14 сентября 2016 года музей-заповедник "Щелыково" отметит свое 93-х летие. В честь этого, мне бы очень хотелось рассказать о нашей двухдневной поездке, в эти удивительно красивые места! События, о которых пойдет речь, датированы июнем 2014 года.
Итак, середина как часто у нас бывает, дождливого июня, пасмурное утро и мы вчетвером (без детей), отправляемся в путь.
Путь в Щелыково не близкий. План действий такой: проехать через усадьбу Н.Е. Жуковского "Орехово", что во Владимирской области, переночевать в Кинешме и с утра в Щелыково.

Дорога была не простая, дождь лил, как из ведра. Подъезжая к Орехово, нам навстречу попалась женщина, которая уходила из усадьбы. На парковке мы оказались одни. Все было как то тревожно...Пока мы припарковались и осмотрелись, женщина вернулась обратно. Мы поняли, что она - сотрудник музея. Обратившись к ней с вопросом о посещении усадьбы, получили ответ, что: "сильный ветер повалил дерево на провода, усадьба обесточена". Но мы ее упросили о проведении экскурсии. И она не отказала! Ведь она директор!)
Очень жалко, что мы не фотографировали там. Было сделано пара кадров на телефон, который потом канул.
Но посещения Орехово оставило яркий след в памяти. Как сейчас вижу эти темные комнаты, в которых много цветочных композиций, кресло-качалку (можно посидеть), рояль, на котором можно поиграть. А еще начало экскурсии со слов:"Барыня только, только уехала, но просила вас гостеприимно принять!" Интересное место, добрые люди.
В Кинешме у нас были забронированы номера в плавучей гостинице. Вид на Волгу потрясающий! Красота печально-прекрасная...
Посетив площадь, где под дождем проходил день города и отплясывала местная молодежь, пройдясь по набережной и заглянув в кафе пошли отдыхать. Утром мы делились с друзьями впечатлениями о проведенной ночи. И сошлись во мнении, что больше никогда мы не будем брать номера в трюме! Это просто кошмар, когда всю ночь все вокруг хлюпает, а наверху пляшут и смеются. До свидания, Кинешма!
Здравствуй, Щелыково!

Краткая справка: "Музей-заповедник объединяет дом-музей А.Н. Островского («Старый дом»), мемориальный парк, Никольскую церковь в Бережках и семейный некрополь Островских, а также Литературно-театральный музей. В экспозиции дома-музея собраны личные вещи драматурга и членов его семьи, предметы подлинной обстановки дома, рукописи драматурга и богатая библиотека."
Взяв в кассе билеты на все экспозиции(касса в "Голубом доме")...
Краткая справка: ""Голубой дом" — дом дочери драматурга Марии Александровны Островской-Шателен, построенный в 1903 году по её собственному проекту. После революции в доме долгие годы жили известные деятели русской культуры, так как он являлся одним из жилых корпусов Дома творчества Союза театральных деятелей. В настоящее время в «Голубом доме» располагаются культурно-образовательный центр, составной частью которого является Детский музейный центр, научная и публичная библиотеки, читальный и лекционный залы, литературно-музыкальная гостиная".

..подождав экскурсовода, отправились в путь.
Начало экскурсии было посвящено мемориальному парку. Щелыково расположено на высоком левом берегу реки Куекши, изрезанном многочисленными живописными оврагами. По традиции усадебный дом окружен парком, с вековыми соснами, берёзовыми, еловыми и липовыми аллеями, по которым «читается» история его развития на протяжении более двух веков.

Парк плавно перетекает в лес.

По этой лестнице поднялись в сам дом.

"Дом А.Н. Островского - сердце музея-заповедника. Именно в этом доме жил А.Н. Островский, приезжая в усадьбу на лето. Это деревянный усадебный дом постройки конца XVIII — начала XIX вв. На первом этаже мемориальная экспозиция, значительную часть которой составляют личные вещи А.Н. Островского. Мемориальный музей производит впечатление обжитого уютного дома. Кажется, дом сохранил и пронес через многие годы царившую здесь некогда атмосферу гостеприимства, красоту души и щедрость сердца его хозяина." Не убавить, ни прибавить!

Как гласит информация на сайте музея, музей производит впечатление обжитого уютного дома: обои, воссозданные по подлинным образцам 1847 года, некрашеные полы с домоткаными дорожками, белые изразцовые печи, комнатные цветы… Особый усадебный уют, милые детали интерьера, дух старины - дом никого не оставляет равнодушным, позволяя посетителям лучше понять личность Островского и его творчество. Все верно, подтверждаю!)

