Лаптев Харитон Прокофьевич – известный русский исследователь Арктики родился в 1700 году в деревне Пекарево, что в Великослутской губернии (ныне Псковская область). Будущий мореплаватель и первооткрыватель первое образование получал в Троицкой церкви под наставничеством священников. Харитон Лаптев с 1715 года продолжил свое обучение в Петербуржской Морской академии, которую окончил в 1718 году. После сдачи всех экзаменов поступает на службу в гардемарины в Балтийский флот.

Харитон Прокофьевич за время службы в Балтийском флоте плавал на различных судах. В 1720 году он уже дослужился до унтер-офицерского чина и стал подштурманом. В 1725 году в составе флотской миссии отправился в Италию, по возвращению из которой получил чин мичмана.

Первый корабль под свое командование мичман Лаптев получил в 1730 году, а в развернувшейся четырьмя годами позже войне против сторонников Лещинского принимал участие под командованием Дефремери на фрегате «Митау », который обманным способом был захвачен в плен французским флотом. За сдачу корабля без боя Х.Лаптев вместе с остальными офицерами фрегата был передан суду и приговорен к смертной казни, которая так и не состоялась благодаря дополнительному расследованию, которое провели в 1736 году. Весь экипаж был помилован и признан невиновным.

Возвращение на службу Балтийского флота произошло в 1736 году, и уже в этом году Лаптев плавал на фрегате «Виктория » на реку «Дон» с целью найти подходящее удобное место для постройки на нем судов.

В 1737 году назначен командиром придворной яхты «Декроне », а после – в ноябре этого же года подал царствующей императрице Анне Иоанновне прошение на участие в Великой Северной экспедиции. 13 декабря 1737 года получает под свое командование дубель-шлюпку «Якутск » и следующий чин – лейтенант флота. Ленско-Енисейскому отряду, в число которых входила и шлюпка «Якутск», по полученному предписанию следовало пройти к западу от реки Лены до устья Енисея, попутно описывая неизвестные берега.

В марте 1738 года вместе со своим двоюродным братом Дмитрием Лаптевым , участником , и лейтенантом Чихановым отправляется из Петербурга в Якутск, куда прибыл в мае 1739 года. 9 июля 1739 года под руководством Харитона Лаптева Ленско-Енисейский отряд вышел в плавание с предписанием описать берега Ледовитого океана, которые простираются к западу от Лены. Результатом похода стали сделанные участниками экспедиции описания ряда островов и участка берега между устьями рек Пясина и Хатанга – полуострова Таймыр.

Во второе плавание вдоль северной береговой линии Таймырского полуострова Лаптев вышел летом 1740 года, но встреченный чрезвычайно сложной ледовой обстановкой дубель-шлюпка «Якутск » была оставлена командой, а в августе 1740 года раздавлена льдом. Таким образом, немалые усилия обогнуть морем Таймырский полуостров, предпринимаемые в течение двух лет, команде не удались.

Харитоном Лаптевым было принято решение начать сухопутные (на собаках) походы для описи Таймырского полуострова. К осуществлению поставленной задачи приступили три группы летом 1741 года. Группы возглавляли Харитон Лаптев, Семен Челюскин и Никифор Чекин . Поставленные перед группой задачи были благополучно выполнены, и экспедиция завершилась в августе 1742 года после того, как весь состав Ленско-Енисейский отряда в полном своем составе прибыл в Енисейск.

Харитон Лаптев продолжая службу в Балтийском флоте, с 1746 года командовал судном «Ингерманланд », а в 1752 году получил назначение помощника начальника Морского кадетского корпуса. В период с 1756 по 1762 года (период Семилетней войны) под его командованием был 66-пушечный боевой корабль и Х. Лаптев дослужился до чина капитана первого ранга, а по окончанию войны получил звание обер-штер-кригс-комиссара.

Оценка статьи:

20 декабря 1737 года Адмиралтейств-коллегия рассмотрела рапорты Беринга с приложенными к нему материалами и, не согласившись с ним, постановила продолжать картографирование морского берега в этом районе. Обоим отрядам были установлены новые сроки для выполнения работы и предписано продолжать ее "во окончание в другое или в третье лето таким же образом без малейшего потеряния удобного времени; а буде какая невозможность и в третье лето во окончание привесть не допустит, то и в четвертое лето по крайней ревности и прилежности стараться, чтоб всемерно работа была закончена".

Одновременно Адмиралтейств-коллегия утвердила новую, более подробную и точную, инструкцию для начальников отрядов. Согласно этой инструкции, отряды должны были готовиться к походам заранее, и сразу же, как только позволит состояние льдов, не теряя драгоценного летнего времени, отправляться в путь. Начальникам отрядов предписывалось выжидать изменения ледовой обстановки непосредственно в тех местах, где не удастся преодолеть льды, и при малейшей возможности идти дальше. Кроме того, инструкция рекомендовала останавливаться на зимовку возможно ближе к тем пунктам, где застигнет суда зима. Это должно было избавить отряды от лишней траты времени на переход вдоль уже известных берегов.

На этом же заседании Адмиралтейств-коллегия назначила начальником отряда, картографировавшего морской берег между устьями Лены и Енисея, Харитона Прокофьевича Лаптева. Дальнейшие события показали, что коллегия не ошиблась в своем выборе, направив на наиболее трудный участок работы экспедиции этого всесторонне образованного морского офицера, обладавшего исключительной энергией, силой воли и мужеством.

Х.П. Лаптев имел солидный опыт службы на флоте. До назначения в экспедицию он уже девятнадцать лет плавал на различных кораблях.

Но, несмотря на безупречное отношение Лаптева к своим обязанностям, служба шла у него.не гладко. В 1734 году, во время действий русского флота под Данцигом, посланный на разведку фрегат "Митау", на котором служил мичман Харитон Лаптев, был обманным путем захвачен французским флотом, выступившим за несколько дней до этого на стороне врага, о чем не знал командир русского фрегата. Все офицеры "Митау", в том числе и X. Лаптев, были преданы суду за сдачу корабля неприятелю без боя и приговорены к смертной казни. После дополнительного расследования обстоятельств дела, произведенного по решению правительства, стало ясно, что ни командир, ни остальные офицеры фрегата не повинны в сдаче корабля французам, а потому 27 февраля 1736 года все они были помилованы.

В 1736 году Лаптев участвовал в летнем походе Балтийского флота, а затем был послан на Дон "для изыскания удобнейшего к судовому строению места". В следующем году Лаптев был назначен командиром придворной яхты "Декроне", но узнав, что требуются офицеры для участия в Великой Северной экспедиции, попросил назначить его туда. Очевидно, полная лишений жизнь полярного исследователя больше привлекала Харитона Лаптева, чем спокойная и почетная служба при дворе.

В феврале 1738 года в Санкт-Петербург прибыл с журналами, отчетами и картами двоюродный брат Харитона Лаптева - Дмитрий Яковлевич Лаптев - начальник отряда, картографировавшего берег к востоку от Лены. Он сообщил Адмиралтейств-коллегий совершенно новые сведения об условиях работы близ устья Лены, в частности о скоплениях льда, которые из года в год наблюдаются в одних и тех же местах и препятствуют движению судов. Дмитрий Лаптев предлагал картографировать берег на таких участках, двигаясь по суше.

Ознакомившись с рапортом Дмитрия Лаптева, Адмиралтейств-коллегия 3 марта 1738 года подтвердила свое решение о четырехлетнем сроке работы обоих отрядов, но дала Харитону и Дмитрию Лаптевым совершенно новые указания относительно способов выполнения задания.

Лучшие дня

Командирам отрядов предписывалось в случае, если лед не позволит закончить плавание в первое и второе лето, отослать суда с частью команд в Якутск или поставить их в удобном месте на зимовку, а с остальными людьми продолжать работы, продвигаясь по берегу.

