Пока в 1906 году не переехал в Париж. В Париже он познакомился с такими художниками, как Пабло Пикассо и Константин Брынкуши , оказавшими большое влияние на его творчество. Модильяни имел слабое здоровье - он часто страдал от заболеваний лёгких и в возрасте 35 лет умер от туберкулёзного менингита . О жизни художника известно лишь из немногих достоверных источников.
Наследие Модильяни составляют главным образом картины и эскизы , однако с по 1914 годы он занимался в основном скульптурами. Как на полотнах, так и в скульптуре, основным мотивом Модильяни являлся человек. Помимо этого, сохранились несколько пейзажей ; натюрморты и картины жанрового характера не интересовали художника. Часто Модильяни обращался к произведениям представителей Ренессанса , а также к популярному в то время африканскому искусству . В то же время творчество Модильяни нельзя отнести ни к одному из современных направлений того времени, как например, кубизм или фовизм . Из-за этого искусствоведы рассматривают творчество Модильяни отдельно от основных течений того времени. При жизни работы Модильяни не имели успеха и стали популярными лишь после смерти художника: на двух аукционах «Сотбис » в 2010 году две картины Модильяни были проданы за 60,6 и 68,9 млн долларов США , а в 2015 году «Лежащая обнажённая» была продана на аукционе «Кристис » за 170,4 млн долларов США .
Энциклопедичный YouTube
1 / 3
✪ Дневник одного Гения. Амедео Модильяни. Часть VII. Diary of a Genius. Amedeo Modigliani. Part VII.
✪ Модильяни, "Девушка в сорочке"
✪ Дневник одного Гения. Амедео Модильяни. Часть VI. Diary of a Genius. Amedeo Modigliani. Part VI.
Субтитры
Биография
Детство
Амедео (Иедидия) Модильяни родился в семье евреев -сефардов Фламинио Модильяни и Евгении Гарсен в Ливорно (Тоскана , Италия). Он был самым младшим (четвёртым) из детей. Его старший брат, Джузеппе Эмануэле Модильяни (1872-1947, семейное имя Мено ), - впоследствии известный итальянский политик-антифашист. Прадед его матери, Соломон Гарсен, и его жена Реджина Спиноза поселились в Ливорно ещё в XVIII веке (однако их сын Джузеппе в 1835 году переехал в Марсель); семья отца перебралась в Ливорно из Рима в середине XIX века (сам отец родился в Риме в 1840 году). Фламинио Модильяни (сын Эмануэле Модильяни и Олимпии Делла Рокка) был горным инженером, руководил угольными шахтами в Сардинии и управлял почти тридцатью акрами лесных угодий, которыми владела его семья.
Ко времени появления на свет Амедео (семейное имя Дедо ) дела семьи (торговля дровами и углём) пришли в упадок; матери, в 1855 году родившейся и выросшей в Марселе , приходилось зарабатывать на жизнь преподаванием французского языка и переводами, в том числе произведений Габриеле д’Аннунцио . В 1886 году в доме Модильяни поселился его дед - обедневший и перебравшийся к дочери из Марселя Исаако Гарсен, который до своей смерти в 1894 году серьезно занимался воспитанием внуков. В доме также жила его тётя Габриэла Гарсен (впоследствии покончившая жизнь самоубийством) и таким образом Амедео с детства был погружён во французскую речь , что позже облегчило ему интеграцию в Париже. Считается, что именно романтическая натура матери оказала огромное влияние на мировоззрение юного Модильяни. Её дневник, который она начала вести вскоре после рождения Амедео, является одним из немногих документальных источников о жизни художника.
В возрасте 11 лет Модильяни заболел плевритом , в 1898 году - тифом , который был в то время неизлечимым заболеванием. Это стало поворотной точкой в его жизни. По рассказам его матери, лёжа в лихорадочном бреду, Модильяни бредил шедеврами итальянских мастеров, а также распознал своё предназначение в качестве художника. После выздоровления родители позволили Амедео бросить школу, чтобы тот мог начать брать уроки рисования и живописи в ливорнской Академии искусств.
Учёба в Италии
В 1898 году Модильяни начал посещать в Ливорно частную художественную студию Гульельмо Микели. В свои 14 лет он был младшим из учеников в своём классе. Помимо уроков в студии с сильной ориентацией на импрессионизм , в ателье Джино Ромити Модильяни учился изображать обнажённую натуру. К 1900 году здоровье юного Модильяни ухудшилось, вдобавок он заболел туберкулёзом и вынужден был вместе со своей матерью провести зиму 1900-1901 годов в Неаполе , Риме и на Капри . Из своего путешествия Модильяни написал пять писем своему другу Оскару Гилья , из которых можно узнать об отношении Модильяни к Риму.
Весной 1901 года Модильяни последовал за Оскаром Гилья во Флоренцию - они дружили несмотря на девятилетнюю разницу в возрасте. После проведённой в Риме зимы весной 1902 года Модильяни поступил в Свободную школу живописи обнаженной натуры (Scuola libera di Nudo) во Флоренции, где обучался мастерству у Джованни Фаттори . Именно в тот период он начал посещать флорентийские музеи и церкви, изучать восхищавшее его искусство Возрождения .
Через год, в 1903, Модильяни вновь последовал за другом Оскаром, в этот раз в Венецию , где остался до переезда в Париж. В марте он поступил в венецианский Институт изящных искусств (Istituto di Belle Arti di Venezia) , продолжая при этом изучение работ старых мастеров. На Венецианских биеннале 1903 и 1905 годов Модильяни познакомился с работами французских импрессионистов - скульптурами Родена и примерами символизма . Считается, что именно в Венеции он пристрастился к гашишу и начал принимать участие в спиритических сеансах.
Париж
В начале 1906 года, с небольшой суммой денег, которую смогла собрать для него мать, Модильяни переехал в Париж , о котором мечтал уже несколько лет, так как надеялся найти понимание и стимул к творчеству в среде парижских художников. В начале XX века Париж являлся центром мирового искусства, молодые неизвестные художники быстро становились знаменитыми, открывались всё более авангардные направления живописи. Первые месяцы Модильяни проводил в парижских музеях и церквях, знакомился с живописью и скульптурой в залах Лувра , а также с представителями современного искусства. Поначалу Модильяни жил в комфортабельном отеле на правом берегу , так как считал его соответствующим своему социальному положению, однако вскоре снял небольшую студию на Монмартре и начал посещать занятия в Академии Коларосси . В то же время Модильяни познакомился с Морисом Утрилло , с которым они остались друзьями на всю жизнь. Тогда же Модильяни ближе сошёлся с поэтом Максом Жакобом , которого затем неоднократно рисовал, и Пабло Пикассо , проживавшим поблизости от него в Бато-Лавуар . Несмотря на своё неважное здоровье, Модильяни принимал активное участие в шумной жизни Монмартра . Одним из первых его парижских друзей стал немецкий художник Людвиг Мейднер , который его назвал «последним представителем богемы »:
«Наш Модильяни, или Моди, как его называют, был типичным и вместе с тем очень талантливым представителем богемного Монмартра; скорее даже он был последним истинным представителем богемы» .
Во время проживания в Париже Модильяни испытывал большие финансовые трудности: хотя его мать регулярно посылала ему деньги, их не хватало для выживания в Париже. Художнику приходилось часто менять квартиры. Иногда он даже оставлял свои произведения в квартирах, когда был вынужден уходить из очередного пристанища, так как не мог оплатить квартиру.
Весной 1907 года Модильяни поселился в особняке, который сдавал молодым художникам доктор Поль Александр. Молодой врач стал первым покровителем Модильяни, их дружба продлилась семь лет. Александр покупал рисунки и картины Модильяни (в его коллекции оказались 25 живописных и 450 графических работ), а также организовывал для него заказы на портреты . В 1907 году несколько работ Модильяни были выставлены в Осеннем салоне , в последующем году по настоянию Поля Александра он выставил пять своих работ в Салоне Независимых , среди них портрет «Еврейка». Работы Модильяни остались без внимания публики, поскольку не относились к модному тогда направлению кубизм , который возник в 1907 году и чьими основоположниками являются Пикассо и Жорж Брак . Весной 1909 года через Александра Модильяни получает первый заказ и пишет портрет «Амазонка».
