Роман «Отцы и дети» был написан в 1861 году. Его жанр можно определить как социально-психологический роман. В этом произведении рассматриваются важные социальные проблемы второй половины 19 века, волновавшие Тургенева. В центр своего романа писатель ставит нигилиста Базарова и на его примере рассматривает, что есть нигилизм, каковы его последователи. Кроме того, Тургенев открыто высказывает свою точку зрение на это общественно-социальное явление. Помимо этого, роман освещает вечные проблемы, волновавшие мировую литературу во все времена. Писательв своем произведении затрагивает тему любви, дружбы, семьи, взаимоотношений родителей и детей, а также вообще разных поколений. В 18 главе «Отцов и детей» описана сцена объяснения Базарова с Одинцовой. Евгений Базаров, как известно, отвергал все платонические чувства. В отношениях между мужчиной и женщиной он признавал лишь физиологию. И, что важно, себя герой считал сильным человеком, которым не способна завладеть любовь. Однако натура человеческая везде одинакова. Любовь — основополагающее чувство, говорит Тургенев. И ей, как известно, «все возрасты покорны». Писатель проводит своего героя через испытания, чтобы проявить его натуру и развенчать его нигилистические убеждения. Самым важным и ответственным для Базарова является испытание любовью, его чувство к Анне Сергеевне Одинцовой. В 18 главе Одинцова первая заводит разговор с Базаровым. Ей интересно понять, чем живет Базаров, что его занимает, что он за человек. Анна Сергеевна видит в нем большие возможности и перспективы. Затем постепенно она выводит Базарова на откровенный разговор. Наконец герой решается и признается этой женщине в любви: «Так знайте же, что я люблю вас, глупо, безумно… Вот чего вы добились». Любовь Базарова была, так же, как и вся его натура, «сильной и тяжелой». Автор замечает, что эта страсть билась в герое и напоминала злобу. На кого же злился Базаров? Мне кажется, что в какой-то степени на Одинцову, вынудившую у него признание. Но в большей степени Евгений Васильевич злится на себя. Он мнил себя сверхчеловеком, а оказался самым обыкновенным, «слабым». Он, так же, как и все, влюбился в женщину, влюбился сильно, безудержно, надолго. Эта любовь опровергла все представления Базарова и о себе, и о человеческой натуре и даже о нигилизме. А что же Одинцова? Автор пишет, что после признания ей «стало и страшно и жалко его». Но героиня испытывает к Базарову какие-то чувства, похожие на влюбленность. Тургенев дает нам понять это по отдельным деталям: Анна Сергеевна не сразу высвободилась из объятий Базарова, в ее голове звучала «невольная нежность». Но прагматичная натура и страх взяли верх над этой женщиной. Она отвергла Базарова: «- Вы меня не поняли, — прошептала она с торопливым испугом. Казалось, шагни он еще раз, она бы вскрикнула… Базаров закусил губы и вышел». Интересно, что до этого случая сама Одинцова не подозревала о своих чувствах к герою: «…а сама подумала: «Я и себя не понимала». После, на следующий день, Одинцова пыталась анализировать свои чувства. Она пыталась убедить себя, что ничего не подозревала и не хотела. Но… не могла. Ее выдавала улыбка и томный взгляд полузакрытых глаз. Каков же итог размышлений и раздумий героини? Она подумала и решила, что спокойствие для нее все-таки дороже всего: «Нет, — решила она наконец, — Бог знает, куда бы это повело, этим нельзя шутить, спокойствие все-таки лучше всего на свете». Молодая и неординарная натура этой героини стремится к любви, к новым ощущениям, к полноценной жизни. Но что-то ее постоянно останавливает. Именно из-за своей осторожности она и не может почувствовать себя счастливой. Потому что, дойдя до определенной черты, сразу идет на попятный, боится отдаться чувствам. К ее беде, Одинцова видит за этой чертой только «пустоту» и, что еще хуже, «безобразие». Для обрисовки поведения и чувств своих героев Тургенев использует целый ряд художественных приемов. Это, прежде всего, художественная деталь (в поведении Одинцовой и Базарова). Кроме того, здесь искусно используется прием диалога и внутреннего монолога, а также авторские комментарии. Данный эпизод очень важен в структуре всего романа. Он показывает финальный этап испытания Базарова любовью, показывает крушение его иллюзий и теорий. Кроме того, этот эпизод очень точно обрисовывает характер Анны Сергеевны Одинцовой, проявляет суть ее натуры и показывает причину, по которой эта неординарная женщина все-таки остается несчастной. По мнению Тургенева, люди, боящиеся жить, боящиеся любви, никогда не будут счастливыми.

Отцы и дети. Художественный фильм по роману И. С. Тургенева. 1958

Глава I. В мае 1859 года помещик-вдовец сорока с небольшим лет Николай Петрович Кирсанов , представитель прежнего поколения «отцов», мягкий, мечтательный романтик, ждёт на постоялом дворе недалеко от своей усадьбы приезда сына Аркадия, который только что окончил университет.

Глава II. Аркадий приезжает со своим университетским приятелем, студентом-медиком Евгением Базаровым . Длинное и худое лицо этого человека с бакенбардами выражает самоуверенность и волю. Аркадий, его отец и Базаров едут в имение Кирсановых, Марьино.

Базаров. Иллюстрация художника П. Пинкисевича к роману Тургенева «Отцы и дети»

Глава III. От встречи с сыном Николай Петрович приходит в радостное, почти восторженное настроение. В оживлённом дорожном разговоре с Аркадием он даже начинает цитировать строки из «Евгения Онегина » о весне. Однако, заметно, что молодой Аркадий держится более трезвых и прозаичных воззрений на жизнь. Он и Базаров начинают по пути курить такой крепкий табак, что Николай Петрович с трудом выдерживает его запах.

Глава IV. В Марьине их встречает брат Николая Петровича, Павел Петрович Кирсанов , человек лет 45-ти, породистый, безукоризненно чисто одетый, полный строгости и корректности на английский манер. Это – ещё один яркий типаж идеалистичной эпохи «отцов», не сентиментальный , как Николай Петрович, а «благородно-рыцарственный».

Павлу Петровичу сразу не нравится бесцеремонный Базаров, но и тот, со своей стороны, относится к обоим братьям-Кирсановым со скептической насмешкой. Отец Аркадия кажется ему непрактичным рохлей, а Павел Петрович поражает странным для деревни «щегольством». Об этом Евгений прямо говорит Аркадию в вечерней беседе наедине.

Глава V. Базаров утром уходит ловить лягушек для своих медицинских опытов. Аркадий, чья мать давно умерла, ещё по пути узнаёт, что его отец живёт в имении с молодой девушкой Фенечкой . Теперь Аркадию становится ещё известно, что Фенечка родила от Николая Петровича сына. По свободомыслию нового поколения и из желания казаться самому себе великодушным, Аркадий не осуждает поведения отца.

За утренним чаем Аркадий рассказывает Павлу Петровичу и отцу, что Базаров – «нигилист», человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами и традициями. У Павла Петровича, который считает, что твёрдо установленные принципы должны определять всю людскую жизнь, неприязнь к Базарову ещё возрастает.

Глава VI. Пришедший с пруда Базаров присоединяется к завтраку семейства Кирсановых. Павел Петрович раздражённо завязывает с ним спор. Ему не нравится, что Базаров малопатриотичен: он признаёт превосходство немецкой науки над русской, да ещё без стеснения утверждает, что порядочный химик в 20 раз полезнее любого поэта, даже и великого. Разговор едва не кончается ссорой.

Павел Петрович и Николай Петрович уходят, а Аркадий, чтобы смягчить Базарова рассказывает романтическую историю жизни своего дяди.

Глава VII. В молодости очень красивый и самоуверенный, Павел Петрович был баловнем петербургского общества. Ему прочили блестящую военную карьеру, однако всё разрушила его несчастная любовь к княгине Р., женщине загадочного и взбалмошного характера, которая то и дело бросалась от бурных страстей и рискованных увлечений мужчинами к отчаянию и раскаянию. Одно время княгиня вступила с Павлом Петровичем в связь, но потом оставила его и уехала за границу. Бросив службу, он четыре года ездил за княгиней по всей Европе, но поняв наконец бесполезность своих усилий, вернулся на родину и стал вести в столичных салонах жизнь праздного и разочарованного человека. Лет через десять Павел Петрович узнал, что его возлюбленная умерла. Он уехал тогда жить в деревню к брату, однако и здесь не утратил воспоминаний о былом и сохранил прежние аристократические манеры.

Базарова рассказ Аркадия ничуть не впечатляет: человек, который позволил своей жизни разбиться от трагической любви, кажется ему напыщенным комедиантом или слабаком.

Глава VIII. После разговора с Базаровым Павел Петрович задумчиво идёт по дому и, немного поколебавшись, входит в комнату Фенечки. Он просит показать ему малыша, своего племянника. Немного поглядев на ребёнка, он так же рассеянно выходит, возвращается к себе в кабинет, садится на диван и глубоко задумывается с грустным и даже отчаянным выражением лица.

Тургенев рассказывает далее читателю историю знакомства Фенечки с Николаем Петровичем. Её мать Фени служила у Николая Петровича экономкой. Тот вначале не обращал внимания на молодую девушку, но раз пригляделся к ней, мало-помалу влюбился и после смерти её матери от холеры поселил у себя в доме. Несмотря на разницу в возрасте, она сблизилась с добрым и скромным барином не по расчёту, а по сердечной склонности.

Глава IX. С Фенечкой теперь знакомится и Базаров. Вместе с Аркадием он раз заходит в беседку, где она сидит с младенцем-сыном Митей и служанкой Дуняшей. Базаров, как доктор, проверяет, режутся ли у Мити зубы. Мальчик доверчиво идёт к нему.

Продолжая прогулку, Аркадий и Базаров слышат, как Николай Петрович в своей комнате играет на виолончели Шуберта . Утончённая музыка посреди глухой деревни вызывает у Базарова новую насмешку – особенно ввиду того, что хозяйство в имении ведётся явно неумело.

Глава X. Отношения между «отцами» и «детьми» становятся всё сложнее. Николай Петрович случайно подслушивает разговор Аркадия и Базарова. «Твой отец добрый малый, – говорит Базаров, – но он человек отставной, его песенка спета. Читает ерунду вроде Пушкина. Ты лучше дай ему Stoff und Kraft Бюхнера». Аркадий вскоре действительно приносит отцу Stoff und Kraft – изложение материалистической системы.

Николай Петрович рассказывает обо всём этом брату. За вечерним чаем Павел Петрович ещё яростнее схватывается с Базаровым. «Вы изволите находить смешными мои привычки, мой туалет, но это всё проистекает из чувства самоуважения, из чувства долга». – «Вы вот уважаете себя, – отвечает Базаров, – и сидите сложа руки; какая ж от этого польза для общества?» – «Вы вот отвергаете всё теперешнее. А что же вместо этого хотите строить?» – «Это уже не наше дело… Сперва нужно место расчистить». – «Вы и весь русский народ презираете?» – «Что ж, коли он заслуживает презрения! Наши так называемые передовые люди много болтают об искусстве, парламентаризме, об адвокатуре, когда дело идет о насущном хлебе, когда свобода едва ли пойдет нам впрок, потому что мужик наш рад самого себя обокрасть, чтобы только напиться в кабаке». – «Да вас всего четыре человека с половиною, а тех – миллионы, которые не позволят вам попирать ногами свои священнейшие верования». – «Посмотрим. От копеечной свечи, вы знаете, Москва сгорела. А ваш Рафаэль гроша медного не стоит вместе со всеми установлениями, которые вы так почитаете: общиной, семьёй и прочим».

Аркадий с Базаровым уходят. Николай Петрович считает, что, может, и правда, пришло время «отцам» уступать место новому поколению. Но Павел Петрович уверен в своей правоте и сдаваться не собирается.

Глава XI. Базаров с Аркадием решают съездить в соседний губернский город, к родственнику Кирсановых, Колязину, который занимает там крупный чиновный пост.

Глава XII. В городе Колязин принимает Аркадия добродушно. Он приглашает его на бал, который послезавтра даёт губернатор.

На улице Базарова и Аркадия вдруг окликает молодой человек пустоватого и недалёкого вида. Это знакомый Базарова, Ситников. Он чтит Базарова как своего учителя в свободомыслии, которому «обязан перерождением». Ситников приглашает пойти к местной эмансипе Кукшиной. Пренебрежительный к Ситникову Базаров вначале отказывается, но соглашается, когда узнаёт, что у Кукшиной будет шампанское.

Глава XIII. Неопрятная дворянка Кукшина встречает гостей в плохо убранной комнате. Её манеры крайне неестественны. Она тщетно старается удивить новых знакомых своими познаниями в естественных науках, без умолку сыплет фамилиями учёных и писателей.

Базаров и Евгений почти не принимают участие в глуповатом разговоре, лишь пьют шампанское. Под конец Кукшина начинает играть на рояле и петь сиплым голосом, а Ситников повязывает голову шарфом и изображает замирающего от восторга любовника. Базаров, зевнув, выходит, даже не простившись с хозяйкой. Ситников подобострастно догоняет его и Аркадия.

