Введение

«Что такое культура», сколько о том, «как она функционирует», «как» осуществляется единство культурной жизни общества в историческом и

географическом пространстве? Культура в этом случае предстает как социальное достояние, общность норм, обычаев, нравов. И конечно, полностью

уйти от ответа, «что» они собой представляют (каково их предметное, вещное, действенное воплощение), невозможно. От одной исторической эпохи к

другой можно проследить, как на смену обычаям и ритуалам приходят правовые нормы и художественное творчество, формируются институты

образования и воспитания. Модифицируются лишь формообразования культуры, основные же ее функции должны в своей основе оставаться теми

же, иначе общество бы распалось, погибло.

Каковы же основные функции культуры, позволяющие обществу существовать длительный историчес­кий период, войти в современный век

этническим общнос­тям, давно ставшим крупными социальными образования­ми. Из них мы выделим и рассмотрим две:

а) культура как форма трансляции социального опыта;

б) культура как способ социализации личности.

Естественно, что такой подход принимает во внимание результаты, достигнутые культурной антропологией, акцентирующей внимание на

описании динамики развития культуры, на выявлении социальных механизмов трансляции знания и социализации личности. Но культурантропология,

проводя сравнительный анализ этнокультур, сосредоточивается в большей степени на духовных потенциях общества, в то время как культуролога не в

мень­шей степени интересует и мир культурно-предметной конкретики.

Культура как тип социальной памяти общества

В современной культурологии можно выделить не­сколько конкурирующих научно-исследовательских программ, различающихся между собой

разным пониманием того, что такое культура и каковы воз­можные способы ее изучения.

В аналитических определениях культуры упор обычно делается или на ее предметном содержании, или на ее функциональной стороне. В первом

случае она интерпретируется как система «ценностей, норм и институтов». Во втором - как процесс «развития сущностных сил человека»

способностей в ходе его сознательной деятельности по производству, распределению и потреблению определенных ценностей».

В синтетических определениях внимание акцентируется на том, что культура - это «сложный общественный феномен, охватывающий различные

стороны духовной жизнедеятельности общества и творческой самореализации человека». Это - «исторически развивающаяся система созданных

человеком материальных и духовных ценностей; норм, способов организации поведения и общения; процесс творческой деятельности человека».

Существует классификация, в основу которой легли следующие концепции культуры: предметно-ценностноя, деятельностная, личностно-

атрибутивная» информационно знаковая а также концепция культуры как подсистемы всего общества.

В основу предметно-ценностной концепции заложено понимание культуры как совокупности материальных и духовных ценностей, имеющих свой

аспект рассмотрения в структуре различных наук.

Деятельностная концепция принимает во внимание преж­де всего «человеческий фактор» как духовную интенцию развития культуры, как способ

жизнедея­тельности.

Личностно-атрибутивная - представляет ее в качестве характеристики самого человека.

Информационно-знаковая - изучает как некую совокупность знаков и знаковых систем.

В рамках концепции культуры как подсистемы общества она рассматривается в качестве такой его сферы, которая выполняет функцию

управления общественными процессами на нормативно-вербальном уровне. Само же общество в этом случае представляется как социетальная

система, изменения в одной из сфер которой приводят к соответствующим транс­формациям в других подсистемах. Культура рассматривается также

как надындивидуальная реальность, усвояемая человеком в процессе его социализации или, наоборот, номиналистски, т.е. как реальность

личностного характера.

В последнее время в культурологии наиболее активно конкурируют между собой две научно-исследовательские программы. В основе одной из

них лежит деятельный под­ход к пониманию культуры как «технологии воспроизводства и производства человеческого общества», «духовного кода

жизнедеятельности людей», «основы творческой индивидуальной активность», «адаптации и самодетерминации личности». Другая парадигма

ориентирована на ценностный подход, рассматривающий культуру как «сложную иерархию идеалов и смыслов».

Несмотря на различные интерпретации общим для деятельного и ценностного подходов является то, что в их рамках культура или постигается

через изучение области символического, или сводится к ней, поскольку символ является тем средством реализации ценностей и смыслов культуры,

которое наиболее доступно для непосредственного изучения.

В связи с этим интерес представляют размышления тех специалистов о культуре и задачах ее изучения, которые работают на высоком

профессиональном уровне не только в области философско-нормативистских, но и кон­кретно-исторических изысканий.

Так, Ю.М Лотман, реализуя семиотический подход, подчеркивает, что «культура, прежде всего, - понятие коллективное. Отдельный человек может

быть носителем культуры, может активно участвовать в ее развитии, тем не менее по своей природе культура, как и язык, - явле­ние общественное, то

есть социальное.

Следовательно, культура есть нечто общее для какого-либо коллектива - группы людей, живущих одновременно и связанных определенной

социальной организацией. Из это­го вытекает, что культура есть форма общения между людьми и возможна лишь в такой группе, в которой люди

общаются... Всякая структура, обслуживающая сферу социального общения, есть язык. Это означает, что она образует определенную систему знаков,

употребляемых в соответствии с известными членам данного коллектива правилами. Знаками же мы называем любое материальное выражение

(слова, рисунки, вещи и т.д.), которое имеет значение и, таким образом, может служить средством передачи смысла».

Таким образом, культура, как считает Ю.М. Лотман, имеет, во-первых коммуникационную и, во-вторых, символическую природу. В связи с этим

в ней он выделяет два среза - синхронный и диахронный, в соответствии с теми организационно-коммуникативными структурами, которые

объединяют людей, живших в одно и в разное время. «Культура всегда, - пишет Ю.М. Лотман, - подразумевает сохранение предшествующего опыта.

Более того, одно из важнейших определений культуры характеризует ее как «негенетическую» память коллектива. Культура есть память. Поэтому она

всегда связана с историей, всегда подразумевает непрерывность нравственной, интеллектуальной, духовной жизни человека, общества и человечества.

И поэтому, когда мы говорим о культуре нашей, современной, мы, может быть, сами того не подозревая, говорим и об огромном пути, который эта

культура про­шла. Путь этот насчитывает тысячелетия, перешагивает границы исторических эпох, национальных культур и погружает нас в одну

культуру - культуру человечества.

Поэтому же культура всегда, с одной стороны, -определенное количество текстов, а с другой - унас­ледованных символов. Символы культуры

редко возникают в ее синхронном срезе. Как правило, они приходят из глубины веков и, видоизменяя свое значение (но не теряя при этом памяти и о

своих предшествующих смыслах), передаются буду­щим состояниям культуры... Следовательно, культура исторична по своей природе. Само ее

настоящее всегда существует в отношении к прошлому (реальному или сконструированному в порядке некоей мифологии) и к прогнозам будущего».

Культура как форма трансляции социального опыта общества

находится в настоящем. Меняются времена, меняются люди, и чтобы понять смысл их поведения, нужно изучить их культуру, которая, оставаясь в

настоящем, актуализирует прошлое и формирует будущее. Далее следует ввести понятие «социальная система», поскольку речь у нас пойдет о

действиях множества лиц, отношения которых к ситуации, включая и связи друг с другом, как раз определяются и опосредуются той системой образов,

символов, норм и традиций, которые связывают прошлое с настоящим и выступают элементами культуры. «Понимаемая таким образом социальная

система является всего лить одним из трех аспектов сложной структуры конкретной системы действия. Два других аспекта представляют собой

системы личности отдельных действующих лиц и культурную систему, на основе которой строится их действие. Каждая из этих систем должна

рассматриваться как независимая ось организации элементов системы действий в том смысле, что ни одна из них не может быть сведена к другой или

к их комбинации. Каждая из систем необходимо предполагает существование других, ибо без личностей и культуры не может быть социальной

системы».

Социологическая позиция Т. Ларсонса, сосредоточивает внимание на основных компонентах «действия вообще» и в этом смысле на

«потребностях-установках индивидуального действующего лица». Но хотя вырисовывающиеся при этом системы (социальная система; культура;

личность) не могут быть сведены друг к другу, они связаны воедино общей системой координат действия. И проблема в конечном счете сводится к

следующему; «каким образом вполне устойчивая культурная система может быть связана с характеристиками как личности, так и социальной

системы, что­бы обеспечивалось полное «соответствие» между стан­дартами культурной системы и мотивацией отдельных действующих лиц данной

системы?»^ Важно следующее, содержащееся в данной позиции теоретическое обстоятельство: культура, с одной стороны, является продуктом, с

другой, - детерминантой систем человеческого социального взаи­модействия. Если принять его во внимание, то тогда может возникнуть вопрос,

направляющий нас в русло темы, вынесенной в заголовок данного подраздела: как культура обеспечивает сохранение социальной системы (вопрос о

механизмах ее разрушения мы пока не рассматриваем).