Скульптура
В апреле 1909 года Модильяни переехал в ателье на Монпарнасе . Через своего покровителя он познакомился с румынским скульптором Константином Брынкуши , который впоследствии оказал на Амедео огромное влияние. Некоторое время Модильяни отдавал предпочтение занятиям скульптурой перед рисованием. Говорили даже, что для своих скульптур Модильяни крал каменные блоки и деревянные шпалы со строительных площадок возводимого в то время метро . Сам художник никогда не озадачивался отрицанием слухов и измышлений на свой счёт. Существуют несколько версий, почему Модильяни сменил сферу деятельности. По одной из них, художник давно мечтал заняться скульптурой, но не имел технических возможностей, которые стали ему доступны лишь после переезда в новое ателье. По другой, Модильяни захотел испробовать свои силы в скульптуре из-за неудачи его картин на выставках.
Благодаря Зборовски, работы Модильяни были выставлены в Лондоне и получили восхищённые отклики. В мае 1919 года художник вернулся в Париж, где принял участие в Осеннем салоне . Узнав о повторной беременности Жанны, пара решила обручиться, однако свадьба так и не состоялась из-за заболевания Модильяни туберкулёзом в конце 1919 года.
Модильяни скончался 24 января 1920 года от туберкулёзного менингита в одной из парижских клиник. Днём позже, 25 января, покончила жизнь самоубийством Жанна Эбютерн , находившаяся на 9-м месяце беременности . Амедео был похоронен в скромной могиле без памятника на еврейском участке кладбища Пер-Лашез ; в 1930 году , через 10 лет после гибели Жанны, её останки были захоронены в соседней могиле. Их ребёнка удочерила сестра Модильяни.
Творчество
Направление, в котором работал Модильяни, традиционно относят к экспрессионизму . Однако в этом вопросе не всё так однозначно. Не зря Амедео называют художником парижской школы - за время проживания в Париже он испытал влияние различных мэтров изобразительного искусства: Тулуз-Лотрека , Сезанна , Пикассо , Ренуара . В его творчестве присутствуют отголоски примитивизма и абстракции. Скульптурные студии Модильяни явно показывают влияние модной в то время африканской пластики на его творчество. Собственно экспрессионизм в творчестве Модильяни проявляется в выразительной чувственности его картин, в большой их эмоциональности.
Ню
Амедео Модильяни по праву считается певцом красоты обнажённого женского тела. Он одним из первых начал изображать ню более реалистично в эмоциональном плане. Именно это обстоятельство в своё время привело к молниеносному закрытию его первой персональной выставки в Париже . Обнажённая натура в творчестве Модильяни - это не абстрактные, рафинированные образы, а реальные портретные изображения. Техника и тёплая световая гамма в картинах Модильяни «оживляет» его полотна. Картины Амедео, выполненные в жанре ню, считаются жемчужиной его творческого наследия.
Выдающийся итальянский живописец и скульптор. Родился 12 июля 1884 в Ливорно. После обучения в школе живописи в Ливорно у Г.Микели, в 1902 Модильяни поступил в Академию художеств во Флоренции, а немного позже – в Академию в Венеции.
В начале 1906 он приехал в Париж, где занялся поисками современного художественного языка. Испытал влияние П.Сезанна, Тулуз-Лотрека, П.Пикассо , фовизма и кубизма, но в итоге выработал собственный стиль, для которого характерен богатый и плотный цвет.
В ноябре 1907 Модильяни познакомился с доктором Полем Александром, который снял для него студию и стал первым коллекционером его работ. Художник стал членом группы Независимых и в 1908 и 1910 выставлял свои работы в их салоне.
Знакомство со скульптором Константином Бранкузи в 1909 сыграло основополагающую роль в развитии скульптурного творчества Модильяни. У Бранкузи Модильяни получил поддержку и ценные советы. В эти годы Модильяни в основном занимался ваянием и изучением произведений классической древности, индийской и африканской пластики. В 1912 он выставил семь скульптурных произведений на Осеннем Салоне.
С началом Первой мировой войны многие друзья Модильяни покинули Париж. Художника угнетали перемены в жизни, безработица, нищета. В это время он встретил английскую поэтессу Беатрис Гастингс, с которой прожил два года. Модильяни был дружен с такими разными художниками, как Пикассо, Хаим Сутин и Морис Утрилло, а также с коллекционерами и деловыми людьми – Полем Гийомом и Леопольдом Зборовским. Последний стал покровителем художника и поддерживал его творчество.
В эти годы Модильяни вернулся к живописи и создал, возможно, свои самые значительные произведения. Присущая его произведениям отвлеченность явилась следствием изучения искусства древних цивилизаций и итальянского примитива, а также влияния его друзей кубистов; в то же время его работы отличаются поразительной тонкостью психологической характеристики. Позже формальная сторона его творчества становится все более простой и классичной, сводится к сочетанию графического и цветового ритмов.
В 1917 Модильяни, в то время уже очень больной и склонный к алкоголизму, познакомился с Жанной Эбютерн, ставшей его спутницей в последние годы жизни. В следующем году Зборовский организовал персональную выставку художника в галерее Берты Вейль. Она не имела успеха, но вызвала скандал несколькими изображениями обнаженной натуры: их сочли неприличными, и по требованию полиции полотна были сняты. Тем не менее некоторые французские и иностранные коллекционеры проявили интерес к работам Модильяни. В 1918 художник поехал на Лазурный берег для отдыха и лечения и пробыл там некоторое время, продолжая упорно работать. Модильяни умер вскоре после возвращения в Париж, 24 января 1920. Утром следующего дня Жанна Эбютерн покончила с собой.
В работах Модильяни сочетаются чистота и утонченность стиля, символизм и гуманизм, языческое чувство полноты и безудержной радости жизни и патетическое переживание мук всегда неспокойной совести.
Биография Амедео Модильяни (1884-1920 гг.) похожа на роман о классическом гении.
Короткая жизнь, как вспышка. Ранняя смерть. Оглушительная посмертная слава, которая настигла буквально в день похорон.
Картины, которые художник оставлял в счёт уплаты за обед в кафе, в одночасье приобретают цену в десятки миллионов долларов!
А ещё любовь всей жизни. С красивой юной девушкой, похожей на принцессу Рапунцель. И трагедия похлеще, чем история о Ромео и Джульетте.
Если это все не было бы правдой, я бы фыркнула «Ой, такого в жизни не бывает! Слишком закрученно. Слишком эмоционально. Слишком трагично».
Но в жизни бывает все. И это как раз про Модильяни.
Уникальный Модильяни
Амедео Модильяни. Рыжеволосая женщина. 1917 г. Национальная галерея ВашингтонаМодильяни для меня загадочен, как никакой другой художник. По одной простой причине. Как он умудрился почти все свои работы создавать в одном стиле, причём настолько уникальном?
Он работал в Париже, общался с Пикассо, . Видел работы и . Но не попал ни под чьё влияние.
Такое ощущение, что он родился и жил на необитаемом острове. И там же написал все свои работы. Разве что видел африканские маски. Еще может пару работ Сезанна и Эль Греко. А в остальном его живопись почти не имеет никаких примесей.
Если Вы посмотрите на ранние работы любого художника, то поймёте, что сначала он искал себя. Современники Модильяни часто начинали с . Как или . И даже .
Слева: Эдвард Мунк “Улица Лафайет”, 1901 г. Национальная галерея Осло, Норвегия. Справа: Пабло Пикассо “Коррида”, 1901 г. Частная коллекция. Внизу: Казимир Малевич “Весна, яблоня в цвету”, 1904 г. Третьяковская галерея.
Скульптура и Эль Греко
У Модильяни же Вы не найдёте этого периода поиска себя. Правда его живопись немного изменилась после того, как он 5 лет занимался скульптурой.
