«Русские часто повторяют, что их никто не любит и домогаются любви, принимая ее отсутствие за нелюбовь».

Тему подняли московские блогеры, которые увезли из Минска фоторепортаж, взбудораживший белорусских пользователей соцсетей. В какой момент ближайшие соседи устали от русского туризма настолько, что москвичи стали больным вопросом. Известные Минску белорусы помогают разобраться, зачем к ним едут русские туристы, что обижает аборигенов в их поведении, и как с этим бороться.

Андрей Кабанов, предприниматель:
Как правило, я обращаю внимание на плохо законспирированные понты русских туристов. Меня не обижает, я ржу с этого. Беларусь - своеобразный туристический мем для россиян: приехать на праздники без виз, хорошие дороги и дешевый автосервис. Они часто поправляют здоровье своих коней, были случаи среди моих московских друзей, с сезонными заболеваниями иномарок. Но у меня нет среди близких коренных москвичей, все мои знакомые, как правило, живут на съемных квартирах, а сюда приезжают, чтобы оперативно просрать некую часть бабла за ограниченное время, ибо гулять в подгламуренных ценах с таким размахом в Москве - больновато.

Евгений Курленко, программист:
Белорусы ведут себя парадоксально по отношению к русским - декларативно почти никто не скажет, что русские чем-то лучше, но в то же время ни перед кем больше белорусы не стремятся настолько сильно выглядеть «хорошо». Почти каждый из туристов, естественно, сравнивает Минск с Москвой: вот это «чистенько», «нет рекламы», «нет людей на улицах» и другие совершенно точные замечания, но каждый приезжий сообщает об этом, как об открытии Америки, что нам, местным, несколько поднадоело. Вообще, русским есть куда ехать, и Беларусь в приоритетах стоит далеко не на первом месте.

Но есть категория россиян, и не такая уж маленькая, которая органически просто не может ехать туда, где бы их банально не понимали на уровне языка. В итоге их география дальше xUSSR и Турции с Египтом не распространяется. Что отличает москвича-туриста (именно туриста, а не человека, который ездит из Минска в Москву регулярно) - субъективное восприятие дешевизны Минска во всём. Московские туристы считают, что всё у нас стоит копейки и начинают сорить деньгами даже там, где это и не скромно, и им не выгодно. В остальном все зависит, конечно, от культурного уровня гостя. Если он низкий, мы замечаем бесцеремонность, низкую эмпатию, сверхэгоцентризм. И есть еще отдельный тип туристов, которые едут посмотреть на страну победившего Лукашенко. Не думаю, что это хоть сколь статистически значимый процент, но как раз на медиа-поле такие делают погоду, поэтому их игнорировать нельзя. Этот тип туриста самый неприятный для нас - человек специально едет наступить на больной нам мозоль и, мало того, написать после об этом.

Владимир Мацкевич, философ и политолог:
Лично я к русским равнодушен. У меня нет к ним любви, и нет нелюбви. Но порой приходится резко высказываться в адрес русских. Попробую объяснить, чем это вызвано. Видите ли, любовь - это самое большое чудо в этом мире, и, как лучшее, что в мире есть, она редко встречается. Это дар, которому следует радоваться, быть благодарным. Но любви нельзя требовать! Самое глупое и безобразное - вымогать подарки, требовать дары. Русские часто повторяют, что их никто не любит, и в отсутствие дара домогаются любви, принимая ее отсутствие за нелюбовь, хотя это обычное отношение. Ну, есть русские в этом мире. Есть папуасы, пигмеи, люксембуржцы, вепсы и русские. И хватит с них. Но нет же! Приедет заурядный русский в какую-нибудь страну. А ему отвечают там не по-русски!

«Ах, тут русских не любят?» Да тут просто дела нет до русских, все равны. И в Беларуси русских НЕ не любят. Просто мы хотим в каждом видеть человека, и если человеку важно, что он армянин, поляк, еврей, турок, гасконец или каталонец - мы поймем. Этого довольно. Почему-то некоторые русские ведут себя недостойно любви, и, не получив ее, думают о себе не как о человеке, они подразумевают под собой целую нацию - русских. Будь человеком, и, может быть, тебя кто-нибудь полюбит.

Ольга Родионова, блогер:
Мы относимся к русским, как румынские пограничники к Остапу Бендеру. Помните, в фильме «Золотой теленок», когда герой Юрского нелегально шел по льду через границу, обвешанный золотом, и пытался дать взятку таможенникам? А они хором: «Бран-зу-лет-ка!» И начинают его «ощипывать». Финальным кадром мы видим Юрского, заслоняющего рукой камеру: «Миллионера из меня не получилось, придется переквалифицироваться в управдомы!» Я, пожалуй, не очень люблю русских, невзирая на то, что это основные читатели моего бложека, и я даже умудрилась как-то вляпаться в матримониальные отношения с гражданином РФ. Постоянно вижу в Минске приехавших из Москвы на выходные покутить, как «барин из Парыжу», опираясь на мифы и легенды «о Белоруссии». Они до сих пор полагают, что купюра в 5000 рублей им тут сейчас же сделает сцену из к/ф «Евротрип», а потом громко ругаются, глядя в счёт. И сразу всё вплоть до 50 белорусских рублей понимают, несмотря на обычное «в этих ваших фантиках не могу разобраться». Но мы ведь знаем, ни в одном российском городе нет такой обыденной для нас достопримечательнсти, как ратуша: «когда у нас уже было Магдебургское право – москаль морду кирпичом умывал!» Так что лично себя я считаю вполне вправе троллить гостей столицы чемпионата мира по хоккею 2014, например, предложив что-то взять из шуфлядки, потому что «выдвижной ящик письменного стола» - это долго произносить!

