Что изображено на фризах парфенона в афинах. Храм - книга мифов. Поздний период истории

Парфенон - символ западной цивилизации и одно из самых знаменитых сооружений в мире. Храм был построен в 5 столетии до нашей эры. Парфенон возвышается над Афинами с великолепной позиции на вершине священного холма Акрополь. Храм был построен в честь покровительницы города - богини Афины. Первоначально он был известен как Великий Храм, но затем получил имя Парфенон.

История Парфенона

Текущий Парфенон не был первым храмом, созданным здесь в античные времена. Сохранились следы двух более ранних храмов, немного меньших по размеру - один из них был построен из камня, а второй из мрамора. Вскоре после того, как в 480 до н.э персы разрушили все здания на Акрополе , Перикл приказал построить новый большой храм, назначив архитектора и скульптора Фидия для контроля за проектом. Дизайн Парфенона приписывают Калликрату и Иктину. Строительство началось в 447 до н.э. и храм был закончен всего девять лет спустя. До 432 года Фидий продолжал работать над великолепными скульптурами, которые украсили храм.

После античного периода Парфенон был преобразован в церковь, а во время османской оккупации Афин использовался в качестве арсенала. Он превратился в руины только в 1687 году, когда осадившие османов венецианцы атаковали Акрополь с холма Филопаппу. Во время атаки взорвались хранившиеся в Парфеноне боеприпасы, разрушив крышу, интерьер и четырнадцать колонн.

Храм Парфенон

Парфенон был создан как периптер - храм, окруженный колоннами в дорическом порядке. Храм размерами в 30.86 на 69.51 метров содержал две целлы (внутренние палаты). В восточной целле размещалась большая статуя богини Афины. Западная целла использовалась исключительно священниками и содержала казначейство Делианской Лиги (союза греческих городов-государств).

Парфенон был украшен многочисленными скульптурами и рельефами. На одних только фронтонах было приблизительно пятьдесят скульптур. Большинство сохранившихся до наших дней скульптур демонстрируется в британском Музее в Лондоне, в то время как некоторые можно увидеть в соседнем Музее Акрополя. Было два фриза: внутренний фриз в целлах и внешний фриз, который состоял из триглифов (вертикальные полосы) и метопов (прямоугольные фигуры) со вспомогательными скульптурами. Внутренний фриз был разработан Фидием и изображал Панафинеи - фестиваль в честь богини Афины. Многие метопы и части внутреннего фриза могут быть также найдены в Британском Музее.

Чтобы достигнуть визуального совершенства, создатели Парфенона использовали оптические трюки, бросая вызов законам перспективе. Колонны немного наклонены внутрь и имеют искривленную форму. В результате, горизонтальные и вертикальные линии сооружения невооруженным глазом кажутся совершенно прямыми.
Большинство людей думает, что у древних храмов всегда были естественные мраморные цвета. Но здания и статуи в Античный период часто были очень красочны. Парфенон не стал исключением: скульптуры на фризах, фронтоне и на крыше были окрашены ярко синими, красными и золотыми цветами.

Статуя Афины в Парфеноне

Главная цель храма состояла в размещении двенадцатиметровой статуи Афины Парфенос, созданной Фидием. Статуя Афины - одна из самых легендарных греческих статуй . Она была сделана из золота и слоновой кости вокруг деревянной оправы. Как и все другие скульптуры Парфенона, статуя была окрашена яркими цветами - преимущественно синими и красными. Афина была изображена в образе богини войны. На голове одет шлем, ее левая рука опиралась на щит, а в правой руке она держала статую крылатой Ники. К сожалению, оригинальная статуя потеряна, но современная полномасштабная точная копия Афины Парфенос находится в Нэшвилле (США).

Ионийский фриз с изображением Панафинейского шествия занимает огромный зал Британского музея. Лишь несколько его плит сейчас находятся в других собраниях. Процессия афинских девушек с восточной стены – в Лувре: http://commons.wikimedia.org/wiki/F ile:Egastinai_frieze_Louvre_MR825.jpg
Посейдон, Аполлон и Артемида – в Музее Акрополя: http://ancientrome.ru/art/artwork/img.h tm?id=1643
Там же есть еще несколько плит. Но только в Британском музее можно составить целостное представление об этой части скульптурного декора Парфенона.
Перед нами угол западной и южной стены. Мужская фигура выглядит очень странно: тело изображено в фас, ноги повернуты в одну сторону, голова в другую. Движение тем самым остановлено:

Длина фриза, который шел по стенам целлы храма, за колоннами – 160 метров, его высота – 1 метр.
На западной стене изображалось приготовление к шествию. Какие-то персонажи уже едут, какие-то стоят. Поток основного движения направлен влево, но некоторые фигуры обращены вправо. В этой части фриза мы видим только мужчин:

Сейчас на самом Парфеноне размещены копии рельефов. Вот как выглядит западный фасад:

Панафинейская процессия на фризе – это образ, а не детальный документ. Скульпторы изображают самое главное, не вдаваясь в детали. Процессия афинян раздваивается: по южной и северной стене смертные люди движутся по направлению к богам.

Всадников скульпторы изображают с особым удовольствием. Процессия многоплановая. На фризе все уплощено, иногда, как узлы, приходится распутывать ноги коней и всадников. В соседнем зале есть специальная мультимедийная программа, трансформирующая плоскостное изображение на фризе в пространственное. Очень увлекательно! Кстати, когда все было раскрашено, планы разделялись более четко.

Насколько индивидуализировано движение коней и позы всадников, настолько похожи все юноши. Просто братья! Господствует идеальный тип, ничего личного.
Это вам не армия Цинь Ши Хуанди.

Что же представляло собой Панафинейское шествие, изображенное на фризе?
«Праздник был многодневный, торжественный и пышный; он требовал присутствия на нем всех афинян (а со времен Писистрата формально и всех эллинов). Главный его обряд заключался в принесении на Акрополь из нижнего города нового огня. Брали его в роще Академа, насаженной при Клисфене в конце VI в. до н. э. на алтаре Эрота или Прометея зажигали факелы, и юноши, выделенные каждой из десяти афинских фил (территориальных единиц), в эстафете несли его на Акрополь. Победитель получал странный приз: гидрию с водой. Однако в ритуале космогонии он вполне закономерен: ведь эта «вода» является родительницей «огня». Действо принесения огня было ночным - в соответствии с ночным ритуалом страстей бога-солнца в подводном мире.
Рано утром, с восходом солнца, близ афинского кладбища Керамик составлялась процессия. В нее входили все полноправные граждане, кроме рабов, - коренные жители и переселенцы-метеки, старики, юноши и девушки. Во главе шла девушка-жрица с ритуальной корзинкой-кануном, в которой среди ячменя, предназначенного для корма животному-жертве, скрывался нож. Далее, в начале процессии, шли таллофоры - знатные старцы в белых одеждах, с цветущими ветвями в руках, Коренные афинянки несли для богов два дифроса - торжественных трона без спинок. За ними шествовали жертвенные животные, коровы и овцы, в сопровождении юношей и музыкантов, далее шли метеки в пурпурных одеждах - мужчины несли на плечах тяжелые ладьевидные скафосы с медовыми сотами и прочими дарами богам и гидрии с водой, женщины – зонтики. Третью часть, хвост процессии, составляли конные юноши-эфебы в черных плащах». /Акимова Л.И. Искусство Древней Греции: Классика. – СПб.:Азбука-классика, 2007, с.184/

«Процессия, подходя к Акрополю, брала модель корабля в Пританее, здании, где заседали городские магистраты, где хранилась государственная печать и прочие символы Афинского полиса. На мачте корабля укрепляли новосотканный шафранный пеплос, развевавшийся и сиявший, как солнце. При входе на Акрополь корабль оставляли внизу и несли пеплос на снятой с него мачте-стюлис, конные эфебы спешивались. Остальная процессия поднималась по крутому склону наверх. Дойдя до Парфенона, шествие распадалось на два рукава - один обходил храм с севера, другой с юга, а встречались они у дальнего торца храма, где находился Большой алтарь и где приносились жертвы. После приношения жертв, центрального события праздника, богине дарили новый пеплос. С восходом солнца двери храма растворялись, и в наосе взорам участников открывалось необычайное зрелище: их встречала во всем великолепии, освещаемая первыми лучами солнца, колоссальная (ок. 12 м высотой) статуя Афины Парфенос работы Фидия, сделанная из золота и слоновой кости. Прежде, в храме Полиады, пеплос возлагали на колени сидящей богини. В Парфеноне, где статуя была стоящей, после церемонии он поступал в храмовую сокровищницу. Затем начинались многодневные агоны». /Акимова Л.И. Искусство Древней Греции: Классика. – СПб.:Азбука-классика, 2007, с.185/

До сих пор мы рассматривали рельефы северной стороны. На южной стене видим тот же набор персонажей, просто сгруппированы они иначе.

Всадники чередуются с колесницами:

Мужчины ведут жертвенных животных:

Совершенно иначе выглядит восточный фриз. Здесь люди приближаются к богам. Движение становится медленнее и постепенно люди останавливаются.

В центральной части рельефа жрец и жрица принимают священные дары – пеплос и дифлосы:

Люди и боги находятся рядом, и одновременно как бы в разным мирах. Они не взаимодействуют. Боги общаются только друг с другом. Люди стоят, а боги сидят. При этом сохраняется принцип изокефалии (равноголовия), так как боги больше людей:

Гермес, Дионис и Деметра:

Деметра и Арес:

Ирида, Гера и Зевс:

Рельефы не только лишились раскраски. Во многих частях они сильно повреждены.

