Чуваши (самоназвание - чăваш, чăвашсем ) - пятый по численности народ России. По данным переписи 2010 года, на территории страны проживает 1 млн 435 тысяч чувашей. Их происхождение, история и своеобразный язык считаются весьма древними.

По мнению ученых, корни этого народа обнаруживаются в древнейших этносах Алтая, Китая, Средней Азии. Ближайшими предками чувашей считаются булгары, племена которых населяли обширную территорию от Причерноморья до Урала . После разгрома государства Волжская Булгария (14 век) и падения Казани часть чувашей обосновалась в лесных краях между реками Сура, Свияга, Волга и Кама, смешавшись там с финно-угорскими племенами.

Чуваши делятся на две основные субэтнические группы в соответствии с течением Волги: верховые (вирьял , тури ) на западе и северо-западе Чувашии, низовые (анатари) - на юге, кроме них в центре республики выделяют группу средненизовых (анат енчи ). В прошлом эти группы различались по бытовому укладу и материальной культуре. Теперь различия все больше сглаживаются.

Самоназвание чувашей, по одной из версий, напрямую восходит к этнониму части "булгароязычных" тюрок: *čōš → čowaš/čuwaš → čovaš/čuvaš. В частности, название племени савиров ("сувар", "суваз" или "суас"), упомянутое арабскими авторами X века (Ибн-Фадлан), многие исследователи считают тюркской адаптацией булгарского названия "Suvar".

В русских источниках этноним "чуваш" впервые встречается в 1508 году. В XVI веке чуваши вошли в состав России, в начале ХХ века получили автономию: с 1920 года Автономная область, с 1925 года - Чувашская Автономная Советская Социалистическая Республика. С 1991 года - Республика Чувашия в составе Российской Федерации. Столица республики - г. Чебоксары.

Где живут и на каком языке говорят чуваши

Основная часть чувашей (814,5 тыс. человек, 67,7% населения края) проживает в Чувашской Республике. Расположена на востоке Восточно-Европейской равнины, преимущественно на правобережье Волги, между ее притоками Сурой и Свиягой. На западе республика граничит с Нижегородской областью, на севере - с Республикой Марий Эл, на востоке - с Татарстаном, на юге - с Ульяновской областью, на юго-западе - с Республикой Мордовия. Чувашия входит в Приволжский федеральный округ.

За пределами республики значительная часть чувашей компактно проживает в Татарстане (116,3 тыс. человек), Башкортостане (107,5 тыс.), Ульяновской (95 тыс. человек.) и Самарской (84,1 тыс.) областях, в Сибири . Небольшая часть - за пределами Российской Федерации,

Чувашский язык относится к булгарской группе тюркской языковой семьи и представляет собой единственно живой язык этой группы. В чувашском языке выделяют верховой ("окающий") и низовой ("укающий") диалект. На основе последнего сформировался литературный язык. Наиболее ранним был тюркский рунический алфавит, замененный в X-XV вв. арабским, а в 1769-1871 - русской кириллицей, к которой затем добавили специальные знаки.

Особенности внешности чувашей

С антропологической точки зрения большинство чувашей относится к европеоидному типу с некоторой долей монголоидности. Судя по материалам исследований, монголоидные черты доминируют у 10,3% чувашей. Причем около 3,5% из них являются относительно чистыми монголоидами, 63,5% относятся к смешанным монголоидно-европейским типам с преобладанием европеоидных черт, 21,1 % представляют различные европеоидные типы как темноокрашенные, так и русоволосые и светлоглазые, и 5,1% относятся с сублапоноидным типам, со слабо выраженными монголоидными признаками.

С точки зрения генетики чуваши также являются примером смешанной расы – 18% из них носят славянскую гаплогруппу R1a1, ещё 18% – угро-финскую N, а 12% – западноевропейскую R1b. 6% имеют еврейскую гаплогруппу J, попавшую, вероятнее всего от хазар. Относительное же большинство – 24% – носит гаплогруппу I, характерную для северной Европы.

Елена Зайцева

Введение

Глава 1. Религии и верования

2.1 Народная религия чувашей

2.2 Чувашские боги и духи

Заключение

Примечания

Список литературы

Введение

В современном мире существует большое количество разнообразных вер и идеологий.

Религия сопровождает человечество на протяжении значительной части его истории и в настоящее время охватывает 80 % населения земного шара. И все-таки она является сферой, мало понятной и для обычных людей, и для специалистов. Причин тому много. Дать одно определение того, что же такое религия, вряд ли представляется возможным уже потому, что известно огромное количество религий прошлого и настоящего.

Понятие "религия" означат веру особый взгляд на мир, совокупность обрядово - культовых действий, а также объединение верующих людей в определенную организацию, которые вытекают из убежденности той или другой разновидности сверхъестественного.

Актуальность темы: человек изначально испытывает духовную потребность иметь целостное представление о мире. В ходе освоения действительности ему необходимо получить ответы на вопросы о том, что же такое наш мир в целом. Народная религия чуваш - это накапливавшаяся в течение столетий духовное богатство нашего народа, его история, культурное достояние.

Возникает актуальная потребность выявление этих скрытых мировоззренческих констант и определение форм их осознания народом. В современный период для духовной жизни общества и народа важно изучение религии так, как особую значимость сегодня приобретает проблема сохранения этнических ценностей.

Цель: рассказать о религиозных верованиях чувашского народа.

.выяснить взаимосвязь чувашских религий с религиями других народов.

2.изучить религиозные верования чувашского народа

.рассказать об основных верованиях чувашского народа.

Научная значимость

Практическая значимость

Объект: религия как языческие верования чувашей

Работа состоит из введения, двух глав, четырех параграфов, заключения, списка литературы.

Глава 1. Религии и верования

1.1 Исторические формы религиозных верований. Структура и функции религии

Основным определяющим признаком религиозного характера тех или иных представлений является их связь с верой в сверх естественное - нечто стоящее вне законов материального мира, не повинующееся и противоречащее им. Сюда входит, во-первых, вера в реальное бытие сверхъестественных существ (богов, духов), во-вторых, вера в существование сверхъестественных связей между естественными явлениями (магия, тотемизм) и, в-третьих, вера в сверхъестественные свойства материальных предметов (фетишизм).

Вера в сверхъестественное характеризуется следующими основными моментами:

) убежденностью в реальном существовании сверхъестественного (в отличие от других форм фантастического мышления, например искусства где так же часто встречаются фантастические образы и события, но они не выделяются за реальностью);

) эмоциональным отношением к сверхъестественному - религиозный человек не только представляет себе сверхъестественный объект, но и переживает свое отношение к нему;

) иллюзорной деятельностью, являющейся неотъемлемой частью всякой более или менее массовой религии. Поскольку религиозный человек верит в способность сверхъестественных существ, сил или свойств положительно или отрицательно влиять на его жизнь, всякая религия включает в себя определенные предписания поведения верующего по отношению к сверхъестественному, реализующееся в религиозном культе.

Итак, вера является центральной мировоззренческой позицией и одновременно психологической установкой всех религий. Она выражает специфическое отношение к действительным или воображаемым объектам, явлениям, при котором достоверность и истинность этих объектов, явлений принимаются без доказательств. У веры есть две стороны, или два значения. Первая сторона - это вера в кого - либо или что - либо через признание их ценности и истинности, например вера в Святую Троицу. Вторая сторона - это доверие, т.е. соединение веры с личностно - практическим отношением, подчинением сознания и поведения человека принятым на веру представлениям. Это значение сущности веры позволяет определить следующие типы:

)вера наивная, возникающая в человеке до пробуждения в нем критической деятельности разума;

2)вера слепая, вызванная страстным чувством, заглушающим голос рассудка;

)вера сознательная, состоящая в признании рассудком истинности чего - либо.

Трудность определения религии как социального феномена заключается в том, что она традиционно рассматривается как явление человеческого бытия и культуры. Поэтому каждый мыслитель определял религию, исходя из собственных воззрений. Так у И. Канта (1724 - 1804) религия является направляющей силой: "Религия (рассматривая субъективно) есть познание всех наших обязанностей как божественных заповедей" , т.е. является не просто взглядами на мир, но, по сути, жесткими требованиями, которые регламентируют человеческую жизнь, указывают человека, как именно он должен направлять и распределять свои усилия.

Русский религиозный философ и богослов С.Н. Булгаков (1871 - 1944) в работе "Карл Маркс как религиозный тип" писал: "По моему убеждению, определяющей силой в духовной жизни человека является его религия - не только в узком, но и в широком смысле слова, т.е. те высшие и последние ценности, которые признает человек над собою и выше себя, и то практическое отношение, в которое он становится к этим ценностям".

Таким образом, религия есть мировоззрение, основанное на вере в существование Бога, сверхъестественных сил, управляющих миром.

Первые религиозные представления наших предков тесно связаны с возникновением у них ранних форм духовной жизни. Видимо, это могло иметь место лишь на определенной ступени развития Homo sapiens, обладающего умением рассуждать и поэтому способного не только к накоплению и осмыслению практического опыта, но и к некоторой абстракции, трансформации чувственных восприятий в сфере духовной. Как свидетельствует наука, достижение подобного рода состояния у человека произошло около 40 тыс. лет назад.

Более 100 тысяч лет назад возникают искусство, религия, родоплеменной строй, обогащается духовная жизнь.

Крайне скудный запас знаний, страх перед неведомым, то и дело корректирующим эти скудные знания и практический опыт, зависимость от сил природы, сюрпризов окружающей среды - все это неизбежно вело к тому, что сознание человека определялось не столько логическими причинно - следственными связями, сколько связями эмоционально - ассоциативными, иллюзорно - фантастическими. В процессе трудовой деятельности (добывание пищи, изготовление орудий труда, оборудование жилища), семейно - родовых контактов (установление брачных связей, переживание рождения и смерти близких) складывались и укреплялись примитивные первичные представления о сверхъестественных силах, повелевающих миром, о духах-покровителях данного рода, племени, о магических связях между желаемым и действительным.

Первобытные люди верили в существование сверхъестественных связей между людьми и животными, а так же в возможность воздействовать на поведение животных с помощью магических приемов. Эти воображаемые связи получили свое осмысление в древней форме религии - тотемизм.

Тотемизм - некогда почти универсальная и ещё ныне весьма распространённая религиозно - социальная система, в основании которой лежит своеобразный культ так называемого тотема. Термин этот, впервые употреблённый Лонгом в конце XVIII в., заимствован у североамериканского племени оджибва, на языке которых totem означает название и знак, герб клана, а также название животного, которому клан оказывает специальный культ. В научном смысле под тотемом подразумевается класс (обязательно класс, а не индивид) объектов или явлений природы, которому та или другая первобытная социальная группа, род, фратрия, племя, иногда даже каждый отдельный пол внутри группы (Австралия), а иногда и индивид (Сев. Америка) - оказывают специальное поклонение, с которым считают себя родственно связанным и по имени которого себя называют. Нет такого объекта, который не мог бы быть тотемом, однако наиболее распространёнными (и, по видимому, древними) тотемами были животные.

Анимизм (от лат. anima, animus - душа, дух), вера в существование душ и духов, т.е. фантастических, сверхъестественных, сверхчувственных образов, которые в религиозном сознании представляются действующими во всей мёртвой и живой природе агентами, управляющими всеми предметами и явлениями материального мира, включая и человека. Если душа представляется связанной с каким-либо отдельным существом или предметом, то духу приписывается самостоятельное существование, широкая сфера деятельности и способность влиять на различные предметы. Души и духи представляются то аморфными, то фитоморфными, то зооморфными, то антропоморфными существами; однако они всегда наделяются сознанием, волей и другими человеческими свойствами. Зачатки анимистических представлений возникли в глубокой древности, возможно, еще до появления тотемизма.

В отличие от тотемизма, анимистические представления имели более широкий и всеобщий характер.

Магия - вера в существование сверхъестественных связей и отношений человека с вещами, животными, духами, устанавливаемых с помощью определенной разновидности религиозной деятельности с целью желательного воздействия на окружающий мир.

Таким образом, в сознании первобытных людей в процессе становления родового общества выработался довольно четкий, стройный и обширный комплекс ранних религиозных представлений.

С возникновением государства появились новые формы религиозных верований. Среди них различают национальные и мировые религии.

Национальные религии - это такие религиозные верования, которые охватывают своим влиянием все социальные слои населения в пределах одной национальности.

Возникают также религии, приверженцами которых становятся различные народы. Эти религии принято называть мировыми. Они появились несколько позже национальных и стали важным событием в истории религии. В мировых религиях значительно упрощен культ, нет специфической национальной обрядности - основного элемента, препятствующего распространению национальных религий среди других народов. Привлекательной для трудящихся масс в мировых религиях оказалась и идея всеобщего равенства: мужчин и женщин, бедных и богатых. Однако это равенство оказалось лишь равенством перед Богом: все могут верить в него и надеяться на потустороннее вознаграждения за страдания на земле.

В структурном отношении религия - весьма сложное социальное явление. Во всякой религии есть три основных элемента:

Религиозное сознание;

Религиозный культ;

Религиозные организации.

Религиозное сознание имеет два взаимосвязанных и в то же время относительно самостоятельных уровня: религиозную психологию и религиозную идеологию. Другими словами, религиозное сознание функционирует на идеологическом и социально - психологическом уровнях.

Религиозная психология - это совокупность представлений, чувств, настроений, привычек, традиций разделяемых верующими. возникает она стихийно, как непосредственное чувственное отражение бессилия человека перед окружающей действительностью.

Религиозная идеология - это более или менее стройная система идей, разработкой и пропагандой которых занимаются религиозные организации в лице профессиональных богословов и служителей культа.

Религиозный культ (лат. cultus - уход, почитание) - совокупность символических действий, с помощью которых верующий пытается воздействовать на вымышленные (сверхъестественные) или реально существующие объекты. К религиозному культу относятся богослужения, таинства, обряды, жертвоприношения, посты, молитвы, заклинания, ритуалы. Субъектами культовой деятельности могут быть как религиозная группа, так и отдельный верующий человек. Такая деятельность органически связана с ритуалами, представляющими собой образцы поведения по отношению к священным и сверхъестественным силам.

Религиозная организация - это объединение последователей той или иной религии, возникающие на основе общности верований и обрядов. Функции религиозных организаций состоят в удовлетворении религиозных потребностей верующих, регулировании культовой деятельности, обеспечении устойчивости и целостности данного объединения.

Функции религии.

Существует два подхода к осознанию Бога: рационалистический, с помощью разума, и иррационалистический, благодаря чувству веры.

