Талантливый русский сатирик XIX века М. Е. Салтыков-Щед- рин посвятил свою жизнь написанию произведений, в которых обличал самовластие и крепостничество в России. Он как никто другой знал устройство «государственной машины», исследовал психологию начальников всех рангов, русского чиновничества. Для того чтобы показать пороки общественного управления во всей полноте и глубине, писатель использовал прием гротеска, который считал самым эффективным средством отображения действительности. Гротескный образ всегда выходит за рамки правдоподобия. С помощью гротеска можно так выделить, увеличить какую-либо черту характера, что станут понятны причины того или другого явления. Гипербола и фантастика, по мнению писателя, не искажают действительность, это особые формы образного повествования, позволяющие выявить настоящую природу происходящего.
Салтыков-Щедрин считал, что «миром управляют призраки». Начальники, правители, чиновники - это не живые люди, это функции. Они не видят и не слышат людей, всячески отгораживаются от них, им надоели вечные просьбы. Задача российского чиновника или градоправителя состоит в том, чтобы «гнать» и «не пущать». Думать при этом не нужно и даже вредно.
Служение призраку государства нашло свое отражение в «Истории одного города». В этом произведении Салтыков-Щедрин нарисовал целую галерею правителей, представителей самодержавной власти. Как предмет исследования писатель берет историю города Глупова за сто лет и прослеживает деятельность всех его градоначальников в хронологическом порядке. Цель писателя - показать полную историческую несостоятельность самодержавия.
В книге «Летописец» содержится история города Глупова, состоящая из биографий градоначальников и описания их замечательнейших действий, а именно: быстрой езды на почтовых, взыскания недоимок, походов против обывателей, устройства мостовых и обложения данями торговцев. Главная черта всех правителей - это их однообразие. Отличия наблюдались только в применении наказаний. Все правители секли горожан, только некоторые объясняли за что, а другие - нет.
Градоначальник Бородавкин, приехав в Глупов, первым делом изучил деяния своих предшественников, но только ахнул, поскольку определить, чем занимались все эти люди до него, не представлялось возможным. Перед Бородавкиным было какое-то «сонное мечтание», мелькали образы без лиц. Так писатель показывает обезличенность градоначальников, которые могли только кричать «Разорю!», «Не потерплю!», а о чем шла речь - непонятно. Автор замечает, что его герои - это тени, выходящие из мрака.
Все градоначальники невежественны, умственно ограниченны, тупы. Вот как характеризуются они в «Летописце»: «При не весьма обширном уме был косноязычен»; «Ничего не свершив, сменен в 1762 году за невежество»; «Умер в 1819 году от натуги, усиливаясь постичь некоторый сенатский указ».
Двух градоначальников Салтыков-Щедрин описывает подробнее. Это Брудастый и Угрюм-Бурчеев. Брудастый имел в голове вместо мозга органчик, который мог воспроизводить только две фразы: «Разорю!», «Не потерплю!». Этого ему хватало, чтобы править, городом и даже «привести в порядок недоимки». В образе Брудастого писатель обыгрывает безмозглость начальников.
В последнем градоначальнике, Угрюм-Бурчееве, не осталось ничего человеческого, у него отсутствуют чувства и эмоции, автор сравнивает его с механизмом. Бесчувственность Угрюм-Бурчеева наводит ужас на посетителей. «Он не топал ногами, не жестикулировал, не повышал голоса, не скрежетал зубами, не гоготал, не заливался начальственно-язвительным смехом... Совершенно беззвучным голосом выражал он свои требования». Затем он устремлял пристальный, мертвенный взгляд на посетителя. Этого застывшего взгляда вынести никто не мог. Взгляд его был «светлый, как сталь» и «совершенно свободный от мысли». Писатель замечает: «Разума он не признавал вовсе и даже считал его злейшим врагом, опутывающим человека сетью обольщений». Угрюм-Бурчеев был лишен даже чувства гнева, раздражения, ненависти, что делало общение с ним еще страшнее. Автор прямо говорит, что перед нами - идиот. Далее в тексте он не раз называет так градоначальника. Приняв какое-то безумное решение, Угрюм-Бур- чеев шел напролом, считая себя правым во всем. Он решил регламентировать всю жизнь глуповцев, более того, подчинить себе весь мир, «и притом с таким непременным расчетом, чтоб нельзя было повернуться ни назад, ни вперед, ни направо, ни налево». Так в произведении возникает образ пустыни, в которую превращают все вокруг себя тупые, ограниченные начальники. Символически выглядит портрет Угрюм-Бур- чеева. На картине он одет в военного покроя сюртук, в руке «Устав», кругом пейзаж пустыни, в середине которой стоит тюрьма, а вместо неба надо всем нависла серая солдатская шинель. Пустыня символизирует рай - в ней нет никого, никто не беспокоит.
