Особенности народов Сибири

Кроме антропологических и языковых особенностей, народы Сибири обладают целым рядом специфических, традиционно устойчивых культурно-хозяйственных признаков, характеризующих собой историко-этнографическое многообразие Сибири. В культурно-хозяйственном отношении территорию Сибири можно разделить на две большие исторически сложившиеся области: южную – область древнего скотоводства и земледелия; и северную – область промыслового охотничье-рыболовецкого хозяйства. Границы этих областей не совпадают с границами ландшафтных зон. Устойчивые хозяйственно-культурные типы Сибири сложились в древности в результате различных по времени и характеру историко-культурных процессов, протекавших в условиях однородной природно-хозяйственной среды и под влиянием внешних инокультурных традиций.

К XVII в. среди коренного населения Сибири по преобладающему типу хозяйственной деятельности сложились следующие хозяйственно-культурные типы: 1) пеших охотников и рыболовов таежной зоны и лесотундры; 2) оседлых рыболовов в бассейнах больших и малых рек и озер; 3) оседлых охотников за морским зверем на побережье арктических морей; 4) кочевых таежных оленеводов-охотников и рыболовов; 5) кочевых оленеводов тундры и лесотундры; 6) скотоводов степей и лесостепей.

К пешим охотникам и рыболовам тайги в основном принадлежали в прошлом некоторые группы пеших эвенков, орочей, удегейцев, отдельные группы юкагиров, кетов, селькупов, частично ханты и манси, шорцы. Для этих народов большое значение имела охота на мясного зверя (лося, оленя), рыболовство. Характерным элементом их культуры была ручная нарта.

Оседло-рыболовческий тип хозяйства был широко распространен в прошлом у народов, живущих в бассейнах рр. Амура и Оби: нивхов, нанайцев, ульчей, ительменов, хантов, у части селькупов и приобских манси. Для этих народов рыболовство являлось основным источником существования в течение всего года. Охота имела вспомогательный характер.

Тип оседлых охотников за морским зверем представлен у оседлых чукчей, эскимосов, отчасти оседлых коряков. Хозяйство этих народов основано на добыче морского зверя (моржа, тюленя, кита). Арктические охотники селились на побережьях арктических морей. Продукция морского зверобойного промысла кроме удовлетворения личных потребностей в мясе, жире и шкурах служила также и предметом обмена с соседними родственными группами.

Кочевые таежные оленеводы-охотники и рыболовы представляли собой наиболее распространенный в прошлом тип хозяйства среди народов Сибири. Он был представлен среди эвенков, эвенов, долган, тофаларов, лесных ненцев, северных селькупов, оленных кетов. Географически он охватывал главным образом леса и лесотундры Восточной Сибири, от Енисея до Охотского моря, а также простирался к западу от Енисея. Основу хозяйства составляла охота и содержание оленей, а также рыболовство.

К кочевым оленеводам тундры и лесотундры принадлежат ненцы, оленные чукчи и оленные коряки. Эти народы выработали особый тип хозяйства, основу которого составляет оленеводство. Охота и рыболовство, а также морской промысел имеют вспомогательное значение или совсем отсутствуют. Основным продуктом питания для данной группы народов является мясо оленя. Олень также служит и надежным транспортным средством.

Скотоводство степей и лесостепей в прошлом широко было представлено у якутов – самом северном в мире скотоводческом народе, у алтайцев, хакасов, тувинцев, бурят, сибирских татар. Скотоводство носило товарный характер, продукция почти полностью удовлетворяла потребности населения в мясе, молоке и молочных продуктах. Земледелие у скотоводческих народов (кроме якутов) существовало как подсобная отрасль хозяйства. Частично эти народы занимались охотой и рыболовством.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Наряду с указанными типами хозяйства у ряда народов существовали и переходные типы. Так, например, шорцы и северные алтайцы сочетали оседлое скотоводство с охотой; юкагиры, нганасаны, энцы совмещали оленеводство с охотой как главным занятием.

Разнообразие культурно-хозяйственных типов Сибири определяет специфику освоения коренными народами природной среды, с одной стороны, и уровень их социально-экономического развития, с другой. До прихода русских хозяйственно-культурная специализация не выходила за рамки присваивающей экономики и примитивного (мотыжного) земледелия и скотоводства. Разнообразие природных условий способствовало формированию различных локальных вариантов хозяйственных типов, древнейшими из которых являлись охота и рыболовство.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Вместе с тем надо учитывать, что «культура» – это вне-биологическая адаптация, которая влечет за собой необходимость деятельности. Этим и объясняется такое множество хозяйственно-культурных типов. Особенностью их является щадящее отношение к природным ресурсам. И в этом все хозяйственно-культурные типы сходны между собой. Однако, культура – это, в тоже время, и система знаков, семиотическая модель того или иного общества (этноса). Поэтому единый культурно-хозяйственный тип это еще не общность культуры. Общим является то, что существование многих традиционных культур базируется на определенном способе ведения хозяйства (рыбной ловле, охоте, морском зверобойном промысле, скотоводстве). Однако культуры могут быть разными в плане обычаев, обрядов, традиций, верований.

Общая характеристика народов Сибири

Численность коренного населения Сибири до начала русской колонизации составляла около 200 тыс. чел. Северную (тундровую) часть Сибири населяли племена самодийцев, в русских источниках именовавшихся самоедами: ненцы, энцы и нганасаны.

Основным хозяйственным занятием этих племен было оленеводство и охота, а в низовьях Оби, Таза и Енисея – рыбная ловля. Главными объектами промысла были песец, соболь, горностай. Пушнина служила основным товаром при выплате ясака и при торговле. Пушниной также расплачивались в качестве калыма за девушек, которых выбирали себе в жены. Численность сибирских самоедов, включая и племена южных самоедов, достигала около 8 тыс. чел.

Южнее ненцев жили угроязычные племена хантов (остяков) и манси (вогулов). Ханты занимались рыболовством и охотой, в районе Обской губы имели оленьи стада. Основным занятием манси была охота. До прихода русских манси на рр. Туре и Тавде занимались примитивным земледелием, скотоводством, бортничеством. Ареал расселения хантов и манси включал районы Средней и Нижней Оби с притоками, рр. Иртыша, Демьянки и Конды, а также западные и восточные склоны Среднего Урала. Общая численность угроязычных племен Сибири в XVII в. достигала 15-18 тыс. чел.

Восточнее ареала расселения хантов и манси лежали земли южных самодийцев, южных или нарымских селькупов. Долгое время русские называли нарымских селькупов остяками из-за сходства их материальной культуры с хантыйской. Жили селькупы по среднему течению р. Оби и ее притокам. Основным хозяйственным занятием было сезонное рыболовство и охота. Промышляли пушных зверей, лосей, диких оленей, боровую и водоплавающую дичь. До прихода русских южные самодийцы были объединены в военный союз, именовавшийся в русских источниках Пегой Ордой под предводительством князьца Вони.

На востоке от нарымских селькупов обитали племена кетоязычного населения Сибири: кеты (енисейские остяки), арины, котты, ястынцы (4-6 тыс. чел.), расселившиеся по Среднему и Верхнему Енисею. Их основными занятиями были охота и рыболовство. Некоторые группы населения добывали из руды железо, изделия из которого продавали соседям или использовали в хозяйстве.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Верховья Оби и ее притоки, верховья Енисея, Алтай населяли многочисленные и сильно различавшиеся по хозяйственному укладу тюркские племена – предки современных шорцев, алтайцев, хакасов: томские, чулымские и «кузнецкие» татары (около 5–6 тыс. чел.), телеуты (белые калмыки) (около 7–8 тыс. чел.), енисейские киргизы с подчиненными им племенами (8–9 тыс. чел.). Основным занятием большинства этих народностей было кочевое скотоводство. В некоторых местах этой обширной территории было развито мотыжное земледелие и охота. У «кузнецких» татар был развит кузнечный промысел.

Саянское нагорье занимали самодийские и тюркские племена маторов, карагасов, камасинцев, качинцев, кайсотов и др., общей численностью около 2 тыс. чел. Занимались они скотоводством, разведением лошадей, охотой, знали навыки земледелия.

Южнее районов обитания манси, селькупов и кетов были распространены тюркоязычные этнотерриториальные группы – этнические предшественники сибирских татар: барабинцев, теренинцев, иртышских, тобольских, ишимских и тюменских татар. К середине XVI в. значительная часть тюрков Западной Сибири (от Туры на западе до Барабы на востоке) находилась под властью Сибирского ханства. Основным занятием сибирских татар были охота, рыболовство, в Барабинской степи было развито скотоводство. До прихода русских татары уже занимались земледелием. Существовало домашнее производство кож, войлока, холодного оружия, выделка мехов. Татары выступали посредниками в транзитной торговле между Москвой и Средней Азией.

К западу и востоку от Байкала располагались монголоязычные буряты (около 25 тыс. чел.), известные в русских источниках под именем «братов» или «братских людей». Основу их хозяйства составляло кочевое скотоводство. Подсобным занятием было земледелие и собирательство. Достаточно высокое развитие получило железоделательное ремесло.

Значительную территорию от Енисея до Охотского моря, от северной тундры до Приамурья населяли тунгусские племена эвенков и эвенов (около 30 тыс. чел.). Они делились на «оленных» (разводивших оленей), которых было большинство, и «пеших». «Пешие» эвенки и эвены были оседлыми рыболовами и охотились на морского зверя на побережье Охотского моря. Одним из основных занятий обеих групп являлась охота. Главными промысловыми животными были лоси, дикие олени, медведи. Домашние олени использовались эвенками в качестве вьючных и верховых животных.

Территорию Приамурья и Приморья заселяли народы, говорившие на тунгусо-манчьжурских языках, – предки современных нанайцев, ульчей, удегейцев. К палеоазиатской группе народов, населявших эту территорию, относились и небольшие группы нивхов (гиляков), живших по соседству с тунгусо-манчьжурскими народами Приамурья. Они также были основными жителями Сахалина. Нивхи были единственным народом Приамурья, широко использовавшим в своей хозяйственной деятельности ездовых собак.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Среднее течение р. Лены, верхнюю Яну, Оленек, Алдан, Амгу, Индигирку и Колыму занимали якуты (около 38 тыс. чел.). Это был самый многочисленный народ среди тюрков Сибири. Они разводили скот, лошадей. Подсобными промыслами считались охота на зверя и птицу и рыбная ловля. Широко было развито домашнее производство металла: меди, железа, серебра. В большом количестве изготовляли оружие, искусно выделывали кожи, плели ремни, вырезали деревянные предметы быта и утварь.

Северную часть Восточной Сибири населяли племена юкагиров (около 5 тыс. чел.). Границы их земель простирались от тундр Чукотки на востоке до низовьев Лены и Оленека на западе. Северо-восток Сибири населяли народы, относящиеся к палеоазиатской лингвистической семье: чукчи, коряки, ительмены. Чукчи занимали значительную часть континентальной Чукотки. Численность их составляла примерно 2,5 тыс. чел. Южными соседями чукчей были коряки (9–10 тыс. чел.), очень близкие по языку и культуре чукчам. Они занимали всю северо-западную часть Охотского побережья и прилегающую к материку часть Камчатки. Чукчи и коряки делились, как и тунгусы, на «оленных» и «пеших».

По всей прибрежной полосе Чукотского полуострова были расселены эскимосы (около 4 тыс. чел.). Основное население Камчатки в XVII в. составляли ительмены (12 тыс. чел.) На юге полуострова обитали немногочисленные племена айнов. Айны также были расселены по островам Курильской гряды и в южной оконечности Сахалина.

Хозяйственными занятиями этих народов была охота на морского зверя, оленеводство, рыболовство и собирательство. До прихода русских народы северо-восточной Сибири и Камчатки находились еще на довольно низкой стадии социально-экономического развития. В быту широко использовались каменные и костяные орудия и оружие.

Важное место в жизни практически всех сибирских народов до прихода русских занимали охота и рыболовство. Особая роль отводилась добыче пушнины, которая являлась основным предметом торгового обмена с соседями и использовалась в качестве главной платы дани – ясака.

Большинство сибирских народов в XVII в. русские застали на различных стадиях патриархально-родовых отношений. Самые отсталые формы социальной организации были отмечены у племен северо-восточной Сибири (юкагиров, чукчей, коряков, ительменов и эскимосов). В области социальных отношений у некоторых из них были отмечены черты бытования домашнего рабства, доминирующего положения женщины и др.

Наиболее развитыми в социально-экономическом отношении были буряты и якуты, у которых на рубеже XVI–XVII вв. сложились патриархально-феодальные отношения. Единственным народом, имевшим свою государственность ко времени прихода русских, были татары, объединенные под властью Сибирских ханов. Сибирское ханство к середине XVI в. охватывало территорию, простиравшуюся от бассейна Туры на западе до Барабы на востоке. Однако это государственное образование было не монолитным, раздираемое междоусобными столкновениями различных династических группировок. Включение в XVII в. Сибири в состав русского государства коренным образом изменило естественный ход исторического процесса в регионе и судьбы коренных народов Сибири. Начало деформации традиционной культуры было связано с приходом в регион населения с производящим типом хозяйства, который предполагал иной тип отношения человека к природе, к культурным ценностям и традициям.

В религиозном отношении народы Сибири принадлежали к различным системам верований. Наиболее распространенной формой верований был шаманизм, основывающийся на анимизме – одухотворение сил и явлений природы. Отличительной чертой шаманизма является вера в то, что определенные люди – шаманы – имеют способность вступать в непосредственное общение с духами – покровителями и помощниками шамана в борьбе с болезнями.

С XVII в. в Сибири широко распространилось христианство православного толка, проник буддизм в форме ламаизма. Еще ранее в среду сибирских татар проник ислам. У ряда народов Сибири шаманизм приобрел усложненные формы под воздействием христианства и буддизма (тувинцы, буряты). В XX в. вся эта система верований сосуществовала с атеистическим (материалистическим) мировоззрением, являвшимся официальной государственной идеологией. В настоящее время у ряда сибирских народов наблюдается возрождение шаманизма.

Народы Сибири накануне русской колонизации

Ительмены

Самоназвание – ительмень, итэнмьи, ительмен, иmънмън – «местный житель», «житель», «тот, кто существует», «сущие», «живущие». Коренные жители Камчатки. Традиционным занятием ительменов был рыболовство. Основным сезоном промысла рыбы было время хода лососевых пород. Орудиями лова служили запоры, сети, крючки. Сети плели из крапивных ниток. С появлением привозной пряжи стали изготовлять невода. Рыбу заготавливали впрок в вяленом виде, квасили в специальных ямах, зимой замораживали. Вторым по своему значению занятием ительменов были морской зверобойный промысел и охота. Добывали тюленей, котиков, морских бобров, медведей, диких баранов, оленей. На пушного зверя охотились, главным образом, ради мяса. Основными орудиями промысла служили лук и стрелы, капканы, различные ловушки, петли, сети, копья. Южные ительмены промышляли китов при помощи отравленных растительным ядом стрел. У ительменов было самое широкое среди северных народов распространение собирательства. Все съедобные растения, ягоды, травы, корни шли в пищу. Наибольшее значение в пищевом рационе имели клубни сараны, листья баранника, черемша, кипрей. Продукты собирательства запасали на зиму в сушеном, вяленом, иногда в копченом виде. Как и многих сибирских народов собирательство было уделом женщин. Из растений женщины изготовляли циновки, мешки, корзины, защитные панцири. Орудия труда и оружие ительмены делали из камня, кости и дерева. Для изготовления ножей и наконечников гарпунов применялся горный хрусталь. Огонь добывали при помощи специального прибора в виде деревянного сверла. Единственным домашним животным у ительменов была собака. По воде передвигались на батах – долбленых колодообразных лодках. Селения ительменов («острожки» – атынум) располагались по берегам рек и состояли из одного-четырех зимних и от четырех-сорока четырех летних жилищ. Планировка селений отличалась своей беспорядочностью. Основным строительным материалом служило дерево. Очаг располагался у одной из стен жилища. В таком жилище жила большая (до 100 человек) семья. На промыслах ительмены также жили в легких каркасных постройках – бажабаж – двускатных, односкатных и пирамидальных по форме жилищах. Покрывались такие жилища ветвями деревьев, травой, отапливались костром. Носили глухую меховую одежду из шкур оленей, собак, морских животных и птиц. В набор повседневной одежды мужчин и женщин входили штаны, кухлянка с капюшоном и нагрудником, мягкие оленьи сапоги. Традиционной пищей ительменов была рыба. Наиболее распространенными рыбными блюдами считались юкола, вяленая лососевая икра, чуприки – запеченная особым способом рыба. Зимой ели замороженную рыбу. Лакомством считались квашеные рыбьи головы. Употреблялась и вареная рыба. В качестве дополнительной пищи употребляли мясо и жир морских животных, растительные продукты, мясо птицы. Преобладающей формой социальной организации ительменов была патриархальная семья. Зимой все ее члены жили в одном жилище, летом – распадались на отдельные семьи. Члены семьи были связаны узами родства. Господствовала общинная собственность, бытовали ранние формы рабства. Большие семейные общины и объединения постоянно враждовали между собой, вели многочисленные войны. Для брачных отношений была характерна полигамия – многоженство. Все стороны жизни и быта ительменов регламентировались поверьями и приметами. Существовали обрядовые празднества, связанные с годовым хозяйственным циклом. Главный праздник года, длившийся около месяца, проходил в ноябре, после завершения промысла. Он был посвящен хозяину моря Митгу. В прошлом трупы умерших людей ительмены оставляли не погребенными или отдавали на съедение собакам, детей хоронили в дуплах деревьев.

Юкагиры

Самоназвание – одул, вадул («могучий», «сильный»). Устаревшее русское название – омоки. Численность 1112 человек. Основным традиционным занятием юкагиров была полукочевая и кочевая охота на дикого оленя, лося и горного барана. На оленя охотились при помощи лука и стрел, ставили на оленьих тропах самострелы, настораживали петли, использовали оленя-манщика, кололи оленей на речных переправах. Весной на оленей охотились загоном. Значительную роль в хозяйстве юкагиров играла охота на пушного зверя: соболя, белого и голубого песца. Тундровые юкагиры во время линьки птиц добывали гусей и уток. Охота на них носила коллективный характер: одна группа людей растягивала на озере сети, другая – загоняла в них лишенных возможности летать птиц. На куропаток охотились с помощью петель, во время охоты на морских птиц применяли метательные дротики и специальное метательное оружие – болас, состоящее из ремней с камнями на концах. Практиковался сбор птичьих яиц. Наряду с охотой значительную роль в жизни юкагиров играло рыболовство. Основным объектом промысла были нельма, муксун, омуль. Рыбу ловили сетями, ловушками. Традиционными средствами передвижения юкагирам служили собачьи и оленьи нарты. По снегу передвигались на лыжах подбитых камусом. Старинным средством передвижения по реке был плот в форме треугольника, вершина которого образовывала нос. Поселения юкагиров носили постоянный и временный, сезонный характер. У них было зафиксировано пять типов жилищ: чум, голомо, балаган, юрта, сруб. Юкагирский чум (одун-нимэ) представляет собой коническую постройку тунгусского типа с остовом из 3–4 жердей, скрепленных обручами из тальника. В качестве покрытия служат оленьи шкуры – зимой, кора лиственницы – летом. В нем обычно жили с весны до осени. В качестве летнего жилища чум сохраняется до настоящего времени. Зимним жилищем было голомо (кандэлэ нимэ) – пирамидальной формы. Зимним жилищем юкагиров также являлся балаган (янах-нимэ). Бревенчатая крыша утеплялась настилом из слоя коры и земли. Юкагирская юрта представляет собой переносное цилиндроконическое жилище. Оседлые юкагиры жили в срубах (зимой и летом) с плоскими или коническими крышами. Основной одеждой служил распашной халат длиной до колен, летом – из ровдуги, зимой – из оленьих шкур. Снизу пришивали хвосты из тюленьих шкур. Под кафтан надевали нагрудник и короткие штаны, летом – из кожи, зимой – из меха. Была распространена зимняя одежда из ровдуги, по покрою близкая чукотской камлейке и кухлянке. Обувь шилась из ровдуги, заячьего меха и оленьих камусов. Женская одежда была легче мужской, шилась из меха молодых оленей или самок. В XIX в. среди юкагиров распространилась покупная матерчатая одежда: мужские рубахи, женские платья, платки. Были распространены железные, медные и серебряные украшения. Основной пищей служило мясо животных и рыба. Мясо употребляли в вареном, вяленом, сыром и мороженом виде. Из рыбьих потрохов вытапливали жир, потроха жарили, из икры пекли лепешки. С рыбой употребляли ягоду. В пищу также употребляли дикий лук, корни сараны, орехи, ягоды и, что являлось редкостью для сибирских народов, – грибы. Особенностью семейно-брачных отношений таежных юкагиров являлся матрилокальный брак – муж после свадьбы переселялся в дом жены. Семьи юкагиров были большие, патриархальные. Практиковался обычай левирата – обязанность мужчины жениться на вдове своего старшего брата. Шаманство существовало в форме родового шаманизма. Умершие шаманы могли стать объектами культа. Тело шамана расчленялось, а его части хранились в качестве реликвий, им приносили жертвы. Большую роль играли обычаи, связанные с огнем. Огонь запрещалось передавать посторонним, проходить между очагом и главой семьи, ругаться на огонь и др.

