К концу января в России официально зарегистрирован миллион ВИЧ-инфицированных. Врачи говорят, что еще не менее 500 тысяч человек просто не знают о том, что тоже поражены вирусом. Болезнь больше не считается уделом маргиналов. ВИЧ вышел за пределы так называемых групп риска, и теперь его могут получить даже те, кто не употребляет наркотиков и хранит верность сексуальным партнерам. Можно ли победить СПИД, сражаясь за нравственность, или пора легализовывать проституцию? Насколько эффективны лекарства и велика ли вероятность подхватить вирус в больнице? На эти и другие вопросы «Ленте.ру» ответил руководитель федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академик РАН, профессор Вадим Покровский.

«Лента.ру»: Это правда, что Россия по количеству ВИЧ-инфицированных обогнала европейские страны?

Да. Процент инфицированных у нас раза в три выше, чем в Евросоюзе. В два раза - чем во Франции, и в десять - чем в Германии.

Фото: Михаил Воскресенский / РИА Новости

Хороший темп, учитывая, что стартовали мы позже?

В России проблемой ВИЧ серьезно занимались где-то до 2011 года. А потом финансирование остановилось, и денег с трудом хватало только на лечение небольшой части ВИЧ-позитивных. В результате за последние пять лет количество зараженных увеличилось практически в два раза. Сегодня в зависимости от региона каждый двадцатый мужчина 21-40 лет заражен. Только сейчас встрепенулись. Видимо, напугала магическая цифра в миллион зараженных. В этом году запланировано двухкратное увеличение бюджетных расходов на ВИЧ/СПИД - до 41 миллиарда рублей.

Проблема только в финансировании?

Увы, нет. Кто-то решил, что достаточно просто укрепить нравственность, вести здоровый образ жизни, и все само пройдет. Но при этом не вдавались в детали, например, что такое «здоровый образ жизни» для 30-летнего неженатого мужчины. Как раз в этой группе признаком здоровья считается половая активность. Или какая нравственность может быть у наркомана, озабоченного только тем, где достать дозу?

Это правда, что ВИЧ вышел из групп риска и теперь доступен всем, как грипп?

С той лишь разницей, что от гриппа можно вылечиться, а от СПИДа пока - нет. Но болезнь действительно перестала концентрироваться в какой-то одной группе, выходит в широкие слои. Сейчас ВИЧ примерно у 20 процентов наркоманов и порядка 10 процентов мужчин-гомосексуалистов. Распространение инфекции среди них не вызывало особого беспокойства у «порядочных» людей. Мол, перемрут, меньше проблем. Но наркоманы живут половой жизнью. И довольно интенсивно. По итогам прошлого года зарегистрировано до 95 тысяч новых случаев ВИЧ-инфекции. И только половина из них связаны с употреблением наркотиков, остальные заразились половым путем при гетеросексуальных связях. Лишь полтора процента - гомосексуалисты.

Фото: Евгений Асмолов / Интерпресс / ТАСС

Где больше всего инфицированных?

Там, где крутились деньги в 90-е годы, где успешно работали крупные предприятия. В таких регионах активнее действовали наркодилеры: Иркутск, Екатеринбург, Самара. Очень прибыльным был Тольятти с его автозаводом. Теперь там инфицировано до трех процентов населения - один из самых высоких уровней заражения в стране. «Горячие точки» есть на Урале, Сибири, в Поволжье, Санкт-Петербурге и Ленинградской области.

Руководители этих регионов знают о ВИЧ?

Многие только прошлой осенью услышали неприятные для них новости на совещании у Дмитрия Медведева. Это связано с менталитетом чиновников. Проходя снизу вверх по их докладам, ситуация должна улучшаться. Чтобы не расстраивать руководителей, их информируют преимущественно в позитивном ключе.

Бывает и обратный эффект. В Томске применялись хорошие профилактические программы, и его постоянно ставили в пример. Но поскольку инфекции не было, эту работу свернули. В результате года два назад там произошла крупная вспышка ВИЧ-инфекции.

Москва не в «черном» списке? Денег тут всегда много было.

