Генрих IV (Henri IV) (1553-1610), прозванный Великим, известен также как Генрих Наваррский, французский король. Генрих, сын Антуана де Бурбона, герцога Вандомского, и Жанны д’Альбре, королевы Наварры, родился в По 13 декабря 1553. Мать была убежденной протестанткой, соответствующее воспитание получил и Генрих, однако фанатиком в вопросах веры он никогда не был.

Еще в конце 1560-х в Генрихе видели главу протестантской партии во Франции. Когда в 1572 мать умерла, королем Наварры провозгласили Генриха, а 18 августа того же года он женился на Маргарите Валуа, сестре Карла IX. Брак был чисто политическим и имел целью примирение католической и протестантской партий.

6 дней спустя, 24 августа, Генриху удалось уцелеть при избиении протестантов в Варфоломеевскую ночь — лишь ценой перехода в католицизм, после чего он почти 4 года оставался фактическим пленником при французском дворе. Лишь в феврале 1576 Генриху удалось бежать на юг, где он вернулся к прежнему вероисповеданию и возглавил военные действия против Католической лиги.

В 1584 умер Франсуа Анжуйский, брат короля Генриха III, и Генрих Наваррский остался единственным законным претендентом на престол в случае смерти бездетного короля. В апреле 1589 король присоединился к Генриху Наваррскому в борьбе против Лиги, однако 1 августа его смертельно ранил под Парижем некий доминиканский монах.

Перед смертью Генрих III еще раз заявил о том, что Генрих Наваррский — его наследник, однако добиться признания по всей стране новому королю удалось лишь после долгой борьбы и усилий, направленных на примирение. Последним и решающим шагом явилось принятие им католичества 25 июля 1593, что окончательно обезоружило большинство его противников.

22 марта 1594 Генрих вступил в Париж — в соответствии со знаменитым приписываемым ему высказыванием: «Париж стоит мессы». В 1595 папа римский даровал ему отпущение, тем самым аннулировав прежнее отлучение от церкви. Генрих IV, первый французский король из династии Бурбонов, стремился умиротворить королевство и вернуть ему благосостояние после 40 лет почти беспрерывных религиозных войн. Его знаменитый Нантский эдикт 13 апреля 1598 гарантировал гугенотам их права.

Хотя государственной религией остался католицизм, гугеноты могли теперь беспрепятственно отправлять религиозную службу в местах традиционного проживания (за исключением Парижа), проводить церковные соборы. Был снят запрет на занятие протестантами государственных должностей. Интерес Генриха к заморской экспансии и приобретению колоний обнаруживают в нем приверженца тех же учений меркантилизма, которые позже развивали кардинал Ришелье и Ж. Б. Кольбер.

Внешняя политика была направлена против Габсбургов, и 2 мая 1598, после многолетних войн, Испания была вынуждена пойти на заключение мира в Вервене. В 1600 Генрих добился папского разрешения на развод с Маргаритой и вступил во второй брак — с Марией Медичи, племянницей великого герцога Тосканского, которая родила ему четверых детей (в первом браке детей у него не было). Генрих был убит в Париже 14 мая 1610 религиозным фанатиком Франсуа Равальяком.

Генрих IV как «герой своего времени»

Даже спустя почти 4 века после своей смерти, Генрих IV остаётся самым популярным королём во Франции. Человек, который укрепил власть абсолютизма, фактически прекратил гражданскую войну, поднял разрушенную войной экономику до сих пор опережает всех других королей для французов. Во многом эта популярность объясняется тем, что Генрих был не только не выдающимся правителем, но и яркой личностью.

Популярность среди противоположного пола, не наигранная простота в общении с простыми людьми, успехи на полях сражений, несомненно, сильная харизма - всё это сделало Генриха Наваррского популярным ещё при жизни. Одна фраза про курицу каждому французу к столу по воскресеньям La poule au pot du dimanche может считаться прекрасным примером для нынешних политических PRщиков. К чести Генриха стоит отметить, что фраза была произнесена в то время, когда он уже стал королём и не была предвыборным обещанием, про которые столь часто забывают.

Для составления подробного исторического портрета Генриха IV следует изучить его биографию (формирование мировоззрения короля Франции), отношение к Генриху его современников и простого народа. Ведь во многом воспитание сыграло огромную роль в отношении короля Франции к религии, имея столь яркий пример в лице отца, который менял религию, следуя моде и обстоятельствам, и матери, которая до самой своей смерти оставалась ярой протестанткой, юный Генрих уже делал выводы, которые во многом помогут ему в решении религиозных вопросов в стране.

Изучив мемуары его ближайших сторонников и близких ему (Маргарита Валуа и Сюлли), можно дать характеристику как самой личности Генриха IV, так и реакции населения на его реформы и поступки. Так же в работе приводятся отрывок из французского народного фольклора Текст песни взят из материалов спецкурса Мишель Дебренн «Малая история Франции», 2006 год, благодаря которому можно увидеть след в памяти французского народа, который оставил Генрих Наваррский.

Комплексное изучение мемуаров современников и других источников позволит составить комплексный портрет Генриха IV как личности, понять особенности его взглядов и характера, выявить причины столь сильной популярности среди французов, которая сохранилась с момента его правления до сих пор, выяснить роль его происхождения и воспитания, а также

Сам Генрих - родом из Беарна, где его называли «наш Генрих», притом что местоимение «наш» обозначает не только панибратское отношение, но и уважение к нему как к защитнику обычаев, свобод, национальной самобытности от капетинского централизма: «Реформация дала мощный толчок наваррскому сепаратизму. Распространение нового учения как нельзя более подходило для сохранения самобытности страны» Жан-Пьер Баблон, «Генрих IV», стр. 48. Гасконь (родная провинция Генриха IV) будет всегда поддерживать короля Франции, который тоже о ней не забудет: даже после того, как он стал королём Франции, принял католическую веру, тяга к родным местам и сожаление о покинутых соратниках будут тянуть его на «малую Родину», о чём ярко свидетельствует его желание совершить свадебное путешествие в родные края с Марией Медичи. Стоит отметить, что уже взойдя на престол, Генрих Наваррский всячески пытался подавить сепаратизм провинций, прекрасно понимая на собственном опыте, как он опасен для централизованной власти.