Нивхи

Самоназвание – нивхгу – «люди» или «нивхский народ»; нивх – «человек». Устаревшее именование нивхов – гиляки. Традиционными занятиями нивхов были рыболовство, морской промысел, охота и собирательство. Важную роль играл промысел проходных лососевых рыб – кеты и горбуши. Рыбу добывали при помощи сетей, неводов, гарпунами, заездками. Среди сахалинских нивхов был развит морской зверобойный промысел. Охотились на сивучей и тюленей. Сивучей ловили большими сетями, тюленей били гарпунами и дубинами (палицами), когда они вылезали на льдины. Меньшую роль в хозяйстве нивхов играла охота. Сезон охоты начинался осенью, после окончания хода рыбы. Охотились на медведя, который выходил к речкам полакомиться рыбой. Медведя убивали при помощи лука или ружья. Другим объектом охоты у нивхов был соболь. Кроме соболя охотились также на рысь, колонка, выдру, белку и лисицу. Мех продавали китайским и русским заготовителям. Широко было распространено у нивхов собаководство. Количество собак в хозяйстве нивхов было показателем зажиточности и материального благополучия. На морском побережье собирали в пищу моллюсков и морские водоросли. Среди нивхов было развито кузнечное дело. В качестве сырья использовали металлические предметы китайского, японского и русского происхождения. Их перековывали под свои нужды. Изготовляли ножи, наконечники стрел, гарпунов, копий и пр. предметы быта. Для украшения копий использовали серебро. Распространены были и другие ремесла – изготовление лыж, лодок, нарт, утвари из дерева, посуды, обработка кости, кожи, плетение циновок, корзин. В хозяйстве нивхов существовало половое разделение труда. Мужчины занимались рыболовством, охотой, изготовлением орудий производства, снастей, средств передвижения, заготовкой и перевозкой дров, кузнечным делом. В обязанность женщин входила обработка рыбьих, тюленьих и собачьих шкур, пошив одежды, приготовление берестяной посуды, сбор растительных продуктов, ведение домашнего хозяйства и уход за собаками. Селения нивхов обычно располагались около устьев нерестовых речек, на морском побережье и редко насчитывали более 20 жилищ. Существовали зимние и летние постоянные жилища. К зимним видам жилища относились землянки. Летним типом жилища служили т.н. летники – постройки на сваях в 1,5 м высотой, с двускатной крышей, покрытой берестой. Основным питанием нивхов была рыба. Ее употребляли в сыром, вареном и мороженом виде. Готовили юколу, ее часто использовали в качестве хлеба. Мясо употребляли редко. Пищу нивхи приправляли рыбьим жиром или жиром нерпы. В качестве приправы употребляли также съедобные растения и ягоды. Любимым блюдом считалась мось – отвар (студень) из рыбьих кож, тюленьего жира, ягод, риса, с прибавлением накрошенной юколы. Другими лакомыми блюдами были талкк – салат из сырой рыбы, заправленный черемшой, и струганина. С рисом, пшеном и чаем нивхи познакомились еще во время торговли с Китаем. После прихода русских нивхи стали употреблять хлеб, сахар и соль. В настоящее время национальные блюда готовятся как праздничные угощения. Основу социального устройства нивхов составлял экзогамный* род, включающий в себя кровных родственников по мужской линии. Каждый род имел свое родовое название, фиксирующее место расселения данного рода, например: Чомбинг – «на реке Чом живущие. Классической формой брака у нивхов была женитьба на дочери брата матери. Однако запрещалось жениться на дочери сестры отца. Каждый род был связан брачными узами еще с двумя родами. Жен брали только из одного определенного рода и отдавали только в определенный род, но не в тот, откуда брали жен. В прошлом у нивхов существовал институт кровной мести. За убийство члена рода все мужчины данного рода должны были мстить всем мужчинам рода убийцы. Позже кровная месть стала заменяться выкупом. В качестве выкупа служили ценные предметы: кольчуги, копья, шелковые ткани. Также в прошлом у богатых нивхов было развито рабство, которое носило патриархальный характер. Рабы выполняли исключительно домашние работы. Они могли заводить свое хозяйство и жениться на свободной женщине. Потомство рабов в пятом поколении становилось свободным. Основу мировоззрения нивхов составляли анимистические представления. В каждом отдельном предмете они видели живое начало, наделенное душой. Природа была полна разумными обитателями. Хозяином всех животных была касатка. Небо, по представлениям нивхов, было населено «небесными людьми» – солнцем и луной. Культ, связанный с «хозяевами» природы, носил родовой характер. Родовым праздником считался медвежий праздник (чхыф-лехарнд – медвежья игра). Он был связан с культом мертвых, так как устраивался в память покойного сородича. Он включал в себя сложную церемонию убиения медведя выстрелом из лука, ритуального угощения медвежьим мясом, жертвоприношения собак и др. действия. После праздника голова, кости медведя, ритуальная посуда и вещи складывались в специальный родовой амбар, который постоянно посещался независимо от того, где жил нивх. Характерной особенностью погребального обряда нивхов было сжигание покойников. Существовал и обычай захоронения в земле. Во время сжигания ломали нарту, на которой привозили покойника, и убивали собак, мясо которых варили и на месте съедали. Хоронили покойника только члены его рода. У нивхов существовали запреты, связанные с культом огня. Шаманство не было развито, однако шаманы были в каждом селении. В обязанность шаманов входило лечение людей и борьба со злыми духами. В родовых культах нивхов шаманы участия не принимали.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Тувинцы

Самоназвание – тыва кижи, тывалар; устаревшее название – сойоты, сойоны, урянхайцы, танну тувинцы. Коренное население Тувы. Численность в России 206,2 тыс. человек. Живут также в Монголии и Китае. Делятся на западных тувинцев центральной и южной Тувы и восточных тувинцев (тувинцев-тоджинцев) северо-восточной и юго-восточной части Тувы. Говорят на тувинском языке. Имеют четыре диалекта: центральный, западный, северо-восточный и юго-восточный. В прошлом тувинский язык подвергался воздействию соседнего монгольского языка. Тувинская письменность стала создаваться в 1930-х гг., на основе латинской графики. К этому времени относится и начало формирования тувинского литературного языка. В 1941 г. тувинская письменность была переведена на русскую графику

Главной отраслью хозяйства тувинцев было и остается скотоводство. Западные тувинцы, основу хозяйства которых составляло кочевое скотоводство, разводили мелкий и крупный рогатый скот, лошадей, яков и верблюдов. Пастбища преимущественно располагались в долинах рек. В течение года тувинцы совершали 3–4 перекочевки. Протяженность каждой перекочевки составляла от 5 до 17 км. Стада имели несколько десятков различных голов скота. Часть стада ежегодно выращивалась для обеспечения семьи мясом. Животноводство полностью покрывало потребности населения в молочных продуктах. Однако условия содержания скота (пастбищное содержание в течение всего года, постоянные перекочевки, обыкновение держать молодняк на привязи и др.) отрицательно сказывались на качестве молодняка и служили причиной его гибели. Сама техника скотоводства приводила к нередкой гибели всего стада от истощения, бескормицы, болезней, от нападения волков. Урон скота исчислялся десятками тысяч голов ежегодно.

В восточных районах Тувы было развито оленеводство, однако оленей тувинцы использовали только для верховой езды. В течение всего года олени паслись на естественных пастбищах. В летнее время стада угоняли в горы, в сентябре на оленях промышляли белку. Содержали оленей открыто, без каких-либо ограждений. На ночь телят вместе с матками отпускали на пастбище, утром они возвращались сами. Доили оленей, как и других животных, подсосным методом, с подпусканием молодняка.

Подсобным занятием у тувинцев было ирригационное земледелие с самотечным способом орошения. Единственным видом обработки земли была весенняя вспашка. Пахали деревянной сохой (андазын), которую привязывали к седлу лошади. Бороновали волокушей из ветвей караганника (калагар-илиир). Колосья срезали ножом или выдергивали руками. Русские серпы появились у тувинцев только в начале XX в. Из зерновых культур высевали просо и ячмень. Участком пользовались в течение трех-четырех лет, затем его забрасывали для восстановления плодородия.

Из домашних производств было развито изготовление войлока, обработка дерева, выделка бересты, обработка шкур и выделка кож, кузнечное дело. Войлок изготовляла каждая тувинская семья. Он был необходим для покрытия переносного жилища, для постелей, ковриков, подстилок и т.д. Кузнецы специализировались на изготовлении удил, подпруг и пряжек, стремян, железных таганов, огнив, тесел, топоров и пр. К началу XX в. в Туве насчитывалось более 500 кузнецов-ювелиров, работавших главным образом на заказ. Ассортимент изделий из дерева ограничивался преимущественно предметами домашнего обихода: деталями юрты, посудой, мебелью, игрушками, шахматами. Обработкой и выделкой шкур диких и домашних животных занимались женщины. Основным средством передвижения тувинцев была верховая и вьючная лошадь, в некоторых районах – олень. Ездили также на быках и яках. Из других средств передвижения тувинцами применялись лыжи и плоты.

У тувинцев было отмечено пять типов жилищ. Основной тип жилища кочевых скотоводов – решетчатая войлочная юрта монгольского типа (mербе-Ог). Это каркасная постройка цилиндроконической формы с дымовым отверстием в крыше. В Туве известен также вариант юрты без дымового отверстия. Юрта покрывалась 3–7 войлочными покрышками, которые привязывались к каркасу шерстяными тесемками. Диаметр юрты – 4,3 м, высота – 1,3 м. Вход в жилище обычно ориентировали на восток, юг или юго-восток. Дверь в юрту была войлочная или дощатая. В центре находился очаг или железная печь с трубой. Пол покрывали войлоком. Справа и слева от входа располагались кухонная утварь, кровать, сундуки, кожаные мешки с имуществом, седла, сбруя, оружие и др. Ели и сидели на полу. В юрте жили зимой и летом, перевозя ее с места на место во время кочевок.

Жилищем тувинцев-тоджинцев, охотников-оленеводов, был конический чум (алачых, алажи-Ог). Конструкция чума выполнялась из жердей, покрытых зимой оленьими или лосиными шкурами, летом – берестой или корой лиственницы. Иногда конструкция чума состояла из нескольких приставленных друг к другу срубленных молодых стволов деревьев с оставленными наверху сучьями, к которым приставлялись жерди. Каркас чума не перевозился, только покрышки. Диаметр чума составлял 4–5, 8 м, высота – 3–4 м. На изготовление покрышек для чума использовалось 12–18 оленьих шкур, сшитых нитками из сухожилий оленя. Летом чум покрывался кожаными или берестяными покрышками. Вход в чум осуществлялся с южной стороны. Очаг располагался в центре жилища в виде наклонной жерди с петлей из волосяной веревки, к которой привязывали цепь с котлом. Зимой на пол стелили ветви деревьев.

Чум тоджинцев-скотоводов (алачог) несколько отличался от чума охотников-оленеводов. Он был больше, не имел шеста для подвешивания котла над костром, в качестве покрышек использовалась кора лиственницы: 30-40 кусков. Ее укладывали как черепицу, засыпая землей.

Западные тувинцы покрывали чум войлочными покрышками, скрепленными волосяными веревками. В центре ставили печь или разводили костер. Крюк для котла или чайника подвешивали к вершине чума. Дверь была войлочная в деревянной раме. Планировка такая же, как в юрте: правая сторона женская, левая – мужская. Место за очагом против входа считалось почетным. Там же хранили предметы культа. Чум мог быть переносным и стационарным.

У оседлых тувинцев бытовали четырехстенные и пяти-шести угольные каркасно-столбовые постройки из жердей, крытые шкурами лосей или корой (борбак-Ог). Площадь таких жилищ составляла 8–10 м, высота – 2 м. Крыши жилищ были четырехскатные сводчато-куполообразные, иногда – плоские. С конца XIX в. оседлые тувинцы стали строить прямоугольные однокамерные срубы с плоской земляной крышей, без окон, с очагом-костром на полу. Площадь жилищ составляла 3,5х3,5 м. У русского населения тувинцы заимствовали в начале XX в. технику сооружения землянок с плоской бревенчатой крышей. Богатые тувинцы сооружали пяти-шести угольные срубные дома-юрты бурятского типа с пирамидообразной крышей, крытой лиственничной корой с дымовым отверстием в центре.

Охотники и пастухи сооружали временные односкатные или двускатные каркасные жилища-укрытия из жердей и коры в виде шалаша (чадыр, чавыг, чавыт). Остов жилища покрывали сучьями, ветвями, травой. В двускатном жилище костер разводили у входа, в односкатном – в центре. В качестве хозяйственных строений у тувинцев бытовали срубные наземные амбары, иногда присыпанные землей.

В настоящее время кочевые скотоводы живут в войлочных или срубных многоугольных юртах. На промыслах иногда используют конические, двускатные каркасные постройки и укрытия. Многие тувинцы живут в поселках в современных типовых домах.

Одежда тувинцев (хеп) была приспособлена к кочевому быту и до XX в. несла устойчивые традиционные черты. Шилась она, включая обувь, из выделанных шкур домашних и диких животных, а также из покупных тканей, приобретаемых у русских и китайских купцов. По своему назначению она подразделялась на весенне-летнюю и осенне-зимнюю и состояла из повседневной, праздничной, промысловой, культовой и спортивной.

Наплечная верхняя одежда-халат (mон) была туникообразной распашной. Существенных отличий между мужской, женской и детской одеждой в особенностях покроя не имелось. Она запахивалась направо (левая пола над правой) и всегда опоясывалась длинным кушаком. Только тувинские шаманы во время камлания не опоясывали свои ритуальные костюмы. Характерной чертой верхней одежды-халата были длинные рукава с обшлагами, опускавшимися ниже кистей рук. Такой покрой спасал кисти рук от весенне-осенних заморозков и зимних морозов, позволял не пользоваться рукавицами. Аналогичное явление отмечалось у монголов и бурят. Халат шили длиной почти до щиколоток. Весной и летом носили халат из цветной (синей или вишневой) ткани. Богатые западнотувинские скотоводы в теплое время года носили халаты торгу тон из цветного китайского шелка. Летом поверх халата надевали шелковые безрукавки (кандаазы). У тувинцев-оленеводов распространенным видом летней одежды служил хаш тон, который шили из изношенных оленьих шкур или осенней косульей ровдуги.

В верованиях тувинцев существенную роль играли различные промысловые культы и мифологические представления. Среди древнейших представлений и обрядов выделяется культ медведя. Охота на него считалась грехом. Убийство медведя сопровождалось определенными обрядами и заклинаниями. В медведе тувинцы, как и все сибирские народы, видели духа-хозяина промысловых угодий, предка и родственника людей. Он считался тотемом. Его никогда не называли настоящим именем (адыг), а применяли иносказательные прозвища, например: хайыракан (владыка), ирей (дедушка), даай (дядя) и др. В наиболее ярком виде культ медведя проявлялся в ритуале «медвежьего праздника».

Сибирские татары

Самоназвание – сибиртар (жители Сибири), сибиртатарлар (сибирские татары). В литературе встречается название – западносибирские татары. Расселены в средней и южной частях Западной Сибири от Урала до Енисея: в Кемеровской, Новосибирской, Омской, Томской и Тюменской областях. Численность около 190 тыс. человек. В прошлом сибирские татары называли себя ясаклы (ясачные инородцы), топ-иерлы-халк (старожилы), чувальщиками (от названия печи чувал). Сохранились локальные самоназвания: тоболик (тобольские татары), тарлик (тарские татары), тюменик (тюменские татары), бараба / параба томтатарлар (томские татары) и др. Включают в себя несколько этнических групп: тоболо-иртышскую (курдакско-саргатские, тарские, тобольские, тюменские и ясколбинские татары), барабинскую (барабинско-туражские, любейско-тунусские и теренинско-чейские татары) и томскую (калмаки, чаты и эуштинцы). Говорят на сибирско-татарском языке, имеющем несколько локальных диалектов. Сибирско-татарский язык относится к кыпчакско-булгарской подгруппе кыпчакской группы алтайской языковой семьи.

Этногенез сибирских татар представляется как процесс смешения угорских, самодийских, тюркских и отчасти монгольских групп населения Западной Сибири. Так, например, в материальной культуре барабинских татар выявлены черты сходства барабинцев с хантами, манси и селькупами, в незначительной степени – с эвенками и кетами. В составе туринских татар имеются местные мансийские компоненты. Относительно томских татар удерживается точка зрения, что они являются аборигенным самодийским населением, испытавшем на себе сильное воздействие со стороны тюрков-кочевников.

Монгольский этнический компонент начал входить в состав сибирских татар с XIII в. Наиболее позднее влияние монголоязычные племена оказали на барабинцев, которые в XVII в. находились в тесном контакте с калмыками.

Между тем основное ядро сибирских татар составили древнетюркские племена, начавшие проникать на территорию Западной Сибири в V-VII вв. н. э. с востока из Минусинской котловины и с юга из Средней Азии и Алтая. В XI–XII вв. наиболее существенное влияние на формирование сибирско-татарского этноса оказали кыпчаки. В составе сибирских татар фиксируются также племена и роды хатанов, кара-кыпчаков, нугаев. Позднее в сибирско-татарскую этническую общность вошли желтые уйгуры, бухарцы-узбеки, телеуты, казанские татары, мишари, башкиры, казахи. За исключением желтых уйгуров они усилили кыпчакский компонент в среде сибирских татар.

Основными традиционными для всех групп сибирских татар видами занятий были земледелие и скотоводство. У некоторых групп татар, проживавших в зоне лесов, значительное место в хозяйственной деятельности занимали охота и рыболовство. У барабинских татар заметную роль играло озерное рыболовство. Северные группы тоболо-иртышских и барабинских татар занимались речным рыболовством и охотой. У отдельных групп татар наблюдалось сочетание разных хозяйственно-культурных типов. Рыболовство нередко сопровождалось выпасом скота или уходом за участками засеянной в местах рыбного промысла земли. Пешая охота на лыжах часто сочеталась с охотой на лошадях.

С земледелием сибирские татары были знакомы еще до прихода в Сибирь русских поселенцев. Большинство групп татар занималось мотыжным земледелием. Из основных зерновых культур выращивали ячмень, овес, полбу. К началу XX в. сибирские татары уже высевали рожь, пшеницу, гречиху, просо, а также ячмень и овес. В XIX в. татары заимствовали у русских основные пахотные орудия: одноконную деревянную соху с железным сошником, «вилачуху» – соху без передка, запрягаемую в одну лошадь; «колесянку» и «сабан» – передковые (на колесах) сохи, запрягаемые в две лошади. При бороновании татары применяли борону с деревянными или железными зубьями. Большинство татар пользовались сохами и боронами собственного изготовления. Сев производили вручную. Иногда пашню пропалывали кетменем или руками. Во время сбора и обработки зерна использовали серпы (урак, ургьиш), косу-литовку (цалгы, сама), цеп (мулата – от русского «молотило»), вилы (агац, синэк, соспак), грабли (тернауц, тырнауц), деревянную лопату (корэк) или ведро (чиляк) для веяния зерна на ветру, а также деревянные ступы с пестом (киле), деревянные или каменные ручные жернова-мельницы (кул тирмэн, тыгырмен, чарташе).

Скотоводство было развито у всех групп сибирских татар. Однако в XIX в. кочевое и полукочевое скотоводство утратило свое экономическое значение. Вместе с тем, в это время увеличилась роль домашнего стационарного скотоводства. Более благоприятные условия для развития этого вида скотоводства существовали в южных районах Тарского, Каинского и Томского округов. Татары разводили лошадей, крупный и мелкий рогатый скот.

Скотоводство преимущественно носило товарный характер: скот выращивали на продажу. Продавали также мясо, молоко, шкуры, конский волос, овечью шерсть и др. продукты скотоводства. Практиковалось выращивание на продажу лошадей.

Выпас скота в теплое время осуществлялся недалеко от поселений на специально отведенных участках (выгонах) или на общинных землях. Для молодняка устраивали засеки (телятники) в виде загородки внутри выгона, или поскотины. Скот пасли обычно без надзора, только зажиточные семьи татар прибегали к помощи пастухов. Зимой крупный рогатый скот держали в срубных стайках, крытых соломой плетенках или в крытом дворе под навесом. За скотом зимой ухаживали мужчины – подвозили сено, убирали навоз, кормили. Женщины занимались дойкой коров. Многие хозяйства держали кур, гусей, уток, иногда индеек. Некоторые татарские семьи занимались пчеловодством. В начале XX в. среди татар начало распространяться огородничество.

В структуре традиционных занятий сибирских татар немаловажную роль играла охота. Охотились в основном на пушного зверя: лисицу, колонка, горностая, белку, зайца. Объектом охоты также являлись медведь, рысь, косуля, волк, лось. Летом добывали кротов. Из птиц добывали гусей, уток, куропаток, глухарей и рябчиков. Охотничий сезон начинался с первым снегом. Охотились пешком, зимой на лыжах. У охотников-татар Барабинской степи была распространена верховая охота, особенно на волков.

Орудиями охоты служили различные ловушки, самострелы, приманки, применялись ружья и покупные железные капканы. На медведя охотились с рогатиной, поднимая его зимой из берлоги. Лосей и оленей добывали с помощью самострелов, которые устанавливали на лосиных и оленьих тропах. При охоте на волков татары применяли дубинки из дерева с утолщенным концом, обитым железной пластиной (чекмеры), иногда охотники пользовались длинными ножами-клинками. На колонка, горностая или глухаря ставили кулемки, приманкой в которых служили мясо, потроха или рыба. На белку ставили черканы. При охоте на зайца применяли петли. Многие охотники использовали собак. Шкурки пушных животных и шкуры лосей продавали скупщикам, мясо употребляли в пищу. Из перьев и пуха птиц делали подушки и перины.

Прибыльным занятием для многих сибирских татар было рыболовство. Им повсеместно занимались как на речках, так и на озерах. Рыбу ловили круглый год. Особенно рыболовство было развито у барабинских, тюменских и томских татар. Ловили щуку, язя, чебака, карася, окуня, налима, тайменя, муксуна, сырка, нельму, стерлядь и др. Большую часть улова, особенно зимой, продавали в замороженном виде на городских базарах или ярмарках. Томские татары (эуштинцы) продавали рыбу и летом, привозя ее в Томск в живом виде в специально оборудованных больших лодках с решетками.

Традиционными орудиями лова служили сети (ау) и неводы (алым), которые татары часто плели сами. Неводы делились по своему назначению: язевый (опта ау), сырковый (йешть ау), карасевый (йазы балык ау), муксуновый (чрынды ау). Рыбу ловили также при помощи удочек (кармак), переметами, различными орудиями корзиночного типа: мордами, вершами и корчагами. Применяли также фитили и бредни. Практиковался ночной лов крупной рыбы. Ее добывали при свете факелов острогой (сапак, цацкы) из трех-пяти зубьев. Иногда на речках устраивали запруды, а скопившуюся рыбу вычерпывали совками. В настоящее время рыболовство во многих татарских хозяйствах исчезло. Некоторое значение оно сохранило среди томских, барабинских, тоболо-иртышских и ясколбинских татар.

К подсобным занятиям сибирских татар относилось собирательство дикорастущих съедобных растений, а также сбор кедровых орехов и грибов, против которых у татар не было предубеждения. Ягоду и орех вывозили на продажу. В некоторых селениях собирали растущий в тальниках хмель, который также шел на продажу. Значительную роль в хозяйстве томских и тюменских татар играл извоз. Перевозили различные грузы на лошадях в крупные города Сибири: Тюмень, Красноярск, Иркутск, Томск; везли грузы в Москву, Семипалатинск, Ирбит и другие города. В качестве грузов возили продукты животноводства и рыбного промысла, зимой возили дрова с лесосек, лесоматериалы.

Из ремесел у сибирских татар было развито кожевенное дело, изготовление веревок, кулей; вязание сетей, плетение корзин и коробов из ивовых прутьев, изготовление берестяной и деревянной посуды, телег, саней, лодок, лыж, кузнечное дело, ювелирное искусство. Кожевенным заводам татары поставляли таловую кору и кожи, стекольным заводам – дрова, соломенную и осиновую золу.

В качестве путей сообщения у сибирских татар большую роль играли естественные водные магистрали. Весной и осенью грунтовые дороги были непроходимы. По рекам передвигались на лодках-долбленках (кама, кеме, кима) остроконечного типа. Долбленки делались из осины, кедровки – из кедровых досок. Томским татарам были известны лодки из бересты. В качестве передвижения по речкам и озерам томские татары (эуштинцы) использовали в прошлом плоты (сал). По грунтовым дорогам летом грузы перевозили на телегах, зимой – на санях или дровнях. Для транспортировки груза барабинские и томские татары использовали ручные прямокопыльные нарты, которые охотники тянули с помощью лямки. Традиционным средством передвижения сибирских татар были лыжи скользящего типа: подволоки (подшитые мехом) для передвижения по глубокому снегу и голицы – при хождении весной по твердому снегу. Распространена была среди сибирских татар и верховая езда на лошадях.

Традиционные селения сибирских татар – юрты, аулы, улусы, аймаки – располагались в основном по поймам рек, берегам озер, вдоль дорог. Селения были небольшими (5–10 домов) и находились на значительном расстоянии друг от друга. Характерными чертами татарских селений являлись отсутствие определенной планировки, кривые узкие улочки, наличие тупиков, разбросанность жилых строений. В каждом селении была мечеть с минаретом, оградой и рощей с поляной для общественных молений. Рядом с мечетью могло находиться кладбище. В качестве жилищ служили плетневые, глинобитные, кирпичные, срубные и каменные дома (ий). В прошлом известны были и землянки.

Томские и барабинские татары жили в прямоугольных каркасных домах, сплетенных из прутьев и обмазанных глиной – мазанках (утоу, ода). Основу этого типа жилищ составляли угловые столбы с поперечными жердями, которые переплетали прутьями. Жилища были засыпные: между двумя параллельными стенами засыпали землю, стены снаружи и изнутри обмазывали глиной, смешанной с навозом. Крыша была плоской, ее делали на слегах и матице. Она покрывалась дерном, со временем зарастала травой. Дымовое отверстие в крыше служило и для освещения. У томских татар бытовали и круглые в плане мазанки, слегка углубленные в землю.

Из хозяйственных строений у сибирских татар бытовали загоны для скота, сделанные из жердей, деревянные амбары для хранения продуктов, рыболовных снастей и сельхозинвентаря, бани, устроенные по-черному, без трубы; хлева, погреба, хлебные печи. Двор с надворными постройками огораживали высоким забором из досок, бревен или плетня. В заборе устраивали ворота и калитку. Нередко двор огораживали забором из жердей тальника, или ивы.

В прошлом татарские женщины употребляли пищу после мужчин. На свадьбах и праздниках мужчины и женщины ели отдельно друг от друга. В настоящее время многие традиционные обычаи, связанные с пищей, исчезли. В употребление вошли продукты, которые раньше запрещалось есть по религиозным или другим причинам, в частности – продукты из свинины. Вместе с тем, до сих пор сохраняются некоторые национальные блюда из мяса, муки, молока.

