Жюль Верн

Путешествие к центру Земли

В воскресенье 24 мая 1863 года мой дядя, профессор Отто Лиденброк, быстрыми шагами подходил к своему домику, номер 19 по Королевской улице – одной из самых старинных улиц древнего квартала Гамбурга.

Наша служанка Марта, наверно, подумала, что она запоздала с обедом, так как суп на плите лишь начинал закипать.

«Ну, – сказал я про себя, – если дядя голоден, то он, как человек нетерпеливый, устроит настоящий скандал».

– Вон уже и господин Лиденброк! – смущенно воскликнула Марта, приоткрыв слегка дверь столовой.

– Да, Марта, но суп может немного повариться, ведь еще нет двух часов. В церкви святого Михаила пробило только что половину второго.

– Так почему же господин Лиденброк уже возвращается?

– Он, вероятно, объяснит нам причину.

– Ну, вот и он! Я бегу, господин Аксель, а вы его успокойте.

И Марта поспешила вернуться в свою кухонную лабораторию.

Я остался один. Успокаивать рассерженного профессора при моем несколько слабом характере было мне не по силам. Поэтому я собирался благоразумно удалиться наверх, в свою комнатку, как вдруг заскрипела входная дверь; ступени деревянной лестницы затрещали под длинными ногами, и хозяин дома, миновав столовую, быстро прошел в свой рабочий кабинет.

На ходу он бросил в угол трость с набалдашником в виде щелкунчика, на стол – широкополую с взъерошенным ворсом шляпу и громко крикнул:

– Аксель, иди сюда!

Я не успел еще сделать шага, как профессор в явном нетерпении снова позвал меня:

– Ну, где же ты!

Я бросился со всех ног в кабинет моего грозного дядюшки. Отто Лиденброк – человек не злой, я охотно свидетельствую это, но если его характер не изменится, что едва ли вероятно, то он так и умрет большим чудаком.

Отто Лиденброк был профессором в Иоганнеуме и читал лекции по минералогии, причем регулярно раз или два в течение часа выходил из терпения. Отнюдь не потому, что его беспокоило, аккуратно ли посещают студенты его лекции, внимательно ли слушают их и делают ли успехи: этими мелочами он мало интересовался. Лекции его, согласно выражению немецкой философии, носили «субъективный» характер: он читал для себя, а не для других. Это был эгоистичный ученый, настоящий кладезь знания, однако издававший, при малейшей попытке что-нибудь из него почерпнуть, отчаянное скрипение, – словом, скупец!

В Германии немало профессоров подобного рода.

Дядюшка, к сожалению, не отличался живостью речи, по крайней мере когда говорил публично, – а это прискорбный недостаток для оратора. И в самом деле, на своих лекциях в Иоганнеуме профессор часто внезапно останавливался; он боролся с упрямым словом, которое не хотело соскользнуть с его губ, с одним из тех слов, которые сопротивляются, разбухают и, наконец, срываются с уст в форме какого-нибудь – отнюдь не научного – бранного словечка! Отсюда и его крайняя раздражительность.

В минералогии существует много полугреческих, полулатинских названий, трудно произносимых, грубых терминов, которые ранят уста поэта. Я вовсе не хочу хулить эту науку. Но, право, самому гибкому языку позволительно заплетаться, когда ему приходится произносить такие, например, названия, как ромбоэдрическая кристаллизация, ретинасфальтовая смола, гелениты, фангазиты, молибдаты свинца, тунгстаты марганца, титанаты циркония.

В городе знали эти извинительные слабости моего дядюшки и злоупотребляли ими: подстерегали опасные моменты, выводили его из себя и смеялись над ним, что даже в Германии отнюдь не считается признаком хорошего тона. И если на лекциях Лиденброка всегда было много слушателей, то это только потому, что большинство их приходило лишь позабавиться благородным гневом профессора.

Как бы то ни было, но мой дядюшка – я особенно подчеркиваю это – был истинным ученым. Хотя ему и приходилось, производя опыты, разбивать свои образцы, все же дарование геолога в нем сочеталось с зоркостью взгляда минералога. Вооруженный молоточком, стальной иглой, магнитной стрелкой, паяльной трубкой и пузырьком с азотной кислотой, человек этот был на высоте своей профессии. По внешнему виду, излому, твердости, плавкости, звуку, запаху или вкусу он определял безошибочно любой минерал и указывал его место в классификации среди шестисот их видов, известных в науке наших дней.

Поэтому имя Лиденброка пользовалось заслуженной известностью в гимназиях и ученых обществах. Хемфри Дэви, Гумбольдт, Франклин и Сабин, будучи проездом в Гамбурге, не упускали случая сделать ему визит. Беккерель, Эбельмен, Брюстер, Дюма, Мильн-Эдвардс, Сент-Клер-Девиль охотно советовались с ним по животрепещущим вопросам химии. Эта наука была обязана ему значительными открытиями, и в 1853 году вышла в свет в Лейпциге книга профессора Отто Лиденброка под заглавием: «Высшая кристаллография» – объемистый труд in-folio с рисунками; книга, однако, не окупила расходов по ее изданию.

