Городничий

Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятнейшее известие: к нам едет ревизор.
Я как будто предчувствовал: сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. Право, этаких я никогда не видывал: чёрные, неестественной величины! Пришли, понюхали - и пошли прочь.
Оно конечно, Александр Македонский - герой, но зачем же стулья ломать?
Также заседатель ваш… он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода - это тоже нехорошо.
А подать сюда Ляпкина-Тяпкина!
Умный человек - или пьяница, или рожу такую состроит, что хоть святых выноси.
Дай только, Боже, чтобы сошло с рук поскорее, а там-то я поставлю уж такую свечу, какой еще никто не ставил: на каждую бестию купца наложу доставить по три пуда воску.
Пусть каждый возьмёт в руки по улице… чёрт возьми, по улице - по метле! И вымели бы всю улицу, что идет к трактиру, и вымели бы чисто!
Оно чем больше ломки, тем больше означает деятельность градоправителя.
Да если спросят, отчего не выстроена церковь при богоугодном заведении, на которую год назад была ассигнована сумма, то не позабыть сказать, что начала строиться, но сгорела. Я об этом и рапорт представлял. А то, пожалуй, кто-нибудь, позабывшись, сдуру скажет, что она и не начиналась.
Да если проезжающий чиновник будет спрашивать службу, довольны ли, чтоб отвечали «Всем довольны, Ваше Благородие!» А который будет недоволен, то ему после дам такого неудовольствия!..
Да сказать Держиморде, чтобы не слишком давал воли кулакам своим; он, для порядка, всем ставит фонари под глазами - и правому и виноватому.
Да не выпускать солдат на улицу безо всего: эта дрянная гарниза наденет только сверх рубашки мундир, а внизу ничего нет.
В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! О, да с ним нужно ухо востро.
О, тонкая штука! Эк куда метнул! какого туману напустил! разбери кто хочет! Не знаешь, с которой стороны и приняться. Ну, да уж попробовать не куды пошло! Что будет, то будет, попробовать на авось.
Нужно быть посмелее. Он хочет, чтобы считали его инкогнитом. Хорошо, подпустим и мы турусы: прикинемся, как будто совсем и не знаем, что он за человек.
Славно завязал узелок! Врет, врет - и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется ногтем бы придавил его. Ну, да постой, ты у меня проговоришься. Я тебя уж заставлю побольше рассказать!
А вот посмотрим, как пойдет дело после фриштика да бутылки толстобрюшки! Да есть у нас губернская мадера: неказиста на вид, а слона повалит с ног. Только бы мне узнать, что он такое и в какой мере нужно его опасаться.
Уж и вы! Не нашли другого места упасть! И растянулся, как чёрт знает что такое.
Эк как каркнула ворона! (Дразнит его.) «Был по приказанию!..» Как из бочки так рычит.
Унтер-офицерша налгала вам, будто бы я ее высек; она врет, ей-богу, врет. Она сама себя высекла!
Что, самоварники, аршинники, жаловаться? Архиплуты, протобестии, надувайлы мирские, жаловаться?
«Мы, говорит, и дворянам не уступим». Да дворянин… ах ты, рожа! - Дворянин учится наукам: его хоть и секут в школе, да за дело, чтоб он знал полезное.
Еще мальчишка, «Отче наша» не знаешь, а уж обмериваешь; а как разопрёт тебе брюхо да набьёшь себе карман, так и заважничал! Фу ты, какая невидаль! Оттого, что ты шестнадцать самоваров выдуешь в день, так оттого и важничаешь? Да я плевать на твою голову и на твою важность!
Вот ты теперь валяешься у ног моих. Отчего? - оттого, что мое взя?ло; а будь хоть немножко на твоей стороне, так ты бы меня, каналья, втоптал по самую грязь, еще бы и бревном сверху навалил.
(бьет себя по лбу) Как я, нет, как я, старый дурак! Выжил глупый баран из ума!
Вон он теперь по всей дороге заливает колокольчиком! Разнесет по всему свету историю. Мало того что пойдешь в посмешище - найдется щелкопер, бумагомарака, в комедию тебя вставит. Вот что обидно! Чина, звания не пощадит, и будут все скалить зубы и бить в ладоши. Чему смеетесь? - Над собою смеетесь!
Я бы всех этих бумагомарак! У, щелкопёры, либералы проклятые! Чёртово семя! Узлом бы вас всех завязал, в муку бы стёр вас всех да чёрту в подкладку! В шапку туды ему!..

Хлестаков

Так немножко прошёлся, думал, не пройдёт ли аппетит - нет, чёрт возьми, не проходит.
Жаль, что Иохим не дал напрокат кареты, а хорошо бы, черт побери, приехать домой в карете, подкатить этаким чёртом под крыльцо к какому-нибудь соседу помещику, с фонарями, а Осипа сзади, одеть в ливрею… Воображаю, как бы все переполошились: «кто такой, что такое?» А лакей входит: (вытягиваясь и представляя лакея) «Иван Александрович Хлестаков из Петербурга, прикажете принять?»
Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! Со мной не советую…
Боже мой, какой суп! Я думаю, ещё ни один человек в мире не едал такого супу: какие-то перья плавают вместо масла.
Это топор, зажаренный вместо говядины.
Чай такой странный: воняет рыбой, а не чаем.
Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга. За что ж, в самом деле, я должен погубить жизнь с мужиками? Теперь не те потребности; душа моя жаждет просвещения.
…Я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.
Я люблю поесть. Ведь на то живешь, чтобы срывать цветы удовольствия.
Привыкши жить, comprenez vous, в свете - и вдруг очутиться в дороге: грязные трактиры, мрак невежества.
С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» - «Да так, брат, - отвечает, бывало, - так как-то все…» Большой оригинал.
…а там уж чиновник для письма, эдакая крыса, пером только: тр… тр… пошёл писать.
Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И все случаемся не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе, пожалуй, изволь, братец! И тут же в один вечер, кажется, всё написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях. Всё это, что было под именем барона Брамбеуса, «Фрегат Надежды» и «Московский телеграф»… всё это я написал.
На столе, например, арбуз - в семьсот рублей арбуз. Суп в кастрюльке прямо на пароходе приехал из Парижа; откроют крышку - пар, которому подобного нельзя отыскать в природе!
Там у нас и вист свой составился: министр иностранных дел, французский посланник, английский, немецкий посланник и я.
И в ту же минуту по улицам курьеры, курьеры, курьеры… можете представить себе, тридцать пять тысяч одних курьеров!
Меня завтра же произведут сейчас в фельдмарш…
Вздор - отдохнуть. Извольте, господа, я готов отдохнуть. Завтрак у вас, господа, хорош… Я доволен, я доволен. (С декламацией.) Лабардан! Лабардан!
Я, кажется, всхрапнул порядком. Откуда они набрали таких тюфяков и перин? Даже вспотел.
Со мной престранный случай: в дороге совершенно издержался. Нет ли у вас денег взаймы, рублей четыреста?

Из письма Хлестакова к Тряпичкину

Спешу уведомить тебя, душа моя Тряпичкин, какие со мной чудеса.
На дороге обчистил меня кругом пехотный капитан, так что трактирщик хотел уже было посадить в тюрьму; как вдруг, по моей петербургской физиономии и по костюму весь город принял меня за генерал-губернатора.
…И я теперь живу у городничего, жуирую, волочусь напропалую за его женой и дочкой; не решился только, с которой начать, - думаю, прежде с матушки, потому что, кажется, готова сейчас на все услуги.
Городничий глуп, как сивый мерин.
Почтмейстер точь-в-точь наш департаментский сторож Михеев, должно быть, также, подлец, пьёт горькую.
Надзиратель над богоугодным заведением Земляника - совершенная свинья в ермолке.
Смотритель училищ протухнул насквозь луком.
Судья Ляпкин-Тяпкин - в сильнейшей степени моветон.