Мы точно не знаем, что происходит в столице. Мы ведем персонифицированную базу, куда включаются полные сведения о каждом больном, чтобы избежать повторов и точнее рассчитывать затраты. Но Москва уже три года не подает нам таких данных. Видимо, в городе плохо налажен сбор информации.

Столичные чиновники утверждают, что в городе удалось стабилизировать количество ВИЧ-инфицированных?

По данным мониторинга Роспотребнадзора, в 2013 году выявлено 4800 новых ВИЧ-инфицированных москвичей, в 2014-м - еще 5200. То есть идет по нарастающей. Для сравнения, во всем Соединенном Королевстве (Англия, Шотландия, Уэльс и Северная Ирландия) в 2014-м обнаружено 6150 больных. К концу прошлого года в Москве зарегистрировано 52 700 ВИЧ-позитивных горожан. Многие из них поступают в больницу уже в крайне тяжелом состоянии. А кроме москвичей, в городе было зарегистрировано еще до 50 тысяч иногородних ВИЧ-позитивных. И, вероятно, большинство из них никуда не уехали. Поэтому ситуацию с ВИЧ в Москве я лично считаю взрывоопасной.

Все инфицированные могут получить бесплатные лекарства?

Основной показатель - количество лимфоцитов в крови c маркером CD4. Согласно рекомендациям, которые действуют в нашей стране, лечение начинают при уровне менее 350 клеток. Но сейчас ввиду дефицита средств терапию назначают, когда лимфоцитов CD4 около 200. То есть когда у ВИЧ-инфицированного есть прямая угроза развития СПИДа.

На Западе иначе?

В мире это сейчас самая модная теория - выявить всех инфицированных и лечить с момента заражения. Ведь тот, кто получает правильное лечение, практически не заразен для половых партнеров. Предложение хорошее. Но на практике его трудно реализовать.

Нет денег?

Дело не только в деньгах. Нужно, чтобы все население обследовалось, а это непросто. Ведь не устроишь облаву на людей без справки. А молодые крепкие люди к медикам редко обращаются, поскольку думают, что не входят в группу риска. Следующий вопрос: как удержать всех на лечении до конца их жизни, то есть десятки лет? Будут плохо принимать лекарства - у вируса разовьется к ним устойчивость. Но самая главная проблема для России - что делать с наркопотребителями? Они ведь составляют до 60 процентов от всех зараженных.

Вы уже давно говорите о необходимости заместительной терапии, но многие считают это чуть ли не пропагандой наркомании.

Заместительная терапия одобрена ВОЗ и применяется повсеместно, включая такие жесткие страны, как Китай и Белоруссия. Для нас она интересна тем, что снижает передачу ВИЧ. Если препарат принимать через рот, а не инъекционно, то никакой роли в передаче вируса он не играет. Считается, что в Испании, Италии и Франции эта методика привела к тому, что ВИЧ больше не передается при употреблении наркотиков.

У Минздрава есть свои альтернативы заместительной терапии?

Наркологи разрабатывают свои, как они говорят, творческие методы лечения зависимости. Пока после такого курса лишь 50 процентов не употребляют наркотики в течение года, а пять лет держатся совсем немногие. ФСКН предлагает создать сеть лагерей по типу лечебно-трудовых профилакториев, существовавших в СССР. Но речь идет о принудительности, снижающей эффективность. У нас по оценкам ФСКН, только потребителей героина не меньше 1,5 миллионов. Как их искать? Заместительная терапия может дать больший охват, так как за бесплатными наркотиками они сами придут.

Но основное препятствие для заместительной терапии - вовсе не борцы за нравственность, а героиновая мафия. Это ударит по их рынку.

Кризис и импортозамещение как-то коснулись ВИЧ-инфицированных?

А как же. С 2011 года бюджет на терапию не рос, а количество людей, получающих лечение, увеличилось практически в четыре раза. Сказывается и переход на более дешевые препараты - дженерики из Индии, стран Юго-Восточной Азии и производимые в России.

Во Франции, Швейцарии, где используют только оригинальные препараты, лечение обходится в 5-7 тысяч евро в год. У нас сейчас самая дешевая схема стоит 20 тысяч рублей, средняя - 80-90 тысяч.

Фото: Геннадий Гуляев / «Коммерсантъ»

По качеству замещенные таблетки хуже оригиналов?

