Полина Дашкова Соотношение сил
Спите крепко, палач с палачихой!
Улыбайтесь друг другу любовней!
Ты ж, о нежный, ты кроткий, ты тихий,
В целом мире тебя нет виновней!
Иннокентий Анненский
© Дашкова П.В.
© ООО «Издательство АСТ»
Глава первая
Высокие кованые двери открылись, Маша очутилась в полутемном коридоре, сквозь панический стук сердца услышала, как мужской голос объявил:
– Танец Жанны из балета «Пламя Парижа». Музыка Асафьева, сценография Дмитриева, исполняет солистка балета Государственного Большого театра Мария Крылова.
Маша выбежала на сцену. Хрустальный свет огромных люстр ослепил. Все сверкало и переливалось, словно она попала в центр гигантского бело-золотого фейерверка. Самый длинный стол стоял прямо перед сценой, дальше множество столов, белые скатерти, зеленые бутылки, пестрота снеди, смутные пятна лиц.
Натертый паркет оказался слишком скользким, но испугаться она не успела. Знакомые аккорды фортепиано подхватили ее, как живые невидимые руки, завертели, вскинули в первом, высоком и долгом прыжке. Приземлившись, Маша заметила, что за главным столом зрители сидят спиной к сцене.
На каждом витке фуэте она ловила мгновенную, как вспышка, картинку. Розовый ломоть семги дрожит на вилке. Кусок хлеба застыл в толстых пальцах, с него сползает на белую скатерть горка черной икры. Полная до краев рюмка. Судя по цвету, коньяк. Следующий виток – рюмка пуста.
Центральная фигура за главным столом сидела вполоборота. Маша успевала разглядеть только детали. Покатые узкие плечи. Щетинистый валик между затылком и воротником френча. Вялая крапчатая щека. Кончик уса, нос, глаз, бровь.
«Все-таки иногда поглядывает, – отметила про себя Маша, – поглядывает с интересом, но продолжает жевать».
Квадратная голова Молотова была обращена к сцене затылком. Дедуля Калинин сидел боком, жевал, шевеля бородкой. Берия, индюк в пенсне, развернулся, глазел, ковыряя в зубах спичкой. Ворошилов сгорбился, голову вжал, пил рюмку за рюмкой.
Маша знала, почему славный маршал такой пришибленный. Он обещал победить белофиннов к 21 декабря, к шестидесятилетию товарища Сталина, сегодня 22 декабря, а победой пока не пахнет.
Центральная фигура стукнула стулом, рядом мгновенно выросли молодые люди в штатском, бережно развернули стул вместе с фигурой и сразу исчезли. Товарищ Сталин перестал жевать, внимательно смотрел на сцену.
Ритм танца нарастал. В диком аллегро крутилась алая юбка, трепетал белый батист пышных рукавов. «Прыжки басков», повороты в воздухе, скачки «субресо», с долгим отлетом вперед, тело выгибается в воздухе крутой дугой, затылок почти касается сжатых пяток, пируэты, пробежки на пуантах, дробь, с пятки на носок, с носка на пятку, большое фуэте, тридцать два оборота без остановки.
На очередном витке она заметила, что теперь все за главным столом развернулись и смотрят, как здорово отплясывает солистка Крылова.
Маша исполнила свой коронный кабриоль, высокий прыжок, несколько быстрых ударов ногой о ногу. Почти не приземляясь, зависая невероятно высоко и долго, она кроила ногами воздух Георгиевского зала, летала над скользкой сценой и наконец застыла в арабеске. Последняя пара прыжков была импровизацией, музыка стихла. Арабеска совпала с мгновением тишины. Под шквал аплодисментов Маша сделала реверанс, потом отвесила красивый русский поклон в пояс, а когда распрямилась, сумела, наконец, разглядеть лицо центральной фигуры.
Она часто видела его издали, со сцены, в полумраке правительственной ложи, но еще ни разу так близко, при ярком свете.
Тусклые сощуренные глаза, толстый нос, мятые рябые щеки. Виски аккуратно выбриты. Неприятная диспропорция: лоб и вся голова слишком малы, а лицо большое, тяжелое, отечное. Шевелюра густая, тщательно уложенная на косой пробор, зрительно увеличивает объем черепа, но все равно маловат гениальный череп. И вообще, не похож этот пожилой нездоровый кавказец на свои бесчисленные парадные изображения.