Осип

Чёрт побери, есть так хочется, и в животе трескотня такая, как будто бы целый полк затрубил в трубы.
Разговаривает все на тонкой деликатности, что разве только дворянству уступит; пойдешь на Щукин - купцы тебе кричат: «Почтенный!»
Наскучило идти - берешь себе извозчика и сидишь себе как барин, а не захочешь заплатить ему - изволь: у каждого дома есть сквозные ворота, и ты так шмыгнешь, что тебя никакой дьявол не сыщет.
Добро бы было в самом деле что-нибудь путное, а то ведь елистратишка простой!
Он не посмотрел бы на то, что ты чиновник, а, поднявши рубашонку, таких бы засыпал тебе, что б дня четыре ты почесывался.
На пустое брюхо всякая ноша кажется тяжела.
И верёвочка в дороге пригодится.

Ляпкин-Тяпкин

Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем взятки? Борзыми щенками. Это совсем иное дело.
Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены.
А деньги в кулаке, да кулак-то весь в огне.
О Боже, вот уж я и под судом! И тележку подвезли схватить меня!
Ну, город наш!

Земляника

О! Насчёт врачеванья мы с Христианом Ивановичем взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, - лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрёт, то он и так умрёт, если выздоровеет, то он и так выздоровеет. Да и Христиану Ивановичу затруднительно было б с ними изъясняться: он по-русски ни слова не знает.
С тех пор как я принял начальство, - может быть, вам покажется даже невероятным, - все как мухи, выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.
Больным велено габерсуп давать, а у меня по всем коридорам несёт такая капуста, что береги только нос.
И неостроумно: «Свинья в ермолке». Где ж свинья бывает в ермолке?

Лука Лукич

Вот ещё на днях, когда зашел было в класс наш предводитель, он скроил такую рожу, какой я никогда ещё не видывал. Он-то её сделал от доброго сердца, а мне выговор: зачем вольнодумные мысли внушаются юношеству.
Не приведи господь служить по ученой части! Всего боишься: всякий мешается, всякому хочется показать, что он тоже умный человек.
А у меня, подлец, выпонтировал вчера сто рублей.
Оробел, ваше бла… преос… сият… (В сторону.) Продал проклятый язык, продал!
Ей-богу, и в рот никогда не брал луку.

Бобчинский и Добчинский

Пошли к Почечуеву, да на дороге Петр Иванович говорит: «Зайдем, говорит, в трактир. В желудке-то у меня… с утра я ничего не ел, так желудочное трясение». Да-с, в желудке-то у Петра Ивановича… «А в трактир, говорит, привезли теперь свежей сёмги, так мы закусим».
Недурной наружности, в партикулярном платье, ходит этак по комнате, и в лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь (вертит рукою около лба) много, много всего.
Э! - сказали мы с Петром Ивановичем.
Нет, больше шантрет. И глаза такие быстрые, как зверьки, даже в смущенье приводят.
Сто лет и куль червонцев!
Продли, Бог, на сорок сроков!

в комнате в доме городничего Сквозник-Дмухановского собрались городские чиновники, которым хозяин читает полученное от приятеля письмо о том, что в их город послан инкогнито ревизор из Петербурга. Городничий указывает чиновникам на недостатки, имеющие место в их ведомствах, и остерегает в течение ближайшего времени брать взятки. Появляется почтмейстер. Ему рассказывают новость, а Сквозник-Дмухановский просит его просматривать письма, нет ли в них какого-нибудь донесения. Оказывается, что почтмейстер давно уже читает письма для собственного удовольствия.

Хлестакова принимают за ревизора

Входят Добчинский и Бобчинский. Они рассказывают, что в гостинице остановился некий Иван Александрович Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех, якобы едущий из Петербурга в Саратовскую губернию. Он живет уже вторую неделю и не платит ни копейки. Все чиновники единогласно решают, что это и есть ревизор. Городничий велит квартальному привести в порядок улицу у трактира и собирается ехать в гостиницу.

В гостинице Осип, слуга Хлестакова, в одиночестве лежит на хозяйской постели и рассуждает сам с собой о том, что хозяин опять проигрался в карты и теперь им не на что ехать дальше. Входит Иван Александрович. Это молодой человек приятной наружности, не отличающийся большим умом. Он приказывает подать обед в долг, и после долгих препирательств ему приносят суп и курицу.

Они с Осипом мигом все съедают, и Хлестаков сетует, что ему не дали соуса и пирожных. Слуга докладывает, что приехал городничий. Хлестаков испуган, он не понимает, в чем дело. Входит Сквозник-Дмухановский и начинает очень почтительно разговаривать с постояльцем, который, думая, что его хотят выселить за неуплату, оправдывается и обещает рассчитаться за гостиницу. Городничий предлагает ему переехать на другую квартиру, но Хлестаков, полагая, что его хотят посадить в тюрьму, отказывается. Он признается, что у него нет денег, а Сквозник-Дмухановский считает, будто приезжий не хочет, чтобы раскрыли его инкогнито. Городничий приглашает Хлестакова к себе.

В доме городничего его жена Анна Андреевна и дочь Марья Антоновна стоят у окна и ждут, когда приедет чиновник из Петербурга. Вместо него появляется Добчинский, рассказывает дамам о Хлестакове и передает записку от городничего, чтобы приготовил и для приезжего комнату и самый лучший обед. Дамы идут наряжаться. Появляется Осип с хозяйским багажом.

Приезжают после осмотра города Сквозник-Дмухановский, Хлестаков и чиновники. В больнице, которую осматривали в числе прочих заведений, гостя накормили отличным завтраком, и он очень доволен. Его представляют дамам. Хлестаков начинает плести о своей роскошной жизни в Петербурге, рассказывает о волшебном супе, что доставляют ему прямо из Парижа. об арбузе за семьсот рублей и тому подобном. Договаривается до того, что он писатель, с Пушкиным на короткой ноге, запросто ездит во дворец к царю, который с ним советуется по государственным делам, и скоро его произведу в фельдмаршалы. Все поражены и напуганы. Городничий с почтением уводит гостя в другую комнату отдохнуть. Чиновники уезжают, дамы, которым Хлестаков очень понравился, делятся впечатлениями. Появляется Осип, его начинают расспрашивать о хозяине. Слуга говорит так туманно, что Сквозник-Дмухановский еще больше пугается и дает ему денег.

Хлестаков ухлестывает за женой и дочерью Городничего

Хлестаков хорошо выспался и всем доволен. К нему по очереди приходят все городские чиновники и дают взятки, Он не понимает, за что эти деньги, но с удовольствием принимает их. Потом пишет приятелю Тряпичкину письмо обо всем случившемся, велит Осипу отправить его и взять подорожную. Слуга, чуя недоброе, уговаривает хозяина уехать поскорее. Появляются купцы с прошениями, Хлестаков и у них берет деньги. Затем он начинает ухаживать за дочкой Городничего, говорит ей комплименты, наконец признается в любви и целует в плечо. Марья Антоновна в негодовании. Хлестаков падает перед ней на колени и просит прощения, в это время в комнату входит Анна Андреевна и прогоняет дочь. Молодой человек, оставаясь на коленях, клянется в любви теперь уже маменьке. Та не знает, что ответить. Тут возвращается Марья Антоновна. Хлестаков выходит из затруднительного положения, прося у Анны Андреевны руки дочери. Появляется Сквозник -Дмухановский. Иван Александрович и его молит выдать Марью Антоновну замуж, Городничий благословляет их.