Но мы-то уже воспитаны скульптурой нового времени, мы знаем о незаконченности работ Микеланджело! Поэтому эти «тающие» изображения полны для нас такого очарования. Мы словно видим, как рождались эти прекрасные образы:

Фронтоны Парфенона: http://cicerone2007.livejournal.com/290 08.html

Ответили: 8

25/08/2010 21:20

Об особости назначения и бытия Парфенона, несомненно, знали создатели Афинского акрополя. Вселенские истины всегда прорываются из высей своего существования и обретают явь в деяниях творцов, наделенных Божественным провидческим даром. При этом смысл сокровенного знания может быть даже неведом им. Достаточно, что они — творцы, действующие в соответствии с намерениями Высших сил.

К людям, для которых открыто сокровенное знание, не могли не относиться создатели Афинского акрополя, уже потому что иначе божественно-прекрасным зданиям путь появления на белый свет был бы заказан. При этом авторы должны были пребывать в свободном поиске — самостоятельно выбирать, что им должно делать или не должно.

Цицерон писал о Фидии: «Когда он создавал Афину и Зевса, перед ним не было земного оригинала, которым он мог воспользоваться. Но в его душе жил тот прообраз красоты, который и воплощён им в материи. Недаром говорят о Фидии, что он творил в порыве вдохновения, который возносит дух надо всем земным, в котором непосредственно виден божественный дух - этот небесный гость, по выражению Платона».

Фидий владел многими знаниями, например, из области оптики. Сохранился рассказ о его соперничестве с Алкаменом: обоим были заказаны статуи Афины, которые предполагалось водрузить на высокие колонны. Фидий сделал свою статую в соответствии с высотой колонны - на земле она казалась безобразной и непропорциональной. Народ едва не побил его камнями. Когда же обе статуи воздвигли на высокие постаменты, правота Фидия стала очевидна, а Алкамен был осмеян.

Многие считают, что «Золотое сечение» получило в алгебре обозначение греческой буквой φ именно в честь Фидия — мастера, воплотившего это соотношение в своих работах.

Слава Фидия была колоссальной, но большинство его работ не сохранилось, и мы судить о них можем только по копиям и описаниям античных авторов.

ПАРФЕНОН посвящен Афине Парфенос (Деве). Западный фасад.
Нынешняя, технически несравнимая с предыдущими реставрация

Нынешнее изучение Парфенона с помощью некого подобия «чертежного кульмана», которым в докомпьютерную пору пользовались проектировщики, позволяет неопровержимо строго и точно убедиться в разновеликости ВСЕХ колонн и ВСЕХ интерколюмниев (межколонных пространств), которые лишь кажутся одинаковыми и поставленными перпендикулярно.Нет ни одной цифры в этой поэме цифр, которая была бы идентичной в сравнении с другими и находилась бы в идентичном положении. Все колонны имеют общий наклон к центру колоннады и наклон этот меняется в зависимости от занимаемого места в общем ряду. Наклон очень мал - от 6,5 см до 8,3 см, но он имеет концентрический характер, и это построение колонных рядов вовлекает колоннады в общее «усилие, сходящееся в одной точке». Где эта точка? Где-то там, где царят Боги. Делаем выводы из общей курватуры, открытой исследованиями, предваряющими последнюю во времени реставрацию храма…

В ПАРФЕНОНЕ — СИМВОЛЕ НЕЗЫБЛЕМОСТИ ОБЩИХ УСТОЕВ —
НЕТ НИЧЕГО, ЧТО НЕ БЫЛО БЫ ИЗМЕНЧИВЫМ И НЕПОСТОЯННЫМ.
КОНЕЧНО, В ПАРФЕНОНЕ ЗАПЕЧАТЛЕНА ВЕЧНОСТЬ, НО ОСОБАЯ:
НЕ АБСТРАКТНОГО АБСОЛЮТА, А ЖИЗНИ ЖИВОЙ.

ЭТО НАДЕЛЯЕТ ПАРФЕНОН ТЕМ СОВЕРШЕНСТВОМ,
ЧТО ПРЕВРАЩАЕТ ЕГО В ОДУХОТВОРЕННОЕ СУЩЕСТВО —
ЗЕМНОЕ И БОЖЕСТВЕННОЕ, НЕРАЗРЫВНО.

СООТВЕТСТВЕННО ПАРФЕНОН СТАНОВИТСЯ ТОЙ СИЛОЙ,
ЧТО СВЯЗЫВАЕТ ВОЕДИНО ДВА МИРА: БОГОВ И ЛЮДЕЙ,
ИЛИ БЫТИЙНОГО И СО-БЫТИЙНОГО, НЕБЕСНОГО И ЗЕМНОГО,
СОВЕРШЕННОГО И ОТНОСИТЕЛЬНОГО, ВЕЧНОГО И ТЕКУЩЕГО…

СУЩЕСТВОВАНИЕ САМОГО ПАРФЕНОНА ТРАГИЧНО,
И ТРАГЕДИЯ ЭТА ЗАКЛЮЧАЕТСЯ В ТОМ, ЧТО ОН ПАРИТ.
НЕ ПРИНАДЛЕЖА НИ К РЕАЛЬНОМУ, НИ К ИРРЕАЛЬНОМУ МИРАМ.
ПАРФЕНОН ЕСТЬ, ОН ЗДЕСЬ? ЕГО УЖЕ НЕТ, ОН ТАМ…
ПРИ УТРАТЕ ПАРФЕНОНА В ЭПИЦЕНТРЕ МИРОВОЙ КУЛЬТУРЫ
ОБРАЗУЕТСЯ ПУСТОТА, ЧТО СДЕЛАЕТ СТРЕМЛЕНИЕ
К ДОСТИЖЕНИЮ ИСТИНЫ И ДОБРА ПУСТЫМ — НАПРАСНЫМ.

МЫ ВСЕ РОДОМ ИЗ ЭЛЛАДЫ —
МЫ ГЕНЕТИЧЕСКИ С НЕЙ СВЯЗАНЫ НАВСЕГДА.

ПАРФЕНОН посвящен Афине Парфенос (Деве).
Фрагмент восточного фасада. За внешним периптером виден пронаос
с портиком из шести дорических колонн. Над ними — копия фриза, охватывавшего целлу по всему периметру

Все элементы конструкции Парфенона, включая кровлю крыши и ступени стилобата, были вытесаны из местного пентелийского мрамора, почти белого сразу после добычи, но со временем приобретающего теплый желтоватый оттенок. Раствор или цемент не использовались, кладка велась насухо. Блоки тщательно подгонялись друг к другу, горизонтальная связь между ними поддерживалась с помощью двутавровых железных скреп, вертикальная – с помощью железных штырей.

Все это очень интересно, но мало чем помогает постижению художественного содержания Парфенона. Подобный метод возведения позволял достигнуть математической и геометрической точности храма, что пленяет разум, как изящное решение теоремы.

Так и должно быть, ибо не может быть иначе. Все прямые, составляющие Парфенон, лишь относительные прямые, как всякие прямые в жизни. То же можно сказать о кругах и пропорциях. Математика материального Парфенона - не что иное, как стремление к математическому совершенству: в ней нет иной точности, кроме точности реального мира, познанной человеком и воспроизведенной искусством, - она всегда относительна и подвижна.

Последние исследования Парфенона приближают к постижению тайны, поднимающей метод его возведения над двутавровыми скрепами и железными штырями…

«Фидий, показывающий фриз Парфенона друзьям»,
картина работы Лоуренса Альма-Тадемы, 1868

Античные источники называют Фидия руководителем работ по созданию большого и разнообразного скульптурного убранства Парфенона. То было время, когда лежал в развалинах Акрополь, застроенный до греко-персидских войн культовыми сооружениями, украшенный многими дарственными статуями.Выступая на Народном собрании, Перикл предложил афинянам: «Город достаточно снабжен необходимым для войны, поэтому излишек в денежных средствах следует употребить на постройки, которые, после своего окончания, доставят гражданам бессмертную славу, во время же производства работ улучшат их материальное положение».

Для Акрополя Фидий исполнил в бронзе колоссальную статую богини Афины-Промахос — покровительницы и защитницы города. Непосредственно для Парфенона Фидий создал…

Двенадцатиметровую статую богини Афины-Парфенос в чрезвычайно дорогой и сложной хризоэлефантинной технике: основа — дерево, покрытие — золото и слоновая кость.

Многофигурные композиции из круглой скульптуры, что заполняли глубокие (0,9 метра) треугольные фронтоны: восточный — «Рождение Афины из головы Зевса», западный — «Спор Афины с Посейдоном за первенство в Аттике».

Горельефы для 92 метоп, или квадратных панелей, располагавшихся между триглифами фриза над внешней колоннадой.

Барельефную полосу или фриз целлы, на котором изображалась «Панафинейская процессия», подносившая Афине новое одеяние – пеплос. Общая длина фриза — 160 метров, высота — 1 метр, отметка от стилобата -11 метров, всего во фризе было около 350 пеших и 150 конных фигур.

Фидий создавал произведения совершенные по художественной форме своей, величественные и вместе с тем простые и понятные всем. Творения Фидия являются высочайшей вершиной в истории развития скульптуры. Влияние творчества древнегреческого мастера ощутимо в европейской скульптуре с античной эпохи до наших дней.

В фризах, тянущихся вдоль северной и южной сторон целлы, представлены движущиеся с запада на восток всадники, колесницы, граждане Афин, а ближе к голове процессии – музыканты, люди с дарами, жертвенные овцы и быки.

При том, что ни один мотив движения ни разу в точности не повторяется, всему фризу в целом присуще ритмическое и пластическое единство. Движение то убыстряется, то замедляется, фигуры то сближаются, почти сливаясь друг с другом, то пространство между ними расширяется. Волнообразный ритм движения пронизывает весь фриз.