Начать отсчёт в биографии Генриха Наварррского следует с 20 октября 1548 года, когда Антуан де Бурбон женился на единственной дочери короля Наварры Жанне д"Альбре. Сам Антуан на тот момент стал главой дома Бурбонов после предательства и смерти коннетабля де Бурбона. Владения же короля Наварры были на тот момент скромны, так как большая часть Большой Наварры отошла в руки Испании. В то же время, Генрих д"Альбре (дед Генриха IV) был единственным наследником именитых фамилий Фуа, Альбре и Арманьяков, благодаря чему владел большими землями по обе стороны Гаронны. Антуан же, хоть и был беден, но являлся принцем крови, и, в случае смерти Генриха II и его сыновей, мог унаследовать трон.

Королевский двор преследовал этим браком своё желание приблизить Альбре к Парижу, который на тот момент опасно заигрывал с Испанией, желая воссоединить Наварру под своим правлением. Сам Генрих д"Альбре в то время сравнивал себя с вошью, за которую дерутся две обезьяны - король Испании и король Франции. Можно сказать, что «игра на два лагеря» была у Генриха в крови, ведь подобным ему придется заниматься, когда он объеденит под своими знаменами и католиков, и простестантов. Жанна д"Альбре была дочерью от его брака с Маргаритой Ангулемской, вдовой герцога Ангулемского, и, что самое важное - мама Жанны была любимой сестрой короля Франциска I.

Первые годы брака были довольно счастливы, о чём свидетельствует довольно пылкая переписка молодожёнов. 21 сентября 1551 года рождается их первенец герцог де Бомон, названный в честь деда Генрихом. К сожалению, когда Жанна была уже беременна Генрихом IV, маленький герцог погиб 12 августа 1553 года от асфиксии. Как утверждает Баблон В своей монографии «Генрих IV», опираясь на свидетельства смерти ребёнка, Баблон приходит к выводу, что именно няня несла вину в его гибели, погубившая его своей боязнью холода, виноватой в этом могла быть няня ребёнка, которая постоянно тепло укутывала ребёнка и держала его в перегретой комнате. Быть может это также повлияло, что второй сын (Генрих Наваррский) воспитывался в условиях простого ребёнка и не был избалован вниманиями чрезмерно старательных нянь.

Генрих Наварррский, второй сын и единственный уже на тот момент наследник, родился в ночь с 12 на 13 декабря 1553 года в По, во владениях своего деда (Жанна была обеспокоена, что отец женится второй раз и наследником станет его сын, а не внук). Существует целая легенда о том, как после родов Генрих д"Альбре отдал дочери шкатулку, впрочем, не дав ей ключ, в которой лежало его завещание и большая золотая цепь, а сам отнёс внука в свою спальню, где натёр малышу губы долькой чеснока и поднёс к его носу чашу с вином. В последствии легенда разрослась до того, что новорожденный даже пригубил из рук деда вина Baptisй а l"ail et au Juranзon.. (крещённый в чесноке и вине «Jurancon»), Мишель Дебренн, «Малая история Франции». На самом деле это было просто мерой предосторожности против инфекционных заболеваний, ибо считалось, что чеснок, как и винные пары, предотвращает болезни. Но миф прочно вошёл в сознание французов и до сих пор рождение маленького короля ассоциируется с чесноком и вином.

Через 3 месяца маленького принца крестили, притом крёстными отцами стали сам Генрих д"Альбре и кардинал Вандомский Шарль, брат Антуана. Забавно, что именно Шарль через 35 лет во времена Лиги попытается лишить своего крестника короны. При крещении принц получил имя покойного брата - Генрих, титулы принц Вианский и герцог де Бомон.

Личности родителей и многолетнее пребывание при французском дворе наложили отпечаток на юность Генриха. Жанна д"Альбре, с 1555 г. твердая сторонница кальвинизма, предприняла все, чтобы сделать из своего сына протестанта, что не исключало гуманистического воспитания в духе ее матери Маргариты. Отец, кальвинист с середины 50-х гг., находившийся больше под влиянием Колиньи, чем своей жены, недолго оставался сторонником женевского дела и вернулся к старой религии, как только по инициативе Екатерины Медичи поступил на службу к французскому королю в должности генерал-лейтенанта. По этой причине Генрих получил достопримечательный и противоречивый опыт. Отношения родителей разладились, так как мать резко осуждала отца и решительно отвергала придворный мир. Однако отец из протестантского полководца превратился в придворного, что вкупе с его большими полководческими способностями не могло не произвести впечатления на юношу. В то же время, при дворе быстро разочаровались в Антуане, так как его занимала лишь идея восстановления былых размеров Наварры, ради чего он предпринимал рисковые и неудачные военные походы. Хоть отец Генриха и отказался от протестантской веры, как утверждает Баблон, «до отплытия он принял католического священника, который его исповедовал и причастил, но на борту он попросил своего врача-кальвиниста читать Священное Писание. Перед смертью он пообещал, что если выживет, будет исповедовать протестантизм…» Жан-Пьер Баблон, «Генрих IV», стр. 74. Метание между верами позже и передалось его сыну, но, к чести Генриха, он получил от этого куда больше выгоды.

При дворе в Париже и во время знаменитого «большого вояжа» придворного штата по Франции (1564 -- 1566) молодой, умный, живой и практичный королевский сын с Пиренеев интенсивно и детально познакомился с придворной жизнью Валуа. По примеру отца, он снова стал католиком, но сразу после его смерти вернулся к религии матери, которая сумела оказать влияние на сына при дружественном попустительстве тогда еще очень податливой Екатерины Медичи. При дворе он также познакомился со своими кузенами и Маргаритой Валуа. То, что его отношения с юным герцогом Анжуйским, будущим королем Генрихом III, уже тогда были дружественными, окупилось в 1589 г.

Только как член придворной свиты Генрих правильно оценил значение религиозной проблемы для современной политики. В 50-х и 60-х гг. было еще совсем не решено, что гугенотам надолго будет закрыт путь к королевской власти во Франции. Время от времени к дворцовой политике были близки отдельные вожди кальвинистской партии, такие как Гаспар де Колиньи, принц Конде, Генрих Бурбон, брат Колиньи Оде де Шатильон и другие; особенно это относится к Колиньи, адмиралу Франции, выдающейся военной и политической фигуре протестантизма до 1572 г. Екатерина Медичи, а также ее сыновья Франциск II и Карл IX порой не доверяли католической придворной партии из-за ее интенсивных контактов с Испанией гораздо больше, чем гугенотам. Их курс в отношении партий, который между 1560 и 1568 гг. существенно определялся канцлером Мишелем де л"Опиталем, был не чем иным, как попыткой не делать окончательного выбора между двумя радикальными позициями. Поэтому понятно, что Екатерина в 1567 г. незадолго до начала вражды между двумя партиями предоставила «отпуск» молодому королю и его недавно находившейся при дворе матери. Это решение принесло Генриху IV первое знакомство с религиозном войной «на месте», в гугенотском войске на юго-западе, а прежде всего в будущей кальвинистской крепости Ла-Рошель.