Основной формой семьи у сибирских татар была малая семья (5–6 человек). Главой семьи являлся старший мужчина в доме – дед, отец или старший брат. Положение женщины в семье было приниженным. Девушек выдавали замуж в раннем возрасте – в 13 лет. Невесту для сына подыскивали его родители. Она не должна была видеть своего жениха до свадьбы. Браки заключались через сватовство, добровольный уход и насильственное умыкание невесты. Практиковалась уплата за невесту калыма. Запрещалось жениться и выходить замуж за родственников. Имущество умершего главы семьи делилось на равные части между сыновьями умершего. Если сыновей не было, то половину имущества получали дочери, а другая часть делилась среди родственников.

Из народных праздников сибирских татар самым популярным был и остается сабантуй – праздник плуга. Он отмечается после завершения посевных работ. На сабантуе устраиваются конные скачки, бега, соревнования по прыжкам в длину, перетягивание за палку, бой мешками на бревне и др.

Народное искусство сибирских татар в прошлом было представлено преимущественно устным народным творчеством. Основными видами фольклора были сказки, песни (лирические, плясовые), пословицы и загадки, героические песни, сказания о богатырях, исторические былины. Исполнение песен сопровождалось игрой на народных музыкальных инструментах: курай (деревянная дудка), кобыз (язычковый инструмент из металлической пластинки), гармонике, бубне.

• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 
• 

Изобразительное искусство бытовало в основном в виде вышивки на одежде. Сюжеты вышивок – цветы, растения. Из мусульманских праздников широко были распространены и бытуют сейчас – ураза и курбан-байрам

Селькупы

Основу мировоззрения нивхов составляли анимистические представления. В каждом отдельном предмете они видели живое начало, наделенное душой. Природа была полна разумными обитателями. Остров Сахалин представлялся в виде человекоподобного существа. Такими же свойствами нивхи наделяли деревья, горы, реки, землю, воду, утесы и т.п. Хозяином всех животных была касатка. Небо, по представлениям нивхов, было населено «небесными людьми» – солнцем и луной. Культ, связанный с «хозяевами» природы, носил родовой характер. Родовым праздником считался медвежий праздник (чхыф-лехарнд – медвежья игра). Он был связан с культом мертвых, так как устраивался в память покойного сородича. Для этого праздника в тайге добывали медведя или покупали медвежонка, которого несколько лет выкармливали. Почетная обязанность убивать медведя предоставлялась нархам – людям из «рода зятя» устроителя праздника. К празднику все члены рода передавали хозяину медведя припасы и деньги. Семья хозяина готовила угощения для гостей.

Праздник обычно устраивался в феврале и длился несколько дней. Он включал в себя сложную церемонию убиения медведя выстрелом из лука, ритуального угощения медвежьим мясом, жертвоприношения собак и др. действия. После праздника голова, кости медведя, ритуальная посуда и вещи складывались в специальный родовой амбар, который постоянно посещался независимо от того, где жил нивх.

Характерной особенностью погребального обряда нивхов было сжигание покойников. Существовал и обычай захоронения в земле. Во время сжигания ломали нарту, на которой привозили покойника, и убивали собак, мясо которых варили и на месте съедали. Хоронили покойника только члены его рода. У нивхов существовали запреты, связанные с культом огня. Шаманство не было развито, однако шаманы были в каждом селении. В обязанность шаманов входило лечение людей и борьба со злыми духами. В родовых культах нивхов шаманы участия не принимали.

В этнографической литературе до 1930-х гг. селькупов именовали остяко-самоедами. Данный этноним был введен в середине XIX в. финским ученым М.А. Кастреном, который доказал, что селькупы являются особой общностью, которая по условиям и образу жизни близка к остякам (хантам), а по языку родственна самодийцам (ненцам). Другое устаревшее название селькупов – остяки – совпадает с названием хантов (и кетов) и восходит, вероятно, к языку сибирских татар. Первые контакты селькупов с русскими относятся к концу XVI в. В селькупском языке выделяются несколько диалектов. Предпринятая в 1930-е г. попытка создать единый литературный язык (на основе северного диалекта) потерпела неудачу.

Основными занятиями всех групп селькупов были охота и рыболовство. Южные селькупы вели в основном полуоседлый образ жизни. Исходя из определенной разницы в соотношении рыболовства и охоты, у них существовало разделение на лесных жителей – маджилкуп, обитавших на обских протоках, и обских – колтакуп. Хозяйство обских селькупов (колтакуп) было ориентировано, главным образом, на добычу в р. Оби рыбы ценных пород. Система жизнеобеспечения лесных селькупов (маджилкуп) основывалась на охотничьем промысле. Основными промысловыми животными были лось, белка, горностай, колонок, соболь. На лося охотились ради мяса. При охоте на него использовали самострелы, устанавливаемые на тропах, ружья. На других животных охотились при помощи лука и стрел, а также различных ловушек и приспособлений: пастей, кулем, кляпцов, черканов, силков, плашек, капканов. Охотились также и на медведя

Большое значение для южных селькупов, как и для многих народов Сибири, имела охота на боровую дичь. Осенью охотились на глухарей, тетеревов и рябчиков. Мясо боровой дичи обычно заготавливалось впрок. Летом на озерах промышляли линных гусей. Охота на них проводилась коллективно. Гусей загоняли в один из заливов и ловили сетями.

В Тазовской тундре значительное место в охоте занимал промысел песца. Современный охотничий промысел развит, главным образом, у северных селькупов. Среди южных селькупов профессиональных охотников-промысловиков практически нет.

Для всех групп южных селькупов наиболее значимым в хозяйстве было рыболовство. Объектом рыбного промысла являлись осетр, нельма, муксун, стерлядь, налим, щука, язь, карась, окунь и др. Рыбу добывали круглогодично на реках и пойменных озерах. Ее ловили как сетями, так и ловушками: котцами, мордушками, самоловами, фитилями. Крупную рыбу добывали также острогой и стрельбой из лука. Рыбный сезон делился на «малый промысел» до спада воды и обнажения песков, и «большой промысел», после обнажения песков, когда практически все население переходило на «пески» и добывало рыбу сетями. На озерах ставили различные ловушки. Практиковался подледный лов рыбы. В определенных местах в устьях притоков ежегодно устраивали весенние запоры из кольев.

Под влиянием русских, южные селькупы стали разводить домашних животных: лошадей, коров, свиней, овец, домашнюю птицу. В начале XX в. селькупы стали заниматься и огородничеством. Навыки скотоводства (коневодства) были известны предкам южных селькупов в начале I тыс. н.э. Остается дискуссионной проблема бытования у южных групп селькупов оленеводства.

Традиционными средствами передвижения у южных селькупов являются долбленая лодка – обласок, зимой – лыжи, подбитые мехом или голицы. На лыжах ходили с помощью палки-посоха, имевшей снизу кольцо, а сверху костяной крючок для удаления снега из-под ступни. В тайге широкое распространение имела ручная нарта, узкая и длинная. Охотник обычно тащил ее сам с помощью ременной петли. Иногда нарту тащила собака.

У северных селькупов было развито оленеводство, которое имело транспортное направление. Оленьи стада в прошлом редко насчитывали от 200 до 300 оленей. Большинство северных селькупов имело от одного до 20 голов. Безоленными были туруханские селькупы. Оленей никогда не пасли. Зимой, чтобы олени не уходили далеко от селения, на ноги нескольким оленям в стаде надевали деревянные «башмаки» (мокта). Летом оленей отпускали. С наступлением комариной поры олени собирались в стада и уходили в лес. Только после окончания лова рыбы хозяева начинали разыскивать своих оленей. Выслеживали их также, как выслеживали на охоте дикого зверя.

Езду на оленях в санной упряжке северные селькупы заимствовали у ненцев. Безоленные (туруханские) селькупы при ходьбе на охоту использовали, как и южные селькупы, ручную нарту (канджи), на которой охотник вез боеприпасы и продукты питания. Зимой передвигались на лыжах, которые делали из елового дерева и подклеивали мехом. По воде передвигались на долбленых лодках – обласках. Гребли одним веслом, сидя, на коленях и иногда стоя.

У селькупов выделяют несколько типов поселений: круглогодичные стационарные, дополненные сезонные для промысловиков без семей, стационарные зимние, сочетающиеся с переносными для других сезонов, стационарные зимние и стационарные летние. На русском языке селькупские поселения назывались юртами. Северные селькупы-оленеводы живут в стойбищах, состоящих из двух-трех, иногда пяти переносных жилищ. Таежные селькупы селились вдоль рек, на берегах озер. Селения небольшие, от двух-трех до 10 домов.

Селькупам было известно шесть типов жилищ (чум, усеченно-пирамидальное каркасное подземное и срубное подземное, сруб с плоской крышей, подземное из балок, лодка-илимка).

Постоянным жилищем селькупов-оленеводов являлся переносной чум самодийского типа (корель-мат) – коническое каркасное сооружение из жердей, крытое корой деревьев или шкурами. Диаметр чума от 2,5–3 до 8–9 м. Дверью служил край одной из покрышек чума (для покрышек сшивали 24–28 оленьих шкур) или кусок бересты, подвешенный на палке. В центре чума на земле устраивали очаг-костер. Очажный крюк крепился к вершине чума. Иногда ставили печку с трубой. Дым выходил через отверстие между верхушками жердей каркаса. Пол в чуме был земляной или застелен досками справа и слева от очага. В чуме жили две семьи или брачные пары (родители с женатыми детьми). Место напротив входа за очагом считалось почетным и сакральным. Спали на оленьих шкурах или циновках. Летом ставили пологи от комаров.

Зимним жилищем таежных оседлых и полуоседлых рыболовов и охотников были землянки и полуземлянки различной конструкции. Одна из древних форм землянок – карамо – глубиной полтора-два м, площадью 7–8 м. Стены землянки обкладывались бревнами. Крыша (односкатная или двускатная) покрывалась берестой и засыпалась землей. Вход в землянку сооружали в сторону реки. Отапливалось карамо центральным очагом-костром или чувалом. Другим типом жилища была полуземлянка «карамушка» глубиной 0,8 м, с неукрепленными земляными стенами и двускатной крышей из горбылей и бересты. Основу крыши составляла центральная балка, лежащая на вертикальном столбе, установленном у задней стены, и двух столбах с перекладиной, установленных у передней стены. Дверь была дощатая, очаг – наружный. Бытовал и другой тип полуземлянки (тяй-мат, пой-мат), похожей на хантыйскую полуземлянку. В землянках и полуземлянках спали на нарах, устроенных вдоль двух стен напротив очага.

В качестве временного промыслового жилища у селькупов хорошо известны постройки в форме односкатного заслона (балаган). Такой заслон ставили во время пребывания в лесу для отдыха или ночевки. Распространенным временным жилищем селькупов (особенно у северных) является кумар – шалаш из тальника полуцилиндрической формы с берестяным покрытием. У южных (нарымских) селькупов в качестве летнего жилища были распространены крытые берестой лодки (алаго, корагуанд, массой анду). Каркас выполнялся из черемуховых прутьев. Их вставляли в края бортов лодки, и они образовывали свод-полуцилиндр. Сверху каркас покрывали берестяными полотнищами. Данный вид лодок был широко распространен в конце XIX – начале XX вв. у нарымских селькупов и васюганских хантов.

В XIX в. многие селькупы (южные селькупы) стали строить срубы русского типа с двускатной и четырехскатной крышей. В настоящее время селькупы живут в современных срубных домах. Традиционные жилища (полуземлянки) используются только в качестве промысловых хозяйственных построек.

Среди традиционных хозяйственных строений у селькупов бытовали свайные амбары, сараи для скота, навесы, вешала для вяления рыбы, хлебные глинобитные печи.

Традиционной зимней верхней одеждой северных селькупов была меховая парка (поргэ) – открытая спереди шуба из оленьих шкур, сшитых мехом наружу. В сильные морозы поверх парки надевали сакуй – глухую одежду из оленьих шкур, мехом наружу с пришитым капюшоном. Сакуй бытовал только у мужчин. Парку носили как мужчины, так и женщины. Нательная мужская одежда состояла из рубахи и штанов, сшитых из покупной ткани, женщины носили платье. Зимней обувью северных селькупов были пимы (пемы), сшитые из камуса и сукна. Вместо чулка (носка) служила расчесанная трава (осока), которой обвертывали ступню. Летом носили ровдужную обувь и русские сапоги. Шапки шили в виде капора из «пешки» – шкурки новорожденного теленка, песцовых и беличьих лапок, из шкурок и шеи гагары. Повсеместным головным убором как для женщин, так и для мужчин был платок, который носили в виде косынки. Рукавицы северные селькупы шили из камусов мехом наружу.

У южных селькупов в качестве верхней одежды были известны шубы из «сборного меха» – понджел-порг. Такие шубы носили мужчины и женщины. Характерной особенностью этих шуб являлось наличие мехового подклада, собранного из камусов мелких пушных зверьков – лапок соболя, белки, горностая, колонка, рыси. Сборный мех сшивали вертикальными полосками. Цветовой подбор делали таким образом, чтобы цветовые оттенки переходили один в другой. Сверху шубу обшивали тканью – сукном или плюшем. Женские шубы были длинней мужских. Длинная женская шуба из сборного меха представляла собой значительную семейную ценность.

В качестве промысловой одежды у мужчин бытовали короткие шубы мехом наружу – кырня – из меха оленя или заячьих шкур. В XIX–XX вв. широкое распространение получили овчинные тулупы и собачьи дохи – зимняя дорожная одежда, а также суконные зипуны. В середине XX в. этот тип одежды вытеснила стеганая фуфайка. Нижняя плечевая одежда южных селькупов – рубахи и платья (каборг – для рубахи и платья) – вошли в обиход в XIX в. Подпоясывали плечевую одежду мягкой тканой опояской или кожаным ремнем.

Традиционная пища селькупов состояла в основном из продуктов рыболовства. Рыбу в большом количестве заготавливали впрок. Ее варили (рыбный суп – кай, с добавлением крупы – армагай), обжаривали над огнем на палочке-веретеле (чапса), солили, сушили, вялили, приготавливали юколу, делали рыбную муку – порсу. Рыбу впрок заготавливали летом, во время «большого лова». Из рыбьих внутренностей вываривали рыбий жир, который хранили в берестяных сосудах и использовали в пищу. В качестве приправы и дополнения к пищевому рациону селькупы употребляли дикорастущие съедобные растения: дикий лук, черемшу, корни сараны и др. В большом количестве употребляли в пищу ягоды и кедровые орехи. В пищу также шло мясо лося и боровой дичи. Широкое распространение получили покупные продукты: мука, масло, сахар, чай, крупа.

На употребление в пищу мяса некоторых зверей и птиц существовали пищевые запреты. Например, некоторые группы селькупов не ели мясо медведя, лебедя, считая их близкими по «породе» к человеку. Табуированными животными также могли быть заяц, куропатка, дикие гуси и др. В XX в. рацион селькупов пополнился продуктами домашнего скотоводства. С развитием огородничества – картофелем, капустой, свеклой и др. овощами.

Селькупы, хотя и считались крещенными, сохранили, как и многие народы Сибири, свои древние религиозные верования. Для них были характерны представления о духах-хозяинах мест. Они верили в духа-хозяина леса (мачиль лоз), духа-хозяина воды (уткыль лоз) и др. Духам приносили различные жертвы, чтобы заручиться их поддержкой во время промысла.

Творцом всего мира, демиургом селькупы считали бога Нума, олицетворявшего небо. Обитателем подземного мира, властителем зла выступал в селькупской мифологии подземный дух Кызы. У этого духа были многочисленные духи-помощники – лозы, которые проникали в человеческое тело и вызывали болезни. Для борьбы с болезнями селькупы обращались к шаману, который вместе со своими духами-помощниками вступал в борьбу со злыми духами и пытался изгнать их из тела человека. Если это удавалось шаману, то человек выздоравливал.

Земля обитания представлялась селькупам изначально ровной и плоской, покрытой травой-мхом и лесом – волосами матери-земли. Вода и глина были ее древним первичным состоянием. Все земные возвышенности и естественные углубления селькупы трактовали как свидетельства происходивших в прошлом событий, как земных («битвы богатырей»), так и небесных (например, оброненные с неба камни-молнии породили болота и озера). Земля (чвэч) для селькупов являлся все породившей и порождающей субстанцией. Млечный путь на небе представлялся каменной рекой, которая переходит на землю и течет р. Обью, замыкая собой мир в единое целое (южные селькупы). Небесную природу имеют и камни, которые положены на землю для придания ей устойчивости. Они также хранят и дают тепло, порождают огонь и железо.

У селькупов существовали специальные жертвенные места, связанные с религиозной обрядностью. Они представляли собой своеобразные святилища в виде небольших бревенчатых амбарчиков (лозыль сэссан, лот келе) на одной ножке-стойке, с установленным внутри деревянными духами – лозами. В эти амбарчики селькупы приносили различные «жертвы» в виде медных и серебряных монет, посуды, предметов бытового значения и др. Селькупы почитали медведя, лося, орла, лебедя.

Традиционное поэтическое творчество селькупов представлено преданиями, героическим эпосом о герое селькупского народа хитроумном Итьте, разнообразными видами волшебной сказки (чаптэ), песнями, бытовыми рассказами. Еще в недавнем прошлом был широко представлен жанр песни-импровизации по типу «что вижу, то пою». Однако с утратой селькупами навыков разговорной речи на селькупском языке этот вид устного творчества практически исчез. В фольклоре селькупов содержится много указаний на старые верования и связанные с ними культами. Предания селькупов повествуют о войнах, которые вели предки селькупов с ненцами, эвенками, татарами.

26 01 2011

Построен в Хоринском районе Республики Бурятия в 1795 году в деревянном исполнении. В 1811-1868 годах в Анинском дацане возвели уже каменное здание, а в 1889 году к дацану сделали пристрой. В 1937 году комплекс - Анинский дацан был почти полностью разрушен.

Сейчас, настоятель Анинского дацана - Легцок-лама. Главный соборный храм дацана – Цогчен дуган, стоит на государственной охране с сентября 1971 года, как объект культовой архитектуры , не имеющий аналогов по своей планировочной и композиционно-пространственной структуре в буддийском зодчестве других стран.

Для сохранения Цогчен дугана Анинского дацана от правительства Республики Бурятия, планируется выделить средства для проведения первоочередных аварийно-спасательных работ.

13 04 2012

20-21 июня 1891 года во время путешествия по г. Верхнеудинск (ныне Улан-Удэ) Республики Бурятия посетил цесаревич Николай Александрович. В честь этого события в нем так же, как и в других городах, удостоенных чести принять у себя высокого гостя, была построена Триумфальная арка «Царские ворота» , которая тогда называлась «Царские врата».

Украшали арку «Царские ворота» двуглавые орлы, которые были сброшены в феврале 1917 года. Сама арка простояла до 1936 года и затем тоже была снесена. Ко дню города 12 июня 2006 года Триумфальную арку в Республике Бурятия восстановили.

Копия царских ворот теперь украшает улицу Ленина. Правда, по размерам новая арка больше предыдущей - ее ширина около 14 метров, а высота - около 9 метров. Но в остальном это точная копия прежней Триумфальной арки. На ней установлен герб России и сделана надпись: «20-21 июня 1891 года - дата приезда в Верхнеудинск цесаревича Николая Александровича».

03 09 2009

Русские связи с азиатскими народами и культурами представляют тему, границы которой еще не исследованы, особенно во взаимоотношениях русской и азиатской архитектур. Как артефакт, требующий значительных ресурсов, равно как и строительного искусства, архитектура Сибири базируется на множестве факторов, имеющих отношение к общественной, экономической и культурной истории .

Рост торговли с Восточной Азией и особенно Китаем создал возможности для заимствований в архитектуре, в частности, декоративных мотивов, которые могли распространятся в печатной форме.

Действительно, похоже, этой восприимчивости лишь способствовали высоко орнаментальные стили московской и украинской "барочной" церковной архитектуры, принесенной в Сибирь церковнослужителями и строителями из Украины и Русского Севера в начале 18 века. Именно русско-украинская склонность к детальному орнаменту фасада, проявляющаяся в "сибирской барочной" архитектуре на протяжении всего 18-го века, способствовала толерантности в отношении декоративных мотивов из других многочисленных источников, включая храмы и ступы азиатской буддийской культуры в Сибири.

05 08 2009

Качество мумифицирования Байкальской мумия просто фантастическое - тело отлично хранилось несколько столетий, и это при перепаде температур в в 60 градусов! Мумию нашли иркутяне Сергей и Наталья Котовы, и сейчас она находится в .

Котовы бывали на Востоке и видели знаменитые египетские мумии, для них найти мумифицированное тело, в Сибири, было своего рода шоком. Хотя они не исключают, что на территории вокруг озера кто-то, может быть случайно, уже натыкался на мумифицированные останки. Но, не осознавая ценности находки, просто выбрасывал их или же зарывал глубоко в землю, из человечности совершая обряд погребения.

04 02 2011

(Сагаан Убгэн) или Дед Мороз из занимает одно из самых почетных мест в пантеоне буддизма. Белый старец почитается, как покровитель долголетия, семейного благополучия, счастья, богатства, продолжения рода, плодородия, повелитель зверей и людей, духов земли и воды, владыка гор.

Считается, что мир и благополучие приходят с его появлением, Белый старец из Республики Бурятия приносит мир, покой и равновесие во всех делах и начинаниях человеческих тем, кто его почитает. Белый Старец из Бурятии считается сказочным символом зимы и дарит людям благополучие и процветание.

14 05 2009

Буддизм, в XVIII–XIX веках все Забайкалье, часть и Прибайкалья оказались под влиянием буддийской религии. Вместе с буддизмом на территорию озера и Республики Бурятия проникают достижения культур народов Тибета и Монголии. В 1723 году в Забайкалье прибыли 100 монгольских и 50 тибетских лам. В 1741 году императрица Елизавета Петровна издала указ, согласно которому в признавалось существование ламаистской веры и утверждалось 11 дацанов и 150 штатных лам. При дацанах открылись школы, печатались книги. В 1916 году в Республике Бурятия насчитывалось 36 дацанов и свыше 16 тысяч лам.

Проникновение буддизма в Республику Бурятия способствовало распространению среди народа тибетской медицины. Появились медицинские школы или манба-дацаны, где перепечатывались классические трактаты, а также создавались новые труды, обобщающие опыт бурятских эмчи-лам. В медицинских трактатах "Чжуд-ши" и "Вайдурья-онбо" было описано 1300 лекарственных средств растительного происхождения, 114 видов минералов и металлов, 150 видов животного сырья.

13 04 2012

Буддийский храм «Римпоче - Багша» построен в Республике Бурятия в 2002 году и находится в районе Лысая гора – одном из самых живописных с великолепной панорамой мест города Улан-Удэ.

Основателем Буддийского храма «Римпоче - Багша» стал досточтимый Еше-Лодой Римпоче, признанный перерожденцем тибетского святого Ело-тулку, тантрийского йогина. В главном здании установлена статуя Золотого Будды, которая считается одной из самых больших в России.

Наряду с религиозной деятельностью Центр в осуществляет обучение всех желающих основам буддизма по специально разработанной для российских граждан программе.

В будущем в Буддийском храме «Римпоче - Багша» планируется открыть факультеты по философии, тантризму и медицине.

19 04 2010

Первоначальным местом поселения булагатов является территория по берегам реки Куды в прошлом Худайн гол-река свата, в одноименной долине.

По версиям исследователей, булагаты являются потомками племени чиносцев, которые в 13 веке были уведены Буха-нойоном в поход в Среднюю Азию, где по тюркской традиции, их называли булагачинами.

Позже в середине-конце 14 века по некоторым данным, в в предгорьях Монгольского Алтая, близ Тянь-Шаня они образовали ханство булагачи, позже разгромленное войсками Тимура. Неизвестно, вернулись ли булагачи в свои родные края, или остались, но оставшаяся в Предбайкалье группа родов чинос, стала называть себя булагатами.

14 06 2012

Чай был известен в Китае почти 5000 лет, где долгое время был своеобразным напитком - лекарством, а также напитком, сопровождающим культовые ритуалы. Сведения о производстве чая сохранялись в секрете: его выращивали на секретных плантациях, а способы возделывания, рецепты приготовления были государственной тайной. Чай разделил затворническую судьбу шелка, пороха, бумаги, фарфора, компаса, сейсмографа и других восточных изобретений, которые оставались для остального мира долгое время неизвестными. Лишь к IX веку чай превратился в национальный напиток китайцев, а в XVI веке стал известен в странах Европы, после чего его стали вывозить за границы Китая по всему миру.

