Дед ходил за дикой малиной на Глухое озеро и вернулся с перекошенным от страха лицом. Он долго кричал по деревне, что на озере завелись черти. В доказательство дед показывал порванные штаны: черт якобы клюнул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене большую ссадину.
Деду никто не верил. Даже сердитые старухи шамкали, что у чертей отродясь не было клювов, что черти на озерах не водятся и, наконец, что после революции чертей вообще нет и быть не может - большевики извели их до последнего корня.
Но все же бабы перестали ходить к Глухому озеру за ягодами. Им стыдно было признаться, что на двадцатом году революции они боятся чертей, и потому в ответ на упреки бабы отвечали нараспев, пряча глаза:
И-и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глухом озере. Отродясь такого пустого лета не случалось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?
Деду не верили еще и потому, что он был чудак и неудачник. Звали деда «Десять процентов». Кличка эта была для нас не понятна.
За то меня так кличут, милок, - объяснил однажды дед, - что во мне всего десять процентов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была же свинья - прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет - кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят на двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо турецкая война! Крепко дралась та свинья. Ну, слухай, что дальше было. Залезла та свинья ко мне в избу, сопит, зыркает на меня злым глазом. Я ее, конечно, тяпнул костылем. Иди, мол, милая, к лешему, ну тебя! Тут оно и поднялось! Тут она на меня и кинулась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рветь, она меня терзаеть! Васька Жуков кричит: «Давай пожарную машину, будем ее водой отгонять, потому ныне убивать свиней запрещено!» Народ толчется, голосит, а она меня рветь, она меня терзаеть! Насилу мужики меня цепами от нее отбили. В больнице я лежал. Доктор прямо удивился. «От тебя, говорит, Митрий, по медицинской видимости, осталось не более как десять процентов». Теперь так и перебиваюсь на эти проценты. Вот она какая, жизня наша, милок! А свинью ту убили разрывной пулей: иная ее не брала.
Вечером мы позвали деда к себе - расспросить о черте. Пыль и запах парного молока висели над деревенскими улицами - с лесных полян пригнали коров. Бабы кричали у калиток, заунывно и ласково скликая телят:
Тялуш, тялуш, тялуш!..
Дед рассказал, что черта он встретил на протоке у самого озера. Там он кинулся па деда и так долбанул клювом, что дед упал в кусты малины, завизжал не своим голосом, а потом вскочил и бежал до самого Горелого болота.
Чуть сердце не хряснуло. Вот какая получилась завертка!
А какой из себя этот черт? Дед заскреб затылок.
Ну, вроде птица, - сказал он нерешительно. - Голос вредный, сиплый, будто с простуды. Птица - не птица, пес его разберет.
Не сходить ли нам на Глухое озеро? Все-таки любопытно, - сказал Рувим, когда дед ушел, попив чаю с баранками.
Тут что-то есть, - ответил я, - хотя этот дед и считается самым пустяковым стариком от Спас-Клепиков до Рязани.
Вышли на следующий же день. Я взял двустволку.
На Глухое озеро мы шли впервые и потому прихватили с собой про пожатым деда. Он сначала отказывался, ссылаясь на свои «десять процентов», потом согласился, но попросил, чтобы ему за это в колхозе выписали два трудовых дня. Председатель колхоза, комсомолец Леня Рыжов, рассмеялся:
Там видно будет! Ежели ты у баб этой экспедицией дурь из головы выбьешь, тогда выпишу. А пока шагай!
И дед, благословясь, зашагал. В дороге о черте рассказывал неохотно, больше помалкивал.
А он ест что-нибудь, черт? - спрашивал, посмеиваясь, Рувим.
Надо полагать, рыбкой помаленьку питается, по земле лазит, ягоды жрет, - говорил, сморкаясь, дед. - Ему тоже промышлять чем-нибудь надо, даром что нечистая сила.
А он черный?
А поглядишь - увидишь, - отвечал загадочно дед. - Каким прикинется, таким себя и покажет.
Весь день мы шли сосновыми лесами. Шли без дорог, перебирались через сухие болота - мшары, где нога тонула по колено и сухих коричневых мхах.
Жара густо настаивалась в хвое. Кричали медведки. На сухих полянах из-под ног дождем сыпались кузнечики. Устало никла трава, пахло горячей сосновой корой и сухой земляникой. В небе над верхушками сосен неподвижно висели ястребы.
Жара измучила нас. Лес был накален, сух, и казалось, что он тихо тлеет от солнечного зноя. Даже как будто попахивало гарью. Мы не курили. Мы боялись, что от первой же спички лес вспыхнет и затрещит, как сухой можжевельник, и белый дым лениво поползет к солнцу.
Мы отдыхали в густых чащах осин и берез, пробирались через заросли на сырые места и дышали грибным прелым запахом травы и корней.
Мы долго лежали на привалах и "слушали, как шумят океанским прибоем вершины сосен, - высоко над головой дул медленный ветер. Он был, должно быть, очень горяч.
Только к закату мы вышли на берег озера. Безмолвная ночь осторожно надвигалась на леса глухой синевой. Едва заметно, будто капли серебряном воды, блестели первые звезды. Утки с тяжелым свистом летели на ночлег.
Озеро, замкнутое поясом непроходимых зарослей, поблескивало внизу. По черной воде расплывались широкие круги: играла на закате рыба.
Ночь начиналась над лесным краем, долгие сумерки густели в чащах, и только костер трещал и разгорался, нарушая лесную тишину.
Дед сидел у костра и скреб пятерней худую грудь.
