«Великий русский художник Левитан родился
в бедной еврейской семье.»
Из школьного сочинения

Исаак Ильич Левитан родился в августе 1860 года в небольшом литовском городке Кибартай, в еврейской семье. Отец был мелким служащим, но, желая дать своим двум сыновьям (у Исаака Ильича был еще старший брат) достойное образование, они переехали в Москву. В Москве они не имели полноценного права на жительство, будучи евреями, но решили пойти на риск. Позже, когда талант Левитана проявил себя, вопрос о правах уже не стоял остро.

К сожалению, о детстве художника почти нет сведений, потому что он никогда не вспоминал о своем прошлом, а незадолго до смерти уничтожил свой архив, письма родных и близких. Но воспоминания людей, близко знавших Левитана, дают возможность восстановить основные факты биографии художника.

Вероятнее всего, на выбор жизненного пути Исаака Левитана повлиял его старший брат - художник, часто бравший мальчика с собой на этюды и на художественные выставки. Когда Исааку исполнилось 13 лет, он был принят в число учеников Училища живописи, ваяния и зодчества. Учителями Левитана были такие знаменитые и талантливые художники, как Алексей Саврасов и Василий Поленов.
Одна из самых значительных страниц биографии Левитана - его дружба с А. П. Чеховым. Помимо того, что они ровесники, можно сказать, что судьбы их во многом похожи. Оба гения приехали в Москву из провинции.

Исаак Ильич Левитан и Антон Павлович Чехов дружили своеобразно: они могли бесконечно шутить друг над другом, но дошедшие до нашего времени письма говорят о том, что лишь Чехов был в курсе всех переживаний художника, а значит - самым близким и дорогим другом. Кому еще, как не Чехову, Левитан мог написать следующие строки: "Но что же делать, я не могу быть хоть немного счастлив, покоен, ну, словом, не понимаю себя вне живописи..." В то же время, Чехов пишет одному из своих друзей: "Талант его (Левитана) растет не по дням, а по часам..."
Паустовский писал: "Картины Левитана требуют медленного рассматривания. Они не ошеломляют глаз. Они скромны и точны, подобно чеховским рассказам, но чем дольше вглядываешься в них, тем все милее становится тишина провинциальных посадов, знакомых рек и проселков".

Одной из первых работ Левитана была картина "Осенний день. Сокольники", написанная в 1879 году. Картина экспонировалась на московской выставке и была куплена П. М. Третьяковым для его галереи. В те годы Левитан учился в Московском училище живописи, ваяния и зодчества. Ему было только 19 лет. "...По дорожке Сокольнического парка, по ворохам опавшей листвы шла молодая женщина в черном... Она была одна среди осенней рощи, и это одиночество окружало ее ощущением грусти и задумчивости... Жизнь самого Левитана дышала с холста осторожной теплотой и щемила у зрителей сердце...", - писал Константин Паустовский.

Произведения Левитана всегда теснейшим образом связаны с переживаниями, чувствами человека, поэтому неудивительно, что его работы не оставляют людей равнодушными. Для него понять природу - означало передать самые сокровенные мысли, раздумья о месте человека в мироздании, о его сложных и противоречивых отношениях с окружающим миром. Многие произведения Левитана проникнуты грустью, может быть и оттого, что величественная природа находится в такой дисгармонии с жизнью человека.

М. Гробман пишет в статье “Загадка Левитана”: “Левитан смотрит на природу, но видит не ее, вернее - видит через нее... Левитан стремился к "скрытому свету" (Ha"or ha"ganuz) - то есть вступил на дорогу, которая ведет в бесконечность... Какой невероятный расклад судьбы - еврейская Волга Левитана и русский Кинерет Поленова... Если Левитан еврейский художник, то он ведет за собой в Святую Землю и Саврасова с Поленовым.”

Замысел пейзажа картины "Владимирка", написанной в 1894 году, родился следующим образом. Один из знакомых художника вспоминает: "Однажды, возвращаясь с охоты, мы с Левитаном вышли на старое Владимирское шоссе. Картина была полна удивительной тихой прелестью... и вдруг Левитан вспомнил, что это за дорога: "Постойте. Да ведь это Владимирка, та самая Владимирка, по которой когда-то, звякая кандалами, прошло в Сибирь столько несчастного люда...". И в тишине поэтической картины стала чудиться нам глубокая затаенная грусть".

Последнее десятилетие в жизни Левитана было особенно плодотворным. В пейзажах "У омута", "Вечерний звон", "Над вечным покоем", "Март", "Золотая осень", "Большая дорога", "Сумерки. Стога", "Летний вечер", "Озеро, Русь" нашли отражение размышления художника о смысле жизни.

В последние годы жизни солнечные полотна у художника уступают место пейзажам, проникнутым трагическим ощущением одиночества, тоски. Левитан был тяжело болен, и его не покидала мысль о близкой смерти. Врачи советовали пожить в Италии. "Чувствую себя немного лучше, хотя все-таки неважно. В Италию не еду, а через неделю-две еду в Париж посмотреть выставки, - пишет он художнику А. М. Васнецову, - воображаю, какая прелесть теперь у нас на Руси, - реки разлились, оживает все... Нет лучше страны, чем Россия! Только в России может быть настоящий пейзажист". Вернувшись на Родину, Левитан едет на Удомельское озеро. Заброшенный уголок Русской земли, суровая северная природа подсказали художнику тему его знаменитой картины "Над вечным покоем".

Левитан писал в одном из писем: "Вечность, грозная вечность, в которой потонули поколения и потонут еще... Какой ужас, какой страх!". Картина "Над вечным покоем" заставляет задуматься над смыслом жизни и над ее быстротечностью. "В ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием", - говорил об этой картине художник.
Часто бывал Левитан у Чеховых. Дружная и сердечная атмосфера Чеховской семьи успокаивала его. Личная жизнь художника не сложилась. У него не было семьи, детей. Может быть, единственное сильное чувство он испытал к Марии Павловне Чеховой.