Функции - это способы действия религии в обществе, а роль - это суммарный результат, который получается по мере выполнения ее функций. На протяжении веков основные функции религий сохранились, хотя некоторым из них придавался в большей мере эмоционально - психологический, нежели сакральный смысл. Религия с позиций научного, советского подхода осуществляется следующие основные функции:

.Мировоззренческая - создает особое миропонимание, в основе которого находится некая всемогущая сила - Мировой Дух или Разум, управляющий всеми процессами Вселенной, Земли, флоры, фауны, а также судьбами человечества и индивида.

2.Компенсирующая - дает возможность человеку путем обращения к Богу или другим сверхъестественным силам компенсировать свое бессилие и избавиться от страданий перед неблагоприятными природными, враждебными социальными силами, несчастными обстоятельствами жизни.

.Интегрирующая и дифференцирующая - может быть рассмотрена в двух противоположных аспектах. С одной стороны, это единение верующих, что было весьма важным фактором в сознании и укреплении государства. С ругой, - разделение людей по вероисповеданию.

.Регулирующая - определяет систему нравственных норм, дает морально - этические и ценностные установки, как священнослужителям, так и широкому кругу верующих. Предусматривается практика управления деятельностью индивидов, малых и больших групп в религиозно - приходских общинах, а также этносов в целом.

Религия является определенным компонентом становления человека, ее значение состоит в придании смысла ценности его существования.

1.2 Взаимосвязь с другими религиями

Мифология и религия чувашей унаследовали много черт от общетюркских верований <#"justify">чувашский религия миф верование

Согласно различным археологическим, эпиграфическим, письменным, фольклорным источникам, данным лингвистики влияние мусульманской религии на чувашей Среднего Поволжья относится к Х в. В эпоху Волжской Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства чуваши заимствовали отдельные религиозные представления, персидскую и арабскую религиозную лексику, формировались определённые черты языческого культа чувашей, их нравы, особенности социальной организации, складывался язычески-мусульманский синкретизм, где господствующим элементом оставался домусульманский. Некоторые чуваши даже переходили в мусульманскую веру. На всём протяжении этнокультурных контактов татар и чувашей их совместное проживание в Среднем Поволжье, некоторая близость культуры и языков являлись важнейшими факторами, способствовавшими переходу части чувашского населения в ислам. В некоторых случаях в условиях совместной жизни размывались этнические границы между чувашами и татарами, что приводило к весьма интересным результатам: например, в Свияжском уезде образовалась своеобразная группа молькеевских кряшен, в составе которых прослеживается чувашский и татарский (предположительно мишарский) этнический компонент.

В середине XVI в. Среднее Поволжье вошло в состав Русского государства. С этого времени политика христианизации местных народов стала важным фактором, влиявшим на динамику их религиозных верований и развитие этнических процессов в регионе. Так, вследствие насильственного распространения христианства часть чувашей, не принявших православной веры, обратилась в ислам, и впоследствии растворилась среди татарского населения. Начало этого процесса приходится на 40-е годы XVIII вв. Исламизация чувашей-язычников и православных чувашей была своеобразным антихристианским протестом, направленным "против национально-колониального угнетения".

В XIX в. под влиянием выше отмеченных факторов некоторые чуваши Среднего Поволжья по-прежнему переходили в ислам. В Симбирской губернии по данным архивных источников самые ранние упоминания о переходе чувашей в мусульманскую веру относятся к 30-м годам XIX века. По свидетельству жителей д. Старое Шаймурзино Буинского уезда, на рубеже 20-30-х гг. приняли ислам язычники Яргунов и Батыршин. А в 1838-1839 гг. их примеру последовали ещё пять чувашских семей. В марте 1839 г. они даже направили прошение оренбургскому муфтию с просьбой зачислить их в магометанскую веру. Прошение по просьбе чувашей написал указной мулла д. Малая Цильна Ильяс Айбетов. Желание стать мусульманами чуваши объяснили следствием "совместного жительства с татарами и короткого, всегдашнего с ними обращения, тем более, что в чувашской вере не нашли они ничего по Богослужению основательного и религиозного, при неимении духовных молитв и наставников". Вероятно, не без влияния татар-мусульман новоявленные чуваши-мусульмане оценивали новую религию как лучшую, чем прежняя языческая вера.

В мае 1839 г. архиепископ Симбирской епархии просил губернатора выяснить обстоятельства перехода в ислам чувашей-язычников д. Старое Шаймурзино, так как на основании предписания министра внутренний дел от 18 февраля 1839 г., следовало "обращать строжайшее внимание к преследованию подобных совращений.". Однако в 1843 г. Правительствующий сенат постановил прекратить преследование некрещёных чувашей, принявших магометанскую веру, оставить их на прежнем месте жительства, а мулле И. Айбетову строго внушить, чтобы впредь не привлекал язычников в ислам. Хотя в самом постановлении не говорится о причинах, побудивших Сенат принять подобное решение, но в отношении к предписанию министра внутренних дел оно выглядит непоследовательным. Вероятно, такое решение было принято на основании указа Екатерины II о веротерпимости. В целом же позиция государства в вопросах конфессиональной политики была предельно ясной и чёткой: по возможности крестить большинство нерусских народов империи и, в данном случае, в Среднем Поволжье, пресечь их исламизацию.

В августе 1857 г. под руководством удельной конторы Симбирской губернии началось крещение ещё оставшихся в язычестве чувашей. К 8 февраля 1858 г. по данным управляющего удельной конторы были обращены в христианство до тысячи чувашей-язычников. За переход в православную веру департамент уделов даровал трёхлетнее освобождение от уплаты податей и личную пожизненную свободу от рекрутства.

Однако некоторые чуваши-язычники, лишённые возможности по-прежнему исповедовать свою веру, и вопреки ожиданиям церкви и государства предпочитали перейти в ислам. Например, в селениях Городищи и Старые Татарские Чукалы Буинского уезда девять чувашей отказались креститься и скрылись у местных татар-мусульман. На все увещания священников принять православную веру они решительно заявили, что "если невозможно им уже пребывать. в язычестве, то они скорее изъявляют желание обратиться все в магометанство". Чуваши селений Старое Шаймурзино и Новое Дуваново направили прошения на высочайшее имя императора, оренбургскому муфтию и начальнику корпуса жандармов Симбирской губернии, в которых именовали себя некрещёными, исповедующими ислам, и жаловались на действия властей, принуждавших их к крещению. Чуваши просили разрешить им остаться в магометанской вере и при этом ссылались на прецедент, имевший место в 1843 г., когда язычникам д. Старое Шаймурзино якобы разрешено было исповедовать мусульманскую веру.

Жалобы о насильственном крещении также поступали от чувашей других деревень: Старые Татарские Чукалы, Средние Алгаши, Городищи и Три Избы Шемурши. При этом среди язычников, не принявших православную веру, даже появились слухи, "что будто бы правительству угодно дозволить им быть по-прежнему язычниками, или обратиться в магометанский закон.". В частности, подобные слухи распространяли крестьяне д. Средние Алгаши Данила Федотов и Семён Васильев.

Вскоре на жалобы чувашей последовало строгое распоряжение, сначала министра внутренних дел, а затем и председателя департамента уделов, разобраться в обстоятельствах насильственного крещения. 1 февраля 1858 г. помощник управляющего удельной конторы докладывал, что чуваши селений Старое Шаймурзино, Новое Дуваново, Старые Татарские Чукалы приняли православие добровольно.

Но всё же, как свидетельствуют документы того времени, жалобы на насильственное крещение были не беспочвенны. Например, 5 ноября 1857 г. в Шигалинский приказ из Симбирской удельной конторы было направлено грозное послание, в котором говорилось, что до сих пор, несмотря на распоряжение за № 1153 от 26 сентября 1857 г., многие язычники этого ведомства не были крещены. По мнению председателя удельной конторы, подобные промедления в "столь важном деле" были связаны с "совершенным бездействием и невниманием приказного головы Васильева". И ему председатель вынужден сделать "строгое замечание", чтобы впредь были приняты все необходимые меры к крещению язычников.

Уже 14 января 1858 г. управляющий Буинским отделением Симбирской удельной конторы надворный советник Каминский докладывал, что по его указанию в Шигалинском приказе начались поиски скрывающихся от крещения чувашей-язычников. Аналогичное распоряжение касалось семей двоих братьев д. Старые Татарские Чукалы Паркинского приказа, по выражению надворного советника, "упорных в своём заблуждении", "свыкшихся с исламизмом" и скрывающихся у татар. В с. Городищи в течение трёх дней Каминский и священник увещали семью чувашей перейти в православие, так как семейство их "не может [быть] терпимо" в целом христианском селении и "непременно будет выселено". Но братья отвергли все "уговоры". Один из них убежал от приказного головы и спрятался в подполе. В знак протеста он сбрил на голове волосы и стал носить тюбетейку. А другой упорно отказывался назвать своё имя, за что его по приказу надворного советника высекли розгами (40 ударов) и отправили на шесть дней на общественные работы.

Однако в Симбирской удельной конторе подобные меры были признаны "насильственными" и совершенно излишними, и в распоряжениях от 18 и 22 января 1858 г. голове Шигалинского приказа и управляющему Буинским отделением было предписано оставить в покое упорствующих язычников "до собственного их убеждения в заблуждениях".

Во время христианизации в 1857 г. чувашей-язычников Симбирской губернии не все чуваши, отказавшиеся креститься, переходили в ислам, хотя и подавали прошения с просьбой зачислить их в магометанство. В действительности, под этим предлогом некоторые из них желали по-прежнему исповедовать языческую веру. Судя по документам, самыми последовательными в стремлении стать мусульманами были семь чувашских семей в д. Старое Шаймурзино. Их них, властям, в конце концов, удалось обратить в христианство шесть семей.

Отголоски миссионерской деятельности Симбирской удельной конторы не заставили себя долго ждать. Уже в начале 60-х гг. XIX века канцелярией МВД Симбирской губернии было издано следующее распоряжение: "Крестьян Илендея Ишмулина, Махмута Илендеева, Антипа Биккулова, Абдина Аблязова, Алексея Алексеева, Матвея Семёнова и Емельяна Федотова за совращение крестьян д. Новое Дуваново и окрестных селений из православия в магометанство на основании 184, 19, 25 статьи уложения о наказаниях лишить всех прав состояния, сослать на каторжную работу в крепостях на 8 лет [.]. С отступивших от православия, взыскать льготы, которыми они пользовались в течении трёх лет, и в рекрут." По архивным документам известно, что из названных крестьян в 1857-1858 гг. Антип Биккулов и Илендей Ишмулин в прошениях в разные правительственные ведомства жаловались на насильственное обращение в православную веру. В прошении от 15 июля 1864 г. чуваши селений Средние Алгаши (Симулла Симуков и Альгиней Альгеев), Новое Дуваново (Абдюш Абдельменев) и Три Избы Шемурши (Мархеб Мульеров) просили оставить их в языческой вере, как признававших пророка Магомета. В прошении, составленном на высочайшее имя, они писали, что с давнего времени исповедуют язычество, а в 1857 году удельное начальство стало теснить их в христианство, о чём ранее они уже не раз подавали прошения с просьбой о защите. По результатам следствия, проведённого в марте 1865 г., оказалось, что трое чувашей - С. Симухов (Семён Васильев), А. Альгеев (Александр Ефимов) и М. Мульеров (Юшан Трофимов) - желают быть язычниками, и только А. Абдульменев (Матвей Семенов) намерен перейти в магометанство. Считая себя некрещёными, чуваши отказались платить обязательный мирской сбор со всех христиан религиозного прихода (94 копейки с души) и доставить строительный материал (по одному бревну из лесной дачи с трёх душ) на ремонт церкви в с. Убеи. Эти обстоятельства и стали главной причиной, побудившей чувашей подать прошение на имя императора.

В середине 60-х гг. XIX - начале ХХ века во время неоднократных "отступнических" движений крещёных татар Симбирской губернии к ним нередко присоединялись и крещёные чуваши ряда селений. Об этом свидетельствуют архивные документы и наблюдения современников. В начале ХХ в. священник К. Прокопьев писал, что крещёные чуваши селений Буинка, Сиушево, Чепкасы, Ильметьево, Чикилдым, Дуваново, Шаймурзино и Трёх-Болтаево участвовали в таких движениях и наряду с татарами ходатайствовали "об официальном разрешении им исповедовать мусульманскую веру". Так, например, старшина Кайсаровского волостного правления 25 июня 1866 г. докладывал, что в д. Новоиркеево двое крещёных чувашей присоединились к "отпавшим" крещёным татарам. Правда, один из них, Семён Михайлов, вскоре вернулся в православную веру. А Филипп Григорьев, будучи "воспитан в татарском образе жизни, не может изменить таковой и исповедовать православную веру, и желает быть магометанином". Поэтому он и состоит, по собственному признанию, в "сообществе с крещёными татарами по ходатайству".

Старокрещеные чуваши д. Чепкас Ильметьево (33 человека) в прошении от 19 марта 1866 г. на имя императора называли себя магометанами и просили оградить от притеснения властей в соблюдении мусульманских обрядов. Кроме того, как отмечал священник Малов, они называли себя ещё и "природными татарами". Лидером этих чувашей был Василий Митрофанов, проучившийся в сельской школе шесть лет и считавшийся её лучшим учеником. Он поддерживал тесные контакты с отдельными лидерами "отступнического" движения крещёных татар, и с некоторыми из них в 1866 г. был сослан в Туруханский край Восточной Сибири.

Надо сказать, что в это время кроме названных крещёных чувашей, явно перешедших в ислам, практически все жители д. Чепкас Ильметьево были склонны к "отпадению" в мусульманскую религию. В их образе жизни прослеживалось религиозное и культурное влияние татар-мусульман. Чуваши соблюдали уразу, праздновали пятницу, носили татарские костюмы и в быту разговаривали на татарском языке. В дальнейшем, большинство этих чувашей остались в лоне православной церкви, и как отмечал священник Н. Крылов, в их религиозной жизни произошли заметные изменения. Они "оставили намерение" перейти в ислам, перестали праздновать пятницу и соблюдать уразу. От окончательного отпадения в мусульманство, по свидетельству православного священнослужителя Н. Крылова, их удержали высочайшие отказы царя на просьбу "отпавших" чувашей перейти в ислам.

В отступническом движении 1866-1868 гг. также участвовали новокрещенные чуваши д. Старое Шаймурзино, обращённые в православие ещё в 1857 году. Их уполномоченный Бикбав Исменеев ездил с прошением в Санкт-Петербург. Но поездка ровным счётом ничего не дала. В столице, его и ещё крещёного чуваша Махмута Ишметьева из д. Новое Дуваново задержали и препроводили к городскому полицмейстеру. Пробыв неделю в Санкт-Петербурге, Б. Исменеев вернулся в родную деревню и, несмотря на безрезультатность поездки, сообщил односельчанам, что их дело уладилось.