Салтыков-Щедрин создал монументальный образ, сочетающий в себе самые отвратительные, враждебные человеку качества. Градоначальник победил в себе «всякое естество», у него «деревянное лицо», окаменевшая фигура. Он «со всех сторон наглухо закупоренное существо», действует, как бездушный механизм: ни жалости, ни сочувствия, ни понимания. Писатель- сатирик добился необычайного эффекта обобщения, показав в образе «всевластного идиота» самую суть тирании.
В начале «Истории одного города» помещена «Опись градоначальни-ков». Всего их было двадцать два, и каждому дана характеристика — предельно лако-ничная, но, вместе с тем, очень выразительная и смешная. Чего стоит, например, упоминание о том, что Амадей Мануйлович Клементий у себя на роди-не, в Италии, был известен искусной стряпней ма-карон (очевидно, большего для занятия должности градоначальника и не требовалось. Угодил, стало быть, какому-то вельможе своими макаронами). «При-быв в Глупов, не только не оставил занятия мака-ронами, но даже многих усильно к тому принуж-дал, чем себя и воспрославил».
А некий Ламврокакис, беглый грек, «без имени и отчества и даже без чина», был пойман графом Кириллою Разумовским в Нежине, на базаре, где торговал греческим мылом, губкою и орехами. Надо полагать, этого было достаточно, чтобы сделать Лам- врокакиса градоначальником.
Семен Константинович Двоекуров написал сочине-ние «Жизнеописания замечательнейших обезьян». Лю-бопытно было бы знать, каким образом он отличал обезьян замечательных от остальных? А Василиск Бородавкин «ходатайствовал о заведении в Глупове академии, но, получив отказ, построил съезжий дом» (т. е. обыкновенный полицейский участок).
Как бы внешне ни отличались градоначальники друг от друга, их объединяет одно: любое их дейст-вие направлено против народа. На первых же стра-ницах «Истории одного города» сказано: «Все они секут обывателей...» Впрочем, жестокость их нико-гда не приводила и не могла привести ни к каким позитивным результатам. Бородавкин, борясь с недо-имщиками (иными словами, с крестьянами, которые не платили своевременно налоги), сжег тридцать три деревни «и с помощью сих мер взыскал недоимок два рубля с полтиною». Фердыщенко, названный «фантастическим путешественником», вообще сжег весь город и уморил голодом тысячи глуповцев.
Изображая градоначальников, Щедрин неизменно подчеркивает их античеловеческую сущность. Даже характер их смерти вызывает впечатление зловеще- комическое: один был растерзан в лесу собаками, другого заели клопы, третий, отличавшийся очень высоким ростом, во время бури переломился попо-лам, четвертый умер от натуги, «усиливаясь пос-тичь некоторый сенатский указ».