Где же твой черт, Митрий? - спросил я.
Тама, - дед неопределенно махнул рукой в заросли осинника, - Куда рвешься? Утром искать будем. Нынче дело ночное, темное, погодить надо.
На рассвете я проснулся. С сосен капал теплый туман. Дед сидел у костра и торопливо крестился. Мокрая его борода мелко дрожала.
Ты чего, дед? - спросил я.
Доходишься с вами до погибели! - пробормотал дед. - Слышь, кричит анафема! Слышь? Буди всех!
Я прислушался. Спросонок ударила в озере рыба, потом пронесся пронзительный и яростный крик.
Уэк! - кричал кто-то. - Уэк! Уэк!
В темноте началась возня. Что-то живое тяжело забилось в воде, и снова злой голос прокричал с торжеством:
Уэк! Уэк!
Спаси, владычица троеручица! - бормотал, запинаясь, дед. - Слышишь, как зубами кляцает? Дернуло меня с вами сюды переться, старого дурака!
С озера долетали странное щелканье и деревянный стук, будто там дрались палками мальчишки. Я растолкал Рувима.
Ну, - сказал дед, - действуйте, как желаете, я знать ничего не знаю! Еще за вас отвечать доведется. Ну вас к лешему!
Дед от страха совсем ошалел.
Иди стреляй, - бормотал он сердито. - Совецкое правительство тоже за это по головке не побалует. Нетто можно в черта стрелять? Ишь чего выдумали!
Уэк! - отчаянно кричал черт.
Дед натянул на голову армяк и замолк.
Мы поползли к берегу озера. Туман шуршал в траве. Над водой неторопливо подымалось огромное белое солнце.
Я раздвинул кусты волчьей ягоды на берегу, вгляделся в озеро и медленно потянул ружье.
Что видно? - шепотом спросил Рувим.
Странно. Что за птица, никак не пойму.
Мы осторожно поднялись. На черной воде плавала громадная птица. Оперение ее переливалось лимонным и розовым цветом. Головы не было видно - она вся, по длинную шею, была под водой.
Мы оцепенели. Птица вытащила из воды, маленькую голову, величиною с яйцо, заросшую курчавым пухом. К голове был как будто приклеен громадный клюв с кожаным красным мешком.
Пеликан! - крикнул Рувим.
Уэк! - предостерегающе ответил пеликан и посмотрел на нас красным глазом.
Из пеликаньего клюва торчал хвост толстого окуня. Пеликан тряс шеей, чтобы протолкнуть окуня в желудок.
Тогда я вспомнил о газете: в нее была завернута копченая колбаса. Я бросился к костру, вытряхнул из рюкзака колбасу, расправил засаленную газету и прочел объявление, набранное жирным шрифтом:
«Во время перевозки зверинца по узкоколейной железной дороге сбежала африканская птица пеликан. Приметы: перо розовое и желтое, большой клюв с мешком для рыбы, на голове пух. Птица старая, очень злая, не любит и бьет детей. Взрослых трогает редко. О находке сообщить в зверинец, за приличное вознаграждение».
Ну, - спросил я, - что будем делать? Стрелять жалко, а осенью он подохнет от голода.
Дед сообщит в зверинец, - ответил Рувим. - И, кстати, заработает.
Мы пошли за дедом. Дед долго не мог понять, в чем дело. Он молчал, моргал глазами и все скреб худую грудь. Потом, когда понял, пошел с опаской на берег смотреть черта.
Вот он, твой леший, - сказал Рувим. - Гляди!
И-и-и, милай… - Дед захихикал. - Да разве я что говорю! Ясное дело - не черт. Пущай живет на воле, рыбку полавливает. А вам спасибо. Ослобонили народ от страха. Теперь девки сюда понапрут за ягодами - только держись! Шалая птица, сроду такой не видал.
Днем мы наловили рыбы и снесли ее к костру. Пеликан поспешно вылез на берег и приковылял к нашему привалу. Он посмотрел на деда прищуренным глазом, как будто что-то стараясь припомнить, Дед задрожал. Но тут пеликан увидел рыбу, разинул клюв, щелкнул им с деревянным стуком, крикнул «уэк» и начал отчаянно бить крыльями и притопывать утиной лапой. Со стороны было похоже, будто пеликан качал тяжелый насос.
От костра полетели угли и искры.
Чего это он? - испугался дед. - Чумовой, что ли?
Рыбы просит, - объяснил Рувим.
Мы дали пеликану рыбу. Он проглотил ее, потом снова начал накачивать крыльями воздух, приседать и топать ногой: клянчить рыбу.
Пошел, пошел! - ворчал на него дед. - Бог подаст. Ишь размахался!
Весь день пеликан бродил вокруг нас, шипел и кричал, но в руки не давался.
К вечеру мы ушли. Пеликан влез на кочку, бил нам вслед крыльями и сердито кричал: «Уэк, Уэк!» Вероятно, он был недоволен, что мы бросаем его на озере, и требовал, чтобы мы вернулись.
Через два дня дед поехал в город, нашел на базарной площади зверинец и рассказал о пеликане. Из города приехал рябой скучный человек и забрал пеликана.
Дед получил от зверинца сорок рублей и купил на них новые штаны.
Порты у меня-первый сорт, - говорил он и оттягивал штанину. - Об моих портах разговор идет до самой Рязани. Сказывают, даже в газетах печатали. Весь колхоз наш знаменитость получил через эту дуроломную птицу. Вот она какая, жизня наша, милок!