Отрядам предписывалось обращать внимание на места, в которых будет встречаться стоячий лед, определять, как далеко он простирается, отмечать положение плавающего льда, его сплоченность, продолжительность нахождения у берега, а также места, "где сильного препятствия ото льдов нет". Отряды должны были определять возможность плавания в районе работ, измерять глубины, находить устья рек и другие удобные места для стоянок и зимовок судов.

Решение о продолжении работ с берега в случае невозможности движения судов по морю начальникам отрядов разрешалось принять только после консилиума со своими офицерами.

Из Петербурга Лаптевы выехали вместе. В Казани они получили такелаж для судов, в Иркутске - провиант, вещи для подарков жителям побережья Сибири и деньги. Харитон Лаптев потребовал, чтобы иркутская канцелярия подготовила на побережье оленей и собак на случай, если его отряду придется вести опись с суши, и переселила с устья Оленека в устья Анабара, Хатанги и Таймыры по две семьи промышленников, предписав им заняться заготовкой рыбы и постройкой жилищ на случай зимовки отряда в этих пунктах, одновременно Харитон Лаптев сообщил в канцелярию Туруханска о необходимости отправки летом 1739 года в устье реки Пясины провианта для его отряда.

В начале марта 1738 года Лаптевы прибыли в Усть-Кут, расположенный в верхнем течении Лены. Здесь для экспедиции строились небольшие речные суда. Весною, когда река вскрылась, на этих судах в Якутск были доставлены имущество и провиант для отрядов.

25 мая 1739 года Харитон Лаптев прибыл в Якутск. Дубель-шлюпка "Якутск" была уже готова к походу. Ее экипаж состоял из сорока пяти человек; почти все они были участниками плавания Прончищева.

Окончательно приведя все в порядок, Харитон Лаптев 5 июня повел свое судно вниз по Лене; дощаники с провиантом отправились вместе с ним.

В дельте Лены Лаптеву удалось найти вход в Крестяцкую протоку и к 19 июля он вышел на взморье.

21 июля "Якутск" направился на запад к Хатангской губе, а дощаники, не приспособленные к плаванию в открытом море, Лаптев приказал вести к устью Оленека и сложить провиант в старом зимовье Прончищева.

Возле устья Оленека судно вошло во "льды великие". Дубель-шлюпка шла под парусами и на веслах, команда расталкивала льдины шестами, а иногда пробивала дорогу во льду пешнями. Через неделю, 28 августа, Лаптев достиг восточного входа в пролив, отделяющий остров Бегичева от материка. Пролив был забит неподвижным льдом.

Посланному на берег для описи геодезисту Чекину показалось, что лед прижат к берегу, замыкающему залив с запада; поэтому он принял пролив за открытую с востока бухту, а остров Бегичева - за полуостров. Бухту нанесли на карту под названием Нордвик.

Отойдя от "бухты" Нордвик, "Якутск" направился к северу, чтобы обойти "полуостров" и войти в Хатангский залив. Стремясь избежать сжатия льдами, прижимаемыми ветром к берегу, Лаптев завел дубель-шлюп-ку в какую-то бухточку, где в течение пяти дней ожидал улучшения ледовой обстановки.

Пробившись через льды, Лаптев 6 августа ввел судно в Хатангский залив. На западном берегу залива виднелось зимовье. Лаптев решил свезти на берег часть провианта на случай, если придется зазимовать в этом месте. Но прежде чем удалось осуществить это намерение, опять задул северный ветер, нагнавший в залив лед.

Снова пришлось искать укрытия, и Лаптев повел дубель-шлюпку на юг вдоль берега. Вскоре показалось еще одно зимовье. Около него "Якутск" вошел в устье маленькой речки и простоял там целую неделю, которая ушла на выгрузку части провианта на берег.

14 августа, когда изменивший направление ветер отогнал лед, Лаптев повел судно вдоль берега к северу. При выходе из Хатангского залива от-,ом был открыт остров, названный островом Преображения.

17 августа "Якутск" миновал острова Петра и пошел вдоль берега на запад. Следующий день пришлось простоять из-за льда у островов Фаддея, а затем продвигаться во льду. Только 21 августа "Якутск" подошел к высокому мысу Фаддея. По одну сторону от мыса берег тянулся на юго-запад, а по другую - на запад. Дальнейший путь был прегражден неподвижным льдом. Определить границы льда из-за плотного тумана не представлялось возможным. Поэтому Лаптев послал Чекина на собачьих упряжках выяснить, как далеко в западном направлении простирается лед, а Челюскина - на мыс Фаддея, чтобы поставить там маяк. Вернувшись через двенадцать часов, Чекин доложил, что лед непроходим.

Наступили морозы. Надо было думать о зимовке. Осмотр берега дал неутешительные результаты: здесь не было плавника для постройки жилья. На консилиуме, устроенном Лаптевым 22 августа, было решено возвращаться к Хатангскому заливу. К 27 августа "Якутск" с трудом пробился к зимовью, у которого он находился в начале месяца. Лаптев повел судно дальше на юг. Войдя в Хатангу, он достиг устья ее правого притока - реки Блудной, где проживало несколько семейств безоленных эвенков.

Здесь отряд построил дом и остался на зиму.

К 25 сентября Хатанга стала. Начались тяжелые зимние работы отряда. Еще осенью Лаптев послал в Туруханск солдата Константина Хороших с требованием к воеводской канцелярии доставить на зимовку провиант и предоставить оленьи и собачьи упряжки. Теперь Лаптев на этих упряжках перебросил провиант, выгруженный ранее в устье Оленека и на берегу Хатангского залива. К этой работе были привлечены местные жители. Зимовщикам не хватало плавника для топлива, и за ним приходилось ежедневно ходить за несколько верст от зимовья.

Для предохранения команды от заболевания цингой Лаптев ввел в ежедневный рацион свежую мороженую рыбу, благодаря чему в течение всей зимы не было ни одного случая заболевания цингой.

Лаптев и во время зимовки продолжал собирать сведения о северном крае. Из рассказов местных жителей - русских, тавгийцев, якутов и эвенков - он узнал, что севернее реки Большой Балахни никто постоянно не живет, хотя на побережье моря есть зимовье, куда во время охоты приходят промышленники.

Чтобы изучить берег от устья Пясины до мыса Фаддея, Лаптев в конце октября 1739 года послал в устье Пясины на санях боцманмата* Медведева с одним солдатом. Добравшись до устья к началу марта 1740 года, Медведев отправился по морскому берегу на северо-восток. Но большие морозы и сильные ветры помешали ему произвести необходимые работы, и, проехав вдоль берега всего около сорока верст, он вынужден был вернуться в отряд.

23 марта 1740 года с зимовки выехал Чекин с заданием описать берег между устьями Таймыры и Пясины. Так как тогда считали, что залив Фаддея является устьем Таймыры, то Чекин, следовательно, должен был двигаться навстречу Медведеву. О том, что последний возвращается обратно на зимовку, Лаптев узнал только в конце апреля, когда Медведев прибыл в отряд. С Чекиным поехал один солдат и один якут, поселенный в устье Таймыры. В распоряжении Чекина находились две упряжки собак.

Чекин доехал до истока реки Таймыры и по ней отправился к устью, а затем по морскому берегу на запад. Он прошел около 100 верст и достиг пункта, в котором берег поворачивает на юг. Поставив здесь навигационный знак - пирамиду из камней, - Чекин был вынужден повернуть обратно, так как "себе провианта и собакам корму стало мало очень, с которыми далее в безвестное место ехать было опасно".