Разумеется, во всем этом есть немалый элемент сатирического преувеличения, но надо принять во внимание, что писатель часто лишь доводит до ло-гического конца, заостряет, гиперболизирует то, что зафиксировано в народном творчестве. Порою он как бы материализует метафорические выражения, уже существующие в языке. Так, выражение «пустая го-лова» давало основание для создания образа градо-начальника, имеющего в голове маленький органчик (сегодня мы бы сказали: портативный магнитофон), который мог наигрывать только два романса: «Разо-рю!» и «Не потерплю!». Возникает возможность для обыгрывания гротескной ситуации: органчик требует ремонта и т. д. Вот еще один пример обыгрывания языковой («стершейся») метафоры. Приходилось ли вам когда-либо слышать выражение: кого-то на рабо-те «съели» (т. е. выгнали, заставили уйти)? Щедрин же возвращает этой привычной метафоре ее перво-начальное значение: у него градоначальник Прыщ был съеден в самом прямом смысле, потому что голова у него оказалась фаршированной. Материал с сайта
Объясняя необычный характер повествования в «Истории одного города», Щедрин писал: «...градо-начальник с фаршированной головой означает не человека с фаршированной головой, но именно гра-доначальника, распоряжающегося судьбами многих тысяч людей. Это даже и не смех, а трагическое положение». Когда некоторые критики обвиняли са-тирика в преувеличении и даже искажении действи-тельности, Салтыков-Щедрин отвечал: «Если б вместо слова «органчик» было бы поставлено слово «дурак», то рецензент, наверное, не нашел бы ничего неесте-ственного... Ведь не в том дело, что у Брудастого в голове оказался органчик, наигрывающий романсы «Не потерплю!» и «Разорю!», а в том, что есть лю-ди, которых все существование исчерпывается этими двумя романсами. Есть такие люди или нет?» Поэто-му писатель настойчиво напоминал, что он пишет не «историческую сатиру», а самую обыкновенную «сатиру, направленную против тех характеристичес-ких черт русской жизни, которые делают ее не совсем удобною».
Не нашли то, что искали? Воспользуйтесь поиском
На этой странице материал по темам:
- образ двоекурова в повести история одного города
- клементий амадей мануйлович характеристика
- характеристика градоначальнику двоекурову
- характеристика градоначальника клементия
- прототипы градоначальников в истории одного города
Произведение представляет собой сатирическое иносказание об истории городка Глупов, в котором изображены многочисленные образы градоначальников, в разные годы руководивших городской властью.
Одним из правителей Глупова являлся Амадей Клементий, прославившийся сначала на итальянском полуострове, а затем и в городке своим кулинарным талантом по приготовлению макарон, закончил свое правление ссылкой за измену.
Следующей городской главой был назначен Фотий Ферапонтов, ранее являвшийся цирюльником, а в бытность руководителя города усиленным борцом с налоговыми неплательщиками. Слабостью Ферапонтова была его увлеченность жестокими зрелищами, на которых он присутствовал лично. Правил Фотий Петрович недолго, поскольку погиб при нападении на него разъяренных собак.
После этого на посту градоначальника оказался Иван Великанов, отличавшийся жестокостью по отношению к чиновниками и жадностью. Через два года своего правления за любовный роман с Лопухиной был отправлен в острог.
Затем в кресло мэра города сел военный офицер Маныл Кильдибаев, безумно отважный человек, уволенный спустя пять лет с почетного места.
Сменивший его Ламврокакис оказался беглым греком, когда-то торговавший на рынке греческими мелочами. За время своего руководства в городе выделился тем, что поддерживал классическое образование, скончался от укусов клопов.
Еще одним ярким представителем города являлся Дементий Брудастый, прозванный органчиком из-за того, что имел в своей голове прибор в виде органа и произносивший всего две фразы. При его правлении Глупов находился в постоянном страхе, а после окончания власти Органчика в городе начались беспорядки.
Очень деятельным руководителем Глупова оказался Семен Двоекуров, сумевший отремонтировать дороги, наладить производство пива и меда, приобщивший горожан к выращиванию горчицы и лаврового листа, мечтающий об открытии городской академии.
Примечателен в роли градоначальника глупый денщик Фердыщенко, мирно правящий городом на протяжении шести лет, а затем будто бы потерявший рассудок.
Отличающийся сластолюбием и легкомыслием, он наплевательски относился к сбору налогов, допустил во время своего правления период голода и пожаров и скончался от обжорства.
Самым бездеятельным главой являлся Грустилов Эраст, развращенный меланхоличный человек, в результате правления которого горожане погрузились в пучину страшного разврата и многобожия. В наследство городу Эраст оставил после смерти собственные идиллические произведения.
Больше всех отличился идиотским руководством Глупова Угрюм-Бурчеев, решившим переделать жизнь города и направить ее в военное русло. Жителям приказали одеваться в военную форму, ежедневно маршировать на плацу, строго следовать установленному расписанию.
Описывая образы многочисленных градоначальников Глупова, писатель, используя сатирические методы, раскрывает истинную суть самовластия, основанного на произволе и насилии над людьми.
