Угадай-ка
Как в старину на Руси называли:
1) пахарь – оратай
2) пастух – пастырь
3) сборщик лесного мёда – тиун
4) телохранитель князя – гридень
5) сборщик своей дани – мытарь
6) сборщик дани – баскак
7) актёр – лицедей
8) мёдосборщик – бортник
А как это по-русски?
резюме – вывод
реноме – репутация
паблисити – известность
коррупция – подкуп
манускрипт – рукопись
бартер – обмен
фолиант – объёмистая книга большого формата
брокер – посредник на бирже
Типы лексических единиц
К каким типам лексических единиц относится слово в каждой паре слов?
1) родина – чужбина (антонимы)
2) граница – рубеж (синонимы)
3) лик – перси (грудь) (архаизмы)
4) боярин – князь (историзмы)
5) адресат (кому адресовано) – адресант (кто адресует) (паронимы)
6) инфинитив – суффикс (лингвистические термины)
7) гриб – грипп (омофоны)
8) атлас – атлас (омографы)
9) Тверь – Нелидово (топонимы)
10) сакля – чалма (экзотизмы)
11) векша (белка) – кочет (диалектизмы)
12) Я сражён, я очарован, словом, я огончарован – Сливеют губы с холода (окказионализмы)
Интересное
Однажды богатый грек Ксанф позвал к себе раба и велел ему купить «Самую лучшую вещь в мире». Эзоп ушел на рынок и принес… язык.
^ Почему ты принес это? – вскричал Ксанф, – неужели ты считаешь, что принес самую лучшую вещь в мире?
Конечно, - ответил Эзоп. – Разве может быть в мире вещь лучше, чем язык?
^ Тогда Ксанф приказал Эзопу снова идти на рынок и принести «самую худшую вещь в мире». Эзоп ушел и принес… язык.
Высказывания о языке
«Берегите наш язык, наш прекрасный русский язык, этот клад, это достояние, переданное нам нашими предшественниками. Обращайтесь почтительно с этим могущественным орудием, в руках умелых оно в состоянии совершать чудеса».(И.С. Тургенев)
^ Русский язык в умелых руках и в опытных устах – красив, певуч, выразителен, гибок, послушен, ловок и вместителен.
А.И. Куприн
Русский народ создал русский язык, яркий как радуга после весеннего ливня, меткий, как стрелы, певучий и богатый, задушевный, как песня над колыбелью…
А.Н. Толстой
Вопросы викторины (дохристианская история Руси):
Как звали жену Домового?
^ Большуха
Кто такой Перун?
Славянский бог грома
Как звали богиню красоты и любви у славян?
Лада
Назовите имя славянского поэта – певца.
Баян
Как у славян было принято ставить дома?
Ворота и окна не на север. Нельзя ставить дома на перекрестках, на болоте, на окраинах – эти места облюбованы нечистой силой. Хорошо на возвышенности, вблизи чистого водоема.
Кто оберегал жилище древних славян?
^ Домовой
Какие реальные существа – обязательные атрибуты «чистого» дома?
Петух, кошка
Предмет, по которому стучать нельзя?
Стол
По какому небесному светилу выстроили славяне свой календарь?
В первую очередь – по солнцу, но не исключалась луна.
В каком мире Баба-Яга была царицей?
^ В мире мертвых
Пословицы продолжи
«Дома солома едома…(а в гостях и овес не едят»).
«Муж и жена… (одна сатана»).
«Каков поп… (таков и приход»).
«Семь раз отмерь… (один раз отрежь»).
«Домашний теленок… (лучше заморской коровы»).
«Дома и стены… (помогают»).
«Один в поле… (не воин»).
«Баба с возу… (кобыле легче»).
«С мира по нитке… (голому рубашка»).
«Незваный гость… (хуже татарина»).
«Волка ноги… (кормят»).
«Мал золотник… (да дорог»).
«Не плюй в колодец… (пригодится воды напиться»).
«Старость… (не радость»).
«На бога надейся… (а сам не плошай»).
«Один пашет… (семеро руками машут»).
«Дом вести… (не лапти плести»).
«Мягко стелет… (да жестко спать»).
«Семь бед… (один ответ»).
«Что с возу упало… (то пропало»).
Что написано пером … того не вырубишь топором.
По одёжке встречают … а по уму провожают.
Кто хочет много знать … тот должен мало спать.
Слово не воробей … вылетит - не поймаешь.
Голод не тётка … пирожка не подсунет.
Маленькую лошадку хвали, а … на большую воз вали.
Бояться волков … быть без грибков.
Петь хорошо вместе, а … говорить порознь.
Верёвка хороша длинная, а … речь короткая.
Шутка - минутка, а … заряжает на час.
Поговорка - цветочек, а … пословица ягодка.
В зимний холод … каждый молод.
Весною час упустишь, … годом не наверстаешь.
Лето припасает, а… зима поедает.
Весна красна цветами, а … осень снопами.
Дружно за мир стоять… войне не бывать.
Не имей сто рублей, а … имей сто друзей.
Слово - серебро … молчание - золото.
Корень учения горек … да плод его сладок.
Не гордись званьем, а … гордись знаньем.
Разминка.
К какой группе языков относится русский язык: восточнославянской или западнославянской?
восточнославянской
Какое местоимение не имеет именительного падежа?
в толковых
Кто впервые из лексикографов применил термин «толковый»?
Даль
Как назвать жителя города Тулы?
В основе русского алфавита лежит кириллица или латиница?
Кириллица
В каком разделе лингвистики изучаются словосочетания и предложения?
в синтаксисе
Как назвать жителей города Курск?
Из какого языка заимствовано слово «футбол»?
английского
В каком словаре можно узнать о происхождении слова?
в этимологическом
Какой язык не является мировым: русский, немецкий, английский?
немецкий
Как называют жителей города Архангельска?
архангелогородцы
Какой стиль речи используется при написании газетных статей?
публицистический
Дефис – это орфограмма или пунктограмма?
Орфограмма
Кто является создателем современного русского литературного языка?
Пушкин
Как называется наука о языке?
Лингвистика
Назовите 7 пословиц и поговорок с числительным 7 (семь).
Семь раз отмерь, один раз отрежь.
У семи нянек дитя без глазу.
Семь плотников прямо столб не поставят.
Семь пятниц на неделе.
Семь бед - один ответ.
На семи ветрах.
Семи пядей во лбу.
Преданье старины глубокой
Переведите на современный русский язык устаревшие слова:
Вепрь... кабан.
Телец... бык.
Кур... петух.
Зегзица... кукушка.
Вертеп... пещера.
Скрижаль... памятная доска с текстом (преимущественно священным, культовым).