17 мая Чекин со своими спутниками вернулся на зимовье пешком, "с крайнею нуждою", потеряв от бескормицы почти всех собак и бросив нарты.

В апvреле того же года картографию побережья между устьями Пясины и Таймыры производил посланный Мининым штурман Стерлегов. Видимо, он прибыл в устье Пясины вскоре после того, как оттуда уехал Медведев. Чекин и Стерлегов двигались навстречу друг другу, и оба почти в одно и то же время повернули обратно. Между крайними достигнутыми ими точками оставалось около 200 километров.

Готовясь к очередному плаванию, Лаптев решил запастись продовольствием для своего отряда. С этой целью он послал в устье Таймыры двух промышленников для ловли и заготовки рыбы.

Хатанга вскрылась 15 июня, но из-за скопившегося з Хатангском заливе льда дубель-шлюпка смогла выйти из реки только 13 июля. Еще месяц ушел на то, чтобы "Якутск" смог преодолеть льды в заливе и выйти в море.

В течение первых суток после выхода из Хатангского залива судно довольно далеко продвинулось на север. Утром 13 августа на 75°26" северной широты "Якутск" подошел к кромке невзломанного льда, тянувшейся от берега на северо-восток. Лаптев направил судно вдоль кромки. Переменившийся вскоре ветер стал нагонять лед, и дубель-шлюпку затерло. Ветер крепчал, лед все больше сжимал судно, появилась течь.

Команда непрерывно вычерпывала воду и бревнами ограждала борта дубель-шлюпки от напора льда. Но это не спасло "Якутск". Вскоре льдом был выломан форштевень, а к утру 14 августа судно было в совершенно безнадежном состоянии. Лаптев приказал выгрузить на лед тяжелый груз, надеясь облегчить этим положение дубель-шлюпки: были сняты пушки, якоря, провиант и другие грузы, а затем, когда стало ясно, что судно спасти нельзя, его покинули и люди.

Через сутки, когда образовался достаточно прочный лед, Лаптев повел команду на берег. Моряки несли на себе провиант; провиантом же были до предела нагружены нарты собачьей упряжки, имевшейся на ду-бель-шлюпке. Обогревшись у костра, уставшие люди занялись постройкой землянки и переброской на берег грузов, оставшихся возле судна.

Эта работа продолжалась до 31 августа, когда пришедшим в движение льдом были уничтожены дубель-шлюпка "Якутск" и оставшиеся еще на льду грузы.

Двигаться на юг, к населенным местам, не представлялось возможным из-за ледохода на реках. Только 21 сентября отряд смог отправиться в путь. На пятый день он дошел до зимовья Конечное, в котором находились промышленники. Здесь осталось двенадцать больных, а остальные воспользовались транспортом промышленников и к 15 октября прибыли на зимовку у реки Блудной. Вскоре на зимовку прибыли и промышленники, которых Лаптев послал еще весной в устье Таймыры для заготовки рыбы. Им удалось в течение короткого лета успешно выполнить задание.

Опыт плаваний Прончищева в 1736 году, а также собственные исследования Лаптева в 1739 и 1740 годы убедили его в том, что пройти морем вдоль берега между устьями Пясины и Таймыры нельзя. Да к тому же и единственное судно отряда - "Якутск" - было потеряно. Оставалась одна возможность - выполнить картографические работы с суши.

8 ноября 1740 года Лаптев устроил консилиум со своими подчиненными - Челюскиным, Чекиным и Медведевым. Консилиум согласился с мнением Лаптева, что "состояние льдов и глубины заливов и рек описывать иного времени, по здешнему климату нет, как начать с июня и про-вождать июль и август месяцы, усматривая их состояние, ибо во оное время... льды ломает как на море, так и в губах и в реках, а [в] протчая времена стоят". Поэтому решено было не закартографированный еще берег описать с суши.

Но производить опись с берега летом не было никакой возможное ти, так как собачьи и оленьи упряжки, служившие единственным транспортным средством, могли передвигаться по тундре только зимой. Учтя это, консилиум решил проводить картографирование в зимнее время, хотя результаты их могли оказаться менее точными и полными.

Все эти решения вместе со своим рапортом Лаптев 25 ноября отправил на утверждение Адмиралтейств-коллегий. Приводя ряд доводов в польз решения консилиума, он сообщил, что может начать работу в апрел 1741 года и что свободных от работы людей он отошлет на Енисей "в жилое место, где имеется довольно провианта, к тому же и места здорс вые".

Посланец Лаптева матрос Козьма Сутормин быстро по тому вре мени доставил рапорт и журналы отряда в Петербург, и уже 7 апреля 1741 года Адмиралтейств-коллегия приступила к рассмотрению этих материалов. Она согласилась с решением консилиума и разрешила произ водить опись морского берега с суши.

Лаптев приступил к осуществлению своего плана задолго до получе ния предписания Адмиралтейств-коллегий. Он решил производить опис; сразу тремя партиями. Одна партия должна была работать между устьями Хатанги и Таймыры, вторая - от устья Пясины на восток до встречи с третьей партией, двигавшейся от устья Таймыры на запад. Такое распределение маршрутов объясняется тем, что в то время Лаптев по-прежнем> считал, что устье Таймыры находится в районе мыса Фаддея, то есть намного восточнее его истинного положения. Поэтому участок побережья от Хатанги до Таймыры казался значительно более коротким, чем он есть на самом деле, а участок между Таймырой и Пясиной, наоборот, очень большим.

Для выполнения описи с суши требовалось сравнительно немного людей. Лаптев оставил при себе Челюскина, Чекина, одного унтер-офицера, четырех солдат и плотника, а остальных двумя группами (одну - 15 февраля, другую - 10 апреля) послал на оленях в Дудинку на Енисее. Со второй группой была отправлена часть имущества, спасенного с дубель-шлюпки. Наиболее тяжелые грузы остались в складе на месте зимовки.

В это же время Лаптев получил сообщение от Туруханской воеводской канцелярии о том, что его требования относительно заготовки корма для собак в устье Пясины и в других "удобных местах" на побережье, посланные в канцелярию еще осенью 1740 года, выполнены. Однако это известие оказалось ложным: запасов корма нигде сделано не было, и все партии отряда Лаптева испытывали в связи с этим чрезвычайные трудности.

17 марта 1741 года из зимовья отряда выехала на трех собачьих упряжках вторая партия - Челюскин с двумя солдатами.

15 апреля зимовье отряда покинула первая партия - Чекин с солдатами и якутом, а 24 апреля - третья партия, которую возглавил сам Ха-ритон Прокофьевич Лаптев.

Через шесть дней партия Лаптева достигла озера Таймыр, пересекла его и, выйдя к истоку Таймыры, двинулась по ее долине дальше на север. 6 мая Лаптев прибыл к устью Таймыры и убедился, что он находится значительно западнее залива Фаддея. Это заставило его изменить план своей работы. Увидев, что Чекину предстоит произвести опись побережья на значительно большем участке, чем он предполагал, Лаптев решил идти навстречу Чекину, то есть на восток, а не на запад. Закартографировав берег, Лаптев подошел к месту, в котором образовалось многолетнее скопление льда. Он обнаружил это скопление по различным пластам льда, образовавшимся в течение ряда лет. В тех местах, где "летом льды ломает", в зимнее время было видно, "что местами есть торосы свежие". Больше всего торосов было возле берега, а вдали от него располагались льдины "с летними проталинами". Подводя итог своим наблюдениям, Лаптев пришел к выводу, что летом ледяной покров взламывается, и скопление торосов происходит там, где движущийся лед встречает препятствие - неподвижный лед или берег.

Этот вывод Х.П. Лаптева подтвердили и более поздние исследования. Он справедлив и в наши дни.