Пролегавший в XVI-XIX веках между Азией и Европой, по объемам торгового оборота считался вторым после Великого шелкового пути. География чайного пути была весьма обширна и охватывала значительные территории Китая, Монголии, России. Вместе с чаем перевозились и многие другие товары, поэтому чайный путь, который действовал более 200 лет.

10 04 2012

Воскресенская церковь строилась на средства от «аксиденции», а также за счет богатых пожертвований. Первоначальная стоимость строительства составляла 600 тысяч рублей, но затраты значительно превысили эту сумму.

По отзывам современников, «по внутреннему благолепию и богатству храм этот едва ли найдет себе равных во всей ». Его называли «Застывшей музыкой в камне». Особенно замечателен был Алтарь так называемый «холодный придел» - своим уникальным хрустальным иконостасом в бронзе, серебряными царскими вратами, живописью икон, серебряными престолом и жертвенником, драгоценным евангелием и громадным серебряным паникадилом, усеянным цветными камнями.

Роскошный иконостас храма был сделан в стиле Вестминстерского аббатства в Лондоне, на московской фабрике Полтавцева. Часть икон для него была выполнена в 1847-1848 годах художником Э. Рейхелем. В 1854 году в подновлении и реставрации икон принимал участие художник-декабрист Н. А. Бестужев.

10 08 2009

В начале XVII века русские в своем продвижении в подошли к рубежам "Братской землицы". Стремление прочно обосноваться в ее пределах было обусловлено тремя причинами: во-первых, через бурятские земли вторгались ойраты и другие кочевые племена, совершавшие набеги на русские и туземные поселения , защита которых стала важной государственной задачей; во-вторых, обладание Республикой Бурятия обещало облегчить торговые связи с Китаем и, наконец, и Прибайкалье, по слухам, было богато серебром и пушниной, обладало значительным населением и, следовательно, там можно было рассчитывать на значительный сбор ясака.

С двадцатых годов XVII века, после рекогносцировки и сбора расспросных данных у тунгусов - эвенков, начинаются экспедиции в Бурятию.

Отношения с бурятами в Сибири носили первоначально мирный характер. Они охотно изъявляли покорность "белому царю" и соглашались платить ясак. Оправдывались слова тунгусов, рассказывавших еще в 1626 году атаману Максиму Перфильеву: "...ждут братские люди к себе тех государевых служилых людей, а хотят тебе, великому государю, братские люди поклониться и ясак платить и со служилыми людьми торговаться".

12 04 2012

Кыренский дацан «Тушита» , являясь одним из старейших в Республике Бурятия, официально был признан государством 1817 году. Свою деятельность дацан «Тушита» начал намного раньше, 1800-1810 г. Молебны велись здесь в войлочных юртах. В дацане проводились массовые богослужения, хуралы, религиозные обряды на культовых местах - «Обо» (места поклонения местных жителей). Все святые места были канонизированы.

В 1930-х гг. дацан был закрыт, а затем разрушен. Некоторые ламы расстреляны, другие отправлены в ссылку.

В 1990 году дацан «Тушита» усилиями верующих был восстановлен. Согласно буддийским канонам, священные храмы и монастыри должны находиться в «чистом» месте, в стороне от оживленных дорог и поселений, где накапливается отрицательная энергетика. Поэтому дацан «Тушита» располагается в не большом отдалении от райцентра села в Республике Бурятия.

13 04 2012

, расположенный в в районе Верхняя Березовка города Улан-Удэ, является резиденцией главы традиционной Буддийской Сангхи России - Пандито Хамбо Ламы.

Дацан Хамбын-Хурэ основан в 1994 году 25-м Пандито Хамбо Ламой Дамбой Аюшеевым, и в настоящее время состоит из нескольких храмов, субурганов, служебных зданий и подсобных помещений.

При храме Калачакры (калачакра - санскр. "колесо времени", тибет. "дуйнхор", бурятское "сагай хурдэ" представляет собой тайное сокровенное учение о взаимосвязи макрокосмоса и микрокосмоса человека) имеется факультет Дуйнхор, где обучаются студенты по программе Намгьял дацана (Индия).

Также в храме находятся уникальные сутры Ганжур - канонические тексты Будды и его учеников, чеканная позолоченная скульптура Будды Шакьямуни, резной трон из кедра, подпираемый восемью львами и посвященный Далай Ламе XIV, драгоценные подношения из священных ингредиентов, буддийские иконы (танка), написанные минеральными красками и посвященные 25-ти Владыкам Шамбалы.

20 04 2012

Спутник ансамбля "Жаргал" - детский фольклорный ансамбль "Жаргаланта" создан в 1999 году.

На протяжении всех лет существования ансамбля руководит им Балдандоржиева Евдокия Дымбрыловна, учительница бурятского языка и литературы Галтайской средней школы.

В юбилейный год 55-летия Великой Победы "Жаргаланта" принял участие в республиканском детском фольклорном фестивале и был удостоен Диплома I степени. В числе лучших коллективов участвовал в празднике "Благослови, Троица". С программой "Наадан дээрээ" в мае 2001 года выступил перед учеными АПК Швеции, СО РАН, БГСХА.

В VIII зональном фестивале - конкурсе детских фольклорных коллективов в селе Мухоршибирь ансамбль стал Дипломантом, выступив с программой "Угай зам" ("Путь предков").

21 05 2012

Памятники археологии Кяхтинского района Республики Бурятия

В Кяхтинском районе сохранились памятники, относящиеся к каменному, бронзовому векам, а также к железному веку. Это древние могильники, курганы, керексуры, плиточные могилы, следы поселений, пещеры, в которых люди того времени устраивали святилища. Большой интерес представляют памятники эпохи кочевых цивилизаций, из которых наиболее интересны объекты материальной культуры государства Хунну. В районе сконцентрировано основное число памятников культуры хунну в .

Ильмовая падь - здесь расположена большая группа могильников, около 320 захоронений представителей разных слоев хуннского общества, среди них погребения знати, отличающиеся особым богатством, а также вождей. Падь находится на расстоянии 212 км от города Улан-Удэ в Кяхтинском районе Республики Бурятия. Часть погребений раскопана, и впечатляет своими размерами. Археологические работы в Ильмовой пади были начаты в 1896 году и продолжаются до настоящего времени.

04 03 2010

находится в 35 километрах от столицы города Улан-Удэ, построенный в 1947 году. Экскурсия в Иволгинский дацан обычно занимает 4 часа и предполагает посещение действующих храмов во время раннего богослужения, посещение библиотеки с уникальным собранием буддийской канонической литературы.

На протяжении длительного времени Иволгинский дацан был резиденцией Центрального духовного управления буддистов России и его главы Бандидо-хамбо-ламы. Прежде чем войти в храм, необходимо обойти территорию дацана по ходу солнца, вращая при этом хурдэ – молитвенные барабаны. Каждый поворот барабана равнозначен многократному повторению молитвы. Основное культовое здание, главный храм Иволгинского дацана, построен и освящен в 1972 году. Внутри храма центральное положение занимает наиболее почитаемая и священная статуя Будды в позе, призывающей Землю в качестве свидетеля. В этот момент, предшествующий достижению нирваны, Будда обращается к богине Земли с просьбой засвидетельствовать его заслуги и помочь в борьбе с Марой или Сатаной. Вокруг статуи изображены 16 найданов – подвижников, ниже статуи Будды находится портрет и трон Далай-ламы XIV, на котором никто не имеет права сидеть. Религиозные церемонии ведутся на тибетском языке.

03 09 2009

Предки современных индейцев оставили многочисленные следы своего пребывания на территории восточной России - в и на Дальнем Востоке. Прежде всего, это знаменитая Дюктайская пещера в Якутии, Ушковское озеро на Камчатке, где был найден древний прообраз индейских вампумов, различные места Сибири - север Якутии и Чукотки. Находки в земле Сибири и Дальнего Востока позволили русскому археологу Ю.А. Мачанову проследить путь древних людей из района , и Южной Якутии через Чукотку на Американский материк. Предположительно, это переселение происходило 35000-30000 лет назад, а может быть, еще раньше. Некоторые современные археологические находки в Америке отодвигают время появления первых людей на этом континенте до 40000 лет назад. Возможно, если существовал древний материк Арктида, то часть индейцев переселилась с него прямо на Американский материк, минуя Сибирь и Дальний Восток.

Возможно, что основная часть переселенцев попала в Америку после этой первой волны, спустившись сначала из Арктиды в район Южной Сибири и, передвигаясь через Дальний Восток и Берингов перешеек, попала в Новый Свет.

10 08 2009

Трудно сказать, когда и каким образом происходил процесс познания далекой северной страны - , но сведения о ней были включены в такой интереснейший документ, как "Книга гор и морей", - полному, единственному и самому первому письменному собранию мифов, легенд и преданий, который на рубеже III-II тысячелетия до нашей эры оформился в виде рукописи с позднейшими вставками, имевшей довольно широкое распространение среди народов юго-восточной части азиатского материка. Однако ученому миру он стал известен буквально в последние десятилетия.

Анализ небольшого, но емкого и чрезвычайно разрозненного текста показывает, что наиболее хорошо знакомый географической объект на Севере у древних народов юго-востока Азии было озеро . Племена и народы, обитавшие на берегах озера Байкал, представлены в книге в очень фантастическом виде. Что же касается земель более отдаленных, то при описании их авторы не скупились на свой вымысел. Тем не менее, некоторые факты находят подтверждение в исторической этнографии сибирских народов, в том числе бурят.

"Книга гор и морей" описывает озеро Байкал так: "Есть Большое озеро, каждая сторона которого в тысячу ли.

23 06 2009

Озеро Байкал расположено в центре Азиатского материка, на территории и .

Возраст Байкала: около 25 млн. лет.
Длина озера - 636 километров.
Ширина Байкала: максимальная 81 километр, минимальная 27 километров, длина береговой линии - около 2000 километров.
Глубина озера Байкал: максимальная более 1640 метров, средняя 730 метров, площадь - 31500 км2.
Объем водной массы Байкала - 23000 км3, от 20 до 30% мировых запасов воды.
Высота над уровнем моря - 456 метров.
Количество островов Байкала – 30.
Количество водотоков - более 500.
Из озера Байкал вытекает одна река Ангара, впадающая в Енисей.

05 04 2012

О северном Транссибе мечтали лучшие умы России еще в позапрошлом веке. Первые экспедиции в северные районы Байкала царская Россия проводила в конце 19 века, изучая альтернативные пути для прохождения Трансибирской магистрали. В 1888-1889 гг. были проведены работы Забайкальской экспедицией О.П. Вяземского.

Оказалось, что северное направление намного сложней южного. Только на одном участке Ангаро-Байкальская линия должна пересечь пять больших рек - Ангару, Илим, Лену, Ханду и Киренгу и пять водораздельных хребтов - Илимский, Березовский, Ленский, Киренгский и Муйский (с отметками от уровня воды в реках 200-900 м).

А в начале 20 века, в 1914 году, трассу успели даже прочертить на карте. Поэтому дерзкому проекту БАМ должен был брать начало сразу с двух точек Транссиба - уже работавшей в то время южной колеи. На западе от Тулуна линия предполагаемой дороги тянулась до Усть-Кута на «красавице» Лене и сливалась с восточной, от Иркутска достававшей почти до самого Байкала, до его северного мыса, а далее трасса должна была тянуться на север до золотоносного Бодайбо.

23 06 2009

Буряты - одна из самых многочисленных народностей, населяющих территорию . По мнению академика А. П. Окладникова, формирование бурятского народа в целом можно представить как результат развития и объединения разнородных этнических групп, долгое время проживающих на Байкале, в . Первые группы монголоязычных племен в этом регионе появились в XI веке.

Под их влиянием часть народа курыкан, проживавшего до этого на территории и Прибайкалья, уходит вниз по реке Лена, а другая часть ассимилируется с монголами и становится прародителями западных бурят, возникают новые этнические племена хори - монголы. До конца XVII века в Сибири в Прибайкалье не было государственных границ. Наряду с раздробленными бурятскими родами - , на территории Сибири проживали различные монголоязычные родоплеменные группы, племена тюркского и тунгусского происхождения. Племена свободно передвигались в пределах от озера Байкал до пустыни Гоби. Только с установлением в 1727 году русско-китайской границы это передвижение прекратилось, и появились условия для формирования бурятской народности.

02 07 2009

- одно из первых упоминаний прибайкальских селений в документах – челобитная казачьего десятника Ивана Астраханцева от 1669 года, который "призвал иноземцев братских людей разных родов во многолюдстве разных улусов в вечное холопство и в ясашный платеж в Нерчинской". В этой челобитной, в частности, говорится: "Я Ивашка с казаками из Нерчинска шюлегу Тураку с товарищи разных родов со всеми их улусы поставил в Нерчинском уезде под Итанцинское зимовье край Селенги реки и к морю на Кударинскую степь, на породное их место, где жили прадеды и деды и отцы их".

О характере взаимодействия русских и бурят в те годы говорит и следующий документ. В 1682 году "воровские мунгальские люди" отогнали у бурят с Итанцы, т.е. находившихся под ясаком Итанцинского острога, около двухсот коней и из-под Удинска шестьдесят верблюдов, принадлежавших нерчинским казакам. Погоня за ворами привела к кровавому столкновению, в результате которого "служилые и промышленные люди, потеряв несколько человек убитыми, вынуждены были отступить".

03 09 2009

Кругобайкальская железная дорога или Кругобайкалка (далее ) это железная дорога в , уникальный памятник инженерного искусства, одна из интересных достопримечательностей Сибири и Байкала. КБЖД проходит вдоль южной оконечности озера Байкал от города Слюдянка до поселка Порт Байкал, по Олхинскому плато.

По КБЖД от начала до конца это классический туристический всепогодный маршрут длиной в 84 километра. Пройти его пешком наслаждаясь одновременно и видами на озеро , и красотами инженерных сооружений, проникаясь духом таинственности единственного в своей неповторимости участка Байкала - именно эти дни и будут потом вспоминаться всю жизнь.

Переход можно начинать с поселка Култук, города Слюдянки или на станции Порт Байкал, с ними город имеет автотранспортное сообщение, а со Слюдянкой и железнодорожное. Туристический маршрут обычно начинают от Слюдянки или поселка Култук туристы из и Читинской области. Туристы с запада и Иркутска приезжают в поселок Листвянка, затем переправляются через Ангару, в Порт Байкал на 72-м километр КБЖД, чтобы идти на восток, на КБЖД отсчет километров сохранился от города Иркутска, от нулевого километра.

09 04 2012

является одним из крупнейших дацанов , он построен в 1991 году. На территории Кижингинского дацана находится 4 дугана: Деваажин-дуган, Маани-дуган, Сахюусан-дуган и Цогчен-дуган.

Главный храм (Цогчен-дуган) двухэтажный каменный, остальные дуганы - деревянные. Ламы Кижингинского дацана получили образование в дацанах Бурятии, Монголии и Индии. Архитектура главного и малых храмов традиционна, отличительная особенность - роспись на стенах, картины, выполненные резьбой по дереву.

Кижингинский дацан является единственным дацаном в Бурятии, на территории которого возведены по всем канонам, но в современном материале (железобетоне), большие статуи Будды Шакьямуни и Майтреи, имеется дуган в виде пещеры, посвященный средневековому поэту Милорепа, сохранены традиции украшения дацана деревянными резными рельефами.

05 04 2012

– это особый род эвенков, которые по образу жизни и роду занятий они делились на горных тунгусов - «ороней» (от эвенкийского «Орон» - олень), ведущих кочевой образ жизни, и береговых - «ламученов» (от эвенкийского «Ламу»- вода, море).

Стойбище Душкачан располагалось на высоком берегу реки Душкачанки, с северо-востока его защищали горы, вокруг был лес, пастбища для оленей. В 12 километрах - озеро и устье реки Кичера. Тут и остановились киндигиры.

Название «Душкачан» - эвенкийского происхождения. Оно означает «Отдушина», то есть протока, входящая и выходящая из реки Кичера. Много лет назад село Душкачан являлось главной резиденцией Киндигирского рода. В1880 году тунгусы разделились на 4 рода. За 50 лет количество их уменьшилось в 5 раз. Причинами сокращения их численности послужили эпидемии оспы, ссыпного тифа, туберкулеза и другие болезни. Оскудение животного мира тайги , где охотились , послужило их материального положения.

10 03 2011

Краеведческий музей на острове Ольхон в поселке Хужир , основан в 1953 году Николай Михайловичем Ревякиным. Его основатель - замечательный исследователь, талантливый учитель и педагог краеведения в небольшой школе на острове Ольхон.

Краеведческий музей на острове Ольхон интереснейший по разнообразию экспонатов и экспозиции, энтузиаста в мире краеведения - Ревякина Н.М.. Музей на острове Ольхон, который он создал - это частица его огромной любви к природе озера Байкал и людям живущим на его берегах. В музее вы будете удивлены разнообразием археологического материала с острова Ольхон как со стоянок древнего человека, так и предметами быта коренных жителей острова - бурят. Никто из туристов не останется равнодушным к красоте фауны и флоры острова .

09 04 2012

В 1818 году в местности Улан Борогол – в восточной части течения реки Боргол, южнее села Хилгана, ныне Баргузинского района Республики Бурятия – был сооружен «Хурдын Сумэ» – небольшой дуган.

В 1827 году был построен большой деревянный Цогчен-дуган рядом с «Хурдын Сумэ». В 1829 году ему дали название Борогольский дацан «Гандан Ше Дувлин». В 1837 году Борогольский дацан был переименован в Баргузинский дацан. В 1857-1858 годах ввиду ветхости зданий было решено перекочевать в местность Сагаан-Нур, где был заново отстроен весь комплекс дацана.

В начале XX века Баргузинский дацан на Сагаан-Нуре был вновь перевезен на Барагханский целебный источник, и впоследствии, к сожалению, разрушен. В 1990 году был проведен радиомарафон для сбора средств на строительство Баргузинского дацана.

Было решено построить Баргузинский дацан близ села Курумкан.

20 12 2012

Несмотря на то, что кухня Сибири и в частности Восточной Сибири известна давно, широкое распространение она получила примерно с XIX века, когда усилилась интенсивность торговли, которой в свою очередь, способствовало строительство в Сибири железных дорог.

Традиционным для сибиряков всегда были дары тайги и производимые в хозяйствах продукты, что обусловило сочетание мяса, дичи, рыбы и таежных трав и ягод.

Овощные культуры Сибири представлены тыквой, репой, морковью, свеклой, капустой, огурцами и картофелем. Помимо известных способов приготовления и засолки этих культур, широкое распространение получили драники (котлеты из тертого сырого картофеля) , а салаты, приготавливаемые на основе местных продуктов, были завезены в Сибирь с Запада.

18 05 2012

Немного истории. В 1887 г. Цинское правительство разрешило китайцам переходить Великую стену. Был взят курс на то, чтобы превратить Монголию и Тибет в обычные китайские провинции. К 1911 г. китайцы колонизировали значительную часть Внутренней Монголии. Колонизация Халхи (Внешняя Монголия) началась лишь в 1911 г. и была не столь интенсивной, но и здесь она представляла угрозу. 27 и 28 июля 1911 г. в Урге прошло тайное собрание феодалов под председательством Богдо-гэгэна VIII. На нем решили отделиться от Китая при поддержке России. 1 декабря 1911 г. в Урге было обнародовано «Воззвание». В нем отмечалось, что теперь, согласно древним порядкам, следует установить свое национальное, независимое от других, новое государство. Переворот в Урге прошел бескровно. В ряд городов Внешней Монголии, Баргу и Внутреннюю Монголию были разосланы призывы свергать маньчжуро-китайскую власть для восстановления единой Монголии под властью Богдо-гэгэна, который «будет избран монгольским ханом и защитником всего монгольского народа». 29 декабря 1911 г. в Урге прошла церемония возведения Богдо-гэгэга VIII на трон Богдо-хана Монголии. Этот акт означал восстановление независимости, символом которой стал высший духовный наставник монголов, получивший теперь и высшую светскую власть. Богдо-хан стал править под девизом: Многими Возведенный. В своем первом указе Богдо-хан обещал развивать желтую веру, укреплять ханскую власть, стараться ради благосостояния и счастья всех монголов в надежде, что все феодалы тоже будут служить стране и религии честно и с усердием.

20 08 2012

- это информационный, культурный и досуговый центр, содержит около более 300 тысяч экземпляров книг, периодических изданий и других документов. Ее ежегодно посещает более 20 тысяч пользователей, выдается более 500 тысяч источников информации и 11 тысяч библиографических справок.

10 04 2012

расположен в недалеко от села Мурочи на правобережье реки Чикой в 60 км на восток от города .

Монастырский комплекс состоит из трехэтажного каменного Цогчен-дугана. На север от главного храма в 15 м находится субурган «Лхабав» («Нисхождение Будды Шакьямуни со свитой с неба Тушиты»).

За субурганом небольшая роща, где на деревьях повязаны хий-морин, хадаки. На юго-восток от главного храма расположен дуган, в котором хранится зеленая лошадь Будды Майтрейи. На юго-запад от главного храма находится дуган, в котором хранится камень, с высеченными на нем молитвами на тибетском языке.

27 08 2009

Тибетский вариант происхождения названия озера Байкал

В 1974 году появилась статья Э. М. Мурзаева и С. У. Умурзакова, в которой авторы проводят идею, что географические названия Иссык-куль и озеро являются культовыми, возникшими под влиянием религии. Они отмечают, что во многих странах мира есть географические названия, предопределенные анимистическими верованиями и переживаниями или даже сознательным насаждением религией. Культовые географические названия существуют и в Азии, где издревле особо почитались горы, большие озера, реки. Так, монголы всегда поклонялись реке Орхон, принося ей в дар деньги и другие ценности.

Утверждая, что название Иссык-куль означает Священное озеро, авторы статьи пытаются обосновать аналогичное происхождение названия озера Байкал. Ход их рассуждений следующий. Ссылаясь на работы М. Н. Мельхеева, они отмечают, что у прибайкальских бурят существует полная форма названия озера - Байгаал-далай, что означает "обширный, большой водоем, подобный морю". И далее они пишут: "Значит, гидроним представляется тавтологическим образованием: море + море. Но в монгольских языках "далай" имеет те значения "необозримый, вселенский, верховный, всевышний".

Саян Черский И.Д . в пещере у деревни Острог обнаружил орудия труда палеолитического облика и остатки шкуры мамонта. Однако в настоящее время этот интересный памятник частично уничтожен при строительстве дороги на Покровку.

Неолитические и разновременные поселения Республики Бурятия известны в основном на берегах озера и в котловинах на восточном побережье озера (села Баня, Горячинск, Исток Котокельский, Солонцы, Угольная яма, остров Монастырский, Кома, Турка, Черемушки, Ярцы Байкальские, Катково), а также пещера у села Турунтаево.

К эпохе бронзы - раннего железа относится, наскальные рисунки у сел Турунтаево и Югово, а также плиточные могилы близ сел Турунтаево и Татаурово.

02 09 2009

Пещеры Шаманского мыса

Место, выбранное для основания города, считалось у бурятов священным. Верхнеудинск (такое имя получил впоследствии город) очень скоро стал важным торговым центром, благодаря расположению на караванном пути из Москвы в Китай, так называемом «Чайном пути».

В 1899 году стратегической значение Верхнеудинска возросло после прокладки через город путей Транссибирской магистрали (Транссиба). Транссиб коренным образом изменил жизнь города, позволив Верхнеудинску в несколько раз ускорить темпы своего развития.

В 1934 году город был переименован в Улан-Удэ.