Характеристика Градоначальников города Глупов
Роман «История одного города», созданный Михаилом Салтыковым-Щедриным в конце девятнадцатого века, является по-настоящему сатирическим произведением, в котором обличаются пороки власти, которая в то время была абсолютной. Именно поэтому основной темой, которая затрагивается в произведении, является тема простого народа и самовластного правительства, их взаимоотношений и взаимодействия.
В каждой главе романа «История одного города» Салтыков-Щедрин показывает своим читателям, как живут люди во времена правительства абсолютной власти, как именно эта власть в лице градоначальников распоряжается своими правами и насколько хорошо выполняет свои обязанности. Знаменитая опись градоначальников, приведённая в книге, указывает, что всего за историю города Глупова их было двадцать два. Нетрудно заметить, что все они были несколько странноватыми. К примеру, первый градоначальник Глупова, Дементий Брудастый, назначен на свою должность был в суете, от чего никто и не заметил, что в голове этого любопытного человека находится самый настоящий маленький «органчик», а последний правитель города, Угрюм-Бурчеев, человек не самых высоких умственных способностей, и вовсе разрушил весь город, чтобы построить на его месте новый, правда, толком непонятно, зачем и для чего это было ему нужно.
В своём романе «История одного города» Салтыков-Щедрин использует говорящие фамилии для того, чтобы лучше подчеркнуть характерные особенности каждого из градоначальников. К примеру, Эраст Грустимов, один из самых трепетных и нежных правителей Глупова, скончался от меланхолии, однако до того успел оставить после себя несколько романов и повысить дань с выкупа до пяти тысяч рублей в год, а Онуфрий Негодяев попросту разрушил все дороги, а из полученного камня выстроил монументы. Стоит заметить, что все двадцать два градоначальника были именно такими – странными, гротескными, однако очень хорошо отражающими основные негативные черты, которыми грешна практически каждая власть – это и жадность, и желание навариться на подчинённых, и недальновидность, и непрактичность, и банальная глупость. Ведь, если задуматься, основная разница между жителями города и представителями власти заключается лишь в том, что вторые оказались в нужное время в нужном месте, а первые просто продолжали жить так, как они жили раньше, без особых взлётов и падений.
Невозможно не заметить факт того, что произведение «История одного города» наполнено многими абсолютно фантастическими и неправдоподобным моментами, однако можно догадаться, что за этим гротеском скрывается истина – та, какой её видит Михаил Салтыков-Щедрин. Обличая градоначальников в их невежестве и их грехах, писатель не стесняется обращаться к средствам художественной выразительности, ведь с их помощью роман становится куда более наглядным и понятным для восприятия читателей – нетрудно себе представить фантастический образ градоначальника с фаршированной головой или же правителя с органчиком вместо головы. В этой доступности для понимания каждому человеку и заключается сила данного произведения.
Я полагаю, что роман Михаила Салтыкова-Щедрина «История одного города» очень чётко отражает действительность, всё то, что происходило во времена правления абсолютной власти. До конца непонятно, чем руководствовались предыдущие правители, подыскивая себе достойную, как им казалось, замену, а также то, почему царил такой беспредел и такое своеволие, однако одно очевидно – годы идут, поколения сменяются, а во многом данное произведение остаётся актуальным и понятным и в наши дни. Человеческим фактором сложно пренебречь, поэтому все мы люди со своими грехами, желаниями найти собственную выгоду и устроить свою жизнь получше. Просто важно не забывать то, что в первую очередь нужно оставаться человеком с большой буквы – уважать чужой труд, извлекать уроки из истории, анализировать и подходить к жизни рационально и рассудительно, тогда и жизнь будет радовать в ответ, а не приносить неожиданные разочарования и огорчения, которые, на самом-то деле, можно было и предвидеть, если внимательно относиться к жизни.
Несколько интересных сочинений
- Анализ рассказа Чехова Мальчики
Написанный в 1887 году, опубликованный в «Петербургской газете», рассказ А.П. Чехова «Мальчики», является продолжением знаменитого цикла рождественских рассказов. Как и многие произведения того периода он был издан под псевдонимом Антоша Чехонте
- Образ и характеристика Марсилия в Песне о Роланде сочинение
Марсилий – король испанского города Сарагосы. Персонаж этот отличается самыми неприятными чертами человека - хитроумностью, подлостью, трусостью, меркантильностью и жестокостью. Подтверждается это во многих эпизодах произведения, например, ради того
- Герасимов А.М.