Николай Ходасевич, телеведущий:
Их часто выдает акцент, походка и слегка надменный взгляд россиянина – все это продолжение привычного имперского представления наших восточных соседей о самих себе. Россияне по-прежнему считают свою страну великой, успешно продолжая про*бывать все данные природой богатства. Убеждение отдельных типажей, что можно купить все и всех – оно вызывает самое большое недоумение. Буквально два года назад случился какой-то бум. Мои друзья из России звонили с просьбой заказать жилье, составить им культурную программу и так далее. Там пошел какой-то шухер, что в Беларуси очень низкие цены буквально на все. Ну, одного приезда оказалось достаточно, чтобы развеять миф. А вообще, наверное, приехать к нам здорово по многим причинам: недалеко, нет языкового барьера - такой маленький островок тишины в центре Европы. Правда, у самих россиян огромный выбор этой тишины – любой город за пределами Питера и Москвы. Но мне не нравится, что обслуживают в ресторанах и кафе Минска гостей (не только россиян) на порядок выше уровнем, нежели своих. Такова уж наша ментальность.

Филипп Чмырь, музыкант:
Снобизм всегда обижает, когда он идет от того, кого ты считаешь другом. Потом он начинает раздражать, а потом ты начинаешь за него наказывать. Мне кажется, мы находимся уже на стадии раздражения. Я бы не обобщал всех российских туристов, но у людей низкой культуры есть общие черты. Проблема в том, что в последнее время появилось много туристов из России с этими чертами. Они не соблюдают ПДД, игнорируют правила парковки, громко разговаривают в общественных местах и позволяют себе громкие оценочные заявления. На которые всегда есть, что ответить. Любой ответ начинается так: «Великая нация…» А дальше варианты: 1) Построй дорогу Москва-Питер. 2) Сделайте сами мобильник, автомобиль, и так далее… Белорусское гостеприимство - это миф. Белорусы не толерантны, они еще более неприемлют появление других видов, они мстительны: пример - партизанское движение. А потому ответом на хамство может стать спецоблуживание в наших кафе (медленно), порча на парковках их машин, последующий ремонт в тридорога на наших СТО и разбирательства спустя рукава самими ментами. Думаю, менты и сами скоро начнут их штрафовать за такое катание. Как говорится, «земля горела под ногами оккупантов».

Василий Андреев, дизайнер:
Я хотел написать что-то плохое. Я точно это знал. Помню, первый пункт советов российскому туристу начинался со следующего: «Перед обменником не стоит доставать 20 тысяч рублей и с ухмылкой спрашивать: «А...сколько это вообще денег?» Потому что (суки) один доллар - это ваших 30 рублей!» Но поездка в Барселону изменила меня. С утра под балконом вижу издевательскую надпись: «А теперь посмотрите на этот прекрасный балкон, на нем стоит житель Барселоны». И события в Киеве изменили меня. И то, как мы въезжали из Швеции в Данию, изменило меня. «Добро пожаловать в арабскую Скандинавию», - произнес Штефан, имея в виду то, что датчане, по мнению шведов, нифига не соблюдают законов, правил движения и вообще много и везде бухают. У нас пока не появилось того, с чем живет та же Скандинавия: куча иммигрантов, которые спрашивают в очереди в обменник: «А почему у них монеты с дырками?» Но это Скандинавия, холодная, белая и ветреная. Теперь вспомните количество туристов на юге Европы. У меня есть сильные сомнения в навязываемой нами самим себе толерантности. Мы просто не знаем, толерантны ли мы, потому что пока никого к себе так и не пустили. А у нас уже много вопросов. Потому что мы раздражаемся в очереди, слыша вопрос: «Ха-ха, а что можно с этими пятью тысячами сделать?» И россияне, приезжающие смешной цифрой туристов в Минск, - это наш тест на полоску терпимости. Боюсь, мы его уже не прошли».

Так и не научился правильно называть мою страну, однако пост его про нас стоит посмотреть. Всегда полезно знать, как нас видят со стороны: Белорусы больше не любят русских?

На протяжении последних двух лет все чаще слышу, что в Белоруссии активно набирают популярность идеи национализма и противодействия "русскому миру". Но как-то особенно не придавал этому значения. Но вот на глаза попался один видеоролик....

Суть видео: молодого человека в майке "Самый вежливый из людей" прессуют в Минске, заставляя снять футболку.

Стал интересоваться темой подробнее. Как оказалось, с тех времен, когда в Белоруссии практически полностью поддерживали всё, что связано с Россией, утекло много воды. На официальном уровне и среди обычного населения вроде бы все по-прежнему — к России отношение если не положительное, то как минимум лояльное. Но националистов стало значительно больше, а их идеи — более радикальными . Конечно, тут большую роль сыграла Украина и преснопамятные события. Теперь на разных интернет-площадках одновременно с лозунгом "Слава Украине " можно увидеть слоган "Жыве Беларусь ". Объединяет этих людей не только стремление к национальной самоидентификации и особому пути развития собственных стран, но и нелюбовь к России и лично Путину .

Националистические группировки окрепли и увеличились в масштабах. Например, есть такой добровольческий отряд «Погоня», который прославился тем, что организовывал сбор средств в пользу местных националистов, отправлявшихся воевать в Донбасс. По социальным сетям распространялись подобные сообщения: «Приглашаем белорусских патриотов присоединиться к защите украинской земли. Без свободной Украины не будет свободной Беларуси! Прошу всех неравнодушных белорусов и украинцев помочь парням с приобретением снаряжения! ».

Достоверно неизвестно, воевал ли кто-то из белорусов в Украине или нет. Официально это, конечно, опровергается. Так или иначе, сообщество отряда "Погоня" достаточно активное. Сейчас там больше 7 000 человек. Есть большое количество других сообществ, где аудитория поменьше. Но все они, так или иначе, преследуют одну и ту же цель. Антирусская риторика присутствует в значительной мере. Дружба с украинцами подчеркивается особо.

Обязательный пунктик — неприятие всего советского.

Аналитики считают, что именно события на Украине расшевелили националистическое движение в Белоруссии. Сегодня, подгоняемые украинскими националистами, практически из ниоткуда стали появляться различного рода «отряды», общества и прочие группировки, декларирующие общие идеи. Этих идей несколько. Вкратце обозначим.

1 . Писать можно только "Беларусь". "Белоруссия" — это уничижительное (с точки зрения националистов) название, используемое в России. Часто слышны призывы "вернуть" стране "историческое название" Литва. Считается, что белорусский народ является правопреемником Великого княжества Литовского.