По признанию участников этого ходатайства на их переход в ислам повлияли принудительное обращение в христианство в 1857 г., обстоятельства тесного и совместного проживания с татарами-мусульманами, образ их жизни, с которым они уже свыклись и, кроме того, некоторые представления о преимуществах "татарской" веры над "русской", появившиеся в чувашской среде. О последнем, в частности, красноречиво высказался Бикбав Исменеев, заявив, что "русскую веру душа не принимает, татарскую веру мы больше знаем - кругом татары, а ваша русская вера тьма - исполнять нельзя.". Крещёный чуваш Абдульмень Абдреев, крестьянин д. Чепкас Ильметьево, говорил: "Я и другие одножители мои. сошлись на улице, разговаривали о верах: татарской и русской и порешили перейти в татарскую, как признанную за лучшую.".

Но, были и такие случаи, когда чуваши, побывавшие уже в мусульманской и православной верах, возвращались в прежнюю языческую религию. Так поступил Емелий Темиргалиев участник ходатайства крещёных чувашей д. Старое Шаймурзино. На допросе от 22 сентября 1871 г. он показал, что за пять лет до этого подписал приговор Бикбаву Исменееву о ходатайствовании у царя разрешения перейти в ислам. Теперь же, он "не хочет ни татарской, ни русской веры", а желает "остаться в прежней своей чувашской вере".

В конце 60-х гг. XIX века переходы крещёных чувашей в ислам были отмечены в деревнях Елховоозёрное, Средние Алгаши, в 70-80-х гг. - в селениях Трёх-Болтаево и Большая Акса. Кроме того, по наблюдениям современников влияние мусульманской религии на крещёных чувашей Симбирской губернии имело место в деревнях Новые Алгаши, Альшихово и Тиньгаши.

Обеспокоенные исламизацией чувашей, православные священники и чиновники министерства народного просвещения во второй половине XIX - начале XX века предпринимали различные меры для ограждения крещёных чувашей от татаро-мусульманского влияния и их укрепления в православной вере. Например, в тех чувашских селениях, где население было подвержено влиянию мусульманской религии, по инициативе инспектора чувашских школ Казанского учебного округа открывались миссионерские школы. Там преподавали закон Божий, практиковалось церковное пение, читали православные книги на чувашском языке. С взрослыми учителя проводили религиозные беседы и привлекали к чтению религиозных книг и церковному пению на чувашском языке вместе с детьми. Спустя некоторое время с разрешения министерства народного просвещения в этих школах были открыты "домовые" церкви, где священниками были чуваши.

В 70-х гг. XIX века инспектор чувашских школ по Симбирской губернии И.Я. Яковлев ходатайствовал в местном православно-миссионерском комитете об открытии подобной миссионерской школы в д. Средние Алгаши. Видный чувашский просветитель считал, что в вопросе религиозного выбора ислам вреден для этнической самоидентификации его народа. Симбирская духовная консистория поддержала инициативу И.Я. Яковлева, распорядившись ежегодно выделять на содержание школы 150 рублей и единовременно 60 рублей на первоначальное обзаведение.

В начале ХХ века священник К. Прокопьев отмечал, что "благодаря влиянию школы и христианских книжек на чувашском языке", убеждения и симпатии чувашей, "безусловно, перешли в сторону христианства". И важную роль в этом сыграло внедрение в учебно-воспитательную практику православных инородческих школ педагогической системы И.Н. Ильминского.

Кроме того, приходские священники и благочинные церковных округов проводили специальную антимусульманскую пропаганду среди чувашского населения, разъясняли ему преимущества христианства перед исламом и "доказывали его ложность". По свидетельству священников, эти мероприятия способствовали некоторому обособлению крещёных чувашей от татар-мусульман и возникновению между ними напряжённых отношений. Крещёные чуваши ряда селений со смешанным населением по инициативе священников возбуждали ходатайства об отделении от татар-мусульман в самостоятельное общество, и даже об образовании селения.

В Симбирской губернии в конце XIX века произошло новое отступническое движение крещёных татар. В нём приняли участие крещёные чуваши шести деревень: Большая Акса, Чепкас Ильметьево, Энтуганово, Новое Дуваново, Старое Шаймурзино и Старое Чекурское. Прошения также подавали крещёные татары селений Трёх-Болтаево, Елховоозёрной, Буинки и Чикилдым, в которых ранее уже отмечались отдельные переходы крещёных чувашей в мусульманскую веру. Правда, по имеющимся источникам невозможно выяснить, сколько их было к этому времени в составе "отпавших" крещёных татар. Но правительство в очередной раз отказало в удовлетворении прошений, и крещёные татары вместе с чувашами не получили официального статуса мусульман.

Мало что изменилось в правовом положении чувашей-мусульман в начале XX века. Принятые в ходе первой русской революции либеральные законопроекты - манифест 17 октября 1905 г. о свободе вероисповедания и высочайший указ 17 апреля 1905 г. - не изменили статус православных чувашей и чувашей-язычников, перешедших в ислам. Если "отпавшим" крещёным татарам был официально разрешён переход в ислам, то чувашам в этом было отказано, поскольку по указу от 17 апреля 1905 г. крещёные чуваши не имели права перехода в ислам, так как до принятия христианства они были язычниками, а не мусульманами. Указ гласил, что "лица, числящиеся православными, но в действительности исповедуя ту нехристианскую веру, в которой до присоединения к православию принадлежали сами или их предки, подлежат по желанию их, исключению из числа православных". Таким образом, по смыслу указа, православным чувашам следовало вернуться в язычество, но этого не могли допустить государство и церковь.

Руководствуясь положениями указа от 17 апреля 1905 г., Симбирское губернское правление и духовная консистория отказали в ходатайствах о переходе в ислам крещёным чувашам д. Тиньгаши и Сиушево Буинского уезда и д. Старое Шаймурзино Симбирского уезда. Чуваши двух последних деревень пытались обжаловать это решение, составив прошение в Сенат с просьбой о пересмотре их дела. В результате, по прошению чувашей д. Сиушево буинскому уездному исправнику пришлось провести повторное расследование, которое показало, что эти чуваши, "давно" и "упорно" - с 80-90-х гг. XIX в. - уклоняются от исполнения обрядов православной веры и тайно исповедуют ислам. Но духовная консистория летом 1907 г. вновь отвергла ходатайство этих чувашей. Не смирившись с таким решением, они, в октябре 1907 г. направили прошение на имя губернатора, а в мае 1908 г. - в Правительствующий Сенат. Дело было передано в Синод, который отклонил их прошения.

Тем не менее, несмотря на все отказы властей признать их право исповедовать ислам, крестьяне д. Сиушево в 1907 г. самовольно выстроили мечеть, и уже не таясь, стали исполнять обряды мусульманской религии. Но вскоре губернские власти пресекли все попытки чувашей организовать свой религиозный быт. Строительство мечети было признано незаконным, и в 1911 г. она была закрыта. Хотя попытка чувашей-мусульман д. Сиушево организовать религиозную общину потерпела неудачу, власти вынуждены были признать, что "все отпавшие чуваши твёрдо держатся магометанской религии" и надежды на их возвращение нет, тем более что родившиеся дети после окончательного "отпадения" родителей, воспитываются ими "в духе и обычаях этой религии".

Совсем по-другому сложилась судьба крещёных чувашей, принявших ислам ещё в 50-70-х гг. XIX вв. В начале ХХ столетия властями они официально именовались в посемейных списках крещёными татарами. И в 1905-1907 гг. в их составе смогли легализоваться и стать мусульманами, к примеру, чуваши селений Старое Шаймурзино, Елховоозёрное Симбирского уезда, Большая Акса, Старое Чекурское, Новое Дуваново, Буинка, Трёх-Болтаево и Чепкас Ильметьево Буинского уезда. К этому времени они уже не отличались от татар-мусульман и "отпавших" крещёных татар ни именами, ни одеждой, ни языком и даже называли себя татарами.

Согласно различным данным численность чувашей-мусульман Симбирской губернии в 1905-1907 г. составляла 400-600 человек. Так, по сведениям посемейных списков их насчитывалось 554 человека, а по данным волостных правлений к 1911 г. их было всего 483 человека. Надо полагать, что в действительности во второй половине XIX - начале XX вв. чувашей мусульман Симбирской губернии было несколько больше, чем указано в источниках. Возможно, их численность в это время составляла 600-800 человек. От общей численности чувашского населения (159766 чел.) по данным переписи 1897 г. их доля равняется 0,3-0,5 %, соответственно - татарского (133977 чел.) - 0,4-0,6%. Таким образом, говорить о крупномасштабной исламизации и ассимиляции чувашей татарами-мусульманами не приходится.

Чуваши-мусульмане положительно воспринимали новую самоидентификацию и саму возможность открыто исповедовать магометанскую веру, появившуюся в начале XX века в связи с заметными послаблениями в конфессиональной политике властей. Например, чуваш Имадетдин Измайлов (Иван Фёдоров), житель д. Сиушево, говорил по этому поводу: "Мы очень рады, что можем, открыто молиться, так как нам нравиться и что прятаться больше не нужно". Его односельчанин Ибрагим Шамшетдинов (Николай Спиридонов) признался: "Теперь мы можем открыто молиться по магометанскому закону. Мы все очень довольны, что перешли в магометанство: раньше русских священников бывало не дождёшься, а теперь всегда мулла под рукой. Прежде бывало, [что] священник всё смеялся над нами, что мы татары, а что же нам делать, когда это нам нравиться; как мы перешли в магометанство, то жить лучше стали, и татары помогают работой и не обижают больше". Чуваши, приняв ислам и став татарами, улучшили своё социальное положение в сравнении с чувашами, оставшимися в язычестве и православии. Однако православные чуваши не одобряли переход в ислам своих соплеменников, так как считали, что после этого неизбежно следовала этническая ассимиляция. К примеру, когда в 1906 г. решил стать мусульманином крещёный чуваш К. Степанов крестьянин д. Тиньгаши, как писал священник, сбитый с толку своей "недостойной женой", его родители не могли смириться с мыслью, что сын их сделается когда-нибудь "татарином".

В отдельных случаях исламизация большинства жителей какой-нибудь деревни сопровождалась напряженными отношениями в быту между оставшимися в православии чувашами и теми, кто принял ислам. Так, например, обстояло дело в д. Сиушево. Здесь в 1905 г. было 50 дворов с чувашами "отпавшими" в магометанство и 20 дворов с православными христианами. В частности, согласно показаниям крещёного чуваша А.З. Макарова: "Тем, кто остался в православии, стало от того трудно жить: в праздники нам давали общественную работу, обижали и били наших детей, обижали нас землёй, лугами. Возвращаясь из церкви, часто мы терпели от отложившихся насмешки, и они бросали в нас, кроме того, камни и грязь. Вообще тяжело стало жить среди татар и отложившихся, особенно с последними. Между нами и отложившимися происходят постоянные ссоры, и даже драки". Другой чуваш П.Г. Жарков отмечал, что между крещеными и мусульманами были постоянные недоразумения и драки, причём отложившиеся всегда побеждали, так как их было большинство . Их соседи, чуваши-мусульмане отрицали все эти обвинения, как несправедливые. Однако некоторые из чувашей-мусульман действительно относились к крещёным чувашам и к церкви с неприязнью. Так, в 1906 г. чуваш-мусульманин д. Сиушево Игнатий Леонтьев, был признан виновным и подлежал аресту на один месяц за оскорбление священника во время водоосвящения домов крещёных чувашей и за нанесение удара по Евангелию в руках сопровождавших священника мальчиков. Действия обвиняемого, согласно же объяснениям его двоюродной сестры, православной чувашки, были вызваны тем, что церковная служба проходила в её доме, где произошел этот инцидент. Ее брат намеривался обратить в мусульманскую веру живших у неё племянников и поэтому неодобрительно отнёсся к действиям священника, решившего провести службу в этом доме. Таким образом, религия разделяла не только жителей деревни, но и некоторые семьи, привнося в отношения родственников определённую долю конфликтности. Либерализация этноконфессиональных отношений обнажила всю сложность религиозных противоречий в чувашской среде.

В заключение можно подвести следующие итоги. Документально исламизация чувашей Симбирской губернии прослеживается с начала XIX столетия, на протяжении которого православные чуваши и чуваши-язычники неоднократно переходили в ислам, нередко совместно с крещеными татарами. Смена вероисповедания была обусловлена комплексом социокультурных и политических факторов, среди которых можно выделить близость языка и быта чувашей и татар, их тесное соседство, длительные культурные контакты и безусловно насильственная христианизация чувашей. По различным оценкам численность чувашей-мусульман Симбирской губернии в XIX - начале XX вв. не превышала 1000 человек. В представлениях чувашей-мусульман (и не только для них) ислам являлся "татарской" верой, и переход в мусульманское вероисповедание воспринимался ими как "переход в татары" ("Эпир тутара тухрамaр" - дословно: "Мы вышли в татары"). Ислам чуваши расценивали как более лучшую веру, чем язычество или православное христианство. В условиях исторически сложившегося исламо-христианского пограничья в Среднем Поволжье и Приуралье исламизация чувашей, о чем свидетельствуют материалы по Симбирской губернии, в конечном итоге, оборачивалась этнической ассимиляцией, что проявилось в смене самосознания, утрате родного языка и изменении культурно-бытовых черт.

Глава 2. Мифы и верования древних чувашей

2.1 Народная религия чувашей

Традиционные верования чувашей представляют собой мифологическое миропонимание, религиозные понятия и воззрения, идущие из далеких эпох. Первые попытки последовательного описания дохристианской религии чувашей принадлежит К.С. Мильковичу (конец 18 века), В.П. Вишневскому (1846), В.А. Сбоеву (1865). Материалы и памятники, связанные с верованиями, систематизировали В.К. Магницкий (1881), Н.И. Золотницкий (1891) архиепископ Никанор (1910), Дюла Мессарош (перевод с венгерского издания 1909 г. Осуществлен в 2000г.), Н.В. Никольский (1911, 1912), Н.И. Ашмарин (1902, 1921). Во второй половине 20 - начале 21 вв. появилась серия работ, посвященных традиционным верованиям чувашей.

Верования чувашей относятся к разряду тех религий, которые называют религией жертвоприношений, по мнению исследователей, восходящих в своих истоках к первой мировой религии - древнеиранскому зороастризму. Христианство, ислам были известны древним предкам чувашей уже на ранних этапах распространения этих двух религий. Известно, что суварский царь Алп - Илитвер в своем княжестве (17 в.) насаждал христианство в борьбе с древними религиями.