Парфенон. Восточный фронтон. Один из фрагментов многофигурной композиции «Рождение Афины из головы Зевса». 432 году до н.э.
Изображение Ириды — Богини Радуги, вестницы Олимпийцев

Три фрагмента, сохранившиеся от многофигурной композиции восточного фронтона, — несомненные шедевры. И лежащему юноше (Богу Дионису?), и Богине Ириде свойственны естественность и величественность поз. Юноша возлежит, как Бог. Дева бежит, как Богиня. Мужские фигуры обнажены, Женские облачены в хитоны с этими умопомрачительными складками, что позволяют воспроизвести светотеневую игру, легкость воздушной, свободно играющей ткани, что совпадает с движением, или его проявляет, или его определяет.

Несомненно, скульптура Парфенона в сочетании с архитектурой храма является одним из высочайших образцов античного синтеза искусств.

Время не сохранило все скульптуры — Время пощадило нас,
для которых созерцание подобных произведений искусства,
как переход в Мир, где безраздельно властвует Совершенство.

В триглифно-метопном фризе Парфенона были представлены четыре темы: гигантомахия – битва олимпийских богов с гигантами, кентавромахия – битва греков-лапифов с кентаврами, амазономахия – битва греков с амазонками, четвертая — битва между участниками Троянской войны. Согласно тематике, сначала утверждается небесная иерархия; затем люди вступают в бой с дикими существами — кентаврами: полулюдьми-полуживотными; потом греки сражаются с варварами; наконец, они вступают в битву с равными им героями.

В один смысловой ряд поставлены боги, лапифы и греки, в другой - гиганты, кентавры и троянцы. Единая идея проходит через все сюжеты: борьба света, добра и цивилизации с силами тьмы, дикости и отсталости. Одновременно, все эти мифы заключали ясно осознаваемую современниками аллегорию борьбы и победы греков над персами.

Афинский акрополь. Парфенон. Одна из 92 метоп
дорического периптера. Авторы — Фидий и его ученики.
Изображена сцена борьбы лапифов с кентаврами

Не всегда греки одерживали победу. На демонстрируемой метопе торжествующий кентавр несется над поверженным противником. Как можно? Греки драматизируют все. Без драматизации жизнь для них лишена напряжения, а значит —
и интереса.

Лапифы — фессалийское племя, обитавшее в горах и лесах Оссы и Пелиона. Ведут свое происхождение от Пенея (бога одноименной реки в Фессалии), дочь которого Стильба родила от Аполлона сына Лапифа.

Сражение, изображенное в сохранившихся метопах, началось во время свадьбы царя племени лапифов Пирифоя. На свадьбу были приглашены кентавры. Напившись, они бросились на женщин. И началась битва, в которой никто не хотел уступать другому. Это — на событийном уровне. В Бытийном смысле боролись идеальные герои и дикие существа…

На другом рельефе изображен немолодой кентавр, прижимающий к себе гречанку и старающийся ускакать вместе с ней. Чаще всего кентавры и лапифы изображены в разгар борьбы.

А вот еще более яростная сцена: кентавр замахивается, а лапиф останавливает его руку и отпихивает его ногой. Преимущество греков неоспоримо: как бы то ни было, в большинстве композиций – победа на их стороне.

Сохранившиеся метопы представляют собой двухфигурные композиции, отличающиеся разнообразием движений и мотивов. Они выполнены разными мастерами, так как в некоторых из метоп есть резкая угловатость движения и подчеркнутая передача отдельных деталей, в других присутствует естественное и свободное воспроизведение реального действия и чувство меры, сохраняющее гармонию образа совершенного человека.

Парфенон. Фриз целлы с изображением «Панафинейской процессии».
Общая длина фриза — 160 метров, высота барельефов — 1 метр.
Фриз поднят над уровнем стилобата на 11 метров.
Всего во фризе было около 350 пеших и 150 конных фигур.

Фриз (зофор) Парфенона дает ясное представление об особенностях построения классического рельефа: все планы, на которые расчленяется рельеф, идут параллельно плоскости стены и друг другу. Параллелизация многочисленных фигур не вызывает ощущения однообразия, так как снимается сменой планов и ритмическим построением целого — волнообразным. Начало движения — пик — спад перед следующим началом.

Если бы можно было бы увидеть фриз в целом. Создаются его приблизительные реконструкции.

Обратите внимание, портрет жертвенного быка несказанно хорош. Животное красиво в стати зрелой своей. Животное знает о предстоящей ему участи. И не сопротивляется тому, что должно с ним произойти. Животное лишь ищет участия. Эта просьба звучит в изгибе его мощной шеи (выи), в его взгляде, но… Люди к подобным просьбам безразличны, ибо…

Главным событием «Панафиней» было массовое жертвоприношение, во время которого забивалось до сотни быков. Именно поэтому данный кровавый ритуал получил название «гекатомба» (буквально - «сто быков»). В честь гекатомбы месяц проведения «Панафиней» получил название «Гекатомбеон» - и именно с него в Афинах начинался год. За начало месяца принималось первое новолуние после летнего солнцестояния.

Из-за несовпадения солнечного и лунного циклов, начало «Гекатомбеона» приходилось в разные годы на разное время, но в большинстве случаев выпадало на август.

Сто быков в процессии ее содержание меняют —
Фидий на эту сторону «Панафиней» внимания не отвлекает.

Не менее прекрасно строгое шествие афинских девушек, длинные одежды которых образуют мерные складки, напоминающие каннелюры колонн Парфенона. Девушек, покинувших ради такого праздника свои гинекеи и стыдливо закутанных в одежды, украшает их целомудрие, что проявляется в их сдержанной поступи.

Над входом в Храм на его восточном фасаде-боги, смотрящие на процессию. Люди и боги изображены одинаково прекрасными. Дух гражданственности делал возможным для афинян горделивое утверждение эстетического равенства образа человека образам божественных Олимпийцев.

Центральная группа процессии, состоящая из жреца и жрицы Афины с юными прислужниками. Жрец принимает сложенный пеплос. Жрица тоже что-то принимает. Внешнее назначение процесса восхождения к Афине-Парфенос состоялось.

Завершает скульптурный декор Парфенона рельефный фриз, так называемый зофор. На нем представлена торжественная процессия в дни праздника Великих Панафиней, в которой принимали участие как граждане Афин, так и афинские метеки и делегации союзников.

Фриз Парфенона считается одной из вершин классического искусства. Он поражает своим разнообразием: из пятисот фигур юношей — пеших и конных, старцев, девушек, жертвенных животных ни одна не повторяет другую. При всем разнообразии пластики движений фриз отличает композиционное единство.

Можно выделить во фризе четыре содержательно определенных части… Первая: подготовка к движению в западной части фриза — над торцевым портиком целлы. Вторая и третья части: собственно движение в фризах, тянущихся вдоль северной и южной сторон целлы. Четвертая — заключительная — часть: сцена передачи пеплоса жрецу и жрице Афины в присутствии богов и официальных представителей из афинских граждан.

В сцене подготовки к шествию движения юношей, завязывающих ремни на сандалиях, чистящих коней, или просто стоящих в ожидании, спокойны. Лишь изредка это спокойствие оттеняется резким движением вставшего на дыбы коня или каким-либо стремительным жестом юноши. Когда сборы закончены и начинается само шествие, движение развивается все быстрее и быстрее…

Отверстия во фризе заставляют вспомнить, что все фигуры были раскрашены, а сбруя коней была медной. Это в наше время процессия превратилась в дивное видение, сотканное из света и тени.

Особенно замечательна вереница скачущих всадников, в которой мощное в своем единстве движение складывается из бесконечного многообразия схожих, но не повторяющихся движений отдельных фигур. Это первый случай, когда на фризе храма изображены не только боги или герои, но и простые граждане. Так захотели оба - Перикл и Фидий!

И вот, что характерно: лица всадников бесстрастны - ни улыбок, ни проблесков радости на них нет. Значит, люди, приближаясь к Богам (те ждут их в конце фриза), принимают такое отрешенное выражение. Не могут не принимать, ибо им предстоит пережить момент перехода из своего — со-бытийного мира — в иной — Бытийный мир. И эта отрешенность свидетельствует о многом…

ОТРЕШЕНИЕ — НАЧАЛО СОЗИДАТЕЛЬНОГО ПРОЦЕССА:
ДУШИ ОЧИЩЕНИЯ И УКРЕПЛЕНИЯ СИЛЫ ДУХА.
ЛЮДИ НЕ МОГУТ ПРИБЛИЗИТЬСЯ К БОГАМ,
НЕ СТАВ ИМ ПОДОБНЫМИ ИДЕАЛЬНЫМИ СУЩЕСТВАМИ.

ИМЕННО В ЭТОМ ЗАКЛЮЧАЕТСЯ ГЛАВНЫЙ СМЫСЛ «ТОРЖЕСТВ», ТАК ОТКРЫТО ВЫСКАЗАННЫЙ ФИДИЕВЫМ ФРИЗОМ.

Исследователи пришли к мнению, что Фидий своими руками высек большую часть скульптур и рельефов Парфенона. Именно он создал или, во всяком случае, по его замыслу был создан фриз, идущий непрерывным поясом вдоль целлы Храма. Его резец изобразил здесь с простотой, от которой замирает сердце, насколько участники процессии по мере восхождения к Богам приближаются к Идеалу, очищаясь от всего суетного, возвышаясь над обыденным.

Фриз Фидия — рассказ о высочайшем назначении и смысле «Панафинейских торжеств», неопровержимый для тех, кто не верит на слово Архитектуре…

Среди мифологических сюжетов были и сцены, непосредственно отражающие современную жизнь Афин.
Так Фидий изобразил колесницы состязающихся в ловкости наездников. Уже современники говорили о неистощимой фантазии Фидия.