2 . Настоящий флаг государства — это бел-чырвона-белы сцяг (бело-красно-белый флаг). Это один из исторических национальных символов белорусов. Его можно было частенько увидеть на концертах почившей группы "Ляпис Трубецкой". А сейчас он пользуется большой популярностью на выступлениях группы "Brutto". Поклонники творчества Сергея Михалка (которого некоторые тоже обвиняют в излишнем национализме и "антирусскости) об этом знают.

3 . Единственный государственный язык только белорусский (при этом часто предлагается его полонизированная версия — "тарашкевица").

4 . Ряд территорий России, Литвы и Польши считаются белорусскими и неправомерно отобранными в ХХ веке.

5 . Необходима тотальная десоветизация: улицы и площади должны носить имена белорусских героев, а не советских деятелей. Иначе говоря, пойти по стопам Украины и Прибалтики.

6 . Все, кто отрицает существование белорусского народа, нации, языка, культуры, истории и независимости являются врагами.

7 . "Русский мир" губителен для Белоруссии, а Путин — враг и агрессор.

Если анализировать сообщества белорусских националистов в социальных сетях, то можно заметить ряд тенденций. В частности, попытка полностью искоренить русский язык. В некоторых пабликах за комментарии на русском банят. Однако борьба с русским языком у белорусов осложнена тем, что белорусский язык тут знают еще меньше людей, чем мову на Украине. Да и интерес к собственному языку у белорусов значительно ниже, чем на Украине.

Образ врага создается по сценарию "Режим — Лукашенко — Путин". Делается всё, чтобы объединить эти компоненты под одним соусом. Это делается для того, чтобы даже те белорусы, которые были противниками политического режима в своей стране, но в принципе нормально относились к России, отныне не любили и всё российское.

С другой стороны, образ Белоруссии будущего создается в ассоциациях с Украиной. Мол, Белоруссия тоже це Европа. Надо идти по стопам украинцев.

В общем, как-то так. Конечно, подавляющее число белорусов относится к России хорошо или нормально. И на уровне официальной риторики тоже всё гуд. Но вот в среде молодежи настроения немного меняются. У нового поколения связей с Россией уже практически нет — постсоветские времена они фактически не застали. Вкупе с информационными сообщениями об "особенном" пути Белоруссии, сознание таких молодых людей может меняться в сторону нелюбви, а то и агрессии по отношению ко всему русскому. Но надеюсь, что наши народы так и останутся братскими. И украинский народ я, конечно, тоже имею в виду.

Открытие границ в рамках Таможенного союза показало, что национальные характеры русских и белорусов подверглись разнонаправленным мутациям. Эта разница, конечно, не столь велика, как между восточными и западными немцами, но суть примерно та же — пишет rosbalt.ru .

Раньше поводов кататься к соседям у россиян было гораздо меньше — по крайней мере, ездили не так массово, как сегодня. А теперь в Беларуси тотальная распродажа: от холодильников и тушенки до заводов. Россияне стали гонять в Беларусь на выходные. Это близко. Цены в три-пять раз ниже, никто не "отжимает". Поэтому диковинные доселе машины с российскими номерами стали в Беларуси уже обыденностью. И не сказать, чтобы белорусам это очень нравилось. В магазинах возмущаются тем, как россияне все скупают. В Витебске местные жители, бывает, не могут купить колбасу, консервы или даже сгущенку: эти продукты ящиками разбирают россияне.

"Мы тут как какие-то негры в Африке, к которым стали приезжать колонисты, — размышляет 47-летний учитель географии Олег Васильевич. — У нас нет денег, мы вообще ничего не можем купить, они на нас смотрят сочувствующими взглядами. Но продолжают хапать. Стоишь за колбасой, и через человека перед тобой россиянин забирает последние десять палок. Явно не только себе, но и друзьям, а то может и вообще на продажу". "Вообще обнаглели. Доходит до того, что начинают требовать в магазинах отдельные кассы для россиян, в очередях стоять не хотят. Как цари заезжие себя тут ведут", — подхватывает его товарищ, 40-летний рабочий строительного управления.

Белорусским водителям россияне тоже не нравятся. "Постоянно гоняют, подрезают, вообще ведут себя так, будто на правила они плевать хотели. А я десятки людей вожу", — рассказывает 27-летний водитель маршрутного такси Виталий. Сам и объясняет причины хамства: "Наши штрафы для них копеечные. И если переводить в валюту у нас тоже сейчас для них все они ничего не стоят. Стандартное нарушение — 35 000 "зайчиков", — это 120 российских рублей всего. Вот они и бесятся".

Вообще, на то, как водят российские водители, в Беларуси стало жаловаться очень модно. ГАИшники рассказывают, что те и пьяными часто бывают, и скоростной режим вообще не соблюдают. В Интернете вовсю гуляет видео, на котором видно, как обалдевшая от выпитого россиянка поливает матом сотрудников милиции, которые пытаются достать ее из-за руля БМВ. Та истошно вопит, не хочет выходить из машины и через слово ругает матом и страну, и белорусскую милицию, и Лукашенко.

А еще белорусы ненавидят, когда россияне появляются в барах. Бармен из модного минского ресторана Олег рассказывает: "Всегда нажираются как свиньи, орут, драться часто лезут. Белорусы спокойнее, у нас же за драку можно запросто в тюрьму сесть. А этим все нипочем. Я раньше думал, россияне оставляют большие чаевые и денег не считают. Все они считают. Но это ладно. Ведут себя как быдло, отдыхать не умеют". По словам 36-летнего бармена, как только в его кабаке стали появляться россияне, "тут же исчезли сотрудники дипкорпуса, бизнесмены-итальянцы". "Итальянцы, кстати, тоже не тихие. Наверное, поэтому и решили минимизировать контакты с русскими. А то мало ли что", — поясняет он.

Истории о том, как россияне угрожали кому-то из белорусов в его родном городе, а другие крошили во дворе машины на своем джипе, будучи не в состоянии трезво выехать с парковки, в Белоруссии тоже печально популярны.

