Последний пост по теме.
Воспоминания Ильи Львовича Толстого
и
Воспоминания Татьяны Андреевны Кузминской (Берс).

Илья Толстой. Воспоминания.
Какие молодцы дети Толстых, почти все оставили после себя воспоминания или дневники. И вот – книга Ильи Львовича. Еще одна точка зрения на все, происходившее в Ясной Поляне и прочих местах обитания семейства.
Прежде всего, это воспоминания о счастливом детстве. Об отце, который в те времена со своими старшими детьми еще был вполне обычный веселый отец, рассказывал им сказки, бегал наперегонки, играл в страшные и смешные игры, ездил верхом, ходил по грибы, купался вместе с детьми в реке. Все эти семейные традиции – особенный пирог на именины, катание на коньках зимой, поездки на пикники, воспоминание о рождественской елке, блестящей огнями, о подарках, для которых у детей были отдельные столики….

Одна из моих любимых фотографий, старшие дети Льва Толстого. Слева направо - Илья, Леля (Лев), Таня, Сережа.

Отдельное спасибо этим воспоминаниям за образ Тани – Татьяны Берс (Кузминской), сестры Софьи Андреевны. Так живо, смешно и здорово она тут описана, что я решила обязательно еще и ее воспоминания читать, хотя мне уже казалось, что хватит, довольно, надоели мне Толстые. И как хорошо, что начала читать! Воспоминания Татьяны Кузминской просто замечательные, не оторваться от них!
Впрочем, сейчас не о ней. А о нем.

Что сразу подкупает в воспоминаниях Ильи Львовича, - они очень добрые. И что нравится лично мне, - то, что Илья однозначно на стороне матери. Не обвиняет ее в том, что она тиранила и мучила бедного великого старца. И вот этот взгляд сына на отношения родителей – он, мне кажется, лучше всего объясняет то, что происходило. Без злости, без каких-то личных или корыстных интересов. Ему всех их искренне жаль.

Семейное фото. Если не ошибаюсь, Илья тут - крайний слева, сидит, весь в белом. Интересное фото вообще, да? Такая большая семья, и практически никто не улыбается, только у Лели немного усмешка видна, и то, наверное, это просто у него такое выражение лица приветливое... А остальные смотрят настороженно.

Про Софью Андреевну в воспоминаниях сына написано много подробностей, и ее становится особенно жалко. Причиной ее безумия в последние годы семейной жизни Илья Львович как раз и называет духовный переворот отца и внедрение в семью третьего лица – Черткова, который вносил смуту, устраивал заговоры и больше всего мечтал о том, как бы после смерти Толстого заполучить права на ВСЕ его рукописи.
Чертков читал и хранил у себя все или почти все дневники Толстого, где, в числе прочего, было написано много гадкого и интимного о Софье Андреевне. Представляю, как ей было неприятно, что этот совершенно посторонний тип, запросто входящий к ним домой, не только читает дневники об интимной и личной жизни ее и мужа, но еще и публиковать их собирается. Она попросила мужа вычеркнуть все злые места из дневников, и Толстой делегировал эту просьбу Черткову. Тот послушно вычеркнул, НО! предварительно все сфотографировал для себя. А как же, чтобы ни одна строчка гениального писателя не пропала, даже если там всего-то написанные в сердцах злые слова о его жене… Каков? Вполне соответствует своей фамилии, в общем.

А какую детективную историю с завещанием этот Чертков замутил, загонял бедного старичка, навязал ему все эти тайные переписки, встречи в лесу… Что самое интересное, Льва Толстого тяготило и огорчало такое навязанное ему поведение. Но он послушно сидел в лесу на пенечке, спрятавшись от жены, и переписывал в энный раз завещание. А свой актуальный дневник прятал от жены в голенище сапога… А жена по ночам обшаривала бумаги мужа в поисках этого самого завещания…
А кто бы на ее месте не переживал? Всю жизнь посвятить мужу, детям, семье, дому, а потом приходит Чертков и хочет отнять ВСЕ и оставить ее и детей, и внуков Толстого без средств к существованию.

Конечно, дети уже были взрослые, и могли сами работать и обеспечивать себя, и толстовцы осуждали то, что гонорары с «Войны и мира» и прочих сочинений графа будут идти наследникам на игру в карты, цыган, вино и прочее. Но, собственно, а почему бы и нет? Они ведь имеют право на наследство отца… В общем, закрутил граф историю со своим духовным переворотом…

Вот они, наследнички, сыновья графа Льва Толстого. Илья - второй слева.

Что касается жизни самого Ильи Львовича. Он рано женился, «чистым», по терминологии Льва Толстого (то есть перед браком не познал «продажных» женщин или крестьянок, в отличие от отца, о чем отец устроил сыну допрос и радостно плакал). Со своей женой Соней Илья жил в имении неподалеку от Ясной Поляны, у них родилось семеро детей. Потом он бросил жену и детей, уехал в Америку, там женился вторично, читал лекции об отце и даже, кажется, снялся в неудачной голливудской экранизации «Воскресенья» в роли собственного отца, на которого в старости был очень похож.

Как вам? Похож? Взгляд у него такой пронзительный, суровый, где-то даже страшный...

Жаль, что о себе и своей личной жизни он в воспоминаниях не пишет. Воспоминания у него кончаются вместе со смертью отца и матери, словно вместе с этим закончилось самое счастливое время и его собственной жизни…

Татьяна Кузьминская. «Моя жизнь дома и в Ясной Поляне».

Так вышло, что это была моя последняя из девяти прочитанных по «толстовской» теме книг. И какая она оказалась прекрасная!
До чего же хорошие воспоминания! И до чего же интересный характер был у Татьяны!

Татьяна Кузьминская и Софья Толстая – это родные сестры, Соня и Таня Берс. И еще старшая сестра Лиза у них была, и пятеро братьев. Лев Николаевич Толстой являлся другом детства их матери, поэтому запросто был вхож в дом Берсов: то к обеду приходил, то вечером на чай. Девочки росли у него на глазах, и поначалу никто не подозревал, что он женится на одной из них. А потом все почему-то стали думать, что он влюблен в старшую, Лизу. Так было принято, что если приходил ухажер, то значит, к старшей сестре. А он, оказывается, на среднюю засматривался. Вот все удивились, когда предложение он сделал Соне! Вот уж поплакала тогда Лиза!