У Чехова в Крыму Левитан встретил новый 1900 год, последний год своей жизни. Две недели провел Левитан с Чеховым, рассказывал писателю о новых замыслах, о еще не написанных картинах, о своих учениках... Летом он покинул его, желая сопровождать своих учеников, и Чехов, тонко чувствовавший состояние друга, забеспокоился о его здоровье. Тревога Чехова была не напрасной. 22 июля (4 августа) 1900 года Левитан умер.

"Великий труженик, великий мастер, он каждодневно совершенствовался - ему всегда казалось, что можно сделать лучше, он волновался и мучился... Великий поэт природы, до конца почувствовавший неизъяснимую прелесть слова "родина", он в картинах своих сумел передать любовь к ней, не приукрашенную ничем, прекрасную в своей непосредственности" Юон К. Ф.

Фотография 1890 года

Исаак Левитан - выдающийся русский художник, его талант был признан современниками безоговорочно. Левитан создал пейзаж настроения, в котором образ природы одухотворен человеческими чувствами и размышлениями. Ученик и продолжатель традиций А. К. Саврасова и В. А. Поленова, Левитан обогатил пейзажную живопись многообразием тем, эмоциональной глубиной и поэтическим восприятием. Родился в Литве в местечке Кибарты Ковенской губернии в семье служащего, окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где уже заявил о себе как талантливый художник-лирик («Осенний день. Сокольники», 1879). После окончания училища Левитан участвовал в передвижных выставках, расписывал декорации для Частной оперы С. И. Мамонтова, преподавал. В цикле работ начала 80-х гг., выполненных в Звенигороде, Левитан выступает мастером камерного этюда. Пейзажи Левитана поражают тонкостью и глубиной, предельным лаконизмом изображения. Художник стремился передать все красочное богатство русской природы: она молода и радостна («Весна. Большая вода», 1897), печальна и полна таинственности («У омута», 1892), сверкает золотом опадающих листьев («Золотая осень», 1895) и блеском тающего снега («Март», 1895). Пейзаж Левитана часто именуется «пейзажем настроения». Природа изображается в нем так, как видит ее рассеянный взгляд человека, целиком поглощенного каким-либо душевным состоянием и замечающего вокруг лишь то, что звучит в лад с этим состоянием. Все видимое превращается в эхо настроений — тревоги, умиротворенности, меланхолии, скорби. Настроения же — явления подвижные, склонные к изменчивости, и потому в пейзажах Левитана мы не найдем тщательной отделки объемной формы предметов. Передача формы предметов, их цветового «тембра» дается обобщенно — живописными цветовыми пятнами. Так написаны картины «Март» и «Золотая осень» (обе — 1895), знаменующие высшую точку в развитии русского лирического пейзажа. Эта картина - один из тонких и проникновенных пейзажей Левитана, с творчеством которого вошло в русскую живопись понятие «пейзаж настроения». «Золотая осень» - своеобразный гимн прощания с цветущей природой, наполненной ярким горением красок и живописным многоцветием. Написанный с блистательным мастерством, пейзаж, отличающийся сложным цветовым решением, передает красоту природы во всем ее осеннем великолепии.

В пейзажах Левитана природа одухотворена незримым присутствием человека, его настроениями и мыслями, о существовании которого напоминают церкви, мостики, избы, могилы. Среди пейзажей Левитана выделяется группа произведений, где настроение переводится в план раздумий о судьбе человека, судьбе России. Такова знаменитая «Владимирка» (1892) — картина, изображающая дорогу, по которой издавна гнали ссыльных в Сибирь. Грустная поэзия русских дорог, многократно воспетая в народных песнях и стихах, нашла у Левитана глубокое живописное претворение. К пейзажам с «философской программой» относится картина «Над вечным покоем» (1894). Это словно бы край земли, царство безмолвия, навевающее мысли о вечности и смерти. Многочисленные искания художника, размышления о жизни и смерти, о извечности мира и бренности человеческой жизни нашли отражение в этом масштабном полотне. Левитан писал картину в Тверской губернии, на озере Удомля под Вышним Волочком. Однако это не изображение конкретной местности, а скорее выражение монументального эпического образа природы, не подвластному времени. Решая картину в стилистике, близкой модерну, Левитан остался верен овальности. Островок земли с заброшенным кладбищем и часовней, окруженный со всех сторон водой и небом, выражает не только настроение, но чувства и мысли художника, писавшего о картине «в ней я весь, со всей моей психологией, со всем содержанием». Разительный контраст к ней — незавершенное полотно «Озеро. Русь» (1900) — собирательный образ русской природы, ликующий гимн красоте родной земли, поэма о России, ее красоте и величии. Он не успел завершить работу. 22 июля 1900 года Левитана не стало. А. П. Чехов, близкий друг художника, писал о нем: «До такой изумительной простоты и ясности мотива, до которых дошел в последнее время Левитан, никто не доходил, да и не знаю, дойдет ли кто и после». Творчество Левитана оказало огромное воздействие на следующее поколение пейзажистов.

После дождя. Плес, 1889

Березовая роща, 1885

Осенний пейзаж. 1898

Свежий ветер. Волга, 1895

Март, 1895

Вечерний звон, 1892

Осень. Туман, 1898

Тихая обитель, 1891

Над вечным покоем, 1897

Золотая осень, 1895

Осень. Река, 1897

У омута, 1892

Тишина, 1897

Озеро. Русь, 1900

Сумерки. Луна, 1898

Ненюфары, 1895

Вечер. Золотой Плес, 1889

Владимирка, 1892

На Волге, 1888

Весна. Большая вода, 1897

В. Скляренко о творчестве Исаака Левитана

Выдающийся русский живописец-пейзажист, создатель «пейзажа настроения», превосходный рисовальщик и колорист. Академик живописи (1897 г.), член Товарищества передвижных выставок (с 1887 г.), действительный член Мюнхенского художественного общества «Сецессион» (1897 г.). Участник международных выставок в Мюнхене (1896, 1898, 1899 гг.), Всемирной Парижской выставки (1900 г.). Руководитель пейзажного класса в Московском училище живописи, ваяния и зодчества (с 1898 г.).