Конечно, это еще и банальная зависть. Белорусы в массе своей не могут позволить себе ни дорогие джипы, ни сумочки за $1000, ни стодолларовые счета в ресторанах. И ими обуревают те же эмоции, которые испытывает, например, житель Воронежа по отношению к москвичу. Разница только в том, что даже житель небогатого Брянска, как правило, значительно состоятельнее обитателей Витебска и Орши.

А у россиян редко хватает ума и такта это не выпячивать. Наоборот, кажется, они для того и едут, чтобы самоутвердиться за счет соседской бедности. Многие над местными откровенно потешаются. "Вас, белорусов, везде отличишь. Вот мы все славяне, все на одно лицо, а все равно легко отличить, — удовлетворенно хлопал меня как-то по плечу 30-летний менеджер из Подмосковья. — Вы всего боитесь, это видно. Спрашиваете разрешения вечно. Извиняетесь за все подряд. Как дети, которых в детстве родители за все наказывали".

Я даже не помню, что ему тогда ответил. С одной стороны, он прав: в Беларуси люди боятся нарушать правила и закон, потому что за это часто и порой, кажется, неадекватно жестко наказывают. А с другой: так ли уж это нормально, что в России никто ни за что не отвечает? Рвутся плотины - никто особо не отвечает, валятся поезда - тоже, попадаются на краже миллиардов - и ничего, падают самолеты - привет Мальчишу. "Наказывать это не наш путь", — так, кажется, сказал Путин?

Эволюция отношения россиян к белорусам - это еще и прямое следствие экономического давления Москвы на Минск в кризис. Раньше представители обеих наций общались друг с другом на равных. Россияне в регионах зарабатывали примерно столько же, а белорусы не так уж часто ездили из своей уютной страны на заработки в "кошмарную" Россию. Жители РФ восхищались, как в Беларуси чисто, честно, безопасно. Теперь к белорусам стали относиться как к таджикам, узбекам и другой "черни". Требования открыть отдельную кассу в белорусском магазине — лишнее тому подтверждение.

Все это далеко не безобидно. Уровень напряжения в белорусском обществе в целом растет. Опросы показывают, что рядовые белорусы все более скептично относятся к перспективе вступления РБ в состав России и даже в нынешних экономических условиях говорят: "Не надо нас превращать в Псков или Смоленск". Кто-то не хочет грязи, кто-то — произвола, кто-то — кастового общества, в котором прав всегда тот, у кого больше прав. А кто-то уверен, что с приходом "братьев-колонизаторов" жить станет хуже.

Наконец, россиян "с чемоданами" опасается белорусский бизнес. СМИ сообщают о трудно идущих переговорах о слиянии МАЗа с КАМАЗом, о покупке "Беларуськалия" и "Белнефтехима" — но это лишь верхушка айсберга экономической экспансии. Основные события сейчас тихо происходят на среднем уровне. Московские миллионеры ездят по Беларуси и скупают небольшие белорусские фабрики, текстильные предприятия, стройфирмы. И это сильно раздражает белорусских бизнесменов.

Тех, кто ждет льготный кредит на квартиру, уже рассказывают, что россияне взвинчивают цены на жилье, скупая квартиры "целыми этажами". Возможно, это преувеличение. Но в общем, Россию здесь сегодня скорее боятся, чем уважают. Белорусы не хотят вновь стать крепостными. И Лукашенко, конечно, этим пользуется.

Максим Швейц

«В 2013 году вся Беларусь болела бы во вчерашнем матче за Россию. Однозначно. Без малейших сомнений», – пишет Шварацкий в фейсбуке .

Но потом случились годы, «заполненные сплошь смертью и обманом».

«Белорусы спокойно бы восприняли отжатие Крыма, ей-богу. Побухтели бы малость, да и схавали бы. Ну, отжали и отжали, всяко бывает в этой жизни… Оно не наше, мы сбоку», – полагает Шварацкий. – Мы туда как не ездили, так и не будем ездить. Мы в Барселону. Ну и Греция вот еще ниче так и Сицилия».

К сдвигу в общественном сознании белорусов, по мнению психотерапевта, привела именно «смерть и ложь, беспросветная и непрерывная, шитая белыми нитками. И, может быть, даже и самое главное, эйфория широких народных масс за поребриком от этих лжи и смертей».

«И теперь что мы имеем в Беларуси? – продолжает Шварацкий. – А вот пишет нам, например, господин Михаил Кирилюк, адвокат из Минска: «Футболом не увлекаюсь. Писал товарищ на фб, который следит: «На прошлом чемпионате на Октябрьской площади в Минске собралось несколько тысяч, болели за РФ. В этом не набралось и нескольких сотен».

Мое наблюдение: лет 20 назад я вполне себе болел за Россию и говорил про их сборную: «За наших». Теперь, когда я слышу такое – режет ухо. Не оттого что неприятно, а реально непривычно стало такое слышать.

Ну и как вишенка на торте – в субботу вся лента фб у меня пестрела: «Кто где болеет за хорватов». Представить такого лет 10 назад я б не смог».

И он верно пишет. Так оно сейчас и есть в Минске.

Тут нужна одна оговорка. Это Минск и это фейсбук-аудитория. Креативный класс, так сказать. В какой-нибудь Сморгони ситуация весьма другая, электорат продолжает оставаться вполне себе пророссийским.

Но тут обязательно нужна и вторая оговорка. Которая заключается в том, что Беларусь специфична. Она, во-первых, во-вторых, и, в-третьих, невелика и по населению, и по размерам в сравнении с Россией или той же Украиной. 10 миллионов населения. Расстояние от Гродно до Гомеля – ну, считай, это и есть диаметр страны, – 650 километров. То есть на расстоянии от Днепропетровска до Киева почти вся Беларусь и укладывается.

Там все друг друга знают, кому надо. Жители Гродно и Гомеля за руку здороваются, и чай пьют друг с другом.

Плюс Минск – это, считай, пятая часть всего населения страны. Плюс Минск чуть более чем полностью заполнен креативным классом. Плюс в Беларуси нет вот этого противостояния между провинцией и Минском, которое часто встречается в других странах. Минск не воспринимается как нечто негативное. Минск воспринимается как нечто хорошее.