Между тем Екатерина продвигала свои брачные планы и после заключения мира в Сен-Жермен-ан-Ле (1570) зашла так далеко, что свадьба Маргариты с Генрихом Наваррой была запланирована на 1572 г. Баблон упоминает, что свадьба была запланирована ещё при жизни отца Генриха. Произошло это так: юный Генрих сидел на коленях у короля Франции, когда тот спросил - не желает ли Генрих стать его сыном? Маленький принц Наварры ответил. Что у него уже есть отец, но, если королю так угодно с ним породниться, то он может отдать ему в жёны свою дочь.

То, что это событие вошло в историю не как большой и торжественный праздник королевских линий Валуа и Бурбонов, а как парижская «кровавая свадьба», случилось прежде всего из-за двух очень личных причин: из-за слишком прямолинейной тактики Колиньи, который в это время пытался отдалить короля Карла IX от его матери и перетянуть в противоположный лагерь, и из-за резкой реакции регентши, которая теперь видела в адмирале большую опасность для себя и своих сыновей, чем в испанцах. Решение устранить адмирала, неудачное покушение и убийство огромного числа кальвинистов в Париже и по всей стране показывают, что за личной тактикой, особенно со стороны католического большинства, скрывались более могущественные силы, которые все больше определяли происходящее.

После Варфоломеевской ночи Генрих оказался в затруднительном положении: будучи протестантским аристократом, он лично был в опасности, как и его кузен и соратник Конде, находившийся с ним при дворе. В конце концов они, пленники короля, каковыми теперь являлись, перешли в лоно старой церкви. Акция против кальвинистов была политической неудачей. Несмотря на все потери, Варфоломеевская ночь не ослабила гугенотов. Отныне укрепилась политически научная система французского протестантизма, отныне религия получила политический фундамент, теперь она стала «партией». Одновременно раздавались заслуживающие внимания голоса людей, занимавших умеренную, примирительную, надпартийную позицию, говоривших о религиозной терпимости. Они не были партией, но общественность воспринимала их как «политиков». Жан Боден, эрудированный юрист и специалист по государственному праву, известный благодаря своим изысканиям по исторической методике, в 1576 г. в фундаментальном труде «О республике» объединил идею политически обоснованной терпимости с идеей усиления суверенной монархии и тем самым выработал политико-теоретическую концепцию.

Бесспорно сносная личная «неволя» Генриха при дворе длилась до 1576 г. К этому времени Екатерина уже давно возобновила переговорный курс, а молодой беарнец наслаждался придворной жизнью, особенно охотой, и еще не обнаружил твердой, целенаправленной политической воли. Предположительно, жившие с ним гугенотские советчики в конце концов воспользовались возможностью к бегству и вернули молодого короля в гугенотское войско на юго-запад Франции и тем самым к его будущим задачам.

В последующие годы Генрих Наваррский отнюдь не легко освоил роль протестантского партийного вождя. Ему противостоял более готовый к борьбе за протестантское дело кузен Конде. В это время Генрих еще не осознал собственного предназначения. И хотя он опять сменил религию, последовательно «стойкие» протестанты, как Теодор де Без, скептически относились к образу жизни, который, по их взглядам, не соответствовал избранному Богом протестантскому вождю. Решающим моментом в жизни Генриха IV было то обстоятельство, что он в последующие годы не поддался давлению протестантов из своего окружения и не был исключительно главой протестантской партии, но оставил за собой права на курс примирения с двором. Существуют признаки того, что он следовал осознанной политической линии. Примером могут служить внутрипротестантские дебаты о мире в Фле (1580). Этот мирный договор, одни из немногих за время религиозных войн, не принес никакой выгоды протестантам, и практически Генрих заключил его с братом короля в одиночку. В первый раз, развив до абсолютного мастерства умение вести переговоры и искусство убеждения, четко акцентируя мысль о примирении враждующих сторон во благо Франции, Генрих на представительном собрании гугенотов (Монтобан, 1581) настоял на признании мира. После этого он, как сказал Жан-Пьер Бабелон в своей великолепной биографии Генриха IV, стал «чем-то вроде протестантского вице-короля Франции».

И он стал им еще больше, когда в 1584 г. умер последний брат Генриха III, герцог Анжуйский. Король, от которого уже никто не ждал наследника, остался без претендента на трон из своего дома. Этого одни боялись, другие ждали с нетерпением: младшая линия Бурбонов дает наследника, и им мог быть только глава дома Генрих Наваррский. Последствия этого события внутри страны были огромными. С 1576 г. католическая высшая аристократия под руководством Гизов поддержала союз, Лигу, в которой смешались религиозные мотивы и сословно-сепаратистское понимание свободы. Теперь Гизы реставрировали этот союз и пошли на тесные отношения с парижской мелкой буржуазией. Протестанты со своей стороны, особенно их вожди, с 1572 г. взявшие крайне критический тон в отношении монархии вообще и Валуа в частности, сменили стратегию. Они стали теперь яростными поборниками монархического принципа во Франции и, естественно, законного престолонаследия.

При таких условиях нечего было и думать о стабильности. После событий лета 1584 г. религиозная война вступила в свою последнюю, ожесточеннейшую фазу, определявшуюся с католической стороны Лигой в Париже, а с гугенотской -- ее неоспоримым вождем Генрихом Наваррским. Католическая сторона не только добилась от папы буллы, которая объявила все притязания на трон Наварры несостоятельными, но ей удалось перетянуть на свою сторону короля и принудить его к отмене всех религиозных эдиктов. Генрих старался получить поддержку европейских протестантов, но в Германии нашел отклик только у кальвиниста Иоганна Казимира фон Пфальца, а Елизавета Английская согласилась на несколько незначительных субсидий.