А Танечка, младшая, в это время была еще ребенком. Ей шили короткие белые платья, она учила уроки, у нее была кукла Мими, с которой она играла в свадьбу, заставляя своего кузена эту куклу целовать. Таня была живой и непосредственной, вполне могла на шкаф залезть, чтобы гостей рассмотреть исподтишка, или под роялем спрятаться, чтобы петь не заставляли. А пела она прекрасно, о ее голосе упоминается буквально в каждых, в каждых воспоминаниях и мемуарах, которые я читала. Не девушка, а мечта!

Ну-ка, смотрим на фото и выбираем мужа для Татьяны.
Который вам больше нравится?

Слева, в усах, родной брат графа Льва Толстого, Сергей Николаевич.
Справа, в бороде, кузен Татьяны, Саша Кузминский. Александр Михайлович то есть, на Сашу он тут уже не тянет...
Какую роль они сыграли в судьбе Татьяны, я расскажу чуть ниже.

Вообще, ужасно интересно читать о жизни девочки, девушки того времени. То ее мамА не взяла в театр, потому что пьеса слишком «для взрослых», и она плачет в пустой зале, и тогда папА жалеет ее и разрешает ей ехать. То крестная дарит ей на день рожденья «живой подарок» - но не черного пуделька, как мечтала Таня, а крепостную девочку Федору. В приданое. Таня недовольна, она-то хотела собачку. Но ничего, и Федора пригодилась…

Когда Соня вышла замуж за Левочку и уехала в Ясную Поляну, Таня стала чуть ли не полжизни проводить там, у сестры. Этим она очень скрашивала Соне жизнь. А с Левочкой ездила на охоту, на пикники, на балы. Попутно влюбляясь то в своего кузена Кузьминского (за которого в конце концов и вышла замуж), то в некоего Анатоля (тоже родственника, кажется), который, судя по всему, в почти неизмененном виде и вошел в «Войну и мир» в качестве соблазнителя Наташи Ростовой.

Ах да, а Наташа Ростова – это она, Таня, и есть. Именно в те годы, когда подрастающая 16-18-летняя Таня жила в Ясной Поляне, Толстой и писал «Войну и мир», и открыто говорил Тане, что он ее «списывает». Вот потом все знакомые потешались, читая «Войну и мир» и угадывая, с кого Толстой кого списал. Практически во всех героях узнавали разных знакомых людей.

Очень волнующие, переполненные и радостью, и печалью страницы воспоминаний Татьяны Кузьминской рассказывают о тех днях ее жизни, когда она еще не была Кузьминская, когда она мечтала носить фамилию Толстых и выйти замуж за брата Левочки, Сережу. Этот Сережа (Сергей Николаевич, тоже «старый», почти 40 лет против Таниных 17-ти) жил в соседнем имении Пирогове и часто приезжал в гости, и восхищался Танечкой, пылинки сдувал, смотрел проникновенно. Ах, как они полюбили друг друга!

А то, что у него в Пирогове была, как бы мы сейчас сказали, «гражданская» жена, цыганка Маша, и трое детей (а потом и четвертый подоспел), это пустяки, дело житейское. Отослать ее в табор, денег дать, и делов-то! Да и что тут такого, собственно. Подумаешь, баба какая-то, подумаешь, дети. У Льва Толстого у самого в Ясной Поляне жила любовница Аксинья, замужняя крестьянка, которая ему и сына родила. Воображаю, каково было Софье Андреевне, когда эта Аксинья приходила в барский дом полы мыть….

Что самое интересное, об этой цыганке и о детях прекрасно знали ВСЕ – и Лев Толстой, и родители Тани, и кажется, даже Софья Андреевна. И всем казалось это совершенно обычным делом – то, что барин, прижив четверых детишек от цыганки, собирается жениться на непорочной и юной девушке своего круга. Никто не считал его подлецом или нечистоплотным, все просто переживали, что есть такое вот «осложнение» в виде семьи…

А вот красавица-певунья Таня о существовании Маши и детей не подозревала. Видела одного из детей, Гришу, но думала, что он просто так, взят на воспитание из жалости или нечто в этом роде… А что Сергей Николаевич уже 15 лет живет семьей с матерью этого мальчика, она и знать не знала, и все родственники-знакомые ей не сообщали, берегли ее… В Ясную-то Поляну Сергей Николаевич цыганку с детьми не привозил, всегда приезжал сам, как холостой, каковым он формально и являлся….

Тем временем страсти накалялись. Сергей Николаевич сделал Тане предложение, она согласилась, разумеется. Только решили год подождать, ведь она так молода, пусть проверит себя и свои чувства. Знакомо? Опять Наташа Ростова, только уже с Болконским.
Таня уехала домой в Москву к маме-папе. Именно там она и узнала о наличии у С.Н. – жены и детей. Плакала. Написала ему письмо с отказом, «возвращаю вам свободу». А потом выпила яду, какого-то порошка для бытовых нужд, вроде отбеливателя, я сейчас не помню точно. Но, к счастью, не умерла…
Да, страсти-то какие! Было Толстому с кого свою героиню писать!

После этого несчастливого романа с С.Н.Толстым Таня перестала гостить в Ясной Поляне (ведь туда мог приехать ОН!), и проводила много времени в соседнем имении, в семействе Дьяковых, где ее очень любили. Вообще, интересно это – вот так запросто жить или гостить по полгода в семействе, где ты вовсе не родственник, а просто друг, и тебя любят, и твоего общества жаждут.
Очень тяжело она переживала смерть Долли Дьяковой, а муж этой Долли через три месяца после похорон уже просил у Тани ее руки. Может, потому Дьяковы и привечали Таню так усердно – умирающая жена готовила мужу новую супругу, а муж особенно и не сопротивлялся?

Так или иначе, Таня Дьякову отказала. И вышла замуж за своего кузена Сашу Кузьминского, с которым с детства то дружила, то считалась его невестой, то опять дружила, то ссорилась, то мирилась.
Воспоминания Татьяны заканчиваются на моменте, когда она вышла замуж, забеременела и родила своего первого ребенка, девочку Дашу, которую назвала в честь любимой Долли. Даша родилась 13-го числа… И Татьяна боялась, что это к несчастью. Так и вышло, девочка прожила только пять лет…
Всего у Татьяны Кузьминской было 8 детей (это я уже из Википедии узнала).