Эти моменты важно понимать. Потому что Минск очень мощно задает в стране тренды. То, о чем бухтит Минск – о том помаленечку, нетаропка, сопя, начинают думать и в Сморгони.

И электорат тоже начинает отворачиваться от России. Он отворачивается от нее не политически. Он думает: «Ай, што там рабiць... Там парадку няма!! Бандзiты адны».

И все это идет от Минска... Плавно идет, годами идет, как и все в Беларуси... Но идет.

И еще один момент тут есть.

За последние лет примерно 10-15 беларусы очень окультурились. Очень европеизировались. Нередко – сами не очень отдавая себе в том отчета.

То, что Беларусь уже очень много лет уверенно держит первое место в мире по количеству шенгенских виз на душу населения, вполне себе сказалось. То, что из Бреста в Евросоюз можно пройти пешком – вполне себе сказалось. То, что в стране какая-никакая, а стабильность – вполне себе сказалось. То, что в Минске огромный процент студентов и разнообразной школоты на душу населения – очень сказалось. То, что рядом вильнюсский аэропорт, а до Вильнюса от Минска 180 километров и 100500 тупо даже маршруток каждый день туда ходит, и из-за этого в Барселоне постоянно околачивается количество белорусов, которого вполне хватит, чтоб заселить какой-нибудь небольшой райцентр, и то же самое в Варшаве, и то же самое в Праге – вполне себе сказалось.

И теперь белорус аккуратненько стоит на красный цвет светофора, даже если ночь и вокруг на дороге ни одной машины. И окурок несет до мусорки. Если до сих пор курить не бросил. А белорусский омоновец обращается к прохожему на «Вы». Если его не психануть перед этим, конечно.

И тут к белорусу приезжает гость с востока. И паркует свой дурацкий джип прямо на тротуаре, как привык. И орет. И гордо бузит.

И в 2018 году белорус смотрит на него уже вот с тем самым непередаваемым выражением на лице коренного лондонского бритиша. К которому приехал гражданин из Афганистана. На джипе. Купленном за героиновые деньги.

Это все должно было произойти. И оно произошло.

И еще я вам скажу. Ей же ей, в 2013 еще году вся Украина болела бы поголовно за Россию вчера. И было бы «за наших!!». Ну а теперь сами понимаете.

Но снова тут есть еще один момент. Украинцы – они вспыльчивые. Но добрые. Они, того и глядишь, простят Россию. Когда-нибудь.

А вот белорусы не добры. Белорусы – вполне себе злопамятные граждане, на самом-то деле. Белорусы, даже если там все поменяется в ближайшие сколько там лет, – они долго помнить будут. У белорусов очень хорошо, просто прекрасно поставлено дело с точкой невозврата. Недаром во времена второй мировой лютая партизанщина была именно в Беларуси. Такой уж народ. Говорить будет добродушно, и даже любезно. Но будет плохо думать, будет бочком-бочком, и еще через 10 лет вспомнит. И чего-нибудь сделает. Пацiхеньку так.

Как там старый анекдот? «Белорусские партизаны смазывали рельсы солидолом, и немецкие составы тормозили аж под Владивостоком».

При этом. В завершение.

Все прекрасно понимают, что в России масса хороших людей. Многие из которых даже сходу и в самый разгар умудрились не поддаться этой жесточайшей пропаганде. Которые культурны, которые приличны, и вот это все. И среди этих людей у меня множество друзей. Я люблю иногда позвонить в Питер, или там в Москву этим самым приличным людям, и потрындеть о том, как оно там сегодня.

Но вот так оно. Что произошло, то произошло, что есть, то есть, и спасибо за это все, конечно, господину Путину и его подручным.

Поэтому в субботу все и болели против. При том, что российские футболисты в этом чемпионате, на самом-то деле были молодцом. Они неплохо играли, они грызли землю, и они заслужили.

Но нет. 2018 год вокруг. И он отличается от 2013-го».

В современной ситуации «Большой» несколько растерялся: когда тысячи украинцев считают, что они не украинцы, это страшно. Поэтому мы собрали в одно время в одном месте Владимира Орлова, Валентина Акудовича, Виктора Мартиновича и Дмитрия Новицкого - чтобы выяснить, кто такие белорусы и стоит ли им чего-либо опасаться.

Действующие лица
Владимир Орлов (В.О.) - историк, писатель, вице-президент Белорусского ПЕН-центра. Лауреат нескольких литературных премий. В 1991 году награжден медалью имени Франциска Скорины «за вклад в развитие темы исторического прошлого Беларуси в литературе».
Валентин Акудович (В.А.) - философ, эссеист, литературный критик. Лауреат нескольких литературных премий, в том числе премии имени А. Адамовича.
Виктор Мартинович (В.М.) - журналист, искусствовед и писатель. Лауреат литературной премии «Дебют» имени М. Богдановича.
Дмитрий Новицкий (Д.Н.) - главный редактор журнала «Большой»

Д.Н.: Белорусы - это русские?

В.О.: Это популярная ошибка, которую я бы не хотел повторять вслух и даже говорить об этом. Был определенный период, когда славянская православная часть населения Великого княжества Литовского, то есть предков большинства современных белорусов и украинцев, называлась русскими или русинами. Поэтому мы видим книгу, например, Скорины, а на ней написано «Библия русская». Но это не значит, что мы должны использовать термин «русские» или «русины» и сегодня. Это было бы только на руку имперцам: «русины» ВКЛ не имеют ничего общего с современными русскими.

В.О.: На мой взгляд, нужно смотреть с исторической точки зрения. Я уже сказал: у нас есть ряд исторических источников времен ВКЛ, в которых перечисляются народы. Так вот, жители Московского княжества долгое время назывались «московитами». Так было и в ВКЛ, и в Западной Европе. Так писал и Сымон Будный. Знака равенства между «русскими» и «московитами» не было.

В.М.: В списке вопросов есть «Как объяснить русскому, что мы - другие?». Исторически сложилось так, что русские и белорусы по-разному относятся к коллективному и персональному: мы, белорусы, не возвышаем коллективный труд над персональным. Для нас личное важнее общественного, поэтому погибать за царя для нас нехарактерно. И в целом, отношение к людям, у которых есть собственность или власть, другое. Поэтому у нас не может быть такого, чтобы, например, машина с мигалкой ехала по отдельной полосе, распугивая всех остальных. Это просто невозможно.