Амадео Модильяни. Голова женщины. 1911 г. Национальная галерея Вашингтона Вот две работы, созданные до скульптурного периода и после.
Сразу бросается в глаза, насколько скульптурность Модильяни переносит в живопись. Появляется и его знаменитая вытянутость. И длинная шея. И нарочитая схематичность.
Он очень хотел продолжать заниматься скульптурой. Но с детства у него были больные легкие, туберкулёз возвращался раз за разом. А каменная и мраморная крошка усугубляли его болезнь.
Поэтому спустя 5 лет он и вернулся к живописи.
Ещё рискну искать перекличку работ Модильяни с работами Эль Греко. И дело не только в вытянутости лиц и фигур.
Эль Греко. Святой Иаков. 1608-1614 гг. Музей Прадо, Мадрид Для Эль Греко тело – это тонкая оболочка, сквозь которую просвечивает душа человека.
Амедео шёл по тому же пути. Ведь люди на его портретах мало похожи на то, как они на самом деле выглядели. Скорее он передаёт характер, душу. Добавляя то, чего в зеркале человек не видел. Например, ассиметрию лица и тела.
Проверьте себя: пройдите онлайн-тест
Это можно увидеть и у Сезанна. Он тоже часто делал глаза своих героев разными. Посмотрите на портрет его супруги. Мы как будто читаем по ее глазам «Что ты опять придумал? Заставляешь меня тут пнем сидеть…»
Поль Сезанн. Мадам Сезанн в желтом кресле. 1890 г. Музей Метрополитен, Нью-Йорк Портреты Модильяни
Модильяни писал людей. Полностью игнорировал натюрморты. Крайне редки у него и пейзажи.
Андрей Аллахвердов
. Амедео Модильяни. 2015 г. Коллекция художника У него немало портретов его друзей и знакомых из его окружения. Они все жили, работали и развлекались в Парижском районе Монпарнас. Здесь нищие художники снимали самое дешевое жильё, и ходили в ближайшие кафе. Алкоголь, гашиш, гулянья до утра.
Амедео особенно опекал нелюдимого и чувствительного Хаима Сутина. Неряшливый, замкнутый и очень самобытный художник: вся его сущность перед нами.
Глаза в разнобой, кривой нос, разные плечи. А ещё цветовая гамма: коричнево-серо-голубая. Стол на очень длинных ножках. И крохотный стакан.
Во всем этом читается одиночество, неприспособленность к жизни. Что ж, правдиво, без лести.
Амадео Модильяни. Портрет Хаима Сутина. 1917 г. Национальная галерея Вашингтона Амедео писал не только друзей, но и малознакомых людей.
Нет такого, что одна какая-то эмоция у него преобладает. Мол, высмеивать, так всех. Умиляться, так всеми.
Вот над этой парой он явно иронизирует. Джентельмен в летах женится на молодой девушке незнатного происхождения. Для нее этот брак – возможность решить свои финансовые проблемы.
Амадео Модильяни. Жених и невеста. 1916 г. Музей современного искусства, Ною-Йорк Лисий разрез хитрых глаз и немного вульгарные серьги помогают прочесть ее натуру. А что же жених, не в курсе?
Вот у него воротник с одной стороны приподнят, с другой – опущен. Он не хочет мыслить здраво рядом с пышущей молодостью невестой.
А вот эту девочку художник бесконечно жалеет. Сочетание ее открытого взгляда, сложенных ручек и немного косолапых ножек говорят нам о крайней наивности и беззащитности.
Ну как такого ребёнка не пожалеть!
Амедео Модильяни. Девочка в голубом. 1918 г. Частная коллекция Как Вы видите, каждый портрет – это целый мир человека. Читая их характеры, мы уже даже можем предположить их судьбу. Например, судьбу Хаима Сутина.
Увы, он хоть и дождётся признания, но будучи уже сильно больным. Его неумение заботиться о себе приведёт его к язве желудка и крайней истощенности.
И переживания из-за преследования нацистов во время войны сведут его в могилу.
Но об этом Амедео не узнает, он умрет на 20 лет раньше своего друга.
Женщины Модильяни
Модильяни был очень привлекательным мужчиной. Итальянец еврейского происхождения был обаятельным и общительным. Женщины, конечно, не могли устоять.
У него их было много. В том числе ему приписывают короткий роман с Анной Ахматовой.
Она до конца жизни это отрицала. Многие подаренные ей рисунки Амедео с ее изображением попросту исчезли. Потому что они были в стиле Ню?
Но часть все же уцелела. И по ним мы и предполагаем, что близость у этих людей была.
Но главной женщиной в жизни Модильяни была Жанна Эбютерн. Она была безумно в него влюблена. Он тоже испытывал к ней нежные чувства. Настолько нежные, что готов был жениться.
А ещё он написал несколько десятков ее портретов. И среди них ни одного Ню.
Я ее называю принцессой Рапунцель, потому что у неё были очень длинные и густые волосы. И как обычно это бывает у Модильяни, ее портреты не очень похожи на неё реальную. Но характер ее читается. Спокойная, рассудительная, бесконечно любящая.
Слева: Фото Жанны Эбютерн. Справа: Портрет девушки (Жанны Эбютерн» Модильяни, 1917 г.
Амедео хоть и был душой компании, с близкими людьми вёл себя несколько иначе. Выпивка, гашиш – это полдела. Он мог и вспылить, будучи пьяным.
Жанна с этим легко справлялась, своими словами и жестами успокаивая разъярённого возлюбленного.
А вот это последний ее портрет. Она беременна вторым ребёнком. Которому, увы, не суждено было родиться.
Амадео Модильяни. Жанна Эбютерн, сидящая перед дверью. 1919 г. Возвращаясь из кафе в подпитии с друзьями, Модильяни расстегнул пальто. И простудился. Его ослабленные туберкулёзом лёгкие не выдержали – он умер на следующий день от менингита.
А Жанна была слишком молода и влюблена. Она не дала себе время оправиться от потери. Не в силах вынести вечной разлуки с Модильяни, она выпрыгнула в окно. Будучи на девятом месяце беременности.
Их первую дочь взяла на воспитание сестра Модильяни. Повзрослев, она стала биографом своего отца.
Ню Модильяни
Амадео Модильяни. Развернувшаяся обнаженная. 1917 г. Музей Метрополитен, Нью-Йорк Большинство Ню Модильяни создал в период 1917-1918 гг. Это был заказ арт-дилера. Такие работы хорошо покупали, особенно после смерти художника.
Так что большинство из них до сих пор находятся в частных коллекциях. Удалось отыскать одну в музее Метрополитен (Нью-Йорк).
Посмотрите, как тело модели обрезано краями картины в районе локтей и колен. Так художник приближает ее совсем близко к зрителю. Она входит в его личное пространство. Да, ничего удивительного, что такие работы хорошо покупали.
В 1917 году арт-дилер устроил выставку из вот таких Ню. Но через час ее закрыли. Посчитав работы Модильяни неприличными.
Амедео Модильяни. Лежащая обнаженная. 1917 г. Частная коллекция Что? И это в 1918 году? Когда обнаженных писали все, кому не лень?
Да, писали много. Но идеальных и абстрактных женщин. А это значит и наличие одной важной детали – гладкие подмышки без волос. Да-да, именно это полицейских и смутило.
Так, отсутствие эпиляции оказался главным признаком того, является ли женщина богиней или реальной женщиной. Достойна ли она быть показанной публике или с глаз долой.
Модильяни уникален даже после смерти
Модильяни – самый копируемый художник в мире. На каждый подлинник приходится 3 подделки! Это уникальная ситуация.
Как же так получилось?
Но последний вёл тщательную переписку с братом. Именно по письмам и был составлен полный каталог подлинников Ван Гога.
А вот Модильяни свои работы не фиксировал. А прославился он в день своих похорон. Нечистоплотные арт-дилеры этим воспользовались, и на рынок хлынула лавина подделок.
И таких волн было несколько, как только цены на картины Модильяни подскакивали в очередной раз.