Маленькие, почти женские, кисти товарища Сталина двигались, смыкались, размыкались. Сквозь шум аплодисментов огромного зала Маша отчетливо различала отдельный, особенный звук этих медленных, мягких хлопков, и счастливо, широко улыбалась.
Зал продолжал аплодировать, а товарищ Сталин перестал. Рука его протягивала бокал в сторону сцены. Усы вздернулись в ответной улыбке. Он смотрел прямо в глаза солистке, слегка покачивался и даже как будто подмигивал.
Маша застыла, не понимая, что ей делать. Специальные люди вдалбливали всем участникам концерта: сразу уходить, не задерживаться, в зал не спускаться!
«Как же уйти, когда он угощает? – думала Маша. – Надо спуститься! Или не угощает, а сам будет пить из этого бокала?»
Но тут фортепиано опять заиграло. Аплодисменты смолкли. Маша повторила кабриоль, прокрутила короткое фуэте и после быстрого поклона умчалась прочь, не оглядываясь.
В коридоре, пробегая вдоль рядов охраны, она налетела на знаменитого баса Максима Дормидонтовича Михайлова. Хотела извиниться, но не смогла произнести ни слова, во рту пересохло, язык прилип к нёбу. Михайлов мимоходом похлопал ее по плечу и прошествовал дальше, к сцене. Прежде чем проскользнуть назад, в проем между литыми высоченными створками, она услышала раскаты мощного баса Михайлова:
Степь, да степь кругом,
Путь далек лежит…
Остаток пути она прошла медленно, словно утопая до пояса в снегу и замерзая, как тот ямщик в глухой степи.
Оказавшись наконец в маленькой душной комнате, она бессильно опустилась на вытертый коврик, уткнулась лбом в колени, выдохнула:
Маша до последнего момента не верила, что ей придется выступить в Георгиевском зале, на концерте, посвященном шестидесятилетию товарища Сталина. Балет «Пламя Парижа» очень ему нравился, партия Жанны обязана была войти в программу, и непременно в исполнении его любимой балерины Ольги Лепешинской. Но Лепешинская упала на репетиции и повредила голеностоп. Другая прима Большого, Марина Семенова, была вдовой врага народа, недавно расстрелянного Карахана, и допустить ее к участию в юбилейном концерте не могли.
Маша уже год танцевала Жанну во втором составе. В чью-то административную голову пришла идея – не менять утвержденную дюжиной инстанций программу, а поставить другую исполнительницу. В Большом зале консерватории, где проходили репетиции концерта, Маша трижды станцевала перед комиссией. Комиссия одобрила. В тот же день ее вызвали в зловещую комнату возле канцелярии, в кабинет главного кадровика Большого театра.
Суетливый толстяк с бледным плоским лицом и неуловимым взглядом не поздоровался, не предложил сесть, спросил сурово, осознает ли она всю степень ответственности? Понимает ли, какая величайшая честь ей оказана? Готова ли оправдать доверие партийной организации, коллектива, всего советского народа? На «советском народе» кадровик глухо закашлялся, глотнул воды, расплескав из стакана несколько капель на стол, и вместо просто «Крылова», обратился к Маше «товарищ Крылова», перешел на «вы», поднялся, повернулся лицом к портрету на стене, поднял руку, сложил пальцы в щепоть. Маше показалось, что кадровик сейчас перекрестится. Он держал руку поднятой минуты две, пока произносил, вернее, пел остаток речи. Маша подумала, что с таким сладким тенором он сам бы мог участвовать в концерте.
Исполнив свою партию, тенор уронил руку, сел на место и уже другим, не концертным голосом, отрывисто и деловито пролаял:
– Завтра в двенадцать часов машина заберет вас из театра. Вы должны быть полностью готовы. При себе никаких вещей. Только документы.
– А костюм? – изумленно спросила Маша.
– Сказано: полностью готовы. Переоденетесь заранее, в театре.
Полина Дашкова
Соотношение сил
Спите крепко, палач с палачихой!
Улыбайтесь друг другу любовней!
Ты ж, о нежный, ты кроткий, ты тихий,
В целом мире тебя нет виновней!
Иннокентий Анненский
© Дашкова П.В.