В социальном измерении культура - это, в первую очередь, мир окружающих пас вещей, несущих па себе отпечаток человеческого труда,

существующих в обществе отношений, уровня и особенностей взаимодействия человека с природной средой и т.д. В этом смысле «культура» - это

обработанная, очеловеченная, «окультивированная» природа. Окружающие нас вещи предстают как мир «оживших» предметов, как предметно

воплощенные человеческие усилия, мастерство, нормы, тради­ции, эстетические вкусы и нравственные ценности, пере­несенные человеком на

созданные им творения. И само их создание соответствует и индивидуальным потребностям, и общественным ценностям и идеалам, т.е. определенной

культурной традиции.

Этот мир дает нам представление как о социальной системе в целом (своеобразие, самобытность общества, наличие определенных социальных

слоев, групп, институтов - жрецы и писцы в древних цивилизациях, ремесленные цеха и гильдии в средневековых городах Европы), так и о входящих в

систему социального взаимодействия индивидах. В этом случае тип общественной и индивидуальной культуры воплощается в определенных

культурных образцах, которые обозначаются как «заученное поведение», «комплекс образцов поведения», «совокупность образцов, определяющих

жизнь» и т.д. Именно ими и определяется институализация индивидуального поведения (в одном случае - жреческая каста как основа социальной

организации, в другом - рационально организованная система бюрократического управления и т.д.).

Следовательно, в результатах человеческой деятельности, в форме завершенных ее материальных и духовных об­разований находят свое

воплощение особенности индивиду­альной деятельности в различных типах культуры, типах человеческого общества, на определенных этапах его исто­

измерения общества. Однако в от­личие от его социально-философского рассмотрения куль­туролог доводит свое исследование до социально-психоло­

гического уровня, выявляя национальный характер народа, менталитет (строй, особенности мышления) этноса и эпохи. По сути, речь идет о выявлении

только о том, «что» производят, и не только о том, «кто» производит, каково культурное лицо (обычаи, нравы и традиции) этноса, а главное - о том,

как производят. И это «как» характеризует прежде всего способ освоения действительности, технологический опыт, приемы и способы получения

информации и передачи их от поколения к поколению.

Следовательно, культура характеризует обновляющееся бытие человека, а поскольку человек - это социальное существо, и его жизнь невозможна

вне общества, то куль­тура есть самообновляющееся в процессе человеческой деятельности социальное бытие индивида. Весь мир че­ловеческой

культуры (как материальной, так и духовной) предстает живой и самовозобновляющейся субстанцией (т.е. тем, что самостоятельно существует, без

всякой зави­симости извне), основания которой -алгоритм, способы, характеристики трудовой, художественной и интеллек­туальной деятельности

человека. Весь вопрос - чем задается этот алгоритм, способ, характерные особенности (культурные особенности) жизнедеятельности народа.

Видимо, культура в этом плане - это уровень отношений, сложившихся в коллективе) те нормы и образцы поведения, которые освящены

традицией, обязательны для представителя данного этноса и раз­личных его социальных слоев. Культура предстает фор­мой трансляции (передачи)

социального опыта через освоение каждым поколением не только предметного (в первую очередь, предметы производства) мира культуры, навыков

и приемов технологического отношения к природе, но и культурных ценностей, образцов поведения, причем эта, регулирующая социальный опыт,

роль культуры такова, что она формирует устойчивые художественные и познавательные каноны, представление о прекрасном, видение природы во

всех его этнических особенностях и колоритах.

Во взаимодействии человека с природой культура играет особую роль, не сводимую к социальной (общественной). Социальная организация

(технологический и экономический уровень развития) может быть одинаковой у различных народов, но невозможно спутать их художественные

вкусы, обычаи, традиции. Национальный мир -это единый космос, в котором слиты человек и историчес­ки окружающая его природа, которая влияет

на социаль­ную психологию этноса, формирует национальный харак­тер и детерминирует направленность его практической деятельности. Природа -

только разъединяет) человека с природой, объединяет в единый космос природный ландшафт, жилище, способ добывания пищи и самого человека во

всех его этнических проявлениях.

формируются его вкусы и жизненные идеалы. Этот культурный фундамент, в котором вызревают архетипы (основные типы поведения, коренящиеся

в глубинах психики), первоначально не выражен на понятийном уровне, он присутствует в массовой психологии и определяет всю человеческую

деятельность, ее цель, средства и результат. Это исходное состояние коллективной (и соответственно индивидуальной) психики реализуется и

преобразуется в способы освоения действительности. Человек как наследник культуры осваивает, таким образом, националь­ное достояние, опыт

взаимодействия человека с природой.

Другое дело, что такое освоение происходит в процессе деятельного (а не пассивно-созерцательного) отношения к миру, усвоения определенной

роли в семье, в обществе. Сама деятельностная сфера может сохранять национальный колорит или же приобретать массовидный характер, поэтому

мы и предложили различать сферу субъекта культуры и деятельностную сферу, через которую происходит перенесение родовой культуры на

индивидуальные резуль­таты материального и духовного труда.

Естественно, что и в сохранении, и трансляции присущих культуре образцов поведения, ценностей, регулирующих прежде всего отношения между

людьми в обществе, должна быть определенная устойчивость, код. Эта устойчивость и есть традиция в существовании и развитии культуры, которая

является одним из механизмов иерахизации (освящения) культурных ценностей. Традиция как способ сохранения культуры показывает, что куль­тура -

можно говорить об «окультуренности» человека в исторических формах его существования благодаря сохранению традиций и, наоборот, разрыв

культурных связей и традиций грозит крахом народной культуры. Традиция конкретизирует социальный опыт и уровень развития, которого достигло

общество во взаимоотношениях с природой, что может проявляться и в наличии конкретных традиций: в традиционных ремесленных промыслах,

художественном творчестве, поэтическом народном творчестве и т.д.

Общество в целом и объединяющую его культуру характеризует не только традиция, но и новация (способ обновления культуры). Тип культуры

отражает своеобразие способа обновления и накопления опыта, принятого в данном обществе. В традиционном обществе социальная регламентация,

определяющая в нем место человека, связывает по­лучение знания от единого и достоверного источника, которым и освящается данный порядок.

Англичанин Дарт и индиец Прадхан описывают традиционную культуру Непала, где в отличие от европейской системы образования и наряду с ней

непальские школьники, называя в качестве исходного источника знания мудрых старых людей, далее полагают, что те, в свою очередь, получили их от

богов. Культуры нетрадиционного типа основаны на системе образования, науки, когда всеобщий (знаковый) способ получения знания не

затрудняется традицией, а всякое знание воспринимается как чье-то личное изобретение. Разного типа куль­туры - разные системы трансляции знания.

Культура как способ социализации личности

Культура как устойчивая традиция социальной деятельности индивида позволяет переносить образцы социального поведения от поколения к

и детерминанта социального взаимодействия. Но уже вопрос о традиции и новации предполагает различение систем личности и куль­туры, культуры и

общества. Если культура - это традиции, нормы и обычаи, перенесенные на предметный мир из духовной жизни общества, включая и его

коллективное бессознательное, и тем самым организующие социальный опыт, то чем же культура отличается от общества? Обычно ее рассматривают

как часть общества, наряду с производством, политикой и т.д. Но если культура - это система, обеспечивающая способ перенесения духовности

человека на весь уклад его жизнедеятельности, то культура определенного типа проявляется и в политике, и в экономике, и в искусстве. Это не значит,

что культура и общество могут быть отождествлены друг с другом: содержанием культурного процесса вы­ступает, по сути, развитие самого человека

в качестве общественного субъекта деятельности.

Рассматривая эту проблему в ее итоговых вариантах, следует отметить, что общество - это система отношений и институтов, т.е. способов и

средств социального воздействия на человека. Среди них прежде всего необходимо указать на законы и правовую систему в целом, систему

образования и воспитания и т.д. Но тогда и можно сказать, что культура в своем функционировании в обществе определяется формами социальной

регламентации. Все это так. Но, акцентируя внимание на интегративной по отношению к человеку и обществу роли культуры, в то же время

необходимо увидеть, что акцент в сторону человека приводит к развитию антропологии (культурологии), т.е. к изучению конкретных культурных норм

и образцов, представляемых в характерной для данного общества символике, а акцент в сторону общества - к социологии (социальной теории).