Даша 1868
Маша 1869
Вера 1971
Таня 1872 (тоже умерла маленькой)
А дальше пошли мальчики.
Миша 1875
Саша 1880
Вася 1883
Дмитрий 1888

Вся эта большая семья моталась по свету, так как Александр Кузьминской был прокурор и работал сначала в Туле, потом был назначен на Кавказ, потом в Харьков, через несколько лет в Петербург. Но где бы они ни жили, на лето семья Кузьминских приезжала в Ясную Поляну, и эти летние месяцы обе сестры, и Соня, и Таня, считали самыми радостными в году.
Очень жаль, что Татьяна Андреевна не закончила свои воспоминания. Она очень подробно рассказала о юности, о годах до замужества, проведенных в основном в семействе Толстых, о своих романах. Самое интересное время для женщины, да? Пока она прекрасна, все восхищаются ею, а она выбирает, с кем связать свою судьбу…
Прожила Татьяна Андреевна 79 лет и умерла в Ясной Поляне, в 1919 году, уже будучи вдовой, под присмотром племянницы Саши.
Смотрите, какая она была волшебная старушка.

Может быть, она выглядел так?

Вчера прочитала замечательный пост ув. evo_lutio про баланс и союз Гекаты и Селены , в результате которого рождается зрелая и прекрасная Диана, мимо которой невозможно пройти, чтобы не "свернуть шею". Кто еще не читает этого автора, очень рекомендую. В некоторых случаях (уверенна просто!) поможет разобраться в себе даже тем, кто уверен, что у них "крыша" на месте и сидит там достаточно прочно.

При размышлениях над постом мне подумалось - а ведь и верно, есть ряд женщин, которым удалось сохранить до глубокой старости если не сексуальную привлекательность, то уж точно притягательность, благодаря особой магии их образа; образа иногда продуманного, а иногда рожденного "изнутри", идущего от глубокой внутренней гармонии. И легкой самоуверенности конечно!

И при этом большинство из них далеко не были красавицами в привычном понимании.

Жанна-Антуанетта де Пуассон, маркиза де Помпадур (последний прижизненный портрет, после 40)

Изящество, вкус и тонкий ум - достаточно ли этого, чтобы 20 лет быть любовницей короля величайшей из держав? И при этом сделать все, чтобы он не заметил ни прохладного темперамента, ни заурядной внешности, ни циничного мотовства. Думаю, этого не всегда достаточно; мотовок-содержанток было, есть и будет еще много, а вот Помпадур одна!

Елизавета Ксаверьевна Воронцова (Браницкая)

"Она не могла ему (Воронцову) не понравиться: нельзя сказать, что она была хороша собой, но такой приятной улыбки, кроме её, ни у кого не было, а быстрый, нежный взгляд её миленьких небольших глаз пронзал насквозь. К тому же польское кокетство пробивалось в ней сквозь большую скромность, к которой с малолетства приучила её русская мать, что делало её ещё привлекательней".
Так писал о ней современник (Ф.Ф.Вигель).

Она сидела "в девках" до 26 лет, чтобы в конечном итоге выйти замуж за богатого и знатного вельможу Михаила Воронцова и заблистать в полную силу своего обаяния (и богатства супруга). Уже будучи вполне зрелой дамой, она кружила голову полчищам поклонников, в том числе Пушкину и Александру Раевскому. 20-летний Пушкин влюбился в нее, когда ей было 36.

Полина Виардо

Феномен бешеной популярности у мужчин этой откровенно некрасивой дамы хорошо описан в романе Жорж Санд "Консуэло", прототипом главной героини которого стала Виардо - когда она начинала петь, публика буквально сходила с ума, на ее физическую некрасивость уже никто не обращал внимания. Хотя, хорошо поют многие, но не по всем десятилетиями сохнут воздыхатели. Тургенев утонул в этих томных глазах на 40 лет!

Татьяна Андреевна Кузьминская-Берс

Одна из моих любимых "некрасивых красавиц" - прототип Наташи Ротовой, родная сестра супруги Толстого. Окружающие без всяких дискуссий признавали ее неотразимой при очевидном несовершенстве черт. Сам Лев Николаевич, наблюдавший ее с детства, считал ее совершенно очаровательной. Это была бойкая, страстная девушка, веселая, непосредственная. Как и литературная героиня, которую с нее списали, она чудесно пела. У нее было множество поклонников, к ней неоднократно сватались. "Взрослый", тайно женатый брат Льва Николаевича безумно влюбился в нее, взаимно, влюбленные хотели бежать, но их план был раскрыт (подробности истории, разоблачение "двоеженца" и попытка самоубийства девушки - все это Толстой описал в эпизоде неудавшегося побега Наташи с Анатолем). А замуж потом Таня вышла за друга детства, кузена Сашу Кузьминского.

Альма Малер

Ее называли "женой гениев", "музой" и... "клоакой". Она была замужем трижды - за Густавом Малером, архитектором Вальтером Гропиусом и писателем Францем Верфелем. Также ее любовниками были художник Оскар Кокошка и композитор Александр фон Цемлинский, за ней некоторое время волочился Густав Климт. Сама Альма писала музыку и даже немного концертировала. Настоящая "ля фам тарибль", а ведь на вид обычная, хоть и вполне приятная дама.

Инесса Арманд

Интересная дама, но тоже не идеально красивая. Хотя современники описывали ее, как яркую красавицу и пламенную бунтарку, на фотографиях мы видим обычную женщину с умными глазами и не совсем правильными чертами лицы. От своего первого мужа она ушла к его младшему (18-летнему) брату, позже чуть не разбила семью Ленина и Крупской - ее роман с вождем пролетариата продолжался 10 лет. После ее внезапной смерти от холеры Ленин так и не оправился - самого его хватил удар через несколько месяцев.

Матильда Кшесинская

Романовы всегда любили шастать за балетные кулисы. К ней шастало их сразу несколько (не подумайте, никакой срамоты - не все сразу, по очереди): цесаревич Николай, его двоюродный брат Сергей Михайлович и другой кузен Андрей Владимирович. За последнего она, в конечном итоге, вышла замуж, уже в иммиграции. При всей спорности карьеры, она была выдающейся, очень техничной балериной. И крошечной - 1 м 52 см. Красавицей ее сложно назвать - есть в ней что-то неуловимо-птичье. Фотографии, даже самые качественные, бессовестно обкрадывают хорошеньких женщин - мы не можем оценить грацию и пластику, не можем услышать нежный голос и звонкий смех - то, из чего складывается любовная магия.
Занятно, но я с натяжкой могу считать себя ее современницей - она дожила почти до 100 лет и умерла, когда мне было 2 месяца.