Глава XIV. На балу у губернатора Аркадий вдруг замечает вошедшую красавицу лет 28-ми, спокойного, величавого вида. Это Анна Сергеевна Одинцова .

Он подсаживается к ней. Одинцова разговаривает с Аркадием любезно, но и с видом некоторого превосходства. Она явно немало повидала в жизни, имеет богатый опыт.

Аркадий рассказывает ей о Базарове. Одинцова внимательно смотрит на стоящего поодаль Евгения. Она приглашает Аркадия к себе в имение, просит привезти и Базарова: «Очень любопытно повидать человека, который имеет смелость ни во что не верить».

Аркадий рассказывает Базарову про своё знакомство с Одинцовой. Тот отзывается о ней довольно цинично: один барин сказывал ему, что эта госпожа – «ой-ой-ой».

Глава XV. История Одинцовой. Её отец, известный аферист и игрок, под конец проигрался в прах и был вынужден уехать из Петербурга в деревню. Вскоре он и его жена умерли, а 20-летняя Анна осталась почти без гроша с 12-летней сестрой Катей. Вскоре она по трезвому расчёту вышла замуж за 46-летнего богача Одинцова. Лет шесть спустя тот умер, оставив ей всё своё богатство и загородное имение Никольское.

Визит Базарова и Аркадия к Одинцовой в городскую гостиницу. Аркадий с удивлением замечает, что ничем никогда не смущавшийся Евгений в присутствии красивой Анны Сергеевны ведёт себя стеснённо. Она явно тоже замечает это.

На улице Базаров отзывается об Одинцовой: «У неё вид владетельной особы. Но в переделе была, нашего хлеба покушала. Этакое богатое тело! Хоть сейчас в анатомический театр».

Три дня спустя они едут к Одинцовой в Никольское.

Глава XVI. Усадьба Анны Сергеевны великолепна. Она знакомит Аркадия и Базарова со своей милой, застенчивой сестрой Катей.

Аркадий уже успевает влюбиться в Одинцову. Но в разговоре она явно отдаёт предпочтение не ему, а Базарову, который нравится ей независимостью суждений, хотя она далеко не во всём с ним согласна. Аркадия же Анна Сергеевна отсылает слушать фортепианную игру Кати. Аркадий слегка обижен на это, но, впрочем, замечает, что Катя при её робком виде весьма недурна собой.

Одинцова – женщина без предрассудков, но и не склонная к бурным страстям. Она может порой увлечься, но тут же остывает, возвращаясь к свойственным ей уравновешенности и спокойствию. Теперь Базаров ей весьма интересен, однако нельзя сказать, что кровь её особенно кипит.

Глава XVII. Базаров чувствует, что увлёкся Одинцовой. Прежде он любил говорить: «Нравится тебе женщина – старайся добиться толку; а нельзя – ну, не надо, отвернись». Но с Одинцовой «толку» пока нет, и в то же время ему не хочется её оставлять.

Чтобы пересилить себя, Базаров решает уехать из Никольского в деревню своих родителей, которая недалека отсюда. Анна Сергеевна, узнав об этом, старается удержать его. Она решается на нечто вроде объяснения с Базаровым. «Я очень несчастлива. Во мне нет охоты жить. Позади меня много воспоминаний, и впереди – длинная, длинная дорога, а цели нет… Мне и не хочется идти». – «Вам хочется полюбить, – отвечает Базаров, – а полюбить вы не можете. Впрочем, тот, с кем случается эта штука, достоин сожаления».

Евгений уходит, не давая ей до конца высказаться. Но слова Одинцовой сильно волнуют его.

Тем временем «третий лишний» – Аркадий – поневоле сближается с Катей.

Глава XVIII. На следующий день Одинцова зовёт Базарова к себе продолжить вчерашний разговор. «Вы человек не из числа обыкновенных. И я прошла много испытаний. Возможно, я сумела бы понять вас. Но вы слишком сдержаны в моём присутствии. В чём причина?». – «Причина в том, что я люблю вас, глупо, безумно…» – вдруг отвечает Базаров.

Она протягивает к нему руки. Но он не берёт их с трепетом, а, полный жадной, голодной страстью, привлекает её к себе на грудь. Горящий в его глазах животный инстинкт пугает Анну Сергеевну. Она вырывается и отходит в угол, с испугом говоря, что он её не понял. Евгений выходит, закусив губы.

Глава XIX. После обеда Базаров подходит извиниться перед Одинцовой. Она предлагает ему остаться друзьями. Общую напряжённость разряжает нежданный приезд глуповатого Ситникова. Базаров решает завтра же ехать к родителям. С ним уезжает и Аркадий. Увязывается и Ситников, но по пути отстаёт.

Базаров в дороге выглядит больным. «Лучше камни бить на мостовой, чем позволить женщине завладеть хотя бы кончиком пальца, – говорит он Аркадию. – Мужчина не должен заниматься такими пустяками».

Глава XX. Они вдвоём приезжают в деревню родителей Базарова. Отец Евгения, Василий Иванович, – армейский лекарь, мелкопоместный дворянин. Мать, Арина Власьевна, – по характеру простая русская женщина. В них обоих мало помещичьего. Отец прост в обращении, но весьма деловит. Заметно, что он и знающ. Василий Иванович сыплет иностранными словами, цитатами из древних авторов, намёками на мифологию .

Родители очень радуются приезду сына, которого не видели три года, однако Базаров обращается с ними довольно высокомерно и пренебрежительно. Случай с Одинцовой всё не выходит у него из головы.

Глава XXI. Рано утром в разговоре с отцом Базарова Аркадий высказывает высокое мнение о его сыне. Старик чуть не плачет от восторга.

После полудня Базаров и Аркадий отдыхают в стогу сена. Аркадий слегка корит друга за чёрствость к родителям. «Мои мать с отцом, – отвечает Базаров, свыклись со своей ничтожной жизнью так, что ничтожества и не примечают. Настоящий человек тот, которого надобно слушаться или ненавидеть. Но ты нежная душа, размазня, где тебе ненавидеть!..»

Аркадия неприятно поражает высокомерие Базарова. «А не слишком ли ты высокого мнения о себе?» – «Когда я встречу человека, который не спасовал бы передо мною, тогда я изменю свое мнение о себе». Друзья едва не вступают в резкую ссору, но её предотвращает внезапное появление Василия Ивановича, который зовёт молодых людей на обед.

По-прежнему не проявляя сыновних чувств к родителям, Базаров на следующий день уговаривает Аркадия вернуться к нему, в Марьино. Мать и отец Евгения поражены тем, что сын пробыл у них всего три дня, но их неподдельное горе не производит на Базарова никакого впечатления.

Глава XXII. Доехав до поворота на Никольское, Базаров и Аркадий ненадолго заезжают туда, а потом прибывают в Марьино. Николай Петрович очень рад их приезду.

Аркадий вскоре случайно узнаёт, что его мать была подругой матери Одинцовой и у отца есть остатки их прежней переписки. Под предлогом передать эти письма Анне Сергеевне, он один, без Базарова, едет в Никольское. Влюблённость к Одинцовой в нём так и не угасает. Анна Сергеевна и Катя встречают Аркадия приветливо.

Глава XXIII. Базаров тем временем старается забыться от несчастной любви в научных опытах. Павел Петрович по-прежнему очень непрязнен к нему. Зато с Евгением весьма приветлива Фенечка. Заметив это, Павел Петрович исподволь начинает за ней следить.

Раз утром Базаров случайно видит Фенечку в беседке. Он подходит к ней поговорить, нюхает одну из красивых роз у неё в руках и вдруг целует её в губы.

Как раз в этот момент рядом раздаётся кашель Павла Петровича. Ошеломлённая Фенечка спешить уйти.

Глава XXIV. Через пару часов Павел Петрович стучится к Базарову и вызывает его на дуэль. Базаров соглашается. Думая о причинах вызова, он приходит к мысли, что Павел Петрович не стерпел сцены с поцелуем, так как, видимо, сам питает к Фенечке нежные чувства.

Дуэль назначена в соседней роще. Следующим утром Базаров приходит туда. Роль секунданта играет слуга Пётр. Перед дуэлью Павел Петрович предупреждает, что намерен «драться серьёзно», не давая пощады.

Соперники сходятся. Пуля противника жужжит прямо у уха Базарова, но не ранит его. Он стреляет сам – и попадает Павлу Петровичу в бедро.

Рана оказывается неопасной. Пётр бросается в имение, и оттуда вскоре приезжает на дрожках Николай Петрович. Павла Петровича перевозят в имение. Он не рассказывает брату о причине дуэли, однако в жару ночью вдруг спрашивает его: «А ты никогда не замечал, что Фенечка очень похожа на княгиню Р.?»

На другой день Базаров уезжает из Марьина. Фенечка, ухаживая за Павлом Петровичем, клянётся ему, что происшествие в беседке было случайностью, и она любит одного лишь Николая Петровича. Павел Петрович, в приливе чувство, просит, чтобы она никогда не покидала его брата. «Подумайте, что может быть ужаснее, как любить и не быть любимым!» Николая Петровича он уговаривает скрепить свою связь с Фенечкой законным браком, и тот с радостью соглашается. Сам Павел Петрович в убеждении, что его жизнь прошла зря, решает уехать из России и дожить последние годы в Европе.

Глава XXV. Тем временем Аркадий в Никольском с удивлением замечает, что Катя стала для него ближе Анны Сергеевны. Его поражает катин отзыв о Базарове: «Он хищный, а мы с вами ручные. Он чужой нам…» Наблюдательная Катя замечает, что Аркадий, по-видимому, влюблён в неё.

В Никольское приезжает из Марьина Базаров. Аркадий узнаёт от него про дуэль с Павлом Петровичем и о том, что рана его дяди легка. Базаров объясняет, что направляется домой, а к Одинцовой завернул «…чёрт знает зачем». И Аркадий, и Базаров чувствуют, что близится их расставание навсегда. Аркадий сильно взволнован этим, но Базаров ничуть не сожалеет о скорой разлуке.

Анна Сергеевна облегчённо вздыхает, когда Базаров уверяет её, что «опомнился и забыл прежние глупости». Она чувствует, что теперь её больше привлекает полный юношеской пылкости Аркадий.

Глава XXVI. Сидя в саду, Катя с Аркадием слышат разговор проходящих мимо Анны Сергеевны и Базарова. Она опять убеждает Евгения забыть то, что было между ними прежде. «Сначала мы заинтересовали друг друга, но… мы с вами уж слишком похожи. Однородному не следует тянуться к однородному. А вот Аркадий не похож на меня. Я гожусь ему в тетки, но в его молодом и свежем чувстве есть какая-то прелесть…»

Катя поникает при этих словах сестры. Однако когда Анна Сергеевна и Базаров уходят, Аркадий обращается к ней: «Катерина Сергеевна, я люблю вас, и никого не люблю, кроме вас. Всё другое давно исчезло без следа. Скажите же мне: "да"!» – «Да!» – отвечает Катя.

На следующий день Анна Сергеевна узнаёт, что Аркадий просит руки Кати. Она рассказывает об этом Базарову и, кажется, хочет возобновить любовную игру с ним. Однако тот гордо отказывается: «Человек я бедный, но милостыни еще до сих пор не принимал».

Базаров прощается с Одинцовыми и с Аркадием, называя его перед расставанием «мякеньким, либеральным баричом», который не создан для «нашей горькой, терпкой, бобыльной жизни». Анна Сергеевна, погоревав немного, быстро успокаивается.

Глава XXVII. Приехав к отцу и матери, Базаров снова обращается с ними грубовато и чёрство. Забыть любовь к Одинцовой в лихорадке работы ему не удаётся. Вскоре Евгений впадает в тоскливую скуку.

В соседней деревне умирает больной тифом крестьянин. Вскрывая его тело, Базаров случайно режется скальпелем, а дезинфекции под рукой не оказывается. Вскоре у Евгений появляются признаки ужасного заражения.

Тургенев картинно описывает, как мужественно и спокойно принимает нигилист страшную неизбежность своей близкой смерти. Причащаться Базаров не спешит, но просит отца послать гонца к Одинцовой с известием, что он близок к кончине.

Анна Сергеевна приезжает к больному, привозя с собой лекаря-немца. Однако тот убеждается, что для Базарова нет надежды. Одинцова прощается с Евгением, целуя его в лоб. На следующий день он умирает. (См. Смерть Базарова)

Смерть Базарова. Иллюстрация художника П. Пинкисевича к роману Тургенева «Отцы и дети»

Глава XXVIII. Через полгода в Марьине играют две свадьбы: Аркадия с Катей и Николая Петровича с Фенечкой. Павел Петрович сразу после этого уезжает в Дрезден и доживает там век, как благородный европейский джентльмен. Аркадий забывает прежние нигилистические увлечения и погружается вместе с отцом в заботы по имению. У него и Кати рождается сын Коля.