Затем, посетив еще одну экспозицию, посвященную пьесе "Снегурочка", отправились в дом Соболева в Николо-Бережках. Посетив при этом храм святителя Николая.

"И.В. Соболев, из бывших крепостных крестьян, стал искусным мастером, самостоятельно обучившись столярному ремеслу. После 1861 года он поселился в Николо-Бережках, поставив избу поодаль от домов церковного причта.
Соболев часто бывал у Островских, изготавливал мебель по их заказам, ремонтировал ее и даже учил Островского столярному делу. В настоящее время (как и на момент нашего посещения) в доме Соболева размещена этнографическая экспозиция «Быт и традиции наших предков», на которой представлены промыслы, ремесла, быт и традиции крестьян XIX века, характерные для наших мест" - информация взята на сайте усадьбы.
Ну друзья мои, мы там и задержались! Женщина - экскурсовод (к сожалению, забыла ее имя), настолько нас увлекла, что разговор перетек из исторической плоскости в плоскость житейскую...

Обсудив извечные вопросы отцов и детей, семейной жизни, русских традиций, с грустью расстались. Мы бы говорили и говорили, но пора было собираться в обратный путь. На памть, кроме традиционных магнитиков, чашек и тарелочек, были приобретены по две копии с картин, кисти Марии Александровны. Они и по сей день украшают наши квартиры, даря приятные воспоминания.
Кстати, на территории музея-заповедника располагается санаторий, можно совместить приятное с полезным!
Обратно дорога прошла веселее, мы не неустанно вспоминали детали нашей поездки, погода наладилась.
Дома мы были в районе полуночи.
В завершении хочется поздравить всех сотрудников музея-заповедника с праздником и пожелать им творческих успехов, развития и личного счастья!!! А еще сказать спасибо, за их труд, дарящий людям незабываемые и яркие эмоции!

Фрида Кало - одна из немногих художников, из чьих картин можно сложить автобиографию. Даже если она не рисовала на холсте женщину со сросшимися на переносице бровями, Фрида все равно рисовала себя. Все, что с ней происходило, все, о чем она думала и что переживала, - все это на ее картинах.
«Страдать - значит творить» - сказал ей однажды ее знаменитый любовник.
Страдать она начала с 6 лет, когда ей был поставлен диагноз «полиомиелит».
Творить - чуть позже, когда на несколько месяцев оказалась прикованной к постели после страшной аварии. От удара автобуса, в котором находилась восемнадцатилетняя Фрида, о трамвай ее тело раскололось на части. От любви к известнейшему художнику Диего Ривере тоже самое произошло с ее сердцем. С тех пор Фрида всю свою недолгую - всего 47 лет - жизнь собирала «кусочки» себя в своих картинах.

«Синий дом» в Койоакане - районе Мехико - принадлежал родителям Фриды. В этом доме она родилась, здесь прошло ее детство, сюда она привела жить своего мужа Диего сразу после свадьбы. Этот дом был построен за 3 года до рождения будущей художницы, но сейчас мы его видим таким, каким его создали Фрида и Диего.

Дом был построен по всем канонам колониального дома - с внутренним двором и огороженным от дороги садом. Толстые стены защищали от любопытных глаз и от жары.

Надпись гласит, что здесь жили Фрида и Диего на протяжении долгих лет, начиная с момента своей свадьбы в 1929 году до смерти Фриды в 1954-ом. На самом деле они прожили здесь совсем мало времени. Большую часть своей «совместной» жизни (в кавычках потому, что Фрида и Диего несколько раз разводились и снова женились) они провели в двух отдельных домах, соединенных мостом. Там, кстати, тоже сейчас музей.

Прежде чем попасть внутрь, надо отстоять длинную очередь, которая тянется вдоль стен дома. Но стоять приятно - внутренний двор очень красив.

Здесь даже есть своя пирамида с древними артефактами.

Ходить по дому отдельно от всех или даже просто остановиться очень сложно - посетителей так много, что из комнаты в комнату движется «удав» из желающих приобщиться к жизни этой изумительной женщины. По этой же причине сложно делать четкие и удачно выстроенные снимки. Снимаешь все, много и сразу.
В первых комнатах дома - картины Фриды и семейные фотографии. Здесь ее рукой написано генеалогическое древо своей семьи. В центре - родители. На голубом фоне, понятное дело, те, кого уже нет в живых.