Неизвестный художник. Мари. Частная коллекция (картина была показана как работа Модильяни на выставке в Генуе в 2017 г., во время которой была признана подделкой) Вконтакте
Память об итальянском художнике Амадео Модильяни запечатлелась в его странном прозвище Моди (от фр. maudit - «проклятый»), одновременно уменьшительно-ласкательном и пророческом. Всего того, что Модильяни удостоился после своей трагической кончины, ему так не хватало при жизни: успеха, славы, одобрения критиков.
В день его рождения 12 июля попробуем рассказать историю художника, держа, однако, в уме, что последнюю страницу его биографии закрыла трагическая и ранняя смерть.
Амадео Модильяни родился в итальянском городе Ливорно в 1884 году. На доме, некогда принадлежавшем семейству Модильяни, сегодня висит мемориальная доска.
Важную роль в жизни Амадео сыграла его мать Евгения Гарсен. Она вспоминает, что сын впервые озвучил свое желание стать художником в возрасте 14 лет, находясь на грани жизни и смерти, в опасном приступе тифозной лихорадки: «И вдруг - подсознательное желание, выраженное в бреду. Никогда до этого момента он не говорил о том, что, возможно, представлялось ему несбыточной мечтой». (На фото - мать художника Евгения Гарсен.)
Тяжелая болезнь явилась толчком к пробуждению замечательного художественного дара. Евгения обещала сыну пригласить учителя рисования, как только он поправится. И странное дело, больной очень быстро начал выздоравливать.
«Он не занимается ничем, кроме живописи, с необыкновенным пылом, который меня удивляет и восхищает… Его учитель очень им доволен», - пишет Евгения через несколько месяцев после того, как Амадео начал брать уроки живописи.
В возрасте 17 лет Амадео Модильяни записывается в «Вольную академию рисования обнаженной натуры» во Флоренции. Для благонамеренных обывателей той эпохи академия казалась прибежищем лени и безделья, но будущего художника мало заботило чужое мнение. (На фото - вид на кафедральный собор Санта-Мария-дель-Фьоре, Флоренция.)
Еще через год Моди отправляется в Венецию, где продолжает свое обучение живописи. Здесь он знакомится с чилийским художником Мануэлем Ортисом де Сарате, который до последнего дня оставался в числе преданных друзей Амадео. (На фото - карандашный портрет Мануэля Ортиса де Сарате, выполненный Амадео Модильяни.)
Перед тем как приехать в Венецию, Мануэль долгое время жил в Париже. Именно он рассказал Амадео о соблазнах французской столицы, о необыкновенной свободе тамошнего общества, атмосфере Монмартра, новых художественных течениях, изящной грации улиц, уюте кафе и иллюзорной легкости парижского бытия.
Амадео Модильяни выехал в Париж прохладным январским днем 1906 года. Это путешествие было для него мучительным и противоречивым: с одной стороны - сладостный миг исполнения желания, а с другой - ощущение надлома и расставания с прошлым.
Моди прекрасно говорил по-французски, этому языку мать выучила его еще в детстве. Одет он был с элегантностью, возможно, даже несколько напыщенной и явно диссонирующей с образом художника. Амадео проголосовал, подзывая фиакр, погрузил багаж и назвал адрес гостиницы в самом центре. Первое время он носил шикарный черный костюм, заботливо подогнанный по фигуре, под пиджаком - белую рубашку и галстук. Наряд завершала прогулочная трость, которая постоянно мешала, Модильяни неловко вертел ее в руках или носил под мышкой.
В течение первых двух недель пребывания в Париже Модильяни постоянно менял гостиницы, переезжая с места на место (что, похоже, было знаком глубокого беспокойства), пока окончательно не осел на холме Монмартр, известном месте обитания художников. Холм был зелен от огородов и виноградников и сер от бараков и ветряных мельниц, здесь царил деревенский уклад жизни. (На фото - Монмартр, 1907 год.)
Если справедливо утверждение, что «тебе действительно принадлежат только те деньги, которые ты тратишь», то Модильяни даже в нищете был богачом. Он немедленно пускал по ветру все, что у него было. Такая бездумная трата средств давала почву слухам о его зажиточности, но эти разговоры быстро сошли на нет. Предполагаемые богатства оказались лишь небольшими сбережениями его матери.
По обыкновению того времени почти все художники Монмартра пребывали в состоянии нищеты. Они вели беспорядочную и хаотичную жизнь, но Амадео выделялся даже на их фоне: он постоянно попадал в неприятности и передряги, а его фигура еще при жизни начала обрастать ореолом легенд. За несколько месяцев парижской жизни из скромного юноши Модильяни превратился в одного из самых знаменитых алкоголиков Монмартра.
Рассказывали, например, как однажды вечером Модильяни явился пьяным в кабаре «Проворный кролик» (одно из излюбленных мест сбора артистической богемы того времени) и спровоцировал общую драку, во время которой посуда разлеталась вдребезги. С этого момента хозяин заведения больше не пускал Моди на порог. (На фото - кабаре «Проворный кролик».)
Манера пития Амадео Модильяни отрицала любой ритуал, он пил торопливо, большими глотками, не ощущая от выпитого никакого удовольствия. За короткое время он пристрастился к . Похоже, что алкоголь помогал художнику преодолеть природную застенчивость, которую захмелевший Амадео старался скрыть под маской развязного нахала.
Обоюдное пристрастие к алкоголю и совместные попойки способствовали установлению доверительных отношений между Амадео Модильяни и его приятелем - художником . «Было горестно видеть их обнявшихся в каком-то неустойчивом равновесии, один еле-еле стоит на ногах, другой тоже вот-вот кувыркнется», - вспоминал художественный критик Андре Варно. Пикассо однажды при виде двух друзей сухо заметил: «Рядом с Утрилло Модильяни уже пьян». (На фото - Морис Утрилло.)
В конце 1907 года Амадео Модильяни встретил своего первого настоящего мецената Поля Александра - молодого врача, который был старше его всего на три года. Поль дал художнику почувствовать, что ценит его талант, успокаивал, смягчал негативные последствия многих его выходок, очень помог тем, что предоставил в распоряжение Модильяни помещение для работы, покупал картины и рисунки, договаривался с натурщицами. (На фото - портрет Поля Александра работы Амадео Модильяни.)
С началом Первой мировой войны жизнь в Париже изменилась, многие художники не остались в стороне от всеобщей мобилизации. Амадео Модильяни, провозгласивший себя социалистом и противником войны, жаждал попасть на фронт, но был забракован военным медиком, отказавшимся признать его годным к службе по причине слабого здоровья. Итальянская гордость Модильяни была уязвлена, и он отреагировал в свойственной ему манере - стал употреблять еще больше алкоголя и гашиша. (На фото - Париж, 1915 год.)
Модильяни понимал, что чувство, которое он чаще всего внушал людям, - в лучшем случае сострадание, а в худшем - отторжение и неприязнь, но ничего не мог с собой поделать. Окружающие уже так привыкли к его образу пьяницы, едва держащегося на ногах и готового торговать своими рисунками в обмен на стакан вина, что Амадео так и поступал, демонстрируя то, что в психологии называют «ожидаемым поведением».
В феврале 1917 года Модильяни встретил Жанну Эбютерн - женщину, которая на короткий срок разделила его судьбу, оставшись рядом до конца. Художнику на тот момент было тридцать три года, Жанне - девятнадцать. (На фото - Жанна Эбютерн.)
Некоторый свет на природу взаимоотношений Жанны и Амадео проливают воспоминания современников: «Захмелевший, он сидит на скамье, не зная, что делать, куда идти. Со стороны бульвара Монпарнас появляется Жанна. Она в пальто и с теплым шарфом в руках. Тревожно осмотревшись по сторонам, она наконец заметила его, села рядом и повязала на шею шарф - ведь у него кашель и высокая температура. Моди молчит, обняв ее за плечи, и они надолго застывают в таком положении, прижавшись друг к другу и не говоря ни слова. Потом, все так же обнявшись, идут вместе домой». (На фото - портрет Жанны Эбютерн работы Амадео Модильяни.)