Вирус они подавляют. Но прямых сравнений с оригиналами по поводу частоты побочных эффектов не проводилось. К тому же за рубежом широко применяют комбинированные лекарства - в одной пилюле несколько действующих веществ. Человек глотает всего одну таблетку в день. А нашим больным приходится принимать десять, потому что комбинированные стоят дорого.

А еще лекарства надо менять. Дело в том, что ВИЧ постепенно привыкает к препаратам. Нужно искать им замену. А для этого требуется широкий выбор. Но обеспечивать разнообразие, опять же, дорого.

В марте презентуют национальную стратегию борьбы со СПИДом. Будет ли там что-то, что ранее не предлагалось?

Для нас не то что заместительная терапия, даже профилактика среди секс-работниц уже будет нестандартным подходом. По данным полиции, у нас около миллиона проституток. А чтобы их занятие было рентабельным, их услугами должны пользоваться не менее 10 миллионов человек. Многие проститутки употребляют наркотики, а за дополнительную плату предлагают секс без презерватива. Сами рискуют заразиться и могут заразить клиентов. Обучать их необходимо для общественного блага.

Ох! Так и до легализации проституции не далеко.

Необязательно. Во многих странах проституция формально запрещена, но программы по обучению проституток ведутся интенсивно. Легализация - это другой уровень. В Германии, например, чтобы заниматься этим бизнесом, нужно получить лицензию, платить налоги, соблюдать правила. В частности, обязательно пользоваться презервативами. В Германии вообще много рациональных решений. Скажем, такой житейский вопрос - сексуальные потребности инвалидов. Это неотъемлемая часть здорового образа жизни. Немцы оплачивают им услуги секс-работниц. А у нас здоровый образ жизни представляют совсем по-другому: пост и спорт.

Фото: Сергей Куликов / Интерпресс / ТАСС

Раньше в качестве основного средства борьбы с распространением инфекций, не только ВИЧ, рекламировали презервативы. Почему перестали?

Презерватив не укладывается в концепцию о нравственности. Он дает индульгенцию на внебрачные половые связи. Но я настоятельно рекомендую: пока не знаете статуса партнера, обязательно пользуйтесь презервативом. Если хотите продолжить отношения - вместе обследуйтесь. У нас ведь как считается: много половых партнеров, это когда с тремя одновременно. А когда вдвоем, вроде как неопасно. Поживут с одним три года, с другим - пять лет, и к 40 годам набегает десяток моногамных отношений. Если в эту цепочку попал один с ВИЧ, то все последующие партнеры под угрозой заражения.

Депутаты Госдумы предлагают не принимать заявления в ЗАГСе без справки о ВИЧ-статусе. Поможет?

Боюсь, будет меньше свадеб. Молодежь и так считает, что оформлять отношения необязательно. А тут новые бюрократические препоны. Куда-то тащиться сдавать кровь? Или покупать сертификат об отсутствии ВИЧ? В интернете просят 3200 рублей с доставкой.

К слову, об анализах. Насколько велика вероятность заразиться в медицинском учреждении?

За последние пять лет у нас есть данные о более чем десяти случаях внутрибольничного заражения. Регионы не называю, так как эти происшествия возможны повсюду. Речь идет о многократном использовании шприцов и другого медицинского оборудования, которое должно стерилизоваться перед применением. Все обнаруженные случаи связаны с детьми, но мы не исключаем, что и взрослые могли инфицироваться. Просто у детей легче исключить половой путь передачи. Крупная вспышка внутрибольничного заражения произошла в 1988 году в Элисте. После этого меры безопасности в медучреждениях усилились. Но врачи старой закалки сменились, настороженности нет, а количество ВИЧ-инфицированных выросло в сотни раз. И если сейчас медперсонал начнет экономить на безопасности или просто лениться - получим новую вспышку.