Художник из купеческой семьи. Закончил училище живописи, ваяния и зодчества. Два года прослужил в армии на время Мировой войны.
- Образ и характеристика Луки в пьесе На дне Горького сочинение
Пьеса Максима Горького На дне затрагивает важные проблемы, например, философские или социальные. В данной пьесе представлены самые разные герои, но, несомненно, самый важный из них - это Лука.
На мой взгляд, речь – это один из самых важных способов общения. Каждый день мы говорим с разными людьми, и каждый выражает свои эмоции с помощью речи. По манере разговора человека мы можем сложить впечатление о нем
Великий мастер сатиры Салтыков-Щедрин в романе « » устрашающе правдоподобно отобразил общественный строй в царской России. Все его герои описаны лаконично, но очень точно. Вымышленный автором город Глупов населяют безвольные жители и странные градоначальники. В летописи Глупова значится, что к власти постоянно приходят люди случайные с различными странностями: с органчиком вместо головы или вовсе с фаршированной головой. Однако жители не пытаются что-то изменить, а значит, они заслуживают ту власть, которую имеют.
Одним из наиболее необычных градоначальников был Брудастый. Он являлся уже восьмым управителем городка. Дементий Варламович пришел к власти благодаря какой-то спешке и неразберихе. Стать главным в Глупове ему не помешало даже то, что вместо головы у него был органчик. Это несложное устройство заменяло мозг. Брудастый воспроизводил лишь несколько записанных фраз, но их было достаточно чтобы «навести порядок» в Глупове: возместить все недоимки в казне.
Брудастый производил впечатление человека молчаливого и угрюмого. Он часто закрывался в кабинете и «скреб пером». Результатом этой его работы были стяжательства и насилие над жителями. Глуповцы постоянно находились в страхе, но не пытались что-то изменить.
Склонность к насилию, бессмысленная жестокость и откровенная глупость – вот те черты, которые свойственны градоначальнику Брудастому. Этим он был похож на всех других управителей Глупова.
Образ Дементия Брудастого можно рассматривать как символ той эпохи. Люди прозвали его Органчиком, ведь вместо головы он имел пишущее простое устройство. Искусственное содержимое органчика заменяло градоначальнику мозг. И если голову вовремя не наполняли этим самым содержимым, то она оставалась абсолютно пустой и ненужной. Автор красочно описывает это в романе. Тело градоначальника Брудастого, одетое в вицмундир, восседало за рабочим столом. А на кипе бумаг лежала его голова, абсолютно пустая.
Это описание очень символично и намекает на то, управители города Глупова были всего лишь глупыми марионетками, ведомые своими низкими желаниями. Их желание наживы было единственным искренним порывом. Именно эту черту так подчеркивает автор в образе градоначальника Брудастого. «Не потерплю и разорю» - вот и вся суть управления.
Но смеется сатирик не только над глупостью и жестокостью Брудастого, но и над жителями города. В то время пока управляющий ожидал новый органчик, в Глупове наступил хаос. Граждане нуждались в градоначальнике, пусть и таком, как Дементий Брудастый. И очень скоро они получили новых правителей, у которых были железные головы. Их методы управления по сути ничем не отличались от методов Брудастого.
Русский писатель Салтыков-Щедрин акцентирует в романе на том, что все города Глупов были типичными: глупыми, странными и жадными.
Сочинение
Поскольку Глупов - город обобщенный, собирательный, олицетворяющий собой самодержавие, постольку и градоначальник па сей раз понятие собирательное, обозначающее самовластного правителя. Поскольку Глупов - образ гротескный, в котором слиты воедино признаки городов уездных, губернских, столичных и вообще всей страны, постольку гротесковы и фигуры градоначальников: в них контаминированы черты городничих, губернаторов, царских, временщиков и самих царей.
Поскольку границы Глуиова изменчивы, подвижны порой город расширяется до пределов всей Российской империи, а порой предстает в своем губернском или уездном облике, постольку и понятие «градоначальник» как бы меняет свой объем. Во всех случаях, однако, оно сохраняет свою определенность: градоначальник - это не просто правитель, а правитель абсолютный, неограниченный, всесильный. И что бы ни находилось под его управлением - вся страна, край, губерния или уезд, он всегда самодержец.