© ООО «Издательство АСТ»
Глава первая
Высокие кованые двери открылись, Маша очутилась в полутемном коридоре, сквозь панический стук сердца услышала, как мужской голос объявил:
– Танец Жанны из балета «Пламя Парижа». Музыка Асафьева, сценография Дмитриева, исполняет солистка балета Государственного Большого театра Мария Крылова.
Маша выбежала на сцену. Хрустальный свет огромных люстр ослепил. Все сверкало и переливалось, словно она попала в центр гигантского бело-золотого фейерверка. Самый длинный стол стоял прямо перед сценой, дальше множество столов, белые скатерти, зеленые бутылки, пестрота снеди, смутные пятна лиц.
Натертый паркет оказался слишком скользким, но испугаться она не успела. Знакомые аккорды фортепиано подхватили ее, как живые невидимые руки, завертели, вскинули в первом, высоком и долгом прыжке. Приземлившись, Маша заметила, что за главным столом зрители сидят спиной к сцене.
На каждом витке фуэте она ловила мгновенную, как вспышка, картинку. Розовый ломоть семги дрожит на вилке. Кусок хлеба застыл в толстых пальцах, с него сползает на белую скатерть горка черной икры. Полная до краев рюмка. Судя по цвету, коньяк. Следующий виток – рюмка пуста.
Центральная фигура за главным столом сидела вполоборота. Маша успевала разглядеть только детали. Покатые узкие плечи. Щетинистый валик между затылком и воротником френча. Вялая крапчатая щека. Кончик уса, нос, глаз, бровь.
«Все-таки иногда поглядывает, – отметила про себя Маша, – поглядывает с интересом, но продолжает жевать».
Квадратная голова Молотова была обращена к сцене затылком. Дедуля Калинин сидел боком, жевал, шевеля бородкой. Берия, индюк в пенсне, развернулся, глазел, ковыряя в зубах спичкой. Ворошилов сгорбился, голову вжал, пил рюмку за рюмкой.
Маша знала, почему славный маршал такой пришибленный. Он обещал победить белофиннов к 21 декабря, к шестидесятилетию товарища Сталина, сегодня 22 декабря, а победой пока не пахнет.
Центральная фигура стукнула стулом, рядом мгновенно выросли молодые люди в штатском, бережно развернули стул вместе с фигурой и сразу исчезли. Товарищ Сталин перестал жевать, внимательно смотрел на сцену.
Ритм танца нарастал. В диком аллегро крутилась алая юбка, трепетал белый батист пышных рукавов. «Прыжки басков», повороты в воздухе, скачки «субресо», с долгим отлетом вперед, тело выгибается в воздухе крутой дугой, затылок почти касается сжатых пяток, пируэты, пробежки на пуантах, дробь, с пятки на носок, с носка на пятку, большое фуэте, тридцать два оборота без остановки.
На очередном витке она заметила, что теперь все за главным столом развернулись и смотрят, как здорово отплясывает солистка Крылова.
Маша исполнила свой коронный кабриоль, высокий прыжок, несколько быстрых ударов ногой о ногу. Почти не приземляясь, зависая невероятно высоко и долго, она кроила ногами воздух Георгиевского зала, летала над скользкой сценой и наконец застыла в арабеске. Последняя пара прыжков была импровизацией, музыка стихла. Арабеска совпала с мгновением тишины. Под шквал аплодисментов Маша сделала реверанс, потом отвесила красивый русский поклон в пояс, а когда распрямилась, сумела, наконец, разглядеть лицо центральной фигуры.
Она часто видела его издали, со сцены, в полумраке правительственной ложи, но еще ни разу так близко, при ярком свете.
Тусклые сощуренные глаза, толстый нос, мятые рябые щеки. Виски аккуратно выбриты. Неприятная диспропорция: лоб и вся голова слишком малы, а лицо большое, тяжелое, отечное. Шевелюра густая, тщательно уложенная на косой пробор, зрительно увеличивает объем черепа, но все равно маловат гениальный череп. И вообще, не похож этот пожилой нездоровый кавказец на свои бесчисленные парадные изображения.
Маленькие, почти женские, кисти товарища Сталина двигались, смыкались, размыкались. Сквозь шум аплодисментов огромного зала Маша отчетливо различала отдельный, особенный звук этих медленных, мягких хлопков, и счастливо, широко улыбалась.