Справа и слева от центрального сюжета с дарением изображены четыре мужские фигуры, опирающиеся на посохи (толстые деревянные палки). Они ожидают прибытия процессии. Скорее всего, это — лица, отвечающие за проведение Панафиней и являющиеся посредниками между участниками процессии и Богами.

По бокам торцевого фриза помещены фигуры важнейших богов греческого пантеона. Они разделены на две группы и повернуты лицом наружу, к углам здания, чтобы легче было наблюдать за приближением процессии. Исследователи называют имена Богов. Я не привожу их атрибуций, потому что они ничего не прибавляют к сути…

Боги и люди изображены одинаково прекрасными.
То дух гражданственности давал афинянам право горделиво утверждать эстетическое равенство Человека и Олимпийца.

Различия между Богами и людьми дает себя знать в одном: Боги сидят, люди предстоят перед ними. Автор фриза верил в своих современников, потому что был другом Перикла — совершеннейшего из афинских граждан?

Фидий передавал в мифических фигурах свое собственное живое чувство веры в торжество человеческого разума, в силу присущей людям красоты.

Идеальная красота, глубокая человечность Богов и Богинь, им изображенных, не только радовали глаз, но и вселяли уверенность, что современники способны подняться над обыденной жизнью. В этом было огромное воспитательное значение искусства Фидия.

Современники способны стать равными Богам? Это — утопия, за которую надлежит расплатиться. Такой расплатой было завершение жизни великого Фидия.

Пишет Плутарх в своей «Жизни Перикла»… Фидия обвинили в утайке золота, из которого был сделан плащ Афины Парфенос. Художник оправдался очень просто: золото было снято с основы и взвешено, недостачи не было обнаружено (Фидий так прикрепил съемные золотые пластины по совету Перикла, чтобы их можно было в любой момент взвесить).

Следующее обвинение повлекло гораздо большие неприятности. Скульптора обвинили в оскорблении божества: на щите Афины в числе прочих изваяний Фидий поместил свой профиль и Перикла. Скульптора бросили в тюрьму, где он покончил с жизнью, либо от яда, либо от лишений и горя. Плутарх пишет: «Над Фидием тяготела слава его произведений». Добавим — невыносимая для современников.

В честь Фидия назван кратер на Меркурии.

Парфенон. Восточный фронтон. Один из фрагментов многофигурной композиции «Рождение Афины из головы Зевса». 432 году до н.э.

Большая многофигурная группа, помещенная в тимпане восточного фронтона, была посвящена мифу о чудесном рождении Богини мудрости Афины из головы Зевса.
Богиня в полном вооружении выпрыгнула из головы Зевса после того, как бог-кузнец Гефест разрубил ему голову топором.

Каким увидел этот момент Фидий, неизвестно: в центре тимпана в пору христианизации Афин было пробито окно, тоже топором, по-видимому. От всей группы остались фрагменты, позволяющие судить лишь о высочайшем художественном уровне скульптур, заполнявших тимпан.

Фронтон, посвященный теме чудесного рождения Богини — покровительницы Афин — и торжественному изображению Олимпа, был главным, ибо у него заканчивалась процессия и происходила передача пеплоса жрецу Афины.

Правый «треугольник» композиции. Британский музей

Во фронтонах соблюдается принцип единства архитектуры со скульптурой: расположение фигур естественно, но при этом они включены в композицию, строго определенную архитектурной формой. Это дает себя знать в наличии двух композиционных «треугольников» — левого и правого.

В «треугольниках» развивается тема пребывания Богов на Небесах и Земле… Казалось бы, на Олимпе идет спор за обладание Землею, но какого-либо резкого жеста среди участников выяснения отношений не найти. Напротив, сидящим и лежащим божественным фигурам присуща апатия: их совершенная мускулатура находится в состоянии полного покоя. И в этом дает себя знать прозрение Фидия: сила Богов, выраженная в любом действии, свидетельствовала бы об ее ограниченности, в абсолютном покое непримененной силы проявляется безграничность возможностей Богов и Богинь. Они не прилагают никаких усилий, потому что могут совершить все. Боги созерцают происходящее и этого достаточно.

«Спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой». 432 год до н. э.

Другой ракурс и картина, рассказывающая о внутреннем состоянии Богов, меняется. Опять эти складки хитонов на божественных телах… Складки подобны волнению вод: они льются, низвергаются потоками, превращаются в кружево пены морской. Они свидетельствуют: если понадобится и здесь — на Олимпе — может грянуть, как в Океане, шторм, что превратит Вселенский покой в круговерчение Пучины, Бездны.

Не надо…
Пусть безграничность возможностей Богов
останется непримененной…

«Спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой». 432 год до н. э.
Левый «треугольник» композиции. Британский музей

Группа на западном фронтоне Парфенона изображала спор Афины и Посейдона за обладание Аттической землей. Согласно мифу, спор решался сравнением чудес, которые могли произвести Посейдон и Афина. Посейдон, ударив трезубцем о скалу, исторг из нее соленую целебную воду. Афина же создала оливковое дерево - основу сельскохозяйственного благополучия Аттики. Боги признали чудесный дар Афины более полезным людям, и владычество над Аттикой было передано Афине.

Западный фронтон первым встречал направлявшуюся к Парфенону торжественную праздничную процессию, напоминая афинянам о том, почему именно Афина стала покровительницей страны.

«Спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой». 432 год до н. э.
Возможно, статуя Артемиды. Британский музей
Галина Зеленская

Фидий сам изваял фигуры обоих фронтонов. Многое утрачено навсегда. Оставшееся свидетельствует: трудно представить что-нибудь более прекрасное этих женских фигур в свободном — естественном — движении, подчеркнутом складками струящихся по их телам хитонов.

Спор происходит на Небесах? Но там ветра нет, ибо там, где царит Вечность, нет изменений. Значит, спор происходит на Земле. Боги снизошли к людям, чтобы здесь — находясь среди них, решать земные проблемы.

БОГИ НИСХОДЯТ К ЛЮДЯМ. ЛЮДИ ВОСХОДЯТ К БОГАМ.
ГАРМОНИЯ ИХ СОСУЩЕСТВОВАНИЯ ТОРЖЕСТВУЕТ.

«Спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой». 432 год до н. э.
Вид с внутренней стороны фронтона, закрытой для зрителя

Весьма интересно то обстоятельство, что скульптура, воспринимаемая зрителями лишь с фасадной стороны, выполняется круглой, будто существуют точки кругового обзора. Что это обозначает?

Изображение Богов делается не только для людей,
но, прежде всего, для самих Богов.
Фидий верит, что Боги, на Землю нисходя,
сохраняют присущие им свойства, например — Всевидение…

Это — очень последовательный ход размышлений
о Божественной сути, неподвластной ограничениям
в любых условиях: небесных, земных.
Это — проявление ограниченности человеческих возможностей,
преодолеть которые можно, но — лишь в искусстве.

Попробуйте сказать, что этот конь простой, земной, а не явление Божественной сути самого близкого людям той поры существа, в котором воплощены все совершенства? Он что-то говорит нам? А мы ничего из сказанного им не слышим, не понимаем. тем самым лишая себя общения с божественно прекрасными существами…

ПАРФЕНОН, посвященный Афине Парфенос. Западный фасад.
Во фронтоне — все, что осталось от «Спора Афины и Посейдона
за обладание Аттикой». За внешним периптером виден пронаос
с портиком из 6 дорических колонн.

Нынешний Парфенон может показаться кому-то очень ветхим, очень разрушенным. Мне он кажется бесконечно прекрасным, ибо «руины обнажают истину». Истина, утверждаемая Парфеноном, сводится к чудо-тезису: подлинная Красота - это «красота простоты». Но, той простоты, что представляет собой конечный результат чрезвычайной сложности, не улавливаемой поверхностным зрением — лишь чувством ощущаемой. Иным и не может быть величайшее произведение человеческого искусства.

Чувство это заставило исследователей искусства Древней Греции искать и найти, в чем заключается «сложная простота» Парфенона. В результате возникло понятие «курватура» — изменение геометрии и размеров здания под воздействием их зрительного восприятия. Курватурам Парфенона посвящена целая библиотека, открывшаяся трудами Витрувия.

Согласно им, стилобат Храма несколько повышается к центру: стрела подъема по северному и южному фасаду составляет около 12 см, по восточному и западному – 6,5 мм. Угловые колонны торцевых фасадов немного наклонены к середине, а две средние, наоборот, — к углам. Крайние интерколюмнии (расстояния между последней и предпоследней колоннами) меньше, чем рядовые. Диаметр угловых колонн, видимых на фоне неба, чуть больше, чем у остальных, а кроме того, они представляют собой в поперечном разрезе сложную фигуру, отличную от круга. Стволы всех колонн имеют легкую припухлость посередине — энтазис. Лицевая поверхность антаблемента несколько наклонена наружу, а фронтона внутрь. Каков результат?

ПРИ СНЯТИИ АБСОЛЮТНОЙ ТОЧНОСТИ ГЕОМЕТРИИ И РАЗМЕРОВ
ХРАМ ОЖИВАЕТ: СТАНОВИТСЯ ОДУШЕВЛЕННЫМ СУЩЕСТВОМ —
СТРАДАЮЩИМ И СО-СТРАДАЮЩИМ ДРУГИМ…

Парфенон представляет собой дорический периптер, что стоит на стилобате из трёх мраморных ступеней общей высотой около 1,5 метров. Размеры храма в плане (по стилобату) 30,9 на 69,5 метра. План основан на отношении длины к ширине, которое определяется диагональю четырёхугольника. Периптер имеет 46 колонн (8 + 8 + 15 + 15) высотой по 10,4 метра, с диаметром у основания — 1,9 метра.