Понятия «левитановский пейзаж», «левитановская осень» давно вошли в нашу жизнь, став синонимами красоты русской природы. Не каждому живописцу удавалось так поэтично и возвышенно увековечить свое имя в памяти потомков, как Левитану. А между тем к сложному искусству постижения природы этот гений пейзажа шел путем трудным, а порой и мучительным. И даже будучи уже признанным мастером, он нередко чувствовал неудовлетворенность своим творчеством, страдал от невозможности передать на холсте всю божественную красоту мироздания. В письме к А. П. Чехову в 1887 г. художник писал: «Может ли быть что-то трагичнее, как чувствовать бесконечную красоту окружающего, подмечать сокровенную тайну, видеть Бога во всем и не уметь, сознавая свое бессилие, выразить эти большие ощущения...». Современники нередко называли Левитана «удачливым неудачником». В этом парадоксальном определении выразились и сладость творческих побед художника, и горечь его несчастливой человеческой судьбы. За свои неполные сорок лет он сполна испытал нужду и унижения, часто жил в разладе с самим собой и окружающими, переживал творческие кризисы и вновь возрождался к жизни через искусство. И потому, говоря о себе, Левитан утверждал: «...я не могу быть хоть немного счастлив, покоен, ну, словом, не понимаю себя вне живописи».

Будущий художник родился в местечке Кибарты бывшей Ковенской губернии в бедной еврейской семье. Его отец окончил раввинское училище, но затем, пристрастившись к иностранным языкам, стал зарабатывать на жизнь уроками. Знание французского языка особенно пригодилось ему, когда началось строительство Ковенской железной дороги, в котором участвовали инженеры из Франции. Левитан-старший стал служить на железнодорожной станции сначала переводчиком, а затем кассиром. В 1869 г. семья переехала в Москву. В 1873 г. Исаак был принят в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, где уже учился его старший брат Адольф. Семья жила бедно, а после смерти родителей (матери - в 1875 г. и отца - в 1877 г.) четверо детей, оставшихся сиротами, впали в крайнюю нужду. Известный художник М. В. Нестеров, бывший товарищем Исаака по училищу, вспоминал: «Левитан сильно нуждался, про него ходило в школе много полуфантастических рассказов. Говорили о его большом даровании и о великой нужде. Сказывали, что он не имел иногда и ночлега. Бывали случаи, когда Исаак Левитан после вечерних классов незаметно исчезал, прятался в верхнем этаже огромного старого дома Юшкова... выждав последний обход опустелого училища солдатом Земляникиным, прозванным «Нечистая сила», оставался один коротать ночь в тепле, оставался долгий зимний вечер и долгую ночь с тем, чтобы утром, натощак, начать день мечтами о нежно любимой природе».

Но, несмотря на голод и бесприютность, талантливый юноша учился гораздо лучше многих состоятельных одногруппников. Уже в 1875 г. Левитана, как получившего «первые номера по художественным занятиям», награждают ящиком красок и дюжиной кистей (для нищего художника это было целое состояние), а в 1876-1879 гг. освобождают от платы за обучение «ввиду крайней бедности» и как «показавшего большие успехи в искусстве». И в это же время Исааку пришлось почувствовать на себе всю тяжесть унижения человеческого достоинства. В 1879 г., после покушения народовольцев на жизнь Александра II, он, так же как и другие евреи, вместе с братом и сестрой Анной был выслан из Москвы (второй раз Левитана, уже известного живописца, вышлют в 1892 г.). «Изгои» поселились на даче в подмосковной деревне Салтыковка. Жили впроголодь, и, чтобы добыть средства к существованию, начинающий художник создает свою первую картину «Вечер после дождя». Писать ее было трудно: Исааку, одетому в красную старую рубаху, дырявые брюки и опорки на босу ногу, приходилось прятаться за кустами, чтобы своим жалким видом не привлекать внимание нарядной гуляющей публики. Попросив одежду у шурина, он поехал в Москву, где на Покровке продал эту картину за 40 рублей и был несказанно счастлив.

В октябре 1879 г. Левитан был зачислен Советом преподавателей училища на получение стипендии им. В. А. Долгорукого. Тогда же им написана картина «Осенний день. Сокольники», сразу же приобретенная П. М. Третьяковым. Уже в ней проявилась основная черта левитановского творчества - неотделимость природы от мира человеческих чувств. Все в этой картине - и низкие серые облака, и стоящие вдоль пустынной аллеи деревья, горящие последней, увядающей красотой, и опавшая осенняя листва - созвучно печали одиноко бредущей женской фигурки (она была нарисована художником Николаем Чеховым). Такому восприятию природы научили молодого живописца его замечательные учителя - А. К. Саврасов и В. Д. Поленов, которые всячески развивали и поддерживали дарование Левитана. К примеру, Поленов привлекал его к работе над декорациями для Частной оперы С. И. Мамонтова, часто приглашал в свое имение «пожить и поработать». Но даже эти маститые мэтры не смогли изменить решение Совета училища о том, что дипломная работа их ученика не достойна большой серебряной медали. И, закончив в 1883 г. учебу, Левитан получил не звание художника, а диплом учителя чистописания. Уже первые его пейзажи, написанные в 1883-1884 гг., очаровывали необычайной свежестью живописи. Картины «Мостик. Саввинская слобода», «Саввинская слобода под Звенигородом» и этюд «Первая зелень. Май» (одноименное полотно было написано в 1888 г.) наполнены ослепительным солнцем, сочной и ажурной зеленью трав и деревьев, ощущением радости от буйства красок и жизненных сил пробуждающейся природы. Между тем творческое настроение самого художника в это время было отнюдь не радостным. Крушение надежд, неотступная нужда, ощущение себя изгоем общества часто повергали его в состояние депрессии. В такие периоды он уходил от людей, из мягкого и деликатного человека превращался в молчаливого или грубого и непредсказуемого. Весной 1885 г. он даже предпринял попытку самоубийства, первую и не последнюю.

Но лето, проведенное Левитаном с семейством Чеховых на даче в Бабкино, вернуло ему жизнерадостность и силы для работы. Это был редкий для художника период беззаботной жизни, полной молодого веселья, дурачеств и розыгрышей. Здесь Левитан особенно близко сошелся с А. П. Чеховым, и эта дружба, омраченная впоследствии единственным трехлетним перерывом, продлилась до конца жизни художника. Несмотря на прелести летней дачной жизни, он успевал много и плодотворно работать. Флигель, в котором жил Левитан, был сверху донизу завешан этюдами, которые потом стали основой многих его знаменитых картин.