Кроме того, мой дядюшка был хранителем минералогического музея русского посланника Струве, ценной коллекции, пользовавшейся европейской известностью.

Таков был человек, звавший меня столь нетерпеливо. Теперь представьте себе его наружность: мужчина лет пятидесяти, высокого роста, худощавый, но обладавший железным здоровьем, по-юношески белокурый, глядевший лет на десять моложе своего возраста. Его большие глаза так и бегали за стеклами внушительных очков; его длинный и тонкий нос походил на отточенный клинок; злые языки утверждали, что он намагничен и притягивает железные опилки… Сущая клевета! Он притягивал только табак, но, правду сказать, в большом количестве.

А если прибавить, что дядюшкин шаг, говоря с математическою точностью, длиною равнялся полтуаза , и заметить, что на ходу он крепко сжимал кулаки – явный признак вспыльчивого нрава, – то этих сведений будет достаточно для того, чтобы пропала всякая охота искать его общества.

Он жил на Королевской улице в собственном домике, построенном наполовину из дерева, наполовину из кирпича, с зубчатым фронтоном; дом стоял у излучины одного из каналов, которые пересекают самую старинную часть Гамбурга, счастливо пощаженную пожаром 1842 года.

Старый дом чуть накренился и, что таить, выпячивал брюхо напоказ прохожим. Крыша на нем сидела криво, как шапочка на голове студента, состоящего членом Тугендбунда; отвесное положение его стен оставляло желать лучшего, но в общем дом держался стойко благодаря древнему вязу, подпиравшему его фасад и весной касавшемуся своими цветущими ветвями его окон.

Для немецкого профессора дядюшка был сравнительно богат. Дом, со всем содержащимся в нем и содержимым, был его полной собственностью. К содержимому следует отнести его крестницу Гретхен, семнадцатилетнюю девушку из Фирланде, служанку Марту и меня. В качестве племянника и сироты я стал главным помощником профессора в его научных опытах.

Признаюсь, я находил удовольствие в занятиях геологическими науками; в моих жилах текла кровь минералога, и я никогда не скучал в обществе моих драгоценных камней.

Впрочем, можно было счастливо жить в этом домике на Королевской улице, несмотря на вспыльчивый нрав его владельца, потому что последний, хотя и обращался со мною несколько грубо, все же любил меня. Но этот человек не умел ждать и торопился обогнать даже природу.

В апреле месяце дядюшка обычно сажал в фаянсовые горшки в своей гостиной отростки резеды и вьюнков, и затем каждое утро регулярно, не давая им покоя, он теребил их листочки, чтобы ускорить рост цветка.

Имея дело с таким оригиналом, ничего другого не оставалось, как повиноваться. Поэтому я поспешил в его кабинет.

Кабинет был настоящим музеем. Здесь находились все образцы минерального царства, снабженные этикетками и разложенные в полном порядке по трем крупным разделам минералов: горючих, металлических и камневидных.

Как хорошо были знакомы мне эти безделушки минералогии! Как часто я, вместо того чтобы бездельничать с товарищами, находил удовольствие в том, что сметал пыль с этих графитов, антрацитов, лигнитов, каменных углей и торфов! А битумы, асфальт, органические соли – как тщательно их нужно было охранять от малейшей пылинки! А металлы, начиная с железа и кончая золотом, относительная ценность которых исчезала перед абсолютным равенством научных образцов! А все эти камни, которых достаточно было бы для того, чтобы заново построить целый дом на Королевской улице, и даже с прекрасной комнатой вдобавок, в которой я мог бы так хорошо устроиться!

Однако, когда я вошел в кабинет, я думал не об этих чудесах. Моя мысль была всецело поглощена дядюшкой. Он сидел в своем поместительном, обитом утрехтским бархатом, кресле и держал в руках книгу, которую рассматривал в глубочайшем изумлении.

– Какая книга, какая книга! – восклицал он.

Этот возглас напомнил мне, что профессор Лиденброк время от времени становился библиоманом; но книга имела в его глазах ценность только в том случае, если она являлась такой редкостной, что ее трудно было найти, или по крайней мере представляющей по своему содержанию какую-нибудь научную загадку.

– Ну, – сказал он, – разве ты не видишь? Это бесценное сокровище, я отрыл его утром в лавке еврея Гевелиуса.

– Великолепно! – ответил я с притворным восхищением.

И действительно, к

24 марта 1863, в воскресенье, дядюшка мой, профессор Лиденброк вернулся домой раньше узаконенного часа и стремительно ринулся в двери.