Леопольд Зборовский, являвшийся на тот момент меценатом Амадео Модильяни, был очень доволен появлением Жанны в жизни Моди и надеялся, что она окажет на него положительное влияние, заставит поберечь здоровье и отказаться от пагубных привычек. Эта надежда, однако, оказалась тщетной. (На фото - портрет Леопольда Зборовского работы Амадео Модильяни.)
Поздней осенью 1917 года хозяйка престижной галереи Берта Вайль объявила, что организует первую персональную выставку Модильяни. Желая привлечь посетителей, Леопольд Зборовский выставил пару ню на витрину, что дало мгновенный эффект, превзошедший самые смелые ожидания мецената. У витрины столпилось много народа, раздавались возмущенные выкрики, кто-то с сальными шутками стал комментировать увиденное.
Галерея, где проходила эта первая персональная выставка Модильяни, очень неудачно расположилась вблизи отделения полиции. Поднявшийся переполох привлек внимание комиссара, который послал посмотреть, что происходит, а по итогам этого рейда приказал хозяйке галереи немедленно закрыть выставку.
Эта первая и последняя прижизненная выставка Модильяни все же сослужила Амадео добрую службу. Скандал, сопровождавший ее закрытие, стал широко известен в Париже, и имя художника было у всех на устах. Годы войны не способствовали развитию рынка искусств, поэтому такая невольная реклама сделала свое дело - картины Модильяни стали покупать.
29 ноября 1918 года Жанна Эбютерн родила дочку, ее, как и мать, назвали Жанной. Амадео был так счастлив, что, выйдя из больницы, рассказал о новорожденной всем, кто попадался ему на пути. Потом решил отметить это событие в бистро, а когда пришел в канцелярию зарегистрировать рождение девочки, двери ее оказались закрыты. (На фото - Жанна, дочь Амадео Модильяни.)
Итак, последний акт драмы. 1 января 1920 года Леопольд Зборовский, обеспокоенный здоровьем Модильяни, запер его дома, чтобы тот оставался в постели. Художник громко требовал выпустить его и в конце концов сбежал по пожарной лестнице. Но надо же было такому случиться, что навстречу Модильяни попался Морис Утрилло, выпущенный из психиатрической больницы. Радость, объятия, бурное застолье, начало которому было положено в бистро, а продолжение - дома у Амадео, куда тем временем пришла беременная вторым ребенком Жанна.
На следующий день Модильяни снова пил и до поздней ночи бродил по холодным, пустынным улицам. Компания приятелей уговаривала Амадео вернуться домой к Жанне, но тот ничего не хотел слушать, а затем принялся оскорблять окружающих, ругался, кричал, что у него нет друзей и никогда не было. Потом он вдруг сел на ледяную скамейку и пригласил всех последовать его примеру. Моди тогда привиделся причал в порту Ливорно. Обессиленный художник бредил.
В последнее время у Модильяни все чаще случались помрачения рассудка: в бреду он беседовал с воображаемыми людьми, а в мчавшихся по бульвару освещенных машинах видел китайских драконов.
25 января в сопровождении своего отца Жанна Эбютерн пришла в больницу попрощаться с Модильяни, и той же ночью она покончила с собой, шагнув из окна спальни в родительском доме. Жанна находилась на девятом месяце беременности.
В то время как похороны Амадео прошли очень торжественно, о погребении Жанны этого сказать нельзя. Напрасно друзья пытались убедить родителей девушки похоронить молодых людей в одной могиле. Это предложение было напрочь отвергнуто супругами Эбютерн.
Однако всего лишь два года спустя останки Жанны были перемещены в могилу Моди на парижском кладбище Пер-Лашез. Могильная плита хранит последнюю запись в книге их жизни, сделанную на итальянском языке: «Амадео Модильяни. Художник. Родился в Ливорно 12 июля 1884. Умер в Париже 24 января 1920. Смерть настигла его в преддверии славы.
Жанна Эбютерн. Родилась в Париже 6 апреля 1898. Умерла в Париже 25 января 1920. Верная спутница Амадео Модильяни, принесшая в жертву ему свою жизнь».
Модильяни, который жил и умер на Монпарнасе, чужеземец, утративший связи со своей родиной и нашедший во Франции истинную родину своего искусства, является, быть может, самым современным из наших современных художников. Он сумел выразить не только острое чувство времени, но и независимую от времени правду человечности. Быть современным художником - это, в сущности, значит творчески передать трепет своей эпохи, выразить ее живую и глубокую психологию. Для этого мало остановиться на внешней видимости вещей, для этого нужно уметь раскрывать их душу. Вот именно это великолепно умел Модильяни, художник Монпарнаса, художник, принадлежащий всему миру"1.
1(Цитата по тексту, напечатанному в журн. "Monparnasse". Paris, 1928, № 50.)
Что можно прибавить к этим прекрасным словам чуткого, честно мыслящего современника Модильяни? Разве только что его творчество остается все таким же и сегодня для нас, для всех, кому дорога в искусстве истинная человечность, запечатленная в образах высокой и страстной поэзии
Амедео Модильяни
"Сказать вам, какими качествами определяется, по-моему, настоящее искусство? - спросил как-то совсем уже старый Ренуар одного из своих будущих биографов Вальтера Паха. - Оно должно быть неописуемо и неподражаемо... Произведение искусства должно налететь на зрителя, охватить его целиком и унести с собой. Через произведение искусства художник передает свою страсть, это ток, который он испускает и которым он втягивает зрителя в свою одержимость". Мне кажется, что, во всяком случае, к некоторым произведениям зрелого Модильяни такое определение применимо.
Self Portrait - 1919 - Painting - oil on canvas
Итальянский живописец, скульптор; принадлежал к «Парижской школе». Грация линейных силуэтов, тончайшие цветовые отношения, обостренная выразительность эмоциональных состояний создают особый мир портретных образов.
Любовь Амедео Модильяни и Жанны Эбютерн достойна восхищения. Жанна всем сердцем любила своего Моди и поддерживала во всем. Даже когда он часами рисовал обнаженных натурщиц, она ничего не имела против. Модильяни, упрямый и вспыльчивый, был очарован мягким спокойствием своей возлюбленной. Кажется, совсем недавно он бил посуду во время шумных ссор с Беатрис Гастингс, совсем недавно отказался от Симоны Тиру и ее ребенка, и тут… Он был влюблен. Судьба бедного, больного туберкулезом, безызвестного художника решила сделать ему прощальный подарок. Она подарила ему настоящую любовь.
Jeanne Hebuterne - 1917-1918 - Private collection - Painting - fresco
Coffee (Portrait Jeanne Hébuterne) - 1919 - Barnes Foundation, Lincoln University, Merion, PA, USA - Painting - oil on canvas
Jeanne Hebuterne - 1919 - Israel Museum - Painting - oil on canvas
Jeanne Hebuterne (also known as In Front of a Door) - 1919 - Private collection - Painting - oil on canvas - Height 129.54 cm (51 in), Width 81.6 cm (32.13 in)
Jeanne Hebuterne in a Hat - 1919 - Private collection - Painting - oil on canvas
Jeanne Hebuterne in a Large Hat (also known as Portrait of Woman in Hat) - 1918 - Private collection - Painting - oil on canvas Height 55 cm (21.65 in), Width 38 cm (14.96 in)
Jeanne Hebuterne in a Scarf - 1919 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne - 1917 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne - 1918 - Metropolitan Museum of Art - New York, NY - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne - 1918 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne - 1919 PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne Seated in an Armchair - 1918 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Jeanne Hebuterne Seated in Profile - 1918 - The Barnes Foundation - Painting - oil on c
Portrait of Jeanne Hebutern - 1918 - Yale University Art Gallery - New Haven, CT - Painting - oil on canvas
Жанна Эбютерн - Любовь Амедео Модильяни. Именно так, Любовь с заглавной. На следующий день после смерти Амедео она, не вынеся горя, выбросилась из окна.