Христианство, ис лам, иудаизм сосуществовали рядом в Хазарском государстве, в то же время народные массы были весьма привержены мировоззрению предков. Это подтверждается абсолютным господством языческих погребальных обрядов в салтово-маяцкой культуре. В культуре и верованиях чувашей исследователями обнаружены также иудаистские элементы (Малов, 1882). В середине века, когда формировался чувашский этнос, традиционные верования испытывали длительное воздействие ислама. После присоединения Чувашского края к Русскому государству процесс христианизации был длительным и не завершился лишь актом насильственного крещения. Булгары-чуваши восприняли элементы традиционных верований марийцев, удмуртов, возможно буртасов, можоров, кыпчаков и других этнических общностей, с которыми они контактировали.

Приверженность к исламу после его принятия в 922 г. Булгарами при хане Алмуше, с одной стороны, древним верованиям, с другой, становится этноконфессиональным и этноразделительным признаком населения Волжской Булгарии, где знать и основная часть горожан стали мусульманами (или бесермянами), сельские жители преимущественно оставались поклонниками доисламской религии. В Булгарии утвердился ислам не ортодоксального образца, а как синкретический, обогащённый элементами традиционных культур и верований. Есть основания полагать, что переходы из одного состояния в другое (из чувашского в бесермянское и обратно) у населения, особенно сельского, имели место на протяжении всего булгарского периода. Полагают, что официальный ислам до образования Казанского ханства не слишком сильно преследовал немусульман, которые несмотря на синкретизацию традиционных верований, сохранили верность домусульманским канонам, общественному и семейно-родовому быту. В религиозно-обрядовой практике древних чувашей оставили след сложные процессы, происходившие в период Золотой Орды. В частности, в пантеоне отразились боги и духи в образах ханов и прислуживавших им чиновников.

В Казанском ханстве правящий класс и мусульманское духовенство роповедовали нетерпимость к иноверцам - т. н. ясачным чувашам. Сотные серпу и десятные вунпу князьки, тарханы и казаки-чуваши, приняв ислам, отатаривались. Предания свидетельствуют о том, что ислам вынужденно принимали и ясачные чуваши. Известны так же факты обратного возвращения в лоно носителей трдиционных верований. После взятия Казани в 1552 г., когда позиции ислама были сильно ослаблены, часть сельских жителей-мусульман переходила в "чувашское" домусульманское состояние. Это имело место ещё в период Золотой Орды в связи с распрями в Закамье, откуда население Булгарского улуса (вилаета) уходило на север - в Заказанье и северо-запад - в Предволжье, в результате этих миграций происходил трыв от мусульманских центров. Приверженцы немусульманских верований, как считают исследователи, составляли большинство жителей Заказанья и Предволжья. Однако по мере укрепления ислама, начиная с 17в., в этноконтактной чувашско-татарской зоне наблюдался перелив в ислам язычников (части или всех семей) в чувашских деревнях. Этот процесс продолжался до середины 19 в. (например, в д. Артемьевка Оренбургской губернии).

До середины 18 в. Приверженцы традиционных верований сохраняли канонизированные формы, насильственным актам крещения подвергались в незначительных масштабах (православие принимали служилые чуваши). Основная масса чувашей сохраняла верность дохристианской религии и после крещения их в 1740 г. В принудительном порядке, когда с помощью солдат члены Новокрещенской конторы сгоняли жителей деревень к реке, совершали обряд крещения и записывали их православные имена. Под влиянием православия, его развитой, в том числе сельской местности, церковной организации в конце 18 - первой половине 19вв. происходила синкретизация традиционных верований. Почитаемой стала, к примеру, икона святого Николая Чудотворца (Можайского), являвшаяся редким экземпляром деревянной скульптуры 16 века (находился в Никольском женском монастыре), превратившегося в Микула Тура и вошедшего в чувашский пантеон. Чувашские обряды и праздники сближаются с христианскими, однако тенденция сближенияне была простой и гладкой.

В период массового принудительного крещения в 18 и первой четверти 19 ввеков подвергались жестокому разрушению священные места общественных молений и родовых мольбищ (киреметей), крещеным чувашам запрещалось исполнение традиционных обычаев и обрядов в этих местах. Нередко здесь возводились церкви и часовни. Насильственные действия, духовная агрессия православных миссионеров вызывали протест и массовые движения в защиту народных верований, обрядов и обычаев а в целом - самобытной культуры. Воздвигнутые православные храмы, часовни, монастыри плохо посещались (хотя на месте древних святилищ в разных районах расселения чувашей возникли многие часовни), за исключением нескольких известных церквей, в том числе Ишаковской (Чебоксарский район), ставшей полиэтнической и межрегиональной.

В середине 19 века Казанской губернии оставалось около их, по признанию официальной статистики, было гораздо больше. В действительности, судя по данным 1897 года, в правобережных уездах Казанской губернии проживало 11 тысяч " чистых язычников". Как переходное состояние в религиозном отношении характеризуется вторая половина 19 - начало 20 веков. Этот период связан с введением Н.И. Ильминского, христианско-просветительской деятельностью И.Я. Яковлева и чувашских вославных миссионеров, к православию через образование потянулась молодежь, в результате чего ускорился процесс христианизации чувашей. Победа православия над этническими религиями была ускорена также буржуазными реформами. Деятели православия этого периода в целом уважительно относились к чувашским традициям и менталитету, пользовались доверием масс. Православие на чувашской почве закреплялось ускоренно, хотя и на синкретических началах.

В течение 20 века численность не принявших крещение приверженцев чувашских верований (себя они называют чан чаваш - "истинные чуваши") постепенно сокращалась, ибо поколение людей советского времени выросло вне религиозной почвы. Однако в крестьянской среде благодаря устойчивости народной обрядовой культуры, которую не могли вытеснить советские обряды и праздники, сохранялась этно-конфессиональная общность, локализованная главным образом за пределами Чувашской Республики в многонациональных регионах - в Ульяновской, Оренбургской, Самарской областях, Татарстане и Башкортостане. Из-за отсутствия статистических данных, о численности чувашей этой группы можно говорить только приблизительно - это несколько тысяч человек, но не менее 10 тысяч, причем две трети из них проживают в Закамье, особенно в бассейне Большого Черемшана и Сока.

На рубеже 20 - 21 веков усилилась тенденция перехода " язычников " в православие, в частности, в семьях, где супруги принадлежат разным конфессиям.

Православная религия, утвердившаяся как официальная религия среди чувашей, вобрала в себя значительные элементы традиционных верований, которые связаны с народными обычаями и обрядами, обрядовым календарем, названиями религиозных праздников. Термином Тура обозначался чувашский верховный небесный бог, а впоследствии - Иисус Христос. Христа чуваши называют также тураш, как и изображения других христианских богов и святых. Связано это с закреплением почитания икон как богов (тураш - "икона"). В 20 веке обычным было обращение к иконе и языческим богам одновременно. В течение этого столетия, несмотря на атеистическую пропаганду советской эпохи, функционировали, а во многих случаях активно бытовали народные (тем не менее настоящие чувашские, связанные с верованиями) религиозные обряды и праздники, прежде всего связанные с культом предков и производственной обрядностью - это первый выгон скота, обряды освящения нового урожая чуклеме и другие. С христианскими совпали или слились традиционные чувашские праздники зимнего, весеннего, летнего и осеннего циклов: Кашарни - Крещение, Манкун - Пасха, Калам - со Страстной неделей и Лазаревой субботой, Вирем - с Вербным воскресеньем, Симек - с Троицей, Синсе - с Духовым днем, Керр сари - с престольными праздниками.

Традиционные верования чувашей, как выше отмечалось, стали объектом внимания исследователей, миссионеров, бытописателей с 18 века. И уже тогда ярко выраженный дуализм с резким разграничением доброго и злого начал их религии послужил основанием для ее классификации как ветви зороастризма. В чувашском пантеоне и дохристианской концепции о сознании мира и сотворении человека исследователи находят сходства с древнеиранской мифологией. С пантеоном индоиранского круга перекликаются, к примеру, следующие названия чувашских богов: Ама, Аму, Тура, Аша, Пулех, Пихампар. Янавар.

Верования чувашей, связанные с огнепоклонством, космогоническими представлениями, многочисленностью богов домашнего очага и природы, обрядами в честь предков, сооружением антропоморфных каменных и деревянных памятников дали повод исследователям еще в 19 веке для заключения, что чуваши придерживались учения Зороастризма.

Во главе чувашского пантеона, сложного по своей структуре, стоит верховный небесный бог Султи Тура, который правит всем миром, выступает как основное лицо религиозного поклонения и веры. Этот главный персонаж чувашской религии совпадает с верховыми богами многих индоевропейских, тюркских и финно-угорских народов, в том числе по этимологии, функциями и другим параметрам.

В торжественной форме богу Тура совершалось благодарственное жертвоприношение во время общественных обрядов, семейно-родового обряда чуклеме, когда из нового урожая в его честь пекли новый хлеб и варили пиво. К Тура обращались во многих обрядах, в том числе общественных, семейных и индивидуальных, молитва имела специфику в каждом конкретном случае.

В торжественной форме богу Тура совершалось благодарственное

Что такое чувашская народная религия? Под чувашской народной религией понимается доправославная чувашская вера. Но четкого понимания этой веры нет. Как чувашский народ не однороден, так же чувашская доправославная религия неоднородна. Часть чувашей веровали в Тора и сейчас веруют. Это монотеистическая вера. Тора он один, но в веровании Тора существует Кереметь. Кереметь - это реликт языческой религии. Такой же языческий реликт в христианском мире как празднование нового года и масленицы. У чувашей кереметь был не богом, а образом зла и темных сил, которому приносили жертвы, чтобы они не трогали людей. Кереметь при дословном переводе означает вера в (бога) Кер. Кер (название бога) еметь (вера, мечта).

Структура мира

Для чувашского язычества характерно многоярусное представление о мире. Мир состоял из трех частей: верхний мир, наш мир и нижний мир. И было всего семь слоев в мире. Три слоя в верхнем, один в нашем, и еще три в нижних мирах.

В чувашской структуре мироздания прослеживается общетюркское деление на надземные и подземные ярусы. В одном из небесных ярусов живёт главный пирешти <#"center">2.2 Чувашские боги и духи

В Чувашской мифологии по В.К. Магницкому <#"center">Заключение

Человек изначально испытывает духовную потребность иметь целостное представление о мире. Проблема происхождения философии, отделения ее от мифа и превращения в самостоятельную сферу духовной жизни стоит в ряду важнейших философских проблем.

Тема моего исследования "Древние чувашские боги и культ предков". Почему выбрана нами эта тема? Выбор нашей темы не случаен. В прошлом году исполнилось 140-лет со дня рождения Николая Ивановича Ашмарина - выдающегося тюрколога и языковеда, основоположника современного научного языкознания, автора 17-томного "Словаря чувашского языка", где также отражены религия, верование, мифология, обряды чувашского народа.

Понимание культуры как совокупности традиций, обычаев того или иного народа в процессе развития переходит в понимание ее как системы образцов, парадигм деятельности, скрытых в жизни народа. Возникает актуальная потребность выявления этих скрытых мировоззренческих констант и определения форм их осознания народом. Особую значимость сегодня приобретает проблема сохранения и приумножения этнических ценностей в целях правильного регулирования деятельности и поведения членов общества. Знакомство с мифологией, традициями и обрядами, позволяет приобщить духовные ценности чуваш к системе общечеловеческих ценностей, дает возможность понять видение мира нашими предками и определить перспективы развития национальной культуры.

Цель работы - исследование миропонимания чуваш и становления их философской культуры на основе "Словаря чувашского языка" Н.И. Ашмарина. Кого считали древние чуваши своими богами и где сохранились эти обычаи до сих пор?

Примечания

Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974. С. 38, 333; Димитриев В.Д. М.П. Петров: жизнь и научная деятельность // Историко-этнографические исследования в Чувашской АССР. Чебоксары, 1990. С. 8-10; Коблов Я.Д. О татаризации инородцев Поволжья. Казань, 1910; Можаровский А.Ф. Изложение хода миссионерского дела по просвещению казанских инородцев с 1552 по 1867 год. М., 1880; Руновский Н. Очерки по истории просвещения инородцев Волжско-Камского края в связи с историей переводов на их языки до первой половины XIX века // Симбирские епархиальные ведомости. 1901. № 2, 4, 7; Он же, Контора новокрещенских дел // Симбирские епархиальные ведомости. 1903. № 11; Чичерина С.В. У приволжских инородцев. Путевые заметки. СПб., 1905; Прокофьев К. К истории просвещения инородцев Казанского края в XVIII в. // Симбирские епархиальные ведомости. 1905. № 2.

Морозов И.Л. Экономика татарской пореформенной деревни и массовое движение татарского крестьянства 50-70-х гг. XIX в. // Материалы по истории Татарии второй половины XIX в. М.; Л.,1936; Григорьев А.Н. Христианизация нерусских народностей как один из методов национально-колониальной политики царизма в Татарии (с половины XVI в. до февраля 1917 г.) // Материалы по истории Татарии. Казань, 1948. Выпуск 1; Чернышев Е.И. Татария в период разложения крепостного права // Материалы по истории Татарии. Казань, 1948. Выпуск 1; Гриценко Н.Г. Удельные крестьяне Среднего Поволжья. - Грозный. 1959; Денисов П.В. Религиозные верования чуваш. Историко-этнографические очерки. - Чебоксары. 1959; Смыков Ю.И. Крестьяне Среднего Поволжья в борьбе за землю и волю. Казань. 1973; Димитриев В.Д. Чувашия в эпоху феодализма. Чебоксары, 1986.

Каховский В.Ф. Этногенез народов Среднего Поволжья и религиозный синкретизм // Проблемы развития атеизма в современных условиях. Чебоксары, 1973; Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974; Димитриев В.Д. Распространение христианства и чувашские народные массы в период феодализма // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. Чебоксары, 1978. Выпуск 86; Каховский В.Ф. Этногенез чувашского народа и религиозный синкретизм // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. Чебоксары, 1978. Выпуск 1; Денисов П.В. Проявление язычески-православного синкретизма в религиозных верованиях чувашского крестьянства в конце XIX - начале XX века // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. Чебоксары, 1978. Выпуск 86; Кудряшов Г.Е. Этноспецифика обыденной религиозности // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. - Чебоксары, 1978. Выпуск 86.

Димитриев В.Д. О динамике численности татарского и чувашского населения Казанской губернии в конце XVIII - начале XX веков // Учёные записки ЧНИИ. Чебоксары, 1969. Выпуск 47. С. 242-246; Каховский В.Ф. Этноним "чуваши" в письменных источниках // Актуальные проблемы археологии и этнографии Чувашской АССР. Чебоксары, 1982. С. 75-94.