Мата Хари (Маргарета Гертруда Зелле)

Глядя на последние фотографии этой женщины, сделанные уже в тюрьме перед расстрелом, невозможно поверить, что за ночь с ней мужчины готовы были платить бешеные деньги, дарить бриллианты и выдавать государственные тайны. Она - наглядный пример, чего может добиться обычная (и не самая красивая) женщина, когда ее как следует разозлит негодящий муж. Маргарета стала танцевать голой, придумала себе экзотическое имя, красивую легенду и до небес "задрала прайс". Если это выглядит так просто, попробуйте повторить!

Софья Петровна Кувшинникова

«В Кувшинниковой имелось много такого, что могло нравиться и увлекать. Можно вполне понять, почему увлекся ею Левитан». О. Книппер-Чехова.
Левитан намертво втрескался в нее, когда ему было 28. Он невообразимо нравился женщинам, и знал это, а выбрал ее - 41 летнюю, замужнюю, некрасивую. У нее было простецкое лицо и смуглая кожа, но она была прекрасно сложена до старости и очень оригинальна: обожала охоту, писала картины, музицировала, немного вычурно украшала свое жилище, устраивала необычные приемы для людей искусства. Насмешник-Чехов тоже был влюблен в нее, ревновал, потом ненавидел и не по-джентельменски язвил по ее поводу за глаза.

Сонька Золотая Ручка (Блювштейн Софья Ивановна)

Она была рябая, с бородавкой на щеке. Родилась в еврейском местечке, как-то получила неплохое образование, знала языки. Эта женщина обладала удивительным шармом и прекрасными манерами, завлекала богатых дуралеев, чтобы затем грабить их с дружками (или мужьями, она их сменила несколько). Ее личность до сих пор будоражит умы, хоть "карьера" ее продолжалась недолго - лет 15. Она несколько раз сбегала с каторги, "влюбляя" в себя надзирателей. Но все равно жизнь закончила так:

Александра Михайловна Коллонтай .

Про "стакан воды" вы уже, наверное, наизусть знаете. Дворянка, революционерка, первая советская женщина-посол, неутомимый сексуальный реформатор. Толпы поклонников и любовников до самых седин. А ведь обычная же на фото!

Гала (Елена Дьяконова)
Жена и муза Сальвадора Дали, до этого жена поэта Поля Элюара (и любовницей Макса Эрнста). Ей удавалось сочетать качества музы и циничного менеджера, заправляющего всеми делами мужа. Брак был крепким и счастливым, но по-своему - Гала не пропускала ни одного интересующего ее мужчину (благо, в них отбоя не было), особенно на старости лет.

Голда Меир
Когда-то читала о ней биографический очерк, и была немало удивлена: у 5-го премьер-министра (и создателя) Израиля, "женщины, насобиравшей денег на целую страну", была богатая сексуальная жизнь и немало любовников! Мужчины, знавшие ее, говорили, что от нее до старости исходил удивительный сексуальный магнетизм - это от бабушки, которая была больше похожа на дедушку, курила, как вулкан Чайтен, и имела всего два платья ("одно на выход, другое для других случаев")!!!

Джозефина Бейкер
Только официально она была замужем 5 раз! Я видела ее танцы в "ютьюбе", и вот, что мне показалось интересным: хоть она танцевала практически обнаженной, в ее движениях больше комизма и самоиронии, чем эротики! Фигурка у нее божественная, не зря ее называли "эбеновой принцессой", пластика - удивительная, нечеловеческая, а мордашка простоватая. Зато бездна обаяния и юмора.

Лу Саломэ

Чем она только не занималась в жизни - писательством, философией, психоанализом, и сексом, конечно. Причем, долго как-то не решалась (с мужем, с которым прожила 40 лет, так и не вступила в полноценную связь), а вот в зрелые годы как начала, так никак не могла остановиться. Ее любил Ницше и Пауль Рее (платонически), Рильке и еще целая дюжина немецких мужчин и мужчин других национальностей. Большеротая, лоб нависший, челюсть выдвинутая, но очень приятная!

Лиля Юрьевна Брик
Лиля была маленькая, большеголовая, с крошечными ручками и ножками. А еще рыжая и, как видите, конопатая. Тяжелый взгляд, правда? Фотографию сделал Осип Брик, ее муж. Мне кажется, он хорошо знал жену и очень точно подхватил в кадре ее темную, животную сущность. Ее многочисленные мужчины вспоминали ее с благоговением и даже с ужасом - ее власть над ними была безгранична. Исида!

Марлен Дитрих
Она сделала себя сама и стала эротическим символом своей эпохи. А если бы не сделала - осталась бы такой: незамысловатой медхен, которых полно за барными стойками и на ткацких фабриках.

Уоллис Симпсон
Немолодая, дважды разведенная, плоскогрудая, в некоторых ракурсах - даже отталкивающая. Ну и что? А из-за вас британский король отказался от престола?

Коко Шанель
Она поднялась с самого дна, о чем крайне не любила вспоминать. Не благодаря красоте - особой красоты и стати в ней никогда не было - благодаря шарму, таланту и умению себя преподнести, она выбилась в высшее общество. Ее любовниками были миллионеры, великие князья и блестящие офицеры; мадемуазель было что вспоминать в долгие вечера одинокой старости.

Камилла Паркер-Боулз
За ней бегали не стада, но зато один настоящий британский принц и причем всю жизнь! Для меня это самая показательная, хоть местами и не очень красивая, история вечной любви. Камилла мне очень нравится; мне кажется, ее главное оружие - оптимизм и обезоруживающая улыбка.

Барбра Стрейзанд
По-настоящему бесовский взгляд! А еще красивейший голос и, говорят, прекрасная кожа. Кто за ней только не ухаживал! Клинтон даже, вроде, по ней сох.

Может быть, все дело в какой-то магии, которую сами прелестницы не контролируют и не осознают, может - в таланте, возможно - в имидже и стиле. Мне сложно сказать, они такие разные, и каждая по-своему прекрасна.