Есть мнение, что арбуз - это символ Мексики, потому что его цвета совпадают с цветами национального флага. Поэтому даже здесь Фрида не изменяет своим революционным воззрениям - это не просто натюрморт.

Фотография маленькой девочки Фриды Кало.

В доме очень много разных предметов, сделанных рукам местных умельцев. Огромное количество керамики.

Псевдо-камин, украшенный фигурками, больше похожими на творения суздальских мастеров, чем мексиканских.

Эту комнату получили молодожены, когда приехали сюда сразу после свадьбы. В этой же комнате позднее поселили гостей - Льва Троцкого и его жену Наталью Седову.

Небольшой холл и лестница наверх.

Кухня такая же солнечная, как и столовая.

Этот орнамент Фрида сделала сама из приклеенных к стене маленьких декоративных чашечек.

Мастерская художников. Фотография сделана с той стороны мольберта, с которой в инвалидном кресле работала Фрида.

Материальное воплощение ее души.

Рабочий стол Диего.

В длинном коридоре, который ведет к спальням, можно увидеть один из многочисленный корсетов Фриды, расписанный ею в дни вынужденного бездействия.

Но когда она могла вставать с кровати, она одевалась всегда очень ярко и нарядно.

Одна из спален дома.

Целый шкаф, заставленный дамскими безделушками. Но фотография сверху не дает забыть, что у этой «дамочки» был боевой характер и революционный настрой.

На этой кровати родилась художница Фрида - здесь она провела много месяцев после той страшной аварии и здесь же впервые получила в подарок кисти и краски. Чтобы у Фриды была возможность рисовать свое лицо, ее отец приделал сверху зеркало. На этой же кровати она и умерла.

Последний портрет Фриды - ее посмертная маска.

В доме много «скелетов», сделанных руками членов семьи для празднования Дня мертвых. Их делали ежегодно и всегда потом бережно хранили.

Выход из дома в сад и крытую галерею.

С осмотра музея Фриды мы начали свой день в Мехико. Потом было еще много интересного, но эта женщина владела нашими умами до позднего вечера. Поэтому, если у вас будет возможность, посвятите ей целый день и, помимо «Синего дома», побывайте еще в домах с мостом в районе Сан-Анхель и в музее - особняке Долорес Ольмедо Патиньо. Там хранится 137 картин Диего Риверы (самая крупная коллекция) и 25 работ Фриды Кало.

Фрида Кало и Ривера поженились 21 августа 1929 года. Он был на 21 год старше Фриды, разведен и от первого брака имел двух дочерей. Семейная жизнь двух художников складывалась непросто, их объединяла любовь к искусству, общие идеологические взгляды, но были и разногласия, в основном на почве ревности. Пока Фрида делала первые шаги как художница, Ривера был уже знаменит и пользовался большим успехом у женщин, а они у него... Впрочем, Фрида в этом отношении тоже была отнюдь не безгрешна, в результате они развелись в конце 1939 года, однако 8 декабря 1940 года поженились снова! Диего был рядом с Фридой до самой ее смерти, ведь эти двое слишком многое пережили вместе, они были друг для друга больше чем просто супруги, они были друзьями, единомышленниками и даже соперниками... В своем завещании Диего просил, чтобы его прах был смешан с прахом Фриды Кало, но это пожелание не было выполнено... О непростой истории взаимоотношений Фриды и Диего снят замечательный фильм "Фрида", который обязательно стоит посмотреть, кстати, съемки проходили в этом самом доме!

Ривера собирал предметы доколумбовой эпохи, после смерти он завещал свою коллекцию мексиканскому народу. Часть предметов находится в этом музее. Видите, он так любил эти древние скульптуры, что не расставался с ними даже во время сна!)))

Во дворе "Голубого дома" по желанию Риверы была установлена маленькая пирамида

Внутри дома сохранились интерьеры, в которых жила Фрида со своей семьей.
Столовая. В углу висит бумажная фигура Иуды, такие делались для сожжения в Пасхальное Воскресенье в знак уничтожения сил зла.

Вот еще одна фигура Иуды, а также глиняная и стеклянная посуда...

Маски и статуэтки

Кухня. На стене выложены имена Фриды и Диего.

Мастерская художницы

Инвалидная коляска, к которой Фрида была прикована с 1951 года, после семи операций на позвоночнике! Травма позвоночника была получена в 1925 году, когда ей было всего 18 лет, в результате столкновения автобуса с трамваем. Девушка оказалась прикованной к постели и начала рисовать, так трагедия дала толчок к развитию таланта...