13 мая, добравшись до широты 76°42", Лаптев был вынужден остановиться из-за вьюги и тумана. Кроме того, у него и сопровождавшего его солдата началась снежная слепота. Дальнейшее продвижение могло лишь усилить заболевание. Переждав непогоду, Лаптев решил вернуться к устью Таймыры, где он рассчитывал найти продовольствие.

Однако продовольствия в устье Таймыры, куда Лаптев прибыл 17 мая, не оказалось. Заготовленную здесь рыбу съели песцы и белые медведи, а завезенный сюда запас корма был нужен Чекину для питания собак.

Таким образом, взять что-либо для своих четырех упряжек Лаптев не мог. Поэтому он решил отправиться на запад, навстречу Челюскину, рассчитывая получить у него "вспоможение кормом".

19 мая, когда боль в глазах несколько утихла, Лаптев тронулся в путь 24 мая он подошел к мысу, от которого берег поворачивал на юг. Определив широту мыса (76°39") и поставив на нем приметный знак, Лаптев поехал дальше.

1 июня Лаптев встретился с Челюскиным близ знака, поставленного в 1740 году Стерлеговым в конечной точке его маршрута. Собаки Челюскина также были истощены, так как корма для них и у него оказалось в обрез. Лишь удачная охота на белых медведей выручила путешественников.

Приближалась весна, и Лаптев, боясь застрять на пустынном берегу моря на продолжительный срок, торопился добраться до зимовий в устье реки Пясины. К 9 июня он вместе с Челюскиным достиг устья Пясины, где вынужден был пережидать половодье. Только через месяц им удалось отправиться на лодках вверх по течению реки. Путь был крайне тяжелым, но, к счастью, отряд вскоре повстречал кочевавших в низовьях Пясины ненцев и к концу июля добрался с ними на оленях до Гольчихи, а затем на попутном судне вверх по Енисею к Дудинке.

Здесь уже был и Чекин. Оказалось, что ему удалось добраться только до широты 76°35", то есть до островов Петра. Следовать дальше он не смог из-за снежной слепоты.

В Дудинке Лаптев узнал, что часть его отряда, отправленная с Хатанги еще 15 апреля, до сих пор сюда не пришла. Пришедший в Дудинку матрос рассказал, что, когда их группа добралась на оленях до реки Ду-дыпты, хозяева оленей - тавгийцы - сбросили грузы и ушли на летнее кочевье в тундру. Раздобыв лодки, моряки спустились по Дудыптедо Пясины. Здесь они остались ждать помощи. Лаптев отправил за ними собранных в Дудинке ненцев и тавгийцев.

Когда Лаптев подвел итоги работы всех трех партий, выяснилось, что картографические работы полностью не выполнены, так как остался не нанесенным на карту участок побережья между мысом Фаддея на востоке и крайней точкой на западе, до которой дошел он сам. Съемку этого участка Лаптев отложил на следующую зиму, а пока решил отправиться в Туруханск, чтобы затребовать от властей необходимый для поездки на побережье транспорт, провиант для людей и корм для собак, а также устроить на зимовку свободных от работ людей отряда.

29 сентября Лаптев со всеми людьми, которые были с ним в Дудинке, прибыл в Туруханск, а 15 сентября туда же прибыла часть отряда, вывезенная с озера Пясина. Впервые за этот год в Туруханске собрался весь отряд. Началась подготовка к последнему походу. К декабрю все приготовления были закончены. 4 декабря 1741 года из Туруханска выехал на пяти собачьих упряжках Челюскин с тремя солдатами, а 8 февраля 1742 года, также на пяти упряжках, - сам Х.П. Лаптев.

Челюскин направлялся к устью Хатанги, а оттуда на север, вдоль берега. Путь Лаптева был более сложным и длительным. Доехав по Енисею до Дудинки, группа Лаптева повернула на восток и через тундру добралась до Пясины, а затем вдоль нее до Дудыпты. Отсюда Харитон Лаптев повернул на север, пересек реку Большую Балахню и подъехал к южному берегу озера Таймыр. Дальнейший путь лежал по льду через озеро и вдоль Таймыры к ее устью.

Прибыв к устью Таймыры в начале мая, Лаптев послал навстречу Челюскину солдата Хороших и одного якута с запасом провианта и корма для собак. В это время Челюскин уже достиг самого северного мыса Азии и картографировал северное побережье.

15 мая Челюскин встретился с людьми, посланными Лаптевым, и вместе с ними отправился к устью Таймыры, чтобы встретиться с начальником отряда, так как опись участка была им к этому времени закончена. От устья Таймыры Харитон Лаптев и Челюскин поспешили в Туруханск, а оттуда отряд в полном составе отправился в Енисейск, картографируя по пути берега Енисея. 27 августа 1742 года отряд прибыл к месту назначения. Возложенная на него задача была выполнена.

Теперь уже можно было представить Адмиралтейств-коллегий новую, более верную карту полуострова Таймыр. Конечно, сведения, собранные отрядом Харитона Лаптева, нельзя было считать абсолютно точными. Это знал и он сам, и его товарищи по экспедиции. Они располагали несовершенными инструментами и способами определения долготы, дававшими весьма приблизительные результаты. В то время еще не существовало даже хронометра (этот прибор был изобретен только в 1772 году). Кроме того, отряд Харитона Лаптева работал в зимнее время, когда снежный покров не позволял установить точные очертания береговой линии.

Все это и определило ошибки на карте, составленной Лаптевым, на которой восточный берег полуострова Таймыр нанесен значительно восточнее, чем он расположен на самом деле, а острова, лежащие севернее полуострова Таймыр, обозначены как мысы (например, мыс Северо-Западный).

Однако все это ни в коей мере не умаляет заслуг Харитона Лаптева - первого исследователя одного из самых суровых участков Северного Ледовитого океана.

13 сентября 1743 года Х.П. Лаптев подал Адмиралтейств-коллегии рапорт, в котором изложил результаты работ отряда и свои личные записки, представляющие большую научную ценность. Лаптев объяснял, что составил эти записки "для известия" потомкам, что он вносил в них то, что считал "неприличным дописывать в журнал", как не относящиеся к выполняемой отрядом работе. Он назвал их "Берег между Лены и Енисея. Записки Лейтенанта Харитона Прокофьевича Лаптева".

Записки состояли из трех частей. В первой части он дает краткое описание берега от острова Столб на реке Лене до устья Енисея. В сжатой форме, но достаточно полно им описаны характер берега, прибрежные глубины, "пристойные места", их грунт, состояние льда, устья рек, их ширина и глубина, приведены данные о приливах и отливах и другие весьма важные для науки сведения.

Во второй части последовательно описаны реки, начиная от Лены и далее на запад до Енисея. Каждой реке дана характеристика - откуда вытекает, какой длины, где кончается лес и начинается тундра, в каких местах живут люди и чем занимаются. Далее описывается озеро Таймыр. Рассказывается "о тундре, лежащей около озера Таймурского", "о мамонтовых рогах" (то есть о клыках). Много места в этой части уделено быту, занятиям, нравам и обычаям жителей Туруханска.

В третьей части, озаглавленной "Наконец сего описания прилагается о кочующих народах, у северных мест лежащих во Азии Сибирских мест, в каком суеверстве содержут себя, и о состоянии нечто о них", Харитон Лаптев систематизирует сведения этнографического характера о народностях, населяющих полуостров Таймыр.

Эти наблюдения полностью подтверждаются современными данными. Характерной чертой этнографических описаний Х.П. Лаптева является отсутствие высокомерия по отношению к представителям северных народностей. Харитон Лаптев с похвалой отзывается, например, об эвенках - "тунгусах". Сообщая о том, что местные жители едят сырое мясо и рыбу, он не высказывает никакого презрения к ним за подобную "дикость". Наоборот, Лаптев отмечает необходимость питания в северных местах сырой строганиной, которая "не допускает до цинги быть больному, а между тем застарелую выгоняет; того лучше действо и от мерзлого мяса строганного, оленьего, в той же болезни лечатся".