Вратарь... сторож у ворот.
2. Как в древности назывались следующие части тела?
Тело... плоть.
Лоб... чело.
Глаз... око.
Щека … ланита.
Грудь... перси.
Правая рука... десница.
Левая рука... шуйца.
Нога... стопа.
^ 3. Что такое перифраз или перифраз (а)?
Перифраз (перифраза) - описательное выражение, троп,
заключающийся в замене слова описательным оборотом, в котором
называются наиболее существенные признаки обозначаемого.
Замените перифразы одним словом.
Люди в белых халатах - врачи
Корабль пустыни - верблюд
Крылатый металл - алюминий
Королева спорта – лёгкая атлетика
Замените данные перифразы именами собственными
^ Солнце русской поэзии - Пушкин
Страна восходящего солнца - Япония
Город жёлтого дьявола - Нью-Йорк
Соловей старого времени... Боян («Слово о полку Игореве»)
^ Отец Отечества... Пётр Первый
Великий писатель земли русской... Л.Н. Толстой
Первооткрыватель Индии … Афанасий Никитин
Второй Сталинград … Ржев
Какие русские города называют так?
Ключ России … Смоленск
Сердце России … Москва
Карман России … Нижний Новгород
Северная Пальмира … Санкт-Петербург
Какие города, расположенные в Тверском регионе, получили такие перифрастические названия?
^ Каменный цветок Древней Руси … Тверь
Русская Венеция … Вышний Волочёк
Русской лексикографии - науке о словарях, теории и практике их составления, посвятили жизнь многие замечательные люди России.
Об одном из них писатель Андрей Битов сказал:
«Это наш Магеллан, переплывший русский язык от Аза до Ижицы. И было у него первое слово, которое он записал, и было оказавшееся последним, предсмертным. Представить себе, что это проделал один человек, невозможно, но только так оно и было».
^ Назовите этого лексикограф
Славяне по-разному здоровались во времена язычества и христианской поры
Ритуал приветствия очень значим при первоначальном контакте, ведь форма приветствия позволяет понять, как соотносится социальный статус собеседника со статусом встречающего, какого он пола и т.д. Поэтому, интересно знать, как здоровались в старину на Руси.
Языческие приветствия на Руси
В славянских былинах и сказках персонажи регулярно приветствовали лес, реку, поле, солнышко.
- Молодых людей встречали словами: «Гой еси, добрый молодец!», где присутствует древнейший корень, существовавший во многих языках – «гой». В русском языке он означал живительную силу, жизнь, а в словаре у Владимира Даля есть такие значения: «жить, говеть, здравствовать». Но у этого приветствия есть и другое толкование – согласно мнению некоторых специалистов это обращение говорит о принадлежности к одному племени, роду, общине, то есть имеет смысл «Ты наших кровей, ты наш!». Сочетание слов «гой» (жить) и «еси» (быть) можно понять как «Ты есть сейчас, и живи дальше!». В современном русском языке этот корень присутствует в слове «изгой», которое является фактическим антонимом «гоя», то есть человек, лишённый жизни, исторгнутый из неё.
- Другим приветствием, распространённым на Руси, было «Мир вашему дому!». Смысл его необычайно полон, здесь чувствуется уважение ко всему семейству, живущему под одной крышей и его родственникам. Предполагается, что в древней Руси это приветствие могло относиться и к домовому, и к соответствующему языческому божеству .
Видео о том, как здоровались славяне
Русские приветствия христианской поры
С введением христианства на Руси появилось множество новых приветствий. С той же поры по приветствию можно было определить, какого пришелец вероисповедания.
- Первые русские христиане приветствовали друг друга: "Христос посреди нас!", а ответом было: "Есть и будет!". Склонившись в сторону Византии, Русь почти родным ощущала и древнегреческий язык. Те же приветствовали друг друга восклицанием «Хайрете!» (радуйтесь), вслед за греками это приветствие прижилось и на Руси. Рефрен «Радуйся!» часто встречается в песнопениях, посвящённых Богородице, и он совпадает с тем, как здоровались наши предки.
- Другим приветствием той поры было «Бог в помощь!», оно часто применялось, когда человек миновал работающих людей. Ему на это отвечали «Слава Богу!» или «Во славу божию!». Эти обращения были уже не приветствием, а пожеланием, и до сих пор сохранились в употреблении многими соотечественниками.
Конечно, до нас дошли не все варианты старинных приветствий. Ведь в духовной литературе, которая тогда только и существовала, приветствия было принято опускать и сразу переходить к сути разговора.
Лишь в одном историческом документе 13 века – апокрифе «Сказание отца нашего Агапия» встречается удивительное по поэтичности приветствие: «Добреходити и добр вы путь буде».
Поклоны при приветствии на Руси
Приветствие в виде поклонов у нас не сохранилось, хотя ещё кое-где оно до сих пор используется. В Японии люди вообще постоянно кланяются друг другу при встрече, расставании или в знак благодарности, в Европе женщины приседают перед монархами. На Руси же когда-то раскланивались при встрече и прощании. Правда, и поклоны существовали разные.
Как здоровались славяне при встрече в общине уважаемого человека? – Кланялись низким, до земли поклоном, иногда даже целуя её. Это был «большой обычай», которому противостоял «малый обычай», когда кланялись в пояс перед друзьями и родственниками. Незнакомцев же приветствовали вовсе без обычая – прикладывали к сердцу руку и потом опускали её долу. Вообще движение от сердца к земле было истинно славянским, а жест от сердца к солнцу – инородным. При любом поклоне рука прижималась к сердцу, что у предков означало чистоту намерений и сердечность.
Любой поклон как физически, так и метафизически показывал смирение перед встречаемым, поскольку содержал элемент беззащитности, ведь склонивший голову человек не видит стоящего перед ним, подставляя ему шею – самую беззащитную часть тела.
Рукопожатия на Руси
С помощью древнейшего жеста касания ладоней собеседники могли без единого слова многое понять. В силе и продолжительности рукопожатия было заложено много информации. Так, длительность рукопожатия соответствовала теплоте отношений. Давно не видавшиеся люди и близкие друзья, радуясь встрече, часто совершали рукопожатия обеими руками.
Первым протягивать руку должен был старший человек, который как бы приглашал младшего в свой круг.
Кисть должна быть обнажённой, свидетельствуя о доверии, что сохранилось и в современной России.
Иногда касания происходили не кистями рук, а окончанием предплечий. Так приветствовали друг друга воины, чтобы убедиться, что у встречного человека нет оружия и показать свою безоружность. Сакральность такого приветствия в том, что вместе с запястьями соприкасаются и пульсы, вводя людей в духовный резонанс, соединяя их дух, что очень важно для русских традиций. Позднее, когда был отработан строгий этикет, пожимать руки предписывалось лишь друзьям.