Как видим, Щедрин поистине гениально вышел из того вроде бы безвыходного положения, в которое его пыталась поставить цензура. На помощь сатирику вновь пришел гротеск! Заменив в «Истории одного города» губернаторов па «градоначальников», писатель только по видимости снизил своих героев в звании. Фактически же созданные им фигуры градоначальников носили гротесковый характер и «совмещали» в себе правителей самых различных рангов: начиная от городничих, под управлением которых находился уезд, и кончая императорами, распоряжавшимися судьбами всей страны. Термин «градоначальник» как нельзя более подошел для обозначения такого рода гротесковых фигур, ибо - в отличие от ряда других аналогичных административных терминов (городничий, губернатор и т. п.) - мог обозначать начальника любого города (уездного, губернского, столичного), а кроме того, выступать и в чисто условном значении - правителя гротескового города, рожденного воображением писателя.
Не будем перечислять здесь всех тех, кто правил городом Глуповым на протяжении его почти вековой истории. Не будем анализировать их биографии, их склонности, их разнообразнейшие начинания и походы, ибо это заняло бы слишком много места. В данном случае нам достаточно подчеркнуть, что многообразие градоиачальнических фигур, темпераментов и склонностей при ближайшем рассмотрении оказывается несущественным. Выясняется, что нее градоначальники похожи друг на друга в главном, что разнообразнейшие их прожекты и поползновения в конце концов сводились к одному - к выколачиванию «недоимок» и пресечению «крамолы».
В главе «Войны за просвещение» писатель заставляет градоначальника Бородавкина подвергнуть «строгому рассмотрению намерения и деяния своих предшественников». И что же? «Вереницею прошли перед ним: и Клементий, и Великанов, и Ламврокакис, и Баклан, и маркиз де-Санглот, и Фердыщепко, но что делали эти люди, о чем они думали, какие задачи преследовали - вот этого-то именно и нельзя было определить ни под каким видом. Казалось, что весь этот ряд - не что иное, как сонное мечтание, в котором мелькают образы без лиц, в котором звенят какие-то смутные крики, похожие на отдаленное галденье захмелевшей толпы.
тором мелькают образы без лиц, в котором звенят какие-то смутные крики, похожие на отдаленное галденье захмелевшей толпы… Вот вышла из мрака одна тень, хлопнула: раз-раз! и исчезла неведомо куда; смотришь, па место се выступает уже другая тепь, и тоже хлопает как попало, и исчезает… Раззорю!, „Не потерплю!" слышится со всех сторон, а что разорю, чего не потерплю - того разобрать невозможно. Рад бы посторониться, прижаться к углу, но ни посторониться, ни прижаться нельзя, потому что из всякого угла раздается все то же „раззорю!", которое гонит укрывающегося в другой угол и там, в свою очередь, опять настигает его».
Конечно, не Бородавкину принадлежит это вдохновенное суждение, а самому Щедрину. Это он, сатирик, видит и веренице градоначальников лишь тени, образы без лиц… Это он слышит их раздающиеся со всех сторон крики: «раззорю!» и «но потерплю!». Это он понимает, что некуда деться от этих криков человеку, ибо в какой бы угол он ни подался, всюду настигает его то же самое.
Своеобразие же образов градоначальников состоит как раз в том, что по внешности своей они вроде бы вполне «люди». И именно тот факт, что их однообразная, механистичная сущность обитает в фигурах по видимости «человеческих», производит особенно сильное сатирическое впечатление. Когда механистична и бездушна кукла, то это в какой-то мере даже естественно: иного от куклы и ждать нельзя. Когда же механистичны и однообразны правители, имеющие «человеческую» внешность, то это уже настолько противоречит нашему представлению о жизни и о человеке, что вызывает у нас острое чувство гнева и презрения к этим человекоподобным носителям идеи самодержавной государственности.
Вереница градоначальников, удостоившихся развернутого изображения, начинается Брудастым, являвшим собой истинную, очищенную от всех «примесей» сущность градоиачальничества, а завершается Угрюм-Бурчеевым, представляющим собой ту же самую сущность, помноженную на строгий план нивеляторства жизни и тупую непреклонность. Вот почему перед нами фигура не только более значительная, но и более страшная.