Обед был еще не готов, и это несвоевременное возвращение несказанно смутило нашу кухарку Марту.

– Ну! – подумал я, если дядюшка проголодался, так теперь подымет такой крик, что хоть святых вон понеси!

Дядюшка мой был пренетерпеливый человек.

Марта приотворила дверь в столовую и, тоскливо глядя на меня, с волненьем вскрикнула:

– Г. Лиденброк уж воротился? Господи! Что это значит? Верны ли наши часы? Вы видели, г. Аксель, он уж пришел!

– Да. Марта, уж пришел, – отвечал я. – У вас обед еще не готов? Что ж, это резонно: ведь еще нет двух часов. На Сен-Мишельской колокольне только что пробило половина второго.

– Так отчего же это г. Лиденброк воротился так рано?

– Не знаю, но вероятно он это нам объяснит.

– Вот он! Ну, я поскорей убегу. Вы, г. Аксель, пожалуйста урезоньте его, если он подымет бурю… Ишь, как несется по лестнице! Я убегу… Вы урезоньте его, г. Аксель, пожалуйста…

И Марта поспешно скрылась в свое кухонное святилище.

Я остался один в столовой.

Надо признаться, что я вообще характера очень смирного и «урезонивать» строптивого дядюшку не представляло для меня особого удовольствия. Я подумывал, нельзя ли мне как-нибудь проюркнуть в свою коморку, на чердак, но, пока я собирался, лестница заскрипела под тяжелыми торопливыми шагами, – хозяин дома появился, быстро прошел через столовую, сбросил с себя широкополую шляпу, кинул трость в угол и, исчезая в своем рабочем кабинете, крикнул мне:

– Аксель! иди-ка сюда!

Я еще не успел и пошевелиться, как уж из кабинета грянуло:

– Аксель! Да что ж ты? где ты там запропастился?

Я поспешил в кабинет нетерпеливого дядюшки.

Профессор Отто Лиденброк был человек не строгий и не злой, но сумасброд и чудак каких мало.

Он страстно любил науку и отличался непомерным упрямством. Уж если он раз что-нибудь забирал себе в голову – так конец: никакие убеждения, никакие доводы не действовали.

Ему, по пословице, хоть кол на голове теши, а он все свое.

Любовь к науке была у него, как я сказал, самая страстная, но в то же время самая эгоистичная. Он читал свои лекции с увлечением и в то же время ни мало не заботился ни о развитии своих слушателей, ни о том – приносят ли эти лекции им пользу, – он читал, если смею так выразиться, для самоуслаждения.

В Германии до сей поры еще водятся «кладези науки», из которых чрезвычайно трудно зачерпывается каждая капля знания.

Как бы то ни было, дядюшка был настоящий ученый. Он был отличнейший минералог и геолог. Посмотрели бы вы на него, когда он являлся с своим молотком, стальной иглой, магнитною стрелкой, паяльной трубкой, сосудом с азотной кислотой! – По излому, виду, твердости, способности плавиться, по звуку, запаху, по вкусу какого-нибудь минерала, он живо классировал его между шестьюстами родов минералов, известных в настоящее время в науке.

Имя профессора Лиденброка было всем известно. Его посещали, проездом через Гамбург, и Гемфри Деви, и Гумбольдт, и капитаны Франклин и Сабин. Беккерель Эбельман, Брюстер, Дюма, Мильн Эдвардс, Сент-Клер Девиль часто совещались с ним по самым животрепещущим вопросам химии.

Представьте себе человека высокого, как шест, сухого, как копченая треска, здорового и крепкого, как железо. Ему было лет под пятьдесят, но белокурые волосы так его молодили, что никто бы не дал ему больше сорока. Огромные, круглые, голубые глаза живо бегали под громадными очками, а длинный, тонкий нос походил на отточенное лезвие; ходил он быстро, со сжатыми скулами (что служит, говорят, признаком буйного характера), а в ходьбе был неутомим; шаги у него были такие гигантские, что он мог всякого своего спутника привести в отчаяние.

Он жил в своем собственном маленьком домике на Королевской улице; окна выходили на один из тех кривых каналов, что пересекаются в самом старинном квартале Гамбурга, уцелевшем от страшного пожара 1842 года.

Домик был старенек, но еще держался хорошо. Громаднейший вяз, совершенно вросший в фасад зданьица, служил ему, я полагаю, главною подпорою. Весной свежие почки этого вяза так и лезли в окна.

Кроме дядюшки в этом домике жили его крестница, семнадцатилетняя девушка, по имени Гретхен, пожилая, добрейшая кухарка Марта и я.

В качестве племянника и сироты я сделался помощником г. профессора во всех его опытах и скоро так пристрастился к геологии, что все почти время возился с минералами.