Другое дело, что культурная антропология сужает понятие культуры, и задача состоит не в том, чтобы отделить человека от общества, а показать

человеческие ос­новы социального развития, объяснить социальное развитие как культурную эволюцию человечества. Основное различие состоит, по

нашему мнению, в том, что социальные институты не требуют выбора (осмысления индивидом своего отношения к социальным нормам и

институтам), они принимаются как данность, как правила игры, которым необходимо следовать и отступление от которых карается обществом.

Достигаемые реальные результаты человеческой деятельности оцениваются по принятой в обществе шкале ценностей - слава, почести, богатство и т.д.

Если же мы обращаемся не к социальному, а к индивидуальному миру человека, то обнаруживаем, что эти результаты обретают ценность не сами по

себе, а как собственные внутренние качества и условия дальнейшего развития индивида. И личные свойства человека, и достигнутое им материальное

положение - это внутренние физические и духовные его качества, характеризующие способ отношения к миру, т.е. его культуру.

образцы этнического по­ведения, построенные на их основе типы социальных связей и внутренние качества личности совпадают. Иная картина

культурного развития характеризует общества, где преобладает новация как способ отношения к социальному опыту. Примером такого

динамического типа может служить культура Древней Греции. Ее своеобразие можно связать с этническими особенностями, национальным

характером греков (Ф.Х. Кессиди). Интерес представляет концепция М.К. Петрова, объясняющего разрушение традиционной парадигмы

социокультурной ситуацией, возник­шей в условиях Эгейского моря и островной цивилизации.

М.К. Петрову принадлежит и интересная классификация межтиповых различий культуры, принимающая во внимание индивидуальную

деятельность в социальном взаимодействии и личностную систему вхождения индивида в социальное целое: «Основываясь на ключевых структурах

распре­деления деятельности по индивидам и интеграции различий в целостность, можно различить три типа:

А) лично-именной (охотничье, «первобытное» общество);

Б) профессионально-именной (традиционное земледельческое общество, «разви-вающееся» общество);

В) универсально-понятийный (общество европейской культурной традиции)».

Начало нетрадиционного типа культуры характеризует срыв традиции, вступление в имя (т.е. получение вместе с именем всего комплекса

социальных нагрузок) переста­ет быть (как впоследствии и обретение наследуемого про­фессионального знания) единственной формой социализа­ции

личности. Мотивация индивидуального действия и система социальных оценок не совпадают, их опосредует индивидуальная рефлексия, выбор.

Культура в этом случае позволяет человеку развивать внутренний мир, творчески реагируя на социальные требования, осознавать их моральный,

политический и эстетический смысл, принимать решения и делать нравственный выбор. Ведь никакие социальные требования не могут полностью (да

в этом и нет нужды, ведь человек -это не робот!) регулировать поведение человека. Поступки, выбор человека и говорят о его внутренней, да и

внешней культуре, поскольку внутренняя реализуется в его поведении и действиях. Мотивируя собственные по­ступки или же опираясь на избранную

им культурную традицию осознанно или нет, человек ориентируется на присущие ему потребности (природные и социальные). Природные

(биологические) потребности регулируют его жизнедеятельность; их удовлетворение (еда, питье, жилище) позволяет продлевать жизнь человеческого

рода. Социальные потребности формируются у человека, поскольку он с детства вращается в человеческом обществе, находящемся на определенной

стадии своего развития и формирующем у него определенные потребности в общении, досуге и т.д. Надо заметить, что различные способы

удовлетворения природных потребностей человека характеризуют тип культуры. Без труда мы установим культурный уровень развития общества

(собирателей, охотников, скотоводов) и индивида по способу приготовления и употребления пищи. Еще в большей степени о культуре народа (а в

Дикость, варварство и цивилизация как ступень развития общества

Введение

Культура как тип социальной памяти общества

Культура как форма трансляции социального опыта общества

Культура как способ социализации личности

«Цивилизация»

Заключение

Список использованной литературы

Введение

«Что такое культура», сколько о том,« как он а функцион ирует», «как» осуществляется един­ство культурной жизни общества в историческом и гео­графическом пространстве? Культура в этом случае пред­стает как социальное достояние, общность норм, обычаев, нравов. И конечно, полностью уйти от ответа, «что» они собой представляют (каково их предметное, вещное, дей­ственное воплощение), невозможно. От одной историчес­кой эпохи к другой можно проследить, как на смену обы­чаям и ритуалам приходят правовые нормы и художест­венное творчество, формируются институты образования и воспитания. Модифицируются лишь формообразования культуры, основные же ее функ­ции должны в своей основе оставаться теми же, иначе общество бы распалось, погибло.

Каковы же основные функции культуры, позво­ляющие обществу существовать длительный историчес­кий период, войти в современный век этническим общнос­тям, давно ставшим крупными социальными образования­ми. Из них мы выделим и рассмотрим две:

а) культура как форма трансляции социального опыта;

б) культура как способ социализации личности.

Естественно, что такой подход принимает во внимание результаты, достигнутые культурной антропологией, ак центирующей внимание на описании динамики развития культуры, на выявлении социальных механизмов транс­ляции знания и социализации личности. Но культурантропология, проводя сравнительный анализ этнокультур, сосредоточивается в большей степени на духовных по­тенциях общества, в то время как культуролога не в мень­шей степени интересует и мир культурно-предметной конкретики.

Культура как тип социальной памяти общества

В современной культурологии можно выделить не­сколько конкурирующих научно-исследователь­ских программ, различающихся между собой раз­ным пониманием того, что такое культура и каковы воз­можные способы ее изучения.

В аналитических определениях культуры упор обычно делается или на ее предметном содержании, или на ее функциональной стороне. В первом случае она интерпре­тируетсякак сист ема « цен ностей, норм и институ­ тов».Во втором - как процесс « развития сущностных сил человека» способн остей в ходе его сознательной де­ ятельности по производству, распределению и потреб­лению определенных ценностей».

В синтетических определениях внимание акцентиру­ется на том, что культура - это «сложный общественный феномен, охватывающий различные стороны духовной жизнедеятельности общества и творческой самореализа­ции человека». Это - «исторически развивающаяся систе­ма созданных человеком материальных и духовных цен­ностей; норм, способов ор ганизации поведения и общения; процесс творческой деятельности человека».

Существует классификация, в основу которой легли следующие концепции культуры:предметно-ценност но я, деятельностная, личностно-атрибути вная» инфор­мационно-знаковая а также концепция культуры как подсистемы всего общества.

В основу предметно-ценностной концепции з аложено понимание культуры как совокупности материаль­ных и духовных ценностей, имеющих свой аспект рассмотрения в структуре различных наук.

Культура как форма трансляции социального опыта общества

Культура доносит до нас голоса прошлого, она сама представляет собой прошлое, но унас­ледованное, освоенное. И в этом смысле она всегда находится в настоящем. Меняются времена, меняются люди, и чтобы понять смысл их поведения, нужно изучить их культуру, которая, оставаясь в настоящем, актуализиру­ет прошлое и формирует будущее. Далее следует ввести понятие «социальная система» , поскольку речь у нас пойдет о действиях множества лиц, отношения которых к ситуа­ции, включая и связи друг с другом, как раз определяются и опосредуются той системой образов, символов, норм и традиций, которые связывают прошлое с настоящим и выступают элементами культуры. «Понимаемая таким образом социальн ая система является всего лит ь одним из трех аспектов сложной структуры конкрет­ ной системы действия. Два других аспекта представля­ют собой системы личнос ти отдельных действующих лиц и культурную систему, на основе которой строится их дей­ствие. Каждая из этих систем должна рассматриваться как независимая ось организации элементов системы действий в том смысле, что ни одна из них не может быть сведена к другой или к их комбинации. Каждая из систем необходимо предполагает существование других, ибо без личностей и культуры не может быт ь социальной системы» .