Культурное развитие сибири в эпоху екатерины ii

На правах рукописи

ХАИТ Надежда Леонидовна

КУЛЬТУРНОЕ РАЗВИТИЕ СИБИРИ В ЭПОХУ ЕКАТЕРИНЫ II

Специальность 07.00.02. – Отечественная история

диссертации на соискание ученой степени

кандидата исторических наук

Красноярск – 2007

Работа выполнена на кафедре истории России ГОУ ВПО «Сибирский федеральный университет»

Научный руководитель кандидат исторических наук,

профессор И.А. Прядко

Официальные оппоненты доктор исторических наук,

профессор Г.Ф. Быконя ,

кандидат исторических наук,

доцент А.В. Лонин

Ведущая организация Кемеровский государственный

университет культуры

Защита состоится 9 ноября 2007 г. в 10 часов на заседании диссертационного совета Д. 212. 097. 01. по защите диссертаций на соискание ученой степени доктора исторических наук при Красноярском государственном педагогическом университете имени В.П. Астафьева по адресу: 660077, Красноярск, ул. Взлетная, 20, Красноярский государственный педагогический университет имени В.П. Астафьева, исторический факультет, ауд. 2-21.

С диссертацией можно ознакомиться в читальном зале научной библиотеки Красноярского государственного педагогического университета имени В.П. Астафьева.

Ученый секретарь кандидат исторических

диссертационного наук, доцент Л.Э. Мезит

I. Общая характеристика работы

Актуальность темы . В настоящее время значительно возрос интерес к истории культурного развития, поскольку культура является качественной характеристикой общества. Культура признается одним из важных регуляторов общественной жизни, а также необходимым условием развития личности как субъекта разносторонней социальной деятельности.

Рост интереса к изучению различных аспектов культуры был характерен для всей мировой науки двадцатого столетия, и особенно усилился в последние десятилетия. Это обусловлено тем, что история культуры многонационального российского народа остается у нас малоизученной. Особенно это касается истории региональной культуры, которая является органичной частью общероссийской, но, в то же время, сохраняет свою самобытность. К таким регионам относится и Сибирь, которая долгое время рассматривалась только как «сырьевой придаток» России. Именно поэтому в трудах по истории Сибири преобладают социально-экономический и политический аспекты, тогда как вопросы культурного развития, становления духовности народа остаются практически неизученными. Без познания основных элементов русской культуры невозможно понять социальную историю, культурные взаимосвязи с соседями, становление и распространение новых черт в российском обществе. Поэтому тема, выбранная для диссертационного исследования, представляется актуальной. Актуальность данной темы также объясняется важным значением реализации культурных связей для полноценного существования любой национальной культуры. Восприятие общемировых духовных ценностей важно для дальнейшего успешного развития собственной культуры каждого народа. Культурную жизнь Сибири 2-й половины XVIII в. характеризует не только светскость, возрастание значения человеческой личности, но и расширение межкультурных контактов. Поэтому изучение подобного опыта сегодня в особенности актуально.

Степень изученности проблемы. Выбранная тема никогда не была предметом специального изучения, хотя отдельные ее стороны освещались в разное время. На первом этапе изучения, относящемуся к дореволюционному периоду, исследование культуры Сибири XVIII в. находилось в зачаточном состоянии.

В 40 – 80-е гг. XIX в. вышли в свет работы П.А. Словцова, А.П. Щапова, В.К. Андриевича, П.М Головачева, Н.М. Ядринцева посвященные общим вопросам истории Сибири. В них были сделаны первые попытки дать характеристику уровня общей культуры в Сибири, который, как правило, оценивался авторами весьма низко.

В конце XIX – начале ХХ вв. на страницах периодических изданий Сибири начинают рассматриваться фрагментарно разные аспекты культурного развития, в интересующий нас период. Это публикации С.С. Шашкова, И. Малиновского, В.А. Загорского, В.А. Ватина, в которых по отдельности исследовались некоторые области Сибири, что не позволяло видеть общей картины развития культурной сферы. Минус указанных работ состоит в том, что они были опубликованы без ссылок на архивные источники, которые, несомненно, использовались. Все указанные авторы также отмечали крайне низкий уровень сибирской культуры – поразительное невежество населения, полное отсутствие грамотности, отсутствие почты, книг, журналов, газет. Особенно подчеркивалось, что население Сибири – простые казаки, служилые люди, ссыльные преступники, беглые крепостные, своекорыстные промышленники и торговцы не могли быть проводниками культуры.

Таким образом, отрывочное, фрагментарное изучение сибирской культуры, в том числе культуры екатерининской эпохи, во многом предопределило крайне негативные оценки культурного уровня в Сибири в правление Екатерины II.

Второй этап изучения относится к советской эпохе. В это время появляются работы, в которых делалась попытка проанализировать отдельные области культурного развития, в том числе и в интересующий нас период. Первым крупным исследованием по одному из разделов культуры дореволюционной Сибири явилась работа Н.С. Юрцовского «Очерки по истории просвещения Сибири», опубликованная в 1923 г. в Новониколаевске. Это сводный очерк по истории просвещения в Сибири. В частности автор уделяет внимание организации образования в Сибири во 2-й половине XVIII в., и изменения в ней в связи с проведением школьной реформы Екатерины II. Проанализировав состояние сибирского образования до и после реформы, автор пришел к выводу, что она по своей сути была бесплодной, учрежденные императрицей главные и малые народные училища не выполнили своей задачи по просвещению сибирского общества.

В 1924 г. Д.А. Болдырев-Казарин издал работу, посвященную прикладному искусству русского населения Сибири – крестьянской живописи, орнаменту, резьбе по дереву, скульптуре. Вместе с тем он впервые дал обоснование выделения особого стиля в архитектуре – сибирского барокко.

Одним из значительных в изучении русской культуры дореволюционной Сибири был, безусловно, выход в свет в 1947 г. книги М. К. Азадовского «Очерки литературы и культуры Сибири». Автор этой работы, наряду с характеристикой сибирской литературы, первым из советских исследователей поставил вопрос об общем характере и уровне культурного развития Сибири в сравнении с европейской частью страны и сделал попытку дать общую характеристику культурной жизни края с выделением порайонной специфики (Иркутск, Тобольск), без углубления в детальное рассмотрение отдельных сторон культуры. В целом М.К. Азадовский весьма положительно оценил состояние культуры в XVIII столетии. Главным недостатком работы является отсутствие ссылок на архивные материалы.

Вслед за опубликованием книги М.К. Азадовского в 1940-х - начале 1960-х гг. вышла серия работ, посвященных изучению отдельных сторон культурного прошлого Сибири. Так, история театра в Сибири освещалась в работах П.Г. Маляревского, С.Г. Ландау, Б. Жеребцова. В указанных работах содержится в основном негативные оценки развития театрального дела в Сибири в эпоху просвещения. Первым из советских исследователей к этой теме обратился Б. Жеребцов, который в 1940 г. опубликовал работу «Театр в старой Сибири». И хотя он использовал уже опубликованные ранее материалы, это было первое в советской историографии систематическое исследование в этом направлении. Его исследования по театру были в дальнейшем продолжены С.Г. Ландау и П.Г. Маляревским, чьи работы «Из истории Омского драматического театра» и «Очерк из истории театральной культуры Сибири» увидели свет в 1951 и 1957 гг.. В работах авторов утверждается, что организация театров в сибирских городах буквально насаждалась администрацией, поскольку театр был одним из способов отвлечения внимания населения от острых политических вопросов.

Отдельные вопросы литературного творчества сибиряков, характеристику их читательских интересов и развитие библиотечного дела рассматривались в 1930-60-е гг. В 1965 г. Г. Кунгуров, в отличие от авторов 2-й половины XIX в., дал весьма позитивную оценку деятельности сибирских литераторов в екатерининскую эпоху, и первым проанализировал материалы периодических изданий этого времени.

Большое внимание в советскую эпоху уделялось изучению сибирской архитектуры. В 1950 – 1953 гг. с двумя большими монографиями о русском народном зодчестве в Сибири выступил Е.А. Ащепков. Автор рассматривает в основном памятники русской архитектуры Сибири конца XVIII в. и более поздних периодов. Вместе с тем он дает характеристику общей линии смены архитектурных стилей, планировки и застройки городов и деревень, специфических черт развития русского зодчества Сибири.

Вслед за этим появляется ряд работ по истории архитектуры Сибири с конкретным анализом отдельных ее исторических этапов в том или ином районе Сибири, а также о творчестве местных зодчих. Применительно к изучаемому периоду из этих работ можно отметить исследования Б.И. Оглы, посвященного архитектуре Иркутска XVIII – XIX вв. (1958 г.), В.И. Кочедамова (1963 г.), Д.И. Копылова (1975), О.Н. Вилкова (1977 г.) об архитектуре Тобольска и Тюмени.

В 70-е – начале 80-х гг. ХХ в. учеными была подчеркнута важность изучения культуры, как неотъемлемой части исторического развития. В этот период опубликовано множество различных трудов по истории культуры дореволюционной России, в том числе и по изучаемому нами регтону.

Работы Е.К. Ромодановской, вышедшие в свет в середине 1960-х гг. продолжили изучение круга чтения сибиряков. В статье «Новые материалы по истории сибирской литературы XVIII в.», опубликованные в 1965 г. автор приводит образцы сатирических эпиграмм, пьес, имевших распространение в Сибири в правление Екатерины II. Е.К. Ромодановская отмечала, что сибиряки были знакомы с литературой, имевшей распространение в европейской части России.

Вопросы культурного развития нашего региона в правление Екатерины II были обобщены А.Н. Копыловым в одной из глав второго тома 5-томного исследования по истории Сибири под редакцией А.П. Окладникова, вышедшем в Ленинграде в 1968 г. Автор главы рассмотрел вопросы истории образования и русской художественной культуры в комплексе с социально-экономическими и политическими факторами общественного развития.

Из всей совокупности публикаций, посвященных культурному развитию Сибири стоит выделить особо работы А.Н. Копылова. В монографии, «Культура русского населения Сибири XVII – начала XIX вв.», увидевшей свет в 1968 г. подчеркивается, что до революции изучение культуры Сибири XVII-XVIII вв. находилось в зачаточном состоянии. Исследования по отдельным вопросам культуры региона в виде очерков, сообщений и заметок, публиковавшиеся в различных дореволюционных изданиях, касались преимущественно частных вопросов. Автор особо подчеркнул, что в публицистике и литературных произведениях Сибирь по разным причинам часто изображалась как «непроглядная глухомань, край дикости и невежества».

Конечно, в этой и других работах автора содержатся общепринятые оценки, характерные для советской эпохи. Так, А.Н. Копылов отмечал, что царизм душил всякую передовую мысль в России и тормозил развитие народных масс, что особенно ярко проявлялось в Сибири, на которую смотрели как на источник обогащения царской казны и место ссылки политических заключенных и уголовных преступников. В работе «Очерки культурной жизни Сибири XVII – начала XIX в.», вышедшей в Новосибирске в 1974 г. А.Н. Копылов дал обобщающую характеристику разным областям культуры феодальной Сибири. Он отмечал, в частности, что архитектурное творчество, изобразительное и театральное искусство, школьное образование и другие отрасли сибирской культуры формировались под влиянием различных элементов северорусской, центральнорусской и украинской культуры. А.Н. Копылов одним из первых исследователей подчеркивал значение мощного воздействия на сибирскую культуру центра страны.

Получили отражение в литературе исследования проблем культурного развития в сибирской деревне. Это работы М.М. Громыко, вышедшие в Новосибирске в 1970-е гг. и посвященные русскому населению Западной Сибири XVIII в., а также работа В.И. Бочарниковой, изданная в 1973 г., характеризующая политику царизма в отношении школы и церкви в государственной деревне Западной Сибири.

В работе Г.Ф. Быкони, посвященной русскому неподатному населению Восточной Сибири в XVIII – начале XIX в., вышедшей в 1985 г. были опубликованы архивные сведения об организации Народных училищ, развитии библиотечного дела в регионе. Эта работа была продолжена дальнейшим изучением и публикацией архивных источников по истории культуры Красноярска, снабженных подробными комментариями в работе «Город у Красного Яра» (1986 г.).

Ценный материал содержится в серии монографий Н.А. Миненко, увидевших свет в 1980 – начале 90-х гг., посвященных истории русской крестьянской семьи. В них рассматриваются вопросы трудового воспитания, обучения крестьянства, роли церкви в культурной жизни и быту деревни. В работе «История культуры русского крестьянства Сибири» (1986 г.) Н.А. Миненко проанализировала уровень грамотности сибирских крестьян. В частности, она отмечала, что набор в Училища, открывшихся по указу Екатерины II, не был ограничен сословными рамками, а потому случаи зачисления в Училища крестьян имели место, хотя и не в большом объеме.

Таким образом, для второго этапа исследования характерно большое количество публикаций, посвященных разным аспектам культурного развития Сибири. Недостатком этого периода является преобладание экономического фактора в изучении культурного прошлого.

На третьем, современном этапе исследований не только расширяется круг рассматриваемых проблем по истории русской культуры, но и появляются новые концептуальные подходы в исторических исследованиях. Обращение историков к категориальному аппарату общественных и социальных наук, таких как культурология, философия, этнология, историческая психология и антропология, является важнейшим методологическим изменением в исторической науке.

По-прежнему популярной остается проблема изучения сибирской архитектуры. В работах Т.М. Степанской, Н.И. Лебедевой, К.Ю. Шумова, Г.Ф. Быкони, Д.Я. Резуна, Л.М. Дамешека рассматривается история застройки городов Западной и Восточной Сибири: Барнаула, Омска, Иркутска, Енисейска, Красноярска. Авторы выделяли специфику архитектурных сооружений, характерных для разных городских центров Сибири, уделяли внимание культовой и гражданской застройке городов, смене архитектурных стилей в XVIII в.

Современные российские исследователи также занимаются изучением общественного быта, адаптации русского населения в условиях освоения Сибири, традиционного сознания сибиряков (О.Н. Шелегина, А.И. Куприянов, О.Н. Беседина, Б.Е. Андюсев).

Значительное внимание уделяется изучению образовательной сферы. Так, в 1997-2003 гг. вышло два тома Хрестоматии по истории развития школ Тобольской губернии и аннотированный указатель литературы по народному образованию Тюменского края XVIII-XX вв. под редакцией Ю.П. Прибыльского. В 2004 г. в Санкт-Петербурге увидела свет работа И. Черказьяновой посвященная школьному образованию российских немцев и проблеме развития и сохранения немецкой школы в Сибири в XVIII – XX вв. В первой главе данной работы рассматривается становление первых немецких школ в Сибири и роль немецкого духовенства в организации образования сибиряков.

Единственной работой, рассматривающей влияние идей Просвещения на формирование системы образования Западной Сибири во 2-й половине XVIII в. является диссертация Л.В. Нечаевой защищенная в 2004 г. в Тобольске.

Таким образом, отсутствие работ, изучающих культурное развитие Сибири в правление Екатерины II и влияние на него идей Просвещения позволило сформулировать цель работы . Она состоит в исследовании культурного развития Сибирского региона в условиях реализации политики просвещенного абсолютизма. Исходя из цели, ставятся следующие задачи :

1. Рассмотреть условия развития культуры Сибири в правление Екатерины II.
2. Раскрыть качественные изменения в образовательной и культурно-досуговой сферах, произошедшие в Сибири в правление Екатерины II.
3. Выявить степень влияния идей просвещения на элитарную (дворянскую) и массовую (крестьянскую) культуру, показать изменения в соотношении между традиционными и новационными элементами культуры в регионе.
4. Определить, насколько материальная база культурной сферы способствовала ее развитию.

В качестве объекта исследования выступило культурное развитие Сибири, под которым мы понимаем, прежде всего, два взаимосвязанных пласта культуры, характерных для исследуемого периода: дворянского (или светского) пласта и культуры основной массы населения – (или религиозного, крестьянского).

Предметом изучения стали изменения, произошедшие в культурной сфере под воздействием идей просвещенного абсолютизма и их влияние на различные слои сибирского общества.

Хронологические рамки охватывают период 1762-1796 гг. – правление Екатерины II, время реализации политики просвещенного абсолютизма. Это время перехода от традиционного уклада к новому, европейскому образу жизни, время расцвета культуры Просвещения в России.

Территориальные рамки: В результате реформы местного управления, правительство последовательно в 1782 и 1783 гг. создало в Сибири Тобольское, Иркутское и Колыванское наместничество. Западная Сибирь охватывала два наместничества из трех – Тобольское и часть Колыванского. Восточная Сибирь включала Иркутское наместничество и часть Колыванского. В настоящем исследовании приоритет отдается культуре русского населения, без анализа культурной жизни коренных народов Сибири. Специфика региона заключалась в наличии огромного экономического потенциала, и его периферийности по отношению к европейской части страны, с особыми природно-климатическими и социо-культурными условиями.

Методология исследования . Важным для настоящего исследования является цивилизационный подход, при котором основными структурными элементами цивилизации признаются ментальность, духовность, взаимодействие с другими культурами. В XVIII в. русская жизнь была насильственно перестроена на европейский лад. Этот процесс шел постепенно, захватив сначала лишь верхние слои, но мало – помалу это изменение русской жизни стало распространяться вширь и вглубь.

Исследование изменений в культурной жизни Сибири в правление Екатерины II проводилось с позиций антропоцентристского подхода, который предполагает изучение интересов, потребностей, действий людей, влиянии культуры на их повседневную жизнь. Данный подход использовался при изучении культурных потребностей и культурно-досуговой деятельности сибирского населения. Применение социокультурного подхода позволило уделить внимание изменениям в ценностях, культурных потребностях сибиряков, происходивших под воздействием перемен в обществе.

В диссертации также применялась методология диалога культур. В отношении рассматриваемого нами вопроса имела место ситуация, когда культура Сибири вступала в контакт с господствующей в центральной Россией европейской культурой, при этом сохраняя свою самобытность и воспринимая то лучшее, что накопили культуры других народов.

В основу исследования были положены общенаучные принципы историзма и объективности. Применение первого из них дало возможность рассмотреть объект изучения во всем его многообразии и противоречиях. Принцип объективности позволил осуществить комплексный и критический анализ событий и явлений. Так же при написании диссертации применялись сравнительный, логический, системный методы, позволившие рассмотреть культурное развитие Сибири как единый процесс.

Источниковую базу исследования составили неопубликованные (архивные) документы и опубликованные материалы.

Первую группу источников составили архивные документы. Нами были изучены материалы 11 фондов сибирских архивов: Тобольского филиала Государственного архива Тюменской области (ТФ ГАТО), Архивного агентства администрации Красноярского края (АААКК), Государственного архива Иркутской области (ГАИО). Одним из основных источников для разработки темы настоящего исследования стали материалы, хранящиеся в ТФ ГАТО. Наше внимание привлек фонд Тобольской духовной консистории (Ф. 156), где содержится информация о быте и культуре населения. Именно в Тобольскую духовную консисторию стекались со всей территории Сибири основные указы, рапорты, промемории, уголовные дела, большинство из которых касаются религиозной, культурно-досуговой, бытовой, образовательной сфер сибирской жизни. Это позволило судить о повседневности разных слоев городского и сельского населения: дворян, чиновников, крестьян, инородцев, старообрядцев и др. Фонд Тобольского наместнического правления (Ф. 341), также содержит некоторое количество материалов по изучаемой проблеме. В основном это дела во исполнение официальных указов правительства. В фонде Тобольского приказа общественного призрения (Ф. И-355), заведовавшего школами, общественными заведениями, больницами, содержатся дела о поступлении средств от продажи книг, изданных в Тобольской типографии, сметы на ремонт театра и других общественных заведений города. В фонде содержится подробнейшая информация о школьной реформе и организации процесса обучения в сибирских малых народных училищах. Фонд 661 (Указы тобольской полицмейстерской конторы) содержит указы о благоустройстве Тобольска. В АААКК были изучены материалы фонда городской ратуши (Ф. 122). Интерес представляли протоколы заседаний ратуши, а также дела о взыскании штрафов с крестьян за уклонение от исповеди и причастия. Фонды Тобольской и Иркутской духовных консисторий, хранящиеся в АААКК (Ф. 812, 813), содержат важные для нас материалы о постройке церквей, состоянии в приходах на предмет суеверий. Фонды Туруханского Троицкого и Спасского мужского монастырей (Ф. 594, 258) включают материалы по разным аспектам культуры – летописанию, книгораспространению. В ГАИО нас, прежде всего, интересовал фонд Иркутской духовной консистории (Ф. 50), в котором также содержится информация о быте и культуре сибирского населения.

Важным источником выступили официальные документы. Это, прежде всего, указы Екатерины II в области культуры, положения которых распространялись на территорию Сибири. Кроме того, некоторые сведения о регламентации общественной жизни и контроле над исполнением религиозных норм мы почерпнули в Уставе благочиния (полицейский устав) Екатерины II, изданный в 1782 г.

Значительный пласт материала был взят из опубликованных источников. В первую очередь это информация, содержащаяся в периодических изданиях Сибири 80 – 90-х гг. XVIII в. Изучение материалов журналов «Иртыш, превращающийся в Иппокрену» и «Библиотека ученая, историческая, экономическая…» позволяет судить о развитии некоторых сторон культурно-досуговой деятельности сибирских жителей, об актуальных в то время вопросах, которые интересовали читателей, и поднимались на страницах изданий.

Интересная информация содержится в записках российских и иностранных подданных, бывавших в Сибири с различными целями. В этих материалах хранятся сведения о повседневном быте, культурном облике сибирских городов и населения. Интересным источником послужили опубликованные письма А.Н. Радищева из Тобольска, адресованные А.Р. Воронцову. В них содержатся любопытные наблюдения и оценки автора, касающиеся сибирского быта и культуры. Из путевых наблюдений иностранных граждан следует выделить записки, Э. Лаксмана, П. Палласа, Шаппа д’Отроша, Августа Коцебу, Иоганна Людвига Вагнера. Интересным источником послужил «Антидот», авторство которого не без оснований приписывают Екатерине II.

Интерес представляли опубликованные документы сибирских архивов, содержащиеся в красноярских изданиях составленных Г.Ф. Быконей, Л.П. Шороховым, Г.Л Рукша. Помимо этого, некоторые опубликованные документы и материалы Государственного архива Алтайского края были взяты из учебного пособия по регионоведению «Культура на Алтае в XVIII – первой половине XIX вв.» 1999 г.

Своеобразным источником послужили публикации документов в комплексе дореволюционных периодических литературно-краеведческих изданий XIX – начала XX вв.: «Сибирский архив», «Сибирские вопросы», «Литературный сборник», выходивший в издании «Восточно-Сибирского обозрения». В этих публикациях часто печатались короткие зарисовки из культурной и бытовой жизни старинной Сибири.

Совокупность источников позволила проанализировать культурную жизнь Сибири в правление Екатерины II.

Научная новизна работы заключается в том, что впервые объектом специального исторического исследования стали изменения в культуре сибирского региона во время осуществления политики просвещенного абсолютизма Екатерины II. Для освещения данной темы был использован культурологический подход. В научный оборот введены новые архивные материалы.

Практическая значимость работы. Обобщения и фактический материал диссертации могут быть использованы при создании обобщающих трудов по истории Сибири, в учебных курсах по краеведению, музейной практике.

Структура работы. Диссертация объемом 173 страницы состоит из введения, двух глав, заключения, примечаний, списка источников и литературы, насчитывающего 119 позиций.

II. Основное содержание работы

Во введении обосновывается актуальность темы, выявляется степень ее изученности, определяются цели и задачи, объект и предмет исследования, его хронологические и территориальные рамки, характеризуется методология, источниковая база, научная новизна и практическая значимость работы. Основные положения данной работы опубликованы в тезисах научных конференций по истории культуры Сибири.

Глава первая «Условия культурного развития в Сибири в правление Екатерины II» состоит из трех параграфов. В первом параграфе «Политика правительства в области культуры» характеризуется сущность политики просвещенного абсолютизма, а также условия ее осуществления в Сибири.

Под просвещенным абсолютизмом понимаются не только политические акции, но и те меры, которые принимались императрицей и были нацелены на совершенствование человеческой личности. Благодаря этим мерам удалось достичь ярких культурных достижений, связанных с распространением идей Просвещения в России во 2-й половине XVIII в.

В отличие от европейской России, состав сибирского населения был иным. В европейской России носителем новой светской культуры являлась дворянская знать. В Сибири же, помимо дворян-чиновников, большую роль в развитии культуры играло богатое купеческое население, служилые люди, а также ссыльнопоселенцы. Это обусловило более демократический, чем в европейской части страны, состав представителей творческих профессий. На культурной жизни Сибири сказывалось отсутствие крепостного права. Это обстоятельство позволило менее строго проводить принцип социального ограничения для поступления в учебные заведения, в получении грамотности, участия в культурной жизни в целом. Русская культура в Сибири испытывала влияние аборигенной культуры, и влияние востока. Даже привнесенная из европейской России новая культура также испытывала данное влияние. Это повлекло за собой формирование местных региональных особенностей в культурной жизни населения.