…А над могилой Базарова на кладбище в заброшенной деревушке часто приходят плакать его дряхлые родители. Цветы на могильном холме, безмятежно глядя своими невинными глазами, кажется, говорят им о вечном примирении и о жизни бесконечной…

Елена Владимировна Жуковская – автор книги «Итоговые тесты по русскому языку и культуре речи» (М.: Флинта: Наука, 2003) предлагает вашему вниманию два варианта (комплекта) итоговых тестов по русскому языку. Каждый из этих комплектов представляет собой сбалансированный тест, по которому можно провести аттестационный контроль учащихся.
Тесты Е.В. Жуковской уже публиковались в газете «Русский язык» № 2/2003.

Е.В. ЖУКОВСКАЯ,
г. Калуга

Контрольные тесты по русскому языку

Старшие классы

Экзаменационная работа по русскому языку состоит из комплекса тестовых заданий различной степени сложности, которые отражают такие тематические разделы школьной программы, как морфология, орфография, лексика, фонетика, словообразование.
Каждое тестовое задание содержит условие (вопрос) и четыре варианта ответа, среди которых только один правильный. Задания ориентированы на быстрое решение (на выполнение самого трудоемкого задания отводится не более 4 минут). На выполнение тестирования отводятся 60 минут.
Советуем выполнять задания в том порядке, в котором они даны. Если какое-то задание вызывает у вас затруднение, пропустите его и переходите к следующему. К пропущенным заданиям можно будет вернуться, если у вас останется время.

«отлично» – не более 4 ошибок;

«хорошо» – не более 10 ошибок;

«удовлетворительно» – не более 16 ошибок;

«неудовлетворительно» – 17 ошибок и более.

Дополнительное задание (сочинение-рецензия по тексту) оценивается как творческая работа.

ТЕСТ № 1

1. Отметьте номер слова с приставкой пре- :

1) пр_открыть,
2) пр_следование,
3) пр_ключение,
4) пр_готовление.

2. В каком примере не пишется раздельно?

1) (не)стерпимая боль,
2) поступить крайне (не)осторожно,
3) купил (не)дорогой, но красивый костюм,
4) далеко (не)легкое дело.

3. Отметьте номер предложения, в котором на месте пропуска ставится запятая:

1) Однажды Лебедь, Рак_ да щука везти с поклажей воз взялись.
2) И берег_ и море молчали.
3) Большой город притягивал своей мощью, жизненностью, суетой непрерывных человеческих потоков, грохотом трамваев_ и криком сирен автомобилей.
4) Иван Никифорович был ни жив_ ни мертв.

4. Отметьте номер слова с удвоенной согласной:

1) бал(л)он,
2) ал(л)юминий,
3) драм(м)а,
4) рес(с)урс.

5. В каком слове пропущена буква о ?

1) ж_лудь,
2) печ_ный,
3) реш_тка,
4) холщ_вый.

6. Лексическое значение какого слова определено неверно?

1) Мякина – мягкая часть печеного хлеба, хлебных изделий.
2) Озимь – всходы засеваемых осенью хлебов.
3) Паводок – поднятие уровня воды в реках от таяния снега, льда или сильных дождей.
4) Целина – земля, которую никогда не пахали.

7. Какое слово пишется через дефис?

1) (Радио)локация,
2) (электро)моторный,
3) (как)никак,
4) вряд(ли).

8. Нужны запятые на месте цифр:

Я люблю подмосковные леса (1) и когда они весело шелестят при летнем ветерке (2) и когда они (3) заснеженные (4) спокойно спят (5) под холодным светом луны.

1) 1, 2, 3, 4, 5,
2) 1, 2, 3, 4,
3) 2, 3, 4, 5,
4) 2, 3, 4.

9. В каком ряду во всех словах пропущена одна и та же буква?

1) Тр_пинка, накл_нение, н_тариус, затв_рить.
2) Ж_лет, соч_тать, ж_тон, пр_небрежение.
3) Ц_ган, без_нициативный, акац_я, опазд_вать.
4) Досух_, сорок_летие, р_зыграть, сорок_ножка.

10. Отметьте номер предложения с пунктуационной ошибкой:

1) Быстро, чтобы орлы не проведали об укрытом олене, я поспешил к Лувену.
2) Из всего сказанного следует, что после каждого выстрела, если тетерев не упал надобно смотреть за ним, пока он не улетит с глаз.
3) Вдоль берега моря и параллельно ему тянулись рядами болота и длинные озерки, которые были отделены друг от друга песчаными волами.
4) Проводник молча указал на клочья тумана, которые появились в горах и, точно привидения, бродили по лесу.

11. Пишется без ъ :

1) фельд(ъ)егерь,
2) аэрос(ъ)емка,
3) двух(ъ)ярусный,
4) четырех(ъ)элементный.

12. Укажите пример с ошибкой в образовании грамматической формы слова:

1) он невежествен,
2) барсучьи норы,
3) не имеет право,
4) полон впечатлений.

13. В каком случае возможно только одно написание?

1) Щ(и/е)пать,
2) пр(и/е)клоняться,
3) за(то),
4) надума(н/нн)ый.

14. В каком словосочетании тип связи слов – управление?

1) Покупка дома,
2) второй номер,
3) учиться рисовать,
4) это дерево.

15. В каком слове буква т , заключенная в скобки, не пишется?

1) Словес(т)ный,
2) корыс(т)ный,
3) завис(т)ливый,
4) ус(т)ный.

16. В каком слове ударение на первом слоге?

1) Цыган,
2) щавель,
3) баловать,
4) принят.

17. В каком предложении на месте пропуска нужно поставить тире?

1) Сержусь-то я на самого себя_ сам кругом виноват.
2) Тут открылась картина довольно занимательная_ широкая сакля, крыша которой опиралась на два закопченных столба, была полна народа.
3) Ввысь взлетает Сокол_ жмется Уж к земле.
4) Я знаю_ в вашем сердце есть и гордость и прямая честь.

18. В каком примере в суффиксе пишется нн ?

1) сеян_ая мука,
2) некошен_ый луг,
3) девочка избалован_а,
4) дорога пустын_а.

19. Отметьте номер слова, где на месте пропуска пишется звонкая согласная:

1) моло_ьба,
2) стру_ка,
3) чере_чур,
4) ни_провергать.

20. В каком предложении чужая речь оформлена неверно?

1) «Ну, хорошо, хорошо! – засмеялась Валя – я никому не скажу».
2) «Я ваш ординатор, – сказала она, – сегодня дежурю».
3) «Наше присутствие на местах в такой напряженный момент необходимо, – закончил Борташев. – Я выезжаю завтра».
4) Павел, уходя из дома, сказал матери: «В субботу у меня будут гости из города».

21. К какому слову неверно подобран синоним?

1) Глаза – очи,
2) блестела – сверкала,
3) монумент – пьедестал,
4) ярость – гнев.

22. Какое слово неверно разбито для переноса?

1) Ра-звя-зать,
2) ра-зыс-кать,
3) со-жженный,
4) подъ-езд.

23. В каком примере на месте пропуска пишется ни ?

1) Кто н_ проклинал станционных смотрителей, кто с ними н_ бранивался?
2) Сын поцеловал мать, и н_ смотря на нее, н_ оборачиваясь, вышел из комнаты.
3) Казак на север держит путь, казак н_ хочет отдохнуть ни в чистом поле, ни в дубраве, ни при опасной переправе.
4) Как н_ придумывал Манилов, как ему быть и что делать, но ничего другого не мог придумать, как только выпустить изо рта оставшийся дым очень тонкою струею.

24. В каком ряду во всех словах пишется ь ?

1) Роскош(ь), пореж(ь)те, рубеж(ь), достич(ь);
2) желч(ь), вос(ь)мью, съеш(ь)те, наотмаш(ь);
3) вскач(ь), лиш(ь), фонар(ь)щик, невмоч(ь);
4) вер(ь)фи, брит(ь)ся, фальш(ь), приготов(ь)те.

25. В каком предложении на месте пропуска запятая не ставится?

1) Конечно_ не один Евгений смятенье Тани видеть мог.
2) К счастью_ на всем своем протяжении река имеет большую глубину.
3) Мы не надеялись никогда более встретиться, однако_ встретились.
4) Как хорошо ты_ о море ночное!

26. Отметьте номер слова с орфографической ошибкой:

1) спуститься в долину,
2) быть старожилом,
3) посвятить фонарем,
4) умолять о помощи.

27. В каком слове количество букв и звуков совпадает?

1) Баян,
2) предмет,
3) праздник,
4) возьмем.

28. Какой пример не соответствует нормам литературного языка?

1) Охотничьи заботы и мечты овладели моим воображением.
2) На изготовление лодок ушло четверо суток.
3) У Губарева была привычка постоянно расхаживать взад и вперед, то и дело подергивая и почесывая бороду.
4) Я попросил товарища внести свой чемодан в вагон.

29. Отметьте номер слова, где написание раздельное:

1) Что(бы) вода не залила огонь, пришлось подкладывать в костры больше дров.
2) Никита повернул (на)право, к речке.
3) (В)следствие сырой и прохладной весны зелень сохранила свою свежесть до начала июля.
4) У меня то(же) серое пальто, в котором вы меня видели в прошлом году.

30. В каком слове пропущена буква ю ?

1) Зрители смотр_т,
2) готов_щийся к зачету студент,
3) знамена ре_т,
4) ненавид_щий взгляд.

31. В каком предложении нужно поставить двоеточие (знаки препинания в предложениях не расставлены)?

1) Ничего не заметно было оживляющего картину ни отворяющихся дверей ни выходивших откуда-нибудь людей никаких живых хлопот и забот дома.
2) Много снега много хлеба.
3) Надежду и пловца все море поглотило.
4) В поле в роще в воздухе всюду царствовало безмолвие.

32. Отметьте пример, в котором подчеркнутое слово пишется с прописной (большой) буквы:

1) Государственная Третьяковская (г)алерея ;
2) Большой зал Московской (к)онсерватории ;
3) Дальний (в)осток ;
4) Ломоносовские (ч)тения .

33. В каком предложении на месте пропуска запятая не ставится?

1) Струйки дыма вились в ночном воздухе_ полном влаги и свежести моря.
2) Доносившийся снизу_ шум моря говорил о покое.
3) Держа кувшин над головой_ грузинка узкою тропой сходила к брегу.
4) Как истинный художник_ Пушкин не нуждался в выборе поэтических предметов для своих произведений, но для него все предметы были равно исполнены поэзии.

34. Отметьте номер слова, где написание с не слитное:

1) Капля (не)велика, а камень разрушает.
2) Капля (не)велика, а мала.
3) На столе лежала (не)прочитанная, а лишь просмотренная книга.
4) На столе лежала (не)прочитанная мною книга.

35. «Соединения типа метана могут выделяться и при вулканической деятельности, но тот факт, что они неизменно связаны с “темными” морями, т.е. с самой почвой планеты, и что они присутствуют в спектре всякой растительности, несомненно, укрепляет позиции защитников органической жизни на Марсе».
Приведенный ниже текст относится к следующему стилю речи:

1) официально-деловому,
2) научному,
3) публицистическому,
4) художественному.

(A) Всю ночь соловьиные трели будоражат чуткий сон лесных обитателей, пребывающих в таком же приподнятом настроении.
(Б) На рассвете их будит кукушка.
(B) В последние дни мая расцветает шиповник, распускаются гроздья сирени нежно-розовые кисти которой переваливаются за деревянную ограду сада.
(Г) В лесу раздается беспрестанно разноголосый птичий гомон.

1) ГАБВ,
2) BБГA,
3) БВАГ,
4) АВБГ.

37. Определите стиль и тип речи приведенного выше текста:

2) публицистический стиль, рассуждение;

38. Найдите ошибочное утверждение о предложениях текста:

1) Предложение А – простое предложение с обособленным определением.
2) Предложение Б – простое распространенное предложение.
3) Предложение В – сложное предложение, состоит из трех простых.
4) Предложение Г – простое предложение с однородными определениями.

1) Беспрестанно – наречие;
2) нежно-розовые – сложное прилагательное;
3) обитателей – существительное в творительном падеже;
4) соловьиные – относительное прилагательное.

40. Укажите предложение с пунктуационной ошибкой:

1) А,
2) Б,
3) В,
4) Г.

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ

НЕТ КОНЦА МИРУ...

Теперь конец сентября, но ветлы еще не пожелтели. Зато из-за домов, с задворков, проглядывают верхушки желтых и багрово-красных деревьев.
Травка, которой заросло все село, тоже, как и ветлы, была бы совершенно зеленая, если бы старые липы, растущие в огороде, не начали ронять пожелтевшей листвы. А так как вчера был сильный ветер, листьев хватило на то, чтобы запорошить все село, и теперь уж сквозь опавшие листья проглядывает зелень травы.
Среди желто-зеленого яркая, мокрая, черная поблескивает неширокая проезжая дорога.
В небе какое-то странное сочетание наивной голубизны и темных, аспидных туч.
Временами проглядывает яркое солнце, и тогда еще чернее делаются тучи, еще голубее чистые участки неба, еще желтее листва, еще зеленее трава, еще чернее дорога, еще более проглядывает сквозь полуопавшие липы старенькая колокольня.
Если с этой колокольни, забравшись по полуистлевшим балкам и лестницам, поглядеть теперь во все стороны белого света, то сразу расширится кругозор: мы охватим взглядом весь холм, на котором стоит Олепино, увидим, может быть, речку, обвивающую подножие холма, деревни, стоящие по речке, крутое полукружие леса, подковой охватившее весь пейзаж: и село, и реку, и деревню, и то черные, то желтые, то нежно, не по-осеннему зеленые поля.
Нет конца миру. Воображение может поднять нас повыше колокольни, тогда вновь раздадутся горизонты, и село, которое только было вокруг нас, покажется как бы из игрушечных домиков, сбившихся в небольшую стайку посреди земли, имеющей заметную планетарную кривизну.
Мы увидим, что земля оплетена множеством тропинок и дорог. Те, что поярче, пожирнее, уводят к городам, которые с нашей высоты можно теперь увидеть.