А чтобы поздороваться просто со знакомыми, достаточно было просто приподнять шапку. Отсюда и пошло выражение «шапочное знакомство», то есть поверхностное, не близкое.
Объятия во время приветствия
Применялись на Руси и обнимания, причём, также в разных видах:
- Очень примечательным было объятие между мужчинами «сердце к сердцу», которое должно было означать их полное доверие друг к другу, но на самом деле всё было наоборот, поскольку таким маневром мужчины могли убедиться, что собеседник не вооружён.
- При внезапном прекращении битвы применялось братание – своеобразные объятия.
- Родственники всегда обнимались при встречах.
- Обнимались и перед исповедью в церкви, что помогало к ней подготовиться, простить других и просить прощения самому (ведь в храме присутствовали вместе и обиженные и обидчики, хорошо знавшие друг друга).
Поцелуи при приветствии
- Очень старой традицией в России является троекратный поцелуй, сохранившийся до сих пор. У христиан число три сакральное, напоминающее о Троице, являющееся оберегом и дающее надежду. Так было принято целовать гостей, которые для русских были сродни входящему в дом ангелу.
- Другой поцелуй, запечатлённый на руке, означал преклонение и почтение. Так приближённые могли целоваться с государем, иногда лобызая даже не руку правителя, а ногу. Такой же поцелуй стал частью приветствия и благословения священника. Подобным образом в церкви расцеловывали тех, кто только что удостоился тайного святого причастия, в данном случае этот поцелуй одновременно означал приветствие и поздравление очищенного, обновлённого человека.
- Низший по статусу человек мог поцеловать плечо более высоко стоящего на социальной лестнице, а тот отвечал ему поцелуем в голову.
Не просто формальный, а сакральный смысл поцелуев на Руси явно проявлялся в том моменте, что целовать руку государя могли не все, в частности, это запрещалось послам нехристианских государств.
«Привет» и «здравствуй»
Эти привычные приветствия имеют интересную историю. Слово «здравствуй» не сводится лишь к значению «здоровья», как мы его воспринимаем в настоящее время, желая человеку долгих лет жизни и этого самого здоровья. Интересно, что корень «здрав» или «здров» есть и в авестийском, греческом и древнеиндийском языках. Изначально, возможно, приветствие «здравствуйте» имело два составляющих: «Съ» (хороший) и «дорво» (дерево). Дерево здесь оказалось потому, что для древних славян, ещё не знающих христианства, оно означало благополучие и крепость. Поэтому такое приветствие означало пожелание встречному человеку такой же выносливости, крепости и благополучия.
Это приветствие мог произносить только человек, сам принадлежащий к сильному роду, то есть оно использовалось только свободными людьми. А холопы могли приветствовать только словами «бью челом».
Самое первое упоминание приветствия «здравствуйте» было обнаружено в летописи, относящейся к 1057 году. В этой хронике автор написал фразу: «Здравствуйте же многие лета».
Видео о том, как здоровались в старину на Руси
Проще трактуется слово «привет», которое также составное: «при» и «вет». Первый корень встречается во многих словах (приклонить, приласкать, приблизить), он означает приближение чего-либо или кого-либо. Второй корень так же жив во многих словах (весть, ответ, совет). А в сумме получается проявление близости, которое позволительно только к близким людям, которым мы словно передаём добрую весть.
Как Вы думаете, почему многие приветствия древних славян не перешли к современным? Поделитесь своим мнением в
«Маме надо быть сильной. Спартанцы считали, что только сильная мать родит сильного воина. По сегодняшним меркам, если женщина в беге развивает скорость более четырех своих ростов в секунду, если из виса поднимает ноги к турнику 5-10 раз подряд и может подтянуться до подбородка, то это обещает более легкие, быстрые и безболезненные роды.
Будущей маме полезно не только «гулять на свежем воздухе», но и бегать, плавать, заниматься специальной гимнастикой».
Каждая ли будущая мама сегодня способна на это? Едва ли, если учесть, что сегодня большинство женщин имеют «сидячую» работу и ведут малоподвижный образ жизни.
Мы считаем себя продвинутыми и просвещенными. Многие процессы в нашей жизни практически полностью автоматизированы и поставлены на поток. Мы живем в век технологий. И рождение детей тоже чем-то похоже на конвеерное производство: с момента зачатия (а в отдельных случаях и до него) - вы сразу попадаете в поток. Сначала это регулярное посещение женской консультации, курсы будущих мам, выбор клиники для родов, одежда для беременных, йога для беременных, косметика для беременных, аква-аэробика и гимнастика для беременных, затем беби-йога, восстанавливающие процедуры и т.д. - чем не конвейер?
Вроде бы все логично, ведь беременность - это особенное состояние женщины, но почему тогда мы стали сложнее рожать?
И. Панов "Ожидание". 2005 г.
Сегодня количество , сложных и искусственных родов, недоношенных детей увеличилось в разы. И это не смотря на то, что медицина вроде бы шагает вперед.
Быть может, в данном вопросе стоит обратиться к опыту прошлых поколений и сделать шаг назад, чтобы понять, в чем же дело?
Как известно, раньше практически каждая семья была многодетной. И это было не трое детей, как сегодня, а 7, 9, 12 и более детей. Кесарево сечение еще не применялось, как и анестезия, и другие «вспомогательные» средства. Женщины «трудились» практически каждый год, рожая по ребенку. И далеко не всегда их труд облегчали. Что уж говорить о декретном отпуске, пособиях, молочной кухне и доступном детском питании. А нужно ли это все было раньше?
Материнство предлагает вспомнить, как рожали наши прабабушки.
Боль вчера и сегодня
«Сплошной опрос крестьянок и женщин, занятых тяжелой физической работой (в Чехословакии) показал, что у 14% женщин роды проходили вообще безболезненно, большинство считало боль «вполне терпимой», и лишь немногие называли ее сильной. Когда европейские доктора поехали к индейцам Северной Америки, то узнали, что там женщины ожидают ребенка с радостью и обычно роды идут легко и без болей. Если учесть, что у животных рождение детенышей тоже, как правило, не причиняет матерям страданий, то вывод напрашивается сам собой: европейским женщинам разговорами о болях просто внушают, что роды болезненны».
Из книги Б. П. и Л. А. Никитиных «Мы, наши дети и внуки» (1978-1988 гг.)
Говорят о том, что решающее влияние на ход родовой деятельности и возникновение боли имеет установка роженицы, ее общий настрой. Облегчает процесс и мысль о том, что эта боль несет в себе благие цели. Специалисты по обезболиванию считают, что боль, которую не считают вредной, легче переносится.