Одним из заслуженных ученых в области медицины Российской Федерации является Вадим Покровский. ВИЧ - основное направление его профессиональной деятельности. Сегодня данная инфекция представляет угрозу человечеству, так как распространяется с большой скоростью. Ученые всего мира пытаются найти действенную вакцину против такого недуга, как ВИЧ-инфекция. Покровский также сделала невероятный вклад в это дело. Он разработал уникальную программу, которая позволяет отслеживать развитие эпидемии в России. Кроме того, он внедрил в фармацевтическую отрасль такой лекарственный препарат, как Фосфазид. Данное средство помогает значительно замедлить размножение ретровируса в организме больного человека. Разнообразные виды терапии от иммунодефицита также ввел в современную медицину Покровский. СПИД изучался мало данным ученым. Внимание направлено именно на возбудителя болезни - вирус иммунодефицита человека.

Ученому принадлежит одна из самых известных и актуальных на сегодняшний день классификаций. Она применяется во многих клиниках России и стран бывшего СССР. Некоторые зарубежные медики также прибегают в своей практике именно к классификации ВИЧ-инфекции по Покровскому. 2012 год стал периодом, когда количество зараженных вирусом людей возросло в десятки раз. Это привлекло внимание Вадима Покровского, и он начал активно разрабатывать совершенно новую классификацию.

Необходимо правильно определить стадию болезни , чтобы с помощью грамотно подобранного лечения надолго оттянуть развитие СПИДа. Стадии ВИЧ-инфекции по Покровскому можно разделить на 5 основных этапов. Каждый из них обладает своими особенностями и характеризуется определенной клинической картиной. Хотя во многом состояние больного человека зависит от его индивидуальных особенностей и способности организма бороться с болезнями.

Классификация СПИДа по Покровскому

Классификация ВИЧ-инфекции по Покровскому представлена следующими периодами:

1. Первая стадия длится от 3 недель до 1 года. В этот промежуток времени пациента не беспокоит абсолютно ничего. Обычный анализ крови также не покажет негативных изменений. Клеток, пораженных вирусом, еще очень мало.
2. Вторая стадия СПИДа по Покровскому характеризуется слабо выраженной клинической картиной. Различают также 3 основных вида данного периода. 2А характеризуется отсутствием симптомов, однако, в анализе крови присутствует много антител. 2Б сопровождается частыми вирусными инфекциями. На стадии 2В появляются осложнения после перенесенных простудных и инфекционных заболеваний.
3. Третья стадия ВИЧ по Покровскому может длиться от 3 до 20 лет. Это зависит от образа жизни больного человека, адекватности назначенного лечения. Основным признаком данной стадии является значительное и явное увеличение лимфатических узлов.
4. На четвертой стадии продолжается активное размножение патогенных клеток. Они атакуют все системы организма. Стадия 4А опасна тем, что сопровождается грибковыми инфекциями, которые распространяются на слизистые оболочки. На стадии 4Б могут развиваться глубинные поражения кожи, онкологические нарушения. Стадия 4В самая опасная. Она сопровождается тяжелыми формами онкологии.
5. Пятую стадию ВИЧ Вадим Покровский назвал самой тяжелой. Она не поддается лечению. Человек погибает спустя 2 или 3 месяца после наступления данного периода. Причиной тому становятся запущенные и быстро развивающиеся онкологические болезни.

В 2014 году Вадим Покровский о ВИЧ-инфекции предоставил много новой информации, которая теперь активно используется современными медиками и учеными. Помимо разработки классификации, он внедрил новое лекарство и программу мониторинга, которые помогают успешно бороться с ретровирусом и тем самым замедлять прогрессирование иммунодефицита, улучшая качество жизни пациентов.

Вадим Валентинович Покровский – академик, руководитель Федерального научно-методического Центра по профилактике и борьбе со СПИДом ФБУН «ЦНИИ эпидемиологии» Роспотребнадзора Российской Федерации, ведущий российский ученый, посвятивший более тридцати лет своей научной деятельности проблемам ВИЧ-инфекции. Сегодня он занимается организационно-методической работой в области реализации госстратегии РФ по ВИЧ/СПИДу, а также научными исследованиями в области эпидемиологии, лечения и профилактики ВИЧ-инфекции в России.

Несмотря на очень плотный график пребывания на VI Международной конференции по ВИЧ/СПИДу (EECAAC 2018), Вадим Покровский нашел время, чтобы рассказать MinusVirus о том, почему в РФ пока не удалось остановить эпидемию ВИЧ/СПИДа, о CCR5, о проблемах сотрудничества государства и НПО, волонтёрстве и активизме, а также о своём отношении к публичным акциям и о том, когда эпидемия ВИЧ/СПИДа будет ликвидирована.