Д.Н.: По-твоему, это вопрос не законов, а ментальности?
В.М.: Мне кажется, что реальность, в которой мы живем, те же законы - воплощение наших коллективных ожиданий. Если завтра мы увидим людей, которые будут ехать по МКАДу по выделенной полосе с маячками, белорусы этого не поймут. А русские это понимают, в их мироощущении это нормально.

В.А.: Я полностью соглашаюсь с Виктором, но в концептуальном плане разница между россиянами и белорусами другая. Белорус - совсем не имперский человек, ему никогда и в голову не придет идея мировой революции или Третьего Рима. Вот где мы совсем разные.

Белорус - совсем не имперский человек, ему никогда и в голову не придет идея мировой революции или Третьего Рима

В.О.: Белорусы исторически и ментально - европейцы. Это очень шокирует всех, кто пытается ближе познакомиться со страной. Люди удивляются тому, что у белорусских городов было Магдебургское право, что в Беларуси тоже был свой Ренессанс. Мы всегда принадлежали к европейской культуре, здесь проходила граница между Европой и Азией. Мы жили в империи - Великом княжестве Литовском, - которая простиралась от Балтийского до Черного моря, но это была не империя. Были совершенно другие принципы построения государства, все были одним народом, были толерантность и терпимость. На площадях белорусских городов мирно уживались православная, католическая и униатская церкви, синагога и мечеть. Тут мы отличаемся и от Западной Европы, у нас никогда не было религиозных столкновений и таких событий, как Варфоломеевская ночь.

В.А.: Несмотря на все старания российских историографов, Московское княжество столетиями было под игом Золотой Орды. По сути, потом они так и не освободились от этого гнета - ментально, разумеется. Даже после ухода Орды все осталось то же самое: и построение государства, и военная доктрина, идея доминирования если не во всем мире, то на значительной его части. Оттуда сохранилась у русских мысль, что «если эти земли не захватим мы, то захватят наши враги и оттуда будут угрожать нам». События в Украине свидетельствуют о том, что такая ментальная ситуация существует и сейчас.

Д.Н.: Если белорусы не русские, то откуда столько российских флагов на машинах с белорусскими номерами в центре Минска?
В.А.: Может, это болельщики, которые приехали на чемпионат. Раньше, даже месяц назад, такого не было.

Д.Н.: То есть вы думаете, что белорусы чувствуют себя отдельным народом и боязнь раствориться в русских - это фобия и ничего более?
В.М.: Мне кажется, граница между нашими народами есть, но ее очень сложно провести. После украинских событий все стало еще сложнее.

Мы можем говорить на русском языке, ездить в Москву работать, но чем больше мы с ними общаемся, тем больше понимаем: мы другие.

В.О.: Я позволю себе обратиться к нашему и к российскому фольклору. Герой русских сказок - Емеля, который сидит на печке и хочет, чтобы по щучьему веленью ему все досталось. В белорусских сказках такого героя мы не встретим. Белорусы, скажем так, с детства «программируются» на упорную, постоянную работу. Лодырь в белорусских сказках высмеивается, а в русских сказках Емеля - не антигерой, а герой, им любуются. Вот и яркий пример разницы в ментальностях.

В.М.: Существует очень интересное исследование белорусских сказок, написанное Юлией Чернявской. В наших сказках есть другая травма: например то, что у нас нет счастливого героя, у которого есть всё, а ему за это ничего плохого не будет. Все белорусские сказки - про тяжелую работу, а если при этом ты находишь какой-то клад, то тебя очень сурово покарают. Наши сказки не про лень, а про работу.

В.А.: Дополню Виктора, есть такая поговорка белорусская: «Працуй пільна - ды будзе Вільня».

Д.Н.: Но в любом случае, мы с вами сейчас наговорили на какую-то гражданскую войну, если кто-то со стороны послушает. Поэтому давайте перейдем к формулировке того, как нам мирно жить с украинцами и россиянами, чтобы не было конфликтов и межнациональных ссор?

В.М.: Просто дайте нам право быть отличными от вас всех. Об этом пишет вся белорусская литература за последние два века. Кажется, что большинство населения России воспринимают нашу идентичность, язык и культуру как какой-то прикол. Это касается и либеральных политиков даже. Они могут на камеру сказать и что-то «протокольное», но камера выключится, и эти же люди говорят: «Ну… какие вы белорусы, мы один народ».

В.А.: Я понимаю, что «Большой» - не место для высоколобых дискуссий, но… Дима, тут очень простой момент. Берем наш язык. Берем одно из базовых слов - например, «благо»: в русском оно означает «хорошо», а в белорусском «блага» обозначает «плохо». Когда корневые базовые слова имеют совершенно разные смыслы, это говорит и о том, что языки совсем разные.

В.М.: Русский человек от белорусского мало чем отличается: у нас две руки, две ноги, голова. Отличие в том, что находится у нас в головах, в сознании. Если заглянуть туда, увидим, что мы совсем разные, что мы даже русские книжки читали совсем не так, как сами русские. У Эвы Томпсон есть интересное исследование на тему того, как русская литература в качестве проекта использовалась в прошлых веках, чтобы влиять на другие народы.

Мне кажется, что для среднестатистического читателя мы сейчас выглядим как националисты и «бандеровцы». Но я думаю, что любой читатель, пусть и подспудно, чувствует разницу между собой и русским человеком

В.М.: Мне почему-то кажется, что для среднестатистического читателя «Большого» мы сейчас выглядим как националисты и «бандеровцы». Но я думаю, что любой читатель этого журнала, пусть и подспудно, но чувствует разницу между собой и русским человеком. И придет время, когда он будет сидеть в ресторане рядом с компанией русских, которая обратится к нему: «Эй, ты же русский», а он про себя подумает: «Нет, я белорус». И до той аргументации, которую вы сейчас читаете от нас, «националистов», «бандеровцев», в его собственной голове останется один шаг: немного почитать истории и прийти к тем же выводам.