К счастью для Наварры, фронт противника не был сплоченным. Между дворянством и народным базисом Лиги имелись серьезные идеологические противоречия, к тому же развитие событий в Париже с 1586 г. по 1589 г. становилось все радикальнее, подобно тому как произошло во время Революции двести лет спустя, что не способствовало единству Лиги. Парижским членам Лиги весьма не нравился союз с королем, потому что они не видели в нем последовательного приверженца католицизма. Когда Генрих III в 1588 г. увеличил военные силы вокруг Парижа, дело дошло до настоящего народного восстания, от которого двор бежал в лучше укрепленный Блуа. С тех пор вплоть до 1594 г. Париж был «без короля». После того как Генрих III из Блуа еще раз предпринял безуспешную попытку самому стать во главе Лиги, он решил перехватить инициативу и приказал убить вождей Лиги -- герцога Генриха Гиза и его брата кардинала Лотарингского, которые по случаю заседания Генеральных штатов находились в Блуа.

Это убийство не достигло цели. Генрих III не вернул себе инициативу, наоборот, он выпустил ее из рук. Парижская Лига снова радикализировалась и образовала наряду с верным Лиге магистратом новое революционное городское управление. Сорбонна тоже не отставала и в незаконном университетском акте освободила всех подданных от клятвы верности королю. В марте 1589 г. Парижский парламент, который был очищен от верных королю советников, назначил герцога Майеннского, младшего брата Гизов, генерал-лейтенантом государства и короны Франции, как будто законного короля больше не было. Генриху III ничего не оставалось, кроме как сблизиться со своим кузеном, прежним товарищем Генрихом Наваррским. Король и протестанты объединили оставшиеся военные силы и двинулись на Париж, чтобы привести в повиновение город и верные Лиге учреждения. При подходе к Парижу 1.08.1589 г. Генрих III был убит доминиканским монахом Жаком Клеманом. На смертном одре он нашел в себе силы попросить присутствующих признать королем Генриха Наваррского. Одновременно он еще раз призвал своего преемника вернуться в лоно старой церкви.

Гугеноты, осаждавшие Париж, в тот же день провозгласили Генриха Наваррского королем Франции. Но предводители католической части осаждавшей армии не решались безусловно признать его. Они объявили короля Наваррского законным наследником Генриха III, но с условием принятия католичества. Парижане избрали королем дядю Генриха IV, старого кардинала Карла Бурбона, но фактически мятежниками продолжал управлять герцог Майенский. Собственных сил для осады Парижа у Генриха не было. Поэтому он отступил в Нормандию и четыре года вел войну между берегами Сены и Луары. Сначала он подступил к Даэппу. Герцог Майенский преследовал его во главе более многочисленной армии. Генрих занял крепкую позицию между трех рек подле Аркского замка. В течение двух недель происходили непрерывные стычки, а 21 сентября завязался горячий бой, в котором король показал себя отважным воином и заставил герцога отступить, хотя тот и имел втрое больше сил. Генрих двинулся на Париж. 21 октября гугеноты завладели пятью предместьями на левом берегу Сены и разграбили их. Этим успехи Генриха пока ограничились. Он отступил в Тур, который стал для него временной резиденцией. Следующие месяцы были очень важны для короля. Еще прежде он объявил, что гугеноты не получат от него никаких новых прав, кроме тех, которые были определены по договору с прежним королем, и что он готов отдать все религиозные споры на суд церковного собора. Как для гугенотов, так и для католиков это были приемлемые условия. Новый король обладал привлекательной наружностью и приятным характером. На поле боя он пленял своей храбростью, а в мирное время привлекал своим остроумием и своим добродушием, иногда притворным, но всегда любезным. Государственные люди обеих партий все более убеждались из его переписки и из его образа действий, что Генрих одарен дальновидностью и ясным умом, ненавидит партийные интриги и умеет "одной рукой наносить удары, в то время как другая раздает милостыни", отличается благородством идей и твердостью характера.

Французскому народу, утомленному долгими десятилетиями междоусобий, он представлялся именно тем человеком, который сумеет восстановить внутреннее спокойствие.

Весной 1590 г. Генрих подошел к Дре. Герцог Майенский, желая освободить эту крепость от осады, вступил под Иври в бой с королем. По словам Мартена, Генрих бросился в битву с отвагой средневекового рыцаря. В короткий срок армия герцога была рассеяна, и королевские войска преследовали ее до самой ночи. Генрих истребил всю пехоту католиков, до 1000 человек конницы и завладел большей частью их артиллерии. Сам глава Лиги бежал без свиты в Мант. Этим сражением был предрешен исход войны. Герцог не решился возвратиться в Париж. Старый кардинал Бурбон вскоре умер, и у католиков не осталось никого, кто мог бы занять его место. Однако военные действия продолжались еще несколько лет. Генрих подступил к Парижу и начал новую осаду. Вскоре в городе стал свирепствовать голод. Если бы не помощь извне, горожанам пришлось бы на этот раз сдаться. Но испанский король Филипп II, внимательно наблюдавший за ходом дел во Франции, двинул на помощь католикам всю нидерландскую армию. В августе герцог Пармский доставил в Париж продовольствие и принудил короля снять осаду. В 1591 г. Генрих получил значительную денежную помощь от английской королевы Елизаветы, набрал наемников и стал повсюду теснить католиков. Были взяты Мант, Шатр и Нойон.

В Манте король впервые увидел Габриэль д"Этре, которая сделалась на несколько лет его новой возлюбленной. Впрочем, пишут, что Генрих не сразу добился от нее взаимности. Заметив ухаживания короля, Габриэль уехала из Манта в Пикардию, в замок Кевр. Невзирая на военное время и на то, что лес, окружавший Кевр, был наполнен вражескими пикетами, влюбленный Генрих с пятью товарищами поскакал за ней вслед. Переодевшись крестьянином, с охапкой соломы на голове, он вновь явился перед своей возлюбленной, но та с презрением прогнала его прочь. Тогда Генрих изменил тактику и устроил брак Габриэли с пожилым вдовцом де Лианкуром, которого потом удалил под благовидным предлогом. Габриэль, наконец, сдалась, но была для короля не очень верной подругой. В то же время Баблон в своей книжке «Генрих IV» говорит о том, что вся неприступность Габриэль была подсказана ей родителями последней, дабы посильней распалить страсть короля и получить от этого как можно больше выгоды.

Тем временем война продолжалась. В 1592 г, Генрих осадил Руан, считавшийся одним из оплотов католической Лиги. Чтобы спасти столицу Нормандии, герцог Пармский во второй раз вторгся во Францию из Нидерландов. Однако до решительного сражения с испанцами опять не дошло. Генрих отступил от Руана, но сохранил сильные позиции в других местах. Было очевидно, что военным путем ни одна из партий не сможет добиться победы. В 1593 г. герцог Майенский созвал в Париже Генеральные Штаты для избрания нового короля-католика. С самого начала депутаты были в большом затруднении: Генрих оставался единственным законным претендентом на престол.