Вообще говоря, в профессорском ветхом домике жилось хорошо. Хозяин, правда, был взбалмошен, вспыльчив, криклив, но он по-своему любил меня.

Итак, я поспешил в кабинет на громогласный зов дядюшки.

Дядюшкин кабинет был настоящий музей. Все образцы минерального царства расположены были здесь с приличными надписями, в отличнейшем порядке.

Как близко мне были знакомы все эти представители минерального царства! сколько раз я чистил и обметал все эти графиты, лигниты, антрациты, различные породы каменного угля и торфа! как бережно сдувал я пыль с этих горных и древесных смол, с этих органических солей, с этих металлов, начиная, с железа и кончая золотом и со всех этих камней, которых бы наверно хватило на постройку нового домика!

Входя в кабинет, я, впрочем, думал не о вышеупомянутых чудесах, а о дядюшке.

Он уже сидел в своем старом широком кресле, с глубочайшим вниманием просматривал какую-то книгу и беспрестанно восклицал:

– Что за книга! что за книга!

Спешу прибавить, что дядюшка, в досужее время, был и библиоманом, но в его глазах только та книга имела значение и цену, которой или нигде нельзя было найти, или над которой можно было потерять зрение.

– Что ж, Аксель, или ты не видишь? – вскрикнул он при моем появлении. – Да ведь это неоцененное сокровище! Это… я нашел этот экземпляр в жидовской лавочке, у Гевелиуса!

– Великолепный экземпляр! – сказал я, стараясь тоже придти в восторг.

Но мне трудненько показалось восторгаться старой, пожелтевшей книжонкой, в кожаном вылинявшем переплете.

– Да ты погляди-ка! – восклицал дядюшка. – Погляди, каков переплет! Ведь ей семьсот лет!

– А как называется это сочинение? – спросил я.

– Это сочинение? – повторил дядюшка с каким-то диким визгом. – Это Heims-Kringla Снорра Турлетона, знаменитого исландского ученого и поэта двенадцатого века! Это хроника норвежских князей, которые царствовали в Исландии!

– Неужто? и это перевод на немецкий язык?

– Перевод! – презрительно повторил дядюшка. – Очень нужны мне переводы! Это оригинальное сочинение, на исландском языке! Слышишь, на великолепнейшем, богатейшем исландском языке!

– А! Ну, а шрифт хорош?

– Шрифт? Ах, несчастный молодой человек! Я разве говорил тебе о шрифте? Так ты воображаешь, что это напечатано? О, невежда! О, злополучный! Это манускрипт, рунический манускрипт!

– Рунический?

– Да, да, рунический! Ты знаешь ли, что такое руны, а? Рунами называются буквы, которые в древности употреблялись в Исландии! Они, эти руны, по преданию, изобретены самим Одином! Слышишь? Самим Одином! Слышишь? Их изобрел Один! Да смотри же! удивляйся же! благоговей же! наслаждайся же!

Я старался исполнить в угоду дядюшке все приказанное, как вдруг из рунического манускрипта выпал какой-то грязный документ.

Дядюшка неистово на него кинулся.

– Что это такое? Что это такое? – воскликнул он.

Он бережно разложил и расправил на столе небольшой лоскут пергамента, испещренный какими-то странными знаками.

Может статься, кто-нибудь полюбопытствует знать, что это были за знаки и потому я их здесь изображу.

«Путешествие к центру Земли» краткое содержание романа Вы можете вспомнить за 7 минут.

«Путешествие к центру Земли» краткое содержание

24 мая 1863 год. Гамбург. 58-летний профессор минералогии и геологии Отто Лиденброк случайно находит в купленной старинной рукописи, содержащей сочинение исландского скальда XIII века Снорри Стурлусона «Круг Земной», зашифрованный манускрипт. Молодой племянник профессора и ассистент Аксель помогает ему прочитать зашифрованное сообщение из прошлого. Оказывается написал его исландский алхимик XVI века Арне Сакнуссем. В манускрипте, написано рунами, говорится, что можно «достигнуть центра Земли» через кратер исландского вулкана Снайфедльс.

Профессор Лиденброк, человек удивительного нетерпения, немедленно отправляется в Исландию, забрав с собой своего племянника. Аксель, который, в сравнении с профессором, трусливый и неавантюрный, неоднократно пытается убедить профессора отказаться от поездки. Аксель боится спускаться в вулкан и выдвигает различные научные теории о том, почему путешествие невозможно, но профессор Лиденброк не отступает от плана.

Остановившись в Дании для отдыха, они перебираются в Исландию. В Рейкьявике они приглашают в качестве гида человека по имени Ханс Бйелке.