Свояченица Льва Николаевича Толстого, младшая сестра его жены - Софьи Андреевны Берс-Толстой.
Прототип Наташи Ростовой в романе "Война и мир".
Похоронена рядом со своей сестрой - Софьей Андреевной Толстой.

Татьяна Берс оказалась самой большой любовью брата великого писателя Льва Толстого - Сергея, которого будущий классик обожал и считал идеалом человека. Как было классику удержаться и не вывести Танечку Берс в образе самой обаятельной своей героини? "Я тебя всю записываю!" - говорил невестке Лев Николаевич, а под его пером постепенно рождался образ Наташи Ростовой, прелестного юного создания, светящегося изнутри от счастья и искренности. Естественность манер, ошибки во французском, страстное желание любви и счастья, присущие реальной Татьяне Берс, придали законченность образу Ростовой и: множество пороков образам других героев романа - Друбецкого и Куракина, в частности. Танечка не отличалась осмотрительностью поведения, но Толстой не захотел менять сущность своей героини, несмотря на патриархальность воззрений. И Лев Николаевич просто-напросто ревновал Татьяну, наградив поклонников реальной девицы Берс неблаговидными ролями и пакостными наклонностями на страницах "Войны и мира".

Первой любовью, а по прошествии немалого срока - супругом Тани был ее кузен Александр Кузминский. Это его черты проглядывают в Борисе Друбецком, которому Наташа вскружила голову по молодому задору и девичьему легкомыслию: "Что за глупости! - говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность. - Ну, не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело". Воистину, "Cousinage dangereux voisinage" - "Двоюродные - опасные соседи"! Кузьминский был человек чести, альтруист и даже в некотором роде простофиля. Друбецкой - фигура совсем другого плана. Неискренняя, алчная натура Друбецкого прорывается сквозь внешнюю благопристойность манер и успешность карьеры: "Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых", - ехидно отмечает в своем романе Толстой. Потом автор подбирает изменщику подходящую парочку - лгунью и распутницу Элен Безухову. При том, что чистый душой Александр Кузминский много претерпел страданий от своей возлюбленной, а наградой ему за верность были только вполне официальные письма, которые, прежде чем оказаться в руках одуревшего от любви кузена, проходили строгую цензуру у старшей из сестер Берс - Лизы. Впрочем, однажды влюбленные дети (Тане было четырнадцать лет, Александру - семнадцать) позволили себе поцеловаться, но тут же решили, что больше "ничего такого" делать не станут. А когда Танечке исполнилось шестнадцать, она уговорила отца взять ее с собой в Петербург.

Столица опьянила Татьяну как вино. В гостях у своей тети, начальницы Николаевского института благородных девиц Екатерины Николаевны Шостак, юная Берс встретилась со своим новым увлечением - сыном Екатерины Николаевны, красавцем, светским львом, умным и обаятельным кавалером - Анатолем Шостаком. Лев Николаевич не мог простить своей родственнице вот так внезапно возникшего чувства почти недозволенной близости с Шостаком, а самому Анатолю - его могучего сексапила. Пока Таня, мчась в вихре светской жизни, задавала себе животрепещущий вопрос: "Можно ли любить двоих?" - ее дорогой кузен Александр Кузьминский просто-напросто самоустранился и переживал измену любимой "вдали от шума городского". Неопытная пылкая девица оказалась предоставлена сама себе в трудном деле выбора поклонника. Но тут за Танину честь вступился Лев Николаевич, которому этого вообще-то по статусу не полагалось. Для начала он устроил младшей Берс скандал и долго повторял: "Не попускай себя!" - после небольшого инцидента на загородной прогулке. Ехавшие верхом Таня и Анатоль отстали от остальных: у Татьяны ослабла подпруга, а Шостак воспользовался ситуацией, чтобы признаться своему "предмету" в любви. Тщательно выпытав подробности Татьяниных ощущений в момент любовного объяснения, Лев Николаевич сделал для себя конспектик, и впоследствии Берс с возмущением увидела свои откровения на страницах романа. "Я и не подозревала тогда цели его вопросов и была с ним откровенна", - напишет она в своих мемуарах. Шостака, предоставившего писателю бездну материала, семейство Толстых фактически выставило вон, и тому пришлось уехать. Что поделать: то были времена, когда девушке не полагалось выбирать себе героя своего романа. Татьяна и Анатоль не виделись после этого больше семнадцати лет и встретились уже семейными людьми. Влюбленному светскому льву Толстой отомстил в своеобычной манере: Анатоль Курагин, литературное воплощение Шостака, - "беспокойный дурак", по выражению собственного отца, пустой волокита и безоглядный кутила - не достоин ни любви, ни дружбы, ни уважения.

Создается впечатление, что Лев Николаевич ревновал как бы не за себя, а за своего любимого брата Сережу, который подходил Танечке еще меньше, чем мямля Кузьминский и повеса Шостак. Восхищаясь глубиной натуры и добродетелями старшего брата, Левушка вывел Сережу в рассказе "После бала". Поводом для этого послужило реальное событие: Сергей рассказал брату о том, как однажды после бала, ощутив в своей душе яркое чувство к очаровательной девушке, он последовал за предметом своей страсти до самого дома, залез на балкон ее спальни и узрел девицу молящейся перед сном. Красавица стояла на коленях возле кровати и твердила молитвы, попутно поедая конфетки из стоящей рядом на столике бонбоньерки. Обнаружив, что у нежного создания имеется не только тонкая натура, но и вполне материальный желудок и недурной аппетит, Сергей совершенно разочаровался в своей любви. Он слез с балкона и более не пылал к лакомке страстью. И этот зануда, по мнению Льва Николаевича, прекрасно подходил живой и веселой Танечке Берс!

Тем не менее в период жениховства Льва Николаевича Таня и Сергей Николаевич сблизились: Татьяне было всего шестнадцать, а Сергею - уже тридцать шесть, он был опытный дамский угодник. Младшая Берс то по-женски грациозно кокетничала, то засыпала в гостиной на диванчике, по-детски приоткрыв рот, и была такой обворожительной, что со старшим Толстым случилось то же, что и с князем Андреем при виде Наташи Ростовой: "Вино ее прелести ударило ему в голову". Сергей искренне удивлялся, что брат намерен жениться не на младшей из сестер, а на скучноватой и неяркой Соне. Татьяна Берс, покорив новоприобретенного родственника, и сама влюбилась без памяти. "Чувство любви наполнило все мое существо", - признавалась она. Весной 1863 года Сергей Николаевич сделал Танечке предложение, но свадьбу отложили на год из-за молодости невесты. В назначенный срок жених приехал в Ясную Поляну. До свадьбы оставалось две недели, приготовления шли полным ходом.