Противопоставить ему можно было только дочь Филиппа II Изабеллу (по матери она приходилась внучкой Генриху II). Среди депутатов инфанта имела немало сторонников, но даже самые рьяные из них отдавали себе отчет в том, что поставить во главе Франции женщину, и к тому же испанку, будет нелегким делом. Между тем Генрих поспешил выбить почву из-под своих врагов, объявив 23 июля о переходе в католичество.

Надо полагать, он решился на этот шаг не без колебаний, хотя едва ли они носили религиозный характер. Он был достаточно трезвым политиком и достаточно закоренелым вольнодумцем, чтобы, выбирая между вопросами веры и политическими выгодами, предпочесть первые вторым. На упреки своих приверженцев король, по-видимому, шутливо, но на самом деле вполне серьезно отвечал, что "корона Франции стоит католической литургии" (или в другом переводе: "Париж стоит мессы"). И это было его искреннее мнение. Сомнения вызывали другие соображения: сделается ли он сильнее от перемены религии, останутся ли ему верны прежние сторонники-гугеноты и готовы ли примириться с ним старые враги-лигисты. Ему не пришлось долго ждать ответа на эти вопросы. 25 июля король в первый раз присутствовал на католической службе в храме в Сен-Дени, после чего епископ Буржский торжественно объявил о его возвращении в лоно римской церкви. Едва об этом стало известно в столице, многие парижане, несмотря на запрещение герцога Майенского, поспешили в Сен-Дени приветствовать своего короля. Гугеноты, хотя и порицали Генриха за перемену вероисповедания, продолжали держать его сторону, понимая, что этот король никогда не начнет против них религиозных гонений. Герцог Майенский тщетно призывал своих сторонников к оружию и убеждал их не верить "притворному обращению" короля. Его никто не хотел слушать. Города и вельможи постепенно прекращали борьбу, одни добровольно, а другие продавая свою верность на более или менее выгодных условиях.

Таким образом Генрих завладел своим королевством "по частям и по клочкам", по выражению Сюлли. Он вступил в январе 1594 г. в Мо, который был сдан ему комендантом этого города Витри. Потом получил Орлеан и Бурж от Ла-Шатра и Экс в Провансе от местного парламента. В феврале сдали свой город лионские политики. В Шартре Генрих был торжественно помазан по старому обычаю французских королей и 22 марта без боя вошел в Париж. Тогда же были окончены переговоры о сдаче Руана. Лаон, Амьен и другие города Пикардии, считавшиеся колыбелью Лиги, один за другим открывали свои ворота. Карл Гиз, племянник герцога Майенского, отдал Генриху Шампань. Каждый из таких договоров стоил королю многочисленных уступок в виде раздачи почетных отличий, политических прав и в особенности денежных сумм. Генрих щедро раздавал титулы, назначал пенсии, уплачивал чужие долги, предпочитая материальные издержки кровопролитию. Но там, где переговоры не давали ожидаемого результата, король пускал в ход оружие. В июле 1595 г. в сражении при Фонтене Франсез он нанес поражение своему старому врагу герцогу Майен-скому и отобрал у него Бургундию. Но затем заключил с ним очень сносный договор, стараясь всячески щадить его политические и религиозные чувства: везде, где это было возможно, король старался быть выше личной вражды. В сентябре папа Климент VIII, опасаясь, как бы французская церковь не вышла из-под его влияния, снял с Генриха церковное отлучение и заключил с ним формальный мир. Но продолжалась война с испанским королем, упорно не признававшим прав Генриха на французскую корону. В 1595 г. испанцы взяли Камбре, в 1596 г. - Кале и, наконец, в 1597 г. - Амьен. Но, несмотря на эти успехи, Филипп по-прежнему не имел никакой надежды низложить Генриха. Денег на продолжение войны у него не было, и в мае 1598 г. испанский король согласился на мир. Все завоеванные им провинции были возвращены Франции. Последним оплотом лигистов оставалась Бретань, захваченная герцогом Меркером. Генрих сам выступил против него и принудил к покорности.

Итог религиозным войнам во Франции подвел Нантский эдикт, подписанный королем в апреле 1598 г. Это был важный акт, утверждавший основы государственной политики веротерпимости. Хотя вольного преподавания и богослужения у гугенотов не было, в граждански правах они были полностью уравнены с католиками и получил доступ ко всем государственным общественным должностям. Реформаторское богослужение было по прежнему запрещено в Париже. Однако оно было разрешено всюду, где было введено ранее, а именно: в каждом административном округе, в замках вельмож и даже домах простых дворян. Все эдикты и судебные приговоры, направленные против гугенотов во время религиозных гонений, были объявлены недействительными. В Ла-Рошели, Монтобане и Ниме гугенотам было позволено держать свои гарнизоны. Они могли собирать съезды по политическим и религиозным вопросам, а также иметь своих уполномоченных при дворе и в государственном совете. Как и следовало ожидать, и католики, и протестанты поначалу были недовольны эдиктом, считая, что противная сторона получила слишком большие уступки. Королю пришлось потратить еще немало сил прежде чем эдикт стал основой религиозного мира.

Все эти бурные годы Габриэль была главной фавориткой короля. Во время второй осады Парижа она занимала небольшой павильон на высотах Монмартра, а в июне 1594 г. замке Куси близ Лиона родила Генриху сына Цезаря. Въехав в Париж король узаконил этого ребенка и объявил, что начинает развод с Маргаритой Валуа. Очевидно, он собирался потом жениться на Габриэли. В марте 1595 г. фаворитка была пожалована в маркизы Монсо, а в 1597 г. - в герцогини Бофор. По словам Маттье, король сообщал Габриэли обо всех распрях и каверзах, открывал ей все свои душевные раны, и она всегда умела утешить причину его страдания. За годы фавора она родила Генриху еще дочь Катерину Генриетту и сына Александра. Но Габриэль так и не дожила до развода короля. Она внезапно скончалась в апреле 1599 г. (как думали тогда, от яда). Когда несчастный Генрих узнал об этой трагедии, с ним случился нервный припадок, и он слег в постель.