В.А.: Да, осознание этого - дело времени. Последние двадцать лет процесс немного тормозит, но не останавливается. Тем более этнос сегодня основывается не на чем-то другом, а на наличии своего государства. Нация - это постоянный плебисцит, нам нужно что-то делать вместе для того, чтобы называться нацией. У нас есть общая страна, ложимся здесь спать и просыпаемся здесь, получаем и рассчитываемся белорусскими деньгами, есть граница, мы выбираем своего президента, наших преступников сажают в наши тюрьмы, а не в Сибирь ссылают. Поэтому все у белорусов хорошо: нация есть, государство есть.

В.А.: Кстати, мы упустили вопрос о том, возможна ли война между западными и восточными белорусами, тоже достаточно интересная тема… Во-первых, между западными и восточными белорусами нет, по сути, особых отличий. Это все осталось в прошлом.

Д.Н.: Всегда западные белорусы считали себя бо льшими европейцами, чем восточные, были более пассионарными…
В.А.: Довольно спорное утверждение. А вот в Украине мы имели действительно две разные ментальности. И это «рвануло». У нас такое невозможно.

А про то, что нам нужно делать, чтобы сплотить нацию, сказал и президент в своем ежегодном послании: и про великое значение языка, без которого мы погибнем как нация, и про независимость.

В.М.: Мы видим постепенное очищение «белорусского проекта» от «белорусского советского проекта». Было бы хорошо, если бы активнее шла популяризация белорусской культуры, литературы, истории.

Д.Н.: А можете по пунктам сказать, что требуется помнить каждому белорусу, чтобы ощущать свою уникальность?
В.А.: Уже двадцать лет не рефлексировал на эту тему: мне это кажется смешным сегодня…

В.М.: Я могу попробовать. Пункт А: обратите внимание на историю Миндовга, это очень интересно. И наш президент ведет себя сейчас так же, как вел себя наш первый правитель. Пункт Б: униатство, у нас была своя церковь, это нужно помнить. Пункт В: мы только в XVIII веке стали «относиться» к России, до этого у нас была своя страна с конституцией, написанной на белорусском языке. И пункт Г: если мы посмотрим в документы XVI века, например, то не было там слова «Беларусь» - многие могут манипулировать тем, что нас будто бы не существовало. Но ведь не было просто слова «белорусы», были литвины. Литвины - наши предки. Это стоит помнить каждому.

Мы видим постепенное очищение «белорусского проекта» от «белорусского советского проекта»

В.О.: Я согласен с Виктором. Добавил бы только то, что у нас, белорусов, тысячелетняя история государственности: начиная со времен Полоцкого княжества и до наших дней. У нас свой язык и своя культура. И на нашем языке, благодаря Скорине, у нас появилась четвертая в мире Библия. Опередили белорусов только немцы, чехи и итальянцы.

В.А.: Все, сдаюсь, тоже хочу сказать. Белорусу нужно знать наизусть книгу Владимира Орлова «Краіна Беларусь». Потом прочитать книгу Валентина Акудовича «Код адсутнасці». К тому времени, может, Виктор Мартинович издаст свою книгу про белорусский язык, которая будет называться «Мова». И все.

Д.Н.: Исходя из беседы - у белорусов крутой язык, крутая культура, крутая страна, все крутое. А почему тогда быть белорусом не модно?
В.А.: А кто вам такое сказал? Почему это не модно?

В.М.: Мне кажется, все же действительно есть какая-то проблема. Ведь часть офисного планктона, приспособленного к русской культуре и считающего своим кумиром рэпера Тимати, не видит вокруг себя ничего.

Д.Н.: А почему у нас нет своего Тимати?
В.М.: Думаю, у нас есть свой Тимати: его зовут Макс Корж, и он куда популярнее русского Тимати.

Д.Н.: Но он поет на русском языке и, как Адам Мицкевич, ориентируется на имперский рынок, а не на наш язык…

В.М.: Хорошо, но у нас есть «Ляпис Трубецкой», который известен не меньше, чем тот же Тимати.

А почему не модно быть белорусом? Просто есть много людей, которые травмированы провинциальностью. Поэтому Мне нравится проект «элитарных белорусов». «Быть белорусом», «размаўляць на мове» - это сейчас становится своеобразным элитарным трендом.

Д.Н.: А как эту элитарность сделать массовой?
В.А.: Как только элитарное становится массовым, оно перестает быть элитарным. Ни к чему это.

В.М.: Действительно, зачем это делать массовым?

В.О.: Я, кстати, рассуждал в одном из своих эссе на тему того, будет ли мне проще, если я пострадаю от рук не русско-, а белорусскоговорящего бандита.

В.А.: В одном из эссе Орлова была фраза про то, что независимость будет тогда, когда и проститутки заговорят на белорусском…

В.О.: Нет, это известная фраза чешского возрождения: «Чехия заговорит по-чешски тогда, когда по-чешски заговорят даже пражские проститутки». Это было сказано в начале прошлого века. Мне кажется, мода всегда переменчивая: сегодня - на белорусское, завтра - на русское. Но попытки установления моды на все белорусское я могу только приветствовать.

Мода всегда переменчивая: сегодня - на белорусское, завтра - на русское.

Д.Н.: Как бы выглядела современная Беларусь, если бы в ней сохранилась белорусская латиница?
В.А.: Если бы не пришла к нам кириллица, мы были бы похожи на Польшу. Мы были бы совсем другими, как другими были Эстония, Латвия и Литва в составе СССР.

Д.Н.: Но, согласитесь, мы бы тогда обсуждали тему «Белорусы - это поляки?». Ситуация тогда была бы очень похожей, только белорусов нам бы пришлось отделять не от русских, а от поляков, верно?
В.А.: Да, мы были бы ассимилированы культурой Польши. Но в далекой перспективе я бы не стал бояться ни русских, ни поляков. Я предсказываю Беларуси судьбу средней европейской страны. Только с тем, что у нас будет чуть больше «русскости», чем у поляков или чехов. Но русскими мы не станем. За триста лет жесткой колонизации не стали же.

