Никола́й Никола́евич Кара́зин (1842-1908) - русский художник-баталист и писатель, участник Среднеазиатских походов .
Биография
Внук общественного деятеля, основателя Харьковского университета , Василия Назаровича Каразина и известного русского историка, автора «Деяний Петра Великого» Ивана Ивановича Голикова . Родился в ноябре 1842 г. в слободе Ново-Борисоглебской, Богодуховского уезда, Харьковской губернии . Его бабушка - Александра Васильевна Каразина (Мухина, Бланкеннагель), отец - Каразин Николай Васильевич.
До десяти лет Николай воспитывался в подмосковном имении бабушки А. В. Каразиной (прабабушка П. И. Бланкеннагель) , располагавшемся рядом с селом Анашкино , Звенигородского уезда, Московской губернии , затем был определён на учёбу во 2-й Московский кадетский корпус , из которого в 1862 году был выпущен в офицеры в Казанский драгунский полк . С полком Каразин участвовал в усмирении Польского мятежа 1863-64 гг. и за отличие в делах близ Порицка и у Волчьего поста был награждён орденом св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость».
С детства чувствуя большое влечение к живописи, Каразин в 1865 году вышел в отставку с чином штабс-капитана и поступил в Академию художеств , где два года работал под руководством известного баталиста Б. П. Виллевальде . В 1867 году Каразин покинул Академию, чтобы принять участие в походе на Бухару . Определенный вновь на службу поручиком (?) в 5-й Туркестанский линейный батальон, Каразин отправился в Туркестан и, командуя ротой, отличился в боях при аулах Ухум и Хаят, при штурме Чапан-атинских высот под Самаркандом , под Ургутом и при Кара-Тюбе .
За эти дела Каразин получил орден св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, чин штабс-капитана и денежную награду. Но особое мужество он проявил в бою на Зерабулакских высотах (2 июня)
, где, во главе своего полубатальона, по приказу генерала А. К. Абрамова , повёл наступление и стремительными атаками задержал главные силы бухарцев. В этом упорном и трудном бою Каразину пришлось участвовать в рукопашной схватке, во время которой ударом приклада у него была сломана сабля. Когда, по окончании боя, генерал К. П. Кауфман увидел у Каразина в руке только один эфес от сабли, то сказал ему: «Вы испортили своё оружие; хорошо, я пришлю вам другое». На следующий день Каразин получил золотое оружие с надписью «за храбрость» . В 1870 году Каразин был переведён в 4-й Туркестанский линейный батальон и в том же году вновь вышел в отставку с чином капитана и мундиром. С этого времени начинается литературная и художественная деятельность Каразина, которой он и посвятил затем всю свою жизнь.
Каразин-художник
Крайне впечатлительный и наблюдательный, Каразин с особым интересом истинного художника присматривался к новой для него природе Средней Азии , к типам и нравам туземцев. Военные походы дали ему возможность близко изучить быт русского солдата. В Туркестане он познакомился с В. В. Верещагиным . Первые его рисунки, воспроизведенные в политипажах, были помещены во «Всемирной Иллюстрации» за 1871 г. Также Каразин создал первые в России художественные почтовые открытки , изданные Общиной св. Екатерины. В 1874 и 1879 гг. Каразину, как знатоку края, было предложено Императорским Русским географическим обществом принять участие в научных экспедициях в Центральной Азии для исследования бассейна Амударьи . За рисунки, которые были приложены к журналам этих экспедиций, Каразину были присуждены высшие награды на географических выставках Парижа и Лондона , он избирается членом Императорского Русского географического общества (ИРГО).
В 1907 году Н. Н. Каразин был избран членом Академии Художеств
Литературная деятельность
Литературные произведения Каразина составляют 25 томов, многие из них сначала появились в журнале «Дело» 1880-х годов. Лучшими и наиболее известными из повестей считаются: «На далеких окраинах», «Погоня за наживой», «Двуногий волк», «В камышах» и другие. В них много места уделено и военным событиям из эпохи завоевания Туркестанского края (например, в романе «Наль»). Один из крупнейших романов Каразина - «В пороховом дыму» - посвящён войне за освобождение Сербии . Под редакцией Каразина и с его иллюстрациями появились два издания «Ченслера» Жюля Верна (1875 и 1876); он оформлял книги Н. В. Гоголя , Д. В. Григоровича , Ф. М. Достоевского , Н. А. Некрасова , А. С. Пушкина , Л. Н. Толстого , И. С. Тургенева и многих других. В 1904-1905 годы П. П. Сойкин издал полное собрание литературных сочинений Н. Н. Каразина.
До конца жизни Каразин не порывал связи с военными кругами, с особой любовью вспоминал свою боевую и походную жизнь и, хотя не носил военного мундира, но никогда не расставался со знаками своих боевых отличий.
Напишите отзыв о статье "Каразин, Николай Николаевич"
Примечания
Источники
- // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). - СПб. , 1890-1907.
- Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. - СПб. : т-во И. В. Сытина, 1911-1915.
- Садовень В. В. Русские художники-баталисты XVIII-XIX вв. М., 1955
- Терентьев М. А. История завоевания Средней Азии. Т. 1. СПб., 1903
Ссылки
Отрывок, характеризующий Каразин, Николай Николаевич
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Как ни странно кажется с первого взгляда предположение, что Варфоломеевская ночь, приказанье на которую отдано Карлом IX, произошла не по его воле, а что ему только казалось, что он велел это сделать, и что Бородинское побоище восьмидесяти тысяч человек произошло не по воле Наполеона (несмотря на то, что он отдавал приказания о начале и ходе сражения), а что ему казалось только, что он это велел, – как ни странно кажется это предположение, но человеческое достоинство, говорящее мне, что всякий из нас ежели не больше, то никак не меньше человек, чем великий Наполеон, велит допустить это решение вопроса, и исторические исследования обильно подтверждают это предположение.
В Бородинском сражении Наполеон ни в кого не стрелял и никого не убил. Все это делали солдаты. Стало быть, не он убивал людей.
Солдаты французской армии шли убивать русских солдат в Бородинском сражении не вследствие приказания Наполеона, но по собственному желанию. Вся армия: французы, итальянцы, немцы, поляки – голодные, оборванные и измученные походом, – в виду армии, загораживавшей от них Москву, чувствовали, что le vin est tire et qu"il faut le boire. [вино откупорено и надо выпить его.] Ежели бы Наполеон запретил им теперь драться с русскими, они бы его убили и пошли бы драться с русскими, потому что это было им необходимо.