Зал продолжал аплодировать, а товарищ Сталин перестал. Рука его протягивала бокал в сторону сцены. Усы вздернулись в ответной улыбке. Он смотрел прямо в глаза солистке, слегка покачивался и даже как будто подмигивал.
Маша застыла, не понимая, что ей делать. Специальные люди вдалбливали всем участникам концерта: сразу уходить, не задерживаться, в зал не спускаться!
«Как же уйти, когда он угощает? – думала Маша. – Надо спуститься! Или не угощает, а сам будет пить из этого бокала?»
Но тут фортепиано опять заиграло. Аплодисменты смолкли. Маша повторила кабриоль, прокрутила короткое фуэте и после быстрого поклона умчалась прочь, не оглядываясь.
В коридоре, пробегая вдоль рядов охраны, она налетела на знаменитого баса Максима Дормидонтовича Михайлова. Хотела извиниться, но не смогла произнести ни слова, во рту пересохло, язык прилип к нёбу. Михайлов мимоходом похлопал ее по плечу и прошествовал дальше, к сцене. Прежде чем проскользнуть назад, в проем между литыми высоченными створками, она услышала раскаты мощного баса Михайлова:
Степь, да степь кругом,
Путь далек лежит…
Остаток пути она прошла медленно, словно утопая до пояса в снегу и замерзая, как тот ямщик в глухой степи.
Оказавшись наконец в маленькой душной комнате, она бессильно опустилась на вытертый коврик, уткнулась лбом в колени, выдохнула:
Маша до последнего момента не верила, что ей придется выступить в Георгиевском зале, на концерте, посвященном шестидесятилетию товарища Сталина. Балет «Пламя Парижа» очень ему нравился, партия Жанны обязана была войти в программу, и непременно в исполнении его любимой балерины Ольги Лепешинской. Но Лепешинская упала на репетиции и повредила голеностоп. Другая прима Большого, Марина Семенова, была вдовой врага народа, недавно расстрелянного Карахана, и допустить ее к участию в юбилейном концерте не могли.
Маша уже год танцевала Жанну во втором составе. В чью-то административную голову пришла идея – не менять утвержденную дюжиной инстанций программу, а поставить другую исполнительницу. В Большом зале консерватории, где проходили репетиции концерта, Маша трижды станцевала перед комиссией. Комиссия одобрила. В тот же день ее вызвали в зловещую комнату возле канцелярии, в кабинет главного кадровика Большого театра.
Суетливый толстяк с бледным плоским лицом и неуловимым взглядом не поздоровался, не предложил сесть, спросил сурово, осознает ли она всю степень ответственности? Понимает ли, какая величайшая честь ей оказана? Готова ли оправдать доверие партийной организации, коллектива, всего советского народа? На «советском народе» кадровик глухо закашлялся, глотнул воды, расплескав из стакана несколько капель на стол, и вместо просто «Крылова», обратился к Маше «товарищ Крылова», перешел на «вы», поднялся, повернулся лицом к портрету на стене, поднял руку, сложил пальцы в щепоть. Маше показалось, что кадровик сейчас перекрестится. Он держал руку поднятой минуты две, пока произносил, вернее, пел остаток речи. Маша подумала, что с таким сладким тенором он сам бы мог участвовать в концерте.
Исполнив свою партию, тенор уронил руку, сел на место и уже другим, не концертным голосом, отрывисто и деловито пролаял:
– Завтра в двенадцать часов машина заберет вас из театра. Вы должны быть полностью готовы. При себе никаких вещей. Только документы.
– А костюм? – изумленно спросила Маша.
– Сказано: полностью готовы. Переоденетесь заранее, в театре.
– Мороз тридцать градусов, я окоченею…
– Вы ж не по улице пойдете. Сказано: машина заберет.
– А грим?
– Тоже заранее.
– Обязательно перед выходом надо поправить грим, и потом, расческа, запасные шпильки, канифоль…
– Что-о? – прошептал кадровик, бледнея, словно речь шла о холодном оружии и взрывчатом веществе.
– Шпильки для волос, канифолью натирают подошвы балетных туфель, чтобы не скользили, – объяснила Маша.
После долгих пререканий ей дозволено было взять с собой только туфли и грим.
Маша давно привыкла к проверкам и досмотрам. Когда в театр приезжали члены Политбюро, он весь наполнялся охраной, в форме и в штатском, но тут, на территории Кремля, творилось нечто особенное.