Культура как способ социализации личности

Культура как устойчивая традиция социальной деятельности индивида позволяет переносить образцы социального поведения от поколения к поколению. Индивид, личность здесь полностью поглоща­ется культурными нормами и образцами, он их носитель. В этом смысле культура и продукт, и детерминанта соци­ального взаимодействия. Но уже вопрос о традиции и но­вации предполагает различение систем личности и куль­туры, культуры и общества. Если культура - это тради­ции, нормы и обычаи, перенесенные на предметный мир из духовной жизни общества, включая и его коллективное бессознательное, и тем самым организующие социальный опыт, то чем же культура отличается от общества? Обычно ее рассматривают как часть общества, наряду с производст­вом, политикой и т.д. Но если культура - это система, обеспе­чивающая способ перенесения духовности человека на весь уклад его жизнедеятельности, то культура определенного типа проявляется и в политике, и в экономике, и в искусстве. Это не значит, что культура и общество могут быть отождествлены друг с другом: содержанием культурного процесса вы­ступает, по сути, развитие самого человека в качест­ве общественного субъекта деятельности.

Рассматривая эту проблему в ее итоговых вариантах, следует отметить, что общество - это система отношений и институтов, т.е. способов и средств социального воздейст­вия на человека. Среди них прежде всего необходимо ука­зать на законы и правовую систему в целом, систему обра­зования и воспитания и т.д. Но тогда и можно сказать, что культура в своем функционировании в обществе опреде­ляется формами социальной регламентации. Все это так. Но, акцентируя внимание на интегративной по отношению к человеку и обществу роли культуры, в то же время необ­ходимо увидеть, что акцент в сторону человека приводит к развитию антропологии (культурологии), т.е. к изучению конкретных культурных норм и образцов, представляемых в характерной для данного общества символике, а акцент в сторону общества - к социологии (социальной теории).

Другое дело, что культурная антропология сужает по­нятие культуры, и задача состоит не в том, чтобы отде­лить человека от общества, а показать человеческие ос­новы социального развития, объяснить социальное раз­витие как культурную эволюцию человечества. Основное различие состоит, по нашему мнению, в том, что соци­альные институты не требуют выбора (осмысления индивидом своего отношения к социальным нормам и ин­ститутам), они принимаются как данность, как правила игры, которым необходимо следовать и отступление от которых карается обществом. Достигаемые реальные ре­зультаты человеческой деятельности оцениваются по при­нятой в обществе шкале ценностей - слава, почести, бо­гатство и т.д. Если же мы обращаемся не к социальному, а к индивидуальному миру человека, то обнаруживаем, что эти результаты обретают ценность не сами по себе, а как собственные внутренние качества и условия дальней­шего развития индивида. И личные свойства человека, и достигнутое им материальное положение - это внут­ренние физические и духовные его качества, характери­зующие способ отношения к миру, т.е. его культуру.

Индивид со своими потребностями и интересами не разрушает систему культуры, оставаясь в рамках тради­ции. Здесь культурные нормы и образцы этнического по­ведения, построенные на их основе типы социальных свя­зей и внутренние качества личности совпадают. Иная кар­тина культурного развития характеризует общества, где преобладает новация как способ отношения к социально­му опыту. Примером такого динамического типа может служить культура Древней Греции. Ее своеобразие можно связать с этническими особенностями, национальным ха­рактером греков (Ф.Х. Кессиди). Интерес представляет кон­цепцияМ.К. Петрова, объясняющего разрушение тради­ционной парадигмы социокультурной ситуацией, возник­шей в условиях Эгейского моря и островной цивилизации.

М.К. Петрову принадлежит и интересная классификация межтиповых различий культуры, принимающая во внимание индивидуальную деятельность в социальном взаимодействии и личностную систему вхождения индивида в социаль­ное целое: «Основываясь на ключевых структурах распре­деления деятельности по индивидам и интеграции разли­чий в целостность, можно различить три типа:

а) лично-именной (охотничье, «первобытное» общество);

б) профессионально-именной (традиционное земледельческое общество, «разви-вающееся» общество);

в) универсально-понятийный (общество европейской культурной традиции)».

Начало нетрадиционного типа культуры характеризу­ет срыв традиции, вступление в имя (т.е. получение вместе с именем всего комплекса социальных нагрузок) переста­ет быть (как впоследствии и обретение наследуемого про­фессионального знания) единственной формой социализа­ции личности. Мотивация индивидуального действия и. система социальных оценок не совпадают, их опосредует индивидуальная рефлексия, выбор.

Культура в этом случае позволяет человеку разви­вать внутренний мир, творчески реагируя на социальные требования, осознавать их моральный, политический и эстетический смысл, принимать решения и делать нрав­ственный выбор. Ведь никакие социальные требования не могут полностью (да в этом и нет нужды, ведь человек -это не робот!) регулировать поведение человека.Поступ­ки, выбор человека и говорят о его внутренней, да и внешней культуре, поскольку внутренняя реализуется в его поведении и действиях. Мотивируя собственные по­ступки или же опираясь на избранную им культурную традицию осознанно или нет, человек ориентируется на присущие ему потребности (природные и социальные). Природные (биологические) потребности регулируют его жизнедеятельность; их удовлетворение (еда, питье, жи­лище) позволяет продлевать жизнь человеческого рода. Социальные потребности формируются у человека, по­скольку он с детства вращается в человеческом общест­ве, находящемся на определенной стадии своего развития и формирующем у него определенные потребности в об­щении, досуге и т.д. Надо заметить, что различные спосо­бы удовлетворения природных потребностей человека характеризуют тип культуры. Без труда мы установим культурный уровень развития общества (собирателей, охотников, скотоводов) и индивида по способу при­готовления и употребления пищи. Еще в большей степе­ни о культуре народа (а в индивидуальном случае и от­дельного человека) говорит жилье. Юрта скотовода и чум эскимоса, русская изба. Это разные жилища, но это и разные миры, впитавшие в себя своеобразие бескрайней степи в одной случае, заснеженной тундры - в другом и могучих русских лесов - в третьем.

Важно отметить, что удовлетворение потребностей, даже самых простых, поскольку это происходит в обществе, ве­дет к появлению культуры, поскольку человек делает это не непосредственно, а опосредованно, руководствуясь соци­альным табу (запретами) и социальным контролем, воспро­изводя нормы, образцы поведения, как и способы их пере­дачи от поколения к поколению, т.е. мир культуры.

Конечно, нетрадиционного типа культуры отличает вы­сокий уровень технического развития, что обычно и свя­зывают с понятием«цивилизация». Этот термин час­то употребляется для обозначения ступени, уровня развития культуры. Таково, собственно говоря, его ис­ходное значение: римляне термином «цивилизация» («цивилис») обозначали гражданский (от него и происходит данное понятие) городской уровень жизни, подчеркиваю­щий их превосходство в бытовом и политическом отно­шении и отличающий их от примитивных, по их мнению, окружающих племен (варваров). Впрочем, понятие «ци­вилизация» требует специального внимания.

«Цивилизация»

Когда мы употребляем понятие «цивилизация», то речь идет о термине, который несет чрезвы­чайно большую семантическую и этимологичес­кую нагрузку. Однозначной его трактовки нет ни в отече­ственной, ни в зарубежной науке.

Слово «цивилизация» появилось во французском язы­ке в середине ХУШ в.; лавры его создания отдают Буланже и Гольбаху. Первоначально это понятие возникло в русле теории прогресса и употреблялось только в един­ственном числе как противоположная «варварству» ста­дия всемирно-исторического процесса и как его идеал в евроцентристской интерпретации. В частности, французские просветители называли цивилизацией общество, ос­нованное на разуме и справедливости.

В начале XIX в« начался переход от монистической интерпретации истории человечества к плюралистичес­кой. Это было обусловлено двумя факторами.

Во-первых, последствиями Великой французской револю­ции, установившей новый порядок на развалинах ста­рого и тем самым обнаружившей несостоятельность эволюционистских воззрений на прогресс общества.

Во-вторых, тем огромным этно-историческим материалом, полученным в «эпоху путешествий», который обна­ружил огромное разнообразие нравов и человечес­ких установлений вне Европы и то, что цивилиза­ции, оказывается, могут умирать.

В связи с этим стала складываться «этнографичес­кая» концепция цивилизации, основу которой составляло представление о том, что у каждого народа - своя циви­лизация (Т. Жуффруа). В романтической историографии начала XIX в. с ее апологией почвы и крови, экзальта­цией народного духа понятию цивилизации был придан локально исторический смысл.

В начале XIX в. Ф. Гизо, предпринимая попытку раз­решить противоречие между идеей прогресса единого рода человеческого и многообразием обнаруженного историко-этнографического материала, заложил основы этно-исторической концепции цивилизации», предполагавшей, что, с одной стороны, существуют локальные цивилиза­ции, а с другой, - есть еще и Цивилизация как прогресс человеческого общества в целом.