Исхаков Д.М. Расселение и численность татар в Поволжско-Приуральской историко-этнографической области в XVIII-XIX вв. // Советская этнография. 1980. № 4. С. 25-39; Он же, Об этнической ситуации в Среднем Поволжье в XVI-XVII вв. (критический обзор гипотез о "ясачных" чувашах Казанского края) // Советская этнография. 1988. № 5. С. 141-146.

Кабузан В.М. Народы России в XVIII в. Численность и этнический состав. М., 1990; Он же, Народы России в первой половине XIX в. М., 1992.

Таймасов Л.А. Христианизация чувашского народа в первой половине XIX в. Чебоксары, 1992.

Чичерина С.В. У приволжских инородцев. Путевые заметки. СПб., 1905; Гриценко Н.Г. Удельные крестьяне Среднего Поволжья. - Грозный. 1959.

Денисов П.В. Религиозные верования чуваш. Историко-этнографические очерки. Чебоксары, 1959. С. 63-64, 66-67, 75-77; Каховский В.Ф. Этногенез народов Среднего Поволжья и религиозный синкретизм // Проблемы развития атеизма в современных условиях. Чебоксары, 1973. С. 34; Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974. С. 40, 64-65, 195; Димитриев В.Д. Распространение христианства и чувашские народные массы в период феодализма // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. Чебоксары, 1978. Выпуск 86. С. 82; Михайлов Е.П. Золотоордынский и Казанскоханский периоды в истории Чувашии по археологическим данным // Исследование по истории Чувашии периода феодализма. Чебоксары, 1986. С. 17-18. В названных работах отмечается насильственное насаждение ислама в X-XVI вв. среди народов Среднего Поволжья, осуществляемого властями Волжской Булгарии, Золотой Орды и Казанского ханства. Но есть и противоположное мнение, высказанное М.Г. Худяковым. Он считал, что в Казанском ханстве сохранялась полная веротерпимость в соответствии с торговым характером городского населения и традициями Волжской Булгарии, а миссионерская проповедь совершалась мирным путём (Худяков М.Г. Очерки по истории Казанского ханства. - Казань, 1990. С. 197-198); Закиев М.З., Кузьмин-Юманади Я.Ф. Волжские булгары и их потомки. Казань, 1993. С. 21-28.

Каховский В.Ф. Этногенез чувашского народа и религиозный синкретизм // Проблемы религиозного синкретизма и развития атеизма в Чувашской АССР. Чебоксары, 1978. Выпуск 1. С. 62-63; История Чувашской АССР. Чебоксары, 1983. Т. 1. С. 57; Таймасов Л.А. Христианизация чувашского народа в первой половине XIX в. - Чебоксары, 1992, с. 86

Исхаков Д.М. Молькеевские кряшены: проблема формирования и демографическое развитие в XVIII - начале XX вв. // Молькеевские кряшены. Казань, 1993. С. 4-25.

Кабузан В.М. Народы России в первой половине XIX в. М., 1992. С. 197; Кабузан В.М. Народы России в XVIII в. Численность и этнический состав. М., 1990. С. 142; Можаровский А.Ф. Изложение хода миссионерского дела и просвещение в Казанском крае с 1552 по 1867 год. М., 1880. С. 89. Кроме того, по мнению В.Ф. Каховского и В.Д. Димитриева, в XVI-XVII вв. сотни чувашских деревень в Казанском и Свияжском уездах были ассимилированы татарами (Димитриев В.Д. О динамике численности татарского и чувашского населения Казанской губернии в конце XVIII - начале XX веков // Учёные записки ЧНИИ. Чебоксары, 1969. Выпуск 47. С. 242-246; Каховский В.Ф. Этноним "чуваши" в письменных источниках // Актуальные проблемы археологии и этнографии Чувашской АССР. Чебоксары, 1982. С. 75-94). В то же время Д.М. Исхаков считает, что состояние русскоязычных источников XVI-XVII вв. по Свияжскому уезду не позволяет однозначно отличить "собственно чувашей от тех групп, которые до середины XVII в. назывались чувашами, а позже стали именоваться татарами". Что же касается Казанского уезда, то высказанные ранее гипотезы об этнической принадлежности "ясачных чувашей" (1. "ясачные чуваши" Казанского уезда - это собственно чуваши, 2. татары, 3. группы булгарского населения, в языке которых кыпчакские элементы не одержали окончательной победы и 4. южные удмурты) аргументированы не достаточно (Исхаков Д.М. Об этнической ситуации в Среднем Поволжье в XVI-XVII вв. // Советская этнография. 1988. № 5. С. 141-146). Поэтому остаётся спорным вопрос о крупномасштабной ассимиляции чувашей татарами в указанный период на данной территории.

Кириллов Р.С. Миссионерская деятельность Русской православной церкви в Среднем Поволжье во второй половине XIX века // История христианизации народов Поволжья. Критические суждения и оценки. Межвузовский сборник научных трудов. Чебоксары, 1989. С. 60; Денисов П.В. Религиозные верования чуваш. Историко-этнографические очерки. Чебоксары, 1959. С. 238; Таймасов Л.А. Христианизация чувашского народа в первой половине XIX в. Чебоксары, 1992. С. 86; Димитриев В.Д. Чувашия в эпоху феодализма. Чебоксары, 1986. С.133.

Есть мнение, что именно в это время мусульманизация чувашей достигла своей кульминации (Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974. С. 74).

ГАУО (Государственный архив Ульяновской области), ф. 318, оп. 3, д. 230, л. 6-6 об., 10, 11 об.

Там же, л. 10 об., 20, 24-24 об.

Там же, л. 6-6 об., 43-45.

Там же, л. 12, 19-20.

Там же, л. 6-6 об., 11.

Там же, л. 1

Там же, л. 89.

Там же, оп. 1, д. 1082, л. 218 об.

Там же, л. 218 об.

Там же, л. 95.

Там же, л. 177-179, 183-186, 189-191 об.; д. 1083, л. 10-10 об.

Там же, д. 1082, л. 213-213 об., 264-264 об., 289-289 об.

Там же д. 1083, л. 286-286 об.

Там же, л. 179, 182, 209-209 об., 212.

Там же, л. 215 об. - 217 об., 290-292 об.

Там же, д. 1083, л. 1-1 об.

Там же, л. 79.

Там же, л. 79 об.

Там же, л. 79 об. - 80.

Там же, л. 81 об.; д. 1082, л. 192.

Там же, д. 1083, л. 10-10 об., 63 об.; д. 1082, л. 289-289 об.

Там же, л. 183-186, 189-191 об.

Там же, л. 215 об. - 217 об.

Цит. по: Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974. С. 73.

ГАУО, ф. 318, оп. 1, д. 1082, л. 213-213 об., 264-264 об., 289-289 об.; д. 1083, л. 10-10 об.

Там же, ф. 76, оп. 1, д. 22, л. 16-17.

В скобках указаны имени, принятые по крещению.

Там же, л. 15-15 об.

Там же, л. 9-10.

Чичерина С.В. У приволжских инородцев. Путевые заметки. СПб. 1905. С. 142.

ГАУО, ф. 134, оп. 7, д. 149, л. 24-24 об.

Там же, д. 70, л. 9-10.

Там же, л. 23 об.

Там же, д. 302, л. 3; ф. 108, оп. 1, д. 50, л. 119-119 об.

Там же, ф. 134, оп. 7, д. 302, л. 3-4 об.

Там же, ф. 108, оп. 50, д. 10, л. 3, 14-14 об.

Там же, л. 14 об. - 15 об.

Там же, л. 18 об. - 20 об.

Там же, л. 19-19 об.

Там же, ф. 134, оп. 7, д. 70, л. 6.

Там же, ф. 108, оп. 50, д. 10, л. 18-18 об.

Чичерина С.В. Указ. соч. С. 335, 382; Отношение Инспектора чувашских школ Казанского учебного округа № 209 от 17 сентября 1877 г. // Журналы очередного и экстренного Симбирского уездного земских собраний. Симбирск, 1877. С. 16; ГАУО, ф. 134, оп. 7, д. 578, л. 121-121 об.; д. 839, л. 34.

Чичерина С.В. Указ. соч. С. 380, 142-144.

ГАУО, ф. 99, оп. 1, д. 308, л. 1-3.

Прозоров С.Л. Особенности адаптации чуваш в условиях русского города (на примере Симбирска XIX - начала XX века) // Историко-этнографические исследования Симбирского Поволжья: сборник научных статей. Ульяновск, 2002. С. 64.

Отношение г. Инспектора чувашских школ Казанского учебного округа № 209 от 17 сентября 1877 г. // Журналы очередного и экстренного Симбирского уездного земских собраний. Симбирск, 1877. С. 17-18.

Чичерина С.В. Указ. соч. С. 142.

ГАУО, ф. 134, оп. 7, д. 839, л. 7, 28-28 об., 32, 32 об., 33, 54-54 об., 35 об., 52.

Там же, л. 28-29, 52; д. 625, л. 7-7 об., 10-11 об.; ф. 76, оп. 7, д. 1142, л. 19-20 об.; Чичерина С.В. Указ. соч. С. 142.

ГАУО, ф. 134, оп. 7, д. 578, л. 14, 16, 20, 24, 27-28, 35-36, 9-10, 51-54, 95 об., 116-123, 124-125 об., 127-128, 5 об. - 6, 97 об., 113-133 об.; д. 577, л. 15-18, 66-70.

Там же, д. 578, л. 17, 33, 37, 59-60, 98-101, 128-144 об.; д. 577, л. 53-62, 101-116.

Там же, ф. 88, оп. 4, ед. хр. 209, л. 108.

ГАУО, ф. 88, оп. 1, д. 1457, л. 1, 6-11; д. 1459, л. 1, 3, 8, 12; д. 1460, л. 1-1 об., 3-4, 12 об. - 13; оп. 4, д. 209, л. 101-102.

Там же, д. 1460, л. 7-7 об., 25-27 об., 30-36, 38 об., 42, 46-47, 53, 58-58 об., 62.

Там же, ф. 1, оп. 88, д. 2, л. 18, 28, 30-31 об.; оп. 93, д. 86, л. 4-4 об., 37-37 об.; ф. 88, оп. 1, д. 1460, л. 34-36.; д. 1930, л. 27-27 об., 40, 52-52 об., 81-81 об., 102-102 об., 111 об.; ф. 108, оп. 39, д. 25, л. 17.

Там же, ф. 1, оп. 93, д. 86, л. 18; ф. 88, оп. 1, д. 1930, л. , л. 16-16 об., 27-27 об., 37-38, 40, 48, 72, 114, 118.

Там же, ф. 88, оп. 1, д. 1457, л. 6-8; д. 1930, л. 102-102 об.

Там же, ф. 88, оп. 1, д. 1361, л. 15, 18, 20 об., 38-40; д. 1416, л. 4, 8-11; ф. 134, оп. 7, д. 70, л. 6-8 об.; д. 149, л. 1, 112-113 об.; д. 577, л. 15-18, 66-70; д. 578, л. 5 об. - 6, 118-123 об., 126-127 об., 133-133 об.; д. 807, л. 26, 34-40, 85, 104-105, 137-143, 189, 258-259; д. 816, л. 40-42, 47-51; ф. 318, оп. 1, д. 1082, л. 164-164 об., 180 об. - 181 об.

ГАУО, ф. 1, оп. 93, д. 86, л. 34, 45, 34-34 об.; ф. 88, оп. 1, д. 1361, л. 38-40; д. 1416, л. 8-10; д. 1457, л. 9; д. 1459, л. 1; д. 1460, л. 3-4, 11-11 об., 12, 31-32; д. 1930, л. 56-56 об., 64-71; ф. 134, оп. 7, д. 807, л. 104-105, 258-259; д. 816, л. 40-42, 47-51, 32.

Наиболее важные статистические сведения об инородцах Восточной России и Западной Сибири, подверженных влиянию ислама. Казань, 1912. С. 62.

ГАУО, ф. 76, оп. 7, д. 1142, л. 34.

Там же, л. 33-33 об.

Там же, ф. 88, оп. 1, д. 1457, л. 6-8.

Кудряшов Г.Е. Динамика полисинкретичной религиозности. Чебоксары, 1974. С. 279.

ГАУО, ф. 1, оп. 93, д. 86, л. 45.

Там же, ф. 76, оп. 7, д. 1142, л. 15-15 об.

Там же, л. 21-21 об.

Там же, л. 17-18 об., 33 об., 34 об.

Там же, ф. 1, оп. 88, д. 1, л. 2 об., 34-37, 41.

Там же, л. 9 об., 58 об., 59-61 об., 56, 63.

Список литературы

1.Чуваши: этническая история и традиционная культура / Афторы-сост.: В.П. Иванов, В.В. Николаев, В.Д. Димитриев. М.: Издательство ДИК, 2000.96 с.: ил., карт.)

2.Для подготовки данной работы были использованы материалы с сайта http://www.chuvsu.ru

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

И поведение. В центре европейской части России проживают чуваши. Характерные черты характера неотъемлемо связаны с традициями этих удивительных людей.

Истоки народа

На отдалении около 600 километров от Москвы расположен город Чебоксары, центр Чувашской республики. На этой земле проживают представители красочного этноса.

Существует много версий о происхождении этого народа. Наиболее вероятно, что предками были тюркоязычные племена. Эти люди начали мигрировать на запад еще во II веке до н. э. Ища лучшей доли, они пришли на современные территории республики еще в VII-VIII веках и триста лет спустя создали государство, которое было известно как Волжская Булгария. Отсюда и пошли чуваши. История народа могла бы быть другой, но в 1236 году государство разбили монголо-татары. Часть людей сбежала от завоевателей на северные земли.

Название этого народа с киргизского переводится как «скромные», по старому татарскому диалекту - «мирные». Современные словари утверждают, что чуваши - это "тихие", "безобидные". Впервые название упоминается в 1509 году.

Религиозные предпочтения

Уникальна культура этого народа. До сих пор в обрядах прослеживаются элементы Передней Азии. Также на стиль повлияло тесное общение с ираноязычными соседями (скифами, сарматами, аланами). Не только быт и хозяйство, но и манеру одеваться перенимали чуваши. Внешность, особенности костюма, характер и даже религия их получены от соседей. Так, еще до присоединения к Российскому государству эти люди были язычниками. Верховного бога звали Тура. Позже в колонию начали проникать другие веры, в частности христианство и ислам. Поклонялись Иисусу те, кто обитал на землях республики. Аллах стал главой тех, кто жил за пределами области. В ходе событий носители мусульманства отатарились. Все же на сегодняшний день большая часть представителей этого народа исповедует православие. Но дух язычества до сих пор ощущается.