EECAAC 2018 набрала рекордное количество участников, тезисов, докладов. Вовлеченность в проблематику ВИЧ/СПИДа возрастает, но, тем не менее, вирус в России распространяется ещё большими темпами. Как вы считаете, в чем основная проблема?

Проблема заключается в том, что вирус, естественно, хочет распространяться, а мы недостаточно ему противимся. То есть, те мероприятия, которые у нас проводят, они недостаточны, это очевидно. Если бы они были достаточны, то не наблюдался бы прирост числа новых случаев ВИЧ-инфекции. Нельзя зацикливаться на чём-то одном, не лечением единым. Потому надо усилить и профилактику, и лечение, и одновременно лечение как профилактику. Чем больше мы охватим людей, тем больше будет профилактический эффект.

Я сомневаюсь, что количество нуждающихся в лечении ВИЧ не будет расти, если мы не остановим новые случаи. Поэтому надо, по возможности, использовать все доступные методы, только тогда мы остановим ВИЧ/СПИД. Ведь он очень легко находит лазейки, которые мы сами ему создаем.

Что необходимо изменить в сегодняшнем формате сотрудничества НПО и государственных структур?

Основная проблема сейчас в сложных бюрократических механизмах передачи государственных денег НПО. Надо облегчить этот процесс.

Это вопрос контроля использования средств, или дело в сложности самих бюрократических организмов?

Да, дело в самих бюрократических механизмах. У нас если и есть разработанные механизмы, то их всё равно все боятся и им не доверяют. По возможности этот процесс надо облегчить и упростить, чтобы люди его воспринимали, как нормальный. В принципе, все понимают необходимость этого. Вопрос ведь в том, как поддержать неправительственные организации, ведь в свое время, можно сказать, мы их загубили. Речь об организацииях, которые были созданы Глобальным Фондом. Мы не нашли способа и ресурса для их поддержки. В результате мы потеряли и организации и людей, многие их которых ушли в другие области, разъехались, разбежались и теперь многое надо заново восстанавливать.

Вы говорите о взаимовыгодном сотрудничестве государства и НПО? Какие должны быть условия для такого партнёрства?

Здесь необходима взаимная поддержка, важен взаимный интерес. А если взаимного интереса не будет, будет только так, как сейчас. Что бы НПО помогали решать задачи правительственных учреждений, к примеру, Центров СПИДа и т. д., а эти Центры, в свою очередь, поддерживали НПО, в том числе финансово. Некоторые думают, что неправительственные организации должны работать бесплатно. Это совершенно неправильно. Люди тоже должны получать адекватные зарплаты за свою работу.

Имеете в виду профессиональное волонтёрство, активизм?

Это слово «волонтёрство» мне не очень нравится, скорее активизм. Потому что волонтёры – это те люди, которые делают что-то бесплатно, ради идеи, не обязательно профессионально. А здесь надо, чтобы это были профессионалы, которые работают в тех областях, в которых Государственные организации не могут по той или иной причине.

Возможно, что-то уже получается. В конце прошлого года было выделено достаточно большое финансирование для НПО в РФ.

Да, постепенно опыт взаимодействия приходит. Финансирование начинает увеличиваться. Что-то у нас уже получается, во всяком случае, начинает получаться.

Как вы считаете, публичные акции действенны или бессмысленны? К примеру, на конференции , привлекая внимание к сокращению финансирования в стране, активисты пациентского движения , вместе поднявшись во время выступления с надписью на футболках «стоп перебои», а возле здания, где проходит конференция, ходили люди с протестными надписями на плакатах и т.д.

Акция СР на конференции EECAAC 2018. Фото: Оксана Малахова

Они как раз привлекают внимание к проблемам. Даже тот один человек, который стоял возле входа и выступал против конференции. На самом деле, это только интерес к конференции подогревает. Поэтому вот это все надо использовать, ведь даже самые неожиданные варианты привлечения внимания к проблеме могут быть полезными.

Разделяете ли вы точку зрения, что преодолеть эпидемию ВИЧ/СПИДа в России возможно только, если будут выделяться бюджетные средства? Будет финансирование – будет успех.