И тут выяснилось неожиданное: добродетельный братец Льва Николаевича, оказывается, уже полтора десятилетия незаконно сожительствовал с цыганкой Марьей Михайловной, прижил с нею целый выводок детей и только теперь задумался: а как воспримет его брак бедная, но гордая цыганка? О чувствах собственной невесты он при этом не слишком заботился: такта Сергею Николаевичу явно не хватало. Метания на тему "Стоит ли мне жениться на девице Берс?" не могли не обидеть девушку, собравшуюся под венец. Тане тоже нельзя было отказать в гордости и самоуважении: она вернулась к родителям в Москву, где сильно скучала по неверному суженому и даже пыталась отравиться. Яд она предпочла продолжению отношений с Сергеем. От гибели Татьяну спас почти забытый ею Александр Кузьминский. Он пришел с визитом после долгого перерыва буквально в ту минуту, когда несчастная девочка приняла отраву. Его неожиданный визит, как перст судьбы, вернул Тане жизнь и силы, она начала поправляться и оживать.

Через год, придя в себя после пережитой трагедии, Берс снова приехала в Ясную Поляну, будучи уверена, что Сергей Николаевич больше не появится после того, что он наделал своим легкомыслием и неделикатностью. Зря она верила в здравомыслие и порядочность старшего Толстого! В мае Сергей приехал как ни в чем не бывало, и все завертелось как безумная карусель. Майские сумасшедшие ночи, свидания и романтические объяснения, которым Лев Николаевич уже не препятствовал властью главы семьи, - они разрушили последние оплоты благоразумия между Сергеем и Татьяной. Вероятно, могло бы дойти до последней крайности, но Сергей внезапно сбежал из имения и прислал брату отчаянное письмо, жалуясь, что ему "совершенно невозможно покончить с Машей". У Льва Николаевича хватило смелости показать послание Тане. То, что это последнее предательство не сломило Татьяну, было настоящим чудом. Лев Николаевич не преминул понаблюдать за страданиями невестки и отразить их в переживаниях Наташи Ростовой. Как и у героини романа, Танина сердечная рана "заживала изнутри", она снова научилась улыбаться и петь. Кузьминский больше не оставлял свою первую любовь, ухаживал за ней в горе и в радости, а в 1867 году состоялась их свадьба.

Напоследок судьба учинила над Сергеем Толстым, решившим жениться на своей цыганке, и Татьяной Берс скверную шутку: когда обе пары - Татьяна и Александр, Сергей и Марья - ехали к священнику назначать срок венчания, их кареты встретились на проселочной дороге. Седоки раскланялись и разъехались, не сказав ни слова. В ту ночь подушка Тани была мокра от слез. Много лет спустя племянник Берс, сын Льва Николаевича Илья, писал: "Взаимные чувства дяди Сережи и тети Тани никогда не умерли: Им удалось, может быть, заглушить пламя пожара, но загасить последние его искры они были не в силах". То же мнение возникло и у Кузьминского, после того как он прочел дневники своей невесты с ее разрешения. Страсть, ощутимая в каждой строке, вызвала у него ревнивые упреки. Татьяна ответила ему: "Я никому не позволю властвовать над моей душой и сердцем!" Ее нелегко было подчинить обстоятельствам.

Впереди у Татьяны Андреевны Кузминской была долгая жизнь, непростые отношения с мужем, так никогда и не угасшие до конца чувства к Сергею Николаевичу. Но у этой хрупкой женщины была недюжинная и сильная натура. Лев Николаевич изобразил в замужней Наташе свой идеал матери семейства, "бросившей сразу все свои очарования". Но Татьяна не поддалась его влиянию и не стала воплощать собственной жизнью чужих идеалов: не бросала своих "очарований", не показывала гостям описанных пеленок и по-прежнему много внимания уделяла "деликатности речей" и туалету. Таня Кузминская не слилась с образом Наташи Ростовой. Она была и осталась одной из тех немногих женщин, которым Лев Толстой позволял спорить с собой и отстаивать собственную точку зрения. Отметим, что его жена Софья Андреевна, например, к этой категории не принадлежала. Независимая и яркая, Татьяна Берс-Кузминская жила собственной жизнью. Долгие годы она отстаивала свое "я" от искренних забот любящей родни - тяжкая ноша для совсем юной девушки. До сегодняшнего времени Татьяне Кузминской приходится соперничать со своим литературным воплощением. И, надо сказать, в этой борьбе она вышла победительницей!

Дочери гоф-медика Андрея Евстафьевича Берса прославили его семью тем, что старшая Соня стала женой Льва Николаевича Толстого, а младшая Таня вдохновила писателя на создание образа Наташи Ростовой.

На Льва Николаевича оказало сильное влияние то обстоятельство, что Татьяна Берс была большой любовью в жизни его брата, Сергея, которого великий классик боготворил. Сама Танечка, светящаяся внутренним счастьем и искренностью, одолеваемая желанием любить и быть любимой, была прелестным юным созданием. Великий писатель не устоял перед ее очарованием и в его сознании постепенно создавался образ Наташи Ростовой, которая во всем походила на Татьяну. Та же естественность манер, неосмотрительность и ошибки в произношении французского, которые были характерны для Тани Берс, присущи и героине знаменитого романа.

Но жизнь внесла свои коррективы. После знакомства, тридцатишестилетний Сергей Толстой и Танечка, которой едва исполнилось шестнадцать, без памяти влюбились друг в друга, но по молодости невесты пожениться сразу они не могли. А когда через год подошел срок, и уже заканчивались все приготовления к свадьбе, неожиданно выяснилось, что Сергей не такой уж и благопристойный жених, и уже несколько лет сожительствует с цыганкой Машей и прижил с ней кучу детей. Гордая Татьяна не смогла простить жениху даже не настолько саму измену, как его метания между ней и своей пассией. Она уехала в Москву и довольно тяжело переживала разлуку с Сергеем Николаевичем. Не выдержав душевных мук, Таня однажды приняла яд. От смертельного исхода ее спас давнишний поклонник, по уши влюбленный в красавицу Берс, Александр Кузьминский. Он пришел в тот момент, когда несчастная девочка приняла яд, и его визит вернул Тане жизнь, она начала выздоравливать и оживать.