Таким образом, политические акции правительства в области культуры, связанные с реализацией политики просвещенного абсолютизма распространялась на Сибирский регион без изменений. Социальные и экономические условия региона вполне способствовали внедрению и распространению новой культуры, а своеобразные особенности Сибири придавали характеру культуры особый местный колорит. Однако правление Екатерины II организация заведений культуры – школ, библиотек, театров, была поставлена в зависимость от доходов Приказов общественного призрения, городовых магистратов, и самих жителей, что обусловило их нелегкое материальное положение.

Во втором параграфе «Сибирские города как центры культурного развития» рассматривается та историческая среда, в которой в первую очередь происходили изменения, формирующие новую культуру. Экономическое своеобразие сибирских городов и их различные исторические судьбы обусловливали и оригинальность культурной жизни в Сибири. В связи с этим возникали определенные культурные центры. Городское устройство – архитектурный облик, состояние улиц и общественных заведений – первое, на что обращали внимание приезжие, посещавшие сибирские города. Для городов Сибири в правление Екатерины II был характерен ряд изменений: появление регулярной застройки и ее четкая регламентация, строительство каменных зданий, поскольку пожары были настоящим стихийным бедствием для городов. Однако материальные затруднения, нехватка квалифицированных мастеров часто тормозили сроки застройки. В соответствии с общероссийской тенденцией в Сибири внедрялись классицистические принципы построек наряду с существовавшими зданиями в стиле сибирского барокко, причем в их облике проявлялись не только европейские, но и восточные мотивы. В связи с секуляризацией 1764 г. количество культовых построек не только не сократилось, но все больше увеличивалось, высокая концентрация церквей в некоторых городах Сибири (Тобольске, Иркутске, Енисейске) определила их культурный облик. В большой малонаселенной Сибири был свой центр – населенные пункты по Московско-Сибирскому тракту и купеческие города, такие как Томск, Енисейск. В этих городах гражданские здания и культовые постройки нередко создавались в подражание столичным. Администрация городов стала больше заботиться о благоустройстве, культуре, четкой планировке, однако, принимаемые меры не всегда были действенны. Отдаленность от столицы, да и от европейской части России в целом, малочисленность архитектурных кадров – все это предопределило провинциальный вид некоторых городов. Но характер провинции сыграл свою положительную роль, придавая облику городов Сибири неповторимый колорит и необычность.

В третьем параграфе рассматривается роль церкви в культурном развитии Сибири. Политика государства в отношении церквей и монастырей в правление Екатерины II была довольно жесткой. Постепенно они были поставлены в зависимость от государства и перестали играть ведущую роль в культурном развитии. Этого нельзя сказать о Сибири. После секуляризации 1764 г. количество сибирских монастырей сократилось, хотя численность церквей постоянно росла. Церковь здесь продолжала играть важную роль и влияла не только на культурные процессы, но и на повседневную жизнь сибиряков. Монастыри и церкви в Сибири, помимо обрядовых религиозных функций, имели просветительское значение, являясь центрами образования там, где еще не было светских школ. Идеи Просвещения, неуклонно ведущие к отделению культуры от церкви, несомненно, воздействовали на традиционную культуру Сибири. Мировоззрение сибирского населения основывалось на разных, порой прямо противоположных друг другу явлениях: языческие обряды инородцев соседствовали с современными постулатами просвещения, а православные каноны причудливо сочетались с самыми странными суевериями. Поэтому в культурно-бытовой сфере жизни сибиряков церковь продолжала играть ведущую роль: она преследовала и карала последователей раскольничества (даже не смотря на то, что они были официально реабилитированы правительством), довольно жестко наказывала за уклонение от общепринятых религиозных норм и традиций и даже за склонность населения к светскому времяпровождению. Примечательно, что в этом отношении церковь активно сотрудничала со светскими властями. В маленьких селениях, отдаленных от крупных городов монастыри и церкви исполняли роль образовательных и культурных центров, одной из главных функций которых было книгораспространение, причем не только церковной, но и светской литературы.

С другой стороны, элементы светских традиций активно проникали в церковную среду, влияли на образ жизни сибирского духовенства. Обязывая население строго исполнять все обряды и нормы, само духовенство не отличалось безупречностью поведения и исполнения своих служебных обязанностей. Все это, несомненно, несколько отвращало людей от церкви. Огромные списки людей, уклоняющихся от исполнения церковных обрядов по всей Сибири, красноречиво свидетельствуют об этом. Как и многие люди 2-й половины XVIII в. сибиряки, и в особенности крестьяне, оставались религиозными людьми, однако к церковному институту с его внешней обрядностью уже не испытывали особого пиетета.

Вторая глава «Изменения в содержании культуры в правление Екатерины II» также делится на три параграфа. В первом параграфе рассматриваются изменения в системе образования, произошедшие в Сибири после учреждения главных и малых народных училищ. В течение 1789 – 1790 гг. на территории Сибири было организовано 13 народных училищ. Открытие их было поставлено в зависимость от щедрости городских дум, которые вскоре начали тяготиться их содержанием. В меньшей степени это затронуло Сибирь.

За период с 1786 до конца 1790-х гг. количество учеников сокращалось. В сибирских школах занятия велись крайне не систематично, ученики принимались и отсеивались беспрерывно в течение года, Одной из главных причин этого явилось отсутствие потребности в получении образования, понимания необходимости учиться, и затем применять свои знания в жизни. Школьное образование, как в Западной, так и в Восточной Сибири после екатерининской реформы было построено так же как в других провинциях, а отсутствие крепостного права давало возможность учиться всем категориям населения, поскольку школьная реформа была рассчитана на массового, не имевшего сословных привилегий ученика.

Проблема заключалась в том, что дворянство и чиновничество часто предпочитало школьному обучению частное, заводя гувернеров и учителей для домашнего обучения своих детей. Мещане и купцы не видели смысла во всестороннем образовании, поскольку для их деятельности им вполне хватало умения считать и писать. В сельской местности властям было накладно организовывать учебные заведения, да и крестьянам часто было удобнее скрывать от властей свое умение считать и писать. Родители крестьянских детей предпочитали сами учить своих детей. Таким образом, старые привычки семьи и школы составляли серьезное препятствие на пути распространения екатерининских училищ в провинции.

Еще одна проблема – тяжелое материальное и нравственное положение учителя в русской школе вообще и в сибирской в частности. Положение это являлось неизбежным следствием отношения общества к школе. Должность учителей не была внесена в «Табель о рангах», попадая в учительское звание, большею частью не по своей воле, а по назначению епархиального начальства, преподаватель второй половины XVIII в. не мог продвинуться вверх по социальной лестнице. Также отсутствию интереса к училищам во многом способствовали объективные обстоятельства: неприспособленность школьных помещений, небогатая материальная база для организации учебного процесса, нехватка квалифицированных учителей.

Второй параграф посвящен культурно-досуговой деятельности сибирского населения. Для Сибири 2-й половины XVIII в. принципиально новым было появление книжного, театрального дела, издание литературы и периодики. Все эти процессы происходили и в европейской России, поэтому говорить о том, что Сибирь была оторвана от общероссийских культурных явлений не приходится. Указ «О вольных типографиях» 1783 г дал толчок развитию книгопечатания и периодической печати в Сибири. С появлением типографий в Сибири из ее стен вышло порядка 20 наименований различных изданий, не считая журналов. «Иртыш, превращающийся в Иппокрену» и «Библиотека ученая» – это единственные журналы, выходящие в провинции в то время, отражающие самые злободневные вопросы. Тем не менее, существовали проблемы с распространением литературы, сложно было найти авторов и подписчиков, население еще не привыкло к подобному виду чтения. Стоимость подписки на издания составляла от 8 до 15 рублей, что было очень дорого для основной массы населения (пуд хлеба стоил 12 копеек).

В правление Екатерины II в Сибири появляются общедоступные публичные библиотеки в крупных городах – Тобольске, Иркутске, Красноярске, а также частные библиотеки в домах наиболее просвещенных сибиряков. С появлением публичных библиотек современная литература стала для сибиряков более доступной. С ростом духовных запросов населения связано появление театра в Сибири. Любительские спектакли очень долгое время были единственной формой театральных представлений (в Омске, Иркутске), затем в 1791 г. Тобольске был создан первый в Сибири профессиональный театр. Репертуар театров отражал тенденции современной для 2-й половины XVIII в. драматургии. Удалось выявить 94 наименования пьес, ставившихся или предназначавшихся к постановке в театре (2 трагедии, 13 драм, 44 комедии, 35 комических опер).

К концу XVIII в. ориентация сибиряков на светские стандарты новой культуры усилились, хотя она пока не проникла вглубь, затронув лишь немного жизнь определенных слоев населения. Основными потребителями светских культурных развлечений были, во-первых, жители крупных сибирских городов, во-вторых, представители верхних сословий – дворянство, чиновники, богатое купечество.

Театры, типографии, публичные библиотеки, находились в ведении приказов общественного призрения. Материальное обеспечение этих заведений: содержание, ремонт – во многом зависело от дохода приказов, что предопределило их нелегкое положение. Местные власти, в изучаемую эпоху пеклись о Сибири в такой же мере, как правительство в любой другой части России. Забота о культурном уровне Сибири, связывалась нередко с личностью должностного лица, занимающего ответственный пост в определенный период, и зависело от меры его образованности, а также от интенсивности и прочности его связей с Петербургом.

В третьем параграфе характеризуются изменения в традиционных обрядах и праздничных развлечениях сибиряков. В 60-90-е гг. XVIII в. многие традиционные календарные праздники, широко отмечались как сельским населением, так и городскими жителями Сибири. У горожан сохранялись некоторые общественные обряды, имеющие давние традиции. Непременной принадлежностью как городского, так и сельского праздника являлось народное гулянье. Различия в праздновании торжественных дат постепенно стирались, а традиционные формы праздничного досуга заменялись новыми. В сельской местности крестьяне собственными силами восполняли недоступность городских развлечений. Так, обычаи и обряды народных праздников, посвященным разным событиям, включали в себя музыкальные, хореографические произведения, театрализованные представления, декоративные элементы. Любой праздник служил поводом продемонстрировать лучшую одежду, придумать необычный маскарадный костюм, спеть или станцевать.

Для всех слоев населения важными являлись религиозные праздники, связанные с календарным циклом. Но в стиле их проведения можно отметить постепенное отстранение от собственно религиозного, ритуального смысла. В большей степени это затронуло городских жителей – дворянство, купечество, мещан. В отдельных удаленных от городов селах календарным праздникам еще придавался сакральный смысл, но в основном он был надежно забыт. Обрядовые действия, бывшие когда-то магическими ритуалами, в исследуемое время стали просто игрой, своеобразной формой заполнения досуга.

В заключении подведены итоги исследования. Процесс изменений в духовной жизни Сибири, связанный с распространением идей Просвещения и «обмирщением» культуры начался еще в 1-й половине XVIII в., но в основном, пришелся по времени на правление Екатерины II. Распространение образования, развитие науки и искусства, отделение церкви от светской культуры – основные доктрины культурной политики просвещенного абсолютизма Екатерины II. Все это, несомненно, затронуло и Сибирь. Изменения в культурной жизни коснулись Сибири «поверху», не затронув основ. Причина заключалась в слишком быстром темпе преобразований в культуре. Были созданы школы, библиотеки, театры, но у большинства населения пока еще не сформировалось в них потребности. При этом книжное, театральное дело, появление периодических изданий, вопреки бытующему мнению, не были лишь «парадным фасадом». Развитие этих областей сопровождалось значительными трудностями, иногда нововведения просто не воспринимались населением. Несмотря на это, именно политика Просвещения заложила фундамент культуры на будущее. Следующее поколение, начавшее получать образование, уже по-иному расценивало свое значение в экономической, общественной, культурной жизни страны. У них появились новые морально-этические нормы и ценности: приоритетными становятся просвещение, собирание предметов культуры и старины, любовь к книге, благотворительная деятельность. Изучение исторических аспектов Просвещения показывает, что для развития русской культуры в Сибири принципиально важное значение имел фактор сильного воздействия центра страны. Поэтому во всех областях культурной жизни Сибири изучаемого периода четко прослеживается единая линия развития с культурой европейской части России.

1. Хаит Н.Л. К вопросу об изучении культуры Сибири в 60-90-е гг. XVIII в. / Н.Л. Хаит // Духовно-исторические чтения: Материалы межвуз. науч.-практич. конф. Вып. VIII. – Красноярск: КрасГАСА, 2003. – С. 283-287.
2. Хаит Н.Л. Культурный облик сибирских городов и населения 2-й половины XVIII в. глазами иностранцев / Н.Л. Хаит // V Исторические чтения: Сб. материалов науч.-практич. конф. – Красноярск: КрасГУ, 2005. – С. 193-195.
3. Хаит Н.Л. Вера и верования сибирского населения в условиях просвещенного абсолютизма (эпоха Екатерины II) / Н.Л. Хаит // Вестник Красноярского Государственного университета. Гуманит. науки. – Красноярск: КрасГУ, 2006. – С. 46-48.
4. Хаит Н.Л. Культурный досуг сибиряков 2-й половины XVIII в. / Н.Л. Хаит // VI Исторические чтения: Сб. материалов науч.-практич. конф. – Красноярск: КрасГУ, 2006. – С. 35-40.
5. Хаит Н.Л. Развитие литературных традиций и периодической печати в Сибири в эпоху просвещенного абсолютизма Екатерины II / Н.Л. Хаит // Книжная культура Сибири: материалы регион. науч.-практич. конф. – Красноярск: ГУНБ, 2006. – С. 138-142.

Суммарный объем публикаций – 1,4 п.л.

Похожие работы:

«Бородина Елена Васильевна Проведение судебной реформы в 20-х гг. XVIII в. на Урале и в Западной Сибири Специальность 07.00.02 – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Челябинск - 2008 Работа выполнена на кафедре истории России Уральского государственного университета им. А. М. Горького Научный руководитель – доктор исторических наук, доцент Редин Дмитрий Алексеевич Официальные оппоненты: доктор исторических наук,...»

«Харинина Лариса Васильевна ВОССТАНОВЛЕНИЕ И РАЗВИТИЕ ВЫСШИХ УЧЕБНЫХ ЗАВЕДЕНИЙ НИЖНЕГО ПОВОЛЖЬЯ В ПОСЛЕВОЕННЫЕ ГОДЫ (1945 – 1953) Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Волгоград 2012 Работа выполнена в ФГБОУ ВПО Волгоградский государственный университет Научный руководитель – доктор исторических наук, доцент Кузнецова Надежда Васильевна. Официальные оппоненты: доктор исторических наук,...»

«Мамаев Андрей Владимирович САМОУПРАВЛЕНИЕ ГОРОДОВ РОССИИ В УСЛОВИЯХ РЕВОЛЮЦИОННОГО ПРОЦЕССА. 1917 – 1918 ГГ. (НА МАТЕРИАЛАХ ГОРОДОВ МОСКОВСКОЙ, ТУЛЬСКОЙ, ВЯТСКОЙ ГУБЕРНИЙ). Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Научный руководитель: доктор исторических наук Сенявский Александр Спартакович Москва - 2010 Работа выполнена в Центре Россия, СССР в истории ХХ века Учреждения РАН Институт...»

«Бадмацыренова Елизавета Леонидовна ГОСУДАРСТВЕННАЯ ПОЛИТИКА ПО ВОВЛЕЧЕНИЮ ЖЕНЩИН БУРЯТИИ В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ (1923-1991 гг.) Специальность 07.00.02 – отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Улан-Удэ – 2011 Работа выполнена на кафедре истории Отечества ГОУ ВПО Бурятский государственный университет Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Тармаханов Ефрем Егорович Официальные...»

«Васильев Виктор Викторович ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ СОВЕТСКОЙ РОССИИ В САРАТОВСКОМ ПОВОЛЖЬЕ: ОТ ДОБРОВОЛЬЧЕСКИХ ОТРЯДОВ ДО 4 й АРМИИ ВОСТОЧНОГО ФРОНТА Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук Саратов – 2007 Работа выполнена в Саратовском государственном университете им. Н. Г. Чернышевского Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Герман Аркадий Адольфович Официальные оппоненты:...»

«ЦВЕТКОВ Василий Жанович Формирование и эволюция политического курса Белого движения в России в 1917-1922 гг. Специальность 07.00.02 - Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук МОСКВА 2010 Работа выполнена на кафедре новейшей отечественной истории исторического факультета Московского педагогического государственного университета Научный консультант: заслуженный деятель науки Российской Федерации, доктор исторических...»

«КРЕПСКАЯ Ирина Сергеевна Калмыки в экономической политике России (1700-1771 гг.) Специальность 07.00.02 – отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Астрахань - 2008 Работа выполнена в ГОУ ВПО Калмыцкий государственный университет. Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Цюрюмов Александр Викторович Официальные оппоненты: доктор исторических наук Очиров Уташ Борисович кандидат исторических наук...»

«Тицкий Николай Андреевич История уральских городов второй половины ХIХ – начала ХХ вв. в трудах исследователей-современников Специальность 07.00.09 – историография, источниковедение и методы исторического исследования Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Челябинск – 2010 Работа выполнена на кафедре истории, теории и методики обучения Социально-гуманитарного института ГОУ ВПО Нижнетагильская государственная социально-педагогическая...»

«Бакетова Ольга Николаевна МОНГОЛИЯ В МЕЖДУНАРОДНЫХ ОТНОШЕНИЯХ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ XX в.: БОРЬБА СТРАНЫ ЗА НЕЗАВИСИМОСТЬ Специальность 07.00.03 – Всеобщая история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Иркутск 2009 Работа выполнена на кафедре мировой истории и международных отношений исторического факультета Иркутского государственного университета Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Лиштованный Евгений Иванович...»

«Мирзорахимова Татьяна Мирзоазизовна УЧАСТИЕ ЖЕНЩИН В ОБЩЕСТВЕННО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ И КУЛЬТУРНОЙ ЖИЗНИ ТАДЖИКИСТАНА В ГОДЫ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ (1941-1945ГГ.) Специальность – 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Душанбе 2006 Работа выполнена на кафедре истории таджикского народа Таджикского государственного национального университета. Научный руководитель – доктор исторических наук Зикриёева Малика...»

«Романов Александр Михайлович ОСОБЫЙ МАНЬЧЖУРСКИЙ ОТРЯД АТАМАНА Г. М. СЕМЕНОВА В ГРАЖДАНСКОЙ ВОЙНЕ В ЗАБАЙКАЛЬЕ В 1918 – 1920 ГОДАХ Специальность – 07.00.02 – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Иркутск - 2011 Работа выполнена на кафедре истории России Национального исследовательского Иркутского государственного технического университета Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Наумов Игорь...»

«НУРБАЕВ ЖАСЛАН ЕСЕЕВИЧ История распространения мировых религий в Северном Казахстане во второй половине XIX – начале XX вв. 07.00.02 – Отечественная история (История Республики Казахстан) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Республика Казахстан Караганда, 2010 Работа выполнена на кафедре Отан тарихы Гуманитарно-социального факультета Костанайского государственного университета им. А. Байтурсынова Научный...»

«Кенкишвили Симон Наскидович БРИТАНО – РОССИЙСКИЕ ОТНОШЕНИЯ: ВОСТОЧНЫЙ ВОПРОС И КИПРСКАЯ ПРОБЛЕМА (Середина 50-х – начало 80-х гг. XIX в.) Специальность 07.00.03 – всеобщая история (новая и новейшая история) АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук Ростов-на-Дону – 2007 Диссертация выполнена на кафедре новой и новейшей истории Южного федерального университета Научный руководитель: доктор исторических наук, профессор Узнародов Игорь...»

«Коротковамарина владимировна ЭВОЛЮЦИЯ ПОВСЕДНЕВНОЙКУЛЬТУРЫ МОСКОВСКОГОДВОРЯНСТВА В ХVIII – ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ ХIХвв. Специальность 07.00.02–Отечественная история Автореферат диссертации на соисканиеученой степени доктора историческихнаук Москва2009 Работа выполнена на кафедреистории России исторического факультетаМосковского педагогическогогосударственного университета Научныйконсультант: доктор историческихнаук, профессор Лубков АлексейВладимирович Официальныеоппоненты: доктор...»

«Новохатко Ольга Владимировна ЦЕНТРАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВЕННОЕ УПРАВЛЕНИЕ В РОССИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII В. Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук Москва – 2008 Работа выполнена в Центре истории русского феодализма Института российской истории РАН Официальные оппоненты: академик РАН, профессор Мясников Владимир Степанович Институт...»

«Маркдорф НатальяМихайловна Иностранные военнопленныеи интернированные вЗападной Сибири: 1943-1956 гг. Специальность: 07.00.02–Отечественная история Автореферат диссертации на соисканиеученой степени доктора историческихнаук Новосибирск 2012 Работа выполнена всекторе истории социально-экономическогоразвития Федеральногогосударственного бюджетного учреждениянауки Институт истории Сибирского отделенияРоссийской академии наук Научныйконсультант:доктор исторических наук, профессор...»

«Якубсон Евгения Викторовна Благотворительность в Московской и Тульской губерниях во второй половине XIX - начале XX вв. Специальность 07.00.02 - отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва – 2011 Работа выполнена на кафедре истории России ФГБОУ ВПО Тульский государственный педагогический университет им. Л.Н.Толстого Научный руководитель: доктор исторических наук, Симонова Елена Викторовна

«СЕРГЕЕВ Вадим Викторович ПОЛИТИКА США В АФГАНИСТАНЕ: ВОЕННО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ АСПЕКТ (2001-2009 гг.) Специальность 07.00.03 - Всеобщая история (новая и новейшая) Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Москва - 2011 Работа выполнена на кафедре востоковедения Московского государственного института (Университета) международных отношений МИД России. Научный руководитель: кандидат исторических наук, доцент Лалетин Юрий Павлович Официальные...»

«Ткаченко Ирина Сергеевна ПОДГОТОВКА КАДРОВ ДЛЯ СТРОИТЕЛЬНОЙ ИНДУСТРИИ ДАЛЬНЕГО ВОСТОКА РСФСР (1945 – 1991 гг.) Специальность 07.00.02 – Отечественная история АВТОРЕФЕРАТ диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук Хабаровск – 2011 Работа выполнена на кафедре Отечественной истории Государственного образовательного учреждения высшего профессионального образования Дальневосточный государственный гуманитарный университет Научный руководитель: доктор...»

«. Лапин Владимир Викентьевич Русская армия в Кавказской войне XVIII-XIX вв. Специальность: 07.00.02 – Отечественная история Автореферат диссертации на соискание ученой степени доктора исторических наук Санкт-Петербург. 2008 Работа выполнена в Санкт-Петербургском Институте Истории Российской Академии наук Официальные оппоненты: Доктор исторических наук Исмаил-Заде Дилара Ибрагимовна Доктор исторических наук Даудов...»

Культурно-историческое развитие Сибири - явление сложное и многогранное. Оно включает в себя культуру древних обитателей края и, начиная с конца XVI в. культуру русского населения. 58

В дореволюционной исторической и публицистической литературе Сибирь преимущественно изображалась как непроглядная глухомань, край дикости и невежества. Бесспорно, царизм душил всякую передовую мысль и тормозил культурное развитие народных масс. Это особенно наглядно проявилось в Сибири, на которую смотрели как на источник обогащения царской казны и место ссылки политических заключенных. Однако отсутствие помещичьего землевладения, постоянный приток политических ссыльных - передовых людей своего времени, научные экспедиции в Сибирь и особенно заселение и освоение Сибири русским народом оказали большое положительное влияние на историко-культурное развитие края. 59 Культура русского населения Сибири не только обогатила самобытную культуру аборигенов, но и способствовала ее дальнейшему развитию, что явилось достойным вкладом в общерусскую национальную культуру.