Когда они слушали приказ Наполеона, представлявшего им за их увечья и смерть в утешение слова потомства о том, что и они были в битве под Москвою, они кричали «Vive l"Empereur!» точно так же, как они кричали «Vive l"Empereur!» при виде изображения мальчика, протыкающего земной шар палочкой от бильбоке; точно так же, как бы они кричали «Vive l"Empereur!» при всякой бессмыслице, которую бы им сказали. Им ничего больше не оставалось делать, как кричать «Vive l"Empereur!» и идти драться, чтобы найти пищу и отдых победителей в Москве. Стало быть, не вследствие приказания Наполеона они убивали себе подобных.
И не Наполеон распоряжался ходом сраженья, потому что из диспозиции его ничего не было исполнено и во время сражения он не знал про то, что происходило впереди его. Стало быть, и то, каким образом эти люди убивали друг друга, происходило не по воле Наполеона, а шло независимо от него, по воле сотен тысяч людей, участвовавших в общем деле. Наполеону казалось только, что все дело происходило по воле его. И потому вопрос о том, был ли или не был у Наполеона насморк, не имеет для истории большего интереса, чем вопрос о насморке последнего фурштатского солдата.
Тем более 26 го августа насморк Наполеона не имел значения, что показания писателей о том, будто вследствие насморка Наполеона его диспозиция и распоряжения во время сражения были не так хороши, как прежние, – совершенно несправедливы.
Выписанная здесь диспозиция нисколько не была хуже, а даже лучше всех прежних диспозиций, по которым выигрывались сражения. Мнимые распоряжения во время сражения были тоже не хуже прежних, а точно такие же, как и всегда. Но диспозиция и распоряжения эти кажутся только хуже прежних потому, что Бородинское сражение было первое, которого не выиграл Наполеон. Все самые прекрасные и глубокомысленные диспозиции и распоряжения кажутся очень дурными, и каждый ученый военный с значительным видом критикует их, когда сражение по ним не выиграно, и самью плохие диспозиции и распоряжения кажутся очень хорошими, и серьезные люди в целых томах доказывают достоинства плохих распоряжений, когда по ним выиграно сражение.
Диспозиция, составленная Вейротером в Аустерлицком сражении, была образец совершенства в сочинениях этого рода, но ее все таки осудили, осудили за ее совершенство, за слишком большую подробность.
Наполеон в Бородинском сражении исполнял свое дело представителя власти так же хорошо, и еще лучше, чем в других сражениях. Он не сделал ничего вредного для хода сражения; он склонялся на мнения более благоразумные; он не путал, не противоречил сам себе, не испугался и не убежал с поля сражения, а с своим большим тактом и опытом войны спокойно и достойно исполнял свою роль кажущегося начальствованья.
Вернувшись после второй озабоченной поездки по линии, Наполеон сказал:
– Шахматы поставлены, игра начнется завтра.
Велев подать себе пуншу и призвав Боссе, он начал с ним разговор о Париже, о некоторых изменениях, которые он намерен был сделать в maison de l"imperatrice [в придворном штате императрицы], удивляя префекта своею памятливостью ко всем мелким подробностям придворных отношений.
Он интересовался пустяками, шутил о любви к путешествиям Боссе и небрежно болтал так, как это делает знаменитый, уверенный и знающий свое дело оператор, в то время как он засучивает рукава и надевает фартук, а больного привязывают к койке: «Дело все в моих руках и в голове, ясно и определенно. Когда надо будет приступить к делу, я сделаю его, как никто другой, а теперь могу шутить, и чем больше я шучу и спокоен, тем больше вы должны быть уверены, спокойны и удивлены моему гению».
Окончив свой второй стакан пунша, Наполеон пошел отдохнуть пред серьезным делом, которое, как ему казалось, предстояло ему назавтра.
Он так интересовался этим предстоящим ему делом, что не мог спать и, несмотря на усилившийся от вечерней сырости насморк, в три часа ночи, громко сморкаясь, вышел в большое отделение палатки. Он спросил о том, не ушли ли русские? Ему отвечали, что неприятельские огни всё на тех же местах. Он одобрительно кивнул головой.
Дежурный адъютант вошел в палатку.
– Eh bien, Rapp, croyez vous, que nous ferons do bonnes affaires aujourd"hui? [Ну, Рапп, как вы думаете: хороши ли будут нынче наши дела?] – обратился он к нему.
– Sans aucun doute, Sire, [Без всякого сомнения, государь,] – отвечал Рапп.
Наполеон посмотрел на него.
– Vous rappelez vous, Sire, ce que vous m"avez fait l"honneur de dire a Smolensk, – сказал Рапп, – le vin est tire, il faut le boire. [Вы помните ли, сударь, те слова, которые вы изволили сказать мне в Смоленске, вино откупорено, надо его пить.]
Наполеон нахмурился и долго молча сидел, опустив голову на руку.
– Cette pauvre armee, – сказал он вдруг, – elle a bien diminue depuis Smolensk. La fortune est une franche courtisane, Rapp; je le disais toujours, et je commence a l"eprouver. Mais la garde, Rapp, la garde est intacte? [Бедная армия! она очень уменьшилась от Смоленска. Фортуна настоящая распутница, Рапп. Я всегда это говорил и начинаю испытывать. Но гвардия, Рапп, гвардия цела?] – вопросительно сказал он.