Исследованию боли во время родов посвящено много . Интересны наблюдения за племенами индейцев Северной Америки, где роженица часто просто останавливала своего коня, расстилала прямо на снегу теплую накидку и спокойно рожала ребенка. Затем она заворачивала в тряпку новорожденного, снова садилась на коня и догоняла своих соплеменников, которые даже не всегда замечали, что она только что родила. Этот феномен подтвердился во время Второй Мировой Войны, когда женщины, находящиеся в немецких лагерях принудительного труда, приходили в кабинет врача сразу после работы, достаточно легко рожали и через несколько часов снова отправлялись на работу. Ученые объясняют это так: в рамках тяжелых условий жизни и необходимости выживания в суровых природных условиях женщины не позволяют себе проявлять родовые страхи и комплексы, что и обеспечивает легкий характер течения беременности и большей частью безболезненные роды.
В 1940-х годах роды переносятся в больницу, где роженица становится «больной», нуждающейся не в человеческой теплоте и поддержке, а четкой помощи хирурга и анестезиолога.
Как раньше рожали
В старину рождение ребенка, несмотря на кажущуюся простоту, было окружено массой обычаев, примет и обрядов. Многие из них сегодня обрели научное объяснение и вполне применимы.
Место для родов
Многие помнят рассказы о том, что крестьянки рожали прямо в поле, в хлеву или в бане. Гораздо реже встречаются упоминания о родах дома. Это связано с поверием, что место родов считается нечистым.
Интересно и предположение о причине нечистоты родильного места - дело не только в санитарных условиях, а в том, что женщины при схватках и потугах могли сквернословить.
Наиболее подходящей для родов считалась баня. Перед родами ее деревянные стены и пол начищали добела и пропаривали в определенной последовательности, чтобы роды были легкими.
Родильный стул XVIII века
Поза для родов
Приспособления, кресла для родов придуманы медиками скорее для своего удобства, нежели для комфорта роженицы.
Раньше подобных конструкций не было. Позу для родов советовала повивальная бабка, которая выполняла роль врача и акушерки в одном лице. Говорят, что простые крестьянки чаще рожали стоя, либо на корточках, часто держась руками за лавку или другую опору. Тогда как дамы из высшего общества рожали лежа.
У других народностей также встречаются «активные» позы во время родов: в Голландии в приданное невесты входил специальный стул для родов, древние египтянки рожали на корточках на специальном священном камне, в Японии тоже встречались случаи родов сидя, подложив связку соломы, у некоторых народов практиковались совместные роды - на коленях у мужа.
Как облегчить роды
Чтобы облегчить процесс родов, существовало поверье - открыть все, чтобы ребенок легче пришел в этот мир. С этой целью отворяли двери и окна, ящики, печные заслонки, развязывали каждый узел на одежде роженицы, расплетали волосы.
В Китае рядом с роженицей открывали зонт, а в Индии ей давали ключ.
Сообщать о родах старались только повитухе, не посвящая в это посторонних людей - опасались «сглаза». Повитуха пробиралась в дом огородами, чтобы не привлечь внимания.
Во время родов перед иконами зажигали венчальные свечи.
Иногда, чтобы снять напряжение, роженице давали пожевать собственные волосы. Есть упоминание об этом у М. А. Булгакова в рассказе «Записки юного врача»: «Раза три привозили нам рожениц. Лежит и плюется бедная женщина. Весь рот полон щетины. Примета есть такая, будто роды легче пойдут».
Деревенские «бабки» иногда обильно посыпали родовые пути сахаром - чтобы ребенок, почувствовав сладенькое, скорее появился на свет. Там же у Булгакова: «…Приезжаю я к роженице… Ну, понятное дело, исследую, чувствую под пальцами в родовом канале что-то непонятное: то рассыпчатое, то кусочки… Оказывается, сахар-рафинад! …Знахарка научила. Роды, говорит, у ей трудные. Младенчик не хочет выходить на Божий свет. Стало быть, нужно его выманивать. Вот они, значит, его на сладкое и выманивали!»
Спать после родов маме не давали, так как считали, что если она заснет, малыша могут подменить черти.
К. В. Лемох "Новый член семьи". 1880-е
Новорожденный
Перевязывали пуповину обычно материнским волосом, как бы связывая мать с малышом. Затем переставшую пульсировать пуповину обрезали.
Повитуха совершала над младенцем прообраз популярной сегодня беби-йоги: разглаживала ручки, ножки, животик, «правила» головку.
Если рождался слабый ребенок, то его отправляли для «пропекания» в печь. Дело в том, что материнская утроба считалась своеобразной печью. И если малыш «не допекся», то его на лопате трижды помещали внутрь остывающей печи, считая, что теперь он будет более сильным и крепким.
Затем малыша обмывали. Это делали в специальной воде, приготовленной по особенному: с использованием соли, куриного яйца и серебряной монеты: от болезней, чтобы был белым и чистым, для богатства. При этом приговаривали: «Мыла бабушка не для хитрости, не для мудрости, Мыла ради доброго здоровьица, Смывала причище, урочище, призорище (разные виды сглаза). Водушка текуча, Анюшка ростуча, Водушка в землю, Анюшка кверху». После воду выливали на избу снаружи - на угол, где были иконы. Старались плеснуть повыше, так как считали, что от этого зависит рост малыша.
Сегодня за помощью обращаются к остеопатам. А раньше бабка повитуха сама делала послеродовый массаж - вправляла золотник (на языке знахарей так именуют матку), «ставила на место» внутренние органы. Не исключено, что в том числе и эти манипуляции становились причиной материнской смертности, которая, как известно, была высокой. Современные медики категорически запрещают любой массаж живота в течение двух месяцев после родов.
В различных губерниях существовали традиции по закапыванию под стеной дома или под деревом, в некоторых закопать ее следовало отцу и на этом месте посадить дерево. Закапывать ее следовало особенным образом, соблюдая вековые традиции.
Совместные роды
Говорят, что совместные роды - отнюдь не новомодная новинка. В старину, если отец не был на охоте или в дальнем странствии, он тоже принимал участие в процессе деторождения: развязывал пояс, поил водой жену, при сильных болях касался коленом ее спины. Интересно, но сегодня , чтобы снять нагрузку с позвоночника, учат на специальных курсах будущего отца.
Новорожденного ребенка заворачивали в отцовскую рубаху - чтобы «батя любил», а затем в отцовский тулуп - чтобы был богат. При этом рубаху снимали прямо с отца, чтобы она сохраняла родной запах.
Самого отца угощали кашей с солью и перцем и приговаривали: «Солоно и горько рожать».