Спальня. У кого-то скелеты не только в шкафу спрятаны, но и над кроватью лежат!))

И снова фигура Иуды и статуэтки доколумбовой эпохи...

А теперь перейдем к творчеству. Вот несколько работы Фриды Кало, которые можно увидеть в "Голубом доме":

"Портрет семейства Фриды", ок. 1950 - 54 гг.
Фрида регулярно обращалась к изображению своего фамильного древа во время длительного пребывания в больнице в 1950 году. В центре изображены родители художницы, вверху бабушки и дедушки, внизу - сама Фрида, ее сестры и племянники. Картина так и осталась неоконченной.

"Портрет моего отца", 1951
Посвятительная надпись в нижней части картины гласит:
"Я изобразила моего отца, Вильгельма Кало, венгеро-германского происхождения, по профессии художника-фотографа, по характеру великодушного, интеллигентного и возвышенного, отважного, потому что шестьдесят лет он страдал эпилепсией, но никогда не прекращал работать и бороться против Гитлера, с восхищением. Его дочь Фрида Кало".

"Фрида и Кесарево сечение". 1931
В начале 1930 года из-за неправельного положения плода была прервана первая беременность Фриды. Две последующие беременности тоже закончились неудачно, она так и не смогла родить ребенка...

"Марксизм даст здоровье больным", ок. 1954
На этом автопортрете Фрида выражает утопическую веру в то, что марксизм сможет освободит ее (и все человечество!) от боли и страданий. "Впервые я больше не плачу", - сказала она об этой картине.

"Автопортрет со Сталиным", ок.1954
Этой картиной художница также выражает свою веру в коммунизм.

Портрет девочки. 1929 (неокончен)

Портрет Агустина М. Олмедо, 1928

Портрет Арии Мюрей, 1931 (неокончен)