Антон Антонович Сквозник-Дмухановский , городничий.

Анна Андреевна , жена его.

Марья Антоновна , дочь его.

Лука Лукич Хлопов , смотритель училищ.

Жена его.

Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин , судья.

Артемий Филиппович Земляника , попечитель богоугодных заведений.

Иван Кузьмич Шпекин , почтмейстер.

Петр Иванович Добчинский , городской помещик.

Петр Иванович Бобчинский , городской помещик.

Иван Александрович Хлестаков , чиновник из Петербурга.

Осип , слуга его.

Христиан Иванович Гибнер , уездный лекарь.

Федор Иванович Люлюков

Иван Лазаревич Растаковский , отставной чиновник, почетное лицо в городе.

Степан Иванович Коробкин , отставной чиновник, почетное лицо в городе.

Степан Ильич Уховертов , частный пристав.

Свистунов , полицейский

Пуговицын , полицейский

Держиморда , полицейский

Абдулин , купец.

Февронья Петровна Пошлепкина , слесарша.

Жена унтер-офицера .

Мишка , слуга городничего.

Слуга трактирный .

Гости и гостьи, купцы, мещане, просители.

Замечания для господ актеров

Городничий , уже постаревший на службе и очень неглупый по-своему человек. Хотя и взяточник, но ведет себя очень солидно; довольно сурьезен; несколько даже резонер; говорит ни громко, ни тихо, ни много, ни мало. Его каждое слово значительно. Черты лица его грубы и жестки, как у всякого начавшего службу с низших чинов. Переход от страха к радости, от грубости к высокомерию довольно быстр, как у человека с грубо развитыми склонностями души. Он одет, по обыкновению, в своем мундире с петлицами и в ботфортах со шпорами. Волоса на нем стриженые, с проседью.

Анна Андреевна , жена его, провинциальная кокетка, еще не совсем пожилых лет, воспитанная вполовину на романах и альбомах, вполовину на хлопотах в своей кладовой и девичьей. Очень любопытна и при случае выказывает тщеславие. Берет иногда власть над мужем потому только, что тот не находится, что отвечать ей; но власть эта распространяется только на мелочи и состоит только в выговорах и насмешках. Она четыре раза переодевается в разные платья в продолжение пьесы.

Хлестаков , молодой человек лет двадцати трех, тоненький, худенький; несколько приглуповат и, как говорят, без царя в голове, - один из тех людей которых в канцеляриях называют пустейшими. Говорит и действует без всякого соображения. Он не в состоянии остановить постоянного внимания на какой-нибудь мысли. Речь его отрывиста, и слова вылетают из уст его совершенно неожиданно. Чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет. Одет по моде.

Осип , слуга, таков, как обыкновенно бывают слуги несколько пожилых лет. Говорит сурьезно, смотрит несколько вниз, резонер и любит себе самому читать нравоучения для своего барина. Голос его всегда почти ровен, в разговоре с барином принимает суровое, отрывистое и несколько даже грубое выражение. Он умнее своего барина и потому скорее догадывается, но не любит много говорить и молча плут. Костюм его - серый или поношенный сюртук.

Бобчинский и Добчинский , оба низенькие, коротенькие, очень любопытные; чрезвычайно похожи друг на друга; оба с небольшими брюшками; оба говорят скороговоркою и чрезвычайно много помогают жестами и руками. Добчинский немножко выше и сурьезнее Бобчинского, но Бобчинский развязнее и живее Добчинского.

Ляпкин-Тяпкин , судья, человек, прочитавший пять или шесть книг и потому несколько вольнодумен. Охотник большой на догадки, и потому каждому слову своему дает вес. Представляющий его должен всегда сохранять в лице своем значительную мину. Говорит басом с продолговатой растяжкой, хрипом и сапом - как старинные часы, которые прежде шипят, а потом уже бьют.

Земляника , попечитель богоугодных заведений, очень толстый, неповоротливый и неуклюжий человек, но при всем том проныра и плут. Очень услужлив и суетлив.

Почтмейстер , простодушный до наивности человек.

Прочие роли не требуют особых изъяснений. Оригиналы их всегда почти находятся перед глазами.

Господа актеры особенно должны обратить внимание на последнюю сцену. Последнее произнесенное слово должно произвесть электрическое потрясение на всех разом, вдруг. Вся группа должна переменить положение в один миг ока. Звук изумления должен вырваться у всех женщин разом, как будто из одной груди. От несоблюдения сих замечаний может исчезнуть весь эффект.

Комната в доме городничего

Городничий , попечитель богоугодных заведений , смотритель училищ , судья , частный пристав , лекарь , два квартальных .

Городничий . Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.

Аммос Федорович . Как ревизор?

Артемий Филиппович . Как ревизор?

Городничий . Ревизор из Петербурга, инкогнито. И еще с секретным предписаньем.

Аммос Федорович . Вот те на!

Артемий Филиппович . Вот не было заботы, так подай!

Лука Лукич . Господи боже! еще и с секретным предписаньем!

Городничий . Я как будто предчувствовал: сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. Право, этаких я никогда не видывал: черные, неестественной величины! пришли, понюхали - и пошли прочь. Вот я вам прочту письмо, которое получил я от Андрея Ивановича Чмыхова, которого вы, Артемий Филиппович, знаете. Вот что он пишет: «Любезный друг, кум и благодетель (бормочет вполголоса, пробегая скоро глазами) … и уведомить тебя». А! Вот: «Спешу, между прочим, уведомить тебя, что приехал чиновник с предписанием осмотреть всю губернию и особенно наш уезд (значительно поднимает палец вверх) . Я узнал это от самых достоверных людей, хотя он представляет себя частным лицом. Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, потому что ты человек умный и не любишь пропускать того, что плывет в руки…» (остановясь) , ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито… Вчерашнего дня я…» Ну, тут уж пошли дела семейные: «…сестра Анна Кирилловна приехала к нам со своим мужем; Иван Кириллович очень потолстел и все играет на скрыпке…» - и прочее, и прочее. Так вот какое обстоятельство!

Аммос Федорович . Да, обстоятельство такое… необыкновенно, просто необыкновенно. Что-нибудь недаром.

Лука Лукич . Зачем же, Антон Антонович, отчего это? Зачем к нам ревизор?

Городничий . Зачем! Так уж, видно, судьба! (Вздохнув.) До сих пор, благодарение богу, подбирались к другим городам; теперь пришла очередь к нашему.

Аммос Федорович . Я думаю, Антон Антонович, что здесь тонкая и больше политическая причина. Это значит вот что: Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены.

Нет ничего плохого в том, чтобы убираться и приводить город в порядок перед визитом гостей. Нет даже ничего плохо в том, чтобы скрыть что-то некрасивое баннером. Плохо, когда неприглядное здание, которое скрывают от глаз гостей, оказывается памятником архитектуры, стоящим без ремонта 10 лет.