В конце июня они втроем достигают вулкана, который имеет три кратера. Согласно манускрипту Сакнуссемма, переход в центр Земли происходит через один кратер, к которому приземляется тень ближайшего горного пика в полдень. Однако в тексте также говорится, что это верно только в последние дни июня. В течение следующих нескольких дней, когда июль быстро приближается, погода слишком пасмурная для любых теней. Аксель тихо радуется, надеясь, что это заставит его дядю — который неоднократно пытался привить ему смелость, отказаться от проекта и вернуться домой. Увы, для Акселя, однако, во второй — последний день, солнце выходит, и горный пик показывает правильный кратер.

Им удаётся проникнуть в глубину Земли. Когда они достигают развилки, то выбирают вначале неправильный маршрут, дорога заканчивается тупиком, и они поворачивают обратно. Тем временем их запас воды на исходе и кажется, что экспедиция обречена на провал.

Ханс покидает своих товарищей и отправляется на поиски воды. Он находит источник, который течёт по стенке скалы, и приводит к нему друзей. Киркой они пробивают в стенке дыру так, что из неё вытекает небольшой ручеёк. Его называют «Ручеёк Ханса».

Во время дальнейшего спуска Аксель теряет своих друзей. Они находят друг друга только через несколько дней благодаря звуковому акустическому феномену, похожему на феномен в соборе св. Павла.

Путешественники выходят на берег подземного моря, которое пересекают на плоту. На другом берегу, глубоко под землей они находят огромные грибы (которые идентифицируют, как гигантские шампиньоны), низшие растения, живых доисторических животных, природные катаклизмы и, что самое главное, населённое ящерами огромное подземное море, названное Морем Лиденброка.

Путешествуя по подземному миру, друзья видят бой между ихтиозавром и плезиозавром. После битвы между монстрами герои сталкивается с островом с огромным гейзером, который Лиденброк называет «Островом Акселя». Вскоре начинается шторм, во время которого в плот попадает шарообразная молния. Шторм прибивает их к другому берегу. Эта часть побережья живет доисторическими формами растительного и животного мира, включая гигантских насекомых и стадо мастодонтов. На пляже, покрытом костями, Аксель обнаруживает крупный человеческий череп. Аксель и Лиденброк каким-то образом отправляются в доисторический лес, где профессор Лиденброк указывает дрожащим голосом, на доисторического человека высотой более двенадцати футов. Аксель не может быть уверен, действительно ли он видел этого человека или нет, и он, и профессор Лиденброк обсуждают, действительно ли прото-человеческая цивилизация существует до сих пор под землей. Герои не поймут, является ли это существо человекоподобной обезьяной или человеком, похожим на обезьяну. Встреча с доисторическим человеком считается самой тревожной частью истории, и исследователи решают, что лучше не выдавать свое присутствиею, поскольку они опасаются, что их могут встретить враждебно.

Там же наши герои находят следы Сакнуссеммса и вход в другую пещеру. Грот заканчивается через несколько метров. Когда путешественники пытаются освободить проход, подземное море проваливается в бездну, а плот затягивает в воронку. Они оказываются сначала на воде, затем на лаве вулкана острова Стромболи недалеко от Сицилии (у берегов Италии в Тирренском море). Через кратер они выбираются на поверхность и понимают, что совершили переход через всю Европу под землей.

Они с большим успехом возвращаются в Гамбург. Профессор Лиденброк приветствуется как один из великих ученых истории, Аксель женится на своей возлюбленной Грейбен, а Ханс возвращается в свою мирную жизнь в Исландии. Профессор сожалеет, что их путешествие было прервано.

В самом конце книги Аксель и Лиденброк понимают, почему их компас вел себя странно после их поездки на плоту. Они понимают, что стрелка указывала неправильный путь после удара электрическим огненным шаром, который почти уничтожил деревянный плот.

Год издания книги: 1864

Научно-фантастический роман Жюля Верна «Путешествие к центру Земли» впервые был опубликован в 1864 году. Произведение входит в цикл автора под названием «Необыкновенные путешествия», в который французское издательство включило практически все произведения Жюль Верна. По мотивам книги Жюля Верна «Путешествие к центру Земли» было снято четыре художественных фильма и такое же количество телесериалов. Последней стала одноименная картина американского производства, вышедшая на экраны в 2008 году.

Романа «Путешествие к центру Земли» краткое содержание

Действие книги «Путешествие к центру Земли» Жюля Верна начинается в конце мая 1863 года в немецком городке Гамбург. Именно там старый профессор, занимающийся изучением минералогии, Лиденброк разглядывал недавно приобретенную рукопись с произведением исландского поэта Стурлусона под названием «Круг Земной». Неожиданно для себя Отто Лиденброк обнаруживает зашифрованное послание. Он просит своего племянника и по совместительству ассистента Акселя помочь ему растолковать, что же написано в манускрипте. Ученые выясняют, что запись принадлежит исландскому алхимику, жившему пару веков назад, по имени Сакнуссем. Он рассказывает, что, пройдя через исландский вулкан Снайфедльс можно достигнуть самого центра Земли.