О выставке «Сальвадор Дали. Сюрреалист и классик» в Санкт-Петербурге Сделав год назад первую в России выставку Фриды Кало , петербургский Музей Фаберже вошел во вкус к сюрреализму и теперь открыл выставку Сальвадора Дали. Пусть это и не первая выставка Дали в России, зато в ней нам впервые продемонстрировали серьезный кураторский подход к делу каталонского сюрреалиста-расстриги Ретроспектива мексиканской революционерки Фриды Кало и музей придворного ювелира Карла Фаберже - это было, как пишут в кулинарных книгах, пикантное сочетание. Казалось бы, Сальвадор Дали и Фрида Кало - персонажи из одной и той же оперы под названием «Сюрреализм - это я», даром что первого сюрреалисты в конце концов изгнали из своей партии, а вторая и не думала в нее вступать. Но Дали куда более естественно смотрится в гостях у Фаберже, и речь не только о пристрастии обоих мастеров к образу яйца. Речь о художественном консерватизме, пусть у первого это был программный выбор, игра, жест и эпатажная поза, а второй не мыслил себя ни в какой другом контексте. Главным куратором нынешней выставки стала Монсе Агер, крупнейшая специалистка по Дали и директор музеев «далийского треугольника» (театр-музей в Фигересе, дом-музей в Порт-Льигате и замок в Пуболе), которыми ведает фонд «Гала - Сальвадор Дали». Тот самый фонд, что шесть лет назад привозил Дали в ГМИИ имени Пушкина (спонсором тогда выступил фонд Виктора Вексельберга «Связь времен», управляющий Музеем Фаберже, и связь его с Дали оказалась долговременной, тем более что именно Дали, а не Фаберже, как выяснилось на пресс-конференции, - любимый художник господина Вексельберга). В Петербурге в основном показывают другие вещи из музеев фонда «Гала - Сальвадор Дали», нежели в Москве, кроме того, одну работу удалось заполучить из галереи Тейт. Выставка не то чтобы очень велика: 25 картин и две большие графические сюиты, рисунки к «Жизни Бенвенуто Челлини» и фотогравюры к «Божественной комедии» Данте. Зритель не увидит здесь «хитов», что были в ГМИИ, ни «Автопортрета с Рафаэлевой шеей», ни «Галы с бараньими ребрышками на плече». Впрочем, их с успехом могут заменить два куриозитета из некоего частного собрания: написанная на оргстекле и оттого почти витражная «Женщина с бабочкой» (1958) и написанная маслом на холсте мученица Эроса и Танатоса, то ли Жюстина, то ли женская версия святого Себастьяна, под названием «Костюм для обнаженной с хвостом трески» (1941). К тому же обошлось и без театрального дизайна Бориса Мессерера , потому что человек-театр Дали не нуждается в дополнительных декорациях, да и сам по себе Шуваловский дворец, где помещается Музей Фаберже, служит прекрасной сценографией к концептуальной выставке маркиза де Пуболь, каковой титул он получил в 1982-м. Но все же основное отличие петербургской выставки от московской - в четкой концепции и отборе экспонатов, ведь концепции - это то, чем силен фонд «Гала - Сальвадор Дали». Собрание фонда, основанного самим Дали в конце 1983-го, после смерти Галы и начала паркинсонизма, богато поздними работами, от которых у эстетов принято воротить нос, ранние же вещи разошлись по главным музеям мира, так что фонду мало что досталось. На открытии начальство фонда «Гала - Сальвадор Дали» смешно ругало художественный рынок, безумие коллекционеров и бешеный рост цен на Дали, из-за чего Фигерес редко когда может позволить себе стоящую покупку. В общем, фонд довольно давно понял, что его преимущества - в интеллектуальной сфере: архив, медиатека, исследования, составление каталога-резоне и производство умных выставок. Одна из них как раз и представлена в Музее Фаберже. Чтобы публика не слишком огорчалась сразу же, в самом начале ей предъявляют немного «настоящего Дали» - с текучими часами, прозрачными фигурами, растворяющимися в пространстве, персонажами, украденными у Вермеера, и галлюцинаторными пейзажами, украденными у Ива Танги, что было гораздо большим преступлением. Пять маленьких картин относятся к середине 1930-х, «золотому веку» Дали, в том числе и «Забытый горизонт» из галереи Тейт. В этих прелестных безделицах уже полно намеков на старых мастеров, но в большом программном полотне «В поисках четвертого измерения» (1979) цитаты из «Афинской школы» Рафаэля и флорентийских кватрочентистов появляются с маниакальной настойчивостью. А потом начинается Дали поздний - тот, что мог бы сказать про себя: «Маньеризм - это я». Три цикла, составляющих основу выставку, связаны с итальянским Возрождением - тем великим, непревзойденным и недостижимым, как выяснили уже в эпоху маньеризма, к чему безуспешно стремятся все, и безвестные архитекторы-эклектики Шуваловского дворца, и знаменитые раскаявшиеся сюрреалисты. Это иллюстрации к «Жизни Бенвенуто Челлини», которую Дали пытается рассказывать, как собственный «Дневник одного гения», и к «Божественной комедии» Данте, в которой он пытается состязаться не только с Боттичелли и Уильямом Блейком , но и с самим собой ранним, метаморфозно-нарциссическим. А также большая серия картин, вдохновленных Микеланджело. Фактически последняя серия. Фигуры с потолка Сикстинской капеллы и из Капеллы Медичи, «Моисей» и эрмитажный «Скорчившийся мальчик», ватиканская «Пьета» и «Пьета из Палестрины» - все они писаны размашисто, но прилежно и с любовью, будто бы в гипсовом классе академии работал не слишком старательный студиозус, поклонник Джорджо де Кирико и вдобавок наглый хулиган, потому что местами сквозь гризайль проступает пейзажный фон, а местами скульптурные тела покрываются каракулями в духе Брэдли Уолкера Томлина или еще кого-то из малых абстрактных экспрессионистов, с чьим творчеством Дали успел познакомиться в годы американской эмиграции. Живопись эта далеко не так хороша и виртуозна, как анаморфозы и визуальные ребусы «золотого века», в ней, конечно, проявляется Паркинсон. Но с той же неотвратимостью в ней проявляется миф о престарелом гении живописи, слепнущем Тициане или слепнущем Халсе, чьи поздние картины сегодня переосмыслены как едва ли не самое ценное в их искусстве. И, как знать, когда снобизм в отношении Дали, особенно позднего, пройдет, не оценим ли мы эту живопись иначе. Ведь она, несмотря на всю старческую дряблость и дрожание руки, выглядит удивительно актуально для начала 1980-х: молодо, азартно, в духе итальянского трансавангарда, словно шлет привет Сандро Киа и Франческо Клементе. Вернее, не привет, а изящный и сдержанный поклон, как и подобает маркизу. «Сальвадор Дали. Сюрреалист и классик». Санкт-Петербург, Музей Фаберже, до 2 июля