Каразин Николай Николаевич
К аразин (Николай Николаевич) - художник-этнограф и писатель, родился в 1842 г., внук (см.). 20 лет поступил в войска туркестанского военного округа, пробыл в средней Азии 9 лет, участвуя во всех делах русских войск при среднеазиатских завоеваниях. Принимал участие в ученой экспедиции на Амударью, давшую ему возможность собрать богатый этнографический и альбомный материалы. Выйдя в отставку (1871), посвятил себя литературной и художественной деятельности. Каразин - автор многих романов, повестей и очерков, преимущественно рисующих среднеазиатскую жизнь; многие из них сначала появились в журнале "Дело" 1880-х годов. Отдельно вышли: "В пороховом дыму" (Санкт-Петербург, 1886; на немецком языке "Der Zweibeinige Wolf", 1876); "В камышах" (2-е издание, Санкт-Петербург, 1879) "Варвара Лепко и ее семья" (Санкт-Петербург, 1879); "На далеких окраинах" (Санкт-Петербург, 1875), "Погоня за наживой" (Санкт-Петербург, 1876); "Тигрица" (2-е издание, Москва, 1882; повесть из ненапечатанных "Странствований и встреч", Каразин); "От Оренбурга до Ташкента" (с иллюстрациями, Санкт-Петербург, 1886); "Хивинский поход" (Санкт-Петербург, 1882); "Ак Томак. Очерки нравов центральной Азии" (переведено на немецкий язык И. Куртцем: "Deut. Rundschau", 1875). Под редакцией Каразина и с его иллюстрациями появились два издания "Ченслера"; Жюля Верна (1875 и 1876); он издал альбом "Из русской жизни". "Повести, рассказы и очерки" Каразина вышли в Санкт-Петербурге, в 1874 г. В своих литературных произведениях Каразин больше стремится к эффектности и занимательности, чем к художественной и этнографической правде. Одновременно с появлением своим на литературном поприще, он выступил перед публикой в качестве рисовальщика и виньетиста. Первые его рисунки, воспроизведенные в политипажах, были помещены во "Всемирной Иллюстрации" за 1871 г. С тех пор он не перестает снабжать иллюстрациями русские, а отчасти иностранные издания, изображая преимущественно баталические и этнографические сюжеты, смело трактуя также и темы всякого другого рода. Число нарисованных им картинок, эскизов и виньеток огромно. Они свидетельствуют о несомненной талантливости художника, который, однако, слаб по части рисунка и гонится больше всего за бойкостью техники и эффектностью композиции, в ущерб правде и серьезности содержания. Всего лучше удается ему пейзажный элемент, хотя и он бывает по большей части преувеличенно-эффектен. Тоже самое должно сказать и о многочисленных акварелях, вышедших из-под кисти Каразина. В последнее время (с 1887) он стал пробовать свои силы в живописи масляными красками: но в ней недостатки художника еще заметнее, чем в его прочих произведениях.
России XIX века была насыщенной, драматичной и щедрой на события. Впрочем, как и предыдущие столетия. Весь этот колоссальный пласт событий и фактов нашел свое отображение не только в сухих строках государственной документации с ее казенным слогом или в черно-белых газетных иллюстрациях. Русская литература и живопись, как в зеркале, отобразили масштабы перипетий исторического развития государства и общества. И закономерно, что наряду с другими жанрами изобразительного искусства развивалась и баталистика. Целая плеяда талантливых авторов создавала полотна на этом поприще. Среди них есть те, кого требовательная история поставила в первые ряды, и те, кто остались в ее тени. И если, например, славное имя Василия Васильевича Верещагина обрело мировую известность, то не менее талантливый художник Николай Николаевич Каразин знаменит куда как меньше. Хотя оба этих мастера много сделали для увековечивания русской истории и освоения Средней Азии в частности – они оба побывали там, обоим пришлось держать в руках едва ли реже, чем кисть. Николай Николаевич Каразин, офицер, художник, литератор и публицист, несомненно, имеет право на память и признание заслуг своими соотечественниками.
Греческая династия
Родился будущий художник, названный при рождении Николаем, в семье Каразиных 27 ноября 1842 года в Ново-Борисоглебской слободе Богодуховского уезда Харьковской губернии. Незадолго до рождения внука скончался его дед, Василий Назарович Каразин, известный тем, что был основателем Харьковского университета. Семья Каразиных имела греческие корни. Григорий Караджи, архиепископ Софии – один из представителей этого рода. В царствование Петра I семейство Караджи перебралось в Россию. В дальнейшем выходцы из Греции предпочитали духовной карьере – военную. Сын Григория Александр при поступлении на военную службу в соответствующие документы был записан с суффиксом «-ин», более привычным для русского слуха. Так Караджи стали Каразиными.
Следующий представитель рода Назар Александрович Каразин удостоился внимания императрицы Екатерины II. В 1767 г., когда отношения между Россией и Оттоманской Портой балансировали на грани войны, которая, впрочем, вскоре и началась, Назара Каразина отправили в Турцию с разведывательной миссией – добыть информацию о вражеских укреплениях, в первую очередь крепостей. Он являлся к тому времени опытным в инженерном деле офицером, имел соответствующие для этого знания. Во время исполнения задания в Адрианополе Назар Каразин был арестован турками, и его ждала жестокая казнь как шпиона вражеского государства. Однако разведчику удалось благополучно бежать. Впоследствии Назар Каразин принял активное участие в русско-турецкой войне 1768–1774 гг., командуя отрядом арнаутов. За заслуги императрица Екатерина II пожаловала ему чин полковника и земельные наделы в Харьковской и Московской губерниях.
Сын Назара Каразина Василий Назарович, как и его предки, также избрал военную карьеру, был зачислен в кирасиры. Позже продолжил службу в Лейб-гвардии Семеновском полку, одновременно учась в Горном кадетском корпусе. Получил хорошее и разностороннее образование. Вскоре после внезапного воцарения молодого императора Александра I, занявшего трон после шитого белыми нитками дворцового переворота, Василий Назарович пробрался в кабинет царя и оставил на его столе большое анонимное письмо, где подробно излагал собственные взгляды на необходимость либеральных преобразований в Российской империи. Александру без особого труда удалось разыскать автора самодеятельного политического трактата, и впоследствии между ним и Василием Каразиным установились довольно теплые отношения. Император имел слабость к либерализму, однако больше предпочитал теоретизировать в кружке доверенных приближенных, нежели осуществлять масштабные практические преобразования.
К заслугам Василия Каразина можно отнести инициативу создания Харьковского университета, пятого в Российской империи, поддержку идеи Министерства просвещения и работу в нем. Впоследствии, однако, интерес императора к Каразину остыл – европейские дела и надвигающаяся война с Наполеоном заслонили игры в либерализм. За острую критику властей Василий Каразин в 1820–1821 гг. находился под стражей в Шлиссельбургской крепости. Затем жил в своем имении, где тоже не сидел без дела: у него была метеорологическая станция, химическая лаборатория и опытное поле. Умер незадолго до рождения своего внука, достойного продолжателя рода Каразиных.