За колонными рядами периптера стоит целла — внутренние помещения или собственно храм. Внешний размер целлы 21,7 на 59 метров. По объемно-планировочному решению это — амфипростиль: храм, имеющий два колонных портика по обеим торцевым сторонам. Портики по шесть колонн образуют пронаосы — преддверия храма: восточный и западный.

Целла была поделена поперечной стеной на два помещения: опистодом и наос. Опистодом (что значит — находящийся в задней части дома) — закрытое помещение в западной части Парфенона с четырьмя колоннами в центре для поддерживания покрытия. В опистодоме хранились дары Богине Афине.

В ритуальном помещении целлы — наосе — стояло два ряда из девяти дорических колонн, образовывая три нефа, средний из которых был значительно шире и выше двух других — боковых. Предполагается, что над нижним рядом, для обеспечения нужной высоты перекрытий, был воздвигнут второй ярус дорических колонн. В центральном нефе возвышалась статуя Афины Парфенос работы Фидия.

Есть предположения, что колонны в пронаосах и опистодоме были ионическими. Тогда общий счет становится следующим: в периптере — 46 больших дорических колонн, в наосе — 18 и 18 дорических колонн меньших размеров, в пронаосе — 12 ионических колонн (6 + 6), в опистодоме — 4 ионических колонны. Вывод…

ИСПОЛЬЗОВАЛИСЬ ИОНИЧЕСКИЕ КОЛОННЫ ИЛИ НЕТ,
ДОРИКА — В ОБРАЗНОМ СМЫСЛЕ МУЖСКОЙ ОРДЕР —
ДЕРЖИТ В ПАРФЕНОНЕ ПРИОРИТЕТ…

ПАРФЕНОН посвящен Афине Парфенос (Деве), покровительнице города. Начало строительства — 447 год до н.э. Освящение храма — в 438 году. Скульптурные работы завершены в 432 году до н.э.
Авторы шедевра мирового зодчества: Иктин, Калликрат и Фидий.

Относительно дальнейшей судьбы храма известно, что около 298 года до н.э. афинский тиран Лахар снял с культовой статуи Афины Парфенос золотые пластины для покрытия расходов на содержание армии.

После завоевания Греции римлянами — в 146 году до н. э. — была вывезена большая часть скульптур Акрополя в Рим.

В 426 году н.э. Парфенон был превращен в христианскую церковь, первоначально св. Софии. По-видимому, тогда же статуя Афины Промахос была перевезена в Константинополь, где впоследствии погибла при пожаре.

С утверждением православия в 666 году храм был переосвящен в честь Пресвятой Богородицы — «Панагии Афиниотисса». Соответственно, была изменена и его планировка. Восточный вход, когда-то ведший в древний наос, был закрыт апсидой для устроения там алтаря, а в центре фронтона со скульптурой прорубили окно. Западный вход стал единственным. Поскольку он вёл в опистодом, отделённый от наоса глухой стеной, пришлось прорубить и эту стену. На юго-западном углу храма была построена колокольня.

После турецкого завоевания, около 1460 года, здание было превращено в мечеть. В 1687 году, когда венецианский военачальник Ф. Морозини осаждал Афины, турки использовали Парфенон как пороховой склад, что привело к гибельным для здания последствиям: влетевшее сюда раскаленное пушечное ядро вызвало взрыв, разрушивший всю среднюю часть древнего храма. Никакого ремонта тогда не проводилось, напротив, местные жители принялись растаскивать мраморные блоки, чтобы выжигать из них известь.

Назначенный в 1799 послом Великобритании в Османской империи лорд Томас Элджин получил разрешение султана на вывоз скульптур. В течение 1802–1812 большая часть сохранившегося убранства Парфенона с большими сложностями и потерями была перевезена в Великобританию, а позднее приобретена Британским музеем.

В 1928 году — по обретении Грецией независимости — был создан фонд, задавшийся целью поставить на место упавшие колонны и блоки антаблемента. 15 мая 1930 года была торжественно открыта северная колоннада.

ПАРФЕНОН, посвященный Афине Парфенос.
Сопряжение двух фасадов: южного и восточного.

Конкретизирую содержание двух курватур…

Угловые колонны втроем составляют независимый ансамбль. Самая крайняя колонна (средняя из трех), в реальности наклоненная внутрь, зрительно кажется совершенно вертикальной. Эта иллюзия позволяет более подчеркнуто выявить основную несущую функцию колонн, вселяя в зрителей уверенность в прочности и долговечности храма.

Ствол самой угловой колонны (средней из трех) более массивен для того, чтобы она могла преодолеть яркость освещения, в основном падающего на нее и делающего ее на фоне неба тоньше. Это — частности. Есть и главное…

ПЕРИПТЕРАЛЬНЫЙ ПАРФЕНОН С 46-Ю КОЛОННАМИ
НАЙДЕННОЙ АРХИТЕКТОРАМИ ВЫСОТЫ И РАССТАНОВКИ,
ДЕРЖИТ ПРОСТРАНСТВО НАД ГОРОДОМ ОТНОСИТЕЛЬНО
САМОГО СЕБЯ — СВОЕГО СОБСТВЕННОГО ЦЕНТРА.
ПРОСТРАНСТВО НАД АКРОПОЛЕМ ЗАМИРАЕТ…
ПРОСТРАНСТВО НАД АКРОПОЛЕМ ЗАВИСАЕТ…
ПРОСТРАНСТВО НАД АКРОПОЛЕМ СОЕДИНЯЕТ
МИР АФИНЯН С МИРОМ БОГОВ, КОТОРЫХ ОНИ ПОЧИТАЮТ…

ПАРФЕНОН, АКРОПОЛЬ, АФИНЫ СТАНОВЯТСЯ ЯВЛЕНИЕМ
НЕ ТОЛЬКО ДЛЯ АТТИКИ УНИКАЛЬНЫМ.
ОНИ — ЭПИЦЕНТР ТОЙ ХУДОЖЕСТВЕННОЙ МОЩИ,
ЧТО ДЕЙСТВУЕТ В СИСТЕМЕ ЗЕМНЫХ КООРДИНАТ…

РУИНА ЭТУ ИСТИНУ НЕ СКРЫВАЕТ, НАПРОТИВ —
ОНА ЕЕ ВЫЯВЛЯЕТ, КАК РАНЕЕ СОКРЫТУЮ ТАЙНУ.

Я оправдываю небрежение Времени к Прошлому?
Я доказываю неспособность Времени погубить Совершенство…

ПАРФЕНОН, посвященный Афине Парфенос.
Завершение ряда колонн на продольном — южном — фасаде

Курватура, содержание которой я хочу продемонстрировать сейчас, очевиднее себя являет, чем в других случаях…

Судя по расположению триглифов и метоп на фризе антаблемента, последняя угловая колонна значительно придвинута к предыдущей. Причина: интерколюмний такого же размера, как и расстояние меж всеми остальными колоннами, создал бы в завершении ряда световую пустоту или разрежение там, где должна быть наибольшая напряженность.

Пожалуй, сейчас можно понять смысл еще одной курватуры…. Четыре ряда плит стилобата храма не одинаковой высоты: первый ряд, уложенный на скалу, самый низкий. Верхний - самый высокий. Разница минимальная, более ощутимая ногами, чем на глаз. Но на расстоянии все три ступени кажутся равными и верхняя не производит впечатления, что вдавилась под тяжестью здания.

С другой стороны, поверхность каждой ступени не строго горизонтальная, а слегка выпуклая. Горизонтальная поверхность, если смотреть на нее от ее кромки, всегда кажется точно слегка вогнутой в середине. Для того чтобы рассеять этот оптический обман, и была сделана незначительная выпуклость. Вот такие действуют тонкости при построении столь мощного в материализованной силе своей Храма…

Графическая реконструкция Парфенона, выполненная в XIX веке. Западный фасад. Во фронтоне — многофигурная группа,
представлявшая «Спор Афины и Посейдона за обладание Аттикой»
Галина Зеленская

Еще раз воспроизвожу графическую реконструкцию Храма, чтобы яснее прозвучали некоторые утверждения…

Судя по только что полученной информации, Парфенон представлял собой чисто геометрическое творение. Храм был построен из цифр, возникших в результате многовекового опыта эллинских архитекторов, долго искавших лучшие пропорции между длиной, шириной и высотой здания, между диаметром колонны и ее высотой, между размерами колонн и расстояниями между ними (интерколюмниями), между диаметром колонны у основания и диаметром у ее вершины…

И все это делалось будто затем, чтобы вывести и подтвердить общее правило: «У греческого храма нет размеров, у него есть пропорции». И еще: «Будь он мал или велик, о размерах его никогда не думаешь». И что же? Слово биографу Перикла — Плутарху, жившему в I веке н. э., то есть пять веков спустя после того, как были созданы «грандиозные по величине и неподражаемые по красоте» здания Акрополя. Плутарх пишет, что они «проникнуты дыханием вечной юности, имеют нестареющую душу».

О чем думаем мы, глядя на графическую реконструкцию Храма, в которой представлено все, чем он был наделен во времена Плутарха? Геометрия не способна сотворить живое существо — она может дать лишь абстрактное представление о произведении великого искусства.

И однако, раскраска фризов и скульптуры в тимпанах портиков, столь тяжело воспринимаемая на наш взгляд, свидетельствует, что любовь к философской красоте возникла во времена юности эллинов, жаждущих в избытке творческих сил не только простоты, но и радости.