«Телеграмма» - Над лугами тащились из-за реки, цеплялись за облетевшие ветлы рыхлые тучи. Материнская забота в огне не горит и в воде не тонет. А покаяния Насти не произошло. Материнская молитва со дна моря вынимает. Тесовые крыши почернели. «Позабытые звезды пронзительно смотрели на землю». Приезжай хоть на день.
«Паустовский «Корзина с еловыми шишками»» - Природу какой страны описывает К.Паустовский. Рассказ. Норвегия. Берген. Рассказ «Корзина с еловыми шишками». Писатель. Шишки. Корзина с еловыми шишками. Девочка. Композитор Э.Григ.
«Паустовский рассказ Телеграмма» - Пейзаж. Заячьи лапы. Олицетворение поэтичности, красоты. Стальное колечко. Интерьер. Работа с текстом. Одна из основ писательства-хорошая память. Цели урока: Письмо Катерины Петровны. «Пока не поздно…». Печаль Скука Тоска Слепота Усталость Слабость Одиночество Старость. А. Любимова. Всё было чисто, вымазано цветной глиной.
«Урок Паустовский Тёплый хлеб» - К.Г.Паустовский. Черты народной сказки в произведении Константина Георгиевича Паустовского «Тёплый хлеб». Сколько лет назад был такой мороз? Сколько времени дал Фильке Панкрат? Обозначить сказочные мотивы произведения. Что посоветовал Фильке Панкрат? Какие выразительные средства использует автор, создавая зимний пейзаж?
«Рассказ «Тёплый хлеб»» - Реальные мотивы. Злое дело надо исправить. Пословицы и поговорки о хлебе. Обезумевшая метель. Ответы к тесту. Панкрат-колдун. Жанр произведения. История раненого коня. Какую роль сыграла сорока в спасении людей. Сказка столетней давности. Зима в Бережках. Трудная зима. Что придумал Филька. Совет Панкрата.
«Писатель Паустовский» - В 1923 Паустовский вернулся в Москву и начал работать редактором РОСТА. После нескольких переездов семья поселилась в Киеве. В середине 1950-х годов к Паустовскому пришло мировое признание. Февральскую и октябрьскую революции 1917 Паустовский встретил в Москве. Лиричны и в то же время очень реалистичны картины природы в произведениях Константина Паустовского.
Тема урока: К.Г.Паустовский «Последний чёрт»Тип урока: комбинированный
Цель урока: формировать читательскую компетентность у учащихся
Задачи урока:
1) Образовательные:
Создать условия для отработки навыки чтения (беглость, правильность, осознанность, выразительность); учить пересказывать и читать по ролям; учить ориентироваться в тексте через выборочное чтение; расширять кругозор учащихся через сообщение информации о пеликане и узкоколейной ж/д.
2) Коррекционно-развивающие:
Создать условия для коррекции и развития мыслительных операций (анализ, синтез, обобщение и классификацию) через выполнение заданий и анализ прочитанного рассказа; развивать связную устную речь учащихся через беседу и пересказ; развивать зрительное восприятие через составление разрезных картинок и мышление через выполнение упражнений физминутки.
3) Воспитательные:
Воспитывать любовь и интерес к урокам чтения; бережное отношение к природе; умение работать в микрогруппе и парах.
Этапы урокаДеятельность учителя
Деятельность учащихся
I Орг. момент
Ребята, сегодня у нас необычный урок чтения. К нам пришли гости. Я думаю, вы соберетесь, сосредоточитесь и покажите все свои умения, будете правильно и полно отвечать на вопросы и выполните с легкостью все задания.
Итак, начинаем наш урок чтения.
Слушают учителя
II Речевая разминка
Перед вами на доске предложения. Чтобы прочитать их, вам нужно двигаться по стрелкам.
( У страха глаза велики (2 гр.)
Не так страшен чёрт, как его малюют. (1 гр)
Как называют предложения, высказывания, в которых заключена народная мудрость?
Правильно. На доске – пословицы. Расшифруйте теперь еще две пословицы по пиктограммам.
( Трусливому зайке и пенёк – волк.
Волков бояться – в лес не ходить.)
Какой общей темой можно объединить все четыре пословицы? О чём они?
Трусость – это черта характера. Быть трусливым – хорошо или плохо?
Назовите противоположную черту характера
Надеюсь, вы все вырастите храбрыми и смелыми мужчинами и сможете постоять не только за себя, но и за свою Родину.
Догадайтесь, почему я для начала нашего урока выбрала пословицы про трусость?
Составляют предложения
Пословицы
Расшифровывают пословицы
О трусости
Ответы учащихся
храбрость, смелость
Потому что мы читаем рассказ, где главный герой дед Митяй испугался чёрта
III
Целеполагание
- Как вы думаете, а что сегодня мы будем делать на уроке?
Правильно, а еще будем беседовать по содержанию рассказа и в конце урока перескажем вторую часть по плану.
Вам интересно, чем закончится рассказ?
Сегодня на уроке мы дочитаем рассказ «Последний черт» до конца
IV Актуализация опорных знаний
а) беседа
Но для начала давайте вспомним, кто является автором рассказа?
Что мы знаем о его жизни?
Какие рассказы он писал?
Вспомните и назовите некоторые из них.
К.Паустовский написал много произведений, которые посвятил России, её людям, природе. В 5-6 классах вы познакомились с рассказами «Кот Ворюга» и «Заячьи лапы». Те, кто прочитал эти и другие произведения Паустовского, скажет, что этот писатель очень любил природу и её обитателей.