Солдат и художник
Выбор жизненного пути у мальчика был традиционным – военная карьера. До 10-летнего возраста проживал в подмосковном имении семьи Анашкине. Позже был определен на учебу во 2-й Московский кадетский корпус, который и окончил в 1862 г. Молодой человек получил назначение в Казанский драгунский полк. Традиционное для большинства молодежи желание – поучаствовать в настоящем деле – было скоро исполнено. В 1863 г. в Польше поднимается восстание. Этот западный регион империи традиционно не отличался спокойствием, хоть до поры до времени и не являлся полноценной горячей точкой, как, например, Кавказ. Однако именно риск очередного восстания вынуждал русское командование держать крупные контингенты войск в Польше даже в самые критические моменты обороны Севастополя.
В мае 1856 г., вскоре после окончания Крымской войны, Александр II посетил Варшаву, где встретился с представителями дворянства и духовенства. Речь императора была миролюбивой, однако он несколько раз предостерег поляков от несбыточных надежд о независимости, которую нельзя ни осуществить, ни удержать. Паны кивали, но держали в уме соответствующие выводы. Желание непременно возродить Речь Посполитую, да еще и в границах 1772 г., было гораздо более действенным, нежели довольно умеренная политика Петербурга в отношении своих польских территорий. Новый губернатор Михаил Горчаков, сменивший жесткого Паскевича, был мягок в своих поступках и не ленился нередко ходатайствовать о своих подопечных императору – мол, сильно их прижали, и надо бы добавить свобод и вольностей. Однако польская сторона воспринимала взвешенную и умеренную политику России в их отношении как проявление слабости. Идеи вооруженного мятежа были наиболее популярны в дворянской и мещанской среде, причем цели нового восстания были традиционны – реставрация Речи Посполитой. Обстановка накалялась: росло количество выступлений в городах, в Польшу были введены дополнительные войска.
В 1862 г., в тот год, когда Каразин начал свою службу в Казанском полку, в Царстве Польском в качестве попытки разрядки ситуации, была проведена широкая амнистия в первую очередь политических заключенных. В ответ были совершены покушения на губернатора, генерал-адъютанта Александра Николаевича Лидерса и Великого князя Константина Николаевича. Ситуация продолжала скатываться к глубокому кризису, который в январе 1863 г. вылился в вооруженное восстание. Повод к нему нашелся в виде рекрутского набора, куда планировалось забрать большое количество участников уличных беспорядков. Польша загорелась – ответные меры были приняты незамедлительно. На территории Царства Польского было введено военное положение, и в дополнение к шести пехотным и трем кавалерийским дивизиям Варшавского военного округа туда были срочным порядком переброшены дополнительные силы. В их числе и находился Казанский драгунский полк, где к тому времени проходил службу Николай Каразин.
В отличие от восстания 1830–1831 гг., когда русским войскам приходилось иметь дело с частями регулярной армии Царства Польского, ход нынешних боевых действий больше напоминал крупномасштабную партизанскую войну. Польские повстанцы действовали крупными отрядами от нескольких сот до нескольких тысяч человек, лишь эпизодически координируя свои действия. Большинство сельского населения не поддержало выступление, и основное ядро повстанцев составляли горожане, мелкая шляхта и католическое духовенство.
Действия России в Царстве Польском, являющиеся внутренним делом империи, вызвали резкое и нездоровое оживление среди «западных партнеров». Уже в конце февраля британский посол в Петербурге лорд Фрэнсис Нейпир вручил далекую от дипломатической вежливости ноту, выражающую даже не озабоченность, а крайнее раздражение политикой Александра II. Складывалось впечатление, что русского императора воспринимали в Лондоне как некоего мелкого вождя, которому следовало дать указания, как правильно управлять собственным племенем. Как бы разговаривали с русским послом в Англии, если бы он в Министерстве иностранных дел начал давать указания, как правильно управлять Индией, и какие законы надо принять в Австралии? Ропот в европейских столицах нарастал – к дипломатическому обстрелу ведомства Горчакова охотно подключились Париж и Вена. Папа Римский Пий IX написал царю письмо, сетуя на «гонения» против католического духовенства, и просил для поляков уступок. Подтянулись мелкие игроки – с просьбами заключить перемирие с повстанцами и прекратить кровопролитие выступили Испания, Швеция, Нидерланды и Турция. Удивительно, что когда просвещенная Англия без устали и каких-либо сантиментов проливала потоки крови в Индии, ни у кого почему-то не возникло и мысли созвать хоть какую-нибудь конференцию.
К лету 1863 г. ситуация стала приобретать угрозу общеевропейской войны – лишь Пруссия с пониманием относилась к подавлению польского мятежа. Дипломатический язык Англии, Франции и Австрии стал более резок и требователен. Ноты, вручаемые Горчакову, все больше походили на плохо завуалированные ультиматумы. Канцлер писал большие, развернутые ответы, подробно описывая позицию Петербурга по данному вопросу. Польские повстанцы терпели поражение за поражением, исход выступления уже не вызывал сомнений, однако напряженность в отношениях с западными странами росла. Там пока не подозревали о мощном козыре, который должен был предъявить Александр II в критический момент. Еще в начале 1863 г. глава Морского министерства адмирал Николай Карлович Краббе предложил императору выслать к берегам Америки и, если потребуется, в другие регионы крейсерские эскадры. В Североамериканских штатах шла Гражданская война, где англичане и французы первоначально явно сочувствовали конфедератам. По замыслу Краббе, в случае начала боевых действий русские корабли должны были выйти на атлантические и тихоокеанские коммуникации, всячески вредя английской и французской морской торговле и нарушая коммуникации. Атлантической эскадрой должен был командовать контр-адмирал Степан Степанович Лесовский, а тихоокеанской – контр-адмирал Андрей Александрович Попов.
В обстановке строгой секретности оба соединения двинулись к берегам Америки, причем часть кораблей шла порознь. Готовящиеся к войне против России просвещенные мореплаватели ничего не заметили и в конце сентября – начале октября 1863 г. прибыли в Сан-Франциско и Нью-Йорк. Появление русских кораблей в ключевых портах американского побережья было встречено мрачной сенсацией на лондонских биржах и в деловых кругах. Дипломатическая нота, содержавшая уже прямые угрозы в адрес России, была задержана англичанами на полпути – в Берлине. Почуяв неладное, быстро ушла в тень Австрия, не желая мериться силами с могучим противником. Оставшись фактически в одиночестве, Наполеон III помахал воинственно дядюшкиной шпагой, да и вложил ее в ножны – дорогостоящая Мексиканская экспедиция и нарастающий внутренний кризис делали ее в этих условиях слишком тяжелой.