Его творческая жизнь была, в сущности, мгновенной, она вся уместилась в десять - двенадцать лет бешено напряженной работы, и этот "период", перенасыщенный незаконченными поисками, оказался трагически единственным.
В конце его биографии принято ставить жирную точку: наконец - то Модильяни нашел себя и выразил себя до конца. А он сгорел на полуслове, его творческий полет оборвался катастрофически, он тоже оказался одним из тех, кто "свое на свете не дожил, на земле свое недолюбил" и, главное, недотворил. Даже на основании того, что он сделал неоспоримо совершенно в этот свой один- единственный "период", что продолжает жить для нас еще и сегодня,- кто скажет, куда, в какие новые и, может быть, совершенно неожиданные стороны, в какие неведомые глубины устремился бы этот страстный, тоскующий по какой-то последней, всеисчерпывающей правде талант? Разве только в одном можно не сомневаться - что он не остановился бы на уже им достигнутом.
Вглядимся в него, попробуем вглядеться сквозь неизбежное несовершенство любых книжных репродукций. Неторопливо, один за другим, развернем перед собой эти портреты и рисунки, такие необычные, странные и на первый взгляд монотонные, а потом все сильнее притягивающие к себе каким-то многозначительным внутренним разнообразием, каким-то глубоким, не всегда сразу открывающимся внутренним смыслом. Вас, наверное, поразит, а может быть, и захватит страстная настойчивость этого поэтического языка, и вам не так-то легко будет отделаться от того, что он внушает или неявствено шепчет или подсказывает.
При внимательном вглядывании легко разрушатся первые впечатления одноликости и монотонности этих образов. Чем больше вы всматриваетесь в эти лица и абрисы, тем сильнее вас охватывает ощущение затягивающих глубин, которые таятся то под прозрачно-ясной, то под смещенной, смятой и словно нарочно затуманенной поверхностью изображения. В самой повторности приемов (при ближайшем рассмотрении их окажется не так уж мало) вы ощутите напряженное устремление художника к чему-то самому для него важному, и, может быть, самому тайному во всех этих людях. Вы почувствуете, что они выбраны не случайно, что они как будто тянутся к одному и тому же магниту. И, может быть, вам покажется, что все они, оставаясь самими собой, оказались вовлеченными в один и тот же лирический внутренний мир - мир неспокойный, неприбранный, чутко тревожный, полный неразрешенных вопросов и тайной тоски.
Модильяни пишет и рисует почти исключительно одни только портреты. Давно уже сказано, что по-своему психологически "портретны " даже его знаменитые ню, обнаженная натура. В некоторых справочниках и энциклопедиях его так и называют "портретистом", по преимуществу и по призванию. Но что это за странный портретист, который только сам выбирает свои модели и не приемлет никаких заказов, разве что от своего же брата, вольного художника, или от близкого по духу любителя искусства? Да и кто закажет ему свой портрет, если заранее не откажется от всякой надежды на прямое сходство?
Blonde Nude - 1917 - Painting oil on canvas
Он прирожденный, неисправимый исказитель очевидного и привычного, этот чудак, обрекший себя на вечное искание неожиданных правд. И странное дело: за грубо подчеркнутой условностью нам вдруг может открыться в его полотнах нечто безусловно настоящее, а за намеренным упрощением - нечто жизненно сложное и поэтически возвышенное.
Вот на каком-то портрете - немыслимый стрелообразный нос и неестественно длинная шея, и почему-то нет глаз, нет зрачков, вместо них - как будто ребенком-баловником заштрихованные или закрашенные чем-то голубовато-зеленоватым маленькие овалы. А взгляд есть, и порой очень пристальный; и характер есть, и настроение, и внутренняя своя жизнь, и отношение к окружающей жизни. И даже еще что-то большее иногда: то, что тайно волнует, что наполняет душу самого художника, какими-то неисповедимыми путями связывая его с моделью и диктуя ему непреложность, необходимость, единственность именно этих, а не иных каких-нибудь средств художественного выражения.
Lunia Czechovska - 1919 - PC - Painting - oil on canvas
На другом портрете, рядом, глаза будут широко раскрыты и предельно выразительны именно в мельчайших подробностях. Зато, может быть, еще явственнее скажется упрощенность палитры, "чрезмерная" определенность или, наоборот, "размытость" линий ИЛИ еще какая-нибудь "условность". Само по себе для Модильяни это еще ничего не значит - ни в том, ни в другом случае. Это важно только в целом, в поэтическом открытии образа.
Jeanne Hebuterne with Hat and Necklace - 1917 - Private collection - Painting - oil on canvas
А вот рисунок, в котором, кажется, нет ничего законченного, в котором привычное для нашего глаза отсутствует, а неожиданное и необязательное почему-то становится главным. Рисунок, возникший как будто "из ничего", из неуловимостей, из воздуха. Но этот поразительно свободный рисунок у Модильяни не бывает ни причудой, ни смутным небрежным намеком. Он тончайший, но он и определенейший. В его грамматической недосказанности - почти осязаемая полнота поэтически высказанного, вылившегося образа. И тут, в рисунках, как и в живописных портретах Модильяни, опять только что-то от внешнего сходства с моделью, и тут он сомнительный "портретист", и тут натура преображена властной, к ней прямо не относящейся волей художника, его тайными и нетерпеливыми поисками, нежными или порывистыми касаниями. Словно вглядевшись в того, кто сейчас перед ним, одним махом разделавшись с ним почти в карикатуре или вознеся его почти до символа, он тут же и бросит эту свою модель на непоправимо не законченном холсте, на полу-смятом клочке бумаги, и какая-то сила повлечет его дальше, к другому, к другим, на новые розыски Человека.
Своя новая форма, свои приемы письма нужны Модильяни в силу его прямоты и искренности. И только. Он антиформалист по своей духовной природе, и удивительно, как редко он в этом смысле противоречит сам себе, живя в Париже в эпоху бешеных увлечений формой как таковой - формой ради формы. Он никогда сознательно не ставит ее между собой и окружающей его жизнью. Поэтому он так чуждается всякого абстракционизма. Одним из первых это проницательно увидел Жан Кокто:1 "Модильяни не вытягивает лиц, не подчеркивает их асимметрии, не выкалывает человеку почему-то один глаз, не удлиняет шею. Все это складывается само собой в его душе. Так он рисовал нас за столиками в "Ротонде", рисовал без конца, так он нас воспринимал, судил, любил или опровергал. Его рисунок был молчаливым разговором. Это был диалог между его линией и нашими линиями"2.
1(Перевод этого текста и всех цитируемых в дальнейшем французских, английских, немецких текстов сделан автором.)
2(Jean Cocteau. Modigliani. Paris, Hazan, 1951.)
Создаваемый им мир поразительно реален. Сквозь необычность, а порой даже изысканность некоторых его приемов выступает непреложность реального бытия его образов. Он их поселил на земле, и они с тех пор живут среди нас, легко узнаваемые изнутри, хотя бы мы никогда и не видели тех, кто послужил ему моделью. Он нашел свой путь, свое особое умение знакомить пас с теми, кого он избрал, вытащил из толпы, из среды, из своего времени, полюбив или не приняв. Он заставил нас захотеть понять их тоску и мечту, их затаенную боль или презрение, забитость или гордыню, вызов или покорность. Даже самые "условные" и "упрощенные" его портреты невероятно приближены к нам, двинуты на нас художником. В этом их особое воздействие. Обычно так никто и ни с кем не знакомит: уж очень как-то сразу и уж очень интимно.
Конечно, никакой он не революционер - ни в жизни, ни в искусстве. И социальное в его творчестве вовсе не равнозначно революционному. Открытый прямой вызов враждебным, противным его натуре явлениям окружающей жизни нечасто встречается в его творчестве. И, тем не менее, прав Кокто, когда говорит, что этот художник никогда не был равнодушен к тому, что его окружало, что он всегда "судил, любил или опровергал". Не только в знаменитой саркастической, почти плакатной "Супружеской паре", но и на других полотнах и в ряде рисунков нельзя не почувствовать, как ненавистны Модильяни сытое самодовольство, дешевый снобизм, бросающаяся в глаза или умело завуалированная пошлость, всяческая буржуазность.