Слияние двух типов

Различные группы повлияли на внешность чувашей. Больше всего - монголоидная и европеоидная расы. Именно поэтому практически всех представителей этого народа можно разделить на светловолосых финских и представителей темного Белокурым присущи русые волосы, серые глаза, бледность, широкий овал лица и небольшой нос, кожа часто покрыта веснушками. При этом по виду они несколько темнее европейцев. Локоны брюнетов нередко завиваются, глаза темно-коричневого цвета, узкой формы. У них плохо выражены скулы, вдавленный нос и желтый тип кожи. Здесь стоит отметить, что их черты мягче, чем у монголов.

Отличаются от соседних групп чуваши. Характерные для обоих типов - небольшой овал головы, переносица низкая, глаза сужены, маленький аккуратный рот. Рост средний, к полноте не склонные.

Повседневный образ

Каждая народность - уникальная система обычаев, традиций и верований. Не стало исключением и С давних времен эти люди в каждом доме самостоятельно изготавливали сукно и холст. Из этих материалов шили одежду. Мужчинам полагалось носить холщовую рубаху и штаны. Если становилось прохладно, к их образу добавлялись кафтан и овечья шуба. Имели присущие только себе узоры чуваши. Внешность женщины удачно подчеркивали необычные орнаменты. Все вещи были украшены вышивкой, в том числе и расклиненные рубахи, которые носили дамы. Позже модными стали полосы и клетка.

В каждой ветви этой группы были и есть свои предпочтения по цвету одежды. Так, юг республики всегда отдавал предпочтение насыщенным оттенкам, а северо-западные модницы любили светлые ткани. В наряде каждой женщины присутствовали широкие татарские штаны. Обязательным элементом является фартук с нагрудником. Его особенно усердно украшали.

В общем, очень интересна внешность чувашей. Описание головного убора стоит выделить отдельным разделом.

Статус определяли по шлему

Ни один представитель народа не мог ходить с непокрытой головой. Так возникло отдельное течение в направлении моды. С особой фантазией и страстью украшали такие вещи, как тухья и хушпу. Первую носили на голове незамужние девушки, вторая была только для семейных женщин.

Сначала шляпка служила как талисман, оберег от несчастья. К такому амулету относились с особым уважением, украшали дорогим бисером, монетами. Позже такой предмет не только украшал внешность чувашей, он стал говорить о социальном и семейном положении женщины.

Многие исследователи считают, что форма убора напоминает Другие дают прямую ссылку к пониманию конструкции Вселенной. Ведь по представлениям этой группы земля имела четырехугольную форму, а посередине стояло древо жизни. Символом последнего была выпуклость по центру, что отличало замужнюю женщину от девушки. Тухья была заостренной конусной формы, хушпу - округлая.

С особой скрупулезностью выбирали монеты. Они должны были быть мелодичными. Те, что свисали с краев, ударялись друг о друга и звенели. Такие звуки отпугивали злых духов - в это верили чуваши. Внешность и характер народа находятся в непосредственной взаимосвязи.

Код орнамента

Славятся чуваши не только душевными песнями, а и вышивкой. Мастерство росло с поколениями и передавалось по наследству от матери к дочери. Именно в орнаментах можно прочитать историю человека, его принадлежность к отдельной группе.

Главная вышивки - четкая геометрия. Ткань должна быть только белого или серого цвета. Интересно, что украшали одежду девушки только до свадьбы. В семейной жизни на это не хватало времени. Поэтому то, что сделали в молодости, носили всю оставшуюся жизнь.

Вышивка на одежде дополняла внешность чувашей. В ней была зашифрована информация о сотворении мира. Так, символически изображали дерево жизни и восьмиконечные звезды, розетки или цветки.

После популяризации фабричного производства изменились фасон, цвет и качество рубахи. Старшие люди долго горевали и уверяли, что такие изменения в гардеробе навлекут беду на их народ. И действительно, с годами истинных представителей этого рода становится все меньше.

Мир традиций

Многое о народе говорят обычаи. Одним из самых колоритных ритуалов является свадьба. Характер и внешность чувашей, традиции сохраняются до сих пор. Стоит заметить, что в давние времена на свадебной церемонии не присутствовали священники, шаманы или официальные представители власти. Засвидетельствовали создание семьи гости действа. А посещали дома родителей молодоженов все, кто знал о празднике. Интересно, что развод как таковой не воспринимался. По канонам влюбленные, которые сочеталась перед родными, должны быть верными друг другу до конца жизни.

Раньше невеста должна была быть старше мужа на 5-8 лет. На последнее место при выборе партнерши ставили чуваши внешность. Характер и менталитет этих людей требовал, чтобы в первую очередь девушка была трудолюбивой. Отдавали барышню замуж после того, как она освоит домашнее хозяйство. Взрослой женщине также поручали воспитать юного мужа.

Характер - в обычаях

Как уже ранее упоминалось, само слово, от которого произошло название народа, с большинства языков переводится как "миролюбивый", "спокойный", "скромный". Такое значение абсолютно соответствует характеру и ментальности этого народа. По их философии, все люди, как птицы, сидят по разным веткам большого дерева жизни, каждый другому - родственник. Поэтому их любовь друг к другу безгранична. Очень мирные и добрые люди чуваши. История народа не содержит информации об атаках невинных и произволе в отношении других групп.

Старшее поколение хранит традиции и живет по старой схеме, которую усвоили от родителей. Влюбленные до сих пор женятся и клянутся в верности друг другу перед родными. Часто устраивают массовые гуляния, на которых звонко и мелодично звучит чувашский язык. Люди надевают лучшие костюмы, вышитые по всем канонам. Варят традиционный бараний суп - шурпу, и пьют пиво собственного приготовления.

Будущее в прошлом

В современных условиях урбанизации традиции в деревнях исчезают. Вместе с этим мир теряет самостоятельную культуру, уникальные знания. Тем не менее правительство России нацелено ​​на то, чтобы максимально заинтересовать современников прошлым разных народов. Не исключение и чуваши. Внешность, особенности быта, колорит, обряды - все это очень интересно. Чтобы показать молодому поколению культуру народа, проводят импровизированные вечера студенты университетов республики. Говорят и поют молодые люди при этом на чувашском языке.

Проживают чуваши на Украине, в Казахстане, в Узбекистане, поэтому успешно прорывается их культура в мир. Представители народа поддерживают друг друга.

Недавно на чувашский язык была переведена главная книга христиан - Библия. Процветает литература. Орнаменты и одежда этноса вдохновляют известных дизайнеров на создание новых стилей.

До сих пор есть села, где еще живут по законам племени чуваши. Внешность мужчины и женщины в таких поседениях традиционно народная. Великое прошлое сохраняется и почитается во многих семьях.

Третьяков П. Н.

Вопрос о происхождении чувашского народа в свете археологических данных* // Советская этнография. - 1950. - Вып. 3. - С. 44-53.

Одним из наиболее сложных и неразработанных вопросов древней и раннесредневековой истории СССР является вопрос о происхождении народов нашей страны. Буржуазная наука, исходившая при решении этногонических вопросов из расистских представлений и националистических тенденций, чрезвычайно усложнила и запутала этот вопрос. Советская историческая наука решает его совершенно заново, накапливая соответствующие фактические материалы и рассматривая их в свете марксизма-ленинизма, в свете трудов В. И. Ленина и И. В. Сталина по теории национального вопроса.

Советская наука исходит при этом из того основного теоретического положения, что процесс образования народностей и национальностей является процессом историческим. Он определяется прежде всего внутренними социально-экономическими условиями, зависит от уровня их развития.

Характер этногонического процесса зависит также и от конкретно-исторической обстановки. Вместе с этническими традициями, значение которых не следует преуменьшать, конкретно-исторические условия в значительной мере определяют специфическую (национальную) форму культуры того или иного народа, той или другой национальности.

Выдающееся значение для исследований в области происхождения народностей и наций имеют работы И. В. Сталина, посвященные вопросам языка и языкознания, явившиеся новым крупнейшим вкладом в теорию исторического материализма. В этих работах И. В. Сталин показал, что взгляды акад. Н. Я. Марра на язык, как надстройку, как явление классового порядка, его взгляды на развитие языка, получившие значительное распространение в среде не только советских языковедов, но и представителей исторических дисциплин, не имеют ничего общего с марксизмом. В своей работе И. В. Сталин широко раскрыл основы марксистской теории языка, как орудия общения людей, общественного явления, непосредственно связанного с производственной и иной деятельностью людей в обществе, но порожденного отнюдь не тем или иным экономическим строем общества, не той или иной ступенью общественной жизни. «Язык порожден не тем или иным базисом, старым

* Публикуемые здесь исследования по этногенезу чувашского народа представляют собой доклады, прочитанные авторами на сессии Отделения истории и философии Академии Наук СССР и Чувашского научно-исследовательского института языка, литературы и истории 30-31 января 1950 г. Статьи находились уже в наборе, когда были опубликованы работы И. В. Сталина «Относительно марксизма в языкознании», «К некоторым вопросам языкознания» и «Ответ товарищам», ценнейшие указания которых авторы постарались учесть.

или новым базисом, внутри данного общества, а всем ходом истории общества и истории базисов в течение веков. Он создан не одним каким-нибудь классом, а всем обществом, всеми классами общества, усилиями сотен поколений».

Известно, что язык является одним из важнейших признаков, определяющих племя, народность, нацию. Он составляет национальную форму их культуры. Поэтому взгляды Н. Я. Марра на развитие языка, некритически воспринятые историками и археологами, занимающимися вопросами происхождения народов нашей страны, привели к ряду ошибочных построений и в этой области. Характерным примером является вопрос о происхождении чувашского народа, который рассматривался Н. Я. Марром, как народ в своей основе яфетический, сохраняющий в своем языке черты яфетической стадии.

И. В. Сталин показал, что «теория» стадиального развития языка, из которой исходил Н. Я. Марр, не соответствует действительному ходу развития языка, является немарксистской теорией. Тем самым внесена ясность и в вопрос о происхождении чувашского народа, и перед исследованиями в этой области открылись широкие научные перспективы.

1

Теория происхождения чувашского народа, принятая в настоящее время большинством советских историков и лингвистов, представляет полную противоположность существовавшим ранее буржуазным концепциям. Согласно последним, чувашский народ рассматривался как осколок некогда якобы существовавшего тюркского мира. Его непосредственными предками, по мнению буржуазных ученых (А. А. Куник, А. А. Шахматов, Н. И. Ашмарин и др.), являлись волжские болгары, народ, пришедший на Волгу из приазовских степей и основавший Волжскую или Камскую Болгарию. Упомянутые учёные исходили из того, что среди современных народов, живущих в пределах территории Волжской Болгарии, один лишь чувашский народ обнаруживает в своем языке древние тюркские черты. Другим аргументом в пользу болгарской теории явились несколько отдельных чувашских слов и имен, обнаруженных на болгарских могильных плитах с арабскими надписями. Никаких иных данных в пользу болгарской теории в распоряжении буржуазной науки не имелось.

Шаткость фактических данных, на основании которых была построена болгарская теория, является совершенно очевидной. В свете известий древних авторов бесспорно, что Волжская Болгария не отличалась от всех других государств древности - была государством отнюдь не национальным, а включавшим в свои границы ряд различных племён.

Волжская Болгария являлась несомненно лишь незначительным шагом вперед по сравнению с государствами Цезаря или Карла Великого, которые И. В. Сталин характеризует как «военно-административные объединения», «конгломерат племён и народностей, живших своей жизнью и имевших свои языки» 2 . В Волжскую Болгарию входили как местные, так и пришлые племена, в болгарских городах звучала разная речь. Собственно болгары, т. е. население, пришедшее в Волго-Камье из приазовских степей, также отнюдь не составляли единую в этническом отношении группу. На основании, главным образом, археологических, а также исторических данных, в настоящее время устанавливается, что население восточноевропейских степей во второй половине первого тысячелетия н. э. представляло собой весьма сложное в этническом отношении образование. Его основу составляли различные сармато-аланские племена, смешавшиеся с тюркскими элементами, представленными,

1 И. Сталин. Относительно марксизма в языкознании, Изд. «Правда», М., 1950, стр. 5.

2 Там же, стр. 11.

во-первых, в гуннских ордах IV-V столетий н. э. и, во-вторых, в ордах аварских, проникших в Европу в VI столетии н. э. Такое сочетание сармато-аланских и тюркских элементов прекрасно выявляется по материалам северокавказских, донских и донецких (салтово-маяцких) городищ и могильников. Такую же точно смешанную сармато-алано-тюркскую материальную культуру принесли болгары Аспаруха на Дунай, где она, судя по материалам раскопок в древних болгарских городах - Плиске и Преславе, сохранялась в течение двух-трёх поколений, прежде чем раствориться в местной славянской среде.

Таким образом, вопрос о происхождении чувашского народа болгарской теорией отнюдь не решался. Утверждение, что чуваши являются болгарами, было равносильно попытке построить уравнение из двух одинаково неизвестных величин.

При характеристике болгарской теории происхождения чувашского народа нельзя, однако, ограничиться указанием на слабость её фактического основания и теоретическую порочность. Теория эта возникла и получила широкое хождение, прежде всего, как теория националистическая, отвечающая интересам пантюркистов, с одной стороны, и чувашских националистов, с другой. Болгарская теория являлась неотъемлемой частью пантюркистской легенды о древнем тюркском народе, сыгравшем якобы исключительную роль в историческом процессе; этот миф о великодержавном государстве болгар-чувашей, господствующих над всеми другими народами Поволжья. Недаром враги советского народа в первые годы после Октября широко пропагандировали эту теорию, пытаясь посеять национальную рознь между тюркоязычными народами и великим русским народом, между чувашским народом и другими народами Поволжья.

2

Известно, что почти все народы Поволжья состоят из двух или большего числа частей. Таковы две основные группы мордовского народа - мокша и эрзя, к которым добавляются тюрюхане, каратаи и шокша. Марийцы сохранили отчетливое деление на горных и луговых. Чувашский народ также состоит из двух основных частей, отличающихся друг от друга по языку и материальной культуре. Речь идет о верховых чувашах - «вирьял», занимающих северо-западную часть Чувашии, и Низовых - «анатри», обитающих в юго-западной половине чувашской земли. Третья чувашская группа - «анат-енчи», находящаяся между первой и второй, большинством этнографов рассматривается не как самостоятельная часть чувашского народа, а как результат смешения вирьял и анатри. Надо полагать, что в сложном составе народов Поволжья сохраняются следы древних племен, их изучение может пролить яркий свет на вопросы этногонии. Особенно интересно при этом, что эта деление чувашского народа на две части имеет длительную предисторию, восходящую к II тысячелетию до н. э.