Войны в этот раз удалось избежать – к 1864 г. восстание в Польше было подавлено. За боевые действия и отличие в сражениях у Волчьего Поста и Порицка в составе Казанского драгунского полка Николай Николаевич Каразин был награжден своей первой наградой – орденом Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». С детства имеющий склонность к рисованию и испытывающий тягу к этому виду искусства, молодой человек принял решение заняться живописью более организованно и основательно. В 1865 г. после окончательной стабилизации обстановки в Польше он выходит в отставку в звании штабс-капитана и поступает на учебу в Императорскую академию художеств. В октябре этого года он был зачислен в ее ряды как вольноопределяющийся.
Каразин постигает науку живописи под руководством заслуженного мастера батального жанра Богдана Павловича Виллевальде. Дело в том, что из всего многообразия жанров в изобразительном искусстве Каразина изначально привлекала баталистика. Теперь же, после польской кампании, у него хватало впечатлений и переживаний от увиденного воочию. Богдан Виллевальде, сын баварского эмигранта, удостоенный в 1859 г. высокого звания профессора, начинал свою карьеру художника у знаменитого Карла Брюллова. Впоследствии оттачивал мастерство за границей – в Германии. Был знаменит на момент ученичества Каразина своим циклом масштабных работ, посвященных периоду Наполеоновских войн: например, впечатляющими по размеру и размаху полотнами, отображающими крупнейшие сражения кампаний 1813–1814 гг. («Кульм», «Лейпциг», «Перед Парижем»). Учиться у такого признанного мастера было престижно и полезно.
Однако через год учебы у Каразина возник достаточно серьезный конфликт с ректорами Академии. Его курс получил задание написать сюжет на библейскую тему, в частности «Посещение Авраама тремя ангелами». Каразин изобразил эту сцену со своей точки зрения, довольно просто и без лишнего пафоса: возле палатки за столом с Авраамом сидят трое странников, а его жена Сара прислуживает им. Академическое жюри высказало замечание, что автор изобразил ангелов без крыльев. На что Каразин написал на рисунке: «Потому что считал Авраама догадливее академиков, и что если бы он увидел ангелов с крыльями, то тотчас же догадался бы, кто они такие». Произошел скандал, и молодого человека исключили из Академии художеств в 24 часа. Так что карьеру художника пришлось отложить, и Николай Николаевич принимает решение вновь вернуться в ряды императорской армии. Россия вела активную политику в Средней Азии, Восток манил к себе экзотикой и неизвестностью. Древние города, архаичные феодальные ханства, пестрый и колоритный быт местного населения. И, увы, неизменным фоном этой живописной обстановки была война. В 1867 г. Каразин возвращается в армию. В чине поручика его определяют в 5-й линейный туркестанский батальон, и он отбывает к месту службы – в Среднюю Азию.
В Туркестане
Средняя Азия считалась в русской армии чрезвычайно трудным местом службы в силу удаленности от центров государства, особенности местных неблагоприятных условий, включающих жаркий климат и непростые отношения с местным населением. Однако все эти препоны не остановили храброго и талантливого человека.
Каразин Н. Н. «Ямская и конвойная служба в степи»
К моменту приезда Каразина Средняя Азия была одним из сосредоточений русской политики. В 1867 г. было образовано Туркестанское генерал-губернаторство, во главе которого в том же году стал деятельный и энергичный генерал-адъютант Константин Петрович Кауфман. Растревоженные активным проникновением в Центральную Азию, местные ханства не без помощи и советов островных «западных партнеров» предпринимали различные враждебные действия против русских территорий – частыми были набеги и стычки. После занятия в 1865 г. Ташкента бухарский эмир отправил в Петербург посольство с требованием очистить этот город и вместе с ним еще и Чимкент, в противном случае бухарцы угрожали объявлением джихада.
Русское военное командование в лице генерала Николая Андреевича Крыжановского, наделенного широкими полномочиями, решило разобраться на месте, не выходя на столичный уровень. Тем более, Ташкент никто оставлять не собирался. Бухарский посол был задержан в Казалинске, а к эмиру Музаффаруддину была направлена дипломатическая миссия во главе с чиновником министерства иностранных дел Струве. Бухарский правитель фактически взял посланников в заложники и стал требовать пропустить своего представителя в Петербург. В ответ на это была предпринята военная экспедиция против важного в стратегическом отношении города Джизака. 11 сентября 1866 г. двухтысячный отряд генерала Дмитрия Ильича Романовского осадил этот хорошо укрепленный город и через 7 дней в результате очень кровопролитного штурма овладел Джизаком. Музаффар был вынужден пойти на переговоры и отправить своих послов в Оренбург. Переговоры затянулись, и как раз в это время и было образовано Туркестанское генерал-губернаторство, во главе которого был назначен Константин Петрович Кауфман.
В 1867 г., когда Николай Каразин прибыл в Туркестан, между Россией и Бухарой был, наконец, подписан мирный трактат. Но обстановки это не разрядило – разбойничьи шайки бухарцев совершали регулярные нападения, грабили караваны, совершали налеты на русские военные посты. Кауфман направил Музаффаруддину вежливое письмо с просьбой разобраться в поведении собственных подданных и принять меры. Эмир начал откровенно тянуть время, потом прибыл его посланник, который не мог сказать ничего конкретного, кроме витиеватых восточных речей. Нападения на русские территории продолжались, а в начале 1868 г. Музаффару надоела игра в доброго соседа – он официально объявил России войну. Это была первая военная кампания, в которой принял участие Николай Николаевич Каразин в Туркестане. К этому времени там оказалось уже достаточно большое количество незаурядных людей. По личному приглашению Кауфмана в Среднюю Азию приехал уже известный русский художник В. В. Верещагин, которому приходилось одинаково часто держать в руках и кисть, и оружие. Был тут и пока что штаб-ротмистр Михаил Скобелев, будущий герой русско-турецкой войны 1877–1878 гг.