Визит Путина или иностранных гостей для регионов – почти всегда серьезное испытание. Ведь даже такая мелочь, как яма на дороге, может стать причиной критики в адрес руководства области, а там и до отставки недалеко. Так что каждый город к визиту высокопоставленных гостей усиленно прячет все свои недостатки. Не обходится без ляпов. Я составил Топ-10 самых нелепых попыток скрыть от начальства правду.

1. Станица Барсуковская

В 2002 году станица Барсуковская в Ставропольском крае серьёзно пострадала от наводнения, многие жители лишились крыши над головой. Как обычно бывает, всем, кто остался без крова, пообещали построить новые дома "до первых заморозков".

Посмотреть на новостройки приехал президент России Владимир Путин, который пообщался со счастливыми владельцами домов. Этот сюжет показали по всем каналам, вся страна радовалась, что пострадавшие от наводнения так быстро получили дома. Дома-то действительно были, но "потёмкинскими" оказались сами пострадавшие. Некоторые СМИ сообщали , что на встречу с главой государства в станицу завезли подставных селян.

"Привезли с два автобуса полных народу, которых никто не знает, загнали их, где новые дома построены были, а нас не пускали", – рассказывали местные жители.

2. Лыткарино, 2011 год

Город готовился к приезду тогдашнего президента Дмитрия Медведева. Старые дома обнесли зелёной сеточкой, якобы их в скором времени отремонтируют. Правда, от президента скрыть эту нелепость не удалось. "Весь интернет взорвали, говорят, ни хрена не делают", – отругал Медведев губернатора Московской области. И тут же отметил, что приводить город в порядок к приезду начальства – это нормально, только не нужно делать из него потемкинскую деревню. И снова возникает вопрос: почему считается нормой облагораживать город только к приезду кого-то важного? В этом случае показухой оказались не только действия городской власти, но и причитания президента.

3. Суздаль, 2013

В начале ноября в Суздале стали оборачивать развалившиеся, почти сгнившие дома, в баннеры. На этих баннерах были изображены не только фасады домов, но и растительность, цветочные горшки и даже кошки. Оказалось, город таким изысканным способом готовился к визиту Путина, который должен был приехать на Всероссийский съезд муниципальных образований. Но ВВП так и не посчастливилось оценить старания местных властей. А жаль.

o-dimitrios.livejournal.com

1gatta-felice

4. Ульяновск, 2011

Маскировкой тут занялись к приезду Путина. Давно не видавшее ремонта здание у дома-музея Гончарова на улице Ленина было затянуто тканью с изображением его фасада. На стенках вдоль Мемориала и вовсе появился искусственный мрамор на синтетических полотнах.

В спешке ремонтировали и дороги, даже люки закатали в асфальт. После можно была наблюдать такую картину: солдат с металлоискателем обследует дорогу и ищет люк.

5. Иваново, 2010

Фото: ТАСС

Здесь удар оказался точечным. Показуху устроили во время визита Путина в областную больницу. О том, как на самом деле обстояли дела, ему потом рассказали в ходе прямой линии. Перед приездом тогда ещё премьера в больницу завезли новое оборудование, которое после отъезда Путина демонтировали. Врачам и медсестрам дали указание – называть зарплату на порядок выше реальной. Также в преддверии долгожданной встречи из палат убрали пациентов, чтобы лишнего не наболтали и не пожаловались, и заменили их на переодетых сотрудников.

6. Воронеж, 2010

Фото: AFP

Лето 2010 года, если вы помните, выдалось крайне жарким. Настолько жарким, что по всей России прошлась волна пожаров. Именно пожар стал поводом для экстренного визита Путина в Воронеж. Премьер решил посмотреть, как идёт процесс тушения и ликвидации пожаров на Кожевенном кордоне. Местные власти сымитировали бурную деятельность на месте тушения. Всех добровольцев, которые как раз сутками напролет и занимались тушением, разогнали. В лесу развернули целый штаб: согнали милицию, ФСБ, пожарных. Выставили надувную палатку как бы для постоянного дежурства. Во время самого визита в воздухе появилось даже несколько самолётов, предназначенных для тушения. Но как только Путин уехал, палатку убрали, представители силовых структур разъехались, а к работам вновь вернулись добровольцы.

7. Москва, 1980

В преддверии московской Олимпиады город тщательно готовился, строился, реконструировался, обновлялся. Однако, улицы Москвы не только чистили, но и зачищали от нежелательных элементов, от тех, кто помешал бы созданию положительного образа столицы. Таких изгоев вывозили за 101-й километр. Что это были за элементы такие? Это были бомжи, алкоголики, наркозависимые, воры, проститутки. Последних селили в санатории или села, и находились они там под строгим присмотром участковых. Трудных подростков принудительно отправляли в летние лагеря.
Ограниченным стал и въезд в олимпийскую столицу. Въезжать можно было только по пропускам, чтобы не нагрянули стихийные туристы и те, кто обычно ездил в Москву за дефицитными товарами.

А ещё освобождали Москву под новые объекты. Например, в районе "Олимпийского" уничтожили целые кварталы старой Москвы. Многие из домов были образцами деревянного зодчества начала XIX века.

Вот так до большой подготовки к Олимпиаде выглядел Выползов переулок. Вид с того места, где сейчас стоит "Олимпийский", в сторону улицы Дурова.

8. Крымск, 2012

Город, оправлявшийся от сильного наводнения, ждал в гости Путина, который должен был проинспектировать итоги восстановительных работ. К визиту президента в Крымске вновь устроили показуху. Перед приездом гостя на уборку улиц, мусора и окурков отправили школьников, гастарбайтеров заставили перекладывать уличную плитку. А многие повреждённые дома заделывали сайдингом.

Местные власти были твёрдо намерены скрыть нерешённые проблемы. Многие люди тогда не получили обещанные деньги и технику. Кому-то подсунули неработающие бытовые приборы.

9. Первоуральск, 2013

Работники новотрубного завода, который ожидал приезда Владислава Суркова, по-видимому, не знали, как лучше и поэтому решили покрасить деревья в красный цвет. Объяснили своё решение так: "Потому что они чёрные и некрасивые". Но маляры успели испортить только несколько деревьев. Приехал начальник муниципального учреждения "Городское хозяйство" и не дал завершить задумку.

10. Олимпиада 2014

Тут целая группа городов, по пути которых следовал Олимпийский огонь Сочинской Олимпиады.
В Саратове разрушенные бордюры обтянули синей тканью, фасады завесили баннерами, а мусорные контейнеры вообще убрали с пути следования огня. В день самой эстафеты из-за неработающих ливневок и тёплой погоды дороги затопило. Факелоносцам пришлось бежать по дощатым настилам и по бордюрам.

В Брянске тоже прикрыли "неприличные" дома.


bryansktoday.ru

В Тюмени на улице Осипенко к эстафете "нарядили" старые деревянные здания. На непрозрачных баннерах – окна, двери, декоративные элементы и даже имитация бревенчатого сруба.


nashgorod.ru

Петр Иванович Добчинский, городской помещик. (Дима)

Петр Иванович Бобчинский, городской помещик. (Паша)

Иван Александрович Хлестаков, чиновник из Петербурга. (Денис)

Осип, слуга его.

Официант, (Миша)

Анна Андреевна, жена его. (Оля)

Марья Антоновна, дочь его. (Маша)

Антон Антонович Сквозник-Дмухановский, городничий. (Виталя)

Аммос Федорович Ляпкин-Тяпкин, судья.

Лука Лукич Хлопов, смотритель училищ

Артемий Филиппович Земляника, попечитель богоугодных заведений.