В это же время, отец присутствовал на родах не у всех древних народов. Этого не было, например, в Китае и Древнем Риме. Там все домочадцы на время родов покидали дом.
Крещение
Раньше на Руси ребенка обычно на девятый день от рождения (нередко и раньше). В этот день он обретал свое имя. Если крестить в этот срок не могли, то ребенка старались ни на минуту не оставлять без присмотра. До момента крещения всех детей звали Богданами. Отсюда и народная поговорка: «Рожден, а не крещен, так Богдашка».
Считалось, что после крещения малыш становится крепче здоровьем. Стоит упомянуть и то, что малыша в купели окунали в прохладную воду, тем самым запуская защитные реакции организма.
Существовали свои , связанные и с таинством крещения. Например, считалось, что если с отрезанной прядью волос поплывет - значит ребенок будет здоровым, закружится - к счастью, а если утонет - это дурной знак. Об этом упоминает Л. Н. Толстой в романе «Война и мир»: «…Нянюшка сообщила ему, что брошенный в купель вощечок с волосками не потонул, а поплыл по купели».
Хорошим знаком был крик ребенка при опускании в купель.
Чепчик после крещения не снимали целых 12 дней. Крестильную одежду далее не использовали, а оставляли для крещения других детей, чтобы они были дружны между собой.
А. Венецианов "На жатве. Лето"
После родов - сразу в поле?
Конечно, по современным представлениям, на Руси не было отпуска по беременности и родам. Но представление о том, что в поле, соответствуют скорее последнему столетию, в то время как до 20-го века это было далеко не так.
В начале 12-го века внучка Владимира Мономаха, Евпраксия, написала трактат о женской гигиене, в котором говорится, что беременная должна остерегаться усталости, а после трудов родин ей важно отдыхать и содержать свое тело в чистоте - мыться в бане каждые три дня. Кормящей матери следует всячески помогать - освобождать от тяжелой работы и давать дополнительное питание.
«Несоблюдение этого основного гигиенического правила может повлечь за собой, по меньшей мере, неправильность в положении матки, причиняющее страдания на всю последующую жизнь, не говоря уже о других болезнях». Это цитата из дореволюционной книги В. Жука «Мать и дитя».
Г. Плосс описал в своем трехтомнике под названием «Женщина» подходы к послеродовому периоду у разных народов, где отметил, что при отсутствии отдыха у родильниц «...вследствие слишком раннего оставления постели развиваются опущения и изменения положения матки, выпадения влагалища и т.п., которые впоследствии служат постоянным источником болезней и преждевременной хилости».
Отрывок из книги В. Бердинского «Крестьянская цивилизация в России»: «…А после родов роженицы кладутся на пол на ржаную солому, где лежат неделю. Во все это время каждый день, по два раза, согревается баня, куда она ходит в самой изорванной одежде с костылем в руке, чтобы показать, что роды ей дались нелегко — избежать «уроков», отчего можно заболеть. Из бани возвращаясь, нужно опираться на плечо повитухи или мужа».
Цитата из брошюры «Самоврачевание и скотолечение русского старожилого населения Сибири»: «Три дня, пока делаются роженице три бани, она должна лежать в постели. После трех дней, смотря по состоянию ее здоровья, бабушка или оставляет ее в постели, или советует „похаживать помаленьку по избе, чтобы крови не застаивались“. Иные лежат в постели до пяти, даже до девяти „дёнъ“, если есть кому „ходить по-дому“… Шесть недель родившая считается полумертвой… Вот как эти ребята достаются! (...) По настоящему-то, по правилу-то, как прежние старухи говаривали, и корову ей нельзя доить шесть недель. Только это исполняют в больших семьях, где есть кем замениться».
Послеродовый «отпуск» важен для дальнейшего здоровья женщины, он увеличивает шансы на благополучную следующую беременность и роды.
Женщины, находящиеся в суровых жизненных условиях, например во время войн, недавно овдовевшие, были вынуждены практически сразу после родов отправляться «в поле», так как кто-то должен был кормить семью. Мало кто знает о последствиях таких «ранних выходов». Эти женщины затем носили особую перевязь, которая проходила между промежностью и завязывалась на плече. Это приспособление придерживало выпадающие внутренние органы.
В 80-х годах прошлого столетия в Чехословакии была поставлена цель доказать пользу от раннего вставания после родов. Исследуемых женщин разделили на 2 группы: первая поднималась с постели через 2-4 часа после родов, а вторая через 2-3 суток. За мамами ухаживал персонал. На 7-9 сутки медики с удивлением констатировали факт, что во второй группе - с более долгим лежанием, женщины имели меньше послеродовых осложнений, лучше чувствовали себя физически и эмоционально.
Но кто же ухаживал за молодой мамой после родов? Не стоит забывать про повитуху, которая помогала и после родов: существовал целый ряд традиций, по которым женщину «очищали и расслабляли», настраивали на новую в ее жизни роль - мамы. Помогали и соседки, которые приходили помочь по хозяйству и приносили с собой готовую еду.
Как пишет Татьяна Гшвенд, перинатальный педагог, все старались преследовать единую цель - помочь молодой женщине, поддержать ее, дать ей ресурсы для скорейшего эмоционального и физического восстановления.
В былые столетия уровень оказания медицинской помощи был значительно ниже, чем сейчас. Сказывался и недостаток гигиены, и частые эпидемии и другие бедствия, зачастую приводившие к повышению материнской и детской смертности.
Но при этом надо признать, что в целом уровень здоровья, физической силы и крепости матерей был довольно высоким. Постоянная физическая активность, свежий воздух и натуральные продукты способствовали повышению защитных сил организма. Увы, многие из нас сегодня лишены всего этого, что сказывается в том числе на протекании беременности и родов.
Давайте же постараемся взять лучшее из опыта предков, не отвергая в то же время достижений современной медицины, которых прабабушкам подчас так не хватало!
Как пировали в старину на Руси.Больше всего подробных описаний русской кухни рубежа XVIII и XIX веков, мы можем найти у иностранных путешественников, непонятно каким ветром занесенных в «варварскую Россию».
.
Для русских роскошные пиры были обыденностью, не заслуживающей того, чтобы быть упомянутой в письмах или мемуарах, на иноземных же гостей гостеприимство, безумная щедрость и запредельная роскошь русского дворянства производила неизгладимое впечатление.
«В то время гостеприимство было отличительной чертой русских нравов, — вспоминал в своих «Записках» француз Ипполит Оже. — Можно было приехать в дом к обеду и сесть за него без приглашения».
По словам французской актрисы мадемуазель Фюзиль, жившей в России с 1806 по 1812 годы, «в русских домах существует обычай, что раз вы приняты, то бываете без приглашений, и вами были бы недовольны, если бы вы делали это недостаточно часто: это один из старинных обычаев гостеприимства».