Нападение кокандцев на казачий выселок Узун-Аган
Четырехтысячный отряд при 16 орудиях под непосредственным командованием Кауфмана во второй половине апреля 1868 г. выступил из Ташкента по направлению к Самарканду с целью отбить его у бухарцев. 1-го мая отряд Кауфмана был уже на подступах к одному из самых древнейших городов Средней Азии. Под плотным огнем неприятеля русская пехота форсировала реку Зарафшан и ударила в штыки. Противник бросился отступать, оставив солдатам Кауфмана всю свою артиллерию. В числе отличившихся были и воины 5-го линейного туркестанского батальона, и среди них Николай Каразин. 2-го мая Самарканд поспешил открыть ворота победителям и был занят без боя.
Получив сведения, что у селения Кара-Тюбе скапливаются разношерстные силы противника, Кауфман направил против них отряд полковника Николая Константиновича Абрамова. В отряд наряду другими частями входил и 5-й линейный туркестанский батальон. По пути следования Абрамов 12 мая 1868 г. после ожесточенного боя занял представляющий определенную угрозу русским коммуникациям небольшой городок Ургут, однако у Кара-Тюбе встретил ожесточенное сопротивление, – столкнувшись с недостатком припасов, отряд полковника Абрамова был вынужден вернуться в Самарканд.
Кауфман, видя, что эмир еще не достиг договороспособной кондиции, был полон решимости продолжить кампанию. Оставив в городе небольшой гарнизон в 600 человек при двух орудиях, генерал поспешил двинуться к Зерабулакским высотам, где, по данным разведки, находились многотысячные силы бухарцев. В поход двинулись около 2 тыс. пехотинцев, 300 казаков, располагавших 14 пушками и ракетными станками. В ночь на 2 июня 1868 г. русский отряд еще до восхода солнца подошел к Зерабулакским высотам. У их подножия расположилась густыми массами бухарская пехота, а на возвышенности артиллерия из 14 орудий и конница.
Бой начался в 4 часа утра. Командир русского авангарда полковник Кубанского казачьего войска Александр Васильевич Пистолькорс начал атаку вражеского левого фланга. Русская артиллерия ударила картечью, нанося плотным порядкам бухарцев чувствительный урон. Очень скоро они побежали, однако, когда неприятель вышел из зоны поражения картечного выстрела, он смог сформировать подобие строя и начал отступать организованно. Но теперь на солдат эмира бросились уже казаки. На правом фланге русский батальон был окружен превосходящими силами бухарцев – с фронта наседала пехота, а конница зашла с тыла. Однако слаженной штыковой атакой солдатам удалось прорваться из ловушки, потеряв не более двух десятков ранеными. К 10 утра армия эмира была обращена в бегство – трофеями победителей стала вся артиллерия и большое количество боеприпасов.
Николай Николаевич Каразин особо отличился в сражении на Зерабулакских высотах и был отмечен самим Кауфманом. В жаркой рукопашной схватке сабля Каразина, под командой которого был полубатальон, сломалась. Отметив его храбрость и заметив в руке своего подчиненного только эфес, Кауфман пообещал прислать офицеру новое оружие взамен испорченного. Вскоре после сражения Николай Николаевич Каразин был награжден золотым оружием с надписью «За храбрость». Кроме того, он получил орден Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантами, чин штабс-капитана и денежную премию.
Пока отряд Кауфмана громил бухарскую армию, у него в тылу в Самарканде вспыхнул бунт, и небольшой русский гарнизон неделю находился в осаде. Коллега Каразина по увлечению, художник В. В. Верещагин принял непосредственное участие в обороне цитадели города. Своевременный подход войск Кауфмана помог усмирить и рассеять восставших. Вскоре, лишенный практически всех возможностей для сопротивления, Музаффаруддин запросил мира. После Бухарской кампании Каразин был переведен в 4-й Туркестанский батальон и вышел в отставку. Давали о себе знать ранения, полученные в Средней Азии, особенно ранение легкого. Он возвращается в Петербург.
Художник и литератор
Мулла-проповедник
Во время своей службы в Туркестане Каразин много и увлеченно рисует, стараясь запечатлеть людей и события. Темпераментный, с живым характером, он часто использовал акварель или просто карандаш для своих путевых и служебных зарисовок. Судьба свела его в Средней Азии с другим русским художником, Верещагиным, уже к тому времени известным, и это знакомство произвело на Николая Николаевича большое впечатление. Тема завоевания Средней Азии была на слуху у общества, и все, что было связано с ней, вызывало интерес. Первые рисунки Каразина, изображавшие туркестанский колорит, были опубликованы в 1871 г. в еженедельном журнале «Всемирная Иллюстрация». Его талант рисовальщика был сразу оценен и отмечен. Каразин становится первым иллюстратором книг Ф. М. Достоевского. Иллюстрировал он и произведения А. С. Пушкина и Л. Н. Толстого, Н. А. Некрасова и Н. В. Гоголя и издаваемого в России Жюля Верна.
Художник, кроме всего прочего, стал фактическим создателем первых в России почтовых открыток, изданных обществом Святой Екатерины. Способность Каразина быстро и ясно делать зарисовки с натуры, а также его хорошее знакомство со Средней Азией вызвала предложение от Русского географического общества принять участие в Амударьинской (1874) и Самарской (1879) научных экспедициях. За иллюстрационную работу, проделанную в этих походах, Каразин был удостоен высших наград на географических выставках Лондона и Парижа. В 1879 г. его избирают членом Императорского Русского Географического Общества.
Сибирские казаки с китайцами
Однако до этого события Каразину вновь пришлось побывать на войне – теперь уже в качестве военного корреспондента. В июле 1875 г. против господства Османской империи восстало христианское население Герцеговины. Их активно поддержали Сербия, которая с 1817 г. имела статус автономии, и Черногория. В июле 1876 г. под девизом «Отомстим за Косово» они объявили войну Турции. Армии обеих стороны был плохо подготовлены к боевым действиям, однако Сербии помогала Россия. Многие русские сражались добровольцами в сербской армии, главнокомандующим которой был отличившийся в Туркестане генерал Михаил Григорьевич Черняев. События на Балканах вызвали резонанс в русском обществе – их ход и подробности широко освещались в прессе. Николай Николаевич Каразин отправился в Сербию в качестве военного корреспондента и иллюстратора.
Османская империя смогла сосредоточить большое количество войск на Балканах и нанесла сербам чувствительное поражение при Алексинаце. Чтобы не дать туркам возможности развить свой успех, Александр II предъявил Стамбулу ультиматум: немедленное прекращение огня, в противном случае русская армия в Бессарабии перейдет границу. Османская империя была вынуждена принять ультиматум, и боевые действия временно прекратились. Однако этот и другие факторы вскоре привели к очередной русско-турецкой войне 1877–1878 гг.