В марксизме термин «цивилизация» применялся для характеристики определенной стадии развития общест­ва, следующей за дикостью и варварством.

Утвердившиеся во второй половине XVIII - начале XIX в. три подхода к пониманию слова «цивилизация» продолжают существовать и в настоящее время. Это:

а) унитарный подход (цивилизация как идеал прогрессивного развития человечества, представляющего собой единое целое);

б) стадиальный подход (цивилизации, являющиеся этапом прогрессивного развития человечества как единого целого);

в) локально исторический подход (цивилизации как качественно различные уникальные этнические или исторические общественные образования).

Цивилизация, считал Гизо состоит из двух элементов: социального, внешнего по отношению к человеку и всеоб­щего, и интеллектуального, внутреннего, определяющего его личную природу. Взаимное воздействие этих двух яв­лений. социальных и интеллектуальных, является осно­вой развития цивилизации.

А. Тойнби рассматривал цивилизацию как особый социокультурный феномен, ограниченный определенными пространственно-временными рамками, основу которого составляет религия и четко выраженные параметры тех­нологического развития.

М. Вебер также считал религию основой цивилизации. Л. Уайт подвергает изучению цивилизацию с точки зре­ния внутренней организованности, обусловленности об­щества тремя основными компонентами: техникой, соци­альной организацией и философией, причем техника у него определяет остальные компоненты.

Ф. Копечпы была также предпринята попытка создать особую «науку о цивилизации» и разработать ее общую теорию. Последнюю надо отличать от истории цивили­зации. поскольку теория есть единое учение о цивилиза­ции вообще. Историй же столько, сколько цивилизаций, и нет единого цивилизационного процесса.

Главная проблема науки о цивилизации - происхожде­ние и природа ее многообразия. Содержание всеобщей ис­тории - изучение борьбы цивилизаций, их развития, а так­же история возникновения культур. Основные идеи Ф. Конечны сводятся к тому, что цивилизация.

во-первых, - это особое состояние групповой жизни, ко­торое может быть охарактеризовано с разных сто­рон; «особая форма организации коллективности лю­дей», «метод устройства коллективной жизни», т.е. цивилизация - это социальная целостность;

во-вторых, внутренняя жизнь цивилизации определяется двумя фундаментальными категориями - блага (мо­рали) и истины; а внешняя, или телесная - катего­риями здоровья и благополучия. Кроме них, жизнь цивилизации основана на категории красоты. Эти пять категорий, или факторов устанавливают строй жизни и своеобразие цивилизаций, а неограниченнос­ти методов как способов связи факторов жизни соот­ветствует неограниченное количество цивилизаций.

В отечественной литературе также существует раз­личное понимание того, что лежит в основе цивилизации. Так, представители географического детерминизма счи­тают, что решающее воздействие на характер цивилиза­ции оказывает географическая среда существования того или иного народа, которая влияет прежде всего на фор­мы кооперации людей, постепенно изменяющих природу (Л.Л. Мечников).

Л.Н. Гумилев связывает это понятие с особенностями этнической истории.

Однако в целом у нас преобладает культурологичес­кий подход к определению понятия «цивилизация». В боль­шинстве словарей это слово интерпретируется как сино­ним понятия культура. В широком смысле под ним под­разумевают совокупность материальных и духовных до­стижений общества в его историческом развитии, в узком -только материальную культуру.

Поэтому большинство ученых склонны определять ци­вилизацию «как социокультурную общность, обладаю­щую качественной спецификой», как «целостное кон­кретно-историческое образование, отличающееся харак­тером своего отношения к миру природы и внутренни­ми особенностями самобытной культуры».

Культурологический путь к пониманию цивилизации представляет собой форму гносеологического редукционизма, когда весь мир людей сводится к его культурным ха­рактеристикам. Тем самым цивилизационный подход ото­ждествляется с культурологическим. В связи с этим надо отметить, что еще в XIX - начале XX в., особенно в странах германского языка, культуру противопоставляли понятию «цивилизация».

Так, уже у Канта намечается различие между понятия­ми цивилизации и культуры. Шпенглер, представляя цивилизацию совокупностью технико-механических элемен­тов, противопоставляет ее культуре, как царству органи­чески-жизненного. Поэтому он утверждает, что цивилиза­ция - это заключительный этап развития какой-либо культуры или какого-либо периода общественного развития, для которых характерны высокий уровень научных и технических достижений и упадок искус­ства и литературы.

Кроме того, некоторые ученые независимо от их пред­ставлений о том, что лежит в основе цивилизации, рас­сматривают ее как внешний по отношению к человеку мир, культура же ими трактуется как символ его внутреннего достояния, как духовный код жизнедеятельности.

В связи с этим термин «цивилизация» употребляется в нормативно-ценностном значении, позволяющем фиксиро­вать то, что получило название матрицы или «доминант­ной формы интеграции» (П. Сорокин).

Такое понимание отличается и от представления о ней как о «конгломерате разнообразных явлений» и не сводит цивилизацию к специфике культуры.

Таким образом, с этой точки зрения цивилизационный и культурологический подходы представляют собой различ­ные способы научной интерпретации истории. Цивилиза­ционный подход ориентирован прежде всего на поиск «единой матрицы», доминантной формы социальной ин­теграции. Культурологический - на изучение культуры как доминанты социальной жизни. В качестве матрицы той или иной циви ли зации могут выступать разные основания.

Кроме того, цивилизации различаются также алгорит­мами развития (социальными генотипами) и культурными архетипами.

Репетиторство

Нужна помощь по изучению какой-либы темы?

Наши специалисты проконсультируют или окажут репетиторские услуги по интересующей вас тематике.
Отправь заявку с указанием темы прямо сейчас, чтобы узнать о возможности получения консультации.

Морган был первый, кто со знанием дела попытался внести в предысторию человечества определённую систему, и до тех пор, пока значительное расширение материала не заставит внести изменения, предложенная им периодизация несомненно останется в силе.

Из трёх главных эпох — дикости, варварства, цивилизации — его, само собой разумеется, занимают только две первые и переход к третьей. Каждую из этих двух эпох он подразделяет на низшую, среднюю и высшую ступень сообразно с прогрессом в производстве средств к жизни, потому что, говорит он,

«искусность в этом производстве имеет решающее значение для степени человеческого превосходства и господства над природой; из всех живых существ только человеку удалось добиться почти неограниченного господства над производством продуктов питания. Все великие эпохи человеческого прогресса более или менее прямо совпадают с эпохами расширения источников существования» .

Наряду с этим происходит развитие семьи, но оно не даёт таких характерных признаков для разграничения периодов.

1. Дикость

1. Низшая ступень . Детство человеческого рода. Люди находились ещё в местах своего первоначального пребывания, в тропических или субтропических

лесах. Они жили, по крайней мере частью, на деревьях; только этим и можно объяснить их существование среди крупных хищных зверей. Пищей служили им плоды, орехи, коренья; главное достижение этого периода — возникновение членораздельной речи. Из всех народов, ставших известными в исторический период, уже ни один не находился в этом первобытном состоянии. И хотя оно длилось, вероятно, много тысячелетий, доказать его существование на основании прямых свидетельств мы не можем; но, признав происхождение человека из царства животных, необходимо допустить такое переходное состояние.

2. Средняя ступень . Начинается с введения рыбной пищи (куда мы относим также раков, моллюсков и других водяных животных) и с применения огня. То и другое взаимно связано, так как рыбная пища делается вполне пригодной к употреблению лишь благодаря огню. Но с этой новой пищей люди стали независимыми от климата и местности; следуя по течению рек и по морским берегам, они могли даже в диком состоянии расселиться на большей части земной поверхности. Грубо сделанные, неотшлифованные каменные орудия раннего каменного века, так называемые палеолитические, целиком или большей частью относящиеся к этому периоду, распространены на всех континентах и являются наглядным доказательством этих переселений. Заселение новых мест и постоянное деятельное стремление к поискам, в соединении с обладанием огнём, добывавшимся трением, доставили новые средства питания: содержащие крахмал корни и клубни, испечённые в горячей золе или пекарных ямах (земляных печах), дичь, которая, с изобретением первого оружия, дубины и копья, стала добавочной пищей, добываемой от случая к случаю. Исключительно охотничьих народов, как они описываются в книгах, то есть таких, которые живут только охотой, никогда не существовало; для этого добыча от охоты слишком ненадёжна. Вследствие постоянной необеспеченности источниками питания на этой ступени, по-видимому, возникло людоедство, которое с этих пор сохраняется надолго. Австралийцы и многие полинезийцы и теперь ещё находятся на этой средней ступени дикости.