Если роман Жюля Верна «Путешествие к центру Земли» скачать, то узнаем, что Отто Лиденброк был в восторге. Как в книге он тут же решил отправиться в путешествие. А Акселя попросил поехать с ним. Молодой ассистент был человеком довольно трусливым, поэтому долгое время старался отговорить своего дядюшку от путешествия. Он понимает, что не желает спускаться в кратер вулкана, и искренне не верит, что такое приключение приведет их к центру Земли. Однако Лиденброк не хочет слушать молодого племянника.

Путники отправились на несколько дней в Данию, после чего добрались до Исландии. Там они познакомились с человеком по имени Ханс Бйелке, который впоследствии стал их гидом по неизвестным территориям. Путешественники долго добираются до места назначения и в конце июня подошли к описанному вулкану, который, как выяснилось, имеет целых три кратера. Они снова обращаются к манускрипту Сакнуссема, в котором говорится, что, упавшая тень от ближайшей горы ровно в полдень, покажет тот кратер, который ведет к центру Земли. Единственное замечание заключалась в том, что такой указатель работает исключительно в последние июньские дни.

Аксель несказанно обрадовался прочитанному, поскольку сейчас был как раз конец июня, а солнце уже несколько дней не показалось из-за туч. Он искренне верил, что пасмурная погода помешает им отправиться в столь опасное путешествие. Ученый и его товарищи проводят неподалеку от вулкана несколько дней, и наконец в самом конце июня из-за туч показываются солнечные лучи. Ровно в полдень профессор замечает, что на один из кратеров упала тень горного пика, и ученый со своим ассистентом и гидом отправляются в путь. Они быстро спускаются внутрь кратера и двигаются по определенному пути, который впоследствии приводит их в тупик. В романе о путешествии Жюля Верна к центру Земли читать можем о том, что путники решают вернуться назад и попытаться найти другую дорогу.

В ходе путешествия обнаруживается, что у героев романа заканчивается вода. Тогда Ханс решает отправиться на ее поиски. Он находит небольшой источник на одной из скал и приводит туда своих товарищей. Через какое-то время им удается немного пробить скалу и набрать необходимое количество воды. Лиденброк решает назвать этот ручей в честь своего исландского гида. В произведении Жюля Верна «Путешествие к центру Земли» читать можем, о том, что как-то раз Аксель потерял следы своих друзей. Он долгое время пытался сориентироваться, где их искать. Через какое-то время путникам удалось воссоединиться. Дело в том, что под Землей работает феномен, чем-то похожий на так называемый «кафедральный шепот» в соборе Святого Павла. Он заключается в том, что шепот человека, находящегося в одном конце, отлично слышно людям на другом.

Путешествуя все дальше и дальше, путники приходят к подземному морю и сооружают плот, чтобы через него перебраться. Впоследствии они обнаруживают грибы большого размера, различные растения и даже доисторических животных, которые чудом остались живы под Землей. Они наблюдают за битвой между ихтиозавром и плезиозавром. Море, около которого обитали доисторические животные, получило имя профессора Лиденброка.

Всё дальше и дальше двигаются главные герои «Путешествие к центру Земли» романа и впоследствии приходят к острову, на котором располагался огромный гейзер. Отто решает назвать эту землю в честь своего любимого племянника. Попав под сильный шторм, путники оказываются на побережье с различными доисторическими животными и растениями. Там они, как главный герой книги , обнаруживают череп, подозрительно похожий на человеческий. Немного углубившись в джунгли, Лиденброк замечает обезьяноподобного человека. Герои долго советовались между собой и решили все-таки не приближаться к незнакомому существу, чтобы не нарваться на опасность.

Через какое-то время главные герои «Путешествие к центру Земли» книги обнаруживают следы самого алхимика Сакнуссема. Там же они замечают вход в пещеру, в которой они ещё не были. Как оказалось, грот был сравнительно небольшим, и путники очень скоро оказались в тупике. Они начали освобождать проход, чтобы пробраться дальше. Тут неожиданно подземное море начинает проваливаться в большую пропасть. Плот, на котором плыли путешественники, затягивает в огромную воронку. Так они попадают на лаву огромного итальянского вулкана Стромболи, который располагается неподалеку от Сицилии. Через его кратер им удаётся добраться до поверхности, где они обнаруживают, что за всё это время они смогли обойти всю Европу, находясь при этом под Землёй.

Воодушевленные таким путешествием, главные герои возвращаются в родной город. Там Отто Лиденброк тут же становится популярным. Его называют одним из самых величайших ученых в истории Земли. Если роман «Путешествие к центру Земли» скачать, то узнаем, что Аксель несказанно рад тому, что опасное путешествие наконец-то подошло к концу, и теперь он может жениться на своей любимой Грейбен. Гид учёных Ханс остаётся в Исландии и ведёт размеренную спокойную жизнь. А временами профессор искренне сожалеет о том, что ему так и не удалось добраться до самого центра Земли.