Записки Харитона Прокофьевича Лаптева, представляющие собою огромную научную ценность, были высоко оценены передовыми учеными России и других стран.

Продолжал служить во флоте после экспедиции и Харитон Проко-фьевич Лаптев. Весной 1757 года он был назначен в Штурманскую роту для обучения будущих штурманов. Вплоть до 1762 года Лаптев занимал строевые должности, командуя в летние месяцы кораблями. К этому времени он имел чин капитана 1-го ранга. 10 апреля 1762 года Лаптев был назначен обер-штер-кригс-комиссаром флота. 21 декабря 1763 года он скончался.

Родина не забыла имен героических участников Великой Северной экспедиции - руководителей отряда, описавшего побережье между устьями Лены и Енисея. Их имена остались на карте мира, напоминая потомкам о научном подвиге их соотечественников.

На восточном берегу полуострова Таймыр несколько севернее островов Комсомольской Правды находится мыс Прончищева. Восточный берег этого полуострова, простирающийся от островов Петра до входа в Хатангский залив, называется берегом Василия Прончищева.

В 1913 году приблизительно в середине берега Василия Прончищева русской экспедицией на ледоколах "Таймыр" и "Вайгач" был открыт большой залив, названный ею бухтой Марии Прончищевой. На морском побережье между устьями рек Анабар и Оленек расположен невысокий горный кряж Прончищева.

Часть западного побережья полуострова Таймыр, лежащая между.устьями Пясины и Таймыры, носит название берега Харитона Лаптева.

Против средней части берега Харитова Лаптева, ближе к устью Таймыры, в сложном архипелаге лежит остров пилота Махоткина. Два северо-восточных мыса его называются: один мысом Лаптева, другой мысом Харитона, в честь Харитона Лаптева. На восточном побережье полуострова Таймыр против островов Комсомольской Правды, в том месте, где берег круто поворачивает на запад к заливу Терезы Клавенесс, в море выдается мыс Харитона Лаптева.

Названия эти напоминают нам об отважных русских морских офицерах, более двухсот лет назад руководивших первым исследованием самого северного участка побережья Азии.

ХАРИТОН ПРОКОФЬЕВИЧ ЛАПТЕВ

Имя Харитона Лаптева получило широкую известность в России лишь столетие спустя после совершенного им подвига.

Лаптеву принадлежит честь открытия огромного полуострова Таймыр, протянувшегося к северу между Леной и Енисеем. До появления на этих берегах Лаптева о существовании Таймыра в России не знали.

Лишь Лаптев впервые установил размеры и протяженность этого полуострова, описал его рельеф и природные условия, составил первую лоцию его берегов и уникальное географическое описание природы внутренних областей и населявших их народов.

Работа, проделанная Лаптевым в труднейших условиях дикой природы Севера, была настолько огромна, что некоторые даже сомневались в реальности достижения его отрядом северной точки Азии.

Харитон Прокофьевич Лаптев происходил из старинного, хотя и обедневшего рода великолукских дворян.

Он родился в 1700 году в небольшом сельце Пекарево Слауцкого стана Великолукской провинции. Здесь Харитон провел свои детские годы, получив под руководством местного священника начальное образование. В 1715 году по указу Петра I среди дворянских недорослей северных провинций, «яко живущих при водяных сообщениях», проводился набор во вновь организовавшуюся в новой русской столице Морскую академию. В нее и отправился Харитон Лаптев вместе со своим младшим братом Дмитрием.

В 1718 году братья Лаптевы после сдачи экзаменов были произведены в гардемарины и зачислены в Балтийский флот. Спустя два года Харитон Лаптев был произведен в унтер-офицерский чин подштурмана.

Пять лет спустя его отправили в Италию в составе специальной флотской миссии, а по возвращении Лаптев был произведен в первый офицерский чин мичмана.

В 1774 году Харитон Лаптев принял участие в войне за польское наследство, но там его подстерегала неудача.

Фрегат «Митау», на котором служил Лаптев, был послан к Данцигу с задачей узнать, суда каких стран поддерживают претендента на польский престол Станислава Лещинского. Однако пославший Лаптева для проведения разведки командующий Кронштадтской эскадрой адмирал Гордон не написал в «ордере», данном командиру фрегата, о том, что французские суда следует считать неприятельскими. Все это привело к тому, что «Митау» оказался окруженным военными судами союзников Станислава Лещинского, и весь экипаж фрегата оказался в плену.

Участь экипажа «Митау» разделил и Лаптев. После окончания боевых действий произошел обмен пленными и офицеры фрегата были отданы под военный суд по обвинению в сдаче фрегата врагу без боя. По петровскому морскому уставу за такой проступок офицеры могли лишиться жизни. Приговор уже был вынесен, однако нашлись свидетели, подтвердившие, что в «ордере» французские суда не считались неприятельскими. Было назначено новое следствие, и лишь в феврале 1736 года офицеры «Митау» вышли на свободу.

Вначале Лаптев плавал на фрегате «Виктория» на Балтийском море. Затем был послан для строительства боевых кораблей на случай войны с Турцией. После выполнения этого задания Лаптев вернулся в Петербург, где получил назначение командовать придворной яхтой «Декроне».

Однако узнав, что в Камчатскую экспедицию требуются офицеры, Лаптев в феврале 1737 года подал прошение на имя императрицы Анны Иоанновны с просьбой направить его в Сибирь. На протяжении нескольких месяцев он ожидал ответа на свое прошение и лишь в декабре был утвержден командиром дубель-шлюпки «Якуцк» Ленско-Енисейского отряда с производством в следующий чин лейтенанта.

В инструкции, данной Лаптеву в Адмиралтейств-коллегий, предписывалось пройти морем из Лены в Енисей и описать неизвестные берега. На выполнение задания Лаптеву отводился четырехлетний срок. Адмиралтейств-коллегия предоставила Лаптеву достаточно широкие полномочия для выполнения задания, разрешив решать многие вопросы по собственному усмотрению.

В марте 1738 года Харитон и Дмитрий Лаптевы выехали в Сибирь.

По пути они заехали в Казань, где находилось все необходимое для экспедиции.

Обоз Лаптевых шел вначале по Волге до устья Камы, затем по Каме и Чусовой. Через Урал груз был перевезен гужевыми обозами до реки Туры. В Верхотурье все имущество было погружено на небольшие баржи и лодки, которые двинулись по Туре через Тюмень в реку Тобол.

Из Тобольска баржи с грузом дошли по Иртышу до впадения его в Обь, откуда пошли вверх по Оби до реки Кеби. От Кеби баржи шли до Маковского острога, где все имущество было погружено на лошадей и перевезено в Енисейск.

Санным путем к новому 1739 году Лаптевы добрались до Усть-Кута на реке Лене, где уже строились дощаники и баржи для сплава снаряжения вниз по реке.

8 июня 1739 года «Якуцк» двинулся вниз по течению Лены. На буксире дубель-шлюпка вела большой ялбот с дровами. За дощаником на буксире вели каяк с мукой.

Более месяца продолжалось плавание по Лене, наконец 21 июля 1737 года «Якуцк» вышел в море курсом на запад. По пути ему часто встречались льдины, которые «Якуцк» успешно обходил.

27 июля открылись высокие утесистые мысы, окружавшие вход в залив, необозначенный на карте. Это был мыс Пакса. Этому заливу Лаптев присвоил название Нордвик (Северный залив). Закончив описание Нордвика, Лаптев двинулся на север. Дальнейшее продвижение «Якуцка» затрудняли льды, которых становилось все более.