Разные были в Глупове градоначальники. Деятельные и бездеятельные. «Либеральные» и консервативные. «Вводившие просвещение» и искоренявшие оное. Но всех их превзошел Угрюм-Бурчеов. Превзошел своим безграничным идиотизмом и неиссякаемой энергией, направленной па претворение в жизнь исповедуемых им идеалов. Идеалами же этими были: прямая линия, отсутствие пестроты, простота, доведенная до наготы.
Именно сочетание таких качеств, как доходящая до идиотизма ограниченность, непреклонность и наличие казарменных идеалов, породило эту зловещую фигуру.
Отнимите у Угрюм-Бурчеева хотя бы один из названных ("компонентов» - и перед вами будет уже кто-то другой...
Отнимите, например, у него идиотизм, и идеалы его, по всей вероятности, будут иными… Лигните его непреклонности, и что тогда от него останется? Идиотские идеалы, которые, конечно, тоже мало приятны, но все-таки относительно безопасны до тех пор, пока они остаются голой теорией, пока их не начинают внедрять в действительность.
пока они остаются голой теорией, пока их не начинают внедрять в действительность… Наконец, отберите у него самую потребность в масштабных идеалах, и перед вами предстанет довольно-таки обыкновенный идиот, отличающийся от всех прочих идиотов только своей непреклонностью. Конечно, и в этом случае он принес бы немало зла: однако зло это касалось бы отдельных сторон жизни, а не самых ее основ.
Сочетание этих качеств оказывается особенно ужасным, ибо носитель их находится у власти. «Обыкновенно противу идиотов,- пишет Щедрин,- принимаются известные меры, чтоб они, в неразумиой стремительности, не все опрокидывали, что встречается им на пути. Но меры эти почти всегда касаются только простых идиотов; когда же придатком к идиотству является властность, то дело ограждения общества значительно усложняется».
Идиот, оказавшийся у власти в самодержавном государстве, может натворить столько бед, что размер их невозможно будет даже измерить. Почему же? Да потому что он - полновластный, единодержавный правитель, и никакие резоны не могут помешать осуществлению его намерений. «Там, где простой идиот расшибает себе голо-г.у или наскакивает на рожоп, идиот властный раздробляет пополам всевозмоишые рожны и совершает свои, так сказать, бессознательные злодеяния вполне беспрепятственно. Даже в самой бесплодности или очевидном вреде птих злодеяний он не почерпает никаких для себя поучений. Ему нет дела ни до каких результатов, потому что результаты эти выясняются не на нем (он слишком окаменел, чтобы на нем могло что-нибудь отражаться), а на чем-то ином, с чем у него не существует никакой органической связи. Если бы, вследствие усиленной идиотской деятельности, даже весь мир обратился в пустыню, то и этот результат не устрашил бы идиота. Кто знает, быть может, пустыня и представляет в его глазах именно ту обстановку, которая изображает собой идеал человеческого общежития? »
На протяжении всей книги Щедрин не дает портретных зарисовок никого из градоначальников. Исключение составляет один лишь Угрюм-Бурчеев.
«В городском архиве,- пишет сатирик,- до сих пор сохранился портрет Угрюм-Бурчеева. Это мужчина среднего роста, с каким-то деревянным лицом, очевидно, никогда не освещавшимся улыбкой. Густые, остриженные под гребенку и как смоль черные волосы покрывают конический череп и плотно, как ермолка, обрамливают узкий и покатый лоб. Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти в прямом направлении книзу; губы топкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам. Вся фигура сухощавая с узкими плечами, приподнятыми кверху, с искусственно выпяченною вперед грудью и с длинными, мускулистыми руками. Одет в военного покроя сюртук, застегнутый на все пуговицы, и держит в правой руке сочиненный Бородавкиным „Устав о неуклонном сечении", но, по-видимому, не читает его, а как бы удивляется, что могут существовать на свете люди, которые даже эту неуклонность считают нужным обеспечивать какими-то уставами.
идимому, не читает его, а как бы удивляется, что могут существовать на свете люди, которые даже эту неуклонность считают нужным обеспечивать какими-то уставами. Кругом - пейзаж, изображающий пустыню, посреди которой стоит острог; сверху, вместо неба, нависла серая солдатская шинель...»