Для характеристики древних племен северо-западной Чувашии мы располагаем в настоящее время следующим археологическим материалом.

1. Около Козловки у деревни Баланово был открыт и исследован обширный могильник 3 , а в Ядринском районе вблизи деревни Атликасы - курган 4 , относящиеся к середине второго тысячелетия до н. э. и принадлежащие к группе археологических памятников, распространенных в Верхнем Поволжье и получивших наименование фатьяновских

3 О. Н. Бадер , Могильник в урочище Карабай близ деревни Баланово в Чувашии, «Советская археология», т. VI, 1940.

4 П. Н. Третьяков , Из материалов Средневолжской экспедиции, Сообщения Гос. акад. истории материальной культуры, 1931, № 3.

по имени могильника у деревни Фатьяново Ярославской обл. Фатьяновские племена были первыми в Верхнем Поволжье скотоводческими племенами, возможно, знакомыми также и с земледелием. Это были первые в этих местах племена, познакомившиеся с металлом - медью и бронзой. Предположение Т. А. Трофимовой о южном, кавказском происхождении населения, оставившего Балановский могильник 5 , которое еще требует проверки, даже в том случае, если оно окажется справедливым, не меняет существа дела. Культура балановцев - их хозяйство и быт - имели отчетливый северный, лесной характер.

2. В этой же части Чувашской АССР известны многочисленные курганы второй половины второго тысячелетия до н. э., называемые абашевскими по имени с. Абашево Цивильского района Чувашской АССР, где они были впервые исследованы в 1925 г. В. Ф. Смолиным 6 . Как показали исследования последующих лет, абашевские племена обитали не только на территории северных и центральных районов Чувашии, но и далеко за их пределами (в северном, северо-западном и северо-восточном направлении). Абашевские курганы известны на Нижней Оке около Мурома 7 , в бассейне Верхней Оки у с. Огуби 8 и на берегу Плещеева озера 9 . В виде клада характерные абашевские веши - бронзовые орудия и украшения из бронзы и серебра были найдены в Приуралье около Верхнего Кизиля. Там же известны места древних поселений, принадлежавших, как предполагают, или абашевцам, или близким им по культуре племенам 10 .

3. В пределах Чувашской АССР, по берегам Волги и Суры, известно несколько древних поселений первого тысячелетия до н. э., характеризуемых так называемой «сетчатой» или «текстильной» керамикой, такой же, какая известна на многочисленных. городищах и селищах в бассейне Оки и Верхней Волги.

4. Около с. Иваньково на Нижней Суре 11 и вблизи деревни Криуши на берегу Волги в устьи р. Аниш 12 были исследованы могильники начала и середины первого тысячелетия н. э., близкие хорошо известным древнемордовским, муромским, марийским и мерянским могильникам того же времени. Вблизи с. Яндашево в низовьях р. Цивиль найдены бронзовые украшения пьяноборского облика 13 , распространенные на рубеже и в начале нашей эры у племен Прикамья и Поветлужья.

5. В этих же северных и северо-западных районах Чувашской АССР, принадлежащих чувашам-вирьял, известно несколько десятков городищ середины и второй половины первого тысячелетия н. э. 14 Городища представляют собой миниатюрные укрепления, расположенные обычно на мысах высокого берега. При раскопках на них была найдена глиняная посуда, вылепленная без помощи гончарного круга, грузила от сетей и кости домашнего скота. По общему облику эти городища и сделанные на них находки близко напоминают аналогичные памятники соседней мордовской земли.

6. Наконец, следует указать на многочисленные кивĕ-çăва - язы-

5 См. Т. А. Трофимова, К вопросу об антропологических связях в эпоху фатьяновской культуры, «Советская этнография», 1949, № 3.

6 В. Ф. Смолин, Абашевский могильник в Чувашской республике, Чебоксары,

7 Раскопки Б. А. Куфтина. Гос. Эрмитаж.

8 Раскопки В. И. Городцова. Гос. Исторический музей.

10 «Археологические исследования в РСФСР 1934-1936 гг.», 1941, стр. 131-136.

11 См П. П. Ефименко, Средневолжская экспедиция 1925-1927 гг., Сообщения Гос. академии истории материальной культуры, т. II, 1929.

12 См. П. Н. Третьяков, Памятники древнейшей истории чувашского Поволжья, Чебоксары, 1948, стр. 55-56.

13 См. там же, стр, 53.

14 См. там же, стр. 46 и след., 65 и сл.

ческие кладбища XVI-XVIII вв., повсюду известные в земле чувашей-вирьял. Изучение остатков женского костюма, происходящих из кивĕ-çăва, выявляет некоторые особенности, сближающие древний костюм вирьял с марийским. Такой деталью костюма является, в частности, подвешенная сзади к головному убору кисть из толстых шерстяных шнуров, унизанных бронзовыми трубочками - пронизками. По сообщению Т. А. Крюковой, один такой чувашский убор имеется в коллекциях Государственного этнографического музея в Ленинграде. Известной параллелью с древними памятниками марийцев являются также и многочисленные чувашские «кереметища» XVI-XVIII вв., как и кивĕ-çăва, повсюду известные в земле чувашей-вирьял.

В итоге сделанного выше обзора археологических памятников северо-западной части Чувашской земли можно сделать вывод, что в этой части Чувашии с глубокой древности обитали племена, тесно связанные по своей материальной культуре с соседним, более северным, западным и восточным поволжским населением - населением лесных пространств Среднего и Верхнего Поволжья. Можно утверждать также, что с этим населением генетически связывается та часть чувашского народа, которая называется «вирьял» и которая по сей день сохранила в своем быту многие черты, сходные с культурой соседнего марийского, а отчасти мордовского и удмуртского народов. Дать более определенную картину этногонического процесса в этой части Чувашии при настоящем состоянии источников не представляется возможным. Нам неизвестно, в каком отношении друг к другу стояли племена, оставившие перечисленные выше группы археологических памятников,- составляли ли они непрерывную цепь автохтонного развития или же это были племена разного происхождения, сменявшие друг друга на территории Чувашии. Вероятно также, что далеко не все группы археологических памятников северо-западной Чувашии нами в настоящее время выявлены и изучены. Однако трудно допустить, чтобы будущие открытия смогли поколебать основной вывод - вывод о местном происхождении чувашских племен, входящих в состав чувашей-вирьял, и о том, что их предки были тесно связаны с другими лесными племенами.

3

Археологические памятники южной части Чувашской республики, принадлежащей чувашам-анатри, известны значительно хуже, чем древности в области чувашей-вирьял. Однако и то немногое, чем мы располагаем в настоящее время, позволяет утверждать, что, начиная с отдаленного прошлого, здесь обитало население, заметно отличающееся от описанного выше. Здесь издавна жили племена, связанные с более южными областями, со степным Средним Поволжьем.

В то время, когда во втором тысячелетии до н. э. в северной части чувашской территории обитали абашевские племена, на юге были распространены племена с иной культурой, хорошо известные по исследованиям, произведенным советскими археологами в Куйбышевской и Саратовской областях и получившие наименование хвалынских 15 . Два таких хвалынских кургана были исследованы П. П. Ефименко в 1927 г. в с. Байбатырево Ялчикского района на берегу р. Булы. В одном из них оказалось 16 могил, содержащих погребения, сопровождаемые характерной глиняной посудой и другими предметами, в другом - одна могила 16 . В отличие от абашевских курганов, хвалынские курганы име-

15 П. С. Рыков, К вопросу о культурах бронзовой эпохи в Нижнем Поволжье, «Изв. Краеведческого ин-та при Саратовском ин-те», т. II, 1927.

16 П. Н. Третьяков, Памятники древнейшей истории чувашского Поволжья, стр. 40.

ют значительные размеры, расплывчатые очертания и не образуют больших групп. Такие курганы известны в ряде пунктов по Буле, Кубне и другим рекам южной Чувашии. Рядом с курганами на территории южной Чувашии имеются остатки поселений хвалынских племен. Одно из них, находящееся в урочище Ветьхва-сырми около с. Байбатырева, подверглось в 1927 г. небольшим исследованиям, во время которых были найдены обломки глиняной посуды и кости домашних животных: коровы, лошади, овцы и свиньи.

Исследования последних лет, произведенные в различных частях Среднего Поволжья, показали, что хвалынские племена, занимавшие во втором тысячелетии до н. э. огромную область по обеим сторонам Средней и отчасти Нижней Волги, должны рассматриваться в качестве предков двух обширных групп населения, известных в Поволжье в последующее время - в первом тысячелетии до н. э. Одной из них являлись оседлые скотоводческо-земледельческие племена, оставившие хвалынские, саратовские и куйбышевские городища. Их рассматривают обычно в качестве древнейших мордовских, а может быть, и буртасских племён . Другую труппу составляли савроматские-сарматские племена, кочевое скотоводческое население , возникшее в степном Поволжье на основе местных племён эпохи бронзы в условиях широкого конктакта с населением, обитавшим на восток от течения Волги.

Какими путями шёл в этот период этногонический процесс на территории южной Чувашии,- пока неизвестно, так как никаких археологических памятников первого тысячелетия до н. э. там не обнаружено. Представляется, однако, бесспорным, что процесс сарматизации близко коснулся населения чувашского Поволжья .

Вопрос этот приобретает особый интерес в связи с тем, что сармато-аланские племена восточноевропейских степей в середине первого тысячелетия н. э., как известно, подверглись тюркизации. Это произошло в результате проникновения в Европу сначала гуннских кочевых орд, затем аваров и др. Большинство из них являлось кочевым населением территории современного Казахстана, родственным европейским сарматским племенам. Они несли с собой, однако, тюркский язык, превращающийся в этот период - период военной демократии, союзов племен и «великого переселения народов» - в господствующий язык кочевнического населения евразийских степей.

Отсюда можно сделать предположение, что тюркизация некоторых племён Волго-Камья - явление очень старое, начавшееся в середине первого тысячелетия н. э. Болгары, появившиеся в Волго-Камье в VII-VIII вв. н. э. и представлявшие собой тюркизованное сармато-аланское население Приазовья, отнюдь не были этнической группой, совершенно чуждой многим местным племенам. Их приход не вызвал, вероятно, принципиальных изменений в ходе этногонического процесса в Волго-Камье, а лишь усилил и завершил то, что началось значительно раньше.

Именно этим, повидимому, объясняется то различие в судьбах болгарских племен - племён завоевателей - в Дунайской и Волжской Болгариях. На Дунае болгары Аспаруха очень скоро растворились и бесследно исчезли вместе со своим языком в местной славянской среде. На Волге, где они, как и на Дунае, составляли, несомненно, меньшинство по сравнению с местным населением, тюркский язык победил. Это произошло, во-первых, потому, что процесс тюркизации уже затронул племена Поволжья, а, во-вторых, потому, что здесь болгары встретились с целым рядом различных племен, тогда как на Дунае они попали в однородную славянскую среду , стоящую на более высокой ступени исторического развития.

Серьезное влияние на развитие культуры и языка всех местных племен оказало возникновение в Волго-Камье ряда крупных торгово-ремесленных городов, связывающих Восточную Европу со странами Средней

Азии. Именно на этом этапе исторической жизни племён Поволжья должен был завершиться как процесс тюркизации, так и процесс консолидации древних племен в более крупные этнические образования.

Интересно при этом отметить, что культура, свойственная Болгарскому царству, была представлена на территории не всей Чувашии, а главным образом в её южной части - в земле чувашей-анатри. Там, в бассейне р. Булы и Кубни, известны болгарские городища - остатки больших обнесенных высокими валами городов и небольших, но сильно укрепленных замков. Примером городища первого типа может служить огромное болгарское укрепление у деревни Деушевой на Свияге, имеющее в окружности около двух километров. Феодальными замками являлись городище у деревни Большая Тояба на р. Буле, городище около т. Тигишево на р. Большой Буле, Япончино городище в низовьях р. Кубни и др. Вокруг них известны многочисленные сельские поселения болгарской поры. В этих же местах, связывая городища и сельские поселения в единую систему, вдоль рек тянутся на десятки километров мощные земляные валы, такие же, как и в других местах Волжской Болгарии. Они предназначались для защиты владений болгарской знати от вражеских вторжений 17 .

В северных районах Чувашской АССР остатки болгарской культуры почти не известны. В настоящее время возможно назвать лишь два пункта - небольшое поселение сельского характера в устье р. Аниш около Козловки, где была найдена характерная болгарская посуда и некоторые другие вещи X-XIII вв. 18 , и город Чебоксары, где обнаружены подобные же находки. Никаких городищ болгарского характера и валов на земле чувашей-вирьял не имеется. К этому же времени там относятся городища совсем иного характера, отмеченные выше при перечислении археологических памятников северо-западной Чувашии под пунктом 5.

Отсюда можно сделать вывод, что в болгарское время чувашский народ как единое целое еще не сложился. Древние различия между северным и южным населением были еще достаточно сильны. Несомненно, однако, что болгарское время с его классовым обществом и государственностью, с городской жизнью, торговыми связями и другими своеобразными чертами экономики и быта должно было создать благоприятные условия для культурно-этнического сближения отдельных частей волго-камского населения.

Можно думать, что последующие XIV-XVI столетия явились временем, когда процесс сложения народов Волго-Камья, в том числе чувашского народа, в основных чертах достиг своего завершения. Древние различия при этом не исчезли бесследно; они сохранялись и в языке и в материальной культуре, сохраняются они и в настоящее время. Но они уже давно отошли на второй план, заслонились теми явлениями культуры, которые становились общими для всего чувашского населения. Так исподволь сложились чувашский язык, территория и культурная общность - элементы чувашской нации.

«Конечно, элементы нации - язык, территория, культурная общность и т. д. - не с неба упали, а создавались исподволь, еще в период докапиталистический»,- указывает товарищ Сталин. «Но эти элементы находились в зачаточном состоянии и в лучшем случае представляли лишь потенцию в смысле возможности образования нации в будущем при известных благоприятных условиях» 19 .

В дальнейшем история чувашского народа протекала в тесном

17 См. П. Н Третьяков, Памятники древнейшей истории чувашского Поволжья, стр. 58-61.

18 См. там же, стр. 62.

19 И. В. Сталин, Национальный вопрос и ленинизм, Соч., т. 11, стр. 336.

взаимодействии с историей русского народа. Здесь имеется в виду дореволюционное время, когда экономическая жизнь чувашского народа, являвшегося одной из угнетенных национальностей царской России, развивалась в рамках общероссийской экономики, чему способствовало местоположение Чувашии на берегах Волги - важнейшей экономической артерии страны. Особенно же здесь имеются в виду годы Великой Октябрьской социалистической революции, когда чувашский народ вместе с великим русским народом поднялся против общего врага, и советское время, когда в результате победы социализма в СССР чувашский народ сложился в социалистическую нацию.