Лаптев намеревался выгрузить часть провианта с перегруженного судна в зимовье Конечном, располагавшемся в 12 км севернее мыса Сибирского, на случай, если «Якуцк» погибнет во льдах, а экипажу пришлось бы добираться пешком. Однако с моря подул восточный ветер и снова появился лед, и Лаптев приказал идти на юг, в Хатоичский залив, где находилось другое зимовье в устье речки Журавлева. Здесь было другое зимовье, в которое и была перенесена лодка. Здесь участники экспедиции оставили ялбот, и далее «Якуцк» устремился на всех парусах вдоль восточного берега. По пути ему почти не встречалось льдин.

От острова св. Павла (совр. остров св. Андрея) «Якуцк» шел вдоль берега к западу. Однако вскоре снова встретился со льдинами, что заставило Лаптева плыть около берега. В ночь на 20 августа южный ветер отогнал льдины, и, используя образовавшееся разводье, экипаж «Якуцка» вначале пошел на веслах, а затем и на парусах. Скоро они вошли в залив Фаддея, который они ошибочно приняли за устьевую губу реки Таймыры. Найти устье реки так и не удалось, и Лаптев обозначил входящий в море мыс, как мыс Фаддея.

Далее за мысом на север пройти было невозможно, и Лаптев разослал небольшие группы людей разведать, имеется ли во льдинах какой-нибудь проход. Однако вскоре выяснилось, что льдины покрывают на севере все видимое пространство, и тогда Лаптев решил созвать на совет всех унтер-офицеров своей команды для принятия решения о дальнейших действиях. Совет высказался единодушно за возвращение на юг, где необходимо стать на зимовку.

22 августа «Якуцк» взял курс на юго-восток. Под попутным штормовым северо-западным ветром дубель-шлюпка к утру 27 августа вошла в Хатангский залив.

Здесь Лаптев намеревался забрать из зимовья оставленные большой ялбот и провиант. Однако льды настолько плотно окружили берег, что подойти к нему оказалось невозможным.

Было решено искать новое зимнее убежище для судна и людей. Такое место было найдено на Хатангском заливе в устье речки Попичай.

28 августа «Якуцк» стал у зимовья, рядом с которым уже к середине сентября были построены пять жилых домов и амбары, в которых хранились паруса, пушки и провиант. В этом поселке и разместился отряд Лаптева.

Сюда же был перевезен и провиант с Усть-Оленекского зимовья. Кроме того, свежую рыбу и оленье мясо привозили от соседнего зимовья.

Уже в зимовье Лаптев думал о продолжение работ. Первоначальной задачей на этом этапе он поставил определение с моря устья рек Таймыры и Пясины. Уже в начале апреля Лаптев послал несколько человек во главе с геодезистом Н. Чекиным для осмотра берега устья рек Таймыры и Пясины с палубной съемкой берега. Однако поездка кончилась неудачей, поскольку опыта санных поездок Чекин не имел.

15 июня Хатанга вскрылась и скоро освободилась ото льда. 8 июля на «Якуцк» были погружены продукты и бочки с пресной водой, которая могла понадобиться для плавания в море.

12 июля «Якуцк» отошел от берега и к утру следующего дня дошел до последнего мыса реки Хатанга, называвшемся Кортой. Здесь за ненадобностью был оставлен большой ялбот. Однако плыть далее было пока невозможно - залив был покрыт невзломанным льдом. Лишь 30 июля он освободился ото льда, и «Якуцк» тронулся в путь, однако спустя двое суток стал у непроходимой стены стоячего льда.

С большим трудом Лаптеву и его товарищам удалось найти протоку и выйти в устье речки Журавлева.

К вечеру 12 августа юго-восточный ветер разогнал льдины и «Якуцк» вновь стал пробиваться на север. Однако плавание продолжалось недолго, на следующий день «Якуцк» был затерт льдами. Дубель-шлюпка оказалась сильно помята льдинами, в ней появилась течь, никакие меры, принятые экипажем «Якуцка», не могли спасти судна. Не только «Якуцку», но всему экипажу грозила гибель. Однако к западу от места крушения обнаружился стоячий лед, который мог спасти экипаж судна. С большим трудом дубель-шлюпку, наполненную водой, протащили по стоячему льду, на который стали выгружать находившийся на борту «Якуцка» груз.

К 16 августа экипаж судна вышел на берег, куда стали свозить все снятое с судна. Здесь, на крутом скалистом побережье, Лаптев приказал рыть круглые ямы, настилать их дно плавником, сделать из жердей перекрытия, накрыв их принесенными парусами, взятыми с «Якуцка». В этих «земляных юртах» предстояло провести до того времени, когда лед станет крепок и по нему можно будет перейти к зимовьям.

20 сентября лед стал настолько крепок, что Лаптев решил послать группу из девяти солдат во главе с Чекиным на южный берег бухты Марии Прончищевой. Они должны были добраться до ближайшего зимовья и попросить там помощи.

Весь свой отряд Лаптев поделил на три группы с тем, чтобы в пути они могли останавливаться в небольших промысловых избах, меняя друг друга. Сам Лаптев пошел со второй группой из 15 человек. Следом за ним должна была идти группа во главе со штурманом С. Челюскиным. В юрте были оставлены лишь больные солдаты и матросы, которых всего было четверо человек.

За пять дней группа Лаптева прошла 120 километров и, наконец, пришла в зимовье Кожина.

25 ноября Лаптев послал рапорт в Адмиралтейств-коллегию, в котором изложил все обстоятельства гибели «Якуцка» и решение совета о проведении весной сухопутных съемок побережья группами из нескольких человек на собачьих упряжках. Группы должны были двигаться навстречу друг другу из устьев рек Хатанги, Нижней Таймыры и Пясины. Солдат и матросов, которых не предполагалось задействовать в съемках, было решено отправить на Енисей.

Однако первая попытка съемок берегов оказалась неудачной для многих из ее участников, в том числе и для самого Лаптева, многие заболели снежной слепотой - световым ожогом глаз. Едва оправившись от «очной болезни», Лаптев выехал на запад навстречу Челюскину, двигавшемуся с востока.

По пути Лаптев обнаружил несколько небольших островов, необозначенных на его карте. 24 мая он пересек пролив, различив видневшийся на севере остров (называемый ныне Русский). На юго-западной его оконечности было обнаружено множество холмов, между которыми не было никакой земли. Лаптев не подозревал, что холмы - это небольшие острова, также уже нанесенные на карту.

От острова Русский Лаптев взял направление на западный край массива островов западной части архипелага Норденшельда. Здесь он высадился на высокий остров, впоследствии названный именем Макарова.

28 мая Лаптев и его спутники выступили на юг. Однако в пути их настигла пурга, пропала видимость и вместо стоячего льда путники едва не попали в цель, отделявшую торосы от стоячего льда.

1 июня 1741 года у мыса Лемана произошла встреча группы Лаптева с группой Челюскина. Обе группы проделали многокилометровый путь навстречу друг другу вдоль северного берега из устьев рек Пясины и Таймыры. «Погода изрядна, - писал в своем журнале Лаптев, описывая эту встречу. - С полудни приехал к нам навстречу штурман Челюскин, у которого пришедшие с ним собаки весьма худы, и корму малое число с ним пришло. И, накормив собак, поехали в путь, возврате оного штюрмана».

Когда река Пясина очистилась ото льда, Лаптев поплыл по ней вверх, а затем по ее притоку речке Пуре к Енисею. Дальнейший путь Лаптев проделал по тундре на оленях, и уже на следующий день он перешел на дощаник и пошел вверх по Енисею, ведя по пути съемку берегов реки до самого Туруханска.