(По В.Солоухину)

Ответы :

1 – 2); 2 – 4); 3 – 2); 4 – 1); 5 – 4); 6 – 1); 7 – 3); 8 – 4); 9 – 1); 10 – 2); 11 – 4); 12 – 3); 13 – 4); 14 – 1); 15 – 1); 16 – 4); 17 – 3); 18 –4); 19 – 2); 20 – 1); 21 – 3); 22 – 1); 23 – 4); 24 – 2); 25 – 3); 26 – 3); 27 – 2); 28 – 4); 29 – 4); 30 – 3); 31 – 1); 32 – 3); 33 – 2); 34 – 1); 35 – 2), 36 – 1); 37 – 3); 38 – 4); 39 – 3) 40 – 3).

ТЕСТ № 2

1. В каком слове пропущен ь ?

2. В каком примере в суффиксе пишется нн ?

1) Ветрян_ая мельница,
2) книга иллюстрирован_а,
3) стадо испуган_о,
4) печен_ый в золе.

3. В каком слове допущена орфографическая ошибка?

1) Запаздать,
2) воображение,
3) угрожать,
4) нагромождать.

4. Какой ряд синонимов составлен неверно?

1) Всадник, наездник, верховой, конный;
2) краснеть, рдеть, алеть, румяниться;
3) ошибка, оплошность, погрешность, промах;
4) злой, лихой, плохой, ужасный.

5. В каком слове букв больше, чем звуков?

1) Богатый,
2) утреннее,
3) вьюга,
4) просьба.

6. Пишется частица не :

1) Н_ один человек не пришел.
2) Н_ она ли это?
3) Н_ дать н_ взять.
4) Откуда н_ возьмись.

7. В каком предложении на месте пропуска запятая не ставится?

1) Дрова как будто и сухи_ да не играет печка.
2) Обе женщины хитрили_ и ни одна не начинала нужный разговор.
3) День был невинен_ и ветер был свеж.
4) В июле на юге вечера наступают рано_ и воздух темнеет быстро.

8. Укажите пример, в котором употребление прописной буквы неверно:

1) Организация Объединенных Наций;
2) Герой Российской Федерации;
3) Западная Сибирь;
4) Государственная Третьяковская Галерея.

9. Укажите предложение с пунктуационной ошибкой:

1) Несмотря на ранний час, многие лицеисты не спали.
2) Самая речь полковника, скупая на слова, никогда не отличалась определенностью.
3) Должно быть, за пеленой облаков взошла луна.
4) Ведущая вверх, тропинка сильно петляла.

10. Пишется раздельно:

1) (двадцати)(пяти)тысячный,
2) (пол)десятого,
3) (четверть)финал,
4) (три)(тысячи)пятнадцатый.

11. Часть речи определена неверно:

Как вольно дышит грудь, как будто движутся челны, как крепнет весь человек, охваченный свежим дыханием весны.

1) Вольно – наречие;
2) весь – местоимение;
3) охваченный – прилагательное;
4) дыханием – существительное.

12. В каком слове приставка оканчивается на -с ?

1) Во_награждать,
2) бе_шумный,
3) ра_жечь,
4) и_мучить.

13. Пишется о :

1) алыч_вый,
2) перч_ный,
3) затуш_вывать,
4) никч_мный.

14. В каком предложении нужно поставить двоеточие (знаки препинания в предложениях не расставлены)?

1) Карнизы и наличники дома калитка и ворота все было в узорах.
2) Вскоре мне улыбнулось счастье нашелся сын.
3) Дожди размыли горные дороги ехать было трудно.
4) Снег становился все белее и ярче так что ломило глаза.

15. Укажите, в каком слове допущена ошибка:

1) щавель,
2) парашютный,
3) малышы,
4) щуриться.

16. Укажите неверное утверждение о количестве букв и звуков в словах:

1) въезд – 5 букв, 5 звуков;
2) вечный – 6 букв, 7 звуков;
3) просьба – 7 букв, 6 звуков;
4) доброе – 6 букв, 7 звуков.

17. В каком слове пропущен разделительный ъ ?

1) контр(ъ)аргумент,
2) гил(ъ)отина,
3) пред(ъ)юбилейный,
4) с(ъ)узить.

18. В каком предложении знаки препинания расставлены неверно?

1) По окончании трудов Петр вынул карманную книжку, дабы справиться, все ли им предполагаемое на сей день исполнено.
2) Пускай ты умер, но в сердце смелых и сильных духом, всегда ты будешь живым примером.
3) Пока Шамохин говорил, я заметил, что русский язык и русская обстановка доставляли ему большое удовольствие.
4) Тетка закрыла глаза, чтобы поскорее уснуть, так как она знала по опыту, что чем скорее уснешь, тем скорее наступит утро.

19. Укажите слово с орфографической ошибкой:

1) раззвонить,
2) чересчур,
3) изчезнуть,
4) дислокация.

20. В каком слове ударение падает на третий слог?

1) Закупорить,
2) зимовщик,
3) каучук,
4) красивее.

21. В каком предложении на месте пропуска запятая не ставится?

1) Казалось, настало время, когда каждая минута словно вечность_ и не надо ждать иной.
2) Сам он не увеличил отцовского состояния_ ибо был, как говорится, жуир, эпикуреец на русский лад.
3) Уж коли задался человек идеей_ то ничего не поделаешь.
4) Мне не хотелось домой_ да и незачем было идти туда.

22. Чужая речь в предложении передана неверно:

1) Я спросил брата, принес ли он книгу.
2) Мамаев объяснил, что сидит здесь шесть часов.
3) Какой аромат, граждане, какой упоительный аромат, говорил старик.
4) Гаврила вдруг спросил, где снасть.

23. Отметьте номер слова, лексическое значение которого определено неверно.

1) Блик – отблеск света или световое пятно на темном фоне.
2) Аллея – дорога, по обеим сторонам которой посажены деревья.
3) Репродукция – картина, отпечатанная в типографии.
4) Мякина – мягкая часть печеного хлеба, хлебных изделий.

24. Пишется слитно:

1) вслед (за)тем раздался выстрел,
2) выслушивать одно и то(же),
3) было (от)чего печалиться,
4) (за)тем и пришел, чтобы получить нужные сведения.

25. Найдите ошибочное утверждение о предложении:

Давай вдвоем песенку споем.

1) Предложение простое, неопределенно-личное;
2) главный член предложения сказуемое давай спое ;
3) предложение распространенное;
4) вид связи в словосочетании споем песенку – управление.

26. Отметьте неверно образованную форму множественного числа:

1) кучера,
2) сторожа,
3) жернова,
4) инженера.

27. В каком ряду во всех словах пропущена одна и та же буква?

1) З_ницы, yд_py, ж_лейка, пр_небречь;
2) к_бура, несг_раемый (шкаф), воз_бновить, заг_ловок;
3) вя_кое (болото), бе_дельник, чере_полосица, и_зябнуть;
4) без_нициативный, от_скать, пред_стория, сверх_зысканный.

28. В каком словосочетании вид связи – примыкание?

1) Тотчас наполнило,
2) ожидание встречи,
3) наполнило сердце,
4) наполнило радостью.

29. Отметьте слово с приставкой пре- :

1) пр_певать,
2) пр_кончить,
3) пр_стегнуть,
4) пр_возносить.

30. У какого слова в предложении неправильно определены грамматические признаки?

Мы отдохнули после работы, затем пошли в кино.

1) Мы – личное местоимение;
2) после – предлог;
3) затем – союз;
4) пошли – глагол.

31. Укажите правильный вариант ответа:

Ц_фра, возр_ст, ра_ценка, син_ватый, засе_л, пред_стория,

1) и–о–с–и–е–ы,
2) и–а–з–е–е–и,
3) ы–а–с–е–я–и,
4) и–а–с–е–я–ы.

32. В каком слове пишется нн ?

1) Жеван_ый;
2) балован_ый ребенок;
3) вялен_ая рыба;
4) мы ограничен_ы временем.

33. В каком примере возможно только одно написание?

1) (В)даль,
2) (от)того,
3) ве(з/с)ти,
4) уже(ли).

34. В каком случае не пишется слитно?

1) Долг (не)уплачен;
2) (не)удача привела нас к успеху, а выдержка;
3) (не)оконченный труд;
4) сказано (не)(по)русски.

35. Укажите предложение без грамматических ошибок (правильно построенное):

1) Большинство учеников хорошо сдало экзамены.
2) Школу закончили сорок один человек.
3) В деревне послышался топот и крики.
4) Докладчик пытался убедить своих слушателей, что будто бы выдвинутые им предложения проверены на практике.

Прочитайте предложения А, Б, В, Г и выполните задания 36–40.

(A) Подует ветер прямо в лицо, все весело зашумит и задвижится кругом.
(Б) Ветерок то просыпался, то утихал.
(B) Одни кузнечики дружно трещали.
(Г) Но вот, он опять замер, и все опять стихло.

36. В каком порядке должны следовать предложения, чтобы получился текст?

1) БАГВ,
2) АБВГ,
3) ВГБА,
4) ГБВА.

37. Укажите предложение с пунктуационной ошибкой:

1) А,
2) Б,
3) В,
4) Г.

38. В каком предложении есть слово с орфографической ошибкой?

1) А,
2) Б,
3) В,
4) Г.

39. У какого слова из текста неправильно определены грамматические признаки?

1) В лицо – существительное, неодушевленное, средний род, 2-е склонение, ед. число, винительный падеж;
2) утихал – глагол, несовершенный вид, 1-е спряжение, прошедшее время;
3) дружно – прилагательное, качественное, краткая форма, средний род, ед. число;
4) он – местоимение, личное, 3-е лицо, ед. число.

40. Определите стиль и тип речи данного текста:

1) разговорный стиль, повествование;
2) публицистический стиль, описание;
3) художественный стиль, повествование;
4) научный стиль, рассуждение.

ДОПОЛНИТЕЛЬНОЕ ЗАДАНИЕ

Напишите сочинение-рецензию по этому тексту. Выразите свое отношение к теме, описанной автором. Оцените языковое оформление текста: стиль, композицию, отбор языковых средств.

ЗАЧЕМ Я УБИЛ КОРОСТЕЛЯ?

Это было давно, лет сорок назад. Ранней осенью я возвращался с рыбалки по скошенному лугу и у небольшой ямки, поросшей тальником, увидел птицу. Она услышала меня, испугалась и вдруг бросилась бежать, неуклюже заваливаясь набок.
От мальчишки, как от гончей собаки, не надо убегать. Непременно бросится он в погоню, разожжется в нем дикий азарт. Берегись тогда, живая душа. Я догнал птицу и, слепой от охотничьей страсти, захлестал ее сырым удилищем.
Я взял в руку птицу с завядшим, вроде бы бескостным тельцем. Глаза ее были прищемлены мертвыми, бесцветными веками, шейка, будто прихваченный морозом лист, болталась.
Я узнал птицу. Это был коростель, дергач по-нашему. Все его друзья дергачи отправились в теплые края зимовать, а этот уйти не смог. У него не было одной лапки – в сенокос он попал под косу. Вот потому-то он и бежал от меня так неуклюже, потому я и догнал его.
Худое, почти невесомое тельце птицы вызвало во мне такую жалость, что я стал руками выгребать ямку в борозде и хоронить так просто, сдуру загубленную птицу...
Много лет я живу и всякого навидался. Был на войне, в людей стрелял, и они в меня стреляли. Но отчего, почему, как заслышу я скрип коростеля за речкой, дрогнет мое сердце и снова навалится на меня одно застарелое мучение: зачем я убил коростеля? Зачем?

(В.Астафьев)

Ответы

1 – 2), 2 – 4), 3 – 1), 4 – 4), 5 – 4), 6 – 2), 7 – 4), 8 – 4), 9 – 4), 10 – 4), 11 – 3), 12 – 2), 13 – 1), 14 – 2), 15 – 3), 16 – 2), 17 – 3), 18 – 2), 19 – 3), 20 – 3), 21 – 1), 22 – 3), 23 – 4), 24 – 4), 25 – 1), 26 – 4), 27 – 2), 28 – 1), 29 – 4), 30 – 3), 31 – 4), 32 – 2), 33 – 4), 34 – 3), 35 – 3), 36 – 1), 37 – 4), 38 – 1), 39 – 3), 40 – 3).