Bride and Groom (also known as The Newlyweds) - 1915-1916 - oil on canvas
Но над судом и опровержением в его творчестве явно преобладают понимание и сочувствие. Преобладает любовь. С какой обостренной, тончайшей чуткостью он улавливает и передает нам человеческие драмы, с какой осторожной неясностью проникает в самую глубину затаенной тоски, неизбывной и упрямо скрываемой от равнодушных взглядов. Как он умеет расслышать немой, не высказанный вслух укор обиженного, обездоленного детства, обманутой, несостоявшейся юности. Всего этого много, для иного любителя бездумного оптимизма, пожалуй, даже слишком много в галерее наиболее близких Модильяни людей. Но что же делать, если он это видит, прежде всего, и чаще всего в "простых" людях, в людях не из "общества", к которым его всегда так тянет: в молодежи городских и деревенских низов, горничных и консьержках, натурщицах и модистках, рассыльных и подмастерьях, а иной раз и в женщинах парижских тротуаров. Это вовсе не значит, что Модильяни прикован к одному только страданию, что он художник безнадежно смирившейся скорби. Нет, он жадно ловит и умеет заставить просиять настоящую силу человеческого достоинства, и деятельную, чуткую доброту человеческую, и стойкую душевную цельность. Особенно - в художниках и поэтах, а среди них - особенно в тех, кто с молчаливым упорством, стиснув зубы, шел тяжким путем отверженного, но не преклонившегося таланта. И неудивительно. Ведь это был и его путь - путь "жизни короткой, по полной", которую он когда-то сам себе напророчил.
The Pretty Housewife - 1915 - The Barnes Foundation - Painting - oil on canvas
Хорошенькая домохозяйка, 1915
Serving Woman (also known as La Fantesca) - 1915 - PC - Painting - oil on canvas
Служанка (Ла Франтеска)
Однако и в эти годы и позже Модильяни предпочитает писать не сытых парижских буржуа, "хозяев жизни", а тех, кто ему духовно близок, - Макса Жакоба, Пикассо, Сандрара, Зборовских, Липшиц, Диего Риверу, Кислиига, скульпторов Лорана и Мещанинова, добрейшего доктора Дэврэня в военном френче, актера Гастона Модо на отдыхе, в рубашке с открытым воротом, какого-то милого седобородого провинциального нотариуса с трубкой в руке, какого-то молодого крестьянина с тяжелыми, непривычными к отдыху руками на коленях, бесчисленных своих друзей из парижских низов.
Portrait of Max Jacob - 1916 - Kunstsammlung Nordrhein-Westfalen - Dusseldorf - Painting - oil on canvas
В 1897 году Макс Жакоб переехал в Париж. Он долго искал себя, одно занятие быстро сменялось другим. Жакоб работал и репортером, и уличным фокусником, и приказчиком, и даже столяром. У него был особый художественный талант: он хорошо разбирался в живописи, писал критические статьи. Макс Жакоб часто посещал выставки, где познакомился с Пабло Пикассо, а позже и с Модильяни.
Друзья Жакоба считали его неоднозначным человеком, выдумщиком и фантазером, любителем мистики.
Жакоба изображали в своих полотнах многие художники, но портрет кисти Модильяни стал наиболее известен.
Portrait of Pablo Picasso - 1915 - PC - Painting - oil on cardboard
Модильяни впервые встретил Пикассо, когда в 1906 году приехал в Париж. Их пути часто пересекались во время Первой мировой войны: когда большинство общих друзей ушло на фронт с французской армией, они остались в Париже. Модильяни, хотя и не был французом, как и Пикассо, хотел пойти на фронт, но ему отказали по состоянию здоровья.
Обычным местом встреч Пикассо и Модильяни было кафе «Ротонда» - одно из самых популярных заведений среди богемы. Художники проводили там часы в задушевных беседах. Пикассо восхищался чувством стиля, который был присущ Модильяни, и даже сказал однажды, что Модильяни был чуть ли не единственным его знакомым, знающим толк в моде.
Оба художника были неравнодушны к африканскому искусству, что впоследствии отразилось на их творчестве.
Сценаристы фильма «Модильяни» указывают на якобы сильную конкуренцию между художниками, однако воспоминания друзей это не подтверждают. Пикассо и Модильяни не были лучшими друзьями, однако идея об их соперничестве выдумана для придания контраста сюжетной линии.
1917 Portrait de Blaise Cendrars. 61x50 cm Rome, Collection Gualino
Portrait of Leopold Zborowski - 1917-18 - PC - Painting - oil on canvas
Амедео Модильяни познакомился со Зборовским в непростое время. Шел 1916 год, война, и мало кто покупал картины даже известных художников. Никому не было дела до молодых талантов, Модильяни ничего не зарабатывал и практически голодал.
Польский поэт Леопольд Зборовский проникся творчеством Модильяни сразу же, когда впервые увидел картины. Они стали близкими друзьями. Зборовский настолько поверил в большое будущее Модильяни, что поклялся во что бы то ни стало сделать его знаменитым художником. Выделив в своем доме самую большую комнату под мастерскую для художника, он мотался без устали по всему Парижу в надежде хоть что-то продать. Но, к сожалению, картины продавались редко. Жена Зборовского, Ханка, терпеливо заботилась об Амедео, закрывая глаза на его непростой характер.
Старания Зборовского в конце концов не прошли даром, и в 1917 году ему удалось устроить для Модильяни выставку в небольшой галерее Берты Вэйль, которой уже давно пришлись по вкусу его картины.
Выставку, к сожалению, нельзя было назвать успешной.
Leopold Zborowski - 1919 - Museu de Arte Moderna de Sao Paulo. Painting - oil on canvas
Модильяни умеет опоэтизировать облик человека, которого он любит и чтит, умеет вознести его над прозой будней: есть что-то величавое во внутреннем покое, в достоинстве и простоте, в самой женственности его "Анны Зборовской" из собрания Римской галереи современного искусства. Пышный белый воротник, высоко поднятый справа и сзади, как бы слегка поддерживающий голову модели на темно-красном фоне, недаром кому-то из художественных критиков показался чуть не атрибутом испанских королев.
Anna (Hanka) Zborowska - Galleria Nazionale d"Arte Moderna - Rome (Italy)
Anna (Hanka) Zabrowska - Painting - oil on canvas
Portrait of Anna Zborowska - 1917 - Museum of Modern Art - New York - Painting - oil on canvas
Portrait of Anna Zborowska - 1919 - PC - Painting - oil on canvas
1917 Jacques Lipchitz et sa femme 81x54 cm Chicago, Art Institute
Portrait of Diego Rivera - 1914 - PC - Painting - oil on canvas
В конце июня 1911 года мексиканский живописец и политический деятель Диего Ривера приехал в Париж. Вскоре он познакомился с Модильяни. Их вместе часто видели в кафе: они выпивали и иногда дебоширили, бросали неприличные фразы вслед прохожим.
В этот период Ривера написал «Каталонский Пейзаж», который определил новое направление в его творчестве: он открыл для себя совершенно новую технику.
Portrait de Diego Rivera - 1914 - Huile sur Toile. 100x81 cm Collection Particulière
1915 Portrait de Moïse Kisling Milan, Collection Emilio Jesi
Портрет Анри Лорана, 1915, экспрессионизм,Private Collection,масло, холст
Portrait of Oscar Meistchaninoff - 1916 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Doctor Devaraigne - 1917 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait de Chaïm Soutine - 1916 - 100x65 cm Paris, Collection Particulière
Хаим Сутин перебрался в Париж, окончив Школу изящных искусств в Вильнюсе, в 1913 году. Еврей белорусского происхождения, 10-й ребенок в 11-детной семье, он мог рассчитывать только на себя. Первые годы он жил в голоде и нищете, работал в «Улье», общежитии для бедных художников, где и познакомился с Амедео Модильяни. У них завязалась очень крепкая, но, к сожалению, непродолжительная дружба из-за ранней смерти Модильяни.