Д.Н.: А не кажется вам, что все эти разговоры про нации и общности должны были закончиться в прошлом веке?
В.А.: Видите, сегодня у нас общее коммуникативное и информационное поле, мы можем смотреть любой телеканал, мы ездим на машинах, которые произведены в разных странах… Но при этом многие до сих пор хотят своих национальных образований. До сих пор остается потребность жить не только в глобальном мире, но и в каком-то локальном, своем. Сейчас все стремятся к унификации: у всех есть айфоны, во многих странах похожие политические устройства, а выделиться все могут только за счет национальной культуры и идентичности.

В.О.: И несмотря на глобализацию, мы видим, что Франция остается Францией, Испания - Испанией, там говорят на своих языках и не перестают быть нациями.

В.М.: Постмодернизм когда-то начинался с глобализации, а сегодня уже другие тренды. Глокальность - один из них.

В.А.: Кстати, человечество существовало тысячи лет без понятия «нация». Энтони Смит, известный исследователь национализма, фиксирует появление этого понятия в период Великой французской революции. А сегодня уже все вокруг - нации. Скоро и на Аляске своя нация будет. Но человечество так долго жило без наций, что и в будущем сможет без них. По меньшей мере они отойдут на второй план.

Другое мнение

Чтобы не превращать беседу о белорусах в театр одного актера, «Большой» обратился за комментариями к сторонним экспертам.

«У нас во всех областях одинаковое мироощущение. Что в Смоленской, что в Могилевской, что в Челябинской»

Сергей Иванович Костян, политик, председатель Белорусского славянского комитета

- Как вы думаете, белорусы и русские - один народ? Исторически и ментально?
- Исторически - да, мы один народ и одна страна. Если брать по факту, то мы все вышли из Киевской Руси. Сегодня, если все же судить по крови и ментальности, мы - единая нация. В то же время немного различаемся между собой характером, традициями. Все мы - русские народы. Но под воздействием истории, влияния других стран, завоеваний и прочего мы впитали немного иные, не свойственные нам изначально традиции. Но существенной разницы между нашими тремя народами нет. И будущее наше… не в едином государстве, но в союзе.

- А какая разница между нашими народами?
- Резкой разницы нет, как я сказал, но в то же время она существует. Белорусы, например, более скрытные и не такие эмоциональные, как украинцы или русские. Наша историческая судьба сформировала нас такими. Терпеливыми, сдержанными.

- Если брать локальный пример, разница в мироощущении у жителей Смоленской и Могилевской областей есть?
- Вот, знаете, я бы такого не сказал. У нас во всех областях одинаковое мироощущение. Что в Смоленской, что в Могилевской, что в Челябинской.

- Есть ли возможность конфликта между западными и восточными белорусами?
- Это исключено. У нас так вопрос никогда не стоял. Никогда не было плохого отношения восточных белорусов к западным и наоборот. Любые попытки навязать такой конфликт должны пресекаться на уровне законодательства.

- Белорусский язык не может стать причиной социального конфликта?
- Нет, вы что. Белорусский - наш государственный язык, литературный. На нем писали Якуб Колас и Янка Купала. Язык очень красивый. Часто берут интервью оппозиционные издания, так с ними я разговариваю на белорусском языке. Знаю его хорошо, семь лет в школе учился на нем. Владею и математикой на белорусском языке.

Это наш язык, это нормально, если мы хотим его развивать

- Стоит ли вводить моду на все белорусское?
- Я считаю, что мы должны развивать нашу культуру, язык, литературу… В развитие нашего языка и культуры нужно вкладывать силы и средства. Но это не значит, что надо противопоставлять себя русским и украинцам. Просто это наш язык, это нормально, если мы хотим его развивать.

- А общую культуру Таможенного союза развивать надо?
- Я не знаю, что это за культура такая, но я помню культуру Советского Союза. Когда был общий концерт, таджики пели на своем языке, грузины - на своем, русские - на своем. И это было так красиво! Это был самый настоящий венок культур. Так и должно быть!

Формируя культуру ЕврАзЭС, мы должны делать именно так. Чтобы каждая культура развивалась отдельно. Но чтобы мы гордились, уважали и дополняли друг друга.

- Как вы думаете, чем славяне отличаются от других этносов?
- Мы отличаемся тем, что никогда не были агрессивны. Славянская цивилизация всегда могла спокойно жить с другими народами и культурами. Возьмите Россию - сколько там народов, а живут все мирно!

Какой-то немецкий ученый говорил, что французы себе представляют мировое сообщество как некий салон, англичане - как общую мануфактуру, немцы - как общую казарму, славяне же - как общий, Богом созданный мир. И это у нас должны учиться мироощущению!

«Появилась идея о том, что белорусы, великороссы и украинцы - это один этнос. Это не так»

Игорь Мельников, кандидат исторических наук

- Игорь, как сегодня обстоят дела с понятием «русский»?
- Понимаете, долгое время после развала СССР всех выходцев из бывшего Союза «по привычке» называли «русскими». Европейцы и американцы по сей день считают, что 1/6 часть суши заселена одной «титульной» нацией, русскими

К примеру, в Польше россиян, украинцев и белорусов нередко называют оскорбительным словом «rusek». Да и в самой Беларуси все чаще слышны заявления о том, что белорусы и россияне - это одно и то же и, мол, у этих народов было общее историческое прошлое. Но ведь все далеко не так. Помните полное название ВКЛ - Великое княжество Литовское, Русское и Жемойтское (именуемое также «исторической Литвой»)?

При этом понятие «русское» в названии этой страны не имело никакой привязки к современным территориям Российской Федерации. Ядром ВКЛ были белорусские земли, а «рускими» (тогда это название писалось с одной «с») называли себя предки современных белорусов и украинцев, которые исповедовали православие.

При этом государственным и литературным языком названной державы был старобелорусский, называвшийся также «руским». Не нужно обладать глубокими познаниями в области языкознания, чтобы увидеть большую схожесть современного белорусского языка с «мовой» эпохи ВКЛ.

Но из-за путаницы с понятием «русский» мы получили несколько исторических мифов. Оказывается, литвины-белорусы якобы веками стремились воссоединиться с Россией. Появилась идея о том, что белорусы, великороссы и малороссы (украинцы) - это один этнос. Это не так.