.
«Известно, что в старые годы, в конце прошлого столетия, гостеприимство наших бар доходило до баснословных пределов, — вторит им поэт и мемуарист Петр Андреевич Вяземский. — Ежедневный открытый стол на 30, на 50 человек было дело обыкновенное. Садились за этот стол, кто хотел: не только родные и близкие знакомые, но и малознакомые, а иногда и вовсе незнакомые хозяину» .
В одном из номеров журнала «Молва» за 1831 год, в разделе «Моды», можно найти следующее описание богатой столовой: «В нарядных столовых комнатах располагаются по углам бронзовые вызолоченные треножники, поддерживающие огромные сосуды со льдом, в который ставят бутылки и проч. На завтраках господствует необыкновенная роскошь. Салфетки украшены по краям шитьем, а в средине оных начальные буквы имени хозяина дома. Во всех углах ставят разнообразные фарфоровые сосуды с букетами цветов. Ими же покрывают печи и камины в столовых и других парадных комнатах».
Начало обеда было торжественным, хозяева и гости шли под музыку, в танце, «польским или полонезом, или церемониальным маршем, из гостиной длинным польским попарно, чинно в столовую».
По словам Ференца Листа, полонез «вовсе не был банальной и бессмысленной прогулкой; он был дефилированием во время которого все общество, так сказать, приосанивалось, наслаждалось своим лицезрением, видя себя таким прекрасным, таким знатным, таким пышным, таким учтивым».
Действительно, во время шествия под музыку гости показывали себя, свой наряд, изящество манер и светскость. «Каждый мужчина подставляет свой локоть даме, и вся эта процессия из 30 — 40 пар торжественно выступает под звуки музыки и садится за трехчасовое обеденное пиршество», — сообщала в письме к родным в Англию мисс Мэри Вильмот, воспитанница княгини Дашковой.
«Обед обыкновенно состоял из 7—8 «антре», — вспоминал известный ученый, теоретик церковного пения Юрий Карлович Арнольд. — После 3 перемены встает наипочетнейший гость и возглашает тост за здоровие Государя Императора и всего Августейшего Царского Дома. Затем другой почетный гость желает здоровья и счастья хозяину, третий пьет за здравие хозяйки. С каждой переменой меняются и вина, а общество все более воодушевляется; тосты растут; отец провозглашает тост в честь любезных гостей, потом следуют другие тосты; а когда доходит до 5-й, 6-й перемены, то уже общий смешанный гул идет по залу».
Что касается кушаний - обеденному столу традиционно предшествовал закусочный.
Знаменитый путешественник маркиз де Кюстин вспоминал: «На Севере принято перед основною трапезой подавать какое-нибудь легкое кушанье — прямо в гостиной, за четверть часа до того как садиться за стол; это предварительное угощение — своего рода завтрак, переходящий в обед, — служит для возбуждения аппетита и называется по-русски, если только я не ослышался, «закуска».
Слуги подают на подносах тарелочки со свежею икрой, какую едят только в этой стране, с копченою рыбой, сыром, соленым мясом, сухариками и различным печением, сладким и несладким; подают также горькие настойки, вермут, французскую водку, лондонский портер, венгерское вино и данцигский бальзам; все это едят и пьют стоя, прохаживаясь по комнате. Иностранец, не знающий местных обычаев и обладающий не слишком сильным аппетитом, вполне может всем этим насытиться, после чего будет сидеть простым зрителем весь обед, который окажется для него совершенно излишним».
Елена Лаврентьева в книге «Культура застолья XIX века» пишет:
«Разговор о составе дворянского застолья начала XIX века начнем с рассказа о блюдах русской национальной кухни. К сожалению, названия многих из них незнакомы современному русскому человеку, а некоторые традиционные продукты русской национальной кухни в наше время считаются изысканными, дорогими и поэтому доступными лишь для состоятельных покупателей.
Непременным блюдом обеденного стола был суп. Русская кухня, как известно, славится очень богатым ассортиментом супов. «Когда обед не церемонный и за ним присутствуют родственники и приятели, то все глубокие тарелки для супу ставятся обыкновенно перед хозяйкою, которая в таком случае сама разливает суп, а лакей разносит его по сидящим за столом. При больших же церемонных обедах суп в глубоких тарелках уже предварительно ставится перед прибором каждого гостя», — читаем в «Энциклопедии русской опытной и сельской хозяйки».
Из горячих супов особенно популярны в XIX века были щи и уха, а из холодных — ботвинья. Щи занимают особое место в ряду русских национальных супов. Вкусом русских щей восхищались иностранцы, побывавшие в России. А. Дюма даже включил рецепт щей в свою кулинарную книгу. К щам из свежей капусты обычно подавались пирожки или кулебяка с мясной начинкой, к щам из квашеной капусты — рассыпчатая гречневая каша.
«Если черепаховый суп принадлежит Англии, то уха, суп из рыбы, принадлежит России», — так говорил знаменитый Карем.
Варили уху из разных пород рыб. Благородные породы придавали бульону тонкий, нежный вкус, а так называемая рыбная мелочь (ерши, окуни) делала бульон более наваристым и ароматным. В сборную уху добавляли налимью печень («потроха»).
Когда готовили барскую уху, рыбу варили в огуречном рассоле, а основу пьяной ухи составляли кислые «шти»: «Сиги, судаки, налимы, окуни или стерляди варить в кислых штях; когда порядочно укипит, то влей туда белого вина и французской водки, также лимону и разных кореньев и опять дать вскипеть; при подавании же на стол положить в нее поджаренного сухого хлеба и посыпать солью, перцем и мушкатным орехом» (из книги «Старинная русская хозяйка, ключница и стряпуха»).
Хозяева любили изумлять гостей огромными размерами рыбных блюд. Паровой котел, в котором подавался на одном из обедов у знаменитого богача Всеволожского разварной осетр, несли на «какой-то платформе» четыре дюжих «кухонных мужика».
К традиционным блюдам русской кухни относятся и блюда из домашней птицы: индейка с лимоном; лапша с курицей; цыплята в рассольнике; жареный гусь с яблоками; утка, обложенная огурцами; курица в кашице; жареная курица, налитая яйцами; потрох гусиный и утиный».
Чрезвычайно удивляло иностранцев обилие фруктов, которые были доступны русской аристократии даже посреди самой лютой зимы.
«Обед продолжался почти четыре часа, — вспоминает Мэри Вильмот. — Были спаржа, виноград и все, что можно вообразить, и это зимой, в 26-градусный мороз. Представьте себе, как совершенно должно быть искусство садовника, сумевшего добиться, чтобы природа забыла о временах года и приносила плоды этим любителям роскоши. Виноград буквально с голубиное яйцо».