Берс вернулась в Ясную Поляну через год, и снова встретила Сергея Николаевича, и снова все закружилось, как безумная карусель. И вдруг на пике этого сумасшедшего чувства, Сергей неожиданно сбежал из имения и написал брату, что не может разорвать прежнюю связь. Лев Толстой показал письмо Танечке, но она на удивление стойко перенесла такой удар судьбы. Ее страдания писатель отразил в переживаниях Наташи Ростовой: у обеих сердечная рана «заживала изнутри», они заново учились улыбаться и петь. Александр Кузьминский не отходил от Тани ни на шаг и в 1867 году они поженились.

У Татьяны Андреевны Кузьминской были непростые отношения с мужем, в которые вплетались не угасшие чувства к Сергею. Но она была сильной женщиной. Толстой показал в замужней Наташе идеальную мать семейства, которая бросила «все свои очарования». В отличие от нее, яркая и независимая Татьяна продолжала жить своей жизнью, она была одной из тех женщин, с которыми Лев Толстой мог спорить и позволял им отстаивать свою точку зрения. Татьяна Кузьминская все время вынуждена была соперничать с Наташей Ростовой, но она одержала над ней победу и главным призом была сама жизнь.

Семья гоф-медика Андрея Евстафьевича Берса только потому и осталась в памяти народной, что красавица Соня Берс вышла замуж за Льва Николаевича Толстого, а ее младшая сестра Таня стала прототипом Наташи Ростовой.

Татьяна Берс оказалась самой большой любовью брата великого писателя Льва Толстого - Сергея, которого будущий классик обожал и считал идеалом человека. Как было классику удержаться и не вывести Танечку Берс в образе самой обаятельной своей героини? "Я тебя всю записываю!" - говорил невестке Лев Николаевич, а под его пером постепенно рождался образ Наташи Ростовой, прелестного юного создания, светящегося изнутри от счастья и искренности. Естественность манер, ошибки во французском, страстное желание любви и счастья, присущие реальной Татьяне Берс, придали законченность образу Ростовой и: множество пороков образам других героев романа - Друбецкого и Куракина, в частности. Танечка не отличалась осмотрительностью поведения, но Толстой не захотел менять сущность своей героини, несмотря на патриархальность воззрений. И Лев Николаевич просто-напросто ревновал Татьяну, наградив поклонников реальной девицы Берс неблаговидными ролями и пакостными наклонностями на страницах "Войны и мира".

Первой любовью, а по прошествии немалого срока - супругом Тани был ее кузен Александр Кузьминский. Это его черты проглядывают в Борисе Друбецком, которому Наташа вскружила голову по молодому задору и девичьему легкомыслию: "Что за глупости! - говорила Наташа тоном человека, у которого хотят отнять его собственность. - Ну, не выйду замуж, так пускай ездит, коли ему весело и мне весело". Воистину, "Cousinage dangereux voisinage" - "Двоюродные - опасные соседи"! Кузьминский был человек чести, альтруист и даже в некотором роде простофиля. Друбецкой - фигура совсем другого плана. Неискренняя, алчная натура Друбецкого прорывается сквозь внешнюю благопристойность манер и успешность карьеры: "Воспоминание о доме Ростовых и о его детской любви к Наташе было ему неприятно, и он с самого отъезда в армию ни разу не был у Ростовых", - ехидно отмечает в своем романе Толстой. Потом автор подбирает изменщику подходящую парочку - лгунью и распутницу Элен Безухову. При том, что чистый душой Александр Кузьминский много претерпел страданий от своей возлюбленной, а наградой ему за верность были только вполне официальные письма, которые, прежде чем оказаться в руках одуревшего от любви кузена, проходили строгую цензуру у старшей из сестер Берс - Лизы. Впрочем, однажды влюбленные дети (Тане было четырнадцать лет, Александру - семнадцать) позволили себе поцеловаться, но тут же решили, что больше "ничего такого" делать не станут. А когда Танечке исполнилось шестнадцать, она уговорила отца взять ее с собой в Петербург.

Столица опьянила Татьяну как вино. В гостях у своей тети, начальницы Николаевского института благородных девиц Екатерины Николаевны Шостак, юная Берс встретилась со своим новым увлечением - сыном Екатерины Николаевны, красавцем, светским львом, умным и обаятельным кавалером - Анатолем Шостаком. Лев Николаевич не мог простить своей родственнице вот так внезапно возникшего чувства почти недозволенной близости с Шостаком, а самому Анатолю - его могучего сексапила. Пока Таня, мчась в вихре светской жизни, задавала себе животрепещущий вопрос: "Можно ли любить двоих?" - ее дорогой кузен Александр Кузьминский просто-напросто самоустранился и переживал измену любимой "вдали от шума городского". Неопытная пылкая девица оказалась предоставлена сама себе в трудном деле выбора поклонника. Но тут за Танину честь вступился Лев Николаевич, которому этого вообще-то по статусу не полагалось. Для начала он устроил младшей Берс скандал и долго повторял: "Не попускай себя!" - после небольшого инцидента на загородной прогулке. Ехавшие верхом Таня и Анатоль отстали от остальных: у Татьяны ослабла подпруга, а Шостак воспользовался ситуацией, чтобы признаться своему "предмету" в любви. Тщательно выпытав подробности Татьяниных ощущений в момент любовного объяснения, Лев Николаевич сделал для себя конспектик, и впоследствии Берс с возмущением увидела свои откровения на страницах романа. "Я и не подозревала тогда цели его вопросов и была с ним откровенна", - напишет она в своих мемуарах. Шостака, предоставившего писателю бездну материала, семейство Толстых фактически выставило вон, и тому пришлось уехать. Что поделать: то были времена, когда девушке не полагалось выбирать себе героя своего романа. Татьяна и Анатоль не виделись после этого больше семнадцати лет и встретились уже семейными людьми. Влюбленному светскому льву Толстой отомстил в своеобычной манере: Анатоль Курагин, литературное воплощение Шостака, - "беспокойный дурак", по выражению собственного отца, пустой волокита и безоглядный кутила - не достоин ни любви, ни дружбы, ни уважения.