Однако король не мог долго предаваться печали. Через семь месяцев после смерти Габриэли он получил формальный развод с Маргаритой и вскоре уже был озабочен сразу двумя сердечными делами: сватовством к Марии Медичи и ухаживанием за Генриеттой д"Антраг. Из всех фавориток короля эта оказалась самая расчетливая. Прежде чем ответить Генриху взаимностью, Генриетта потребовала от него формальный письменный договор: король обещал вступить с нею в законный брак, как только она родит ему сына. Кроме того, Генриетта получила с него за первую ночь сто тысяч франков. Вскоре фаворитка сделалась беременной. Генрих, уже договорившийся о заключении брака с Марией Медичи, оказался в затруднительном положении. Он пожаловал Генриетту в маркизы Вернейль, обещал выдать ее замуж за принца крови герцога Неверского, но та упорно отказывалась возвратить данный ей документ и грозила скандалом. В июле 1600 г. Генриетта родила мертвую девочку, и это несчастье избавило короля от необходимости исполнять свое обещание. Фаворитка сбавила тон, стала более покладистой. Король продолжал питать к ней нежные чувства.

Между тем в декабре 1600 г. была отпразднована свадьба Генриха с Марией Медичи. В январе жена уже прискучила Генриху, и он вернулся в объятия Генриетты. В 1601 г. обе дамы родили королю сыновей: королева - дофина Людовика (впоследствии Людовика XIII), фаворитка - Гастона Генриха (впоследствии герцога Вернейля). В следующем году картина повторилась: Мария Медичи родила дочь Елизавету, Генриетта - Анжелику. Эту идиллическую связь не разрушил даже заговор против короля, раскрытый в 1604 г., в котором самую активную роль играл отец фаворитки старик д"Антраг. Заговорщики планировали заманить Генриха к маркизе Вернейль, умертвить его, а королем провозгласить ее сына Гастона. Суд приговорил д"Антрага к смерти, а его дочь - к пожизненному заточению в монастырь, но король позволил старику удалиться в свое имение, а Генриетту объявил невиновной. Он опять сошелся с фавориткой, хотя уже хорошо знал ее злой и скандальный нрав. Маркиза без зазрения совести эксплуатировала королевскую щедрость, выпрашивая за каждую ласку, деньги и поместья. Она постоянно старалась унизить королеву и начисто рассорила Марию с мужем.

Только новое увлечение Генриха избавило его от этой позорной связи. В январе 1609 г. на балете, ус троенном Марией Медичи, Генрих увлекся четырнадцатилетней дочерью коннетабля Монморанси Маргаритой. По обыкновению, король постарался прежде выдать новую возлюбленную замуж и выбрал ей в супруги принца Конде. Но едва принц вступил в права мужа, он всеми силами стал оберегать Маргариту от короля. В ноябре 1609 г. он решился бежать во Фландрию. Рассерженный король стал хлопотать о расторжении их брака. В это время он энергично готовился к войне с Австрией. Но оба предприятия остались незавершенными из-за трагической кончины Генриха. 14 мая 1610 г. король в карете отправился в арсенал для осмотра новых орудий. День был жаркий, и оконные кожи были спущены. На узкой и извилистой улице Железных рядов королевский экипаж должен был остановиться, чтобы пропустить воз с сеном. В эту минуту какой-то человек быстро вскочил на колесо, просунул голову в окно и всадил в грудь Генриха кинжал: «…он набросился на него с яростью, держа в руке нож. И нанес последовательно два удара в грудь его величества; последний удар пришелся прямо в сердце, перерезал сердечную артерию и таким образом лишил этого доброго короля дыхания и жизни» Отрывок из дневника Пьера д"Этуаль, цитата по Хрестоматии истории средних веков, Т..3, стр. 173. Смерть была мгновенной, и Генрих не успел испустить ни единого стона. Сидевшие с ним в карете в первую минуту даже не заметили его кончины. Убийца, фанатик-католик Равайльяк, впрочем, не успел скрыться, был захвачен стражниками и через две недели казнен.

Подводя некие итоги, можно смело сказать, что Генрих IV являлся полностью сыном своей эпохи, впитавший в себя как лучшие её черты, так и отрицательные. В то же время, пытаясь сделать какую-либо личностную оценку, следует не забывать о французском менталитете. Для примера, французы до сих пор считают, что иметь любовницу для руководителя страны не зазорно, и в чём-то даже почётно. Ну а любвеобильность и плодовитость (как минимум 14 детей, из которых были 11 внебрачными, хоть и воспитывались все вместе) Генриха Наваррского лишь добавляет ему популярности среди нынешнего населения Франции.

Несомненно, что даже современники Генриха не были однозначны в своих суждениях о кроле Франции. Так, Сюлли в своих мемуарах практически «боготворит» короля Франция, приписывая ему кучу достоинств, а вину за все ошибки сваливает на ближайшее окружение. Для Сюлли, как для преданного слуги, Генрих Наваррский являлся идеалом как правителя, так и человека. Маргарита же Валуа в своих «Мемуары Маргариты де Валуа» пытается выделить своё влияние на короля, уделяя больше внимания своей значимости в жизни Генриха: «Движимая желанием рассказать не только о давности, но и о прочности дружественных уз, связывающих ее с бывшим супругом, Маргарита стремится подчеркнуть свою роль в его счастливой судьбе: было ли это покровительство пленнику Лувра в Варфоломеевскую ночь расправы над гугенотами или помощь в момент обострения отношений короля Наварры с французским монархом» Плешкова Л.С., «Слово о королеве Марго», http://www.vostlit.info/Texts/rus9/Margo/pred.phtml?id=896 . Некая критичность в описании Генриха IV встречается лишь в монографии Жан-Пьер Баблон «Генрих IV», в которой автор попытался быть более критичным, чем современники короля, но всё равно часто ищет оправдания тем или иным негативным поступкам Генриха: «Конечно, неблагодарность была одной из черт его характера, но следует заметить и то, что он иногда вынужден был проявлять её из политических соображений» Жан-Пьер Баблон, «Генрих IV», стр. 9-10.