Иван Кузьмич Шпекин, почтмейстер. (Саша)

Городничий. Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор.

Аммос Федорович. Как ревизор?

Артемий Филиппович. Как ревизор?

Городничий. Ревизор из Петербурга, инкогнито. И еще с секретным предписаньем.

Аммос Федорович. (судья) Вот те на!

Артемий Филиппович. (попечитель богоугодных заведений).

Вот не было заботы, так подай!

Лука Лукич. (смотритель училищ) Господи боже! еще и с секретным предписаньем!

Городничий. Я как будто предчувствовал: сегодня мне всю ночь снились какие-то две необыкновенные крысы. Черные, неестественной величины! пришли, понюхали - и пошли прочь. Вот я вам прочту письмо. «Любезный друг, кум и благодетель

(бормочет вполголоса, пробегая скоро глазами)… и уведомить тебя». А! Вот: «Спешу, между прочим, уведомить тебя, что приехал чиновник с предписанием осмотреть всю губернию и особенно наш уезд. Так как я знаю, что за тобою, как за всяким, водятся грешки, и ты не любишь пропускать того, что плывет в руки…»

(остановясь), ну, здесь свои… «то советую тебе взять предосторожность, ибо он может приехать во всякий час, если только уже не приехал и не живет где-нибудь инкогнито… Так вот какое обстоятельство!

Аммос Федорович. Да, обстоятельство такое… Что-нибудь недаром.

Лука Лукич. Зачем же, Антон Антонович, отчего это? Зачем к нам ревизор?

Аммос Федорович. Я думаю, Антон Антонович, что здесь тонкая и больше политическая причина. Россия… да… хочет вести войну, и министерия-то, вот видите, и подослала чиновника, чтобы узнать, нет ли где измены.

Городничий. Эк куда хватили! Еще умный человек! В уездном городе измена! Что он, пограничный, что ли? Да отсюда, хоть три года скачи, ни до какого государства не доедешь.

Аммос Федорович. Нет, я вам скажу, вы не того… вы не… Начальство имеет тонкие виды: даром что далеко, а оно себе мотает на ус.

Городничий. Мотает или не мотает, а я вас, господа, предуведомил. По своей части я кое-какие распоряженья сделал, советую и вам. Особенно вам, Артемий Филиппович! Чиновник захочет, прежде всего, осмотреть подведомственные вам богоугодные заведения - сделайте так, чтобы все было прилично: колпаки были бы чистые, и больные не походили бы на кузнецов.

Артемий Филиппович. Ну, это еще ничего. Колпаки, пожалуй, можно надеть и чистые.

Городничий. Да и лучше, если б их было меньше: тотчас отнесут к дурному смотрению или не искусству врача.

Артемий Филиппович. О! насчет врачеванья мы взяли свои меры: чем ближе к натуре, тем лучше, - лекарств дорогих мы не употребляем. Человек простой: если умрет, то и так умрет; если выздоровеет, то и так выздоровеет.

Городничий. Вам тоже посоветовал бы, Аммос Федорович, обратить внимание на присутственные места.

Заседатель ваш… он, конечно, человек сведущий, но от него такой запах, как будто бы он сейчас вышел из винокуренного завода, - это тоже нехорошо.

Аммос Федорович . Нет, этого уже невозможно выгнать: он говорит, что в детстве мамка его ушибла, и с тех пор от него отдает немного водко.

Городничий. Да я только так заметил вам. Насчет же того, сто называют грешками, я ничего не могу сказать. Да и странно говорить: нет человека, который бы за собою не имел каких-нибудь грехов. Это уже так самим богом устроено.

Аммос Федорович. Что ж вы полагаете, Антон Антонович, грешками? Грешки грешкам - рознь. Я говорю всем открыто, что беру взятки, но чем? Борзыми щенками. Это совсем иное дело.

Городничий. Ну, щенками, или чем другим - все взятки.

Аммос Федорович. Ну нет, Антон Антонович. А вот, например, если у кого-нибудь шуба стоит пятьсот рублей, да супруге шаль…

Городничий. Ну, а что из того, что вы берете взятки борзыми щенками? Зато вы в бога не веруете; вы в церковь никогда не ходите; а я, по крайней мере, в вере тверд. А вы… О, я знаю вас: вы если начнете говорить о сотворении мира, просто волосы дыбом поднимаются.

Аммос Федорович. Да ведь сам собою дошел, собственным умом.

Городничий. Ну, в ином случае много ума хуже, чем бы его совсем не было. Впрочем, я так только заметил.

А вот вам, Лука Лукич, как смотрителю учебных заведений, нужно позаботиться особенно насчет учителей. Они имеют очень странные поступки. Взять учителя по исторической части. Он ученая голова - это видно, но только объясняет с таким жаром, что не помнит себя. Я раз слушал его: ну покамест говорил об ассириянах и вавилонянах - еще ничего, а как добрался до Александра Македонского, то я не могу вам сказать, что с ним сделалось. Я думал, что пожар, ей-богу! Сбежал с кафедры и что есть силы хвать стулом об пол. Оно конечно, Александр Македонский герой, но зачем же стулья ломать?

Лука Лукич. Да, он горяч! Я ему это несколько раз уже замечал.. Говорит: «Как хотите, для науки я жизни не пощажу».

Городничий. Это бы еще ничего, - инкогнито проклятое! Вдруг заглянет: «А, вы здесь, голубчики! А кто, скажет, здесь судья?» - «Ляпкин-Тяпкин». - «А подать сюда Ляпкина-Тяпкина! А кто попечитель богоугодных заведений?» - «Земляника». «А подать сюда Землянику!» Вот что худо!

Явление II

Те жеи

почтмейстер.

Почтмейстер. Объясните, господа, что, какой чиновник едет?

Городничий. А вы разве не слышали?

Почтмейстер. Слышал от Петра Ивановича Бобчинского. Он только что был у меня в почтовой конторе.

Городничий. Ну, что? Как вы думаете об этом?

Почтмейстер. А что думаю? война с турками будет.

Аммос Федорович. В одно слово! я сам то же думал.

Городничий. Да, оба пальцем в небо попали!

Почтмейстер. Право, война с турками. Это все француз гадит.

Городничий. Какая война с турками! Просто нам плохо будет, а не туркам. Это уже известно: у меня письмо.

Почтмейстер . А если так, то не будет войны с турками.

Городничий. Ну что же вы, как вы, Иван Кузьмич?

Почтмейстер. Да что я? Как вы, Антон Антонович?

Городничий. Да что я? Страху-то нет, а так, немножко… Зачем же в самом деле к нам ревизор?

Явление III

Те же,

Бобчинскийи

Добчинский, оба входят, запыхавшись.

Бобчинский. Чрезвычайное происшествие!

Добчинский. Неожиданное известие!

Все. Что, что такое?

Добчинский. Непредвиденное дело: приходим в гостиницу…

Бобчинский (перебивая). Приходим с Петром Ивановичем в гостиницу …

Добчинский (перебивая). Э, позвольте, Петр Иванович, я расскажу.

Бобчинский. Э, нет, позвольте уж я… позвольте, позвольте… вы уж и слога такого не имеете…

Добчинский. А вы собьетесь и не припомните всего.

Бобчинский. Припомню, ей-богу, припомню. Уж не мешайте, пусть я расскажу, не мешайте! Скажите, господа, сделайте милость, чтоб Петр Иванович не мешал.

Городничий. Да говорите, ради бога, что такое? У меня сердце не на месте.