И вновь Николай Каразин на войне – делает зарисовки прямо с передовой для ведущих русских газет и журналов. Его работы публикуются и в иностранных изданиях. После завершения боевых действий художник возвращается в Россию, где вскоре принял участие в научной экспедиции 1879 года. А в 1880 г. по Высочайшему повелению Каразину суждено было вновь увидеть Туркестан. Ему поручено создать серию работ, посвященных периоду завоевания Средней Азии. Из-под кисти художника вышли такие масштабные батальные полотна, как «Взятие Махрама», «Зерабулак», «Взятие Ташкента», «Хивинский поход 1873 г. Через мертвые пески к колодцам Адам-Крылган». И все же работа маслом не являлась для Каразина приоритетной. Больше всего он предпочитал работать карандашом и акварелью, за что считался в России лучшим художником-акварелистом.
Иллюстрация Каразина к проекту метро Балинского и Кнорре
В 1902 г. инженер Петр Балинский, один из инициаторов отечественного метростроения, и специалист по строительству крупных железнодорожных мостов Евгений Кнорре предложили глубоко проработанный проект создания в Москве «городских железных дорог большой скорости внеуличного движения». Иллюстрации к нему выполнил Николай Каразин. По ряду причин этот проект так и не был реализован. В 1907 г. Николая Николаевича избирают членом Академии художеств.
С определенного времени Каразин занимается еще и литературной деятельностью. Общий объем его произведений составляет более 25 томов. Печатать его начинают с 1880 г. в журнале «Дело». В большинстве случаев это повести и рассказы, посвященные Средней Азии. Одним из крупнейших произведений автора является роман «В пороховом дыму», посвященный войне на Балканах. В 1904–1907 гг. издается полное собрание сочинений. С весны 1907 г. Каразин проживает в Гатчине – здоровье его ухудшается из-за болезни сердца и легких, и по настоянию врачей он оставил свою дачу в Лигове в пользу более сухого гатчинского воздуха. Скончался Николай Николаевич Каразин 19 декабря 1908 г. и похоронен с воинскими почестями на кладбище Александро-Невской лавры. Всю свою жизнь он прожил, как сам выражался, «солдатом-художником».
Ctrl Enter
Заметили ошЫ бку Выделите текст и нажмите Ctrl+Enter
Родился Н.Н. Каразин в ноябре 1842 года в слободе Ново-Борисоглебской Богодуховского уезда Харьковской губернии. Род Каразиных богат неординарными людьми. Дед Н.Н. Каразина известен как основатель Харьковского университета - первого на Украине и второго в России. В 1802 году он стал учредителем Министерства народного просвещения России. Его знали как ученого и изобретателя, он дружил с А.Н. Радищевым и В.А. Жуковским.
До десяти лет Николай воспитывался в подмосковном имении своей бабки, племянницы известного русского историка И.И. Голикова, автора "Деяний Петра Великого". Затем учился в Московском кадетском корпусе, из которого в 1862 году был выпущен офицером в Казанский драгунский полк.
Но военная карьера не прельщала молодого офицера. Прослужив три года, чувствуя склонность к живописи, Н.Н. Каразин выходит в отставку и поступает вольнослушателем в Академию художеств, в классе баталиста Б.П.Виллевальде, был участником "Бунта четырнадцати". Позднее вновь возвращается на военную службу и принимает участие в бухарском походе. В Туркестане он познакомился с художником В.В. Верещагиным, генералами Черняевым, Скобелевым, Столетовым, с которыми встречался позже во время русско-турецкой войны.
Вместе с боевыми наградами (в том числе, и с золотым оружием с надписью "За храбрость") Каразин привез в столицу множество рисунков, записок, впечатлений - богатейший материал, послуживший основой его дальнейшей творческой деятельности.
В то время, главной темой его творчества стала Средняя Азия. По его рисункам, картинам и рассказам не одно поколение изучало загадочный Восток.
Николай Николаевич выступил как художник и писатель почти одновременно, затем всю жизнь удачно сочетая два эти дарования. Сотрудничая в лучших иллюстрированных журналах того времени, Н.Н. Каразин сумел быстро снискать себе славу хорошего рисовальщика. "В России едва ли найдется иллюстрированный журнал, который не пользовался бы когда-либо художественными услугами Николая Николаевича Каразина, - отмечали газеты, - Для него нет такой темы, которой не мог бы трактовать в рисунке".
В 1874 г. путешествовал с Амударьинской, в 1879 г. - с Самарской экспедициями. За рисунки, приложенные к отчетам экспедиций, был удостоен высоких наград на географических выставках в Париже и Лондоне. Позже сопровождал писателя В.И. Немировича-Данченко и художника В.В. Верещагина в путешествии по Туркестанскому краю. Н.Н.Каразин был участником завоевательных походов русской армии в Туркестанском крае. На материалах этих походов он выпустил несколько книг: "От Оренбурга до Ташкента" (1886), "Ак-Томак", "Очерк нравов Центральной Азии" (1875), "С севера на юг" (1899).
Он создал множество рисунков на казахскую тематику "В казахской степи", "Певец", "Скачка у казахов", "Караван в степи", "У степного колодца", "Почтовый пикет близ привала", "Движение по степи русских войск" и "Казахская степь". Изображение дикой природы, мало приспособленной для комфортной жизни, существование человека среди песков, слепящего зноя или пронизывающего холода, в тяжелых трудах отвоевывающего жизненное пространство является основной темой рисунков "На берегах Арала", "Почта в степи", "Курьер". Вместе с тем художник любуется своеобразием ландшафтов степного края, тщательно следит за эффектами освещения, наблюдает за неспешной, наполненной ежедневными трудами жизнью кочевников ("Аральское море", "Мангышлакские балки", "Пожилая казашка").
Каразин был одним из первых иллюстраторов Ф.М. Достоевского, иллюстрировал произведения А.С. Пушкина, Н.И. Гоголя, Н.А. Некрасова, Л.Н. Толстого, многих других писателей. Он создал первые художественные открытки, которые были выпущены Общиной Святой Екатерины.
Большое влияние на Н.Н. Каразина, оказали научные экспедиции, в которых он принимал активное участие: Аму-Дарьинская (1874) и Самарская (1879).