От Спасских ворот до Большого Кремлевского дворца красноармейцы стояли в два ряда, между рядами гуськом шли участники концерта к артистическому входу. Охрана дважды рылась в сумке, сначала у ворот, потом на входе во дворец. Прощупали стельки балетных туфель, потребовали выложить на стол содержимое карманов шубы, заставили снять вязаную кофту, которую Маша накинула на костюм, размотать оренбургский платок. Все протрясли и прощупали. Фамилию на спецпропуске без конца сверяли со списком, с фамилией в паспорте, лицо – с паспортной фотографией. Десятки глаз впивались, просвечивали насквозь, отслеживали каждое движение.
Книга Полины Дашковой «Соотношение сил» может считаться своеобразным продолжением её романа «Пакт», однако и без знакомства с ним её сюжет будет понятен. Это исторический роман, в котором присутствует художественная составляющая, однако есть много достоверных фактов, цитат из реальных документов, они выделены в тексте. Писательница тщательно обработала информацию из источников и умело переплела реальность и вымысел, описав не только характеры известных исторических личностей, но и вымышленных героев.
В романе описаны события конца 30-х – начала 40-х гг. 20 века. Это время перед Великой Отечественной войной. Германия всеми силами стремится захватить власть. Талантливые немецкие учёные ведут разработки, проводят эксперименты, чтобы сделать атомную бомбу. Тогда Гитлер сможет достичь поставленной цели. Однако есть группа учёных других стран, которые хотят сохранить человечество, они понимают, к чему может привести создание уранового оружия. И всеми силами стараются помешать планам Гитлера.
В книге несколько тем повествования: это и смесь научно-популярной литературы, где доступно рассказано о создании уранового оружия; это и шпионский роман, в котором увлекательно описаны приключения героев; это и новый взгляд на историю, описание предвоенных лет, политики и жизни обычных людей; это и художественное произведение, где отражены судьбы множества героев, которые удивительным образом переплетены между собой. Атмосфера романа гнетущая, тяжёлая; писательница не скрывает своего отношения к правителям обеих стран, приводя факты, на которых основывается её мнение. Роман будет интересен тем, кто увлекается ядерной физикой, историей, политикой, а также тем, кто хочет почитать что-то исторически-приключенческое.
На нашем сайте вы можете скачать книгу "Соотношение сил" Дашкова Полина Викторовна бесплатно и без регистрации в формате fb2, rtf, epub, pdf, txt, читать книгу онлайн или купить книгу в интернет-магазине.
Мне очень понравились и эта книга и предыдущие (пакт, чувство реальности).книги захватывают с самого начала заставляют сопереживать и сочувствовать героям.а соответствие с историей даёт понимание сколько пережили наши деды и прадеды и каково жилось обычным людям в то время.жду с нетерпением следующей книги.
Оценка 5 из 5 звёзд от Инна 09.12.2017 20:56
Оценка 5 из 5 звёзд от Надежда 09.11.2017 12:12
Согласна с комментатором-психологом, - энергия книг Дашковой - энергия свободного человека! Очень точно дано определение! Складывается ощущение, что писатель озвучивает наши мысли (мои уж точно!)... Перечитываю в который раз и жду новых и новых! Спасибо!
Оценка 5 из 5 звёзд от Наталья 07.07.2017 18:59
не понравилась книга..предвзято....
Оценка 2 из 5 звёзд от Гость 19.04.2017 17:51
некоторые комментаторы видать живут еще в совке, все повторяют, что автор "позорит мою страну". Речь идет о СССР, а это не одна Россия. А Сталин действительно был монстром, уничтожить миллионы своих соотечественников мог лишь монстр. Гитлер хотя бы своих не уничтожал. А книга и вправду шикарная. Достойное продолжение "Пакта".
Оценка 5 из 5 звёзд от Гость 08.08.2016 20:37
угодила... не угодила это об историческом романе
Гость 03.04.2016 10:21
Я прочитала, что Дашкова по профессии историк, как-то не вяжется с содержанием книги. Советский Союз представлен как империя зла, даже Гитлер выглядит не так ужасно, как Сталин. Интересно, Дашкова родилась в СССР, живет в России, чем же мы все ей так не угодили? Мой отец сражался за Родину, за Сталина. Да, был культ личности, но Польшу и Финляндию мы освободили от фашистов, может, не надо было? Вообще фюрера не трогать, пусть бы до Индии дошел? Подумаешь, не было бы русских, поляков и других народов, зато мы все оставались бы белыми и пушистыми. Я читаю первый том, но что-то мне говорит, что во втором томе так же будет унижена моя страна. Печально. Но дочитать хочется, чтобы знать, как далеко может зайти заумная Дашкова.