29 августа Лаптев и большая часть его отряда собралась в Мангазитске (Туруханске). В ходе исследований весной 1741 года экспедицией Лаптева был положен на карту неизвестный до того морской берег между устьем рек Нижняя Таймыра и Енисей. Однако было еще необходимо разведать один маршрут по внутренним районам Таймыра.

8 февраля 1742 года Лаптев вместе с четырьмя матросами выехал из Туруханска, и 2 марта прибыл в Дудинку. Затем на оленях Лаптев выехал на восток от Енисея.

19 марта он достиг устья реки Норильской и продолжил свой путь к озеру Таймыр навстречу группе Челюскина. Однако скоро он понял, что дальнейшее его продвижение затруднено, поскольку из-за ранней весны снег стал мягким. Подготовив для группы Челюскина лабаз с провиантом, Лаптев двинулся в обратный путь.

На стоянках он отдавал распоряжения о предоставлении команде Челюскина оленей или лодок. 27 июня он добрался до устья Дудиной реки в зимовье Бобылево и, как только Енисей очистился ото льда, на ясашном дощанике 16 июля прибыл в Туруханск, куда спустя четыре дня прибыл со своей партией Челюскин.

Осенью 1742 года в Енисейске собрался и весь отряд Лаптева. Свой рапорт о завершении похода Лаптев направил в Адмиралтейств-коллегию в сопровождении Челюскина.

Зимой 1743 года отряд Лаптева был расформирован. Сам он занимался составлением двух отчетных карт и описанием обследованной им территории.

Заслушав отчет, Адмиралтейств-коллегия решила определить Лаптева в корабельную команду Балтийского флота. Он остался в прежнем чине лейтенанта, не получив никаких наград за свой пятилетний труд. Лишь спустя семь лет Лаптеву был присвоен чин капитана в связи с назначением помощником директора вновь открывшегося Морского кадетского корпуса.

Во время Семилетней войны 1757–1762 годов Лаптев в чине капитана 2-го ранга командовал боевым кораблем, блокировавшем прусское побережье. После окончания войны он был назначен «обер-штер-кригскомиссаром» (главным интендантом) Балтийского флота.

Но в связи с пошатнувшимся здоровьем Лаптев удалился в свою великолукскую деревню Пекарево, где и скончался 21 декабря 1763 года.

Именем Харитона Лаптева названа северо-западная часть побережья Таймыра, где в 1741 году произошла встреча Лаптева с Челюскиным (берег Харитона Лаптева). В 1878 году А.Э. Норденшельд назвал мысом Лаптева юго-восточную оконечность острова Таймыр. В море Лаптевых, на северо-восточном берегу Таймыра, есть мыс Харитона Лаптева.

В августе 1980 года на высоком берегу реки Хатанга на месте зимней стоянки дубель-шлюпки «Якуцк», где располагались дома, в которых жили участники экспедиции, был открыт памятник ее участникам. Памятник 5-метровой высоты представляет собой металлический конусообразный тросный морской буй. Этот памятник помогает морским судам ориентироваться на фарватере реки Хатанги, выходящим сюда из моря Лаптевых, по пути, который когда-то проложил здесь отряд Харитона Лаптева.

При прохождении мимо памятника по приказу капитана судна в течение четверти минут дается звуковой сигнал, а в судовой трансляции экипажу и всем находящимся на борту судна объявляется, в честь кого дается этот салют.

Из книги Власть без славы автора Лаптев Иван

Иван Лаптев Власть без славы

Из книги Во имя Родины. Рассказы о челябинцах - Героях и дважды Героях Советского Союза автора Ушаков Александр Прокопьевич

ЛАПТЕВ Григорий Михайлович Григорий Михайлович Лаптев родился в 1915 году в поселке Рудничный Саткинского района Челябинской области в рабочей семье. Русский. В поселке окончил школу, а затем саткинскую школу ФЗО. Работал бурильщиком в геологоразведочной партии

Из книги Персональные помощники руководителя автора Бабаев Маариф Арзулла

Харитон Юлий Борисович Помощник Курчатова Игоря Васильевича, одного из создателей ядерной физики в СССР27 февраля 1904 года в Санкт-Петербурге родился Юлий Борисович Харитон. Будущий главный конструктор ядерного оружия, трижды Герой Социалистического Труда.Для каждого

Из книги Роковая Фемида. Драматические судьбы знаменитых российских юристов автора Звягинцев Александр Григорьевич

Дмитрий Прокофьевич Трощинский (1754–1829) «ДЕЛО НЕ В ДОКЛАДЕ, А В ДОКЛАДЧИКЕ» В отличие от многих других сановников Дмитрию Прокофьевичу удалось не только сохраниться после восшествия на престол императора Павла I, но и возвыситься. Д. П. Трощинский получил новые

Из книги Люди и взрывы автора Цукерман Вениамин Аронович

АКАДЕМИК ЮЛИЙ БОРИСОВИЧ ХАРИТОН Во всем мне хочется дойти До самой сути. В работе, в поисках пути, В сердечной смуте. До сущности протекших дней, До их причины. До оснований, до корней, До сердцевины. Б. Пастернак В последние годы опубликовано много книг и статей,

Из книги Южный Урал, № 6 автора Куликов Леонид Иванович

С. Лаптев ГОЛОС МОСКВЫ Стихотворение В далеком Вьетнаме, горячем от зноя, В Корее весеннею ночью холодной, В момент передышки от боя до боя, На кратком привале приемник походный Кругом обступили друзья боевые. И тихо. И лица становятся строже. Настойчиво ловит Москвы

Из книги Каменный пояс, 1976 автора Гагарин Станислав Семенович

Из книги Великие евреи автора Мудрова Ирина Анатольевна

Харитон Юлий Борисович 1904–1996 российский физик-теоретик и физик-химик Юлий Борисович Харитон родился в Петербурге 27 февраля 1904 года в еврейской семье. Дед, Иосиф Давидович Харитон, был купцом первой гильдии в Феодосии. Отец, Борис Осипович Харитон, был известным

Из книги Он между нами жил… Воспоминания о Сахарове [сборник под ред. Б.Л. Альтшулера и др.] автора Альтшулер Борис Львович

Ю. Б. Харитон Ради ядерного паритета Интервью академика Ю. Б. Харитона журналисту Олегу Морозу 19 декабря 1989 года. Печатается по тексту «Досье Литературной газеты», январь 1990 г. Кроме высказываний Ю. Б. Харитона, в тексте содержится еще информация, добавленная О. П.

Из книги Гоголь автора Соколов Борис Вадимович

ТРОЩИНСКИЙ Дмитрий Прокофьевич (1754–1829), высокопоставленный чиновник, дальний свойственник и покровитель Гоголя. Прадед Т. был племянником гетмана И. С. Мазепы (1629–1709). Т. окончил Киевскую Духовную Академию. Был сенатором, членом Государственного Совета, в 1802–1806 гг.

Из книги Серебряный век. Портретная галерея культурных героев рубежа XIX–XX веков. Том 1. А-И автора Фокин Павел Евгеньевич

Из книги Шеренга великих путешественников автора Миллер Ян

Димитрий Яковлевич Лаптев (XVIII в.) Лаптев начал службу в русском флоте в 1718 году, и в 1731 году получил звание лейтенанта. Отличался организационными способностями и хорошо владел искусством мореплавания, поэтому царское правительство поручило ему командование одним из

Из книги автора

Харитон Прокофьевич Лаптев (ум. 1763) Русский мореплаватель. Место рождения и время рождения неизвестны. Службу в морском флоте начал в 1718 году. В 1737 году получил звание лейтенанта, и спустя два года был назначен командиром отряда Великой северной экспедиции.В 1739 году отряд

Дмитрий Яковлевич (1701-1767)

Харитон Прокофьевич (1700-1764) русские полярные исследователи

Петр I положил начало грандиозной научной экспедиции к берегам Северного Ледовитого океана - Великой Северной экспедиции. Эти берега были хорошо известны поморам, которые издавна плавали здесь на своих ладьях и кочах. И сибирские казаки, выходя из устья сибирских рек, проходили вдоль почти всего побережья океана. Однако поморы и казаки, будучи отважными мореходами, не умели составлять точные географические карты. При составлении географических карт в начале XVIII века возникла необходимость в установлении точных очертаний берегов Северного Ледовитого океана.