б) « угадай» писателя
На доске портреты великих русских писателей. Найдите среди них портрет Паустовского К.Г.
Как зовут остальных писателей?
Итак, мы читаем рассказ Паустовского «Последний чёрт».
Чтобы проверить ваши знания по первой части рассказа, я подготовила вам тест.
в) тест на экране
1. Кто главный герой рассказа «Последний чёрт»?
А)свинья, напавшая на деда Митяя;
Б)дед Митяй;
В)Рувим.
2. Кличка деда Митяя в деревне:
А)20 процентов;
Б)10 процентов;
В)10 долей
3. Почему бабы перестали ходить на озеро?
А)там не было ягод;
Б)испугались чёрта;
В)озеро было слишком далеко от деревни
4. Как чёрт напугал деда Митяя?
А)закричал на него;
Б)клюнул в ногу;
В)укусил за руку
(краткое обсуждение)
Ответы учащихся
о природе, о животных, о любви к своей стране
«Кот-ворюга», «Заячьи лапы», «Барсучий нос» и др.
Выбирают портрет писателя
Пушкин, Гоголь, Крылов
Отвечают на вопросы теста
V Проверка домашнего задания
Теперь проверим, как вы подготовили домашнее задание. Что вам было задано?
Сколько человек будет задействовано при чтении
Вопросы к Д/З:
1.В какое время суток путники пришли на Глухое озеро?
2. Когда они услышали странный голос?
3. Как вел себя дед на озере?
ОЦЕНИВАНИЕ!
VI Работа по теме
а) Первичное восприятие (читает учитель)
Открыли учебники. Сели поудобней. Я вам прочитаю рассказ до конца, а вы слушайте внимательно, обратите внимание на мою интонацию, где я делаю паузы, на ударение в словах. После прослушивания ответите, кем на самом деле оказался чёрт.
б) беседа по первичному восприятию
Кем оказался черт?
- Как африканская птица оказалась в лесу на озере?
Понравился вам рассказ?
в) Лексическое упражнение (работа по карточкам)
В рассказе в словах деда Митяя встречаются слова и выражения, которые в настоящее время не употребляются в нашей речи, но их легко понять. Прочитайте и исправьте слова и выражения с точки зрения литературного языка, записанные на карточках (проверка - чтение по цепочке):
Вот она какая, жизня наша, милок!
Погодить надо.
Слышь, как зубами кляцает.
Дернуло меня с вами сюды переться, старого дурака!
И-и-и... милай… Пущай живет на воле, рыбку полавливает.
Ослобонили народ от страха.
Порты у меня – первый сорт.
Как вы думаете, что изменилось бы в рассказе, если бы автор исправил ошибки в речи старика?
г) вторичное восприятие
1) кого увидели на озере путники?
как выглядел пеликан?
чем он был занят?
2) как пеликан попал на озеро?
каким словом можно заменить «зверинец»?
чем зверинец отличается от цирка?
3) Посмотрите, как изменилась речь деда Митяя, когда он увидел птицу. В его словах чувствуется неловкость, оправдание себя. Как вы думаете, было ему стыдно перед остальными?
4) почему пеликан никуда не уходил от путников?
5) как путники поступили с африканской птицей?
6) на что потратил заработанные деньги дед Митяй?
Как Паустовский относится к своему герою: с насмешкой, с любовью и улыбкой, с издевательством?
Какой момент рассказа изображен на иллюстрации учебника?
Слушают чтение учителя
Ответы учащихся
Работают по карточкам, исправляя выражения (устно)
Рассказ стал бы не такой смешной, не показывал бы всей картины деревенского говора
Учащиеся читают по цепочке и отвечают на вопросы
Физминутка
Упражнения, направленные на активизацию умственной деятельности.
Словарная работа
Сейчас вам надо расшифровать ключевое слово на карточке. Для этого вы должны пройти лабиринт
Ключевое слово: ПЕЛИКАН
Мы выяснили, что вместо черта деда на озере напугал пеликан.
А сейчас послушайте сообщение, которое подготовила Лиза.
Посмотрите на экран – как выглядит эта африканская птица.
У пеликанов очень характерный внешний вид: неуклюжее, массивное туловище, большие крылья, короткие и толстые ноги с широкой перепонкой между пальцами, короткий закруглённый хвост. Шея длинная. Клюв длинный, до 47 см, с крючком на конце. На нижней стороне клюва - сильно растяжимый кожаный мешок, используемый для ловли рыбы.
Пеликаны - обитатели морских мелководий, неглубоких пресных и солёных озёр, устьев крупных рек. Ходят они неуклюже, но хорошо летают и плавают, могут подолгу парить. С воды поднимаются после разбега. В полёте из-за длинного тяжёлого клюва держат шею буквой S . нырять они не могут, поэтому основной корм, рыбу, добывают непосредственно у поверхности воды. Питаются в основном рыбой, которую вылавливают, опуская голову в воду и подхватывая рыбу. Устраивают коллективные охоты - выстроившись полукругом, пеликаны принимаются хлопать по воде крыльями и клювами и вытесняют напуганную рыбу на мелководье.
Живут пеликаны в основном в тропиках и субтропиках (Австралия, Африка, Южная Америка).
Карточки: - Определите по силуэту птиц (пеликан, попугай, гусь, индюк). На какие две группы можно разделить этих птиц (домашние и экзотические).
Расшифровывают ключевое слово
Слушают сообщение, подготовленное ученицей
Работают по карточкам, определяют по силуэту птицу
V Закрепление изученного
а) Выборочное чтение
Найдите в тексте рассказа и прочитайте описание внешности пеликана.