Большую роль в творчестве художника сыграли его поездки на Волгу в 1887-1890 гг. Благодаря им он создал необычные пейзажные полотна, в которых органично соединились эпический размах и тонкая лиричность, задушевность и созерцательность, глубокие размышления о непреходящей красоте мира и светлая грусть («Вечер на Волге», «Вечер. Золотой плес», «После дождя. Плёс», «Березовая роща», «Золотая осень. Слободка», «Тихая обитель»). Поездки на Волгу взбудоражили Левитана. Он перестал хандрить, повеселел, и это радостное настроение отразилось в его полотнах. А. П. Чехов очень их расхваливал: «Знаешь, - заметил он другу, - на твоих полотнах даже появилась улыбка». В волжских работах Левитана особенно сильно проявился национальный характер русского пейзажа. Они принесли художнику известность и признание. Одна из них - картина «На Волге», представленная на конкурсе Московского общества любителей художеств, была удостоена первой премии. С этого времени Левитан становится желанным гостем в домах московской художественной интеллигенции. Особенно часто он посещает вечера, устраиваемые художницей С. П. Кувшинниковой, которая сопровождала его во всех поездках по Волге. По словам М. П. Чеховой, сестры писателя, «Софья Петровна была не особенно красивая, но интересная по своим дарованиям женщина». Она хорошо рисовала, и некоторые ее работы даже были представлены в Третьяковской галерее. Неудивительно, что пылкий и темпераментный Левитан не на шутку увлекся ею. Их отношения легли в основу чеховского рассказа «Попрыгунья», что надолго рассорило художника с Антоном Павловичем.

Это увлечение было не единственным в жизни Левитана. Долгое время он был влюблен в Лику Мизинову, делал предложение Марии Павловне Чеховой. Впоследствии она вспоминала: «У Левитана было восхитительное благородное лицо и очень выразительные глаза. Женщины находили его прекрасным, он знал это и сильно перед ними кокетничал... Левитан был неотразим для женщин, и сам он был влюбчив необыкновенно. Его увлечения протекали бурно, у всех на виду, с разными глупостями, до выстрелов включительно». История с выстрелом, о которой вспоминает Мария Павловна, была описана Чеховым в пьесе «Чайка». Она произошла в июле 1895 г. в имении Турчаниновых, куда художник приехал писать этюды. Причиной, по которой Левитан хотел застрелиться, стало соперничество увлеченных им Анны Николаевны Турчаниновой и ее дочери Вари. К счастью, и на этот раз смерть миновала его. Но пережитое потрясение еще долго мучило душу художника. В письме В. Д. Поленову он писал: «...жить нет сил, умереть также; куда деть себя?!!». Целительную силу Левитан, как всегда, нашел в искусстве.

С 1891 г. художник работает в мастерской, любезно предоставленной ему С. Т. Морозовым. Здесь он создает лучшие свои произведения: «У омута», «Владимирка» (обе в 1892 г.), «Над вечным покоем» (1893-1894 гг.), «Золотая осень», «Март», «Свежий ветер. Волга» (все в 1895 г.), «Весна - большая вода» (1897 г.) и др. Эти полотна поражают своим колоритом, продуманностью композиции, новыми, небывалыми для русской пейзажной живописи сюжетными мотивами, а главное - философским звучанием. Раздумья художника о мире и человеке в нем особенно сильно выражены в картине «Над вечным покоем». В ней отчетливо звучит тема бренности человеческого существования и безграничной власти природы. Сам Левитан писал об этой картине: «...В ней я весь, со всей своей психикой, со всем моим содержанием...». Не менее монументальный пейзажный образ создан художником и во «Владимирке», которая, по словам М. В. Нестерова, «может быть смело названа русским историческим пейзажем, коих в нашем искусстве немного».

В последнее десятилетие своей жизни Исаак Ильич часто бывает за границей: во Франции, Италии, Швейцарии, Финляндии. Там он знакомится с искусством старых и современных европейских мастеров, ищет новые живописные формы, пишет пейзажи («Близ Борди-геры. На севере Италии», «Берег Средиземного моря», 1890 г.; «Озеро Комо», 1894 г.). Но заграничные картины художника в России успеха не имели. Критика ядовито писала о том, что Левитан «уже спел свою песенку и умер для русского пейзажа». Знакомясь с подобными высказываниями, очень ранимый и чувствительный художник не мог найти себе места. К тому же все больше давали знать о себе признаки тяжелой сердечной болезни. В 1897 г. врачи сказали Исааку Ильичу, что у него порок сердца и расширение аорты. Он был очень опечален тем, что болезнь не дает ему возможности работать, и говорил: «Так рано складывать оружие больно». Но, несмотря на запреты врачей, Левитан продолжает много писать. Он создает тончайшие лирические поэмы в красках - «Сумерки», «Стога. Сумерки», «Летний вечер», «Поздняя осень» и большое, давно задуманное полотно «Озеро. Русь», которое современники назвали «песней без слов». Именно об этих работах художника А. П. Чехов писал: «...До такой изумительной простоты и ясности мотива, до которых дошел в последнее время Левитан, никто не доходил до него, да и не знаю, дойдет ли кто после».

Гениальный пейзажист скончался 22 июля 1900 г., в пору цветения любимых им флоксов. Они были положены на его могилу молодыми художниками - теми, кого он учил постигать природу глубоко и проникновенно, так, чтобы слышать «трав прозябанье».

Крупнейший представитель русской лирической пейзажной живописи 2-й половины 19-го века. В картинах Левитана элегические настроения, печальные раздумья о смысле жизни. Есть у него и картины, полные трагической скорби и безнадежности, и картины, полные бодрости и жизнеутверждения; есть картины, полные тоскливости и картины, полные звонкой радости!