Текущая страница: 2 (всего у книги 4 страниц)

Глава III. Что произошло после ссоры Ивана Ивановича с Иваном Никифоровичем?

Итак, два почтенные мужа, честь и украшение Миргорода, поссорились между собою! и за что? за вздор, за гусака. Не захотели видеть друг друга, прервали все связи, между тем как прежде были известны за самых неразлучных друзей! Каждый день, бывало, Иван Иванович и Иван Никифорович посылают друг к другу узнать о здоровье и часто переговариваются друг с другом с своих балконов и говорят друг другу такие приятные речи, что сердцу любо слушать было. По воскресным дням, бывало, Иван Иванович в штаметовой бекеше 10
Штаметовая бекеша – бекеша из плотной шерстяной ткани.

Иван Никифорович в нанковом желто-коричневом казакине отправляются почти об руку друг с другом в церковь. И если Иван Иванович, который имел глаза чрезвычайно зоркие, первый замечал лужу или какую-нибудь нечистоту посреди улицы, что бывает иногда в Миргороде, то всегда говорил Ивану Никифоровичу: «Берегитесь, не ступите сюда ногою, ибо здесь нехорошо». Иван Никифорович, с своей стороны, показывал тоже самые трогательные знаки дружбы и, где бы ни стоял далеко, всегда протянет к Ивану Ивановичу руку с рожком, примолвивши: «Одолжайтесь!» А какое прекрасное хозяйство у обоих!.. И эти два друга… Когда я услышал об этом, то меня как громом поразило! Я долго не хотел верить: боже праведный! Иван Иванович поссорился с Иваном Никифоровичем! Такие достойные люди! Что ж теперь прочно на этом свете?

Когда Иван Иванович пришел к себе домой, то долго был в сильном волнении. Он, бывало, прежде всего зайдет в конюшню посмотреть, ест ли кобылка сено (у Ивана Ивановича кобылка саврасая, с лысинкой на лбу; хорошая очень лошадка); потом покормит индеек и поросенков из своих рук и тогда уже идет в покои, где или делает деревянную посуду (он очень искусно, не хуже токаря, умеет выделывать разные вещи из дерева), или читает книжку, печатанную у Любия Гария и Попова (названия ее Иван Иванович не помнит, потому что девка уже очень давно оторвала верхнюю часть заглавного листка, забавляя дитя), или же отдыхает под навесом. Теперь же он не взялся ни за одно из всегдашних своих занятий. Но вместо того, встретивши Гапку, начал бранить, зачем она шатается без дела, между тем как она тащила крупу в кухню; кинул палкой в петуха, который пришел к крыльцу за обыкновенной подачей; и когда подбежал к нему запачканный мальчишка в изодранной рубашонке и закричал: «Тятя, тятя, дай пряника!» – то он ему так страшно пригрозил и затопал ногами, что испуганный мальчишка забежал бог знает куда.

Наконец, однако ж, он одумался и начал заниматься всегдашними делами. Поздно стал он обедать и уже ввечеру почти лег отдыхать под навесом. Хороший борщ с голубями, который сварила Гапка, выгнал совершенно утреннее происшествие. Иван Иванович опять начал с удовольствием рассматривать свое хозяйство. Наконец остановил глаза на соседнем дворе и сказал сам себе: «Сегодня я не был у Ивана Никифоровича; пойду-ка к нему». Сказавши это, Иван Иванович взял палку и шапку и отправился на улицу; но едва только вышел за ворота, как вспомнил ссору, плюнул и возвратился назад. Почти такое же движение случилось и на дворе Ивана Никифоровича. Иван Иванович видел, как баба уже поставила ногу на плетень с намерением перелезть в его двор, как вдруг послышался голос Ивана Никифоровича: «Назад! назад! не нужно!» Однако ж Ивану Ивановичу сделалось очень скучно. Весьма могло быть, что сии достойные люди на другой же бы день помирились, если бы особенное происшествие в доме Ивана Никифоровича не уничтожило всякую надежду и не подлило масла в готовый погаснуть огонь вражды.

К Ивану Никифоровичу ввечеру того же дня приехала Агафия Федосеевна. Агафия Федосеевна не была ни родственницей, ни свояченицей, ни даже кумой Ивану Никифоровичу. Казалось бы, совершенно ей незачем было к нему ездить, и он сам был не слишком ей рад; однако ж она ездила и проживала у него по целым неделям, а иногда и более. Тогда она отбирала ключи и весь дом брала на свои руки. Это было очень неприятно Ивану Никифоровичу, однако ж он, к удивлению, слушал ее, как ребенок, и хотя иногда и пытался спорить, но всегда Агафия Федосеевна брала верх.

Я, признаюсь, не понимаю, для чего это так устроено, что женщины хватают нас за нос так же ловко, как будто за ручку чайника? Или руки их так созданы, или носы наши ни на что более не годятся. И несмотря, что нос Ивана Никифоровича был несколько похож на сливу, однако ж она схватила его за этот нос и водила за собою, как собачку. Он даже изменял при ней, невольно, обыкновенный свой образ жизни: не так долго лежал на солнце, если же и лежал, то не в натуре, а всегда надевал рубашку и шаровары, хотя Агафия Федосеевна совершенно этого не требовала. Она была неохотница до церемоний, и, когда у Ивана Никифоровича была лихорадка, она сама своими руками вытирала его с ног до головы скипидаром и уксусом. Агафия Федосеевна носила на голове чепец, три бородавки на носу и кофейный капот с желтенькими цветами. Весь стан ее похож был на кадушку, и оттого отыскать ее талию было так же трудно, как увидеть без зеркала свой нос. Ножки ее были коротенькие, сформированные на образец двух подушек. Она сплетничала, и ела вареные бураки по утрам, и отлично хорошо ругалась, – и при всех этих разнообразных занятиях лицо ее ни на минуту не изменяло своего выражения, что обыкновенно могут показывать одни только женщины.

Как только она проехала, все пошло навыворот.

– Ты, Иван Никифорович, не мирись с ним и не проси прощения: он тебя погубить хочет, это таковский человек! Ты его еще не знаешь.

Шушукала, шушукала проклятая баба и сделала то, что Иван Никифорович и слышать не хотел об Иване Ивановиче.

Все приняло другой вид: если соседняя собака затесалась когда на двор, то ее колотили чем ни попало; ребятишки, перелазившие через забор, возвращались с воплем, с поднятыми вверх рубашонками и с знаками розг на спине. Даже самая баба, когда Иван Иванович хотел было ее спросить о чем-то, сделала такую непристойность, что Иван Иванович, как человек чрезвычайно деликатный, плюнул и примолвил только: «Экая скверная баба! хуже своего пана!»

Наконец, к довершению всех оскорблений, ненавистный сосед выстроил прямо против него, где обыкновенно был перелаз чрез плетень, гусиный хлев, как будто с особенным намерением усугубить оскорбление. Этот отвратительный для Ивана Ивановича хлев выстроен был с дьявольской скоростью: в один день.

Это возбудило в Иване Ивановиче злость и желание отомстить. Он не показал, однако ж, никакого вида огорчения, несмотря на то, что хлев даже захватил часть его земли; но сердце у него так билось, что ему было чрезвычайно трудно сохранять это наружное спокойствие.

Так провел он день. Настала ночь… О, если б я был живописец, я бы чудно изобразил всю прелесть ночи! Я бы изобразил, как спит весь Миргород; как неподвижно глядят на него бесчисленные звезды; как видимая тишина оглашается близким и далеким лаем собак; как мимо их несется влюбленный пономарь и перелазит через плетень с рыцарскою бесстрашностию; как белые стены домов, охваченные лунным светом, становятся белее, осеняющие их деревья темнее, тень от дерев ложится чернее, цветы и умолкнувшая трава душистее, и сверчки, неугомонные рыцари ночи, дружно со всех углов заводят свои трескучие песни. Я бы изобразил, как в одном из этих низеньких глиняных домиков разметавшейся на одинокой постели чернобровой горожанке с дрожащими молодыми грудями снится гусарский ус и шпоры, а свет луны смеется на ее щеках. Я бы изобразил, как по белой дороге мелькает черная тень летучей мыши, садящейся на белые трубы домов… Но вряд ли бы я мог изобразить Ивана Ивановича, вышедшего в эту ночь с пилою в руке. Столько на лице у него было написано разных чувств! Тихо, тихо подкрался он и подлез под гусиный хлев. Собаки Ивана Никифоровича еще ничего не знали о ссоре между ними и потому позволили ему, как старому приятелю, подойти к хлеву, который весь держался на четырех дубовых столбах; подлезши к ближнему столбу, приставил он к нему пилу и начал пилить. Шум, производимый пилою, заставлял его поминутно оглядываться, но мысль об обиде возвращала бодрость. Первый столб был подпилен; Иван Иванович принялся за другой. Глаза его горели и ничего не видали от страха. Вдруг Иван Иванович вскрикнул и обомлел: ему показался мертвец; но скоро он пришел в себя, увидевши, что это был гусь, просунувший к нему свою шею. Иван Иванович плюнул от негодования и начал продолжать работу. И второй столб подпилен: здание пошатнулось. Сердце у Ивана Ивановича начало так страшно биться, когда он принялся за третий, что он несколько раз прекращал работу; уже более половины его было подпилено, как вдруг шаткое здание сильно покачнулось… Иван Иванович едва успел отскочить, как оно рухнуло с треском. Схвативши пилу, в страшном испуге прибежал он домой и бросился на кровать, не имея даже духа поглядеть в окно на следствия своего страшного дела. Ему казалось, что весь двор Ивана Никифоровича собрался: старая баба, Иван Никифорович, мальчик в бесконечном сюртуке – все с дрекольями, предводительствуемые Агафией Федосеевной, шли разорять и ломать его дом.

Весь следующий день провел Иван Иванович как в лихорадке. Ему все чудилось, что ненавистный сосед в отмщение за это, по крайней мере, подожжет дом его. И потому он дал повеление Гапке поминутно обсматривать везде, не подложено ли где-нибудь сухой соломы. Наконец, чтобы предупредить Ивана Никифоровича, он решился забежать зайцем вперед и подать на него прошение в миргородский поветовый суд. В чем оно состояло, об этом можно узнать из следующей главы.

Глава IV. О том, что произошло в присутствии миргородского поветового 11
Поветовый – уездный. суда

Чудный город Миргород! Какие в нем нет строений! И под соломенною, и под очеретяною, даже под деревянною крышею; направо улица, налево улица, везде прекрасный плетень; по нем вьется хмель, на нем висят горшки, из-за него подсолнечник выказывает свою солнцеобразную голову, краснеет мак, мелькают толстые тыквы… Роскошь! Плетень всегда убран предметами, которые делают его еще более живописным: или напяленною плахтою 12
Плахта – ткань, расшитая узором; юбка из такой ткани.

Или сорочкою, или шароварами. В Миргороде нет ни воровства, ни мошенничества, и потому каждый вешает, что ему вздумается. Если будете подходить к площади, то, верно, на время остановитесь полюбоваться видом: на ней находится лужа, удивительная лужа! единственная, какую только вам удавалось когда видеть! Она занимает почти всю площадь. Прекрасная лужа! Домы и домики, которые издали можно принять за копны сена, обступивши вокруг, дивятся красоте ее.

Но я тех мыслей, что нет лучше дома, как поветовый суд. Дубовый ли он или березовый, мне нет дела; но в нем, милостивые государи, восемь окошек! восемь окошек в ряд, прямо на площадь и на то водное пространство, о котором я уже говорил и которое городничий называет озером! Один только он окрашен цветом гранита: прочие все домы в Миргороде просто выбелены. Крыша на нем вся деревянная, и была бы даже выкрашена красною краскою, если бы приготовленное для того масло канцелярские, приправивши луком, не съели, что было, как нарочно, во время поста, и крыша осталась некрашеною. На площадь выступает крыльцо, на котором часто бегают куры, оттого что на крыльце всегда почти рассыпаны крупы или что-нибудь съестное, что, впрочем, делается не нарочно, но единственно от неосторожности просителей. Он разделен на две половины: в одной присутствие, в другой арестантская. В той половине, где присутствие, находятся две комнаты чистые, выбеленные: одна – передняя для просителей; в другой стол, убранный чернильными пятнами; на нем зерцало 13
Зерцало – треугольная призма, на которой наклеивались указы Петра I.

Четыре стула дубовые с высокими спинками; возле стен сундуки, кованные железом, в которых сохранялись кипы поветовой ябеды. На одном из этих сундуков стоял тогда сапог, вычищенный ваксою. Присутствие началось еще с утра. Судья, довольно полный человек, хотя несколько тоньше Ивана Никифоровича, с доброю миною, в замасленном халате, с трубкою и чашкою чаю, разговаривал с подсудком 14
Подсудок – чиновник земского уездного суда.

У судьи губы находились под самым носом, и оттого нос его мог нюхать верхнюю губу, сколько душе угодно было. Эта губа служила ему вместо табакерки, потому что табак, адресуемый в нос, почти всегда сеялся на нее. Итак, судья разговаривал с подсудком. Босая девка держала в стороне поднос с чашками.