Все усаживаются вокруг обоих Петров Ивановичей.

Ну, что, что такое?

Бобчинский. Позвольте, позвольте: я все по порядку. Как вы изволили смутиться полученным письмом, да-с, - так я тогда же забежал… уж, пожалуйста, не перебивайте, Петр Иванович! Уж все, все, все знаю-с. Так я, изволите видеть, забежал к Коробкину. А не заставши Коробкина-то дома, заворотил к Растаковскому, чтобы сообщить ему полученную вами новость, да, идучи оттуда, встретился с Петром Ивановичем…

Добчинский (перебивая).Возле будки, где продаются пироги.

Бобчинский. Возле будки, где продаются пироги. Да, встретившись с Петром Ивановичем, и говорю ему: «Слышали ли вы о новости-та?» А Петр Иванович уж услыхали об этом от ключницы вашей Авдотьи, которая, не знаю, за чем-то была послана к Почечуеву.

Добчинский (перебивая).За бочонком для французской водки.

Бобчинский (отводя его руки).За бочонком для французской водки. Вот мы пошли с Петром-то Ивановичем к Почечуеву… Уж вы, Петр Иванович… энтого… не перебивайте, пожалуйста, не перебивайте!.. Пошли к Почечуеву, да на дороге Петр Иванович говорит: «Зайдем, говорит, в трактир. Только что мы в гостиницу, как вдруг молодой человек…

Добчинский (перебивая).Недурной наружности, в партикулярном платье…

Бобчинский. Недурной наружности, в партикулярном платье, ходит этак по комнате, и в лице этакое рассуждение… физиономия… поступки, и здесь

(вертит рукою около лба)много, много всего. Я будто предчувствовал и говорю Петру Ивановичу: «Здесь что-нибудь неспроста-с» А Петр-то Иванович уж подозвали трактирщика спросили его потихоньку: «Кто, говорит, этот молодой человек?» - а трактирщик и отвечает: «Это», - говорит… Э, не перебивайте, Петр Иванович, пожалуйста, не перебивайте; вы не расскажете, ей-богу не расскажете: вы пришепетываете; у вас, я знаю, один зуб во рту со свистом… «Это, говорит, молодой человек, чиновник, - да-с, - едущий из Петербурга, а по фамилии, говорит, Иван Александрович Хлестаков-с, другую уж неделю живет, из трактира не едет, и не копейки не хочет платить». Как сказал он мне это, а меня так вот свыше и вразумило. «Э!» - говорю я Петру Ивановичу…

Добчинский. Нет, Петр Иванович, это я сказал: «э!»

Бобчинский. Сначала вы сказали, а потом и я сказал. «Э! - сказали мы с Петром Ивановичем. - А с какой стати сидеть ему здесь? Да-с. А вот он-то и есть ревизор!

Городничий (в страхе). Что вы, господь с вами! это не он.

Добчинский. Он! и денег не платит и не едет. Кому же б быть, как не ему?

Городничий. Господи, помилуй нас, грешных! И давно он здесь?

Добчинский. А недели две уж.

Городничий. Две недели!

(В сторону.)Батюшки, сватушки! В эти две недели высечена унтер-офицерская жена! На улицах кабак, нечистота! Позор!

Артемий Филиппович. Что ж, Антон Антонович? - ехать парадом в гостиницу.

Аммос Федорович. Нет, нет! Вперед пустить голову, духовенство, купечество; вот и в книге «Деяния Иоанна Масона»…

Городничий. Нет, нет; позвольте уж мне самому. Бывали трудные случаи в жизни, сходили, еще даже и спасибо получал. Авось бог вынесет и теперь.

Явление I

Осип лежит на барской постели

Черт побери, есть-то, как хочется! Что ты прикажешь делать? Второй месяц пошел, как уже из Питера! Профинтил дорогой денежки, голубчик, теперь сидит и хвост подвернул. Вишь ты, нужно в каждом городе показать себя!

(Дразнит его.)«Эй, Осип, ступай посмотри комнату, лучшую, да обед спроси самый лучший». Добро бы было в самом деле что-нибудь путное, а то ведь елистратишка простой!

Одно плохо: иной раз славно наешься, а в другой чуть не лопнешь с голоду. А все он виноват. Верно, это он идет.

(Поспешно схватывается с постели.)

Осип

Хлестаков. На, прими это.

(Отдает фуражку и тросточку.)А, опять валялся на кровати?

Осип. Да зачем же бы мне валяться? Не видал я разве кровати, что ли?

Хлестаков. Врешь, валялся; видишь, вся склочена.

Осип. Да на что мне она? Не знаю я разве, что такое кровать? У меня есть ноги; я и постою.

Хлестаков Послушай… эй, Осип!

Осип. Чего изволите?

Хлестаков Ты ступай туда.

Осип. Куда?

Хлестаков Вниз, в буфет… Там скажи… чтобы мне дали пообедать.

Осип. Да нет, я и ходить не хочу.

Хлестаков. Как ты смеешь, дурак!

Осип. Да так; все равно, хоть и пойду, ничего из этого не будет. Хозяин сказал, что больше не даст обедать.

Хлестаков. Как он смеет не дать? Вот еще вздор!

Осип. «Еще, говорит, и к городничему пойду; Вы-де с барином, говорит, мошенники. Мы-де, говорят, этаких шерамыжников и подлецов видали».

Хлестаков. А ты уж и рад, скотина, сейчас пересказывать мне все это.

Осип. Говорит: «Я шутить не буду, я прямо с жалобой, чтоб в тюрьму».

Хлестаков. Ну, ну, дурак, полно! Ступай, ступай скажи ему.

Явление III

Хлестаков один.

Ужасно как хочется есть! Так немножко прошелся, думал, не пройдет ли аппетит, - нет, черт возьми, не проходит. Да, если б в Пензе я не покутил, стало бы денег доехать домой. Пехотный капитан сильно поддел меня: штосы удивительно, бестия, срезывает. Всего каких-нибудь четверть часа посидел - и все обобрал. А при всем том страх хотелось бы с ним еще раз сразиться.

Осип

Трактирный слуга.

Слуга . Хозяин приказал спросить, что вам угодно?

Хлестаков. Здравствуй, братец! Ну, что ты, здоров?

Слуга . Слава богу.

Хлестаков. Ну, что, как у вас в гостинице? хорошо ли все идет?

Слуга. Да, слава богу, все хорошо.

Хлестаков. Много проезжающих?

Слуга. Да, достаточно.

Хлестаков. Послушай, любезный, там мне до сих пор обеда не приносят, так, пожалуйста, поторопи.

Слуга. Да хозяин сказал, что не будет больше отпускать.

Хлестаков . Посуди сам, любезный, как же? ведь мне нужно есть. Этак я могу совсем отощать. Мне очень есть хочется; я не шутя это говорю.

Слуга. Так-с. Он говорил: «Я ему обедать не дам, покамест он не заплатит мне за прежнее». Таков уж ответ его был.

Хлестаков. Да ты урезонь, уговори его.

Слуга. Да что ж ему такое говорить?

Хлестаков. Ты растолкуй ему сурьезно, что мне нужно есть. Деньги сами собою…

Слуга. Пожалуй, я скажу.

Явление V

Хлестаков один.

Это скверно, однако ж, если он совсем ничего не даст есть. Так хочется, как еще никогда не хотелось. Разве из платья что-нибудь пустить в оборот? Штаны, что ли, продать? Нет, уж лучше поголодать, да приехать домой в петербургском костюме.