3. Высшая ступень . Начинается с изобретения лука и стрелы, благодаря которым дичь стала постоянной пищей, а охота — одной из обычных отраслей труда. Лук, тетива и стрела составляют уже очень сложное орудие, изобретение которого предполагает долго накапливаемый опыт и более развитые умственные способности, следовательно, и одновременное знакомство со множеством других изобретений. Сравнивая друг с другом народы, которые знают уже лук и стрелу, но ещё не знакомы с гончарным искусством (его Морган считает началом перехода к варварству), мы действительно находим уже некоторые зачатки поселения деревнями, известную степень овладения производством средств существования: деревянные сосуды и утварь, ручное ткачество (без ткацкого станка) из древесного волокна, плетёные корзины из лыка или камыша, шлифованные (неолитические) каменные орудия. Огонь и каменный топор обычно дают также возможность уже делать лодки из цельного дерева, а местами изготовлять брёвна и доски для постройки жилища. Все эти достижения мы встречаем, например, у индейцев северо-запада Америки, которые хотя и знают лук и стрелу, но не знают гончарного дела. Для эпохи дикости лук и стрела были тем же, чем стал железный меч для варварства и огнестрельное оружие для цивилизации, — решающим оружием.

2. Варварство

1. Низшая ступень . Начинается с введения гончарного искусства. Можно доказать, что во многих случаях и, вероятно, повсюду оно было обязано своим возникновением обмазыванию плетёных или деревянных сосудов глиной с целью сделать их огнеупорными. При этом скоро нашли, что формованная глина служит этой цели и без внутреннего сосуда.

До сих пор мы могли рассматривать ход развития как вполне всеобщий, имеющий в определённый период силу для всех народов, независимо от их местопребывания. Но с наступлением варварства мы достигли такой ступени, когда приобретает значение различие в природных условиях обоих великих

материков. Характерным моментом периода варварства является приручение и разведение животных и возделывание растений. Восточный материк, так называемый Старый свет, обладал почти всеми поддающимися приручению животными и всеми пригодными для разведения видами злаков, кроме одного; западный же материк, Америка, из всех поддающихся приручению млекопитающих — только ламой, да и то лишь в одной части юга, а из всех культурных злаков только одним, но зато наилучшим, — маисом. Вследствие этого различия в природных условиях население каждого полушария развивается с этих пор своим особым путём, и межевые знаки на границах отдельных ступеней развития становятся разными для каждого из обоих полушарий.

2. Средняя ступень . На востоке начинается с приручения домашних животных, на западе — с возделывания съедобных растении при помощи орошения и с употребления для построек адобов (высушенного на солнце кирпича-сырца) и камня.

Мы начинаем с запада, так как здесь, до завоевания Америки европейцами, дальше этой ступени нигде не пошли.

Индейцам, находившимся на низшей ступени варварства (к ним принадлежали все, кто жил к востоку от Миссисипи), был известен уже ко времени их открытия какой-то способ выращивания в огородах маиса и, возможно, также тыквы, дыни и других огородных растений, которые составляли весьма существенную часть их питания; они жили в деревянных домах, в обнесённых частоколом деревнях. Северо-западные племена, особенно обитавшие в бассейне реки Колумбии, стояли ещё на высшей ступени дикости и не знали ни гончарного искусства, ни какого бы то ни было возделывания растений. Напротив, индейцы, относящиеся к так называемым пуэбло в Новой Мексике , мексиканцы, обитатели Центральной Америки и перуанцы находились ко времени завоевания на средней ступени варварства: они жили в похожих на крепости домах из адобов или камня, выращивали в искусственно орошаемых огородах маис и другие — различные, в зависимости от местоположения и климата, — съедобные растения, служившие им главными

источниками питания, и даже приручили некоторых животных: мексиканцы — индюка и других птиц, перуанцы — ламу. К тому же они были знакомы с обработкой металлов, но за исключением железа, и поэтому они всё ещё не могли обходиться без оружия и орудий из камня. Испанское завоевание оборвало всякое дальнейшее самостоятельное их развитие.

На востоке средняя ступень варварства началась с приручения животных, дающих молоко и мясо, между тем как культура растений, по-видимому, ещё очень долго в течение этого периода оставалась здесь неизвестной. Приручение и разведение скота и образование крупных стад, по-видимому, послужили причиной выделения арийцев и семитов из прочей массы варваров. У европейских и азиатских арийцев домашние животные имеют ещё общие названия, культурные же растения — почти никогда.

Образование стад вело к пастушеской жизни в пригодных для этого местах: у семитов — на травянистых равнинах вдоль Евфрата и Тигра, у арийцев — на подобных же равнинах Индии, а также вдоль Оксуса и Яксарта, Дона и Днепра. Впервые приручение животных было достигнуто, по-видимому, на границах таких пастбищных областей. Позднейшим поколениям кажется поэтому, что пастушеские народы произошли из местностей, которые в действительности не только не могли быть колыбелью человечества, но, напротив, были почти непригодны к жизни для их диких предков и даже для людей, стоявших на низшей ступени варварства. Наоборот, после того как эти варвары, находящиеся на средней ступени, привыкли к пастушеской жизни, им никак не могло прийти в голову добровольно вернуться из травянистых речных долин в лесные области, в которых обитали их предки. И даже когда семиты и арийцы были оттеснены дальше, на север и запад, они не могли перебраться в западноазиатские и европейские лесистые местности раньше, чем возделывание злаков не дало им возможности прокармливать свой скот, особенно зимой, на этой менее благоприятной почве. Более чем вероятно, что возделывание злаков было вызвано здесь прежде всего потребностью в корме для скота и только впоследствии стало важным источником питания людей.

Обильному мясному и молочному питанию арийцев и семитов и особенно благоприятному влиянию его на развитие детей следует, быть может, приписать более успешное развитие обеих этих рас. Действительно, у индейцев пуэбло Новой Мексики, вынужденных кормиться почти исключительно растительной пищей, мозг меньше, чем у индейцев, стоящих на низшей ступени варварства и больше питающихся мясом и рыбой. Во всяком случае, на этой ступени людоедство постепенно исчезает и сохраняется лишь как религиозный акт или, что здесь почти равносильно, как колдовской обряд.

3. Высшая ступень . Начинается с плавки железной руды и переходит в цивилизацию в результате изобретения буквенного письма и применения его для записывания словесного творчества. Эта ступень, самостоятельно пройденная, как уже сказано, лишь в восточном полушарии, более богата успехами в области производства, чем все предыдущие ступени, вместе взятые. К ней принадлежат греки героической эпохи, италийские племена незадолго до основания Рима, германцы Тацита, норманны времён викингов .

Прежде всего мы впервые встречаем здесь плуг с железным лемехом, с домашним скотом в качестве тягловой силы; благодаря ему стало возможно земледелие в крупном размере, полеводство , а вместе с тем и практически неограниченное для тогдашних условий увеличение жизненных припасов; затем — корчёвка леса и превращение его в пашню и луг, что опять-таки в широких масштабах невозможно было производить без железного топора и железной лопаты. А вместе с тем начался также быстрый рост населения, которое стало более густым на небольших пространствах. До возникновения полеводства должны были сложиться совершенно исключительные условия, чтобы полмиллиона людей позволило объединить себя под единым центральным руководством; этого, вероятно, никогда и не случалось.

Полный расцвет высшей ступени варварства выступает перед нами в поэмах Гомера, особенно в

«Илиаде». Усовершенствованные железные орудия, кузнечный мех, ручная мельница, гончарный круг, изготовление растительного масла и виноделие, развитая обработка металлов, переходящая в художественное ремесло, повозка и боевая колесница, постройка судов из брёвен и досок, зачатки архитектуры как искусства, города, окружённые зубчатыми стенами с башнями, гомеровский эпос и вся мифология — вот главное наследство, которое греки перенесли из варварства в цивилизацию. Сравнивая с этим данное Цезарем и даже Тацитом описание германцев , находившихся в начальной стадии той самой ступени культуры, из которой готовились перейти в более высокую гомеровские греки, мы видим, какое богатство достижений в развитии производства имеет высшая ступень варварства.