Хаим быстро развил собственную технику и манеру написания картин, и его работы стали значимым вкладом в развитие экспрессионизма.
Из-за постоянного голода у Хаима появилась язва. Его лицо, обрамленное взъерошенными волосами, все время корчилось от боли. Но рисование было его спасением, уводило в другой, волшебный мир, в котором он забывал о пустом болящем желудке.
1916 Portrait de Chaïm Soutine Huile sur Toile 92x60 cm wngoa
Так он писал друзей. Но никакая дружба не может затуманить зоркости его глаза (Вламинку запомнилась властность в его взгляде на модель во время работы). Он не прощает и другу того, чего он не принимает, что всегда остается ему чуждым или даже вызывает его враждебность. В таких случаях Модильяни становится ироничным, если не злым. Вот Беатриса Хестингс с самоуверенно - капризным, высокомерным выражением лица.
У Беатрис Хестингс был роман с Амедео, продлившийся около 2 лет.
Portrait of Beatrice Hastings - 1915 - PC - Painting - oil on canvas
Portrait of Beatrice Hastings - 1916 - The Barnes Foundation - Painting - oil on canvas
Portrait of Beatrice Hastings - 1915 - PC - Painting - oil on canvas 2
Beatrice Hastings Leaning on Her Elbow
Beatrice Hastings Standing by a Door
Beatrice Hastings, Seated - 1915 - Private collection
Beatrice Hastings
А вот скучающий, как будто поверх людей глядящий, претенциозный Поль Гийом нарочито небрежно облокотился на спинку стула.
1916 Portrait de Paul Guillaume 81x54 cm Milan Civicca Galeria d"Arte Moderna
Жана Кокто Модильяни отлично знал как необыкновенно одаренного человека. Он знал его блестящий, острый ум, его многогранный талант поэта, художника, критика, сочинителя знаменитых балетов, романиста и драматурга. Но ведь одновременно Кокто считался и основателем стиля "элегантной богемы", "изобретателем мод и идей", олицетворением "крылатого лукавства", "акробатом слова", непревзойденным мастером салонного разговора обо всем и пи о чем. Есть что-то и от такого Кокто в портрете Модильяни, где он словно заранее соразмерен с преувеличенно высокой спинкой и комфортабельными подлокотниками стильного кресла, весь из прямых линий и острых углов - плечи, локти, брови, даже кончик носа: холодным дендизмом веет и от принятой позы, и от элегантнейшего синего костюма, и от безупречной "бабочки" - галстука.
Portrait of Jean Cocteau - 1917 - PC - Painting - oil on canvas
Мне недоступен исчерпывающий объективный анализ стилистики Модильяни. Но есть в ней какие-то общие особенности, которые бросаются в глаза, вероятно, всякому внимательному зрителю. Нельзя не заметить, например, как много у него, особенно среди более ранних работ, незаконченного, - вернее, такого, что, наверно, признали бы незаконченным многие другие художники. Иногда это может показаться эскизом, разрабатывать и совершенствовать который он почему-то не хочет,- может быть, потому, что слишком дорожит первым впечатлением. Кого-то это раздражает; говорят о неоправданной условности, даже о "неточной" живописи. У Хуана Гриса есть афоризм: "В общем, стремиться надо к хорошей живописи, которая всегда условна и точна, в противоположность плохой живописи, безусловной, но не точной" ("C"est, somme toute, faire une peinture inexacte et precise, lout le contraire de la mauvaise peinlure qui est exacle el imprecise")1.
1(Цит. по кн.: Pierre Courthion. Paris de temps nouveaux. Geneve, Skira, 1957.)
А может быть, эта недосказанность в сочетании с властностью мастерства и составляет для нас главную притягательную силу Модильяни?
Лионелло Вентури и ряд других исследователей его творчества уверены, что в основе его стилистического своеобразия - линия, как бы ведущая за собой цвет. И действительно: плавная, мягкая или, наоборот, твердая, грубая, утрированная, утолщенная, она то и дело нарушает реальность и в то же время возрождает ее в неожиданном, поразительном качестве. Свободно захватывая наслоенные друг на друга планы, она создает ощущение глубины, объема, "видимости невидимого". Она как бы выносит наперед эту прекрасную модильяниевскую "телесность", игру тончайших цветовых нюансов и переливов, заставляя их дышать, пульсировать, наливаться изнутри теплым светом.
1918 Portrait de Jeanne Nébuterne. 46x29 cm. ParisCollection Particulière
Elvire au col blanc - 1918 - 92x65 cm - Paris Collection - Particulière
Etude pour le portrait de Franck Burty Havilland - 1914 - Huile sur Toile. Los Angeles, County Museum
Frans Hellens - 1919 - PC - oil on canvas
Giovanotto dai Capelli Rosse - 1919 - oil on canvas
Girl on a Chair (also known as Mademoiselle Huguette) - 1918 - PC - oil on canvas - Height 91.4 cm (35.98 in) Width 60.3 cm (23.74 in)
Jacques and Berthe Lipchitz - 1917 - The Art Institute of Chicago (USA) - oil on canvas
Joseph Levi - 1910 - Private collection - Painting - oil on canvas
Little Girl in Black Apron - 1918 - Kunstmuseum Basel - Painting - oil on canvas
Весной 1919 года Модильяни опять какое-то время провел в Капе. Посылая оттуда матери открытку с видом, он писал ей 12 апреля: "Как только устроюсь, пришлю тебе точный адрес". Но вскоре он снова вернулся в Ниццу, где все последнее время его работе мешали хлопоты о восстановлении пропавших бумаг. К тому же он еще схватил там "испанку" - опасную инфекционную болезнь, свирепствовавшую тогда по всей Европе. Едва встав с постели, он снова принялся за работу.
Интенсивность его творчества этого и последующего, парижского, периодов поистине удивительна, особенно если подумать о том, что все это время он был уже неизлечимо болен, как выяснилось впоследствии. Сколько он написал тогда одних только портретов Жанны и сколько сделал с нее рисунков! А знаменитая "Девочка в голубом", а дивные портреты Жермены Сюрваж и г-жи Остерлинд, а "Кормилица с ребенком", которую обычно называют "Цыганкой", а целый ряд его все более совершенных ню... Все это было создано за каких-нибудь полтора года.
Little Girl in Blue - 1918 - PC - Painting - oil on canvas
The Pretty Vegetable Vendor (also known as La Belle Epiciere) - 1918 - PC - Painting - oil on canvas
Pink Blouse - 1919 - Musee Angladon - Avignon - Painting - oil on canvas
Portrait de Madame L - 1917 - Painting - oil on canvas
Portrait of a Girl (also known as Victoria) - 1917 Tate Modern - London - Painting - oil on canvas
Илья Эренбург, русский поэт, прозаик и фотограф, эмигрировал во Францию в 1909 году. В Париже, занимаясь литературной деятельностью и вращаясь в кругах молодых художников, он познакомился с Модильяни. Как и Модильяни, Кокто и другие художники, он проводил вечера в кафе «Ротонда». Эренбургу понадобилось немало времени, чтобы разгадать тайну неугомонного характера Модильяни, которую он описал в «Стихах о канунах» 1915 года:
Ты сидел на низенькой лестнице,
Модильяни.
Крики твои - буревестника, Уловки обезьяньи.
А масляный свет приспущенной лампы,
А жарких волос синева!..
И вдруг я услышал страшного Данта -
Загудели, расплескались темные слова.
Ты бросил книгу,
Ты падал и прыгал,
Ты прыгал по зале,
И летящие свечи тебя пеленали.
О, безумец без имени!
Ты кричал - «Я могу! Я могу!»
И какие-то четкие пинии
Вырастали в горящем мозгу.
Великая тварь -
Ты вышел, заплакал и лег под фонарь.
http://www.a-modigliani.ru/okruzhenie/druzya.html
Спасибо за внимание! Продолжение следует...
Текст по книге Виленкин Виталий Яковлевич "Амадео Модильяни"