В. К. Андриевич писал об отсутствии в Сибири до XVIII в. грамотных людей, за исключением духовенства. 60 Однако среди казаков, промысловиков, крестьян, двинувшихся осваивать новый край, было немало грамотных людей, которые занимались описанием местностей, изготовлением планов населенных пунктов, расписывали дома, церкви, сочиняли различную «литературу» и т. д. На рынках Тобольска, Енисейска, Верхотурья, Тюмени, по крайней мере с 40-х годов XVII в., стали появляться грамматики, азбуки, псалтыри, часословы, что несомненно было вызвано повысившимся спросом на литературу. 61 Спрос на «учительные» книги особенно повысился в конце XVII-начале XVIII в. Руководители Сибирского приказа, обратив на это внимание, стали закупать учебную литературу в Москве и посылать ее сибирским воеводам для продажи «с прибылью». Так, в феврале 1703 г. начальник Сибирского приказа А. А. Виниус распорядился купить на Печатном дворе 300 азбук, 100 часословов, 50 псалтырей «учительных» и послать их в Верхотурье для продажи с прибылью «из приказной избы верхотурским всяких чинов людем для научения детей». 62 Примечательно, что через год в верхотурской смете отмечался особенно значительный спрос на азбуки. 63

Главной формой народного просвещения в допетровской Руси было обучение у частных «мастеров», грамоты. В этом отношении Сибирь не представляла какого-либо исключения. До начала XVIII в. здесь не было школ, а в качестве частных учителей выступали писцы, подьячие, церковнослужители и просто грамотные люди. Обучение было примитивным и имело целью практически-прикладную грамотность (учили читать и писать). Но в XVII в. и здесь уже были люди с тягой к более широким знаниям, которые достигали значительных успехов либо путем самообразования, как С. У. Ремезов, либо продолжали обучение в крупных культурных центрах Руси, как Андрей Несговорский, отправившийся из Тобольска в Киев «книжного ради учения». 64

Во второй половине XVII в. в ходе борьбы официальной церкви с ересями и расколом началось движение за повышение культурно-образовательного уровня русского духовенства, а в конце века правительство Петра I взяло курс на подготовку грамотных светских кадров, необходимых для осуществления широко задуманной программы государственных преобразований в России. Эти новые веяния времени в области культуры, связанные с обострением классовой борьбы и становлением абсолютизма, захватили и Сибирь.

В 1702-1703 гг. в Тобольске при архиерейском доме была открыта первая в Сибири и вторая в России провинциальная школа для подготовки низшего звена церковнослужителей (после школы в Ростове, 1702 г.). 65

Указ Петра I о ее открытии был послан в Тобольск еще в 1697/98 г. митрополиту Игнатию. Но последний вскоре попал в опалу, и открытие школы затянулось. По царскому указу от 9 января 1701 г. в Тобольск был послан «приказным человеком и дьяком» в Софийский митрополичий дом дворянин Андрей Иванович Городецкий. Ему велено было «для утверждения и расширения словес божиих на Софийском дворе, или где прилично, построя училище», обучать детей служителей церкви «грамоте, а потом словесной грамматике и протчим на словенском языке книгам». 66 На учительские должности рекомендовалось подыскать «искусных мирских добрых людей» на месте или в каком-либо другом городе. К приезду в Тобольск весной 1702 г. нового митрополита (Филофея Лещинского) училище, видимо, в основном было выстроено. Летом 1702 г. Филофей писал, что училищные здания «строением приходят в совершенство» и дети для обучения собираются, но нет нужных книг. 67 Тобольский воевода Михаил Черкасский в том же году доложил в Сибирский приказ об окончании строительства школы и отметил, что она располагается на Софийском дворе при Троицкой церкви. 68

Филофей намеревался в открываемой им школе организовать обучение по образцу юго-западных духовных школ. По его приказу в 1702 г. ездил в Киев митрополичий сын боярский Еремей Иванов с поручением приобрести для тобольской школы «церковных треб и книг грамматических», а также завербовать «дьяка черного в архидьяконы, да учителев латинской науки двух, спеваков 4 человек, студентов 2 человек». 69 В Печорском монастыре он приобрел 206 учебных и богослужебных книг. 70

В школу принимали детей церковнослужителей. Обучали их преимущественно начальной грамоте: читать (букварь, часослов, псалтырь), писать и петь церковные службы. С 1703 по 1726 г. здесь обучилось 33 человека. Из них 4 человека были уволены от церковной службы, а остальные 29 поступили на дьяконские и причетнические должности. 71 Тобольскую школу церковь стремилась использовать и для подготовки миссионеров из детей местных народов. 72 История народного образования Сибири в основных чертах повторяла ход просветительного дела в центральных областях России, а школьное обучение началось с открытия духовных школ.

Важными показателями для характеристики развития культуры в Сибири являются круг чтения и появление местной и привозной литературы. 73

О литературе, имевшей хождение в Сибири в XVI-начале XVIII в., известно мало. В основном это сведения о богослужебных книгах, распространявшихся официальным путем. Каждый новый острог вскоре обзаводился церковью, попом и необходимыми для культовых служб книгами. Для этой цели Сибирский приказ закупал в Москве апостолы, евангелия, псалтыри, минеи, требники. 74 В 1639 г. первые якутские воеводы П. П. Головин и М. Б. Глебов везли с собой из Москвы книги «в два острога к двум церквам». 75 Книги церковнослужебного характера с прибавлением учебной литературы (азбук, грамматик) привозили в Сибирь и купцы. 76

Состав монастырских и церковных библиотек Сибири (о светских библиотеках этого периода сведений нет) был ограничен церковно-служебными книгами, богословскими и житийными сочинениями, с очень небольшими вкраплениями учебной литературы. Так, из 77 книг митрополита Игнатия только 4 выходили за рамки сугубо церковной литературы: «Алфавит» (Азбуковник), 2 лечебника и «История Сирская». 77

Церковная литература распространялась также в среде рядового духовенства и у мирян. Наряду с переписываемыми богословскими сочинениями особым интересом пользовались жития святых, игравшие роль своеобразной беллетристики. Из переводных преобладали жития Евстафия Плакиды, Марии Египетской, Георгия Победоносца, Николая Мирликийского, Алексея божия человека. Среди русских житий наибольшее распространение имели биографии подвижников северного края - новгородских (Варлаама, Иоанна), архангельских (Антония Сийского), соловецких (Зосимы и Савватия, митрополита Филиппа), устюжских (Прокопия Уродивого). Рассказы о святынях северного края преобладают и среди сказаний о монастырях и чудотворных иконах. По-видимому, севернорусская литературная традиция была ближе русскому населению Сибири, сформировавшемуся в основном за счет выходцев из северных районов страны. Она поддерживалась и первыми сибирскими архиепископами - Киприаном и Нектарием, привезшими с собой из Новгорода не только книги, но и «книжных людей». В их числе был и Савва Есипов, автор сибирской летописи, справедливо называемый первым сибирским писателем.

Состав историко-географической литературы в Сибири отличался значительной пестротой. Среди географических сочинений преобладали космографии и литература хождений (Трифона Коробейникова, игумена Даниила, Василия Гагары). В группе исторических сочинений обращает на себя внимание большое число хронографов, в том числе хронограф конца XVII в., переписанный С. У. Ремезовым и его старшими сыновьями. Имели хождение исторические повести о Мамаевом побоище, о Темир-Аксаке (Тамерлане), о взятии Царьграда.

Главное место не только в читаемой, но и в собственно сибирской (по происхождению и тематике) литературе XVII-начала XVIII в. занимают летописи. В них особенно ярко проявилось творчество самих сибиряков. Развивая традиции древнерусского летописания, сибирские летописи претерпели известную эволюцию и уже в XVII в. представляли собой своеобразные исторические повести «о взятии Сибири». Первым видом сибирской летописи обычно считают «Синодик» тобольского архиепископа Киприана (около 1622 г.), составленный на основе более раннего «Написания, как приидоша в Сибирь», созданного либо непосредственными участниками похода Ермака в Сибирь, либо с их слов. Из летописей первой половины XVII в. известны две: Есиповская (составлена в 1636 г. тобольским подьячим Саввой Есиповым) и Строгановская (написана неизвестным автором, близким к дому Строгановых). Можно говорить о широком распространении этих произведений уже в XVII в., причем пометы на рукописях свидетельствуют о том, что сибирские сочинения читались не только в Сибири, но и в России. 78

В конце XVII-начале XVIII в. в Тобольске работал один из выдающихся деятелей русской культуры С. У. Ремезов - историк, этнограф, картограф, художник, архитектор и строитель. Историки считают его первым историком и этнографом Сибири, архитекторы - первым сибирским градостроителем и основоположником инженерной графики Урала и Сибири, картографы выделяют ремезовский этап в развитии сибирской картографии. «Хорографическая чертежная книга», «Чертежная книга Сибири», «История сибирская», «Описание о сибирских «народах и граней их земель», проектирование и строительство уникальных сооружений Тобольского Кремля - таков краткий перечень основных работ этого ученого-самоучки. 79 Его «История сибирская» (Ремезовская летопись) отличается от предыдущих летописных повестей элементами научного подхода к историческим событиям и привлечением нового круга источников, в том числе народных легенд и преданий.

Помимо летописей, собственно сибирская литература представлена рядом повестей. Наиболее ранним произведением является «Повесть о Таре и Тюмени» (написана в 1635-1642 гг., видимо, в г. Томске). Автор ее - очевидец описываемых событий, близкий к церковным кругам. В повести сказалось влияние русских воинских повестей XVI- XVII вв., писавшихся в духе «торжественной» литературы. 80

В XVII-начале XVIII в. под влиянием известных в Сибири общерусских сказаний был создан ряд повестей-легенд о местных чудесах и житий первых сибирских святых. Так, сказание об Абалацкой иконе (1640-е годы) испытало воздействие повести о знамении Новгородской иконы богородицы, а повесть о явлении иконы богородицы в Тобольске (1660-е годы) написана в подражание сказанию о Казанской иконе. 81 Сибирские жития конца XVII в. Василия Мангазейского и Симеона Верхотурского, отражающие быт и социальную борьбу в среде русского населения Сибири, подобно большинству поздних русских житий, представляют собой не подробную биографию святого, как требовали законы жанра, а перечень их посмертных чудес, которые описывались разными людьми и в разное время, постепенно пополняя уже существующее произведение. 82

Довольно широкое распространение в Сибири христианской легенды, в то время как этот жанр в центральных областях России стал уже изживать себя, объясняется тем, что в отдаленной Сибири церковь и в XVII-XVIII вв. продолжала играть большую роль, поскольку она активно помогала царизму закабалять коренные народы Сибири и боролась с расколом, который в то время являлся одной из форм классового протеста крестьянства. К концу XVII в. Сибирь превратилась в один из главных районов распространения раскольников, поэтому общей идейной направленностью христианских легенд была борьба с «ересью».

Заметную роль в литературной жизни Сибири играли лица с ярко выраженным литературным дарованием, временно оказавшиеся в Сибири на службе или в ссылке. Так, в Сибири (в 1622-1625 гг. в ссылке в Тобольске и в 1629-1630 гг. воеводой в Енисейске) был князь С. И. Шаховской, видный литературный деятель первой половины XVII в. Вероятно, в период тобольской ссылки им была написана «Повесть известно сказуема на память великомученика Димитрия», посвященная теме убийства царевича Димитрия в Угличе, с искусно составленным введением о мученичестве и гонениях вообще. 83

Тобольским воеводой в 1609-1613 гг. служил князь И. М. Катырев-Ростовский, которому приписывается «Повесть книги сея от прежних лет» (1626 г.)-одно из наиболее ярких сочинений о «смуте». Часть исследователей, однако, приписывает это произведение другому сибирскому деятелю - тобольскому служилому человеку С. И. Кубасову, создавшему особую редакцию Хронографа, куда вошла и эта повесть. 84 Около 15 лет в Тобольске прожил в ссылке Юрий Крижанич, один из виднейших публицистов XVII в., перу которого принадлежит интересное описание Сибири и ряд философских сочинений. Отбывал ссылку в Сибири и самый крупный деятель раскола XVII в. - протопоп Аввакум (с 1653 по 1662 г.). Описание сибирских пейзажей (особенно «Байкалова моря»)-одно из самых красочных мест его «Жития» и вместе с тем самое художественное описание Сибири, дошедшее до нас от XVII в. Имя Аввакума вошло в фольклор старообрядческого населения Забайкалья, где он изображается борцом за правду и народные интересы. 85

Среди сибирских митрополитов выделялся своей литературной деятельностью Иоанн Максимович (1711 -1715 гг.), один из наиболее выдающихся представителей «барочного» красноречия, носителями которого были воспитанники Киево-Могилянской духовной академии.

Русское население в Сибири передавало из поколения в поколение былины, песни и предания, принесенные с Руси. Некоторые из них приобретали здесь местные черты (древнерусские богатыри охотились в лесах на распространенных в Сибири зверей, ездили по тайге). Особенно бережно хранило традиции русского фольклора старообрядческое население, в свадебных и других обрядах которого наиболее отчетливо прослеживается севернорусская традиция.

Начиная с XVII в. в Сибири были широко распространены исторические песни «Взятие Казани», «Кострюк», песни о Ермаке, Степане Разине, о чем свидетельствуют сибирские летописи того времени. Наиболее полный вариант песни о походе Ермака находится в сборнике Кирши Данилова, составленном им, грамотным певцом-скоморохом, в 1722-1724 гг. на Урале. В тот же сборник К. Данилова вошли еще две песни: «Поход селенгинским казакам» («А за славным было батюшком, за Байкалом морем») и «Во Сибирской Украине, во Даурской стороне». Особенно интересна вторая песня, повествующая о трудностях, связанных с освоением Приамурья. 86 Сибиряки складывали и другие песни о местных событиях.

Первыми носителями народного театрального искусства русских в Зауралье были скоморохи, появившиеся из северных областей Русского государства вместе с первыми поселенцами в конце XVI в.

Скоморошество на Руси было распространено с древних времен. Музыканты, песенники, жонглеры, потешники-игрецы были любимы простым людом. Правительство же и духовенство преследовали скоморохов, поэтому те уходили на Север, позднее - в Сибирь.

Когда в середине XVII в. царское правительство в связи с обострением в стране социальных противоречий приняло новые жесткие меры к истреблению скоморошества, последнее имело уже значительное распространение в Сибири. Популярность народных зрелищ здесь в значительной мере объяснялась тем, что широкие слои населения видели в обличительных сатирических представлениях живой отклик на уродливые явления сибирской действительности - произвол воевод-лихоимцев, неправедный суд, корыстолюбие и невежество священников.

В 1649 г. в сибирских городах была получена царская грамота, предписывавшая применять к скоморохам такие же меры, какие были приняты в 1648 г. в Москве и других городах: уничтожать домры, гусли и прочие инструменты и наказывать скоморохов батогами. Однако высочайшие указания не помогали. В 1653 г. архиепископ Симеон жаловался в Москву, что в Сибири «умножилось всякого беззакония», в том числе «скоморошества и всяких игр бесовских и кулачново бою и на качелях качаютца и иных всяких неподобных дел умножилось много». 87

Скоморохи как деятели народного театра представляли самые разнообразные направления народного искусства. Среди них были песенники, плясуны, музыканты, жонглеры, клоуны, дрессировщики животных (медведей, собак), кукольники. Сибиряки не только хорошо принимали скоморохов. Они сами любили различные игры, пение, пляску. В архивных документах отмечается их увлечение шахматами, катанием на лыжах с гор, «шаром и мечем и бабками и городками и шахардою и свайкою», борьбой, кулачными боями, лошадиными скачками. По вечерам устраивались, по выражению церковников, «бесовские игры», во время которых рядились в маски, пели песни, плясали «и в ладони били». 88

Используя любовь народа к зрелищам, церковь противопоставляла скоморошьим представлениям и народным играм свой театр. Появление в Сибири первого церковного театра относится к началу XVIII в. и связано с именем митрополита Филофея Лещинского. Воспитанник Киевской духовной академии, он перенес в Сибирь многие традиции староукраинской культуры, в том числе театр. Театральные представления в Тобольске начались почти одновременно с открытием духовной школы, во всяком случае не позднее 1705 г. 89 В качестве актеров выступали преподаватели и ученики тобольской архиерейской школы, а ставились духовно-назидательные пьесы. Сцена устраивалась на площади вблизи архиерейского дома. При этом церковники стремились привлечь в качестве зрителей возможно большее число народа. 90

Живопись в Сибири XVI-начала XVIII в. была представлена преимущественно иконописным искусством. Неверно распространенное мнение, что потребности населения Сибири в иконописной продукции вплоть до середины XIX в. почти исключительно удовлетворялись привозной продукцией. 91 В Сибири очень рано развилось иконописное дело, и по крайней мере с середины XVII в. ее потребности в иконописи в основном удовлетворялись местными художниками.

Первые иконописцы в Сибири были выходцами из Европейской России. Так, в самом начале XVII в. в Сибирь переселился из Устюга Великого «иконник», Спиридон, родоначальник известного в XVII- XVIII вв. в Тюмени купеческого дома и автор популярной тюменской иконы «Знамения божия матери» (Знаменская церковь). В начале XVII в. выехал из Европейской России в Сибирь автор известной «чудотворной» Абалацкой иконы протодьякон тобольского кафедрального собора Матвей. Не позднее начала 30-х годов XVII в. в Тобольске при сибирском архиепископе появились специальные мастерские для письма икон и обучения детей иконописному искусству и резьбе по дереву. 92

Иконописцы были также в монастырях и во всех более или менее крупных городах Сибири, по крайней мере начиная со второй половины XVII в. Иконописец тобольского Знаменского монастыря Мирон Кириллов в 1675 г. писал копию Абалацкой «чудотворной» иконы для жены тобольского воеводы П. М. Салтыкова. 93 В Тюмени в 1701 г. работали иконописцы из служилых людей Максим Федоров Стрекаловский и Лев Мурзин. 94 В Енисейске в 1669 г. на посаде было 5 иконописцев (в том числе один ученик иконописного дела). Среди них были мастера, специально работавшие на рынок. Так, два брата и отец енисейского иконописца Григория Михайлова Кондакова, жившие вместе с ним, в 50-60-х годах XVII в. вели интенсивную торговлю на деньги, выручаемые от «иконного письма» Григория. 95

В отличие от московского, фряжского, строгановского и других стилей в Сибири сложилась своя манера художественного письма. Сибирские иконы не отличались высокими художественными достоинствами, но имели свои особенности, импонировавшие широкому потребителю. 96

Кроме изготовления икон и картинок религиозного содержания (преимущественно это было копирование по образцам), местные художники расписывали стены церквей, а также наружные части некоторых зданий. В Енисейске в середине 90-х годов XVII в. при воеводе М. И. Римском-Корсакове был построен казенный амбар, в котором хранилась денежная и другая казна. На амбаре был устроен «чардак караульной новой, писан красками (разрядка наша, - Авт.), на нем орел деревянной резной двоеглавый». В это же время был построен на воеводском доме «чардак новой о двух житьях с перилами, верхнее житье шатром, круглой, писано красками». 97

Местная сибирская знать пользовалась услугами живописцев для отделки своих домов. Известно, например, что проводились большие художественные работы в доме первого сибирского губернатора М. П. Гагарина. В 1713 г. у него работали 9 местных и 3 приезжих художника, в том числе С. У. Ремезов, его сын Семен и племянник Афанасий Никитин Ремезов. 98

Иконописцы выполняли работы по росписи военного инвентаря, а также привлекались к изготовлению наиболее ответственных чертежей местности. Енисейский иконописец Максим Протопопов Иконник, в 1688 г. расписавший «своими красками» для казны 12 лукошек для барабанов, через несколько лет «по государеву указу... писал Иркутский чертеж до Кудинской слободы», 99 К концу XVII в. относятся художественные произведения знаменитого сибиряка ученого С. У. Ремезова. Свою «Историю Сибирскую» и «Чертежную книгу Сибири» он богато иллюстрировал рисунками в красках, на которых даны ценные для этнографии изображения различных представителей аборигенного населения Сибири. Эти рисунки затем широко использовались в иностранных изданиях о Сибири, в частности Витсеном во втором издании его книги (1705г.).

Русская архитектура в Сибири до конца XVII в. была представлена исключительно деревянным зодчеством, которое можно разделить условно на три группы: крепостное, церковное и гражданское.

Занятие новой территории сопровождалось постройкой укрепленных пунктов - острогов, внутри которых располагались основные казенные здания (воеводская и таможенная избы, амбары, церковь, тюрьма, гостиный двор). Острог обычно был небольших размеров, с общей протяженностью стен 200-300 сажен, и представлял собой четырехугольник (иногда шести- или восьмиугольник). 100 Строили либо «стоячий острог» (первоначально такими были все остроги в Сибири), либо из бревенчатых горизонтальных двухстенных связей. Высота стен была различной. В Якутске острожная стена состояла из 30 венцов, в том числе 20 до облама (выступавшей вперед верхней части) и 10 -облам. Общая высота стены Якутского острога составляла 3 сажени (около 6.5 м), Иркутского - 2.5, Илимского - 2 сажени. 101

По углам и кое-где в стенах острога стояли башни (обычно 4, 6 или 8), возвышавшиеся над уровнем стен. Среди них были глухие и проезжие (с воротами). Самые высокие башни Якутского острога имели 42 венца до облама и 8 - облам. Башня обычно представляла собой высокий сруб с четырех-, шести, или восьмиугольным основанием (чаще четырехугольник). Она вершилась шатровой крышей с вышкой. Среди острожных башен выделялась архитектурной изысканностью восьмиугольная проезжая башня Иркутского острога, верх которой имел три уступа, увенчанных шатром. Балконы над воротами проезжих башен обычно являлись надвратными церквами или часовенками и увенчивались крестом и маковицей. Большое внимание обращалось на декоративную сторону строительства: высокие шатры на башнях, орлы, часовенки.

Из памятников крепостного деревянного зодчества в Сибири до нас дошли две башенки Братского острога (1654 г.), крепостная Спасская башня в Илимске (XVII в.), башня Якутского острога (1683 г.), Вельская «дозорная» башня (начало XVIII в.).

В сибирской церковной архитектуре XVI-начала XVIII в. были две основные группы храмов.

Первая представлена наиболее древним и наиболее простым видом церковных строений севернорусского происхождения, так называемым клетским храмом. Типичным образцом этого вида церковного зодчества была Введенская церковь в Илимске (1673 г.). Она представляла собою два поставленных рядом сруба, один из которых (восточный) несколько выше другого. Каждый сруб был покрыт двускатной крышей. На крыше восточного сруба (клети) находился небольшой четверик, покрытый «бочкою», повернутой поперек главной оси здания. Бочка несла на круглых шейках две «луковичные» главки, обитые чешуею. Церкви такого типа были распространены во многих районах Сибири.

Другим типом старорусских построек, привившихся в Сибири, была шатровая церковь. Она обычно состояла из обширного четырех- или

восьмигранника, заканчивающегося вверху восьмигранной пирамидой в виде шатра. Шатер увенчивался небольшим куполом луковичной формы. Шатровые колокольни имели верхоленская Богоявленская (1661 г.), иркутская Спасская (1684 г.) и другие церкви.

Кроме того, в Сибири были широко распространены, как уже отмечалось, «надвратные» церкви, стоявшие над острожными и монастырскими воротами. Для этого вида типична надвратная церковь в Киренске (1693 г.).

Большой интерес представляют покрытия церквей, имеющие чисто национальные русские архитектурные мотивы: бочки, кубы, маковицы. До нашего времени сохранилась покрытая «бочкой» и «маковицей» Казанская церковь в Илимске. 102

Следует отметить одну любопытную черту церковных храмов в Сибири: под ними обычно располагались торговые лавки, которые церковники сдавали в аренду.

Гражданская деревянная архитектура Сибири XVI-XVIII вв. отличалась большой простотой и строгостью. Дома и избы как деревенских, так и городских жителей строились из больших бревен, толщиной не менее 35-40 см, рубились они топором в «обло» с выемкой в верхнем бревне. Крыша большей частью была высокой, двускатной. Вверху, на стыке скатов, концы досок перекрывались толстым выдолбленным снизу бревном - «охлупнем» («шеломом», «коньком»). Своей тяжестью он прижимал всю конструкцию крыши, придавая ей необходимую прочность. Конец «охлупня» обычно выдавался вперед и иногда декоративно обрабатывался.