На основе своих азиатских впечатлений, Н.Н. Каразин написал несколько занимательных приключенческих повестей.
Еще большей известности Н.Н. Каразина, как художника и литератора, способствовало участие в освободительной русско-турецкой войне 1877-1878 годов. Называя себя солдатом-художником, Н.Н. Каразин стремится создать такие картины, которые прославили бы русское оружие. В своих произведениях художник с особой любовью изображает природу - "Вечерняя заря", "Утренний туман", "Перед дождем", народные бытовые сцены - "Пахота", "Жатва", "Сенокос".
Н.Н. Каразин был одним из основателей и на протяжении многих лет активным участником Общества русских акварелистов, он оказался и одним из первых дизайнеров, занимаясь, как тогда говорили, "улучшением изящной промышленности".
В 1879 году Каразин избирается членом Русского географического общества, а в 1907 году - членом Академии художеств.
Значителен вклад художника и в иллюстрацию детской книги. Им были написаны и оформлены своими рисунками "Путевые воспоминания старого журавля", изданные в 1890 году.
С весны 1907 года по 19 декабря 1908 года Николай Николаевич проживал в Гатчине. Доктора посчитали, что более сухой воздух по сравнению с Лиговом, где была его дача, облегчит страдания от болезни сердца и легких. Жил он в доме №37 по Люцевской (ныне К. Маркса) улице.
Николай Николаевич умер в Гатчине 19 декабря 1908 года. Похоронили его с воинскими почестями на кладбище Александро-Невской лавры.
Объем того, что создал Н.Н. Каразин в изобразительном искусстве и литературе, поражает воображение: более 50 музеев и галерей нашей страны хранят его картины и рисунки, не говоря о частных собраниях в России и за рубежом. Им было написано множество газетных и журнальных статей, очерков и рассказов. Дважды издавалось 20-томное собрание его сочинений.
Каразин Николай Николаевич (1842-1908) Родился в ноябре 1842 г в слободе Ново-Борисоглебской Богодуховского уезда Харьковской губернии. В 10 лет был определён на учёбу во 2-й Московский кадетский корпус, из которого в 1862 г был выпущен в офицеры в Казанский драгунский полк. С полком Каразин участвовал в усмирении польского мятежа 1863-64 гг. и за отличие в делах близ Порицка и у Волчьего поста был награждён орденом св. Анны 4-й степени с надписью «За храбрость». С детства чувствуя большое влечение к живописи, Каразин в 1865 г вышел в отставку с чином штабс-капитана и поступил в Академию художеств, где два года работал под руководством известного баталиста Б. П. Виллевальде. В 1867 г. Каразин покинул академию, чтобы принять участие в походе в Бухару. Определенный вновь на службу поручиком в 5-й Туркестанский линейный батальон, Каразин отправился в Туркестан и, командуя ротой, отличился в боях при аулах Ухум и Хаят, при штурме Чапан-атинских высот под Самаркандом, под Ургутом и при Кара-Тюбе.
За эти дела Каразин получил орден св. Владимира 4-й степени с мечами и бантом, чин штабс-капитана и денежную награду. Но особое мужество он проявил в бою на Зерабулакских высотах (2 июня), где, во главе своего полубатальона, по приказу генерала Абрамова, повел наступление и стремительными атаками задержал главные силы бухарцев. В этом упорном и трудном бою Каразину пришлось участвовать в рукопашной схватке, во время которой ударом приклада у него была сломана сабля. Когда, по окончании боя, генерал Кауфман увидел у Каразина в руке только один эфес от сабли, то сказал ему: «Вы испортили свое оружие; хорошо, я пришлю вам другое». На следующий день Каразин получил золотое оружие с надписью «за храбрость». В Туркестане он знакомится с В. В. Верещагиным. В 1870 г. Каразин был переведён в 4-й Туркестанский линейный батальон и в том же году вновь вышел в отставку с чином капитана и мундиром. С этого времени начинается литературная и художественная деятельность Каразина, которой он и посвятил затем всю свою жизнь.
.Крайне впечатлительный и наблюдательный, Каразин с особым интересом истинного художника присматривался к новой для него природе Средней Азии, к типам и нравам туземцев. Военые походы дали ему возможность близко изучить быт русского солдата. Первые его рисунки, воспроизведенные в политипажах, были помещены во «Всемирной Иллюстрации» за 1871 г. В 1874 и 1879 гг. Каразину, как знатоку края, было предложено Русским географическим обществом принять участие в научных экспедициях в Центральной Азии для исследования бассейна Амударьи. За рисунки, которые были приложены к журналам этих экспедиций, Каразину были присуждены высшие награды на географических выставках Парижа и Лондона, он избирается членом Русского географического общества.
В сербско-турецкую и русско-турецкую войны 1877-78 гг. Каразин был военным корреспондентом-иллюстратором. Его наброски пером, карандашом и акварелью с натуры, давали яркую картину походной и боевой жизни наших войск на балканском театре военных действий. Эти иллюстрации печатались в лучших заграничных изданиях и доставили Каразину широкую известность. В 80-х гг. XIX в. Каразин, по Высочайшему повелению, был командирован в Туркестан для составления эскизов к картинам, которые ему было поручено написать на темы из похода русских войск в Хиву и Бухару. Результатом этой командировки было создание Каразиным семи больших батальных картин.Однако, не батальными полотнами завоевал себе громкое имя Каразин. Нервный по натуре, живой, подвижный и вечно деятельный, он не любил писать маслом большие картины, которые требуют долгой и усидчивой работы. Свою славу первого в России аквалериста и лучшего рисовальщика-иллюстратора он заслужил своими бесчисленными работами акварелью, карандашом и пером. Обладая богатой творческой фантазией и огромным художественным вкусом, Каразин отличался необыкновенной быстротой и легкостью в работе. Трудоспособность и продуктивность его были изумительны. Мир произведений Каразина - преимущественно восточные окраины империи. Природа Средней Азии и азиатские типы - любимый сюжет его художественных произведений. В акварельной живописи Каразин создал свой особый стиль. Его картины и рисунки можно сразу узнать: сильные световые эффекты, яркие контрасты, особенный несколько мрачный колорит, великолепная композиция и бесконечная фантазия.
Также Каразин создал первые в России художественные почтовые открытки, изданные Общиной св. Екатерины.
ОТКРЫТКИ.
| Рубрики: | |