Почему путники сами не стали ловить пеликана?
Как они могли поступить? Почему они так не поступили?
А как сделали бы вы? Почему?
Природу надо охранять и беречь и не причинять вреда никому живому, будь то муравей, букашка или экзотическая птица…
Почему рассказ называется «Последний чёрт»? . Ширина между рельсами обычной железной дороги России - 1520 мм.
Узкоколейные железные дороги строились для обслуживания , лесосек, , , отдельных промышленных предприятий. В нашем городе тоже была узкоколейная железная дорога, которая проходила через мост через р.Клязьму на торфоразработки в д.Бурино. сейчас ее нет.
Почему я решила вам рассказать про узкоколейную ж/д?
Найдите в тексте и прочитайте предложение, где говорится об узкоколейной ж/д.
в) Работа в парах
1. Но-члег на о-зе-ре (I гр.)
2. Чу-до пти-ца ( II гр.)
3. На-гра-да ( III гр.)
Как надо расположить эти слова, чтоб они соответствовали второй части нашего рассказа?
г) Пересказ по плану
По получившемуся плану перескажите вторую часть рассказа.
ОЦЕНИВАНИЕ!
Убить его или уйти и никому не сообщать о птице
Ответы учащихся
Это был последний страх, последний черт, пугавший жителей деревни
Учащиеся по трое (1 и 2 ряд) собирают разрезные картинки (железная дорога и узкоколейная дорога)
Учащиеся поворачиваются к соседу сзади и собирают из слогов слова:
Учащиеся по плану пересказывают 2 часть
VI Домашнее задание
Записывают дом.задание
VII Итог урока
Наш урок подходит к концу. Сегодня мы читали, отвечали на вопросы, пересказывали, выполняли задания.
Что нового узнали на уроке?
Чем вам понравился рассказ?
Видели ли вы когда-нибудь живого пеликана?
Подумайте все и ответьте, какая из пословиц (в начале урока были) больше всего подходит к рассказу «Последний чёрт»?
Отвечают на вопросы
Пи у кого в мире нет стольких самых разнообразных врагов, как у рыболовов. Прежде всего - мальчишки. В лучшем случае они будут часами стоять за спиной и оцепенело смотреть на поплавок.
В худшем случае они начнут купаться поблизости, пускать пузыри и нырять, как лошади. Тогда надо сматывать удочки и менять место.
Кроме мальчишек, баб и болтливых стариков, у нас были враги более серьезные: подводные коряги, комары, ряска, грозы, ненастье и прибыль воды в озерах и реках.
Ловить в коряжистых местах было очень заманчиво, там пряталась крупная и ленивая рыба. Брала она медленно и верно, глубоко топила Поплавок, потом запутывала леску о корягу и обрывала се вместе с поплавком.
Тонкий комариный зуд приводил нас в трепет. Первую половину лета мы ходили все в крови и волдырях от комариных укусов.
В безветренные жаркие дни, когда в небе сутками стояли на одном месте вес те же пухлые, похожие па вату облака, в заводях и озерах появлялась мелкая водоросль, похожая на плесень, - ряска. Вода затягивалась липкой зеленой пленкой, такой толстой, что даже грузило не могло ее пробить.
Перед грозой рыба тоже переставала клевать. Она боялась грозы, затишья, когда земля глухо дрожит от далекого грома.
В ненастье и во время прибыли воды клева не было.
Но зато как хороши были туманные и свежие утра, когда тени деревьев лежали далеко на воде и под самым берегом ходили стаями неторопливые пучеглазые голавли! В такие утра стрекозы любили садиться на перяные поплавки, и мы с замиранием сердца смотрели, как поплавок со стрекозой вдруг медленно и косо шел в воду, стрекоза взлетала, замочив свои лапки, а на конце лески туго ходила по дну сильная и веселая рыба.
Как хороши были красноперки, падавшие живым серебром в густую траву, прыгавшие среди одуванчиков и кашки! Хороши были закаты вполнеба над лесными озерами, тонкий дым облаков, холодные стебли лилии, треск костра, кряканье диких уток.
Дед оказался прав: к вечеру пришла гроза. Она долго ворчала в лесах, потом поднялась к зениту пепельной стеной, и первая молния хлестнула в далекие стога.
Мы просидели в палатке до ночи. В полночь дождь стих. Мы разожгли большой костер и обсохли.
В лугах печально кричали ночные птицы, и белая звезда переливалась над Прорвой в предутреннем небе.
Я задремал. Разбудил меня крик перепела.
Пить пора! Пить пора! Пить пора! - кричал он где-то рядом, в зарослях шиповника и крушины.
Мы спустились с крутого берега к воде, цепляясь за корни и травы. Вода блестела, как черное стекло. На песчаном дне были видны дорожки, проложенные улитками.
Рувим закинул удочку недалеко от меня. Через несколько минут я услышал его тихий призывный свист. Это был наш рыболовный язык. Короткий свист три раза значил: «Бросайте всё и идите сюда».
Я осторожно подошел к Рувиму. Он молча показал мне на поплавок. Клевала какая-то странная рыба. Поплавок качался, осторожно ерзал то вправо, то влево, дрожал, но не тонул.
Он стал наискось, чуть окунулся н снова вынырнул.
Рувим застыл, - так клюет только очень крупная рыба…
Поплавок быстро пошел в сторону, остановился, выпрямился и начал медленно тонуть.