В конце стола секретарь читал решение дела, но таким однообразным и унывным тоном, что вам подсудимый заснул бы, слушая. Судья, без сомнения, это бы сделал прежде всех, если бы не вошел в занимательный между тем разговор.

– Я нарочно старался узнать, – говорил судья, прихлебывая чай уже с простывшей чашки, – каким образом это делается, что они поют хорошо. У меня был славный дрозд, года два тому назад. Что ж? вдруг испортился совсем. Начал петь бог знает что. Чем далее, хуже, хуже, стал картавить, хрипеть, – хоть выбрось! А ведь самый вздор! это вот отчего делается: под горлышком делается бобон 15
Бобон – опухоль.

Меньше горошинки. Этот бобончик нужно только проколоть иголкою. Меня научил этому Захар Прокофьевич, и именно, если хотите, я вам расскажу, каким это было образом: приезжаю я к нему…

– А вы уже прочитали? Представьте, как скоро! Я и не услышал ничего! Да где ж оно? дайте его сюда, я подпишу. Что там еще у вас?

– Дело козака Бокитька о краденой корове.

– Хорошо, читайте! Да, так приезжаю я к нему… Я могу даже рассказать вам подробно, как он угостил меня. К водке был подан балык, единственный! Да, не нашего балыка, которым, – при этом судья сделал языком и улыбнулся, причем нос понюхал свою всегдашнюю табакерку, – которым угощает наша бакалейная миргородская лавка. Селедки я не ел, потому что, как вы сами знаете, у меня от нее делается изжога под ложечкою. Но икры отведал; прекрасная икра! нечего сказать, отличная! Потом выпил я водки персиковой, настоянной на золототысячник. Была и шафранная; но шафранной, как вы сами знаете, я не употребляю. Оно, видите, очень хорошо: наперед, как говорят, раззадорить аппетит, а потом уже завершить… А! слыхом слыхать, видом видать… – вскричал вдруг судья, увидев входящего Ивана Ивановича.

– Бог в помощь! желаю здравствовать! – произнес Иван Иванович, поклонившись на все стороны, с свойственною ему одному приятностию. Боже мой, как он умел обворожить всех своим обращением! Тонкости такой я нигде не видывал. Он знал очень хорошо сам свое достоинство и потому на всеобщее почтение смотрел, как на должное. Судья сам подал стул Ивану Ивановичу, нос его потянул с верхней губы весь табак, что всегда было у него знаком большого удовольствия.

– Чем прикажете потчевать вас, Иван Иванович? – спросил он. – Не прикажете ли чашку чаю?

– Нет, весьма благодарю, – отвечал Иван Иванович, поклонился и сел.

– Сделайте милость, одну чашечку! – повторил судья.

– Нет, благодарю. Весьма доволен гостеприимством, – отвечал Иван Иванович, поклонился и сел.

– Одну чашку, – повторил судья.

– Нет, не беспокойтесь, Демьян Демьянович!

При этом Иван Иванович поклонился и сел.

– Чашечку?

– Уж так и быть, разве чашечку! – произнес Иван Иванович и протянул руку к подносу.

Господи боже! какая бездна тонкости бывает у человека! Нельзя рассказать, какое приятное впечатление производят такие поступки!

– Не прикажете ли еще чашечку?

– Покорно благодарствую, – отвечал Иван Иванович, ставя на поднос опрокинутую чашку и кланяясь.

– Сделайте одолжение, Иван Иванович!

– Не могу. Весьма благодарен. – При этом Иван Иванович поклонился и сел.

– Иван Иванович! сделайте дружбу, одну чашечку!

– Нет, весьма обязан за угощение.

Сказавши это, Иван Иванович поклонился и сел.

– Только чашечку! одну чашечку!

Иван Иванович протянул руку к подносу и взял чашку.

Фу ты пропасть! как может, как найдется человек поддержать свое достоинство!

– Я, Демьян Демьянович, – говорил Иван Иванович, допивая последний глоток, – я к вам имею необходимое дело: я подаю позов 16
Позов – иск.

. – При этом Иван Иванович поставил чашку и вынул из кармана написанный гербовый лист бумаги. – Позов на врага своего, на заклятого врага.

– На кого же это?

– На Ивана Никифоровича Довгочхуна.

При этих словах судья чуть не упал со стула.

– Что вы говорите! – произнес он, всплеснув руками. – Иван Иванович! вы ли это?

– Видите сами, что я.

– Господь с вами и все святые! Как! вы, Иван Иванович, стали неприятелем Ивану Никифоровичу? Ваши ли это уста говорят? Повторите еще! Да не спрятался ли у вас кто-нибудь сзади и говорит вместо вас?..

– Что ж тут невероятного. Я не могу смотреть на него; он нанес мне смертную обиду, оскорбил честь мою.

– Пресвятая троица! как же мне теперь уверить матушку! А она, старушка, каждый день, как только мы поссоримся с сестрою, говорит: «Вы, детки, живете между собою, как собаки. Хоть бы вы взяли пример с Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Вот уж друзья так друзья! то-то приятели! то-то достойные люди!» Вот тебе и приятели! Расскажите, за что же это? как?

– Это дело деликатное, Демьян Демьянович! на словах его нельзя рассказать. Прикажите лучше прочитать просьбу. Вот, возьмите с этой стороны, здесь приличнее.

– Прочитайте, Тарас Тихонович! – сказал судья, оборотившись к секретарю.

Тарас Тихонович взял просьбу и, высморкавшись таким образом, как сморкаются все секретари по поветовым судам, с помощью двух пальцев, начал читать:

– «От дворянина Миргородского повета и помещика Ивана, Иванова сына, Перерепенка прошение; а о чем, тому следуют пункты:

1) Известный всему свету своими богопротивными, в омерзение приводящими и всякую меру превышающими законопреступными поступками, дворянин Иван, Никифоров сын, Довгочхун, сего 1810 года июля 7 дня учинил мне смертельную обиду, как персонально до чести моей относящуюся, так равномерно в уничижение и конфузию чина моего и фамилии. Оный дворянин, и сам притом гнусного вида, характер имеет бранчивый и преисполнен разного рода богохулениями и бранными словами…»

Тут чтец немного остановился, чтобы снова высморкаться, а судья с благоговением сложил руки и только говорил про себя:

– Что за бойкое перо! Господи боже! как пишет этот человек!

– «Оный дворянин, Иван, Никифоров сын, Довгочхун, когда я пришел к нему с дружескими предложениями, назвал меня публично обидным и поносным для чести моей именем, а именно: гусаком, тогда как известно всему Миргородскому повету, что сим гнусным животным я никогда отнюдь не именовался и впредь именоваться не намерен. Доказательством же дворянского моего происхождения есть то, что в метрической книге, находящейся в церкви Трех Святителей, записан как день моего рождения, так равномерно и полученное мною крещение. Гусак же, как известно всем, кто сколько-нибудь сведущ в науках, не может быть записан в метрической книге, ибо гусак есть не человек, а птица, что уже всякому, даже не бывавшему, в семинарии, достоверно известно. Но оный злокачественный дворянин, будучи обо всем этом сведущ, не для чего иного, как чтобы нанесть смертельную для моего чина и звания обиду, обругал меня оным гнусным словом.

2) Сей же самый неблагопристойный и неприличный дворянин посягнул притом на мою родовую, полученную мною после родителя моего, состоявшего в духовном звании, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, собственность, тем, что, в противность всяким законам, перенес совершенно насупротив моего крыльца гусиный хлев, что делалось не с иным каким намерением, как чтоб усугубить нанесенную мне обиду, ибо оный хлев стоял до сего в изрядном месте и довольно еще был крепок. Но омерзительное намерение вышеупомянутого дворянина состояло единственно в том, чтобы учинить меня свидетелем непристойных пассажей: ибо известно, что всякий человек не пойдет в хлев, тем паче в гусиный, для приличного дела. При таком противузаконном действии две передние сохи захватили собственную мою землю, доставшуюся мне еще при жизни от родителя моего, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, начинавшуюся от амбара и прямою линией до самого того места, где бабы моют горшки.

3) Вышеизображенный дворянин, которого уже самое имя и фамилия внушает всякое омерзение, питает в душе злостное намерение поджечь меня в собственном доме. Несомненные чему признаки из нижеследующего явствуют: во-1-х, оный злокачественный дворянин начал выходить часто из своих покоев, чего прежде никогда, по причине своей лености и гнусной тучности тела, не предпринимал; во-2-х, в людской его, примыкающей о самый забор, ограждающий мою собственную, полученную мною от покойного родителя моего, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, землю, ежедневно и в необычайной продолжительности горит свет, что уже явное есть к тому доказательство, ибо до сего, по скаредной его скупости, всегда не только сальная свеча, но даже каганец был потушаем.

И потому прошу оного дворянина Ивана, Никифорова сына, Довгочхуна, яко повинного в зажигательстве, в оскорблении моего чина, имени и фамилии и в хищническом присвоении собственности, а паче всего в подлом и предосудительном присовокуплении к фамилии моей названия гусака, ко взысканию штрафа, удовлетворения проторей и убытков присудить и самого, яко нарушителя, в кандалы забить и, заковавши, в городскую тюрьму препроводить, и по сему моему прошению решение немедленно и неукоснительно учинить. – Писал и сочинял дворянин, миргородский помещик Иван, Иванов сын, Перерепенко».

По прочтении просьбы судья приблизился к Ивану Ивановичу, взял его за пуговицу и начал говорить ему почти таким образом:

– Что это вы делаете, Иван Иванович? Бога бойтесь! бросьте просьбу, пусть она пропадает! (Сатана приснись ей!) Возьмитесь лучше с Иваном Никифоровичем за руки, да поцелуйтесь, да купите сантуринского, или никопольского, или хоть просто сделайте пуншику, да позовите меня! Разопьем вместе и позабудем все!

– Нет, Демьян Демьянович! не такое дело, – сказал Иван Иванович с важностию, которая так всегда шла к нему. – Не такое дело, чтобы можно было решить полюбовною сделкою. Прощайте! Прощайте и вы, господа! – продолжал он с тою же важностию, оборотившись ко всем. – Надеюсь, что моя просьба возымеет надлежащее действие. – И ушел, оставив в изумлении все присутствие.

Судья сидел, не говоря ни слова; секретарь нюхал табак; канцелярские опрокинули разбитый черепок бутылки, употребляемый вместо чернильницы; и сам судья в рассеянности разводил пальцем по столу чернильную лужу.

– Что вы скажете на это, Дорофей Трофимович? – сказал судья, после некоторого молчания обратившись к подсудку.

– Ничего не скажу, – отвечал подсудок.

– Экие дела делаются! – продолжал судья.

Не успел он этого сказать, как дверь затрещала и передняя половина Ивана Никифоровича высадилась в присутствие, остальная оставалась еще в передней. Появление Ивана Никифоровича, и еще в суд, так показалось необыкновенным, что судья вскрикнул; секретарь прервал свое чтение. Один канцелярист, в фризовом подобии полуфрака, взял в губы перо; другой проглотил муху. Даже отправлявший должность фельдъегеря и сторожа инвалид, который до того стоял у дверей, почесывая в своей грязной рубашке с нашивкою на плече, даже этот инвалид разинул рот и наступил кому-то на ногу.

– Какими судьбами! что и как? Как здоровье ваше, Иван Никифорович?

Но Иван Никифорович был ни жив ни мертв, потому что завязнул в дверях и не мог сделать ни шагу вперед или назад. Напрасно судья кричал в переднюю, чтобы кто-нибудь из находившихся там выпер сзади Ивана Никифоровича в присутственную залу. В передней находилась одна только старуха просительница, которая, несмотря на все усилия своих костистых рук, ничего не могла сделать. Тогда один из канцелярских, с толстыми губами, с широкими плечами, с толстым носом, глазами, глядевшими скоса и пьяна, с разодранными локтями, приблизился к передней половине Ивана Никифоровича, сложил ему обе руки накрест, как ребенку, и мигнул старому инвалиду, который уперся своим коленом в брюхо Ивана Никифоровича, и, несмотря на жалобные стоны, вытиснут он был в переднюю. Тогда отодвинули задвижки и отворили вторую половинку дверей. Причем канцелярский и его помощник, инвалид, от дружных усилий дыханием уст своих распространили такой сильный запах, что комната присутствия превратилась было на время в питейный дом.

– Не зашибли ли вас, Иван Никифорович? Я скажу матушке, она пришлет вам настойки, которою потрите только поясницу и спину, и все пройдет.

Но Иван Никифорович повалился на стул и, кроме продолжительных охов, ничего не мог сказать. Наконец слабым, едва слышным от усталости голосом произнес он:

– Не угодно ли? – и, вынувши из кармена рожок, прибавил: – Возьмите, одолжайтесь!

– Весьма рад, что вас вижу, – отвечал судья. – Но все не могу представить себе, что заставило вас предпринять труд и одолжить нас такою приятною нечаянностию.

– С просьбою… – мог только произнесть Иван Никифорович.

– С просьбою? с какою?

– С позвом… – тут одышка произвела долгую паузу, – ох!.. с позвом на мошенника… Ивана Иванова Перерепенка.