Жюль Верн - чрезвычайно популярный французский писатель, основатель научной фантастики вместе с Гербертом Джорджем Уэллсом. Произведения Верна, написанные как для подростков, так и для взрослых, запечатлели предприимчивый дух 19 века, его очарование, научный прогресс и изобретения. Его романы большей своей частью были написаны в форме путевых заметок, уносящих читателей на Луну в «С Земли на Луну» или в совсем другом направлении - в «Путешествии к центру Земли». Многие идеи Верна оказались пророческими. Среди самых известных его книг - приключенческий роман «Вокруг света за 80 дней» (1873).

«Ах - какое путешествие - какое замечательное и необычное путешествие! Мы вошли в Землю через один вулкан, а вышли - через другой. И этот другой находился более чем двенадцать тысяч лиг от Снеффельса, от этой тоскливой страны Исландии… Мы покинули район вечных снегов и оставили позади серый туман ледяных просторов, чтобы вернуться к лазурному небу Сицилии!» (из «Путешествия к центру Земли», 1864)

Жюль Верн родился и вырос в Нанте.

Его отец был преуспевающим адвокатом. Чтобы продолжить семейную традицию, Верн переехал в Париж, где изучал юриспруденцию. Его дядя представил его в литературных кругах, и он начал публиковать пьесы под влиянием таких писателей, как Виктор Гюго и Александр Дюма (сын), кого Верн знал лично. Несмотря на то, что большую часть времени Верн посвящал написанию книг, он получил диплом адвоката. В это время Верн страдал от проблем с пищеварением, которые периодически беспокоили его в течение всей его жизни.

В 1854 году Шарль Бодлер перевел работы Эдгара По на французский. Верн стал одним из самых преданных почитателей американского писателя и написал свое «Путешествие на воздушном шаре» (1851) под влиянием По. Позже Жюль Верн напишет продолжение незаконченного романа По «Рассказ Гордона Пима», названный им «Сфинкс ледяных равнин» (1897). Когда его карьера как писателя замедлилась, Верн вновь обратился к маклерству, делу, которым он занимался до публикации повести «Пять недель на воздушном шаре» (1863), которая вошла в серию «Необыкновенные путешествия». В 1862 году Верн познакомился с Пьером Жюлем Этцелем, издателем и писателем для детей, который опубликовал «Необыкновенные путешествия» Верна. Они сотрудничали до конца творческого пути Жюля Верна. Этцель также работал с Бальзаком и Жорж Санд. Он внимательно читал рукописи Верна и не стеснялся предлагать исправления. Ранняя работа Верна, «Париж двадцатого века» не понравилась издателю, и она так и не появилась в печати до 1997 года на английском языке.

Романы Верна вскоре завоевали невероятную популярность в мире. Без образования ученого и опыта путешественника Верн провел большую часть своего времени в исследованиях для своих произведений. В отличие от фэнтези литературы, например «Алисы в стране чудес» (1865) Льюиса Кэрролла, Верн старался быть реалистичным и придерживаться фактов в деталях. Когда Уэллс в «Первом человеке на Луне» изобрел «каворит», субстанцию, неподвластную гравитации, Верн был недоволен: «Я отправил своих героев на Луну с порохом, такое может случиться на самом деле. А где мистер Уэллс найдет свой «каворит»? Пусть покажет мне его!» Однако, когда логика романа противоречила современным научным знаниям, Верн не придерживался фактов. «Вокруг света за 80 дней» - роман о реалистичном и отважном путешествии Филеаса Фогга - основан на реальном путешествии американца Джорджа Френсиса Трейна (1829-1904). «Путешествие к центру Земли» уязвимо для критики с точки зрения геологии. Повесть рассказывает об экспедиции, которая проникает в самое сердце Земли. В «Гекторе Сервадаке» (1877) Гектор и его слуга облетают на комете всю Солнечную систему.

В «Двадцать тысяч лье под водой», Верн описал одного из праотцов современных супергероев, мизантропического капитана Немо и его удивительную подводную лодку Наутилус, названную в честь паровой субмарины Роберта Фултона. «Таинственный остров» - роман о подвигах людей, оказавшихся на необитаемом острове. В этих произведениях, по которым не раз снимали фильмы, Верн соединил науку и изобретения с приключениями, обращенными к прошлому. Что-то из его произведений стало реальностью: его космический корабль предшествовал изобретению настоящей ракеты веком позже. Первая электрическая подводная лодка, построенная в 1886 г. двумя англичанами, была названа Наутилусом в честь верновского судна. Первая ядерная субмарина, спущенная на воду в 1955, была также названа Наутилусом.