даже тошнит, так есть хочется.

Хлестаков, Осип, потом

слуга.

Осип. Несут обед.

Хлестаков (прихлопывает в ладоши и слегка подпрыгивает на стуле). Несут! несут! несут!

Слуга (с тарелками и салфеткой). Хозяин в последний раз уж дает.

Хлестаков. Ну, хозяин, хозяин… Я плевать на твоего хозяина! Что там такое?

Слуга. Суп!

Хлестаков. Вот вздор какой! я этого не принимаю. Этого мало.

Слуга. Нет, хозяин говорит, что еще много.

Хлестаков. А соуса почему нет? А семга, а рыба, а котлеты?

Слуга. Да это для тех, которые почище-с.

Хлестаков. Ах ты, дурак!

Слуга. Да-с.

Хлестаков. Поросенок ты скверный… Как же они едят, а я не ем? Разве они не такие же проезжающие, как и я?

Слуга. Да уж известно, что не такие.

Хлестаков. Какие же?

Слуга. Обнакновенно какие! Они деньги платят.

Хлестаков. Я с тобою, дурак, не хочу рассуждать.

(Наливает суп и ест.)Что это за суп? Ты просто воды налил в чашку: никакого вкусу нет, только воняет. Я не хочу этого супу, дай мне другого.

Слуга. Мы примем-с. Хозяин сказал: коли не хотите, то и не нужно.

Хлестаков (защищая рукой кушанье). Ну, ну, ну… оставь, дурак! Ты привык там обращаться с другими: я, брат, не такого рода! со мной не советую…

(Ест.)Боже мой, какой суп! какие-то перья плавают вместо масла.

Больше ничего нет?

Слуга. Нет.

Хлестаков. Каналья! подлецы! и даже хотя бы какой-нибудь соус или пирожное.

Слуга убирает и уносит тарелки

Хлестаков. Право, как будто бы и не ел; только что разохотился.

Осип (входит). Там зачем-то городничий приехал, осведомляется и спрашивает о вас.

Хлестаков (испугавшись). Вот тебе на! Экая бестия трактирщик, успел уже пожаловаться! Что, если он в самом деле потащит меня в тюрьму? Что ж если благородным образом, я, пожалуй… нет, нет, не хочу! Да что он, как он смеет в самом деле? (Бодрится и выпрямливается.)Да я ему прямо скажу: «Как вы смеете, как вы…»

Явление VIII

Хлестаков,

городничий

Добчинский. Городничий, вошед, останавливается. Оба в испуге смотрят несколько минут один на другого, выпучив глаза

Городничий (немного оправившись и протянув руки по швам). Желаю здравствовать!

Хлестаков (кланяется). Мое почтение…

Городничий. Извините.

Хлестаков. Ничего…

Городничий. Обязанность моя, как градоначальника, заботиться о том, чтобы проезжающим людям не было никаких притеснений…

Хлестаков (сначала немного заикается, но к концу речи говорит громко). Да что ж делать? Я не виноват… Я, право, заплачу… Мне пришлют из деревни.

Бобчинский выглядывает из дверей

Он больше виноват: это не суп - он черт знает чего плеснул туда, я должен был выбросить его за окно. Он меня морит голодом по целым дням… За что ж я… Вот новость!

Городничий (робея). Извините, я, право, не виноват. На рынке у меня продукты всегда хорошие. Я уж не знаю, откуда он берет такие. А если что не так, то… Позвольте мне предложить вам переехать со мною на другую квартиру.

Хлестаков. Нет, не хочу! Я знаю, что значит на другую квартиру. Да какое вы имеете право? Да как вы смеете?.. Да вот я… Я служу в Петербурге.

(Бодрится.)Я, я, я…

Городничий (в сторону). О господи ты боже, какой сердитый! Все узнал!

Хлестаков (храбрясь). Да вот вы хоть тут со всей своей командой - не пойду! Я прямо к министру! (Стучит кулаком по столу.)Что вы? Что вы?

Городничий (вытянувшись и дрожа всем телом). Помилуйте, не погубите! Жена, дети маленькие…

Хлестаков. Нет, я не хочу! Вот еще? мне какое дело?

Городничий (дрожа). По неопытности, ей-богу по неопытности. Если и были какие взятки, то самая малость. Что же до унтер-офицерской вдовы, которую я будто бы высек, то это клевета, ей-богу клевета.

Хлестаков. Да что? мне нет никакого дела до нее. (В размышлении.)Я не знаю, однако ж, зачем вы говорите о об этом. Унтер-офицерская жена совсем другое, а меня вы не смеете высечь, до этого вам далеко… Вот еще! Я заплачу, но у меня теперь нет. Я потому и сижу здесь.

Городничий (в сторону). О, тонкая штука! Эк куда метнул! разбери кто хочет! Не знаешь, с какой стороны и приняться. Ну да уж попробовать. Что будет, то будет.

(Вслух.)Если вы точно имеет нужду в деньгах или в чем другом, то я готов служить свою минуту.

Хлестаков. Дайте, дайте мне взаймы! Мне бы только рублей двести или хоть даже и меньше.

Городничий (поднося бумажки). Ровно двести рублей, хоть и не трудитесь считать.

Хлестаков (принимая деньги). Покорнейше благодарю. Я вам тотчас пришлю их из деревни… у меня это вдруг… Я вижу, вы благородный человек.

Городничий (в сторону). Ну, слава богу! деньги взял. Дело, кажется, пойдет теперь на лад. Я таки ему вместо двухсот четыреста ввернул.

(Добчинскому.)Садитесь, прошу покорнейше.

Городничий. Ничего, мы и так постоим.

Хлестаков. Сделайте милость, садитесь. Я теперь вижу совершенно откровенность вашего нрава а то, признаюсь, я уж думал, что вы пришли с тем, чтобы меня…

(Добчинскому.)Садитесь.

Городничий и Добчинский садятся. Бобчинский выглядывает в дверь и прислушивается.

Городничий (в сторону). Нужно быть посмелее. Он хочет, чтобы считали его инкогнитом. Хорошо, подпустим и мы турусы.

(Вслух.)Мы, прохаживаясь по делам должности, вот с Петром Ивановичем Добчинским, здешним помещиком, зашли нарочно в гостиницу, чтобы осведомиться, хорошо ли содержатся проезжающие, потому что я не так, как иной городничий, которому ни до чего дела нет!

Хлестаков. Я тоже сам очень рад. Без вас я, признаюсь, долго бы просидел здесь: совсем не знал, чем заплатить.

Городничий (в сторону). Да, рассказывай, не знал, чем заплатить?

(Вслух.)Осмелюсь ли спросить: куда и в какие места ехать изволите?

Хлестаков. Я еду в Саратовскую губернию, в собственную деревню.

Городничий (в сторону, с лицом, принимающим ироническое выражение). В Саратовскую губернию! А? и не покраснеет! (Вслух.)Благое дело изволили предпринять. Ведь вы, чай, больше для собственного удовольствия едете?

Хлестаков. Нет, батюшка меня требует. Рассердился старик, что до сих пор ничего не выслужил в Петербурге.

Городничий(в сторону). Прошу посмотреть, какие пули отливает! и старика отца приплел!

(Вслух.)И на долгое время изволите ехать?