– Господи! и вы туда! Такие редкие друзья! Позов на такого добродетельного человека!..

– Он сам сатана! – произнес отрывисто Иван Никифорович.

Судья перекрестился.

– Возьмите просьбу, прочитайте.

– Нечего делать, прочитайте, Тарас Никонович, – сказал судья, обращаясь к секретарю с видом неудовольствия, причем нос его невольно понюхал верхнюю губу, что обыкновенно он делал прежде только от большого удовольствия. Такое самоуправство носа причинило судье еще более досады. Он вынул платок и смел с верхней губы весь табак, чтобы наказать дерзость его.

Секретарь, сделавши обыкновенный свой приступ, который он всегда употреблял перед начатием чтения, то есть без помощи носового платка, начал обыкновенным своим голосом таким образом:

– «Просит дворянин Миргородского повета Иван, Никифоров сын, Довгочхун, а о чем, тому следуют пункты:

1) По ненавистной злобе своей и явному недоброжелательству, называющий себя дворянином, Иван Иванов сын, Перерепенко всякие пакости, убытки и иные ехидненские и в ужас приводящие поступки мне чинит и вчерашнего дня пополудни, как разбойник и тать, с топорами, пилами, долотами и иными слесарными орудиями, забрался ночью в мой двор и в находящийся в оном мой же собственный хлев, собственноручно и поносным образом его изрубил. На что, с моей стороны, я не подавал никакой причины к столь противозаконному и разбойническому поступку.

2) Оный же дворянин Перерепенко имеет посягательство на самую жизнь мою и до 7-го числа прошлого месяца, содержа втайне сие намерение, пришел ко мне и начал дружеским и хитрым образом выпрашивать у меня ружье, находившееся в моей комнате, и предлагал мне за него, с свойственною ему скупостью, многие негодные вещи, как-то: свинью бурую и две мерки овса. Но, предугадывая тогда же преступное его намерение, я всячески старался от оного уклонить его; но оный мошенник и подлец, Иван, Иванов сын, Перерепенко, выбранил меня мужицким образом и питает ко мне с того времени вражду непримиримую. Притом же оный, часто поминаемый, неистовый дворянин и разбойник, Иван, Иванов сын, Перерепенко, и происхождения весьма поносного: его сестра была известная всему свету потаскуха и ушла за егерскою ротою, стоявшею назад тому пять лет в Миргороде; а мужа своего записала в крестьяне. Отец и мать его тоже были пребеззаконные люди, и оба были невообразимые пьяницы. Упоминаемый же дворянин и разбойник Перерепенко своими скотоподобными и порицания достойными поступками превзошел всю свою родню и под видом благочестия делает самые соблазнительные дела: постов не содержит, ибо накануне филипповки сей богоотступник купил барана и на другой день велел зарезать своей беззаконной девке Гапке, оговариваясь, аки бы ему нужно было под тот час сало на каганцы и свечи.

Посему прошу оного дворянина, яко разбойника, святотатца, мошенника, уличенного уже в воровстве и грабительстве, в кандалы заковать и в тюрьму, или государственный острог, препроводить, и там уже, по усмотрению, лиша чинов и дворянства, добре барбарами шмаровать 17
Барбарами шмаровать – бить плетьми.

И в Сибирь на каторгу по надобности заточить; проторы, убытки велеть ему заплатить и по сему моему прошению решение учинить. – К сему прошению руку приложил дворянин Миргородского повета Иван, Никифоров сын, Довгочхун».

Как только секретарь кончил чтение, Иван Никифорович взялся за шапку и поклонился, с намерением уйти.

– Куда же вы, Иван Никифорович? – говорил ему вслед судья. – Посидите немного! выпейте чаю! Орышко! что ты стоишь, глупая девка, и перемигиваешься с канцелярскими? Ступай принеси чаю!

Но Иван Никифорович, с испугу, что так далеко зашел от дому и выдержал такой опасный карантин, успел уже пролезть в дверь, проговорив:

– Не беспокойтесь, я с удовольствием… – и затворил ее за собою, оставив в изумлении все присутствие.

Делать было нечего. Обе просьбы были приняты, и дело готовилось принять довольно важный интерес, как одно непредвиденное обстоятельство сообщило ему еще большую занимательность. Когда судья вышел из присутствия в сопровождении подсудка и секретаря, а канцелярские укладывали в мешок нанесенных просителями кур, яиц, краюх хлеба, пирогов, книшей и прочего дрязгу, в это время бурая свинья вбежала в комнату и схватила, к удивлению присутствовавших, не пирог или хлебную корку, но прошение Ивана Никифоровича, которое лежало на конце стола, перевесившись листами вниз. Схвативши бумагу, бурая хавронья убежала так скоро, что ни один из приказных чиновников не мог догнать ее, несмотря на кидаемые линейки и чернильницы.

Это чрезвычайное происшествие произвело страшную суматоху, потому что даже копия не была еще списана с нее. Судья, то есть его секретарь и подсудок, долго трактовали об таком неслыханном обстоятельстве; наконец решено было на том, чтобы написать об этом отношение к городничему, так как следствие по этому делу более относилось к гражданской полиции. Отношение за N389 послано было к нему того же дня, и по этому самому произошло довольно любопытное объяснение, о котором читатели могут узнать из следующей главы.