Окна в домах были небольшие, 50-70 см высотой, квадратной и иногда круглой формы; в них вставлялась слюда, которая в Сибири добывалась в достаточном количестве. Оконная рама обычно была деревянной, иногда - железной. Во многих домах сибиряков в XVII в. печи топились «по белому» (имели выводные кирпичные трубы). Уже в это время в Сибири была распространена русская печь, наиболее эффективная из существовавших в те времена отопительных систем (коэффициент полезного действия такой печи - 25-30%, при 5-10% в западноевропейских каминах). 103

Внутри избы обычно стоял прямоугольный стол; вдоль стен располагались лавки, а вверху полки для хозяйственных нужд; под потолком над входной дверью устраивался специальный настил - «полати», где спали в зимнее время.

(Рисунок деревянной церкви русского поселения Зашиверска (Якутия), XVII в.)

Сибирские города, основанные в XVI-XVIII вв., строились обычно как острог, расположенный на высоком берегу, вокруг которого группировался посад. Архитектурный облик сибирского города мало чем отличался от севернорусского. В нем наблюдалась та же смена стилей, что и в Москве, только происходила она с некоторым запозданием - старинные шатровые колокольни и деревянные дома строились до второй половины XVIII в. и позже, а формы барокко применялись до 30-х годов XIX в.

Среди городских строений несколько выделялись по размерам и архитектурному оформлению таможенные и приказные избы, гостиные дворы, воеводские дома. Воеводский дом обычно имел в разных своих частях два или три этажа. По описанию 1697 г., воеводский дом в Енисейске представлял собой трехэтажное здание: первый этаж составляли «жилые подклети», на которых стояла «двойня»; над ней возвышалась «вышка», «перед вышкою сени, да чердак, да повалыша старая о четырех житьях». Во дворе находилась воеводская баня («мыльня»), которая топилась «по белому», и печь ее была даже с изразцовой отделкой. 104

Каменное строительство началось в Сибири в конце XVII в. Одним из первых был сооружен Софийский двор в Тобольске (1683-1688 гг.). Это был целый комплекс - большой собор, колокольня и крепостная стена с башнями. 105 В конце XVII в. в целях борьбы с очень частыми в сибирских городах пожарами было велено все казенные здания строить из камня. Но за неимением «мастеров каменных дел», и из-за нехватки сил и средств каменное строение удалось развернуть лишь в начале XVIII в. и только в двух городах - Верхотурье и Тобольске. В других местах в это время ограничивались постройкой отдельных зданий, например, в Тюмени - казенных амбаров с церковью над ними (1700-1704 г.г.). 106

Составление проекта и сметы нового каменного города в Тобольске было поручено в 1697 г. С. У. Ремезову. В июне 1698 г. он был вызван в Москву для защиты своего проекта. Здесь Ремезова направили для обучения «каменному строению» в Оружейную палату, после чего поставили во главе всего строительного дела в Тобольске, «для того что ему всякие чертежи делать за обычай, и как сваи бить и глину разминать, и на гору известь и камень и воду и иные припасы втаскивать, и о том

ему на Москве в Сибирском приказе пространно и довольно сказано, и мельничные колеса на пример ему на Москве показывали». Ремезову «в пример» была дана также «строения печатная книга фряжская». 107

«Служебная чертежная книга» Ремезовых содержит среди других материалов проекты зданий Тобольска и представляет собой одно из первых русских руководств по архитектуре. 108

Некоторые каменные здания этого времени были сделаны еще в духе допетровского шатрового стиля. Среди них интересны бывший гостиный двор и две башенки с частями северной стены в Тобольске и несколько шатровых колоколен в Тобольске, Тюмени, Енисейске, Таре. Большинство же каменных построек: гостиные дворы, административные здания, крепостные постройки, жилые дома - строилось уже в новом стиле московского или украинского барокко. 109

Русские деревни с характерными силуэтами высоких крыш, заканчивавшихся «коньками», традиционные башни острогов, церкви с их «бочками» и «маковицами», наконец, каменное строение по опыту Москвы и других городов - все это образцы русского национального зодчества, показывающие неразрывную связь архитектуры центра и далекой сибирской окраины России.

Быт русских поселенцев в Сибири организовывался «по русскому обычаю». Вместо юрт, полуземлянок и примитивных деревянных жилищ аборигенных обитателей края они строили дома с деревянным полом, с печами и слюдяными окнами. Поскольку леса и земли в Сибири было много, дома строили крупнее, чем в европейской части страны. 110 Характерной чертой русского быта сибиряков была баня. Она, как и на Руси, использовалась не только в санитарно-гигиенических, но и в лечебных целях.

Но первые русские поселенцы в Сибири в силу необычайно суровых климатических условий и частых голодовок сильно страдали от цынги, оспы, различных «горячек» и других болезней, которые из-за отсутствия квалифицированной помощи часто принимали эпидемический характер. 111

До начала XVIII в. врачи в Сибири были лишь в составе крупных военных экспедиций, посылаемых непосредственно центральным правительством, в официальных посольствах в Китай и при дворе тобольских воевод. Так, у тобольского воеводы М. Я. Черкасского в 1702 г. жил доктор немец Готфрид Георгий Херургус. 112

В начале XVIII в., когда в армии и на флоте стали вводить должности лекарей и открывать госпитали, появились лекари и лазареты в воинских гарнизонах Сибири. Наиболее крупные лазареты были открыты в 1720 г. в Омской, Семипалатинской и Усть-Каменогорской крепостях. Это имело важные последствия. Уже в начале XVIII в. лекари крепостей Иртышской линии начали санитарно-гигиеническое изучение местности, включая исследование болезней, распространенных среди коренных жителей края 113

Однако подавляющая масса населения Сибири и в начале XVIII в. медицинской помощи от государства не получала. Население лечилось народными средствами, в первую очередь лекарственными травами. В XVII в. русские в Сибири знали и широко использовали лечебные свойства зверобоя, сосновой хвои, черемши, девятильника, березовых почек, малины, шиповника, белены, «лиственной губы» и других растений. От китайцев они узнали о лечебных свойствах ревеня, а от предков хакасов - «волчьего коренья». Кроме того, использовали лекарства животного (мускус) и минерального («каменное масло») происхождения, а также лечебные свойства источников минеральных вод. Московские власти в XVII в. и позднее в поисках новых лекарственных средств неоднократно обращали взоры к Сибири и требовали от местных воевод сыска, заготовки и доставки в Москву лекарственных растений. Сведения о лечебных свойствах некоторых из них в Москве были получены впервые от сибиряков (например, о зверобое в начале 30-х годов XVII в.). Иногда сибирских «травников» вызывали на работу в Москву. 114 Сибиряки в XVI-начале XVIII в. несомненно значительно обогатили русскую народную фармакопею.

Русское население принесло в Сибирь не только свои формы социального устройства и трудовой организации, но и свою национальную культуру, которая, приспосабливаясь к местным условиям, продолжала развиваться как составная часть общерусской культуры.

114 Е. Д. Петряев. Исследователи и литераторы старого Забайкалья, стр. 30- 41; Н. Н. Оглоблин. Бытовые черты XVII в. Русская старина, 1892, № 10, стр. 165; ЦГАДА, СП, стлб. 49, л. 414; оп. 4, № 169, л. 1.

56 См.: М. Г. Новлянская. Филипп Иоганн Страленберг. Его работы по исследованию Сибири. М.-Л., 1966.

57 Ph. I. Strahlenberg. Das nord- und ostliche Theil von Europa und Asia ... Stockholm. 1730. Эта книга была переведена на английский язык в 1738 г. на французский- в 1757 г., на испанский - в.1780 г.

58 В соответствии со структурой тома в главах о культуре и изучении Сибири рассматриваются общие вопросы культурного развития края и культура русского населения, а культура аборигенных народов освещается в разделах, посвященных особенностям их исторического развития (см. стр. 93-108, 285-299, 417-433).

59 М. К. Азадовский. Очерки литературы и культуры Сибири ИРКУТСК 1947 стр. 34-38; Народы Сибири. М.-Л., 1956, стр. 210, 211.

60 В. К. Андриевич. История Сибири, ч. IL СПб., 1889, стр. 402.

61 Н.Н Оглоблин 1) Книжный рынок в Енисейске в XVII в. Библиограф 1888, №7-8, стр 282-284; 2) из архивных мелочей XVIIв. Библиограф, 1890, №№ 2,5-6; ЦГАДА, СП, кн. 44, л.л. 137,183,184,248,275.

62 ЦГАДА, СП, оп. 5, № 717, лл. 1-2 об.

63 Н.Н. Оглоблин. Обозрение столбцев и книг Сибирского приказа, ч.1, М, 1895, стр. 220.

64 ЧОИДР 1891 кн. 1, отд. V;

65 Н.С. Юрцовский. Очерки по истории просвещения в Сибири. Ново-Николаевск, 1923, стр. 9.

66 ЦГАДА, СП, кн. 1350, лл. 500-501.

67 Там же, л. 500-500 об.

68 Там же, оп. 5, № 608, л. 1.

69 Н. Н. Оглоблин. Бытовые черты начала XVIII в. ЧОИДР, 1904, кн. 1, отд. 3, Смесь, стр. 15-16.

70 ЦГАДА, СП, кн. 1350, л. 502.

71 П. Пекарский. Введение в историю просвещения в России XVIII столетия. СПб., 1862, стр. 120.

72 А. Г. Базанов. Очерки по истории миссионерских школ на Крайнем Севере (Тобольский Север). Л., 1936, стр. 22-24.

73 См.: Е. К. Ромодановская. О круге чтения сибиряков в XVII-XVIII вв. в связи с проблемой изучения областных литератур. Исследования по языку и фольклору, вып. 1, Новосибирск, 1965, стр. 223-254.

74 Н. Н. Оглоблин. Из архивных мелочей XVII в., №№ 2, 5-6.

75 ЦГАДА, СП, стлб. 75, лл. 49, 75, 95.

76 Н. Н. Оглоблин. Книжный рынок в Енисейске в XVII в., стр. 282-284.

77 Н. Н. Оглоблин. Библиотека сибирского митрополита Игнатия, 1700 г. СПб. 1893, стр. 3-5.

78 Е. К. Ромодановская. О круге чтения сибиряков в XVII-XVIII вв. стр. 236-237.

79 А. И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. 1, гл. 2, 4, 8; А. А. Гольденберг. Семен Ульянович Ремезов; Е. И. Дергачева-Скоп. Из истории литературы Урала и Сибири XVII в. Свердловск, 1965.

80 М. Н. Сперанский. Повесть о городах Таре и Тюмени. Тр. Комиссии по древнерусской литературе АН СССР, т. I, Л., 1932, стр. 13-32.

81 Е. К. Ромодановская. О круге чтения сибиряков в XVII-XVIII вв. стр. 240.

82 С. В. Бахрушин. Легенда о Василии Мангазейском. Научные труды, т. III, ч. 1, М., 1955, стр. 331-354.

83 История русской литературы, т. II, ч. 2. М.-Л., 1948, стр. 60; К. Газенвинкель. Материалы для справочно-библиографического словаря сибирских деятелей. Ежегодн. Тобольск, губ. музея, вып. 1, Тобольск, 1893, стр. 79, 80.

84 В. С. Иконников. Опыт русской историографии, т. 2, ч. 2. Киев, 1908, стр. 1378, 1379; История русской литературы, т. II, ч 2, стр. 61-64; С. Ф Платонов. Старые сомнения. Сборник статей в честь М. К. Любавского, М., А. Ставрович. Сергей Кубасов и Строгановская летопись. Сборник статей по русской истории, посвященных С. Ф. Платонову, Пгр., 1922, стр. 285-293.

85 Л Е Элиасов. Протопоп Аввакум в устных преданиях Забайкалья. ТОДРЛ, т. XVIII, М.-Л., 1962, стр. 351-363.

86 А А Горелов. 1) Народные песни о Ермаке. Автореф. канд. дисс. Л., 1 стр. 7, 8; 2) Кем был автор сборника «Древние российские стихотворения» Русский фольклор. Материалы и исследования, т. VII. М.-Л., 1962, стр. 293-312; т. I. M., 1929, стр. 427.

87 ЦГАДА, СП, стлб. 400, лл. 410, 411; см. также: АИ, т. IV, СПб., 1842, стр. 125.

88 ЦГАДА, СП, стлб. 400, лл. 1-7.

89 А. И. Сулоцкий. Семинарский театр в старину в Тобольске. ЧОИДР, 1870, кн. 2, стр. 153-157.

90 П. Г. Маляревский. Очерк из истории театральной культуры Сибири. Иркутск, 1957, стр. 12-18; Б. Жеребцов. Театр в старой Сибири (страница из истории русского провинциального театра XVIII-XIX вв.). Зап. Гос. инст. театрального искусства им. Луначарского, М.-Л., 1940, стр. 120, 121, 130.

91 ССЭ, т. I, стр. 933.

92 А. И. Сулоцкий. Исторические сведения об иконописании в Сибири. Тобольские губернские ведомости, 1871, № 17, стр. 97, 98.

93 А. И. Сулоцкий. Исторические сведения об иконописании в Сибири, стр. 98.

94 Н. Н. Оглоблин. Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа, ч. 1, стр. 359.

95 А. Н. Копылов. Русские на Енисее в XVII в., стр. 159-162.

96 Г. Ровинский. История русского иконописания. Записки археологического общества, т. VIII, 1836, стр. 27.

97 ЦГАДА, СП, кн. 1148. лл. 73, 79 об.

98 Там же, оп. 5, № 2251, лл. 230, 389.

99 Там же. кн. 951, л. 6 об., стлб. 1352, л. 73а.

100 М. К. Одинцова. Из истории русского деревянного зодчества в Восточной Сибири (XVII век). Иркутск, 1958, стр. 46; В. И. Кочедамов. Строительство Тюмени в XVI-XVIII вв. Ежегодн. Тюменск. обл. краеведч. музея, вып. III, Тюмень, 1963, стр. 86, 87; ЦГАДА, СП, стлб. 25, лл. 41, 42.

101 М. К. Одинцова. Из истории русского деревянного зодчества в Восточной Сибири, стр. 45.

102 Там же, стр. 55-56.

103 Там же, стр. 18, 24-25.

104 ЦГАДА, СП, кн. 1148, лл. 79-81.

105 В. И. Кочедамов. 1) Строительство Тюмени в XVI-XVIII вв., стр. 92; 2) Тобольск (как рос и строился город). Тюмень, 1963, стр. 25-34.

106 В. И. Кочедамов. Строительство Тюмени в XVI-XVIII вв., стр. 93.

107 А. И. Андреев. Очерки по источниковедению Сибири, вып. 1, стр. 108, 109.

108 История европейского искусствознания от античности до конца XVIII века. М., 1963, стр. 349.

109 В. И. Кочедамов. Строительство Тюмени в XVI-XVIII вв., стр. 97, 98.

110 В. А. Александров. Русское население Сибири XVII-начала XVIII в. стр. 162-168; М. К. Одинцова. Из истории русского деревянного зодчества в Восточной Сибири, стр. 18-22.

111 Е. Д. Петряев. Исследователи и литераторы старого Забайкалья. Чита, 1954, стр. 38.

112 Н. Н. Оглоблин. Бытовые черты начала XVIII в., стр. 16.

113 Б. Н. П а л к и н. Краткий очерк истории возникновения медицинских учреждений в районах Прииртышья и Горного Алтая в XVIII в. Здравоохранение Казахстана, Алма-Ата, 1954, № 3, стр. 31, 32.

Сибирский макрорегион занимает особое положение в России. Сегодня это основная часть (две трети) территории Российской Федерации, на которой сосредоточены основные энергетические и сырьевые ресурсы страны. Но, несмотря на все это, населению пришлось адаптироваться к условиям, усвоить местные традиции, принять своеобразие материальной и духовной культуры коренных жителей Сибири. Таким образом, в Сибири складывались социально-экономические общественные отношения, представлявшие собой результат трансляции российского образа жизни на местную почву; стала формироваться особая сибирская народная культура как вариант общенациональной русской культуры, явившей собой единство общего и особенного.

Межкультурное взаимодействие коснулось орудий труда. Население немало позаимствовало у туземцев из орудий охоты и рыболовства, а туземцы в свою очередь стали широко использовать орудия земледельческого труда. Заимствования с той и другой стороны в разной степени проявились в сооружаемых жилищах, в хозяйственных постройках, в предметах быта и одежде. Взаимное влияние разных культур имело место и в духовной сфере, в меньшей степени - на ранних этапах освоения Сибири, в значительно большей - начиная с XVIII века. Речь идет, в частности, об усвоении некоторых феноменов религиозности коренного населения пришлыми людьми, с одной стороны, и о христианизации аборигенов - с другой.

Отмечается большое сходство казачьего быта с бытом коренного населения. И бытовые отношения весьма сближали казаков с аборигенами, в частности, с якутами. Казаки и якуты доверяли и помогали друг другу. Якуты охотно одалживали казакам свои каяки, помогали им в охоте и рыболовстве. Когда казакам по делам службы приходилось отлучаться на длительный срок, они передавали соседям-якутам на сохранение свой скот. Многие местные жители, принявшие христианство, сами становились служилыми людьми, у них появлялись общие интересы с русскими переселенцами, формировался близкий образ жизни.

Смешанные браки коренных жителей с туземками, как крещеными, так и остававшимися в язычестве, приобретали массовый характер. Следует иметь в виду, что церковь относилась к этой практике с большим неодобрением. В первой половине XVII века духовные власти высказывали беспокойство по поводу того, что русские люди «с татарскими и с остяцкими и вогульскими поганскими женами смешаются... а иные живут с татарками некрещеными как есть со своими женами и детей приживают».

Местная культура, несомненно, влияла на культуру россиян. Но влияние русской культуры на туземную было значительно сильнее. И это вполне естественно: переход ряда коренных этнических групп от охоты, рыболовства и других примитивных промыслов к земледелию означал не только повышение уровня технологического оснащения труда, но и продвижение к более развитой культуре.

В Сибири существовали особенности социального устройства: отсутствие помещичьего землевладения, ограничение монастырских притязаний на эксплуатацию крестьянства, приток политических ссыльных, заселение региона предприимчивыми людьми - стимулировали его культурное развитие. Культура аборигенов обогащалась за счет российской общенациональной культуры. Повышалась грамотность населения, хотя и с большими трудностями. В XVII веке грамотными в Сибири были в основном люди духовного звания. Однако попадались грамотные и среди казаков, промысловиков, торговцев и даже крестьян.

Известно, что быт и культура населения того или иного региона определяются многими факторами: природно-климатическими, экономическими, социальными. Для Сибири важным обстоятельством было то, что поселения, которые возникали зачастую как временные, с преимущественно защитной функцией, постепенно приобретали постоянный характер, начинали выполнять все более широкий спектр функций - как социально-экономических, так и духовно-культурных. Пришлое население все прочнее укоренялось на освоенных землях, все больше приспосабливаясь к местным условиям, заимствуя элементы материальной и духовной культуры у аборигенов и в свою очередь, влияя на их культуру и образ жизни.

Дома рубились, как правило, из двух «клетей», соединенных между собой. Вначале жилища строили без украшений, а затем стали украшать наличники, карнизы, калитки, ворота и другие элементы дома. Со временем жилище становилось более гармоничным, удобным для проживания. В разных районах Сибири встречались крытые дворы, что было весьма удобно для хозяев. В домах сибиряков-старожилов поддерживались чистота и порядок, что свидетельствует о достаточно высокой бытовой культуре этой категории поселенцев.

До начала XVIII века в Сибири не было школ, детей и юношество учили частные учителя. Но их было немного, сфера их влияния ограниченна.

Духовные школы готовили кадры и для гражданских учреждений. При школах были библиотеки с книгами, в том числе и редкими, рукописями и другими богатствами духовной культуры. В распространении культуры важную роль играла миссионерская деятельность церкви. Миссионеров готовили из детей хантов и манси.

Светские учебные заведения появились в основном позже духовных, хотя были и исключения: цифирная школа в Тобольске открылась в первой четверти XVII века.

Организовывались и гарнизонные школы, в которых обучались грамоте, военному делу и ремеслам. Готовили переводчиков и толмачей: первых - для письменного, а вторых -- для устного перевода с русского языка и на русский язык. Были открыты также профессионально-технические школы, среди них -- заводские, навигацкие, геодезические. Появились и медицинские школы. Важную роль в обучении грамоте крестьян сыграли старообрядцы, у которых имелся значительный культурный потенциал.

Результатом миссионерской деятельности очень часто была не монорелигия, а двоеверие. Христианство причудливо сочеталось с язычеством. Так, буряты, принимая христианство, сохраняли свои шаманские верования и обряды. Трудности в приобщении аборигенов к христианской вере были связаны с тем, что сами аборигены противились этому, а миссионеры относились к своей задаче достаточно нормально.

Положительное влияние на систему образования в Сибири оказала проводившаяся в 1803-1804 годах школьная реформа. В соответствии с ее установками Россия была поделена на шесть учебных округов, Сибирь вошла в состав Казанского округа, интеллектуальным центром которого был Казанский университет. Плохо складывалась ситуация с развитием образования у коренных народов, и в первую очередь у жителей Крайнего Севера. Потребность в образовании была огромной, но возможности получать его, были ограниченными, политика образования - непродуманной.

В культурное развитие Сибири внесли свой вклад не только сибирские и российские энтузиасты, но и представители других стран, увидевшие большие возможности огромного края.

В области здравоохранения и медицины были достигнуты определенные успехи: строились больницы и амбулатории, Томский университет готовил врачей. Но врачей все же не хватало, больницы были бедными, из-за тяжелых условий жизни, как у коренного, так и пришлого населения болели люди очень много. Страшной болезнью была проказа - «ленивая смерть», как называли ее якуты. Часто вспыхивали эпидемии чумы, холеры, тифа. И в том, что многие больные излечивались в трудных условиях Сибири, была несомненная заслуга врачей и другого медицинского персонала, трудившегося на ниве здравоохранения.

Следует подчеркнуть, что в XIX веке, как и в предшествующие времена, весьма трудно и противоречиво протекал процесс цивилизационного развития Сибири. Продолжалось слияние разных потоков российской культуры и культуры аборигенов. Природное богатство края, относительная свобода труда, благоприятные условия для реализации предприимчивости, творческие дерзания прогрессивной интеллигенции, высокий уровень образования и культуры у политических ссыльных, их свободомыслие обусловливали своеобразие духовного и культурного развития жителей Сибири. Поражали высокие темпы распространения культуры, большая грамотность сибирского населения по сравнению с населением центральной части России, стремление сибиряков содействовать процветанию своего края.

Патриотическая интеллигенция, сибирские предприниматели искали пути и средства приобщения населения к культуре. Создавались общества, ориентированные на повышение грамотности сибиряков, приобщение их к ценностям духовной культуры. Одним из них было Общество попечения о народном образовании, созданное в 1880 году известным томским просветителем П.И. Макушиным. Результатом его деятельности было открытие шести школ для детей из бедных семей, ряда профессиональных школ и классов, бесплатных библиотек и музея.

Еще в XIX столетии в Сибири началось становление высшего образования. Были открыты университет и технологический институт в Томске, затем настало время Восточного института во Владивостоке.

У малочисленных сибирских народностей духовная культура в начале XX века находилась на родоплеменном уровне. В 1913 году на Чукотке было три начальные школы, в которых обучалось 36 детей. Своей письменности, тем более письменной литературы, малочисленные этносы не имели. Некоторые из них, например, коряки, были поголовно неграмотными. Даже в 20-е годы, как об этом свидетельствует перепись 1926-1927 годов, кочевое населенные было сплошь неграмотным.

Отставание великой державы, наличие в ней консервативных традиций, разгул полицейского государства уже много десятилетий назад вызывали тревогу у лучшей части общества, его интеллектуально-нравственной элиты.

За долгие века исторического развития народами Сибири создана богатая и своеобразная духовная культура. Формы и содержание ее были обусловлены в каждом регионе уровнем развития производительных сил, а также конкретными историческими событиями и природными условиями.

В целом результаты так называемого «культурного строительства» у народов Сибири неоднозначны. Если одни мероприятия способствовали подъему общего развития аборигенного населения, то другие - тормозили и нарушали традиционный уклад, создававшийся веками, обеспечивающий устойчивость жизни сибиряков.