Обратите внимание, раскраска четырехцветна: синий цвет — воспевает красоту Неба, зеленый цвет — красоту Земли, желтый — силу Солнца, красный — просто красивый. Смиритесь с ракраской… Я — не могу…

В Афинах на самой высокой точке Акрополя стоит величественный храм Парфенон, построенный в честь богини Афины Девы - любимой дочери Зевса-громовержца. Его начали возводить в период правления Перикла, строительство продолжалось в течение десяти лет.

Создатель Парфенона

Главным архитектором храма являлся Иктин, ему помогал Калликрат. Наброски и схемы скульптурного оформления Парфенона разработал известный мастер скульптуры Фидий, сделавший колоссальную статую Парфенос. Также под его руководством создавалась удивительная отделка храма: фриза из мрамора, фронтоны и метопы.
Парфенон по замыслу Перикла должен был олицетворять величие древних Афин и победу в греко-персидской войне. Все это нашло свое выражение в дорическом стиле храмовых колонн, в гармоничной композиции элементов и их правильной пропорции.

Архитектурный стиль Парфенона

Вдоль всего периметра возвышаются массивные колонны, слегка наклоненные внутрь сооружения и с разным диаметром. Строители создали их именно такими с намерением придать зданию пластичности и стройности.

Фронт Парфенона
Верхнюю часть храмовой стены за рядом внешних колонн украшает фриз длиной в 160 метров, посвященный греческому празднеству Больших Панафиней. На зофоре из мрамора изображены сцены проведения праздника, в котором участвуют множество людей и животных, а также можно увидеть богов-олимпийцев.

Колонны Парфенона
Над колоннадой храма Афины располагалось 92 метопа, картины которых иллюстрируют сюжеты из древнегреческой мифологии и небольшие подвиги богини. Главные эпизоды из жизни Афины изображены на фронтонах Парфенона (восточных и западных). На восточном фронтоне можно увидеть изображение мифа о и фигуры женщин- богинь судьбы, на западном - конфликт Посейдона и Афины из-за покровительства Греции.

Парфенон богато украшен скульптурой. Боги-олимпийцы и герои, сражения греков с амазонками и кентаврами, битвы богов с гигантами, эпизоды Троянской войны и торжественные процессии изображены на его фронтонах, метопах, фризах. В пластических образах нашли воплощение чувства и настроения греков времени расцвета Афин. Именно поэтому вымысел здесь воспринимается как реальность, а сюжеты, навеянные жизнью, приобретают характер особенной возвышенной идеальности. В скульптуре Парфенона заключен глубокий смысл. В наглядно зримых образах раскрывается величие человека - идея, которая выражена и в архитектуре храма 37 .

Метопы Парфенона. Над внешней колоннадой храма помещались метопы. Раньше рельефные метопы располагались обычно лишь на восточной и западной сторонах. Парфенон они украшали также с севера и с юга (илл. 39). На западной стороне в метопах изображалась битва греков с амазонками; на южной - греков с кентаврами; на северной - сцены из Троянской войны; на восточной - сражение богов и гигантов 38 .

Метопы западной стороны Парфенона сильно повреждены. Северные метопы тоже сохранились плохо (из тридцати двух лишь двенадцать): эта часть колоннады сильно пострадала от взрыва пороха. Это тем более прискорбно, что здесь, видимо, рельефы были особенно хорошо исполнены, так как они чаще всего находились на виду. Вдоль этой стороны Парфенона проходила торжественная процессия по Акрополю.

Скульптор, украшавший рельефами метопы северной стороны, учитывал это, и направление общего движения и развитие действия на северных метопах он согласовал с движением человека вдоль храма. Действительно, на первой метопе северной стороны (если идти вдоль Парфенона от Пропилеи) был изображен как бы открывающий события бог солнца Гелиос, на одной из последних завершающих - богиня ночи Нюкс. Эти образы соответствовали началу и концу действия. На средних метопах показывались сборы в поход, прощание воинов, отъезд, сцены Троянской войны. Вход в храм был с востока, и в украшениях этой стороны скульпторы представляли самые значительные события. На восточных метопах была показана борьба и победа олимпийских богов над гигантами.

Южные метопы. Битвы греков с кентаврами. Лучше других сохранились 18 (из 32) метоп обращенной к обрыву южной стороны Парфенона. Близость обрыва, очевидно, мешала воспринять их человеку, стоящему на Акрополе у храма. Они хорошо были видны издали, из города снизу. Поэтому мастера сделали фигуры особенно объемными.

Рельефы различаются между собой по характеру исполнения, несомненно, что над ними работали разные мастера. Многие не дошли до нас, но те, которые сохранились, поражают мастерским изображением боя. В этих метопах представлена битва греков с кентаврами 39 . В квадратах обрамлений показаны сцены яростных схваток не на жизнь, а на смерть, различные ситуации борьбы, сложные положения тел.

Здесь много трагических тем. Нередко кентавры торжествуют над побежденными людьми. В одной из метоп грек тщетно пытается защититься от наступающего противника, в другой показан распростертый на земле эллин и торжествующий над ним кентавр. В таких плитах в полный голос звучит глубокий драматизм события - гибель героя в схватке со страшной злой силой (илл. 40, 41). Изображены и побеждающие греки: один - схвативший слабеющего врага за горло, другой - замахнувшийся на кентавра, собирается нанести ему решительный удар (илл. 42, 43). Иногда невозможно предугадать, кто будет победителем. В одной метопе грек и кентавр уподоблены двум высоким волнам, столкнувшимся друг с другом.

Мастера классики приводят к равновесию противодействующие в метопах силы и добиваются в общем гармонического впечатления от каждого памятника. Классические скульпторы всегда показывают внутреннее кипение страстей, сложные, порой трагические конфликты во внешне спокойной, сдержанной форме. Каждый отдельный образ взволнован и динамичен, но в целом вся сцена обычно приведена в состояние композиционной гармонии.

В каждой метопе звучит своя, неповторимая тема - то трагическая, то победно-бравурная, порой исполненная напряжения нечеловеческой борьбы, иногда спокойная. Характер чувств выражен с кристальной ясностью и чистотой. Эти образы бесконечно далеки от театрального пафоса, неискренности, многозначительной недоговоренности, которые появятся в искусстве позднейших веков. Классика предельно правдива, когда изображает нечто ужасное и трагическое; она остается цельной и гармоничной даже в выражении великих страданий. Мастера высокой классики умеют сдержанно, с глубоким спокойствием показать то, о чем будут с дрожью в голосе повествовать художники более поздних эпох.

Фриз Парфенона. Фриз (зофор) Парфенона (илл. 44) общей длиной 160 метров и шириной около метра - произведение особенно цельное, гармоничное глубокой взаимосвязанностью всех своих образов.

В третий год каждой олимпиады (четырехлетия), примерно в конце июля по нашему календарю, после гимнастических и музыкальных состязаний начиналось торжественное шествие на Акрополь. К этому дню девушки готовили ткань для деревянной древнейшей статуи Афины. Ткань укрепляли на мачте корабля, который несли на руках. За кораблем шли жрецы, правители города, знатные афиняне, послы. По улицам двигались колесницы, скакали на лошадях всадники.

На фризе показано шествие афинян в день праздника Великих Панафиней. Движение на рельефах начинается от юго-западного угла храма и идет двумя потоками. Одна часть изображенных на фризе людей направляется но южной стороне Парфенона на восток, другая - сначала по западной, затем сворачивает и идет по северной стороне храма к восточному фризу, где показаны боги. Участники действительной процессии, проходя около Парфенона, видели эти рельефы - обобщенное, идеальное изображение, отзвук реальной жизни.

Западная сторона фриза. На рельефных плитах видно, как всадники подготавливаются к процессии: беседуют друг с другом, завязывают сандалии, седлают и ведут не спеша своих лошадей, укрощают слишком горячих скакунов. Изображения полны жизненности, особенно сценка, где около двух разговаривающих юношей конь отгоняет с ноги слепня или муху. Далее всадники начинают свое движение, следуя друг за другом (илл. 45, 46, 47). Композиция западной части является началом всего фриза: движение процессии перейдет на северную сторону храма. В то же время она воспринимается вполне законченным рельефом, так как по краям, будто обрамляя его, стоят фигуры спокойных юношей. Изображенный около северо-западного угла как бы остановил на миг всадников, которые в следующий момент все же продолжат свой путь на рельефах северной стороны.

Процессия идет справа налево. Примечательно, что но остаткам фигур на западных метопах можно говорить об общем движении на них, напротив, слева направо. Таким образом, действия на фризе и метопах как бы взаимно погашались. Такое равновесие соответствовало торцовой стороне храма, вдоль которой не шел путь торжественной процессии. Чтобы избежать однообразия в изображении скачущих всадников, мастер в двух местах прерывает движение. Так, он показывает на одной из плит спешившегося юношу, обращенного лицом против движения, поставившего ногу на камень (илл. 47). Скульптор как бы дает возможность отдохнуть глазу зрителя, и после некоторой паузы снова начинается движение. Распределение действий на метопах и фризе западного фасада, так же как и особенности композиции, убеждают в согласованности работы скульпторов и зодчих Парфенона, в глубоком единстве архитекуры и пластики этого прекрасного классического сооружения.

Фриз северной стороны. Фриз северной стороны храма длиннее. На нем показаны не только всадники, но и колесницы, жрецы с жертвенными животными, музыканты, юноши со священными дарами. Движение в начале более быстрое, чем на западной части, и неравномерное. Лошади скачут то быстрее, то медленнее. Всадники иногда сближаются друг с другом, и кажется, что им тесно (илл. 48). Порой они помещены более свободно. Создается впечатление пульсирующего, напряженного ритма, будто слышится дробный цокот лошадиных копыт. Иногда процессию останавливает возникающая против потока фигура. И снова за ней скачут лошади. Красоту композиции северного фриза усиливают плавные, гибкие линии контуров и невысокие, будто дышащие рельефные формы.