Левитан родился в 1860 году, в семье мелкого железнодорожного служащего. Жили в бедности. К тому же родители рано умерли, и маленький Исаак остался на попечении сестры, которая сама жила за счет поденной работы и лишь изредка подкармливала брата, да штопала старую одежду. Ночевал маленький еврейский мальчик где придется. С детства страстно любил рисовать и в 12 лет поступил в Училище живописи и ваяния. Учителями его были Саврасов и Поленов. Юноша сразу же был замечен учителями как очень талантливый ученик. Саврасов сразу выделил Левитана, но в Училище не любили самого Саврасова за его несдержанный характер, поэтому эту нелюбовь перенесли на мальчика. Блестяще закончив Училище, тем не менее он не получил по окончании заслуженной медали. Жил молодой художник по-прежнему в бедности, не видел повода для радости и всегда был угрюм, подавлен. Душевная угрюмость держала его за руки во время работы. Левитан долго не мог писать светло и прозрачно. Тусклый свет лежал на холстах, краски хмурились. Он никак не мог заставить их улыбатьсяя.

В 1886 году Левитан впервые приехал в Крым и настроение его изменилось. Здесь он впервые понял, что такое чистые краски. Он ощутил с полной ясностью, что только солнце властвует над красками. А солнце и черный цвет несовместимы. Так начался новый период в жизни и творчестве талантливого еврейского художника.

Творчество Левитана - это целая эпоха в развитии русской пейзажной живописи. Продолжая линию лирического пейзажа Саврасова, Левитан достиг огромных высот в искусстве изображения национальной природы. "Поэтом русской природы" справедливо называли Левитана современники. Он тонко чувствовал неброскую красоту и задушевность среднерусского пейзажа. "Левитан показал нам то скромное и сокровенное, что таится в каждом русском пейзаже, - его душу, его очарование", -писал М.В.Нестеров.

Как-то в конце лета, в сумерки, у калитки своего дома Левитан встретил молодую женщину. Ее узкие руки белели из-под черных кружев. Кружевами были оторочены рукава платья. Мягкая туча закрыла небо. Шел редкий дождь. По-осеннему горько пахли цветы в палисадниках.

Незнакомка стояла у калитки и пыталась раскрыть маленький зонтик. Наконец, он раскрылся и дождь зашуршал по его шелковому верху. Незнакомка медленно пошла прочь. Левитан не видел ее лица, -оно было закрыто зонтиком. В неверном свете он лишь заметил, что она бледна.

Вернувшись домой, он долго вспоминал незнакомку, а этой же осенью написал "Осенний день в Сокольниках". Это была первая его картина, где серая и золотая осень, печальная, как жизнь самого Левитана, дышала с холста осторожной теплотой и щемила у зрителя сердце...

По дорожке Сокольничьего парка, по ворохам опавшей листвы шла молодая женщина в черном - та незнакомка. Она была одна среди осенней рощи, и это одиночество окружало ее ощущением грусти и задумчивости.

Это единственный пейзаж Левитана, где присутствует человек, и то фигуру женщины написал Николай Чехов.

Осень - любимое время года для Левитана, он написал много осенних пейзажей, но этот выделяется тем, что в нем нет трагического звучания, унылого настроения; это очень лирическое полотно, дает ощущение умиротворенности, покоя, тихой радости и светлой грусти.

Перед нами уголок природы с бегущей речкой и березовой рощицей на берегу. А вдали поля, леса и бездонное небо с легкими белыми облаками. День солнечный, не по-осеннему теплый. Воздух прозрачен и свеж.

Торжественный покой царит в природе: прозрачна ясность далей, неподвижна листва на деревьях, по-осеннему спокойна в речке вода.

Светлое радостное настроение создает разнообразная, богатая оттенками гамма красок: медно-золотое убранство рощи, сверкание уже опадающих листьев, красноватые ветки кустарника на фоне синеющей холодной воды, яркая зелень озими вдали и блеклая голубизна неба. Однако, все это великолепие палитры не броское, не вызывающе яркое, а очень скромное, создающее ощущение нежной мечтательности, ожидания счастья. Воистину, лучше Пушкина никто не сказал об этом периоде осени:

Очей очарованье! Приятна мне твоя прощальная краса!
Люблю я пышное природы увяданье, в багрец и золото одетые лес

Картина была написана на берегу озера Удомли в Тверской губернии. Трагическое, полное беспредельной тоски и скорби полотно. Суровая, безразличная к человеку и величественная природа вызывает ощущение тревоги и напряжения.

Сиротливо прилепилась на крутом берегу холодного озера маленькая, почти сгнившая, деревянная церквушка, за которой едва заметны кресты старого кладбища. С косогора, где темные березы гнутся под порывистым ветром, открывается даль глухой реки, потемневшие от ненастья луга, громадное облачное небо. Тяжелые тучи, напитанные холодной влагой, висят над землей. Косые холстины дождя закрывают просторы.

Маленькой песчинкой, затерявшейся во вселенной, чувствует себя здесь человек. Ощущение одиночества, ничтожности человека перед бесконечно великой и вечной природой дает картине подлинно трагическое звучание. Здесь глубокие философские размышления Левитана о смысле жизни и смерти, бытия человека в природе - и все это принимает унылую и безнадежную окраску. Неслучайно во время написания картины Левитан любил слушать траурный марш Бетховена.

Скромное, овеянное тонким лиризмом поэтическое произведение. Тонкие, белые стволы берез, густой ковер изумрудной травы, молодая пушистая зелень недавно распустившейся листвы. Это образ молодой, только что пробудившейся после зимнего оцепенения природы, трогательный и заадушевный. Картина проникнута ощущением светлой радости бытия, согрета теплом неяркого северного солнца.

Этюд к этой картине написан Левитаном в имении баронессы Вульф "Берново", с развалившейся мельницей, со старой плотиной через речку, с глубоким темным омутом. Как-то Левитана заинтересовал пейзаж у омута и он принялся его писать. К нему подошла хозяйка имения и спросила: "А знаете, какое интересное место вы пишете? Крестьяне называют его "гиблым местом" и обходят стороной. А еще оно вдохновило Пушкина к его "Русалке". И она рассказала предание, связанное с этой мельницей: у ее прадеда, человека очень крутого нрава, был молодой слуга. Он полюбил дочь мельника. Когда об этом узнал прадед, он в гневе велел забрить своего крепостного в солдаты, а любимая девушка здесь утопилась.

Левитана взволновал рассказ, и он написал картину.