И в то же время, все сходятся в описании некоторых черт характера, свойственных Генриху IV:

Простота в общении: «величественный его вид, толико приличествующий Царскому его сану, не препятствовал ему никогда наслаждаться удовольствием вольнаго обхождения, рождаемого состояния равенством» Сюлли, Максимильен де Бетюн деи «Записки…», стр. 57. Баблон в своей монографии неоднократно подчёркивал, что Генрих Наваррский был очень прост в общении и приводил неоднокртаные случаи, когда король Франции практически наравне общался с простыми крестьянами Баблон приводит пример, когда Генрих IV, заблудившись на охоте, набрёл на крестьянскую избушку и остался там ночевать, спокойно общаясь с хозяевами, но не раскрыв своего инкогнито. Изучив его биографию, можно сделать вывод, что обусловлено это было его воспитанием в детстве, когда юный принц Наварры играл и воспитывался вместе со своими сверстниками простолюдинами.

Некая «доверчивость» к людям: «По врожденному своему нраводушию, не мог он почитать людей столь порочными, сколь они могли быть в самом деле; ниже по известному своему доброму сердцу, избирать к их же исправлению строгости за средство, не испытав прежде всех других» Сюлли, Максимильен де Бетюн деи «Записки…», стр. 255. Тут всё же следует не забывать, что для Сюлли Генрих всегда был идеалом правителя, и последний, несмотря на все обиды, ему причинённые Сюлли в своих мемуарах неоднократно рассказывает о том, как Генрих, подстрекаемый, а если быть точней, поверив наговорам на Сюлли своего окружения, был груб и несправедлив к нему, забывая о том, как много Сюлли сделал для государства и короны, всегда оставался ему верен. Но, изучая мемуары Сюлли, можно найти много примеров, когда Генриху было крайне тяжело сделать какой-либо «суровый» жест по отношению к своим придворным, выбирая вместо «кнута» метод неоднократного «пряника».

Некая преданность как в личных отношениях, так и в выборе своего окружения. Не стоит понимать, что Генрих IV всегда был верен своей жене, чему есть много опровержений. Просто, даже несмотря на довольно своеобразную совместную жизнь с Маргаритой Валуа Неоднократно упоминается многими исследователями, что Маргарита, впрочем как и Генрих, не была верна в браке, Генрих старался поддерживать с женой нормальные, дружеские отношения: «Тем не менее я оставалась при Генрихе Наваррском, как того требовал мой долг, а также из-за дружбы и доверия, которое он проявлял ко мне» Маргарита де Валуа, «Мемуары Маргариты де Валуа», http://www.vostlit.info/Texts/rus9/Margo/frametext3.htm. Особенно чётко это проявилось уже после развода, когда Маргарита и Генрих вполне спокойно общались, и бывшая (уже на тот момент) королева получила вполне хорошее содержание. Говоря о личном окружении, стоит привести пример, когда Генрих, уже принявший католичество, всё равно продолжал поддерживать своих старых соратников - гугенотов, хотя уже скрытно: «…предоставил на мелкие Королевские слбственноличные расходы, состоящие по большей части в награждении тайно от Католиков, старых его военачальников и солдат Протестантских, служивших ему с толикими успехами» Сюлли, Максимильен де Бетюн деи «Записки…», стр. 314.

Умение очаровать собеседника, манипулировать им, привлечь его на свою сторону, Генрих показал ещё в раннем детстве, когда весь королевский двор был просто им очарован: «Маленький Генрих во время этого визита продемонстрировал стиль поведения, который будет характерен для него на протяжении всей жизни. Он имел обыкновение расположить собеседника или утомить его, вывести из себя или оттолкнуть, но в разумных пределах, чтобы не довести дело до окончательного разрыва. Он часто добивался желаемого от противника лестью или насмешками. В возрасте трёх лет и двух месяцев уже можно было предвидеть его карьеру обольстителя» Баблон, «Генрих IV», стр. 33.

В народной памяти Генрих остался как самый популярный король всех времён не только благодаря своей государственной деятельности, но и за любовь к прекрасному полу и выпивке. Особенно это заметно в народной песне, посвящённой ему:

Vive Henri quatre,Vive ce roi vaillant ! (bis)

Ce diable а quatre

A le triple talent

De boire et de battre

Et d"кtre un vert galant.

Chantons l"antienne Qu"on chant"ra dans mille ans. (bis)

Que Dieu maintienne

En paix ses descendants,

Jusqu"а ce qu"on prenne

La Lune avec les dents.

J"aimons les filles, Et j"aimons le bon vin (bis)

De nos bons drilles

Voilа tout le refrain:

J"aimons les filles,

Et j"aimons le bon vin По материалам спецкурса Мишель Дебренн «Малая история Франции»

В кратком переводе, в песне прославляется король Генрих IV, любитель женщин (J"aimons les filles) и хорошего вина (Et j"aimons le bon vin). Кроме того, восхваляется талант короля в битвах. Данная песня является ярчайшим примером того, что в памяти народа Генрих остался как народный король, которому не чуждо ничего земного. Стоит так же отметить менталитет французов, для которых прелюбодеяние не является смертным грехом, ну а если в этом замечен правитель, то это только добавляет ему популярности и народной любви.

Как человек своей эпохи, Генрих вполне спокойно относился к религии, используя последнюю как инструмент по достижению своих целей, будь то сохранение жизни в Варфоломеевскую ночь или желание взять Париж мирным путём. Имея наглядный пример в лице своего отца, который сам не раз менял как религию, так и союзников, Генрих с детства научился играть на чувствах людей и их отношении к религии. Можно сказать, что это было новаторством на тот момент: король не шёл на поводу своего вероисповедания, а сам подстраивал религию под себя. Его отношение к институту брака было вполне характерным для того периода, и, тем более, для нравов королевского двора. Как приводилось уже выше, большое количество любовниц и детей только добавляло популярности королю среди народа. В то же время, его первая жена Маргарита Валуа оставалась его союзницей даже после его смерти (хотя, естественно, последняя преследовала и свои цели): «Смерть короля заставила Маргариту бороться за сохранение мира во Франции -- гарантию обретенного ею благополучия. С этой целью она участвовала в последней ассамблее Генеральных штатов 1614 г., пытаясь привести к согласию непримиримых депутатов сословий напоминанием о военной угрозе Франции. Уверенная в своих способностях добиться желаемого, Маргарита прилагала все силы для укрепления на престоле новой династии в лице юного Людовика XIII» Плешкова Л.С., «Слово о королеве Марго», http://www.vostlit.info/Texts/rus9/Margo/pred.phtml?id=896 .