Набросанная здесь мной, по Моргану, картина развития человечества через ступени дикости и варварства к истокам цивилизации уже достаточно богата чертами новыми и, что ещё важнее, неоспоримыми, так как они взяты непосредственно из производства. И всё же эта картина покажется бледной и жалкой по сравнению с той, которая развернётся перед нами в конце нашего странствования; лишь тогда будет возможно в полной мере осветить переход от варварства к цивилизации и разительную противоположность между ними обоими. Пока же мы можем обобщить моргановскую периодизацию таким образом: дикость — период преимущественно присвоения готовых продуктов природы; искусственно созданные человеком продукты служат главным образом вспомогательными орудиями такого присвоения. Варварство — период введения скотоводства и земледелия, период овладения методами увеличения производства продуктов природы с помощью человеческой деятельности. Цивилизация — период овладения дальнейшей обработкой продуктов природы, период промышленности в собственном смысле этого слова и искусства.

Современная цивилизация с ее беспрецедентным развитием науки, техники, образования, культуры то и дело демонстрирует свою оборотную сторону, причем весьма неприглядную. Тут вам и массовые убийства, и изощренные пытки, и бессмысленные разрушения. Варварство, одним словом. Историки и культурологи считают, что эпоха варварства закончилась в то время, когда человечество разделило бытие на-двое - на категории добра и зла. На их стыке и возникло то, что сегодня считается цивилизованным обществом. Тем не менее рецидивы варварства в постиндустриальной формации стали фиксироваться все чаще. Этот феномен исследовала доктор философских наук, профессор, заведующая отделом Института философии РАН Нелли Мотрошилова.

Поспешили с выводами

Само понятие "варварство" чаще всего употреблялось для обозначения буйной юности человеческого рода. Древнегреческие и древнеримские авторы называли варварами людей, живших за пределами античного мира. Впоследствии, говоря о варварах и варварстве, исследователи четко обозначали специфичные черты их жизнеустройства, поведения и сознания. Варвары - это те, кто вел образ жизни, целиком связанный с войнами, грабежами, разбоями, постоянной сменой ареалов обитания после доведения предыдущей территории расселения до полного истощения ресурсов. Главными занятиями основной части мужского населения были война и подготовка к ней. Сельское хозяйство у таких народов находилось на зачаточном уровне, а ремесло сосредотачивалось вокруг производства простейших средств ведения войн. Повседневная жизнь - неустроенна. Селения по существу представляли собой военные лагеря. Характерные черты варвара - жестокость, грубость нравов и обычаев, насилие, принуждение. Так себе и жили варвары, пока в эволюции рода человеческого не появилось понятие о цивилизации - то есть не были установлены нормы общественной жизни.

Понятие "цивилизация" вошло в европейскую науку главным образом в XIX веке: его использовали именно для того, чтобы по всем линиям противопоставить варварству лучшие, как бы очищенные от дикости черты более позднего развития человечества. К концу XIX столетия, кстати, одного из наиболее "спокойных" периодов в человеческой истории, стало казаться, что цивилизация окончательно изжила остатки варварских проявлений в поведении людей. Основные надежды возлагались на невиданные в истории развитие науки и техники, на образование, просвещение. В Европе того времени очень любили поговорить о прогрессе, то есть о стремительном, якобы безостановочном движении человечества вперед и ввысь. Но с выводами властители дум XIX века явно поспешили, потому что потом наступил век двадцатый - с двумя мировыми войнами и уничтожением миллионов людей, с тоталитарным подавлением прав и свобод.

Рецидивы жестокости

"Нельзя было не признать, - говорит Нелли Мотрошилова, - что и в прошлые столетия историческое развитие демонстрировало не только продвижения вперед, но и как бы непредвиденные сильнейшие откаты назад, массовые вспышки насилия, в том числе в виде войн и других безумств, в которые впадали отдельные человеческие общности, страны, альянсы государств. Подобные вспышки и откаты назад было справедливо расценить как настоящие рецидивы варварства". Например, о национал-социализме в Германии, о развязанной фашистами мировой бойне говорили как о мощнейшем прорыве современного варварства. Причем речь шла о прорыве, захватившем заметную часть мира. Советский ГУЛАГ ведь был по сути явлением того же порядка.

Во второй половине XX века, пусть человечество только еще залечивало раны, все-таки начали оживать старые надежды. Их особо возлагали на наступающие XXI век и новое тысячелетие. Прошло 10 лет. И снова стало ясно, что человеку и человечеству на высшей, казалось бы, фазе развития пришлось столкнуться с масштабными, поистине варварскими проявлениями. "Примеры у всех на виду, - рассуждает Нелли Мотрошилова. - Кто мог предполагать, что в эпоху Интернета, невиданных скоростей и высоких технологий у берегов Сомали появятся и будут беспрепятственно орудовать пираты? А ведь недавно казалось, что пиратство разных морей было канувшей в прошлое исторической экзотикой! Кто предвидел, что в разных странах мира возникнут формы современной работорговли? Посреди роскоши и богатства не просто сохранились, а размножились места с самым низким уровнем жизни, где люди существуют в жутких условиях и ведут себя так, будто цивилизация вообще никогда и нигде не существовала".

Напрашивается вывод: мир накрыла новейшая форма варварства. Даже из центров самой что ни на есть цивилизации поползло концентрированное военное насилие, несущее за собой немыслимые разрушения. При этом базовые для цивилизации начала - созидание, самосохранение человека и человечества - отступают перед разрушительными порывами. Почему это варварство происходит сегодня?

Дурная наследственность

Может быть, понятие "варварство" в данном случае не более чем обобщающая метафора? Отвести подобное возражение заставляет еще одна опирающаяся на реальные факты гипотеза, которой оперирует профессор Мотрошилова: "Можно предположить, что у человека имеются и постоянно действуют биолого-антропологические следы древнейших форм поведения, сознания, устремлений, которые, в частности, восходят к эпохам, условно называемым древнейшим варварством. Они проявляются на уровне как индивидуальной, так и родовой наследственности, это своего рода "социально-генетический" код человечества. Можно также дерзко предположить, что специалисты--генетики когда--нибудь откроют более конкретные механизмы, отвечающие именно за такие, по смыслу исторические, но по факту индивидуальные способы передачи наследственной информации".

Исследовательница предполагает, что подобный ген есть у каждого человека, ведь то или иное общество в определенное время, до появления в нем черт цивилизации, непредставимо долго жило по законам варварства. И это время несравненно большее по своей протяженности в истории, чем жизнь каждого народа по нормальным, человеческим понятиям. "За тысячелетия существования в условиях безграничной жестокости и грубости нравов, - считает Нелли Мотрошилова, - информация, сам образ жизни не могли не записаться на генетическом уровне".

Вообще-то в таких предположениях нет ничего особенно сенсационного, и они очень даже похожи на правду, если учесть, что человеческое существо прочно и, вероятно, по наследству сохраняет в себе механизмы чисто животного поведения. Социальное общение и культура, конечно, придают им смягчающие, цивилизующие формы, никогда полностью их не устраняя. Яркий пример - случаи, когда находили людей-маугли с "наследственной памятью" о чисто животном образе жизни. То есть некие поведенческие механизмы все-таки имеются в генетическом коде человека, при этом они абсолютно варварские. Когда же человек растет и воспитывается в социуме, нормы общественной морали как бы заглушают стремление личности к агрессии и жестокости. Но все же оно остается, и главное - раскрыть механизмы, которые вытаскивают варварство на поверхность. Часто это случается не у отдельного человека, а у целого народа. Значит, происходит некое масштабное событие, многократно усиливающее действие предполагаемого гена, который берет верх над цивилизацией. Эти механизмы разработчику гипотезы пока неясны.

Однако существует одна очень смелая версия: речь идет о неизвестном науке вирусе, поражающем защитные - данные цивилизацией - системы организма. Подхвативший его человек становится неспособным контролировать свое поведение, и соответственно в целях выживания вместо приобретенных запускаются природные, генетически заложенные механизмы. Можно банально сравнить этот предполагаемый вирус со знакомым всем гриппом. Ведь когда идет эпидемия гриппа, болезнь в очень короткие сроки поражает большое количество людей, проживающих на отдельной территории. Почему бы не предположить, задаются вопросом исследователи, что и вирус, провоцирующий "подключение" варварской генетики, проявляясь с некой периодичностью, вызывает эпидемию насилия, заставляя людей совершать дикие поступки? Потом же, отболев, общества сами удивляются тому, что они сотворили. Проходит болезнь тоже у всех примерно в одно время. Ведь люди, по сути, биологически одинаковы, и иммунитет у них работает по одной схеме. Цивилизационные этапы развития общества, исходя из теории вируса, - это время действия иммунитета, антител в организме. Поэтому и вспышки варварства более или менее цикличны.