Глубокий черный омут. Над омутом лес, глухой, темный, и куда-то в глубь леса уходит чуть заметная тропинка. Старая запруда, бревна, мостки... Надвигается ночь. На воде искорки заходящего солнца; у берега плотины отражение опрокинутого леса; в небе серые, рваные тучи. Вся картина как бы пронизана чувством затаенной, тревожной печали, тем чувством, которое охватило Левитана, когда он слушал рассказ о гибели молодой девушки, и которое владело им, когда он работал над картиной.

Много-много лет висит эта картина в Третьяковской галерее, и все так же, как в первые годы, подолгу стоят перед ней завороженные зрители.

Околица в лучах заходящего солнца, поле со стогами, силуэтно рисующимися в сумеречном свете уходящего дня, задворки деревни, еле освещенные дрожащим светом луны... Такие знакомые, полные глубокой правды картины. Тишина снова входит в живопись Левитана, а вместе с ней и мудрое примирение с жизнью, прощание с нею. Щемяще-грустная нота отчетливо звучит во всех этих произведениях. Их предельная простота и правдивость - результат стремления художника писать только о самом сокровенном. Никакой картинности, никакого сочинительства, никаких броских приемов.

На смену чувствам одиночества и затерянности человека во вселенной, трагическому ощущению бессмысленности человеческого существования перед вечностью приходит понимание естественности законов жизни, восприятие человека в гармонической слитности с природой. Простая и непритязательная жизнь человека в природе оказывается теперь для Левитана исполненной большого смысла.

Одна из самых замечательных картин Левитана. В то лето он жил недалеко от Болдина. Его ученица и друг Софья Петровна Кувшинникова рассказывает, как однажды они возвращались с охоты и вышли на старое Владимирское шоссе. Картина была полна удивительной тихой прелести. Длинная белеющая полоса дороги убегала среди перелеска в синюю даль. Вдали на ней виднелись фигурки двух богомолок, а старый покосившийся голубец (деревянный могильный памятник с крышей и крестом) со стертой дождями иконкой говорил о давно забытой старине. Все выглядело таким ласковым, уютным. И вдруг Левитан вспомнил, что это за дорога..." Да ведь это Владимирка, та самая Владимирка, Владимирский тракт, по которому когда-то, звякая кандалами, прощло в Сибирь столько несчастного люда!"

Спускается солнце за степи, вдали золотится ковыль,
Колодников звонкие цепи взметают дорожную пыль...

И пейзаж уже перестал казаться ласковым, уютным... Левитан увидел настоящую Владимирку - дорогу скорби, увидел скованных цепями, голодных, измученных людей, услышал звон кандалов, унылые песни, стоны. И родилась картина.

Дорога, исхоженная тысячами ног, уходит в синюю даль. У дороги - покосившийся голубец. По боковой тропинке идет странница с котомкой. А над дорогой - огромное хмурое небо... И хотя по большой дороге, во Владимирке, идет только одна старушка с котомкой и не видно арестантов в кандалах, мы как бы чувствуем их присутствие, слышим звон кандалов....

Эту картину Левитан не хотел продавать и просто подарил ее Третьякову.

Предельно простая и скромная по своему колориту картина. На сочетании серых и зеленовато-палевых тонах художник изображает темную береговую полосу, серо-стальную гладь воды, темно-серую, глуховатую полосу сгустившихся облаков и беловато-серебристый просвет неба у края картины. Чувствуется присутствие человека: лодки, вытащенные на берег, огоньки на противоположном берегу реки.

Состояние покоя, в который погружена природа, отрешенности от дневной суеты и людских дел помогает художнику показать Волгу во всей ее величавости.

Одна из самых выразительных и красивых картин Левитана. Перед нами предстает широкая панорама волжского пейзажа. Левитан запечатлевает переходный момент, когда пепельно-золотистые краски неба, золотой туман предзакатного часа, окутывающий зеркальную гладь Волги и скрадывающий очертания дальнего берега, еще борются с сумраком наступающего вечера, но вот-вот будут поглощены сгущающейся мглой. Тишина спускается на землю. Легким силуэтом - как страж этой тишины - рисуется в широких просторах волжского пейзажа церковь. Деревья и кусты ближнего берега начинают смотреться темными, обобщенными силуэтами, как и вторая церковь в отдалении, почти тонущая в серовато-мглистой пелене тумана.

В картине отражается радостное восприятие мира. Художник изображает самое начало весны, когда еще не бегут шумные ручьи, не слышно гомона птиц. Но уже теплые лучи весеннего солнца начинают согревать землю. И этот мягкий, солнечный свет, разлитый в картине, вызывает ощущение наступления весны. Все словно замерло, согретое солнечным теплом. Не шелохнутся деревья, отбрасывающие на снег глубокие тени, гладкая стена дома залита солнечным светом, тихо стоит, погруженная в дрему, лошадка у крыльца. Под действием солнечных лучей снег на крыше крыльца начал подтаивать, глубокие снежные сугробы осели, потеряли свою белизну. В прозрачном воздухе звонко звучат голубой цвет бездонного неба, синие тени на снегу.

Ясное и светлое настроение картины полно ликующей, бездумной радости, созвучной ощущению весны. Полное безлюдье пейзажа помогает почувствовать тишину, разлитую вокруг, погрузиться в созерцание внутренней жизни природы.

Но присутствие человека незримо ощущается в картине: стоящая в ожидании лошадь у крыльца, приоткрытая дверь, скворечник на березе. Это делает картину еще более интимно-лирической и задушевной.

Иса́ак Ильи́ч Левита́н (3 (15) октября 1860 или 18 (30) августа 1860 - 22 июля (4 августа) 1900) - русский художник, мастер «пейзажа настроения». Академик ИАХ (1898).

Исаак Ильич Левитан родился в местечке Кибарты Мариампольского уезда, Августовской губернии (с 1866 года - Сувалкской губернии), в образованной обедневшей еврейской семье. Датой рождения официально считается 18 (30) августа 1860 год. Отец Илья (Эльяшив-Лейб) Абрамович Левитан (1827-1877) происходил из раввинской семьи местечка Кайданова, примечательного сосуществованием еврейской и шотландской общин в Литве. Эльяш учился в ешиве в Вильне. Занимаясь самообразованием, самостоятельно овладел французским и немецким языками. В Ковно он преподавал эти языки, а затем работал переводчиком во время постройки железнодорожного моста, которую вела французская компания.