Хлестаков. Право, не знаю. Ведь мой отец упрям и глуп, старый хрен, как бревно. Я ему прямо скажу: как хотите, я не могу жить без Петербурга

Городничий (в сторону). Славно завязал узелок! Врет, врет - и нигде не оборвется! А ведь какой невзрачный, низенький, кажется, ногтем бы придавил его. Ну, да, постой, ты у меня проговоришься.

(Вслух.)Справедливо изволили заметить. Что можно сделать в глуши? Ведь вот хоть бы здесь: ночь не спишь, стараешься для отечества, а награда неизвестно еще когда будет.

(Окидывает глазами комнату.)Кажется, эта комната несколько сыра?

Хлестаков. Скверная комната, и клопы такие, каких я нигде не видывал: как собаки кусают.

Городничий. Скажите! такой просвещенный гость, и терпит - от кого же? - от каких-нибудь негодных клопов! Осмелюсь ли просить вас… но нет, я недостоин.

Хлестаков. А что?

Городничий. Нет, нет, недостоин, недостоин!

Хлестаков. Да что ж такое?

Городничий. Я бы дерзнул… У меня в доме есть прекрасная для вас комната… Но нет, чувствую сам, это уж слишком большая честь…

Хлестаков. Напротив, извольте, я с удовольствием.

Городничий. А уж я так буду рад! У меня уже такой нрав: гостеприимство с самого детства. Не подумайте, чтобы я говорил это из лести.

Хлестаков. Покорно благодарю. Я сам тоже - не люблю людей двуличных. Я бы, признаюсь, больше бы ничего и не требовал, как только оказывай мне преданность и уваженье, уваженье и преданность.

Городничий. Не угодно ли будет вам осмотреть теперь некоторые заведения в нашем городе, как-то - богоугодные и другие?

Хлестаков. А что там такое?

Городничий. А так, посмотрите, какое у нас течение дел… порядок какой…

Хлестаков. С большим удовольствием, я готов.

Бобчинский выставляет голову в дверь.

Городничий. Также, если будет ваше желание, оттуда в уездное училище, осмотреть порядок, в каком преподаются у нас науки.

Хлестаков. Извольте, извольте

Городничий. Потом, если пожелаете посетить острог и городские тюрьмы….

Хлестаков. Да зачем же тюрьмы? Уж лучше мы обсмотрим богоугодные заведения.

Городничий Прошу!

Квартальные отворяют обе половинки дверей. Входит

Хлестаков. Хорошие заведения. Мне нравится, что у вас показывают проезжающим все в городе. В других городах мне ничего не показывали.

Городничий. В других городах, осмелюсь вам доложить, градоправители больше заботятся о своей, то есть, пользе.

Хлестаков. Завтрак был очень хорош; я совсем объелся. Что, у вас каждый день бывает такой?

Городничий. Нарочно для приятного гостя.

Хлестаков. Я люблю поесть. Как называлась эта рыба?

Артемий Филиппович (подбегая). Лабардан-с.

Хлестаков. Очень вкусная. Где это мы завтракали? в больнице, что ли?

Артемий Филиппович. Так точно-с..

Хлестаков. А больные выздоровели? там их, кажется, немного.

Артемий Филиппович. Человек десять осталось, не больше; а прочие все выздоровели. С тех пор, как я принял начальство, - может быть, вам покажется даже невероятным, - все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком.

Хлестаков. Скажите, пожалуйста, нет ли у вас каких-нибудь развлечений, обществ, где бы можно было, например, поиграть в карты?

Городничий (в сторону). Эге, знаем, голубчик, в чей огород камешки бросают!

(Вслух.)Боже сохрани! здесь и слуху нет о таких обществах. Я карт и в руки никогда не брал; даже не знаю, как играть в эти карты.

Лука Лукич (в сторону). А у меня, подлец, выпонтировал вчера сто рублей.

Городничий. Лучше ж я употреблю это время на пользу государственную.

Хлестаков. Ну, нет, вы напрасно, однако же… Все зависит от той стороны, с которой кто смотрит на вещь.

Те же,

Анна Андреевна и

Марья Антоновна

Городничий. Осмелюсь представить семейство мое: жена и дочь.

Хлестаков (раскланиваясь). Как я счастлив, сударыня, что имею в своем роде удовольствие вас видеть.

Анна Андреевна. Нам еще более приятно видеть такую особу.

Хлестаков (рисуясь). Помилуйте, сударыня, совершенно напротив: мне еще приятнее.

Анна Андреевна. Как можно-с! Вы это так изволите говорить, для комплимента. Прошу покорно садиться.

Хлестаков. Возле вас стоять уже есть счастие;

Анна Андреевна. Помилуйте, я никак не смею принять на свой счет… Я думаю, после столицы вояжировка вам показалась очень неприятною.

Хлестаков. Чрезвычайно неприятна. Привыкши жить в свете, и вдруг грязные трактиры, мрак невежества… Если б, признаюсь, не такой случай, который меня…

(посматривает на Анну Андреевну и рисуется перед ней)так вознаградил за все…

Анна Андреевна. В самом деле, как вам должно быть неприятно.

Хлестаков. Впрочем, сударыня, в эту минуту мне очень приятно.

Анна Андреевна. Как можно-с! Вы делаете много чести. Я этого не заслуживаю.

Хлестаков. Отчего же не заслуживаете?

Анна Андреевна. Я живу в деревне…

Хлестаков. Да деревня, впрочем, тоже имеет свои пригорки, ручейки… Ну, конечно, кто же сравнит с Петербургом! Эх, Петербург! что за жизнь, право! Вы, может быть, думаете, что я только переписываю; нет, начальник отделения со мной на дружеской ноге. Этак ударит по плечу: «Приходи, братец, обедать!» Я только на две минуты захожу в департамент, с тем только, чтобы сказать: «Это вот так, это вот так!» А там уж чиновник для письма, этакая крыса, пером только - тр, тр… пошел писать. И сторож летит еще на лестнице за мною со щеткою: «Позвольте, Иван Александрович, я вам, говорит, сапоги почищу».

(Городничему.)Что вы, господа, стоите? Пожалуйста, садитесь!

Все вместе.

Городничий. Чин такой, что еще можно постоять.

Артемий Филиппович. Мы постоим.

Лука Лукич. Не извольте беспокоиться.

Хлестаков. Без чинов, прошу садиться.

Городничий и все садятся.

Хлестаков. Я не люблю церемонии. Напротив, я даже всегда стараюсь проскользнуть незаметно. Но никак нельзя скрыться, никак нельзя! Только выйду куда-нибудь, уж и говорят: «Вон, говорят, Иван Александрович идет!»

Анна Андреевна. Скажите как!

Хлестаков. С хорошенькими актрисами знаком. Я ведь тоже разные водевильчики… Литераторов часто вижу. С Пушкиным на дружеской ноге. Бывало, часто говорю ему: «Ну что, брат Пушкин?» - «Да так, брат, - отвечает, бывало, - так как-то все…» Большой оригинал.

Анна Андреевна. Так вы и пишете? Как это должно быть приятно сочинителю! Вы, верно, и в журналы помещаете?

Хлестаков. Да, и в журналы помещаю. Моих, впрочем, много есть сочинений: «Женитьба Фигаро», «Роберт-Дьявол», «Норма». Уж и названий даже не помню. И все случаем: я не хотел писать, но театральная дирекция говорит: «Пожалуйста, братец, напиши что-нибудь». Думаю себе: «Пожалуй, изволь братец!» И тут же в один вечер, кажется, все написал, всех изумил. У меня легкость необыкновенная в мыслях.