Оценка 3 из 5 звёзд от Галина 03.04.2016 00:44
Спасибо КОШЕЧКЕ за очень искренний отзыв, за грамотность, за глубину восприятия, а ведь она, судя по деталям, еще совсем юна, вчерашняя школьница. Тронуло, что у нее, сегодняшней девочки, любимые годы - 30- ые, как и у меня,годящейся ей в мамы.Спасибо тебе,Кошечка!!
Маргарита 28.01.2016 22:03
Не знаю почему, но прочитав данную книгу, я полностью разочаровалась в жизни; остался какой-то неприятный осадок в душе и впечатления от книги не скоро забылись... Конечно, тем самым я не хочу усомниться в таланте автора, наверно, это просто субъективное впечатление от книги. Дело в том, что я интересовалась историей, в особенности СССР и Германии 30-х годов. Даже было немного свойственно идеализировать ту эпоху. Увидев книгу, сначала почему-то подумала, что она про "холодную войну" 60-х годов. Но прочитала аннотацию, и поняла, что про мои любимые 30-е годы. Вначале отнеслась скептически к книге, т. к. считаю, что автор детективов вряд ли напишет серьезную историческую книгу. Но позади была сдача ЕГЭ, душевная пустота, и несколько свободных дней перед выпускным... Итак, я начала читать эту книгу. Вначале было скучно, потом интересно что дальше, затем уже просто читала от нечего делать, и наконец читала уже просто, чтобы дочитать до конца. Как итог - полнейшее разочарование, и опять затяжная депрессия. Полнейшее разочарование в судьбах героев (отчего-то, очень уж близко приняла я их к сердцу) и даже наступила какая-то неуверенность в собственном будущем... Поскольку я собиралась поступать на физтех, сделать карьеру гениального ученого... А тут посмотрела: людям от науки-то тоже несладко жилось (даже не в плане каких-либо материальных ценностей, а я имею ввиду те душевные терзания, которые порой не обходили и их) и даже не знала как мне жить дальше, полнейшим образом засомневалась во всем, и не знаю, поскольку я человек впечатлительный и как-то сразу все стала переносить на себя... наверно, мне и не следовало данную книжку читать, даже не думала что она так всерьез повлияет на меня. Прошел уже год, а я все еще под впечатлением от этой книги
Оценка 1 из 5 звёзд от Кошечка 31.05.2015 18:55
Оценка 4 из 5 звёзд от Коркишко Ольга 22.11.2014 09:06
Политический взгляд автора выглядит однобоким. Она создает миф, который разрушает нашу страну и наше сознание. Лучше бы она не лезла в политические дебри. Романы, которые были написаны автором раньше намного интереснее и выглядят более правдоподобными, чем этот.
Оценка 3 из 5 звёзд от Светлана 21.10.2014 21:43
Книга понравилась но читть тяжело думая через что же прошли поколения наших дедов и вообще как они выжили и остались людьми. Ведь не зачерстветь остаться внимательным к чужой беде а мы так можем? Спасибо что заставляете думать!
Оценка 4 из 5 звёзд от Гость 19.09.2014 16:54
Ура! Я ждала новую книгу с нетерпением!
Оценка 5 из 5 звёзд от Юлия 21.07.2014 11:45
Я работаю психологом. Почти каждый год завершаю чтением книг Полины Дашковой, освобождаясь от проблем. Спасибо талантливому автору за радость, катарсис! Энергия книг автора – энергия свободного человека.
Автор «Соотношения сил» - щедрый человек, дарящий читателю переживание жизни-в-слове во всей ее полноте. Сочувствие и восхищение, безупречность и красота внутреннего мира героев, загадочность и теплота, предчувствия новых возможностей для каждого и для себя.
В процессе чтения книги силы возвращаются, растворяются проблемы, открываешь энергию для новых начинаний. Кажется, что из нее можно ваять свою жизнь.
Всего обзоров: 15