Топит, - сказал я. - Тащите!
Рувим подсек. Удилище согнулось в дугу, леска со свистом врезалась в воду. Невидимая рыба туго и медленно водила леску по кругам. Солнечный свет упал на воду сквозь заросли ветел, и я увидел под водой яркий бронзовый блеск: это изгибалась и пятилась в глубину пойманная рыба Мы вытащили ее только через несколько минут. Это оказался громадный ленивый линь со смуглой золотой чешуей и черными плавниками. Он лежал в мокрой траве и медленно шевелил толстым хвостом.
Рувим вытер пот со лба и закурил.
Мы больше не ловили, смотали удочки и пошли в деревню.
Рувим нес линя. Он тяжело свисал у него с плеча. С линя капала вода, а чешуя сверкала так ослепительно, как золотые купола бывшего монастыря. В ясные дни купола были видны за тридцать километров.
Мы нарочно прошли через луга мимо баб. Бабы, завидев нас, бросили работу и смотрели на линя, прикрыв ладонями глаза, как смотрят на нестерпимое солнце.
Бабы молчали. Потом легкий шепот восторга прошел по их пестрым рядам,
Мы шли через строй баб спокойно и независимо. Только одна из них вздохнула и, берясь за грабли, сказала нам вслед:
Красоту-то какую понесли - глазам больно!
Мы не торопясь пронесли линя через всю деревню. Старухи высовывались из окон и глядели нам в спину. Мальчишки бежали следом и канючили:
Дядь, а дядь, где пымал? Дядь, а дядь, на што клюнуло?
Дед «Десять процентов» пощелкал линя по золотым твердым жабрам и засмеялся:
Ну, теперь бабы языки подожмут! А то у них все хаханьки да хиханьки. Теперь дело иное, серьезное.
С тех пор мы перестали обходить баб. Мы шли прямо на них, и баби кричали нам ласково:
Ловить вам не переловить! Не грех бы и нам рыбки принести!
Так восторжествовала справедливость.
Последний черт
Дед ходил за дикой малиной на Глухое озеро и вернулся с перекошенным от страха лицом. Он долго кричал по деревне, что на озере завелись черти. В доказательство дед показывал порванные штаны: черт якобы клюнул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене большую ссадину.
Деду никто не верил. Даже сердитые старухи шамкали, что у чертей отродясь не было клювов, что черти на озерах не водятся и, наконец, что после революции чертей вообще нет и быть не может - большевики извели их до последнего корня.
Но все же бабы перестали ходить к Глухому озеру за ягодами. Им стыдно было признаться, что на двадцатом году революции они боятся чертей, и потому в ответ на упреки бабы отвечали нараспев, пряча глаза:
И-и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глухом озере. Отродясь такого пустого лета не случалось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?
Деду не верили еще и потому, что он был чудак и неудачник. Звали деда «Десять процентов». Кличка эта была для нас не понятна.
За то меня так кличут, милок, - объяснил однажды дед, - что во мне всего десять процентов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была же свинья - прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет - кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят на двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо турецкая война! Крепко дралась та свинья. Ну, слухай, что дальше было. Залезла та свинья ко мне в избу, сопит, зыркает на меня злым глазом. Я ее, конечно, тяпнул костылем. Иди, мол, милая, к лешему, ну тебя! Тут оно и поднялось! Тут она на меня и кинулась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рветь, она меня терзаеть! Васька Жуков кричит: «Давай пожарную машину, будем ее водой отгонять, потому ныне убивать свиней запрещено!» Народ толчется, голосит, а она меня рветь, она меня терзаеть! Насилу мужики меня цепами от нее отбили. В больнице я лежал. Доктор прямо удивился. «От тебя, говорит, Митрий, по медицинской видимости, осталось не более как десять процентов». Теперь так и перебиваюсь на эти проценты. Вот она какая, жизня наша, милок! А свинью ту убили разрывной пулей: иная ее не брала.
Вечером мы позвали деда к себе - расспросить о черте. Пыль и запах парного молока висели над деревенскими улицами - с лесных полян пригнали коров. Бабы кричали у калиток, заунывно и ласково скликая телят:
Тялуш, тялуш, тялуш!..
Дед рассказал, что черта он встретил на протоке у самого озера. Там он кинулся па деда и так долбанул клювом, что дед упал в кусты малины, завизжал не своим голосом, а потом вскочил и бежал до самого Горелого болота.
Чуть сердце не хряснуло. Вот какая получилась завертка!
А какой из себя этот черт? Дед заскреб затылок.
Ну, вроде птица, - сказал он нерешительно. - Голос вредный, сиплый, будто с простуды. Птица - не птица, пес его разберет.
Дед ходил за дикой малиной на Глухое озеро и вернулся с перекошенным от страха лицом. Он долго кричал по деревне, что на озере завелись черти. В доказательство дед показывал порванные штаны: черт якобы клюнул деда в ногу, порвал рядно и набил на колене большую ссадину.
Деду никто не верил. Даже сердитые старухи шамкали, что у чертей отродясь не было клювов, что черти на озерах не водятся и, наконец, что после революции чертей вообще нет и быть не может – большевики извели их до последнего корня.
Но все же бабы перестали ходить к Глухому озеру за ягодами. Им стыдно было признаться, что на двадцатом году революции они боятся чертей, и потому в ответ на упреки бабы отвечали нараспев, пряча глаза:
И-и-и, милай, ягод нынче нетути даже на Глухом озере. Отродясь такого пустого лета не случалось. Сам посуди: зачем нам зря ходить, лапти уродовать?