Создается впечатление, что Лев Николаевич ревновал как бы не за себя, а за своего любимого брата Сережу, который подходил Танечке еще меньше, чем мямля Кузьминский и повеса Шостак. Восхищаясь глубиной натуры и добродетелями старшего брата, Левушка вывел Сережу в рассказе "После бала". Поводом для этого послужило реальное событие: Сергей рассказал брату о том, как однажды после бала, ощутив в своей душе яркое чувство к очаровательной девушке, он последовал за предметом своей страсти до самого дома, залез на балкон ее спальни и узрел девицу молящейся перед сном. Красавица стояла на коленях возле кровати и твердила молитвы, попутно поедая конфетки из стоящей рядом на столике бонбоньерки. Обнаружив, что у нежного создания имеется не только тонкая натура, но и вполне материальный желудок и недурной аппетит, Сергей совершенно разочаровался в своей любви. Он слез с балкона и более не пылал к лакомке страстью. И этот зануда, по мнению Льва Николаевича, прекрасно подходил живой и веселой Танечке Берс!

Тем не менее в период жениховства Льва Николаевича Таня и Сергей Николаевич сблизились: Татьяне было всего шестнадцать, а Сергею - уже тридцать шесть, он был опытный дамский угодник. Младшая Берс то по-женски грациозно кокетничала, то засыпала в гостиной на диванчике, по-детски приоткрыв рот, и была такой обворожительной, что со старшим Толстым случилось то же, что и с князем Андреем при виде Наташи Ростовой: "Вино ее прелести ударило ему в голову". Сергей искренне удивлялся, что брат намерен жениться не на младшей из сестер, а на скучноватой и неяркой Соне. Татьяна Берс, покорив новоприобретенного родственника, и сама влюбилась без памяти. "Чувство любви наполнило все мое существо", - признавалась она. Весной 1863 года Сергей Николаевич сделал Танечке предложение, но свадьбу отложили на год из-за молодости невесты. В назначенный срок жених приехал в Ясную Поляну. До свадьбы оставалось две недели, приготовления шли полным ходом.

И тут выяснилось неожиданное: добродетельный братец Льва Николаевича, оказывается, уже полтора десятилетия незаконно сожительствовал с цыганкой Марьей Михайловной, прижил с нею целый выводок детей и только теперь задумался: а как воспримет его брак бедная, но гордая цыганка? О чувствах собственной невесты он при этом не слишком заботился: такта Сергею Николаевичу явно не хватало. Метания на тему "Стоит ли мне жениться на девице Берс?" не могли не обидеть девушку, собравшуюся под венец. Тане тоже нельзя было отказать в гордости и самоуважении: она вернулась к родителям в Москву, где сильно скучала по неверному суженому и даже пыталась отравиться. Яд она предпочла продолжению отношений с Сергеем. От гибели Татьяну спас почти забытый ею Александр Кузьминский. Он пришел с визитом после долгого перерыва буквально в ту минуту, когда несчастная девочка приняла отраву. Его неожиданный визит, как перст судьбы, вернул Тане жизнь и силы, она начала поправляться и оживать.

Через год, придя в себя после пережитой трагедии, Берс снова приехала в Ясную Поляну, будучи уверена, что Сергей Николаевич больше не появится после того, что он наделал своим легкомыслием и неделикатностью. Зря она верила в здравомыслие и порядочность старшего Толстого! В мае Сергей приехал как ни в чем не бывало, и все завертелось как безумная карусель. Майские сумасшедшие ночи, свидания и романтические объяснения, которым Лев Николаевич уже не препятствовал властью главы семьи, - они разрушили последние оплоты благоразумия между Сергеем и Татьяной. Вероятно, могло бы дойти до последней крайности, но Сергей внезапно сбежал из имения и прислал брату отчаянное письмо, жалуясь, что ему "совершенно невозможно покончить с Машей". У Льва Николаевича хватило смелости показать послание Тане. То, что это последнее предательство не сломило Татьяну, было настоящим чудом. Лев Николаевич не преминул понаблюдать за страданиями невестки и отразить их в переживаниях Наташи Ростовой. Как и у героини романа, Танина сердечная рана "заживала изнутри", она снова научилась улыбаться и петь. Кузьминский больше не оставлял свою первую любовь, ухаживал за ней в горе и в радости, а в 1867 году состоялась их свадьба.

Напоследок судьба учинила над Сергеем Толстым, решившим жениться на своей цыганке, и Татьяной Берс скверную шутку: когда обе пары - Татьяна и Александр, Сергей и Марья - ехали к священнику назначать срок венчания, их кареты встретились на проселочной дороге. Седоки раскланялись и разъехались, не сказав ни слова. В ту ночь подушка Тани была мокра от слез. Много лет спустя племянник Берс, сын Льва Николаевича Илья, писал: "Взаимные чувства дяди Сережи и тети Тани никогда не умерли: Им удалось, может быть, заглушить пламя пожара, но загасить последние его искры они были не в силах". То же мнение возникло и у Кузьминского, после того как он прочел дневники своей невесты с ее разрешения. Страсть, ощутимая в каждой строке, вызвала у него ревнивые упреки. Татьяна ответила ему: "Я никому не позволю властвовать над моей душой и сердцем!" Ее нелегко было подчинить обстоятельствам.

Впереди у Татьяны Андреевны Кузьминской была долгая жизнь, непростые отношения с мужем, так никогда и не угасшие до конца чувства к Сергею Николаевичу. Но у этой хрупкой женщины была недюжинная и сильная натура. Лев Николаевич изобразил в замужней Наташе свой идеал матери семейства, "бросившей сразу все свои очарования". Но Татьяна не поддалась его влиянию и не стала воплощать собственной жизнью чужих идеалов: не бросала своих "очарований", не показывала гостям описанных пеленок и по-прежнему много внимания уделяла "деликатности речей" и туалету. Таня Кузьминская не слилась с образом Наташи Ростовой. Она была и осталась одной из тех немногих женщин, которым Лев Толстой позволял спорить с собой и отстаивать собственную точку зрения. Отметим, что его жена Софья Андреевна, например, к этой категории не принадлежала. Независимая и яркая, Татьяна Берс-Кузьминская жила собственной жизнью. Долгие годы она отстаивала свое "я" от искренних забот любящей родни - тяжкая ноша для совсем юной девушки. До сегодняшнего времени Татьяне Кузьминской приходится соперничать со своим литературным воплощением. И, надо сказать, в этой борьбе она вышла победительницей!