Перед всадниками, цветом афинской молодежи, представителями лучших семей города 40 , показаны колесницы, мерно влекомые могучими, красивыми конями. Иногда упряжи не видно, так как она была нарисована краской, которая не сохранилась. В этой части фриза много плавных округлых контуров - колес, крупов лошадей, изгибов их тел, рук возничих. Настроение спокойное, движения размеренны.

Постепенно замедляется и ход колесниц. Встречная фигура как бы останавливает их. От быстро скачущих всадников и медленного движения колесниц мастер переходит к спокойному шествию пожилых афинян, которые несут в руках оливковые ветви. Жесты их сдержанны. Некоторые беседуют друг с другом, другие оборачиваются назад, как бы окидывая взором следующую за ними процессию.

Перед старейшинами четверо юношей несут на плечах гидрии - сосуды для воды (илл. 49). Справа один наклонился и поднимает кувшин с земли. Фигуры помещены свободно, рассредоточено. Ведут жертвенных баранов жрецы, разговаривающие друг с другом (илл. 50). Один из них ласково гладит барана по спине. Перед ними показаны музыканты в длинных одеждах, с флейтами и лирами, затем чужестранцы с дарами - корзинами, наполненными плодами и хлебами. В конце северного фриза можно видеть жрецов с жертвенными быками. Один из быков задрал морду и будто жалобно ревет. Красивые фигуры погонщиков выражают печаль - головы их поникли, один плотно закутался в плащ (илл. 51). Последняя, угловая фигура завершает фриз, как бы замыкает композицию и останавливает движение.

Все приведено в стройную гармонию в картине праздничного панафинейского шествия. Вначале фигуры были исполнены напряжения. Ближе к восточной части фриза участники процессии идут торжественно. Мастера классики не любили оборванности действия, недоговоренности, предпочитали ясность, логическую законченность. Процессии на фризе продольной стороны храма отвечало и направление действий на северных метопах.

Южный фриз. Южный фриз пострадал сильнее, но и на нем можно увидеть участников спокойной и величавой процессии. Всадники едут в три ряда в глубину, но нет тесноты или сутолоки. Мастер показывает юношей в нарядных кожаных сапожках с отворотами, в коротеньких панцирях, иногда в плащах. Они будто изумлены торжественным празднеством, очевидно, в первый раз участвуют в нем. Как и на северной стороне, здесь движутся колесницы и погонщики с жертвенными животными. Некоторые быки идут покорно, иных, жалобно мычащих, служители сдерживают (илл. 52, 53). Безупречна по красоте композиции и ритмике группа, в которой показаны два жреца, идущие за быком. Один из жрецов на ходу обернулся и, слегка склонившись, смотрит назад.

Восточный фриз. Движение на северном и южном фризах направлено к восточной части храма. На восточном фризе изображены восседающие боги. К ним справа и слева идут знатные афиняне. Олимпийцы встречают процессии двумя группами. Левые обращены к персонажам южного фриза. Правые - к подходящим с севера. Чем ближе к центру, тем фигуры показаны реже.

Афиняне чинно беседуют друг с другом, будто все время помня о близости своих покровителей. Здесь девушки с чашами и кувшинами в руках, величавые женщины. Фигуры их стройны. Ниспадающие складки плащей подобны желобкам колонн Парфенона. Возвышенные и значительные идеи, воплощенные в архитектурных формах храма, как бы повторены в его деталях, в декоре, в простом и обыденном - в красивых складках людских одежд (илл. 54).

Восседающие на тронах боги значительно превосходят размерами смертных афинян. Если бы боги захотели встать, то не уместились бы на фризе. Этим они отличаются от обычных людей, в остальном подобных прекрасным олимпийцам. Слева сидят Зевс на троне со спинкой, Гера, повернувшая к нему лицо, Ирида и Эрот, Арей, Деметра, Дионис и Гермес. На правой стороне - Афина, Гефест, затем Посейдон, Аполлон, Пейфо 41 и далее Афродита. В центре фриза над входом в храм изображены жрец и жрица богини Афины (илл. 55,56).

Примечательно, что размещение богов на восточном фризе согласовано, за некоторыми исключениями, с расположением богов на восточных метопах, где они боролись с гигантами. Не случайно и то, что движение в восточных метопах и в восточной части фриза направлено к центру от углов. Это придает скульптурному декору храма единство и глубокую связь с архитектурой. Фриз Парфенона - создание гения. Есть основания предполагать, что в его исполнении непосредственное участие принимал Фидий.

Фронтоны. Фронтонные композиции Парфенона - вершина в развитии этого вида греческой скульптуры после изваяний храмов Артемиды на Корфу, Афины на острове Эгина и Зевса в Олимпии. Статуи, для прочности прикреплявшиеся свинцом, находились на большой высоте и имели поэтому легкий наклон верхней части вперед, чтобы при обозрении снизу их было лучше видно (илл. 57). За два с половиной тысячелетия они сильно пострадали, и то, что сейчас хранится в музеях, лишь остатки прекрасных скульптур. Большинство из них дошло в руинах.

На многих статуях можно видеть следы дождевых потоков, веками ливших через отверстия карниза 42 . Но даже и в таком состоянии эти древние изваяния производят неизгладимое впечатление.

Западный фронтон Парфенона. Афина и Посейдон спорили, согласно мифу, за первенство в Аттике. Они должны были принести дары городу. Посейдон, ударив о землю трезубцем, высек источник. Афина, вонзив копье в землю, создала оливу, дерево, приносящее плоды - маслины. Греки отдали предпочтение богине, и она стала покровительницей их города. Этот спор изображался в центре западного фронтона Парфенона (илл. 71).

Чтобы представить, как располагались в древности фигуры на фронтоне, исследователям пришлось проделать большую работу. Сохранившиеся описания древних авторов, случайные зарисовки путешественников - все принималось во внимание. До взрыва Парфенона западная сторона (илл. 58) была в лучшей сохранности, чем восточная, если судить по известным рисункам художника Каррея, сопровождавшего в XVII в. французского посла в поездке по Греции 43 (илл. 59, 60). Оставили описания, статуй Парфенона также и древние авторы.

На западном фронтоне располагались слева направо следующие изваяния: Кефис, Нимфа, Кекроп, три его дочери и сын, Ника, Гермес, Афина, Посейдон (часть этой статуи - в Афинах, часть - в Лондоне), Ирида, Амфитрита, три дочери и внук Эрехфея, Илис (в Афинах), Каллирое. По-видимому, были еще представлены младенцы Бореады, а также скульптурные изображения посаженного Афиной дерева - оливы, источника Посейдона, коней и колесниц, на которых приехали боги 44 .

Божества рек, текущих в Афинах, - Илис и Кефис, показанные в углах в виде юношей, обозначают место действия. Слева изображен бог реки Кефис. Абрис его фигуры напоминает упругий изгиб волны. Этому впечатлению помогают стекающие с его руки, подобно потокам воды, плавно струящиеся складки одежд (илл. 61, 62).

Изваяние реки Илиса в правом углу сохранилось значительно хуже. Речной бог также полон жизни и напряжения. Однако, если у Кефиса выступало открыто и ярко порывистое движение, то Илис сдержан и замкнут. Различная трактовка образов не случайна и вызвана местоположением фигур на фронтоне. Кефис своим динамичным порывом как бы указывал на развертывающуюся композицию. Илис, завершающий ее и находившийся вблизи обрыва акронольской скалы, останавливал внимание человека и возвращал его к центру фронтона.

Перед Кефисом находился Кекроп - древнее аттическое божество земли, мифический основатель городов в Аттике, отчего Аттика иногда называется Кекропией, а афиняне - кекропами. По легенде, он был первым царем и при нем происходил спор Афины с Посейдоном. Изображавшийся обычно в виде человека со змеиным хвостом вместо ног, он сидит на его кольцах, опираясь на них рукой. К его плечу нежно прижалась дочь (илл. 63, 64). Его дочерьми были богини росы и спасительницы от засухи 45 , ближайшие спутницы Афины - Аглавра, Пандроса, Герса 46 . Древнейший аттический герой Эрехфей, сын земли, воспитанник Афины, древнее божество земного плодородия, культ которого позднее слился с культом Посейдона, показан на правой стороне фронтона, недалеко от Илиса. Здесь и дочь Эрехфея Креуса с сыном Ионом, а также Левкофея с младенцем Полемоном.

Изваяния божеств полны жизни. Даже плохо сохранившийся мраморный торс жены Посейдона Амфитриты убеждает в былом совершенстве ее скульптурного образа. Пластика форм свидетельствует о руке большого мастера. Движения богини морей уверенны, благородны и неторопливы (илл. 65). Богиня радуги Ирида, соединяющая небо и землю, посредница между олимпийцами и людьми, быстро устремляется вперед, навстречу сильному, порывистому ветру 47 . Она в коротком и легком, будто влажном, хитоне, плотно прилипшем к телу и образующем множество мелких красивых складок (илл. 66-68). Особенность классической композиции, при которой отдельные фигуры динамичны, а общее действие уравновешено, проявляется и во фронтонах Парфенона. При сильном противопоставлении действий различных персонажей общее впечатление от всего ансамбля статуи остается гармоничным. Каждая фигура как бы существует в пространстве, живет самостоятельно, не касаясь других, но все же оказывает на них очень сильное действие.