Деду не верили еще и потому, что он был чудак и неудачник. Звали деда «Десять про¢центов». Кличка это была для нас непонятна.
За то меня так кличут, милок, - объяснил однажды дед, - что во мне всего десять про¢центов прежней силы осталось. Свинья меня задрала. Ну и была ж свинья – прямо лев! Как выйдет на улицу, хрюкнет – кругом пусто! Бабы хватают ребят, кидают в избу. Мужики выходят во двор не иначе как с вилами, а которые робкие, те и вовсе не выходят. Прямо турецкая война! Крепко дралась та свинья.
Ну слухай, что дальше было. Залезла та свинья ко мне в избу, сопит, зыркает на меня злым глазом. Я ее, конечно, пнул костылем. «Иди, мол, милая, к лешему, ну тебя!» Тут оно и поднялось! Тут она на меня и кинулась! Сшибла меня с ног; я лежу, кричу в голос, а она меня рвет, она меня терзаеть! Васька Жуков кричит: «Давай пожарную машину, будем ее водой отгонять, потому ныне убивать свиней запрещено!» Народ толчется, голосит, а она меня рветь, она меня терзаеть! Насилу мужики меня цепами от нее отбили. В больнице я лежал. Доктор прямо удивился. «От тебя, говорит, Митрий, по медицинской видимости, осталось не более как десять про¢центов». Теперь так и перебиваюсь на эти про¢центы. Вот она какая, жизня наша, милок! А свинью ту убили разрывной пулей: иная ее не брала.
Вечером мы позвали деда к себе – расспросить о черте. Пыль и запах парного молока висели над деревенскими улицами – с лесных полян пригнали коров. Бабы кричали у калиток, заунывно и ласково, скликая телят:
Тялуш, тялуш, тялуш!
Дед рассказал, что черта он встретил на протоке у самого озера. Там он кинулся на деда так долбанул клювом, что дед упал в кусты малины, завизжал на своим голосом, а потом вскочил и бежал до самого Горелого болота.
Чуть сердце не хряснуло. Вот какая получилась завертка!
А какой из себя этот черт?
Дед заскреб затылок.
Ну, вроде птица, - сказал он нерешительно. – Голос вредный, сиплый, будто с простуды. Птица не птица, пес его разберет.
Не сходить ли нам на Глухое озеро? Все-таки любопытно, - сказал Рувим, когда дед ушел, попив чаю с баранками.
Тут что-то есть, - ответил я, - хотя этот дед и считается самым пустяковым стариком от Спас-Клепиков до Рязани.
Вышли на следующий же день. Я взял двустволку.
На Глухое озеро мы шли впервые и потому прихватили с собой провожатым деда. Он сначала отказывался, ссылаясь на свои «десять про¢центов», потом согласился, но попросил, чтобы ему за это в колхозе выписали два трудодня. Председатель колхоза, комсомолец Леня Рыжов, рассмеялся:
Там видно будет! Ежели ты у баб этой экспедицией дурь из головы выбьешь, тогда выпишу. А пока шагай!
И дед, благословясь, зашагал. В дороге о черте рассказывал неохотно, больше помалкивал.
А он есть что-нибудь, черт? – спрашивал, посмеиваясь, Рувим.
Надо полагать, рыбкой помаленьку питается, по земле лазит, ягоды жрет, - говорил, сморкаясь, дед. – Ему тоже промышлять чем-нибудь надо, даром что нечистая сила.
А он черный?
Поглядишь – увидишь, - отвечал загадочно дед. – каким прикинется, таким себя и покажет.
Весь день мы шли сосновыми лесами. Шли баз дорого, перебирались через сухие болота – мшары, где нога тонула по колено в коричневых мхах.
Жара измучила нас. Лес был накален, казалось, что он тихо тлеет от солнечного зноя. Даже как будто попахивало гарью. Мы не курили. Мы боялись, что он первой же спички лес вспыхнет и затрещит, как сухой можжевельник, и белый дым лениво поползет к солнцу.
Мы отдыхали в густых чащах осин и берез, пробирались через заросли на сырые места и дышали грибным прелым запахом травы и корней.
Мы долго лежали на привалах и слушали, как шумят океанским прибоем вершины сосен, - высоко над головой дул медленный ветер. Он был, должно быть, очень горяч.
Только к закату мы вышли на берег озера. Безмолвная ночь осторожно надвигалась на леса глухой синевой. Едва заметно, будто капли серебряной воды, блестели первые звезды. Утки с тяжелым свистом летели на ночлег.
Озеро, замкнутое поясом непроходимых зарослей, поблескивало внизу. По черной воде расплывались широкие круги – играла на закате рыба.
Ночь начиналась над лесным краем, долгие сумерки густели в чащах, и только костер трещал и разгорался, нарушая лесную тишину.
Дед сидел у костра и скреб пятерней худую грудь.
Ну, где же твой черт, Митрий? – спросил я.
Тамма, - дед неопределенно махнул рукой в заросли осинника. – Куда рвешься? Утром искать будем. Нынче дело ночное, темное, - погодить надо.
На рассвете я проснулся. С сосен капал теплый туман.
Дед сидел у костра и торопливо крестился. Мокрая его борода мелко дрожала.
Ты чего, дед? – спросил я.
Доходишься с вами до погибели! – пробормотал дед. – Слышь, кричит, анафема! Слышь? Буди всех!
Я прислушался. Спросонок ударила в озере рыба, потом пронесся пронзительный и яростный крик.