4

Вопрос о происхождении чувашского народа может получить удовлетворительное решение лишь в том случае, если он будет рассматриваться в неразрывной связи с вопросом о происхождении всех других народов Волго-Камья и в первую очередь с вопросом о происхождении татарского народа.

В результате работ советских археологов, этнографов, антропологов и лингвистов в настоящее время установлено, что пути этногенеза казанских татар в основных чертах были теми же, что и пути чувашского этногенеза. Татарский народ сложился в итоге длительного развития местных племен и смешения их с тюркоязычными болгарскими элементами, проникшими в Волго-Камье в последней четверти первого тысячелетия н. э. Известную роль в татарском этногенезе сыграло, несомненно, также и татаро-монгольское завоевание, особенно образование на развалинах Волжской Болгарии Казанского ханства. В этот период в местную среду проникли кипчакские (половецкие) элементы, составлявшие основную массу населения европейской части Золотой Орды 20 .

Устанавливая значительную общность этногонических судеб чувашского и татарского народов, необходимо ответить и на другой вопрос: как же следует объяснять различия между этими народами, почему в области Волго-Камья на месте Болгарского государства сложился не один тюркоязычный народ, а два - чувашский и татарский? Разрешение этого вопроса далеко выходит за рамки археологических данных и может быть дано преимущественно на основании этнографических и лингвистических материалов. Поэтому мы нисколько не претендуем на решение этого вопроса и останавливаемся на нем лишь потому, что здесь наметилась некоторая тенденция, с которой никак нельзя примириться.

Речь идет о попытках некоторых исследователей превратить болгарское наследство в объект дележа между татарским и чувашским народами, тогда как очевидно, что оно является таким же общим достоянием обоих народов, каким является наследство Киевской Руси для русского, украинского и белорусского народов. Попытки эти имели место, в частности, на научной сессии, посвященной вопросам происхождения татарского народа, состоявшейся в Москве в 1946 г.

Так, А. П. Смирнов, давший на основании археологических данных очень убедительную картину этногенеза татарского народа в указанном выше плане, усматривает разницу между татарами и чувашами в том, что татары - это потомки якобы собственно болгар, тогда как чуваши- потомки болгарского племени суваров 21 . Такой вывод, поддержанный некоторыми другими исследователями, находится, однако, в противоречии с концепцией самого А. П. Смирнова. Противоречие это заклю-

20 Сборн. «Происхождение казанских татар», Казань, 1948.

21 См. там же, стр. 148.

чается не только в том, что пришельцы - болгары - снова оказываются здесь главным предком татарского и чувашского народов, что не соответствует фактическим данным, сколько в том, что сами болгары изображаются по сути дела в качестве двух монолитных этнических групп, чего в действительности не было. Как указывалось выше, болгарские племена Приазовья представляли собой в этническом отношении весьма пестрое образование. Предполагать, что в пределах Волжской Болгарии с ее оживленной торговой жизнью существовали болгары и сувары как две различные этнические группы, конечно, не приходится.

Нельзя не остановиться также на попытках некоторых татарских лингвистов рассматривать татарский народ в качестве прямых потомков волжских болгар, а чувашей - лишь как одно из племен, входивших в состав государства Волжской Болгарии. «Казанский татарский язык является прямым продолжением булгарского языка»,- говорит А. Б. Булатов. «Нельзя сделать вывод,- здесь же заявляет он,- о чувашах, что они являются прямыми потомками болгар» 22 . Археологические данные решительно протестуют против представлений такого рода. Мы видели выше, что на территории Чувашии находились болгарские города, мощные земляные валы, тянущиеся на десятки километров, и замки болгарской знати. В южной Чувашии находился центр одного из болгарских княжеств; это отнюдь не была глухая провинция Волжской Болгарии. На территории Татарии также располагались подобные же городские и сельские феодальные центры, где местное население смешивалось с болгарским. В некоторых областях Татарии, как и на севере Чувашии, имеются места, где болгарских городов и феодальных владений не было. Жившее здесь население, несомненно, сохраняло долгое время свои древние специфические черты культуры. Какое же основание ставить чувашский народ в иное отношение к болгарскому наследству, чем народ татарский?

ПО мнению тюркологов чувашский язык является самым старым среди тюркских языков 23 . На этом основании некоторые лингвисты делают заключения о какой-то особой древности чувашского народа. По мнению Р. М. Раимова, чуваши - это остаток какого-то древнего народа, болгары - потомки чуваш, а татары - потомки болгар. В качестве аргумента в пользу этого фантастического взгляда Р. /Л. Раимов приводит данные этнографии. Культура, быт и язык чувашского народа послеболгарского периода, по его мнению, стояли якобы на более низкой ступени развития, чем культура, быт и язык Волжской Болгарии 24 .

Все это, несомненно, глубоко ошибочно и теоретически несостоятельно. Никакого древнего чувашского народа, предшествующего Волжской Болгарии в эпоху первобытно-общинного строя, не было и не могло быть. Нельзя сравнивать культуру чувашской деревни послеболгарского времени с культурой болгарских торговых городов, а также с культурой феодальной болгарской знати и на этом основании делать вывод о том, что чуваши стояли на более низком культурном уровне, чем болгары. Когда Р. М. Раимов говорит, что чуваши могли бы рассматриваться в качестве потомков болгар лишь в том случае, если бы «уровень культуры, который был достигнут в Булгарской период, сохранился у чувашского народа», он всецело находится в плену пресловутой теории единого потока и идеализирует болгарское прошлое. То немно-, гое, что нам известно о деревне болгарского времени, свидетельствует о весьма примитивном патриархальном быте, уровень которого был несравненно ниже старинного чувашского быта, который нам позволяет

22 Сборн. «Происхождение казанских татар», Казань, 1948, стр. 142.

23 См. там же, стр. 117.

24 См. там же, стр. 144.

восстановить археология, этнография и фольклористика. При обсуждении вопроса о происхождении татарского народа совершенно прав был Ш. П. Типеев, когда он говорил следующее: «Булгарское государство являлось культурным государством в прошлом. Я верю в это условно. Да, старый Булгар и новый Булгар-Казань-являлись культурными центрами в Поволжье. Но являлась ли вся Булгария культурным центром?... Мне думается, Булгария не была культурно цельным образованием. Старый Булгар и новый Булгар (г. Казань), преимущественно с населением из булгарских племен, выделялись как пышно развившиеся торговые центры среди варварских племен, входивших в это государство» 25 .

Как же возможно объяснить различие между культурой и языком чувашского и татарского народов? Почему в Волго-Камье возникло два тюркоязычных народа, а не один? Наши предположения относительно этого вопроса в самых кратких чертах сводятся к следующему.

В середине первого тысячелетия н. э. в Волго-Камье, на границе лесной и степной зон, обитали различные племена, южная (условно сарматская) группа которых начала подвергаться тюркизации. В болгарское время, когда сюда проникли обитатели степного Приазовья, когда здесь возникли классовое общество и государственность и появились торговые города, связанные с Востоком, процесс тюркизации значительно усилился, захватывая более широкий (уже не только условно сарматский) круг местных племен. В языковом и этническом отношении все волго-камские племена развивались в этот период в общем направлении, в известной мере подобно тому, как в эпоху Киевской Руси развивались в общем направлении все восточнославянские племена.

Местные племена, вошедшие впоследствии в состав татарского народа и обитавшие ниже по Волге, чем предки чуваш, издавна значительно больше, чем последние, были связаны с миром степей. Процесс тюркизации не мог не развертываться здесь более энергично. И в то время, когда в среде предков чувашского народа этот процесс не пошет дальше того уровня, какой был достигнут в эпоху Волжской Болгарии, в среде предков татарского народа он продолжался и впоследствии. Еще в эпоху Волжской Болгарии сюда проникали печенежско-огузские и кипчакские (половецкие) элементы. Во время татаро-монгольского завоевания и в период существования в Волго-Камье Казанского ханства приток кипчакских элементов, доминирующих в европейской части Золотой Орды, не мог не продолжаться. В среду предков чувашского народа кипчакские элементы почти не проникали. Их язык развивался на местных и старых тюркских основах. Этим обстоятельством, повидимому, и объясняется, почему в Волго-Камье образовался не один тюркоязычный народ, а два - чувашский и татарский.

Вплоть до середины XVIII в. у чувашей сохранялась народная (языческая) религия, в которой присутствовали элементы, воспринятые от зороастризма древнеиранских племен, иудаизма хазар, ислама в болгарское и золотоор-дынско-казанскоханское время. Предки чувашей верили в самостоятельное существование человеческой души. Дух предков покровительствовал членам рода, мог и наказать их за непочтительное отношение.

Для чувашского язычества был характерен дуализм, воспринятый главным образом от зороастризма: вера в существование, с одной стороны, добрых богов и духов во главе с Султи тура (верховным богом), и с другой - злых божеств и духов во главе с Шуйттаном (дьяволом). Боги и духи Верхнего мира - добрые, Нижнего света - злые.

Религия чувашей по-своему воспроизводила иерархическую структуру общества. Во главе многочисленной группы богов стоял Султи тура со своим семейством. По-видимому, первоначально небесный бог Тура («Тенгри») почитался наравне с другими божествами. Но с появлением «единовластного самодержца» он становится уже Асла тура (Высшим богом), Султи тура (Верховным богом).
В людские дела непосредственно всевышний не вмешивался, управлял людьми через помощника - бога Кебе, ведавшего судьбами человеческого рода, и его служителей: Пулёхсё, назначавшего людям судьбу, счастливые и несчастливые жребии, и Пихампара, раздававшего людям душевные качества, сообщавшего юмзям пророческие видения, который считался также покровителем животных. В услужении Султи тура находились божества, названия которых воспроизводили названия прислуживавших и сопровождавших золотоордынских и казанских ханов чиновников: Тавам ыра - добрый дух, заседавший в диване (палате), Тавам суретекен - дух, ведавший делами дивана, далее: страж, привратник, кравчий и т. д.

Поминально-погребальные обряды
Комплекс поминально-погребальных обрядов у чувашей-язычников свидетельствует о развитом культе предков. Умерших хоронили головой на запад, на могиле ставили временный памятник из плоского дерева в виде фигуры (салам юпи - «прощальный столбик»), осенью в юпа уйах («месяц столба, памятника") сооружали на могиле умершего в течение прошедшего года антропоморфный юпа - памятник из камня или дерева - мужской - дубовый, женский - липовый. Поминки у чувашей-язычников сопровождались ритуальными песнями и плясками под пузырь (шапар) или волынку (купас), чтобы умилостивить покойника, сделать ему приятным пребывание в могиле; разжигались костры, совершались жертвоприношения. Ученые (А. А. Трофимов и др.) выяснили, что похоронно-поминальная обрядность чувашей, устройство кладбищ (масар) с непременным мостом, положенным через ручеек или овражек (мост дл; перехода в мир предков), и сооружение намогильных памятников юпа в виде столба (акт сотворения вселенной), разжигание огня-костра во время похорон и поминок (куда кидали не только жертвенную пищу, но и вышитые головные уборы сурпаны, украшения алка, ама и др.), наконец, композиционная и образная структура культовых скульптур имеют более чем выразительную связь с этносами индо-иранского культурного круга и полностью согласуются с учением Зара-туштры. По-видимому, основные определяющие черты языческой религии чувашей сформировались у их предков - болгаро-суварских племен - еще в период их пребывания на территории Средней Азии и Казахстана и в последующем, на Северном Кавказе.

Боги и духи
Чуваши почитали также божков, олицетворяющих солнце, землю, гром и молнию, свет, огоньки, ветер и т. п. Но многие чувашские боги «обитали" не на небесах, а непосредственно на земле.

Злые божества и духи были независимы от Султи тура: других богов и божеств и враждовали с ними. Бог зла и мрака Шуйттан пребывал в бездне, хаосе. Непосредственно от Шуйттана «произошли»:

Эсрель - злое божество смерти, уносящее души людей, Ийе - домовой и костолом, Вопкан - дух, насьыающий эпидемии, а Вупар (упырь) вызывал тяжелые болезни, ночное удушье, лунные и солнечные затмения.

Определенное место среди злых духов занимал Иёрёх, культ которого восходит к матриархату. Иёрёх представлял собой куклу в виде женщины. Она передавалась из поколения в поколение по женской линии. Иёрёх был покровителем семьи.

Самыми вредными и злыми божествами считались киремети, которые «обитали" при каждом селении и приносили людям бесчисленное множество несчастий (болезни, бездетность, пожары, засухи, градобития, грабежи, бедствия от помещиков, приказных служителей, пуянов и т.п.). В киремети будто бы превращались души злодеев и угнетателей после их смерти. Само название киремети происходит от мусульманского культа святых «карамат». У каждого селения было не менее одного киреметища, были и общие для нескольких селений киремети. Место жертвоприношения киремети огораживалось, внутри строилось небольшое здание с тремя стенами, обращенное открытой стороной на восток. Центральным элементом киреметища было одиноко стоящее старое, часто уже засохшее дерево (дуб, ветла, береза). Особенность чувашского язычества состояла в традиции умилостивления как добрых, так и злых духов. Жертвы приносились домашними животными, кашей, хлебом и т. п. Жертвоприношения совершали в специальных капищах - культовых сооружениях, которые обычно устраивались в лесах и также назывались ки-реметями. За ними ухаживали мачауры (мачавар). Они вместе с главарями молений (кёлёпусё) совершали обряды жертвоприношений и молений.

Добрым богам и божествам чуваши посвящали общественные и частные жертвоприношения и моления. В большинстве это были жертвоприношения и моления, связанные с земледельческим циклом: уй чукё (моление об урожае) и др.
Леса, реки, особенно омуты и пруды, по поверьям чувашей, были заселены арсури (подобие леших), вуташ (водяной) и другими божествами.

Благополучие в семье и хозяйстве обеспечивал хёртсурт - дух женского пола, в скотном дворе обитало целое семейство духов-покровителей домашней живности.

Все надворные постройки имели духов-покровителей: хранители клети (кёлетри ыра), погреба (нухреп хуси), сторож овина (аван кётусё). В бане ютился зловредный дух ийе - своеобразный домовой-костолом.
«Загробный мир» представлялся язычникам-чувашам продолжением земной жизни. «Благоденствие» покойников зависело от того, насколько щедро потчевали их живые родственники на поминках.

Материалы взяты из книги:
"Чуваши. Этническая история и традиционная культура."
Авторы составители: В. П. Иванов, В. В. Николаев,
В. Д. Дмитриев. Москва, 2000.