Франция. Монархия: Династия Бурбонов | Генрих IV

Династия Бурбонов (1589—1792)

Henry IV (1553-1610)
—
Генрих IV Бурбон (Генрих Наваррский, Генрих Великий — лидер гугенотов в конце Религиозных войн во Франции, король Наварры (1562 - 1610), король Франции (1589 - 1610), основатель французской королевской династии Бурбонов. Сын короля Наварры Антуана де Бурбона и Жанны д"Альбре

Мать Генриха, последовательная сторонница Кальвина, сделала все, чтобы воспитать из своего сына твердого протестанта. Но в лице своего отца юный принц имел совершенно другой пример. Тот недолго оставался сторонником женевского дела и вернулся к католичеству, после того как поступил на службу к французскому королю в должности генерал-лейтенанта и из протестантского
полководца обратился в придворного.

Отец — Antoine de Bourbon, duc de Vendôme

Мать — Königin von Navarra, Johanna von Albret

Генрих IV родился в По, в замке своего деда по материнской линии Генриха д’Альбре. Как утверждает легенда, сразу после рождения дед взял внука на руки, провёл по его губам долькой чеснока и капнул на них вина. Такой обычай был широко распространён в те времена для предотвращения болезней...

Генрих провёл своё детство в Карраз (маленький город и замок в Беарне). Хотя Генрих был крещен по обряду католической церкви, верная принципам кальвинизма, его мать Жанна д’Альбре воспитала его в духе протестантизма.

Он мужал в те годы, когда Францию потрясли первые религиозные войны. Ожесточенные бои сменялись довольно продолжительными периодами мира, во время которых юный беарнец имел возможность познакомиться с придворной жизнью Парижа. Умный, живой и практичный, Генрих много почерпнул из этих наблюдений. Семейство Валуа также успело хорошо изучить его. После заключения в 1570 г. мира в Сен-Жермене Екатерина Медичи стала хлопотать о браке своей дочери Маргариты (Маргарита Валуа,1553—1615) с королем Наваррским. Этот брак, по ее мнению, должен был примирить обе партии и положить конец кровавым смутам.

Как известно, он не оправдал возлагавшихся на него надежд. Через шесть дней после свадьбы католики коварно напали на г угенотов, которые доверчиво съехались в Париж на свадебные торжества, и учинили им в ночь святого Варфоломея жестокую бойню. Вся свита Генриха, размещавшаяся в Лувре, была перебита, но сам он, дав обещание перейти в католичество, избежал общей участи. Следующие четыре года Генрих прожил в Париже на положении пленника.

Варфоломеевская ночь

Внешне он как будто примирился со своей судьбой, но в действительности не оставлял мысли о побеге. В феврале 1576 г., под предлогом поездки на охоту в Санлис, Генрих с небольшой свитой своих приверженцев ускакал по вандомской дороге в Алансон, откуда пробрался в Анжу.

Жена Генриха, Маргарита, которую он никогда не любил, еще два года жила без мужа в Париже, меняя одного любовника за другим. Наваррский король, впрочем, ничуть не уступал ей количеством любовных приключений. Он вообще был любвеобилен и имел в своей жизни связь со множеством женщин из самых разных сословий.

Поскольку у Генриха III не было своих детей, в апреле 1589 г., будучи смертельно ранен, официально признал Генриха IV своим наследником и приказал своим сторонникам присягать наваррскому монарху, однако стать королём Франции он смог только после длительной борьбы.

Для того, чтобы нейтрализовать своих соперников, 25 июля 1593 года Генрих Наваррский принял католицизм и уже 22 марта 1594 года вступил в Париж (по этому поводу Генриху IV приписывается высказывание «Париж стоит мессы»).

В 1595 году папа римский даровал Генриху отпущение, сняв с него отлучение от церкви и провозглашение еретиком. Для прекращения межконфессиональной вражды Генрих IV 13 апреля 1598 года подписал Нантский эдикт, даровавший свободу вероисповедания протестантам, вскоре после этого Гугенотские войны закончились.

Генриху уже под пятьдесят, а законного наследника всё нет....

В декабре 1599 за немалые отступные он добивается аннулирования своего брака с бездетной Марго. В апреле 1600-го король в обмен на огромную сумму в 600 тысяч золотых экю от дома Медичи согласился через своего представителя во Флоренции подписать брачный контракт с Марией Медичи, младшей дочерью богатейшего человека Европы — великого герцога Тосканского Франческо Медичи и Иоанны Австрийской, которую никогда не видел.

В октябре в грандиозном палаццо Питти устроили венчание в отсутствие жениха — по доверенности. 17 декабря 1600 в Лионе была сыграна свадьба 47-летнего Генриха IV с 25-летней флорентийкой Марией Медичи (1572—1642) .

Коронация Марии Медичи

В браке родилось 6 детей:

Людовик XIII Справедливый (1601—1643) , будущий король Франции.

Елизавета де Бурбон (Изабель Французская) (1602—1644) , королева Испании, супруг Филипп IV, король Испании.

Кристина де Бурбон (1606—1663) , герцогиня Савойская, супруг Виктор Амадей I Савойский, герцог Савойский.

Николя де Бурбон (1607—1611) , герцог Орлеанский.

Гастон Орлеанский (1608—1660) , герцог Орлеанский; 1-я жена (1626): Мария де Бурбон-Монпансье (1605—1627), герцогиня де Монпансье; 2-я жена (1632): Маргарита Лотарингская (1615—1672), принцесса Лотарингская.

Генриетта-Мария де Бурбон (1609—1669) , королева Англии, супруг Карл I Стюарт, король Англии.

Дети Генриетты-Марии и Карла I

Кроме того, Генрих IV имел 11 признанных внебрачных детей, из которых наиболее известен Сезар де Бурбон (1594—1665), герцог де Вандом и де Бофор, положивший начало побочной линии.

14 мая 1610 г. король в карете отправился в арсенал для осмотра новых орудий. День был жаркий, и оконные кожи были спущены. На узкой и извилистой улиие Железных рядов королевский экипаж должен был остановиться, чтобы пропустить воз с сеном. В эту минуту какой-то человек быстро вскочил на колесо, просунул голову в окно и всадил в г рудь Генриха кинжал. Смерть была мгновенной, и Генрих не успел испустить ни единого стона. Сидевшие с ним в карсте в первую минуту даже не заметили его кончины. Убийца, фанатик-католик Равайльяк, впрочем, не успел скрыться, был захвачен стражниками и через две недели казнен.

Был похоронен 1 июля 1610 года в королевском аббатстве Сен-Дени. Регентшей до совершеннолетия наследника (8-летнего Людовика XIII) была объявлена вдова, Мария Медичи, которая правила до 1617 года.