Вирус - лишь одно из объяснений внезапно пробуждающегося древнего гена. Кто знает, может, он как-то связан с циклами солнечной активности или изменением состояния магнитного поля Земли? Другой вопрос: что нужно, чтобы цивилизационные ценности также записались на генетическом уровне и стали преобладать над более древними, доцивилизационными? Может быть, только время. Пока же варварский опыт человечества намного больше, чем цивилизационный. Дикие мы...

В начале XIX в. Ф. Гизо, предпринимая попытку разрешить противоречие между идеей прогресса единого рода человеческого и многообразием обнаруженного историко-этнографического материала, заложил основы этно- исторической концепции цивилизации», предполагавшей, что, с одной стороны, существуют локальные цивилизации, а с другой, - есть еще и Цивилизация как прогресс человеческого общества в целом. В марксизме термин «цивилизация» применялся для характеристики определенной стадии развития общества, следующей за дикостью и варварством. Утвердившиеся во второй половине XVIII - начале XIX в. три подхода к пониманию слова «цивилизация» продолжают существовать и в настоящее время. Это: а) унитарный подход (цивилизация как идеал прогрессивного развития человечества, представляющего собой единое целое); б) стадиальный подход (цивилизации, являющиеся этапом прогрессивного развития человечества как единого целого); в) локально исторический подход (цивилизации как качественно различные уникальные этнические или исторические общественные образования). Цивилизация, считал Гизо состоит из двух элементов: социального, внешнего по отношению к человеку и всеобщего, и интеллектуального, внутреннего, определяющего его личную природу. Взаимное воздействие этих двух явлений. социальных и интеллектуальных, является основой развития цивилизации. А. Тойнби рассматривал цивилизацию как особый социокультурный феномен, ограниченный определенными пространственно-временными рамками, основу которого составляет религия и четко выраженные параметры технологического развития. М. Вебер также считал религию основой цивилизации. Л. Уайт подвергает изучению цивилизацию с точки зрения внутренней организованности, обусловленности общества тремя основными компонентами: техникой, социальной организацией и философией, причем техника у него определяет остальные компоненты. Ф. Копечпы была также предпринята попытка создать особую «науку о цивилизации» и разработать ее общую теорию. Последнюю надо отличать от истории цивилизации. поскольку теория есть единое учение о цивилизации вообще. Историй же столько, сколько цивилизаций, и нет единого цивилизационного процесса. Главная проблема науки о цивилизации - происхождение и природа ее многообразия. Содержание всеобщей истории - изучение борьбы цивилизаций, их развития, а также история возникновения культур. Основные идеи Ф. Конечны сводятся к тому, что цивилизация. во-первых, - это особое состояние групповой жизни, которое может быть охарактеризовано с разных сторон; «особая форма организации коллективности людей», «метод устройства коллективной жизни», т.е. цивилизация - это социальная целостность; во-вторых, внутренняя жизнь цивилизации определяется двумя фундаментальными категориями - блага (морали) и истины; а внешняя, или телесная - категориями здоровья и благополучия. Кроме них, жизнь цивилизации основана на категории красоты. Эти пять категорий, или факторов устанавливают строй жизни и своеобразие цивилизаций, а неограниченности методов как способов связи факторов жизни соответствует неограниченное количество цивилизаций. В отечественной литературе также существует различное понимание того, что лежит в основе цивилизации. Так, представители географического детерминизма считают, что решающее воздействие на характер цивилизации оказывает географическая среда существования того или иного народа, которая влияет прежде всего на формы кооперации людей, постепенно изменяющих природу (Л.Л. Мечников). Л.Н. Гумилев связывает это понятие с особенностями этнической истории. Однако в целом у нас преобладает культурологический подход к определению понятия «цивилизация». В большинстве словарей это слово интерпретируется как синоним понятия культура. В широком смысле под ним подразумевают совокупность материальных и духовных достижений общества в его историческом развитии, в узком -только материальную культуру. Поэтому большинство ученых склонны определять цивилизацию «как социокультурную общность, обладающую качественной спецификой», как «целостное конкретно-историческое образование, отличающееся характером своего отношения к миру природы и внутренними особенностями самобытной культуры». Культурологический путь к пониманию цивилизации представляет собой форму гносеологического редукционизма, когда весь мир людей сводится к его культурным характеристикам. Тем самым цивилизационный подход отождествляется с культурологическим. В связи с этим надо отметить, что еще в XIX - начале XX в., особенно в странах германского языка, культуру противопоставляли понятию «цивилизация». Так, уже у Канта намечается различие между понятиями цивилизации и культуры. Шпенглер, представляя цивилизацию совокупностью технико- механических элементов, противопоставляет ее культуре, как царству органически-жизненного. Поэтому он утверждает, что цивилизация - это заключительный этап развития какой-либо культуры или какого-либо периода общественного развития, для которых характерны высокий уровень научных и технических достижений и упадок искусства и литературы. Кроме того, некоторые ученые независимо от их представлений о том, что лежит в основе цивилизации, рассматривают ее как внешний по отношению к человеку мир, культура же ими трактуется как символ его внутреннего достояния, как духовный код жизнедеятельности. В связи с этим термин «цивилизация» употребляется в нормативно- ценностном значении, позволяющем фиксировать то, что получило название матрицы или «доминантной формы интеграции» (П. Сорокин). Такое понимание отличается и от представления о ней как о «конгломерате разнообразных явлений» и не сводит цивилизацию к специфике культуры. Таким образом, с этой точки зрения цивилизационный и культурологический подходы представляют собой различные способы научной интерпретации истории. Цивилизационный подход ориентирован прежде всего на поиск «единой матрицы», доминантной формы социальной интеграции. Культурологический - на изучение культуры как доминанты социальной жизни. В качестве матрицы той или иной цивилизации могут выступать разные основания. Кроме того, цивилизации различаются также алгоритмами развития (социальными генотипами) и культурными архетипами. Заключение Культуру в ее сущностном бытии невозможно понять без ее соотнесенности с обществом, взятом как целостность. Уже помянутое нами истолкование культуры, названное суммативным (культура - это итог, сумма деяний и содеянного людьми), саму эту проблему начисто снимает, ибо в таком понимании культура и общество - это синонимы, они совпадают. Пожалуй, вернее будет говорить о том, что культура и общество находятся друг с другом в отношении не абстрактного, а конкретного тождества, предполагающего не только совпадение, но и различие, которое, однако, не может рассматриваться как такое жесткое разделение культурного и общественного, когда между ними воздвигается глухая преграда. Можно по-разному интерпретировать отношения общества и культуры Например (по М. Кагану), культура - продукт деятельности общества, а общество - субъект этой деятельности. Или (по Э. Маркаряну) исходным взять представление о культуре как функции общества. Эти авторы в отечественной культурологической литературе последних десятилетий известны как активные защитники технологического осмысления сущности культуры. Исходя из этого, на философском уровне рассмотрения выясняется, что понятие «культура» характеризует способ деятельности того или иного субъекта общественной целостности, выступая как технология этой субъективной деятельности, при этом оно хорошо вписывается в абстрактно- философскую модель общества. Но как же понимается «общество» в его самодостаточности как специфический фрагмент бытия, самобытная реальность? В разных социально- философских концепциях (от Платона до С.Л. Франка, от К. Маркса до П. Сорокина) общество трактуется неоднозначно. Вместе с тем почти у всех у них есть одна общая идея. Общество - не простое множество людей (арифметическая счетность), не «куча» индивидов, а некоторая целостная система, в которой они объединены совокупностью связей (отношений). Взаимодействие людей и образует общественную жизнь, оно и создает общество как некоторый живой организм (органическое целое). И поэтому вряд ли стоит отбрасывать формулу классического марксизма о том, что общество не состоит из индивидов, а выражает сумму тех связей и отношений, в которых они находятся друг с другом. Именно общественные отношения (связи) выступают как предпосылка и условие собственно человеческой деятельности. Появляясь на свет, человек (новорожденный) со всем набором унаследованных индивидуальных качеств попадает в социальную среду, от него не зависящую. Он, проходя свой жизненный путь (биографию), должен «вписаться» в сеть наличных общественных отношений, социализирования (обрести социальные роли), впитать в себя культурные традиции и лишь тогда он сможет действовать как субъект культуры. Культура есть способ деятельности людей, о общест