Великая Северная экспедиция, работавшая с 1733 по 1743 год, своей задачей ставила изучение и точное описание русских берегов океана от Югорского Шара до Камчатки и нанесение этих данных на карту. В ней принимало участие до 600 человек, разбитых на несколько отрядов. Руководил экспедицией до 1741 года Витус Беринг. Он назначил командиром двухмачтового палубного бота «Иркутск» своего ближайшего помощника лейтенанта Дмитрия Яковлевича Лаптева, а командиром дубель-шлюпки «Якутск» его брата - Харитона Прокофьевича Лаптева. Они служили во флоте с 1718 года, с тех пор, как были зачислены гардемаринами. В 1721 году братья были произведены в мичманы. Далее пути их разошлись. Д. Я. Лаптев, зарекомендовавший себя опытным и образованным морским офицером, на различных судах бороздил воды Балтийского моря. С 1730 года он был переведен на Северный флот, а в 1734 году был включен в состав Великой Северной экспедиции.

Х. П. Лаптев в эти годы также служил на кораблях Балтийского флота, ездил на Дон, отыскивал места, пригодные для организации судостроительной верфи.

Д. Лаптев в 1736-1739 годах, возглавляя отряд на боте «Иркутск», впервые в истории провел съемку берега от устья Лены до устья Колымы, составил карты этого побережья на математической основе и с ориентиром на астрономические точки. В 1740 году он начал морской поход от устья Колымы в Тихий океан. Пройдя около 80 километров, экспедиция вынуждена была остановиться, так как сплошной лед не позволял плыть дальше. Даже лодки, которые Лаптев взял с собой, не могли пройти вперед и с трудом выбрались изо льда. Д. Лаптеву со своим отрядом пришлось вернуться в Нижнеколымск. Однако экспедиции все же удалось добраться до тихоокеанского побережья: осенью 1741 года они двинулись из Нижнеколымского острога в поселок Анадырский острог. Так как выпал снег, большую часть пути они прошли на собачьих упряжках. Перезимовав там и построив две большие лодки, отряд Д. Я. Лаптева спустился вниз по реке. Во время этого путешествия были получены достоверные сведения о природных условиях этой части Сибири. В 1743 году Дмитрий Лаптев поехал в Петербург с рапортом Адмиралтейств-коллегий, но в столице узнал, что принято решение считать работу экспедиции законченной.

Отряд Харитона Лаптева в эти же годы вел исследования самого северного и наиболее насыщенного льдами участка сибирского побережья. Он первый выявил очертания и размеры огромного полуострова Таймыр. В 1739 году Х. П. Лаптев вышел на «Якутске» из устья Лены, повторяя плавание своего предшественника лейтенанта В. В. Прончи-щева. Льды не позволили отряду Х. П. Лаптева пройти так же далеко на север, как прошел В. В. Прончищев, однако он смог более точно выполнить съемку восточного берега Таймыра и уточнил положение прибрежных островов. Сплошной лед преградил путь на север, и Х. П. Лаптев повернул назад к устью реки Хатанги. Здесь отряд остался зимовать.

Чтобы не было цинги, Х. П. Лаптев и члены его отряда в трудные зимние месяцы питались сырой мороженой рыбой. В следующем, 1740 году ледовая обстановка сложилась еще более тяжелой. Выйдя из Хатангского залива, «Якутск» попал в ледовый плен: льды зажали судно и тяжело повредили его. Команда вынуждена была выгрузить провиант и по дрейфующим льдам добраться до побережья. Предстояло еще пройти 500 километров до своего зимовья на Хатанге. В пути несколько человек погибли от цинги и лишений. Потеря судна не остановила исследователей. Харитон Лаптев начал вести съемку неизвестных берегов, передвигаясь на собачьих упряжках. В 1741-1742 годах он и его самый деятельный помощник С. И. Челюскин описали большую часть берега полуострова Таймыр, но не смогли достигнуть самой северной его части. Отряд двинулся на зимовку в город Туруханск, расположенный на берегу реки Енисей. Весной 1742 года Челюскин снова начал описание побережья. В мае он добрался до невысокого каменного мыса на севере Таймыра. Это была самая северная точка Евразии, которая впоследствии стала называться мысом Челюскина.

В то же время Х. П. Лаптев проехал от туруханска до устья реки Таймыр и послал навстречу Челюскину нарты с провиантом, которые сопровождал один из членов отряда. В конце лета 1743 года экспедиция Х. П. Лаптева доплыла по Енисею до города Енисейска и затем вернулась в Петербург.

Кроме официального отчета Х. П. Лаптев оставил интересное географическое и этнографическое описание огромной и сильно выдвинутой к северу территории, лежащей в междуречье Енисея и Лены. Тогда Таймыр еще не имел этого названия, оно было дано ему в 1843 году исследователем А. Ф. Миддендорфом.

После окончания экспедиции братья продолжили морскую службу на Балтике. Мало что известно об их дальнейшей судьбе. Есть лишь достоверные сведения о том, что Дмитрий Лаптев вышел в отставку в 1762 году в чине вице-адмирала, а капитан I ранга Харитон Лаптев скончался в 1764 году.

Отмечая заслуги братьев Лаптевых, в 1913 году Русское географическое общество приняло решение назвать одно из крупнейших арктических морей, которое лежит к востоку от Таймыра и берега которого были исследованы братьями, морем Лаптевых. В честь Дмитрия Лаптева назван пролив между островом Большой Ляховский и материком, а западное побережье полуострова Таймыр, которое находится между реками Пясина и Таймыр, названо Берегом Харитона Лаптева.

Родился в 1700 году. В 1718 году поступил на службу гардемарином, в 1726 году был произведен в мичманы. Дослужился до лейтенанта в 1737 году, когда командовал придворной яхтой «Декроне».

В декабре того же года был назначен начальником отряда Великой Северной экспедиции с поручением обследовать и описать побережье Арктики к западу от Лены до устья Енисея.

Дошел на шлюпке «Якутск» до Хатангской губы к августу 1739 года. Однако в течение двух лет обогнуть полуостров Таймыр морем ему так и не удалось. Поэтому весной 1741 года начал сухопутное обследование полуострова.

Добрался до озера Таймыр, потом вернулся на побережье, где занялся исследованием прибрежных островов.

В июне 1741 года Лаптев на лодке поднялся по реке до озера Пясино, а оттуда на оленях добрался до Енисея. Перезимовал в Туруханске.

Харитон Лаптев упоминает в своих отчетах о реке Норильской и Норильских горах. В марте 1742 года в ходе своих исследований экспедиция Лаптева останавливалась на ночлег в Норильском зимовье.

В 1743 году, успешно выполнив задание, Харитон Лаптев возвратился в Петербург.

Донесения и отчеты Харитона Лаптева за 1739 - 1743 годы содержали ценные сведения о гидрографии побережья полуострова Таймыр.

В честь Харитона Лаптева и его двоюродного брата Дмитрия Лаптева названо море Лаптевых.

Юго-западное побережье полуострова Таймыр также называется сегодня берегом Харитона Лаптева.