В ноябре 2010 года были обнаружены интересные архивные записи о семье Исаака Левитана. В найденных документах говорилось, что прадеда художника звали Абрамом, дед был Лейб Абрамович Левитан (ок. 1791 - 1841). В свидетельствах о рождении детей Эльяша - дочери Михле (родилась 18.07.1859) и сына Авеля Лейба (родился 09.01.1861 г. по старому стилю) - значится имя их матери: Бася Гиршевна Левитан (1830-1875; некоторые источники сообщают о повседневном варианте Берта Моисеевна Левитан), дочь Зунделе Гирша.

Кроме Исаака, в семье росли ещё трое детей: брат Авель Лейб (позже взял имя Адольф), сёстры Тереза (в замужестве Тереза Ильинична Берчанская, родилась в 1856 г.) и Михле (Эмма Ильинична, родилась 18.07.1859 г. по старому стилю).

По мнению М. А. Рогова, Исаак Левитан не мог родиться у жены Эльяша, Баси, в августе 1860 года, за 5 месяцев до рождения Авеля Лейба - чем, возможно, и объясняется отсутствие архивной записи о его рождении в этой семье и последующая скрытность обоих братьев. Исаак Левитан в действительности мог быть не родным сыном Эльяша и Баси, а усыновлённым в качестве младшего сына (хотя родной сын Авель был моложе) племянником - старшим сыном младшего брата Эльяша, Хацкеля Левитана (родился в 1834 г.), и его жены Добры, по имени Ицик Лейб Левитан (родился 03.10.1860 г. по старому стилю). Запись о рождении 03.10.1860 г. Ицика-Лейба Левитана, одного из сыновей Хацкеля Левитана и его жены Добры, находится в открытом доступе, как и другие данные исследования. Напротив, записи о рождении Терезы и Исаака Левитанов в семье Эльяша Лейба и Баси отсутствуют. Хацкель проживал вместе с братом Эльяшем как минимум в 1868-1870 годах.

Одним из мотивов указания Авеля старшим и искажения дат рождения могло стать желание гарантировать родному сыну Авелю освобождение от воинской повинности по законам Российской империи, как старшему сыну в семье - особенно после трагического случая, когда в результате ужесточения рекрутского набора в 1852 году, одного из двоюродных братьев Исаака Левитана - Бера, сына мясника Гершеля, жившего в доме Каганов, - забрали в рекруты.
Данные о рождении Исаака не новы: в начале XX века в официальном искусствоведении считалось, что Исаак Левитан родился в 1861 году, но был младшим сыном в семье: Адольф, которого в училище называли Левитаном-старшим, поступил туда на два года раньше. В этом случае, как представляется М. А. Рогову, выбор даты рождения художника, указанной в воинском документе училища (в котором учились Авель и Исаак), в августе обусловлен требованием его религиозного совершеннолетия бар-мицва к началу первого учебного года, и как дата рождения было указано 18 августа, так как документы на поступление в Московское училище живописи, ваяния и зодчества были поданы накануне, 17 августа, кроме того, 18 - счастливое число по иудейским представлениям. М. А. Рогов считает, что обнаруженные им в документах о семье Левитанов примеры именования детей в честь живых родственников свидетельствует о сефардском происхождении художника по отцовской линии, и что ассимиляция сефардов в Литве среди ашкеназов в XIX веке привела к тому, что Эльяш отказался от раввинской карьеры.

Это часть статьи Википедии, используемая под лицензией CC-BY-SA. Полный текст статьи здесь →

Художник Исаак Ильич Левитан родился в местечке Кибарты (Литва) в августе 1860 года. О детстве он почти никому не рассказывал, поэтому сведений об этом периоде его жизни потомкам не осталось. Известно, что отец был каким-то очень небольшим служащим и изо всех сил старался дать детям хорошее образование. Исаак Левитан, биография которого начинается с переезда в Москву, пошёл по стопам брата-художника, который водил его на выставки, на пленэры, на этюды. В тринадцатилетнем возрасте Исаак был принят в художественное училище.

Великие учителя

С учителями мальчику сильно повезло, но в общем все годы обучения принесли ему тяжкие испытания. Он к тому времени остался круглым сиротой, никто и ничем не мог ему помочь, все проблемы в этом юном возрасте нужно было решать самостоятельно. У такого гениального пейзажиста, как Исаак Левитан, биография была сложная. Способности в нём сразу обнаружились недюжинные, поскольку и учителя оказались прекрасными: и Алексей Саврасов - уже сами имена всё сказали об этих художниках. К тому же и педагог, например, Саврасов был отменный, воспитавший целую когорту превосходных учеников: Нестеров, оба Коровины, Светославский, Степанов...

Левитан, биография которого описана в этой статье, чувствовал, что ему всё даётся легко, и постоянно боялся этой лёгкости, работал много и упорно, искал свой стиль. С восемнадцатилетнего возраста принимал участие в выставках, и о его картинах сразу же заговорили. Исаак Ильич Левитан сразу стал ярким явлением в сфере русской культуры. Как художник Левитан был очень пытлив, но исследовал он природу, не препарируя её по-медицински, он словно беседовал с нею доверительно. И никто не прознал от неё столько тайн, как Левитан.

Биография

Художник не любил далеко уезжать от родной природы, жил по большей части в Москве, работал в губерниях Тверской и Московской, дважды в Крыму и много - на Волге, поскольку состоял в "Товариществе передвижников". Жил всегда тихо, не было времени на излишества, потому что работа забирала у него всё время, все силы и всю любовь. Вот все эти дышащие жизнью работы, которые создал Левитан, - биография и есть, самая доподлинная.

Видение и чувствование

Он преодолел сценические условности местами сохранившиеся у друзей-передвижников. Человек необыкновенно восприимчивый к любым впечатлениям природы во всех её проявлениях, художник И. И. Левитан и его картина - каждая! - это каждый раз провидчество, "считывание" переживания. У музыкантов бывает

На пейзажи у Левитана был "абсолютный глаз" или "абсолютное чувство". Это же касается и где так же точно передаётся именно поэтическое настроение, которое было сутью художественного явления природы. В акварелях Левитан, пейзажи которого всегда чрезвычайно достоверны, избегал подробностей, но смело и точно передавал то настроение, которое ему нашёптывала картина природы.