Афина и Посейдон. Середина фронтонов Парфенона не отмечена, как в более ранних храмах, одной фигурой. Центральная статуя в таких композициях появилась в архаических постройках, с нечетным числом колонн на торцах. Средней колонне соответствовала тогда и самая высокая фигура на фронтоне. Постепенно зодчие перешли от нечетного числа колонн на торцах к четному. Но скульптурные композиции фронтонов храма Афины на острове Эгина, а также Зевса в Олимпии еще сохраняли, согласно древним традициям, в центре главную фигуру божества. Лишь в Парфеноне скульптурная композиция фронтонов полностью отвечает архитектуре храма. От располагавшихся в центре статуй спорящих богов Афины и Посейдона сохранились лишь фрагменты, но и они очень выразительны. Греческие мастера умели пронизывать все элементы произведения единым и цельным чувством. Даже часть разбитого изваяния сохраняет поэтому его настроение и идею. Так, в небольшом фрагменте статуи Афины в гордом повороте головы, в сильном развороте плеч выступает величавость богини (илл. 69).

Рука Посейдона, ударявшего трезубцем, была поднята. Это можно понять даже по тому незначительному обломку статуи, которую не пощадило время (илл. 70). Грозная сила олимпийца, его мощь воплощены в обобщенных и цельных формах торса. Каждый мускул Посейдона как бы насыщен жизнью. Общие идеальные представления о могуществе божества переданы здесь в формах человеческой фигуры. Греческий скульптор, стремившийся показать совершенство бога, утверждал этим самым одновременно и безграничные возможности человека при гармоничности его духовного и физического развития. В зрительно наглядном, осязаемом, взятом из жизни образе прозвучали не частные и мелкие, но цельные и глубокие чувства и мысли. Волновавшей человечество идея счастливо нашла в это время в искусстве конкретную форму выражения.

Восточный фронтон Парфенона. На восточном фронтоне, основном, так как вход в Парфенон был с востока (илл. 72), представлено великое для эллинов событие - рождение Афины (илл. 73). Это сюжет общеэллинский, более значительный, нежели спор Афины с Посейдоном 48 . В центре изображены боги на Олимпе, в углах уже не афинские реки Кефис и Илис, но бог солнца Гелиос и богиня ночи Нюкс в водах Океана. Слева Гелиос выезжал на колеснице, справа ночь - Нюкс скрывалась в Океан вместе со своей лошадью. С рождением Афины для эллинов начинался солнечный день, и кончалась ночь.

Центральные фигуры - Зевс на троне, вылетевшая из его головы Афина, Гефест, помогающая при рождении богиня Илифия, Ника, возлагающая венок на голову родившейся Афины,- не сохранились из-за позднейших переделок этой части храма. В скульптурах фронтона было показано, как реагирует на великое событие мир. Бурно устремляется вперед Ирида 49 , сообщающая весть о рождении мудрой Афины (илл. 74). Ее встречают сидящие перед ней Горы - дочери Зевса, открывающие и закрывающие врата неба (илл. 75). Головы их не сохранились, и невозможно судить по лицам, как они воспринимают весть Ириды, но пластика движения раскрывает их чувства и отношение к услышанному. Расположенная ближе к Ириде всплеснула руками от радости и слегка отшатнулась, будто в изумлении от этой вести. Другая, сидящая дальше, подвинулась к вестнице богов. Она как бы еще всего не расслышала и хочет узнать, что говорит Ирида.

Разной степенью реакции этих рядом сидящих персонажей мастер хочет подчеркнуть, что от центра фронтона до его углов так же далеко, как от Олимпа до вод Океана. Поэтому сидящий дальше от Гор юноша - Кефал 50 , будто не слышит вести Ириды (илл. 76). Он обращен спиной к Олимпу и смотрит на выезжающего из Океана Гелиоса. Безупречна гармония форм в этой статуе. В трактовке крепкой, сильной шеи и компактного объема головы, в моделировке хорошо передающих движение тела мышц нет жесткости, свойственной раннеклассическим статуям; выражено спокойное состояние деятельного, сильного человека. Обычное изображение юношеской фигуры приобретает особенную возвышенность. Простое явление жизни древнегреческий мастер умеет увидеть и показать как прекрасное и значительное, не прибегая для этого к эффектным позам и жестам в своих композициях.

Статуя Кефала захватывает внимание сложностью и в то же время ясностью представленного движения. Хотя юноша сидит спиной к Олимпу, мастеру удалось передать в его, казалось бы спокойном, теле желание повернуться. Начало медленного движения заметно в положении его левой ноги. Фигура пластична и объемна, она скорее живет самостоятельно в пространстве, нежели связана с плоским фоном фронтона. Изваяние Кефала, как и другие образы Парфенона, не подчинено так сильно плоскости фронтона, как статуи на более ранних храмах.

Левее показан выезжающий на колеснице Гелиос. Квадрига загромоздила бы угол, и скульптор ограничился изображением двух лошадиных морд, выступающих из вод Океана. В пластике мраморных изваяний, в красивых линиях гордого изгиба лошадиных шей, в величавом наклоне голов коней, как в поэтической метафоре, воплощены чувства от созерцания торжественно и плавно восходящего светила 51 (илл. 77). Голове Гелиоса и его коням отвечают справа полуфигура богини ночи Нюкс и голова ее лошади, погружающиеся в воды Океана. Морда лошади показана со свесившейся за нижнюю границу фронтона губой. Она будто храпела от усталости и спешила к прохладной воде. Ею восхищался Гёте, говоривший, что лошадь изображена такой, какой вышла из рук самой природы (илл. 78).

Статуи Мойр. Изваяния богинь судьбы - Мойр расположены в правой стороне фронтона возле торса Нюкс 52 . Несмотря на повреждения, они захватывают человека своей красотой. Части статуй сохраняют чувство, которое некогда жило в целом произведении, и так же выразительны, как отрывки из величавого греческого эпоса или полные нежности строки древнего поэта-лирика (илл. 79, 80, 81). Мойры живут в сложном организме фронтона и подчинены его композиции. Связь их с треугольной формой обрамления выступает, в частности, в том, что фигуры помещаются на постепенно повышающихся к центральной части скамьях. Чем ближе к месту рождения Афины, тем подвижнее скульптурные массы изваяний, тем динамичнее, беспокойнее позы, напряженнее формы. Взволнованность образов нарастает от спокойных фигур в крайних углах к пафосу центральной сцены.

Последовательное усиление эмоциональности заметно не в мимике лиц, ведь головы Мойр не сохранились, но в пластике их выразительных движений. Правая Мойра прилегла на низком ложе, покрытом складками ее широких одежд. Воплощение покоя и отдыха, она оперлась локтем о колени подруги и прижалась к ее груди плечом. Средняя, сидящая выше, сдержанна в движениях.

Поджав ноги, она слегка наклонилась вперед к полулежащей у ее коленей девушке. Левая, возвышающаяся над ними Мойра будто мгновение назад услышала о рождении Афины и отозвалась на него, устремившись верхней частью торса к Олимпу. Все ее существо пронизано трепетным волнением. От глубокого безмятежного покоя правой Мойры к сдержанным и размеренным движениям средней, далее к взволнованности и порывистости левой развивается динамическая, насыщенная богатой внутренней жизнью композиция группы.

Художественная сила большинства классических памятников Греции не утрачивается, даже если неизвестен сюжет или имена изображенных. Не случайно и в изваяниях Мойр иногда видят других богинь. Тема таких произведений - это прочувствованное и переданное древним мастером сознание значительности человека, безграничности его возможностей, глубокое преклонение перед его красотой. Статуи Мойр не иллюстрация того, как представлял себе древний грек богинь судьбы. Скульптор воплотил в них свое представление о различных состояниях человека - безмятежном отдыхе, спокойной деятельности, напряженном душевном порыве.

Изваяния Мойр крупны и кажутся больше человеческих. Они величавы не размерами, а торжественностью поз, строгой гармонией. Их образам чуждо все мелкое, обыденное. В то же время их величие не отвлеченно-идеальное. Оно глубоко жизненно. Мойры прекрасны красотой чисто человеческой, женской. Предельно земными воспринимаются плавные контуры их фигур. Одежды и в других подобных статуях классического времени становятся как бы эхом человеческого тела. Нежные формы подчеркнуты складками легких хитонов. Эти складки бегут, словно ручейки после буйного дождя с живописных красивых холмов, обтекая возвышенности груди, собираются возле пояса, обрамляют округлости ног, выбиваются легкими струйками из-под коленей. Все покрыто живой сеткой складок, лишь тугие колени, округлые плечи и грудь выступают над подвижными потоками, то дробными, то тяжелыми и вязкими.

Пластическая реальность мраморных форм придает жизненность образам Мойр. Холодный камень приобретает в статуях прижавшихся друг к другу дев нежность и теплоту человеческого тела. В изваяниях античных богинь нашла свое выражение озарившая греческого мастера красота совершенного человека. В Мойрах чудесным образом соединены сложность и простота. Общечеловеческое и личное, возвышенное и интимное, общее и частное образуют здесь неразрывное единство. Трудно назвать в истории мирового искусства другое произведение, в котором более целостно были бы объединены эти вечно противоборствующие качества.

Скульптурный декор восточной стороны Парфенона был тщательно продуман. Над метопами, изображавшими битву олимпийцев с гигантами, возвышался фронтон с рождением Афины. Расположенный глубже за внешней колоннадой, фриз настраивал человека на торжественный лад, как бы подготавливая его к созерцанию статуи Афины Парфенос. Мраморные изваяния Парфенона возвышенны и оптимистичны. Они вселяют глубокую веру в возможности человека, в красоту и гармонию мира 53 . В единстве архитектурных форм и скульптурных украшений Парфенона воплощены великие идеи великой эпохи так цельно и ярко, что и спустя тысячелетия, со следами варварских разрушений, это произведение способно излучать импульсы благородных чувств, пережитых его создателями. Созерцание Парфенона доставляет человеку огромную радость, возвышает его и облагораживает.