В другом письме она сообщает: «Мы ведем рассеянный образ жизни. Бесконечные балы, длящиеся по четыре часа кряду, обеды, на которых подаются всевозможные деликатесы, плоды совместного труда природы и человека: свежий виноград, ананасы, спаржа, персики, сливы etc. Забыла упомянуть, что сейчас в Москве на тысячах апельсиновых деревьев висят плоды»
.
Многие городские усадьбы московской знати славились теплицами и оранжереями.
По словам сестры Мэри, Кэтрин Вильмот, «теплицы здесь — насущная необходимость. Их в Москве
великое множество, и они достигают очень больших размеров: мне приходилось прогуливаться меж рядов ананасных деревьев — в каждом ряду было по сто пальм в кадках, а на грядках оранжереи росли другие деревья».
В журнале «Московитянин» от 1856 года приводятся воспоминания «Москва за столом», где расписывал весь порядок подачи блюд «в старые времена», то есть еще до наполеоновского нашествия.
«Обыкновенно, после водки, которая в разных графинах , графинчиках и бутылках, стояла на особенном столике с при личными закусками из балыка, семги, паюсной икры, жареной печенки, круто сваренных яиц, подавали горячее, преимущественно состоящее из кислых, ленивых, или зеленых щей, или из телячьей похлебки, или из разсольника с курицей, или из малороссийскаго борща (последнее кушанье очень часто являлось на столе графа Разумовского, урожденного малоросса).
За этим следовали два или три блюда холодных, как-то: ветчина, гусь под капустой, бужанина под луком, свиная голова под хреном, судак под галантином, щука под яйцами, разварная осетрина, сборный винигрет из домашней птицы, капусты, огурцов, оливок, каперсов и яиц; иногда подавалась говяжья студень с квасом, сметаной и хреном, или разварной поросенок и ботвинья преимущественно с белугой. После холодного непременно являлись два соуса; в этом отделе употребительнейшие блюда были — утка под рыжиками, телячья печенка под рубленым легким, телячья голова с черносливом и изюмом, баранина с чесноком, облитая красным сладковатым соусом; малороссийские вареники, пельмени, мозги под зеленым горошком, фрикасе из пулярды под грибами и белым соусом, или разварная сайка, облитая горячим клюковным киселем с сахаром. Четвертая перемена состояла из жареных индеек, уток, гусей, поросят, телятины, тетеревов, рябчиков, куропаток, осетрины с снятками, или бараньяго бока с гречневой кашей. Вместо салата подавались соленые огурцы, оливки, маслины, соленые лимоны и яблоки.
Обед оканчивался двумя пирожными — мокрым и сухим. К мокрым пирожным принадлежали: бланманже, кампоты, разные холодные кисели со сливками, яблочные и ягодные пироги, (нечто в роде нынешних суфле), бисквиты под битыми сливками, яичницы в плошечках с вареньем, (тоже что современные повара называют омлетом или французской яичницей), мороженое и кремы. Эти блюда назывались мокрыми пирожными, потому что они кушались ложками; сухие пирожныя брали руками. Любимейшие кушанья этого сорта были: слоеные пироги, франшипаны, левашники, дрочены, зефиры, подовые пирожки с вареньем, обварные оладьи и миндальное печенье.
Сверх того к горячему всегда подавались или кулебяки, или сочни, или ватрушки, или пироги и пирожки. Кулебяка до сих пор сохранила свой первобытный характер: она и тогда была огромным пирогом с разнообразнейшею начинкою, из сухих белых грибов, телячьего фарша, визиги, манных круп, сарачинскаго пшена, семги, угрей, налимних малок, и проч. и проч. Пироги и пирожки по большей части имели жирную мясную начинку с луком, либо с капустой, яйцами, морковью и очень редко с репой.
Все это орошалось винами и напитками, приличными обеду. На столе ставили квасы: простой, красный, яблочный, малиновый и кислыя щи. Подле квасов помещали пива, бархатное, миндальное, розовое с корицей и черное, (в роде портера). Оффициянты безпрестанно наливали гостям в широкие бокалы вина: мадеру, портвейн, кипрское, лиссабонское, венгерское, и в рюмки: лакрима, кристи, малагу, люнель. Но более всего выпивалось наливок и ратафий разных сортов
.
После полутора-часоваго обеда хозяин и гости вставали из-за стола.
Желающие кушали кофе; но большинство предпочитало выпить стакан или два пуншу, и потом все откланивались вельможному хлебосолу, зная, что для него и для них, по русскому обычаю, необходим послеобеденный отдых.
"Вот как жили в старину наши деды и отцы! Да, кто любит хорошо покушать, тот верно полюбит Москву, привольно ему будет в Белокаменной...»
Сейчас много разговоров о том, как в старину была устроена жизнь беременной женщины и женщины, недавно родившей. Бытует мнение, что беременные и родившие как сыр в масле катались. Особенно грешат выдумыванием всяческих небылиц сторонники так называемых естественных родов, долгого грудного вскармливания и совместного сна. А как обстояли дела на самом деле?
Увы, ничего этого не было. О беременности женщины, как правило, узнавали достаточно поздно, поскольку единственным достоверным признаком того, что женщина беременна, было явное шевеление плода. То есть, когда у женщины прекращалось «рубашечное», она предполагала, что «затяжелела», но говорили о состоявшейся беременности только после того, как плод начинал шевелиться.
То, что якобы к беременным на Руси относились с благоговением, - миф. Беременность зачастую воспринималась как помеха и всегда как нечто совершенно обыденное: подумаешь, понесла, дурное дело не хитрое. Беременность не воспринималась как таинство, это был естественный процесс, стоивший не больше внимания, чем легкий насморк. В старину считали, что выкидыш у женщины может быть только по двум причинам: по грехам или «сделали», а не от тяжелой работы, поэтому никаких поблажек беременная не получала, работала по-прежнему много и тяжело, выполняя все свои обязанности по дому. Как свидетельствуют историки, нередко баба шла рожать, бросив белье в корыте или недомешанное тесто. Что касается родов в поле, о которых так любят говорить почитатели естественного образа жизни, то это, конечно, иллюзия, что женщины откладывали в сторону серп, рожали, и тут же вскакивали на ноги, чтобы продолжить работу - «и ничего», и все, мол, были здоровые и крепкие.