Чудный город Миргород! Каких в нем нет строений! И под соломенною, и под очеретяною, даже под деревянною крышею; направо улица, налево улица, везде прекрасный плетень; по нем вьется хмель, на нем висят горшки, из-за него подсолнечник выказывает свою солнцеобразную голову, краснеет мак, мелькают толстые тыквы... Роскошь! Плетень всегда убран предметами, которые делают его еще более живописным: или напяленною плахтою, или сорочкою, или шароварами. В Миргороде нет ни воровства, ни мошенничества, и потому каждый вешает, что ему вдумается. Если будете подходить к площади, то, верно, на время остановитесь полюбоваться видом: на ней находится лужа, удивительная лужа! единственная, какую только вам удавалось когда видеть! Она занимает почти всю площадь. Прекрасная лужа! Домы и домики, которые издали можно принять за копны сена, обступивши вокруг, дивятся красоте ее. Но я тех мыслей, что нет лучше дома, как поветовый суд. Дубовый ли он или березовый, мне нет дела; но в нем, милостивые государи, восемь окошек! восемь окошек в ряд, прямо на площадь и на то водное пространство, о котором я уже говорил и которое городничий называет озером! Один только он окрашен цветом гранита: прочие все домы в Миргороде просто выбелены. Крыша на нем вся деревянная, и была бы даже выкрашена красною краскою, если бы приготовленное для того масло канцелярские, приправивши луком, не съели, что было, как нарочно, во время поста, и крыша осталась некрашеною. На площадь выступает крыльцо, на котором часто бегают куры, оттого что на крыльце всегда почти рассыпаны крупы или что-нибудь съестное, что, впрочем, делается не нарочно, но единственно от неосторожности просителей. Он разделен на две половины: в одной присутствие, в другой арестантская. В той половине, где присутствие, находятся две комнаты чистые, выбеленные: одна — передняя для просителей; в другой стол, убранный чернильными пятнами; на нем зерцало. Четыре стула дубовые с высокими спинками; возле стен сундуки, кованные железом, в которых сохранялись кипы поветовой ябеды. На одном из этих сундуков стоял тогда сапог, вычищенный ваксою. Присутствие началось еще с утра. Судья, довольно полный человек, хотя несколько тонее Ивана Никифоровича, с доброю миною, в замасленном халате, с трубкою и чашкою чаю, разговаривал с подсудком. У судьи губы находились под самым носом, и оттого нос его мог нюхать верхнюю губу, сколько душе угодно было. Эта губа служила ему вместо табакерки, потому что табак, адресуемый в нос, почти всегда сеялся на нее. Итак, судья разговаривал с подсудком. Босая девка держала в стороне поднос с чашками. В конце стола секретарь читал решение дела, но таким однообразным и унывным тоном, что сам подсудимый заснул бы, слушая. Судья, без сомнения, это бы сделал прежде всех, если бы не вошел в занимательный между тем разговор. — Я нарочно старался узнать, — говорил судья, прихлебывая чай уже с простывшей чашки, — каким образом это делается, что они поют хорошо. У меня был славный дрозд, года два тому назад. Что ж? вдруг испортился совсем. Начал петь Бог знает что. Чем далее, хуже, хуже, стал картавить, хрипеть, — хоть выбрось! А ведь самый вздор! это вот отчего делается: под горлышком делается бобон, меньше горошинки. Этот бобончик нужно только проколоть иголкою. Меня научил этому Захар Прокофьевич, и именно, если хотите, я вам расскажу, каким это было образом: приезжаю я к нему... — Прикажете, Демьян Демьянович, читать другое? — прервал секретарь, уже несколько минут как окончивший чтение. — А вы уже прочитали? Представьте, как скоро! Я и не услышал ничего! Да где ж оно? дайте его сюда, я подпишу. Что там еще у вас? — Дело козака Бокитька о краденой корове. — Хорошо, читайте! Да, так приезжаю я к нему... Я могу даже рассказать вам подробно, как он угостил меня. К водке был подан балык, единственный! Да, не нашего балыка, которым, — при этом судья сделал языком и улыбнулся, причем нос понюхал свою всегдашнюю табакерку, — которым угощает наша бакалейная миргородская лавка. Селедки я не ел, потому что, как вы сами знаете, у меня от нее делается изжога под ложечкою. Но икры отведал; прекрасная икра! нечего сказать, отличная! Потом выпил я водки персиковой, настоянной на золототысячник. Была и шафранная; но шафранной, как вы сами знаете, я не употребляю. Оно, видите, очень хорошо: наперед, как говорят, раззадорить аппетит, а потом уже завершить... А! слыхом слыхать, видом видать... — вскричал вдруг судья, увидев входящего Ивана Ивановича. — Бог в помощь! желаю здравствовать! — произнес Иван Иванович, поклонившись на все стороны, с свойственною ему одному приятностию. Боже мой, как он умел обворожить всех своим обращением! Тонкости такой я нигде не видывал. Он знал очень хорошо сам свое достоинство и потому на всеобщее почтение смотрел, как на должное. Судья сам подал стул Ивану Ивановичу, нос его потянул с верхней губы весь табак, что всегда было у него знаком большого удовольствия. — Чем прикажете потчевать вас, Иван Иванович? — спросил он. — Не прикажете ли чашку чаю? — Нет, весьма благодарю, — отвечал Иван Иванович, поклонился и сел. — Сделайте милость, одну чашечку! — повторил судья. — Нет, благодарю. Весьма доволен гостеприимством, — отвечал Иван Иванович, поклонился и сел. — Одну чашку, — повторил судья. — Нет, не беспокойтесь, Демьян Демьянович! При этом Иван Иванович поклонился и сел. — Чашечку? — Уж так и быть, разве чашечку! — произнес Иван Иванович и протянул руку к подносу. Господи Боже! какая бездна тонкости бывает у человека! Нельзя рассказать, какое приятное впечатление производят такие поступки! — Не прикажете ли еще чашечку? — Покорно благодарствую, — отвечал Иван Иванович, ставя на поднос опрокинутую чашку и кланяясь. — Сделайте одолжение, Иван Иванович! — Не могу. Весьма благодарен. — При этом Иван Иванович поклонился и сел. — Иван Иванович! сделайте дружбу, одну чашечку! — Нет, весьма обязан за угощение. Сказавши это, Иван Иванович поклонился и сел. — Только чашечку! одну чашечку! Иван Иванович протянул руку к подносу и взял чашку. Фу ты пропасть! как может, как найдется человек поддержать свое достоинство! — Я, Демьян Демьянович, — говорил Иван Иванович, допивая последний глоток, — я к вам имею необходимое дело: я подаю позов. — При этом Иван Иванович поставил чашку и вынул из кармана написанный гербовый лист бумаги. — Позов на врага своего, на заклятого врага. — На кого же это? — На Ивана Никифоровича Довгочхуна. При этих словах судья чуть не упал со стула. — Что вы говорите! — произнес он, всплеснув руками. — Иван Иванович! вы ли это? — Видите сами, что я. — Господь с вами и все святые! Как! вы, Иван Иванович, стали неприятелем Ивану Никифоровичу? Ваши ли это уста говорят? Повторите еще! Да не спрятался ли у вас кто-нибудь сзади и говорит вместо вас?.. — Что ж тут невероятного. Я не могу смотреть на него; он нанес мне смертную обиду, оскорбил честь мою. — Пресвятая Троица! как же мне теперь уверить матушку! А она, старушка, каждый день, как только мы поссоримся с сестрою, говорит: «Вы, детки, живете между собою, как собаки. Хоть бы вы взяли пример с Ивана Ивановича и Ивана Никифоровича. Вот уж друзья так друзья! то-то приятели! то-то достойные люди!» Вот тебе и приятели! Расскажите, за что же это? как? — Это дело деликатное, Демьян Демьянович! на словах его нельзя рассказать. Прикажите лучше прочитать просьбу. Вот, возьмите с этой стороны, здесь приличнее. — Прочитайте, Тарас Тихонович! — сказал судья, оборотившись к секретарю. Тарас Тихонович взял просьбу и, высморкавшись таким образом, как сморкаются все секретари по поветовым судам, с помощию двух пальцев, начал читать: — «От дворянина Миргородского повета и помещика Ивана, Иванова сына, Перерепенка прошение; а о чем, тому следуют пункты: 1) Известный всему свету своими богопротивными, в омерзение приводящими и всякую меру превышающими законопреступными поступками, дворянин Иван, Никифоров сын, Довгочхун, сего 1810 года июля 7 дня учинил мне смертельную обиду, как персонально до чести моей относящуюся, так равномерно в уничижение и конфузию чина моего и фамилии. Оный дворянин, и сам притом гнусного вида, характер имеет бранчивый и преисполнен разного рода богохулениями и бранными словами...» Тут чтец немного остановился, чтобы снова высморкаться, а судья с благоговением сложил руки и только говорил про себя: — Что за бойкое перо! Господи Боже! как пишет этот человек! Иван Иванович просил читать далее, и Тарас Тихонович продолжал: — «Оный дворянин, Иван, Никифоров сын, Довгочхун, когда я пришел к нему с дружескими предложениями, назвал меня публично обидным и поносным для чести моей именем, а именно: гусаком, тогда как известно всему Миргородскому повету, что сим гнусным животным я никогда отнюдь не именовался и впредь именоваться не намерен. Доказательством же дворянского моего происхождения есть то, что в метрической книге, находящейся в церкви Трех Святителей, записан как день моего рождения, так равномерно и полученное мною крещение. Гусак же, как известно всем, кто сколько-нибудь сведущ в науках, не может быть записан в метрической книге, ибо гусак есть не человек, а птица, что уже всякому, даже не бывавшему в семинарии, достоверно известно. Но оный злокачественный дворянин, будучи обо всем это сведущ, не для чего иного, как чтобы нанесть смертельную для моего чина и звания обиду, обругал меня оным гнусным словом. 2) Сей же самый неблагопристойный и неприличный дворянин посягнул притом на мою родовую, полученную мною после родителя моего, состоявшего в духовном звании, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, собственность, тем, что, в противность всяким законам, перенес совершенно насупротив моего крыльца гусиный хлев, что делалось не с иным каким намерением, как чтоб усугубить нанесенную мне обиду, ибо оный хлев стоял до сего в изрядном месте и довольно еще был крепок. Но омерзительное намерение вышеупомянутого дворянина состояло единственно в том, чтобы учинить меня свидетелем непристойных пассажей: ибо известно, что всякий человек не пойдет в хлев, тем паче в гусиный, для приличного дела. При таком противузаконном действии две передние сохи захватили собственную мою землю, доставшуюся мне еще при жизни от родителя моего, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, начинавшуюся от амбара и прямою линией до самого того места, где бабы моют горшки. 3) Вышеизображенный дворянин, которого уже самое имя и фамилия внушает всякое омерзение, питает в душе злостное намерение поджечь меня в собственном доме. Несомненные чему признаки из нижеследующего явствуют: во-1-х, оный злокачественный дворянин начал выходить часто из своих покоев, чего прежде никогда, по причине своей лености и гнусной тучности тела, не предпринимал; во-2-х, в людской его, примыкающей о самый забор, ограждающий мою собственную, полученную мною от покойного родителя моего, блаженной памяти Ивана, Онисиева сына, Перерепенка, землю, ежедневно и в необычайной продолжительности горит свет, что уже явное есть к тому доказательство, ибо до сего, по скаредной его скупости, всегда не только сальная свеча, но даже каганец был потушаем. И потому прошу оного дворянина Ивана, Никифорова сына, Довгочхуна, яко повинного в зажигательстве, в оскорблении моего чина, имени и фамилии и в хищническом присвоении собственности, а паче всего в подлом и предосудительном присовокуплении к фамилии моей названия гусака, ко взысканию штрафа, удовлетворения проторей и убытков присудить и самого, яко нарушителя, в кандалы забить и, заковавши, в городскую тюрьму препроводить, и по сему моего прошению решение немедленно и неукоснительно учинить. — Писал и сочинял дворянин, миргородский помещик Иван, Иванов сын, Перерепенко». По прочтении просьбы судья приблизился к Ивану Ивановичу, взял его за пуговицу и начал говорить ему почти таким образом: — Что это вы делаете, Иван Иванович? Бога бойтесь! бросьте просьбу, пусть она пропадает! (Сатана приснись ей!) Возьмитесь лучше с Иваном Никифоровичем за руки, да поцелуйтесь, да купите сантуринского, или никопольского, или хоть просто сделайте пуншику, да позовите меня! Разопьем вместе и позабудем все! — Нет, Демьян Демьянович! не такое дело, — сказал Иван Иванович с важностию, которая так всегда шла к нему. — Не такое дело, чтобы можно было решить полюбовною сделкою. Прощайте! Прощайте и вы, господа! — продолжал он с тою же важностию, оборотившись ко всем. — Надеюсь, что моя просьба возымеет надлежащее действие. — И ушел, оставив в изумлении все присутствие. Судья сидел, не говоря ни слова; секретарь нюхал табак; канцелярские опрокинули разбитый черепок бутылки, употребляемый вместо чернильницы; и сам судья в рассеянности разводил пальцем по столу чернильную лужу. — Что вы скажете на это, Дорофей Трофимович? — сказал судья, после некоторого молчания обратившись к подсудку. — Ничего не скажу, — отвечал подсудок. — Экие дела делаются! — продолжал судья. Не успел он этого сказать, как дверь затрещала и передняя половина Ивана Никифоровича высадилась в присутствие, остальная оставалась еще в передней. Появление Ивана Никифоровича, и еще в суд, так показалось необыкновенным, что судья вскрикнул; секретарь прервал свое чтение. Один канцелярист, в фризовом подобии полуфрака, взял в губы перо; другой проглотил муху. Даже отправлявший должность фельдъегеря и сторожа инвалид, который до того стоял у дверей, почесывая в своей грязной рубашке с нашивкою на плече, даже этот инвалид разинул рот и наступил кому-то на ногу. — Какими судьбами! что и как? Как здоровье ваше, Иван Никифорович? Но Иван Никифорович был ни жив ни мертв, потому что завязнул в дверях и не мог сделать ни шагу вперед или назад. Напрасно судья кричал в переднюю, чтобы кто-нибудь из находившихся там выпер сзади Ивана Никифоровича в присутственную залу. В передней находилась одна только старуха просительница, которая, несмотря на все усилия своих костистых рук, ничего не могла сделать. Тогда один из канцелярских, с толстыми губами, с широкими плечами, с толстым носом, глазами, глядевшими скоса и пьяна, с разодранными локтями, приближился к передней половине Ивана Никифоровича, сложил ему обе руки накрест, как ребенку, и мигнул старому инвалиду, который уперся своим коленом в брюхо Ивана Никифоровича, и, несмотря на жалобные стоны, вытиснут он был в переднюю. Тогда отодвинули задвижки и отворили вторую половинку дверей. Причем канцелярский и его помощник, инвалид, от дружных усилий дыханием уст своих распространили такой сильный запах, что комната присутствия превратилась было на время в питейный дом. — Не зашибли ли вас, Иван Никифорович? Я скажу матушке, она пришлет вам настойки, которою потрите только поясницу и спину, и все пройдет. Но Иван Никифорович повалился на стул и, кроме продолжительных охов, ничего не мог сказать. Наконец слабым, едва слышным от усталости голосом произнес он: — Не угодно ли? — и, вынувши из кармана рожок, прибавил: — Возьмите, одолжайтесь! — Весьма рад, что вас вижу, — отвечал судья. — Но все не могу представить себе, что заставило вас предпринять труд и одолжить нас такою приятною нечаянностию. — С просьбою... — мог только произнесть Иван Никифорович. — С просьбою? с какою? — С позвом... — тут одышка произвела долгую паузу, — ох!.. с позвом на мошенника... Ивана Ивановича Перерепенка. — Господи! и вы туда! Такие редкие друзья! Позов на такого добродетельного человека!.. — Он сам сатана! — произнес отрывисто Иван Никифорович. Судья перекрестился. — Возьмите просьбу, прочитайте. — Нечего делать, прочитайте, Тарас Тихонович, — сказал судья, обращаясь к секретарю с видом неудовольствия, причем нос его невольно понюхал верхнюю губу, что обыкновенно он делал прежде только от большого удовольствия. Такое самоуправство носа причинило судье еще более досады. Он вынул платок и смел с верхней губы весь табак, чтобы наказать дерзость его. Секретарь, сделавши обыкновенный свой приступ, который он всегда употреблял перед начатием чтения, то есть без помощи носового платка, начал обыкновенным своим голосом таким образом: — «Просит дворянин Миргородского повета Иван, Никифоров сын, Довгочхун, а о чем, тому следуют пункты: 1) По ненавистной злобе своей и явному недоброжелательству, называющий себя дворянином, Иван, Иванов сын, Перерепенко всякие пакости, убытки и иные ехидненские и в ужас приводящие поступки мне чинит и вчерашнего дня пополудни, как разбойник и тать, с топорами, пилами, долотами и иными слесарными орудиями, забрался ночью в мой двор и в находящийся в оном мой же собственный хлев, собственноручно и поносным образом его изрубил. На что, с моей стороны, я не подавал никакой причины к столь противозаконному и разбойническому поступку. 2) Оный же дворянин Перерепенко имеет посягательство на самую жизнь мою и до 7-го числа прошлого месяца, содержа втайне сие намерение, пришел ко мне и начал дружеским и хитрым образом выпрашивать у меня ружье, находившееся в моей комнате, и предлагал мне за него, с свойственною ему скупостью, многие негодные вещи, как-то: свинью бурую и две мерки овса. Но, предугадывая тогда же преступное его намерение, я всячески старался от оного уклонить его; но оный мошенник и подлец, Иван, Иванов сын, Перерепенко, выбранил меня мужицким образом и питает ко мне с того времени вражду непримиримую. Притом же оный, часто поминаемый, неистовый дворянин и разбойник, Иван, Иванов сын, Перерепенко, и происхождения весьма поносного: его сестра была известная всему свету потаскуха и ушла за егерскою ротою, стоявшею назад тому пять лет в Миргороде; а мужа своего записала в крестьяне. Отец и мать его тоже были пребеззаконные люди, и оба были невообразимые пьяницы. Упоминаемый же дворянин и разбойник Перерепенко своими скотоподобными и порицания достойными поступками превзошел всю свою родню и под видом благочестия делает самые соблазнительные дела: постов не содержит, ибо накануне Филипповки сей богоотступник купил барана и на другой день велел зарезать своей беззаконной девке Гапке, оговариваясь, аки бы ему нужно было под тот час сало на каганцы и свечи. Посему прошу оного дворянина, яко разбойника, святотатца, мошенника, уличенного уже в воровстве и грабительстве, в кандалы заковать и в тюрьму, или государственный острог, препроводить, и там уже, по усмотрению, лиша чинов и дворянства, добре барбарами шмаровать и в Сибирь на каторгу по надобности заточить; проторы, убытки велеть ему заплатить и по сему моему прошению решение учинить. — К сему прошению руку приложил дворянин Миргородского повета Иван, Никифоров сын, Довгочхун». Как только секретарь кончил чтение, Иван Никифорович взялся за шапку и поклонился, с намерением уйти. — Куда же вы, Иван Никифорович? — говорил ему вслед судья. — Посидите немного! выпейте чаю! Орышко! что ты стоишь, глупая девка, и перемигиваешься с канцелярскими? Ступай, принеси чаю! Но Иван Никифорович, с испуга, что так далеко зашел от дому и выдержал такой опасный карантин, успел уже пролезть в дверь, проговорив: — Не беспокойтесь, я с удовольствием... — и затворил ее за собою, оставив в изумлении все присутствие. Делать было нечего. Обе просьбы были приняты, и дело готовилось принять довольно важный интерес, как одно непредвиденное обстоятельство сообщило ему еще большую занимательность. Когда судья вышел из присутствия в сопровождении подсудка и секретаря, а канцелярские укладывали в мешок нанесенных просителями кур, яиц, краюх хлеба, пирогов, книшей и прочего дрязгу, в это время бурая свинья вбежала в комнату и схватила, к удивлению присутствовавших, не пирог или хлебную корку, но прошение Ивана Никифоровича, которое лежало на конце стола, перевесившись листами вниз. Схвативши бумагу, бурая хавронья убежала так скоро, что ни один из приказных чиновников не мог догнать ее, несмотря на кидаемые линейки и чернильницы. Это чрезвычайное происшествие произвело страшную суматоху, потому что даже копия не была еще списана с нее. Судья, то есть его секретарь и подсудок, долго трактовали об таком неслыханном обстоятельстве; наконец решено было на том, чтобы написать об этом отношение к городничему, так как следствие по этому делу более относилось к гражданской полиции. Отношение за № 389 послано было к нему того же дня, и по этому самому произошло довольно любопытное объяснение, о котором читатели могут узнать из следующей главы.