Философия

"Пейзажи настроения" Левитана имеют редкостную психологическую насыщенность, в них вложена огромная часть человеческой души. Он так умел вглядеться в природу, как будто в ней сосредоточились все тайны бытия (любимым философом художника был А. Шопенгауэр, кстати, что весьма точно объясняет эту его способность). Картины Левитана восприняли некоторые новации импрессионизма, но художник тем не менее не мог отдаться чистоте и радости игры света и цвета, поскольку пребывать не перестал в кругу исконно русских образов, а они всегда и непременно овеяны свойственной нашим душам "мировой тоской".

Даже самые ранние работы исключительно лиричны. Художник И. И. Левитан и его картина "Осенний день. Сокольники" как бы открывают для нас его первый период творчества. В зрелости же Левитан, став мастером пейзажа, научился даже самый простой мотив превращать в типический образ родной страны. зрелого открывает "Березовая роща". Во все годы его жизни время от времени солнце уходило с его полотен, и рождались пейзажи, наполненные трагическими предчувствиями, тоской и одиночеством. Художник тяжело болел, мысли о близкой кончине не покидали его. Тем не менее лечиться в Италию он не поехал. "Ведь только в России и может работать настоящий пейзажист," - объяснял он.

Золотой Плёс

Поэтически одухотворены произведения, написанные Левитаном во время путешествия по Волге с друзьями-передвижниками. "Волжский период" Левитана по творческой отдаче сравним с Древности Свияжска, староверческие кресты над рекой, суровая красота северной природы, отдалённость от всего пышного, бренного, ненужного - вот что нашёл там художник И. И. Левитан. И его картина родилась - настоящая, знаковая - "Над вечным покоем".

Этюды заброшенного погоста пригодились для начала работы над композицией, поэтому ландшафт реален, как чаще всего и происходило, но ему художник придал необыкновенную глубину и величественность, и земля соединилась с небом, отдавая ему заволжские дали, тонущие в вечерней лиловости. Помимо этой картины Левитан пейзажи писал во множестве - превосходные, тёплые, светлые, насыщенные образностью: "Вечер. Золотой Плёс", "Вечер на Волге", "После дождя", "Свежий ветер", но по-настоящему характерной, знаменитой, то есть узнаваемой всеми, стала всё-таки она - "Над вечным покоем".

Подробности

В этой картине есть всё: и тишина, и тяжёлый гул большого колокола, и кладбищенский покой, и бесконечное движение жизни. Серая, холодная мощь реки показана как бы с высоты полёта птицы, и крылом распластался над водой узкий мыс, на котором приютился небольшой старенький храм, а при нём - погост. А ветер безостановочно и требовательно рвёт верхушки осин, и даже кресты накренились, кажется, под его напором.

Но храмовое окошечко светится ярко-ярко, от этого даже серая вода и тёмная лиловость горизонта словно светлеют. Таков вечно существующий покой мира, который создан Творцом: этот ветер, кажется, гонит не тучи, не осины треплет, а само время проносится над этим пейзажем быстро и безвозвратно. Ни одного знака присутствия человека в этом пейзаже нет. Есть только простор, где душа не смущена ни малостью деталей, ни огромностью мира. Так картины Левитана прорываются к вселенской гармонии.

О стиле

Само понятие стиля - это категория надличностная. Начиная работу над картиной, художник словно вступает в предложенную игру, принимая её условия. Конечно, он имеет право восстать против этих условий, опровергнуть их своей манерой письма. Нечто подобное происходило и с Левитаном. В его ранних работах - "Деревня", "Дорога в лесу", "Осенний день в Сокольниках", "Аллея Останкино", "Сад в снегу", "Пейзаж. Дали" и других - явно проявляется стилистика модерна, хотя и "надличностно", не прямо.

Московские принципы живописной школы, конечно, доминируют. Однако в упомянутой выше картине "Над вечным покоем", в высшей точке философской медитации Левитана, стиль модерн заявляет о себе вполне громко. Хотя выделить какой-то один стиль в его работах невозможно. Картины Левитана - бесконечный поиск. Здесь и отголоски романтизма, и реализм (пейзажи же!), и символизм, и импрессионизм, и модерн, и экспрессионизм, но все они заявлены только в плотнейших стилевых соединениях. Главным для Левитана было уловить мотив произведения в его природном состоянии, а способы, чтобы это выразить, он знал разные и пользовался всеми по мере надобности.

Композиция и форма

Композиционно работы Левитана решены по классическим образцам, в них присутствует равновесие, своеобразный графизм. Композиция разбивается на условные треугольники. Например, так: справа на переднем плане - берег, далее он же - слева, по направлению реки, дальше - снова выступ берега справа, уравновешенный слева камышом, так заостряется выход реки к горизонту. Всё это построение завершается двумя лодками, чья форма как бы продолжает стремящуюся к горизонту линию. В итоге обе части объединяются в композиции: не строгая симметрия, а скорее, равновесие.

Объём и пространство воплощаются и взаимодействуют яснее всего в архитектуре, но и в живописи долно происходить нечто подобное - в соотношении фона и предмета. А как писал Исаак Левитан картины осени! Самое яркое тому подтверждение. Деревья у него выглядят очень крепкими, вода - не только прозрачной, но и мокрой, а лодки на ней, даже самые крохотные, далёкие, видятся полыми внутри, лёгкими и парящими на глади воды.

Цвет и свет

Любимый цвет художника - зелёный, и он умел разбить его на десяток оттенков из одной изумрудно-зелёной краски. Даже тени он никогда не писал чёрным. Тонкие слои, лессировка - вот так добивался Левитан сказочной живописности своих творений. Взаимосвязь цвета и света художник чувствует гениально: например, холодный свет луны усиливается синим, даже зелень слегка синеет, и вода служит отражающей этот свет плоскостью. У Левитана цвет не перестаёт быть интенсивным, предметы, отдаляясь, темнеют очень незначительно.