Диснеевский фильм «20000 лье под водой» (1954) (режиссер Ричард Флейшер), выиграл Оскар за спецэффекты, включающие в себя механического гигантского кальмара, управляемого Бобом Мэттли. Интерьеры Наутилуса были воссозданы по книге Жюля Верна. Джеймс Мэйсон играл капитана Немо, а Кирк Дуглас - Неда Лэнда, здоровенного моряка. Фильм Майка Тодда «Вокруг света за 80 дней» (1957) завоевал награду Академии за Лучшую Картину, но не смог получить ни одной награды за 44 второстепенных роли. В фильме снимались 8552 животных, а среди них овцы со Скалистых гор, быки и ослы. На экране также появлялись 4 страуса.

В первый период своей карьеры Верн выражал оптимизм по поводу центральной роли Европы в социальном и техническом развитии мира. Что касается изобретений в области техники, воображение Верна часто противоречило фактам. В «С Земли на Луну» гигантская пушка выстреливает главным героем на орбиту. Любой современный ученый сказал бы ему сейчас, что герой был бы убит начальным ускорением. Однако идея космической пушки впервые возникла в печати в 18 веке. А до этого Сирано де Бержерак написал «Путешествия на Солнце и Луну» (1655) и описал в одном из рассказов ракету для космических путешествий.

«Сложно сказать, всерьез ли принял Верн идею той громадной пушки, потому что многое в рассказе написано довольно шутливым языком… Возможно он верил, что если такая пушка будет построена, она могла подходить для того, чтобы посылать снаряды на Луну. Но вряд ли он действительно думал, что кто-то из пассажиров мог бы выжить после этого» (Артур Кларк, 1999).

Основная часть произведений Верна была написана к 1880 г. В поздних романах Верна виден пессимизм по поводу будущего человеческой цивилизации. В своей повести «Вечный Адам» будущие открытия 20 века были ниспровергнуты геологическими катаклизмами. В «Робуре-завоевателе» (1886) Верн предсказал рождение судна тяжелее, чем воздух, а в продолжении романа, «Властелин мира» (1904), изобретатель Робур страдает от мании величия и играет в кошки-мышки с властями.

Жизнь Верна после 1860 года была не насыщенной событиями и буржуазной. Он путешествовал с братом Полом в США в 1867, посетил водопад Ниагара. Во время поездки на корабле по Средиземноморью его приветствовали в Гибралтаре, Северной Африке, а в Риме Папа Лев XII благословил его и его книги. В 1871 г. он поселился в Амьене и был выбран советником в 1888 г. В 1886 на Верна было совершено покушение. Его племянник-параноик, Гастон, выстрелил ему в ногу, и писатель был обездвижен до конца жизни. Гастон так и не вылечился от своего заболевания.

В возрасте 28 лет Верн женился на Онорине де Виане, молодой вдове с двумя детьми. Он жил с семьей в большом загородном доме и иногда плавал на яхте. К ужасу своей семьи, он начал восхищаться князем Петром Кропоткиным (1842-1921), который посвятил себя революционной деятельности, и чья личность, возможно, повлияла на благородного анархиста из «Кораблекрушения «Джонатана»(1909). Интерес Верна к социалистическим теориям уже был заметен в «Матиасе Шандоре» (1885).

На протяжении более 40 лет Верн публиковал как минимум одну книгу в год. Несмотря на то, что Верн писал об экзотических местах, он путешествовал относительно немного - единственный его полет на аэростате длился 24 минуты. В письме Этцелю он сознается: «Кажется, я схожу с ума. Я затерялся среди невероятных приключений моих героев. Сожалею я только об одном: я не могу сопровождать их pedibus cum jambis». Произведения Верна включают в себя 65 романов, около 20 рассказов и эссе, 30 пьес, несколько географических трудов, а также оперные либретто.

Верн умер в Амьене 24 марта 1905 г. Труды Верна вдохновили множество режиссеров: от Жоржа Мелье («С Земли на Луну», 1902) и Уолта Диснея («20000 лье под водой», 1954) до Генри Левина («Путешествие к центру Земли», 1959) и Ирвину Алену («Пять недель на воздушном шаре», 1962). Итальянский художник Джорджио де Чироко также был заинтересован произведениями Верна и написал по ним этюд «По метафизическому искусству»: «Но кто лучше него смог бы уловить метафизическую стихию такого города, как Лондон, с его зданиями, улицами, клубами, площадями и открытыми пространствами; туманность воскресного лондонского полудня, меланхолию человека, ходячего фантома, каким представляется нам Филеас Фогг в «Вокруг света за 80 дней»? Произведение Жюля Верна наполнено этими радостными и утешительными моментами; я до сих пор помню описание отправления парохода из Ливерпуля в его романе «Плавучий остров».

27 сентября 2015 года на набережной Федоровского в Нижнем Новгороде открыт первый в России памятник писателю.