Несмотря на то, что такие роды не были редкостью, ни одна здравомыслящая женщина не желала разрешиться в поле. Да, бывали случаи родов прямо в стогу, но это не была норма. Если начало родин заставало женщину в поле, то она старалась попасть домой, чтобы роды прошли в более подходящих условиях. Хорошо, если встречалась телега, - ее могли довезти до избы, впрочем, бывало, что женщина, которую растрясло в телеге, прямо в ней и рожала. В остальных же случаях роженица добиралась до дома пешком. В поле рожали те, кто не успел добежать до дома. Случались роды и на берегу реки во время полоскания белья, бывало, что женщины ухитрялись родить во время «шопинга» - на ярмарке.
Роды принимала повитуха, она же повивальная бабка. Это женщина, овладевшая акушерским искусством и оказывающая роженицам помощь. Повитуха контролировала весь процесс родов, который мог длиться и несколько суток, при необходимости принимала меры для исправления положения плода, для ускорения родов, пеленала родившегося младенца - повивала, от чего, собственно, и происходит наименование этих древних акушерок - повитухи. Кстати, в обязательный послеродовой курс восстановления входило и повивание родильницы - бабка дня через два-три вела ее в баню, там распаренной женщине «правили живот» и затем на несколько часов, а при необходимости - на несколько дней - туго утягивали тканевыми бинтами - это служило профилактикой грыж и выпадения матки. Но пеленание далеко не всегда спасало от этой беды.
Как же проходили собственно роды?
Поняв, что женщине пришло время родить, свекровь, мать или другая женщина в семье посылала кого-нибудь или сама шла за повитухой. Опять же, из боязни, что нечистая сила может навредить роженице, шли окольными путями и бабку звали не прямым текстом, а иносказательно: «Зашла бы ты нашу корову посмотреть, а то обещалась, а не идешь». Услуги повитухи оценивались примерно в десять копеек, один хлеб и один пирог. Если свекровь была скупа, и о цене договориться не удавалось, то так и приходилось женщине рожать без более или менее квалифицированной помощи.
«Жница», К. Маковский
Роженицу обычно уводили в натопленную баню - самое чистое помещение на подворье. У кого по бедности не было бани, рожали прямо в избе. Там, в обществе повитухи, роженица переживала период схваток. Существовало множество приемов для ускорения родов. Схватки женщина обычно переносила стоя: ее ставили в дверном проеме и заставляли висеть на брусе или на вожже, перекинутой через брус. Если процесс затягивался, то роженицу могли трижды обвести вокруг стола, принудить дуть в бутылку, опрокинуть на доске (положить на широкую доску и резко переместить из положения вниз головой в положение вниз ногами), заставить подняться по лесенке на сеновал и спуститься обратно, внезапно окатить ведром ледяной воды, или подговаривали других женщин резко ворваться в баню с криками «Горим! Пожар!», колотя при этом скалками в корыта.
Если уж дела обстояли совсем плохо, то посылали к священнику служить молебен и открыть Царские врата - последнее считалось особенно действенным. Ни о каком кесаревом сечении для простой крестьянской бабы не могло быть и речи. Если после родов плохо отходил послед, то женщине пихали в рот пальцы или ее же волосы - считалось, что возникающий при этом рвотный позыв способствует отделению плаценты. Неудивительно, что при таком родовспоможении в России до революции каждые седьмые роды заканчивались смертью женщины. Так что разговоры о том, что в старину рожали легко, тоже не более чем выдумка.
Мужчины никогда не присутствовали при родах. Исключение составляли случаи, если требовалось провести какие-то манипуляции с роженицей, например, поднять ее на доску. Только тогда могли позвать для подмоги мужиков, которые после оказания необходимой помощи тут же уходили. Никому и в голову не могла прийти такая блажь, как совместные роды.
Новорожденному пуповину перевязывали льняной ниткой и перерезали, в некоторых областях было принято, чтобы повитуха перегрызала пуповину. Пригласить на роды врача могли себе позволить только городские жители при условии, что они были платежеспособны. О такой роскоши, как роды в родильном доме, не могло быть и речи. Загвоздка в том, что самый первый родильный дом появился в России в Москве в 1764 году и предназначался он не для комфорта рожениц и новорожденных, а для того чтобы сократить количество «уличных» родов у гулящих женщин, которые своих новорожденных детей затем обычно выбрасывали в канализацию или на свалку. Рожать в таком роддоме было позором для добропорядочной женщины, поэтому фактически до начала ХХ века рожали исключительно дома.
Женщине позволялось лежать три дня, после тяжелых родов - до девяти дней, потом ее поднимали, и та же повитуха ее «расхаживала». Впрочем, такое было возможно только в больших семьях, где было кому подменить женщину. В богатых семьях роженицу освобождали от работы на весь послеродовой период - шесть недель. Если семья жила особняком, своим домом, без родни, то мать была вынуждена вставать едва ли не через час после родов и приступать к обычным домашним делам. Если роды были летом, то через три дня, максимум через неделю женщина уже шла в поле: считалось, что труд способствует быстрейшему восстановлению. Из-за этого многие женщины получали массу послеродовых осложнений в виде грыж, кровотечений, опущения матки. Единственная помощь, которую они получали, исходила от односельчанок: те на протяжении недели-двух ходили к родильнице поздравить с новорожденным и в обязательном порядке приносили с собой готовую еду, что позволяло хоть как-то облегчить ее труды по хозяйству.
Вопреки распространенному мнению, младенца не прикладывали к груди немедленно после рождения. Молозиво обычно сцеживали - оно считалось «дурным», «ведьминым молоком», способным принести младенцу хворь. Кормили грудью по возможности, как позволяла занятость матери. Частенько женщина просила покормить ее младенца родственницу или соседку, которая была не так сильно занята по хозяйству. Если позволяли условия, то женщины стремились кормить грудью как можно дольше, «пока дитя не застыдится», но не ради самого кормления, а ради того, чтобы не беременеть, - согласно результатам обследований крестьянок в XIX веке у 80% женщин, хотя бы раз в сутки кормивших детей грудью, критические дни отсутствовали на протяжении трех-четырех, а, бывало, и семи лет. По тем временам грудное вскармливание было достаточно надежным способом предохранения.
Конечно, не могло быть и речи о какой-то культуре половых отношений. По свидетельству историков тех времен, когда, как и сколько всегда решал мужик. И в этом вопросе опять же превалировало потребительское отношение к женщинам. Мужья лезли удовлетворять свою похоть, совершенно не считаясь с самочувствием и состоянием женщины: ни критические дни, ни беременность, ни недавние роды, ни усталость не были причиной для того, чтобы «подождать». Он хочет - она обязана. При таком раскладе супружеский долг часто превращался в самое обычное грубое насилие. И ничего удивительного не было в том, что часто женщина, едва родив, через месяц-другой вновь оказывалась «брюхатою», и все повторялось по кругу…