Уэк! – кричал кто-то. – Уэк! Уэк!
В темноте началась возня. Что-то живое забилось в воде, и снова злой голос прокричал с торжеством:
Уэк! Уэк!
Спаси, владычица-троеручица!- бормотал, запинаясь, дед. – Слышь, как зубами кляцает? Дернула меня с вами сюды переться, старого дурака!
С озера долетали странное щелканье и деревянный стук, будто там дрались палками мальчишки.
Я растолкал Рувима.
Ну,- сказал дед, - действуйте, как желаете. Я знать ничего не знаю! Еще за вас отвечать доведется. Ну вас к лешему!
Дед от страха совсем ошалел.
Иди стреляй, - бормотал он сердито. – Совецко правительство тоже за это по головке не побалует. Нешто можно в черта стрелять? Ишь чего выдумали!
Уэк! – отчаянно кричал черт.
Дед натянул на голову армяк и замолк.
Мы поползли к берегу озера. Туман шуршал в траве. Над водой неторопливо подымалось огромное белое солнце.
Я раздвинул кусты волчьей ягоды на берегу, вгляделся в озеро и медленно потянул ружье.
Что видно? – шепотом спросил Рувим.
Странно. Что за птица, никак не пойду.
Мы осторожно поднялись. На черной воде плавала громадная птица. Оперение ее переливалось лимонным и розовым цветом. Головы не было видно, - она вся, по длинную шею, была под водой.
Мы оцепенели. Птица вытащила из воды маленькую голову, величиною с яйцо, заросшую курчавым пухом. К голове был как будто приклеен громадный клюв с кожаным красным мешком.
Пеликан! – крикнул Рувим.
Уэк! – предостерегающе ответил пеликан и посмотрел на нас красным глазом.
Из пеликаньего клюва торчал хвост толстого окуня. Пеликан тряс шеей, чтобы протолкнуть окуня в желудок.
Тогда я вспомнил а газете – в нее была завернута копченая колбаса. Я бросился к костру, вытряхнул из рюкзака колбасу, расправил засаленную газету и прочел объявление, набранное жирным шрифтом:
Во время перевозки зверинца по узкоколейной железной дороге сбежала африканская птица пеликан. Приметы: перо розовое и желтое, большой клюв с мешком для рыбы, на голове пух. Птица старая, очень злая, не любит и бьет детей. Взрослых трогает редко. О находке сообщить в зверинец за приличное вознаграждение.
Ну, - спросил я, - что будем делать? Стрелять жалко, а осенью он подохнет он голода.
Дед сообщит в зверинец, - ответил Рувим. – И, кстати, заработает.
Мы пошли за дедом. Дед долго не мог понять, в чем дело. Он молчал, моргал глазами и все скреб худую грудь. Потом, когда понял, пошел с опаской не берег смотреть черта.
Вот он, твой леший, - сказал Рувим.- Гляди!
И-и-и, милай… - Дед захихикал. – Да разве я что говорю! Ясное дело – не черт. Пушай живет на воле, рыбку полавливает. А вас спасибо. Ослобонили народ от страха. Теперь девки сюда понапрут за ягодами – только держись! Шалая птица, сроду такой не видал.
Днем мы наловили рыбы и снесли ее к костру. Пеликан поспешно вылез на берег и приковылял к нашему привалу. Он посмотрел на деда прищуренным глазом, как будто стараясь что-то припомнить. Дед задрожал. Но тут пеликан увидел рыбу, разинув клюв, щелкнул им с деревянным стуком, крикнул «уэк» и начал отчаянно бить крыльями и притоптывать утиной лапой. Со стороны было похоже, будто пеликан качал тяжелый насос.
От костра полетели угли и искры.
Чего это он? – испугался дед. – Чумовой, что ли?
Рыбы просил, - объяснил Рувим.
Мы дали пеликану рыбу. Он проглотил ее, потом снова начал накачивать крыльями воздух, приседать и топать ногой – клянчить рыбу.
Пошел, пошел! – ворчал на него дед. – Бог подаст. Ишь, размахался!
Весь день пеликан бродил вокруг нас, шипел и кричал, но в руки не давался. К вечеру мы ушли. Пеликан влез на кочку, бил нам вслед крыльями и сердито кричал: «Уэк, уэк». Вероятно, он был недоволен, что мы бросаем его на озере, и требовал чтобы мы вернулись.
Через два дня дед поехал в город, нашел на базарной площади зверинец и рассказал о пеликане. Из города приехал рябой скучный человек и забрал пеликана.
Дед получил от зверинца сорок рублей и купил на них новые штаны.
Порты у меня – первый сорт, - говорил он и оттягивал штанину. – Об моих портах разговор идет до самой Рязани. Сказывают, даже в газетах печатали. Весь колхоз наш знаменитость получил через эту дуроломную птицу. Вот она какая, жизня, наша, милок!
Бабка Ганя жила на околице, в маленькой избе. Ганя была одинокая. Единственный ее внук Вася работал в Гусь-Хрустальном на стекольном заводе. Каждую осень он приезжал в отпуск к бабке, привозил ей в подарок граненые синие стаканы, а для украшения – маленькие, выдутые из стекла самовары, туфельки и цветы. Выдувал их он сам. Читать...
Несколько дней лил, не переставая, холодный дождь. В саду шумел мокрый ветер. В четыре часа дня мы уже зажигали керосиновые лампы, и невольно казалось, что лето окончилось навсегда и земля уходит все дальше и дальше в глухие туманы, в неуютную темень и стужу.