Как говорит американский философ Фрэнсис Фукуяма «Вопрос борьбы со СПИДом, это не только вопрос финансирования, а так же вопрос способности правительства решать ту или иную проблему».

И готовность правительства?

Да. Это способность проявить политическую волю. Хочешь – не хочешь, а надо решать.

К вопросу о вакцинах против ВИЧ, какие проблемы есть сегодня?

С вакцинами проблема простая. К ВИЧ-инфекции развивается приобретенный иммунитет. Это ясно, что если человек заразился ВИЧ, то он остается зараженным на всю жизнь, живёт с ВИЧ. Некоторые умирают от других причин, не от СПИДа. Значит приобретенный иммунитет у них очень низкий. Вот там вот люди говорят, что есть какие-то возможности его повысить. Решить проблему вакцины традиционным путем, как мы это делаем, нельзя, но есть же врожденный иммунитет. А вот использовать механизмы врожденного иммунитета – это уже другой вопрос.

Мы же сегодня можем даже гены переносить от одного человека к другому по устойчивости к ВИЧ-инфекции. В большинстве случаев мы называем это генной терапией, потому что это процесс лечения. По этому же принципу мы можем делать и профилактику. У некоторых людей есть измененные рецепторы CCR5-Δ32, они не восприимчивы к ВИЧ. Почему бы и не перенести это?

Очень интересное направление, на самом деле. Мы вмешиваемся в геном человека…

Это конечно звучит страшно, но мы во все вмешиваемся и, как говорится, пока что очень успешно. А время покажет.

Логичный вопрос: когда ВИЧ/СПИД будет побежден?

Когда умрет последний ВИЧ-инфицированный. Это совершенно ясно.

Под «побеждён» я имела виду то, когда появится лекарство, которое излечит от ВИЧ раз и навсегда?

Нет-нет, говорить, что эпидемия ликвидирована, мы сможем тогда, когда произойдёт именно то, что я уже сказал. Именно тогда мы сможем с полной уверенностью говорить, что эпидемия побеждена. На этом строится идея лечения сейчас. Мы лечим всех, и люди живут долго и счастливо, но со смертью последнего из них прекращается эпидемия.

Очень интересно, я такую трактовку не слышала ранее…

До конца просто не продумали ещё то, что происходит. Что будет дальше? Вот мы всех обеспечим лечением и что потом? Конечно же, мы все, к сожалению, не вечные люди. Поэтому, даже если мы не научимся излечивать от ВИЧ-инфекции, то с подавленным вирусом сегодня можно жить.

Текст: Инна Гаврилова

Интервью записано в рамках VI Международной Конференции по ВИЧ/СПИДу 2018, которая проходила в Москве.

Post Views: 1 061

По меньшей мере, в десяти регионах России положение с ВИЧ стало критическим. Об этом сообщают СМИ со ссылкой на заявление главы Министерства здравоохранения РФ Вероники Скворцовой.

По данным Минздрава, наиболее сложная ситуация сложилась в Свердловской области и Екатеринбурге, где уже объявлена ВИЧ-эпидемия.

По мнению Вероники Скворцовой, высокая распространенность ВИЧ в конкретных регионах объясняется тем, что через них пролегает наркотрафик.

Контекст

Китай: ВИЧ-инфицированные или прокаженные?

Liberation 22.07.2016

Какова угроза эпидемии СПИДа в России?

Le Monde 21.07.2016

Россия: Секс, шприцы и эпидемия ВИЧ

The Guardian 22.02.2016 «У нас 57% всех источников заражения ВИЧ — это инъекционный путь, как правило у героиновых наркоманов или аналогов героина», — цитирует министра Интерфакс.

Вместе с тем Вероника Скворцова отметила, что 40% случаев заражения ВИЧ половым путем происходят среди гетеросексуальных пар.

«Речь идет о том, что жена от мужа заражается, и у нас увеличение идет за счет благополучных женщин», — уточнила она.

Согласно информации правительства РФ, начиная с 2006 года, число новых случаев ВИЧ-инфицирования в стране растет в среднем на 10% в год.

Прояснить картину Русская служба «Голоса Америки» попросила главу Федерального научно-методического центра по профилактике и борьбе со СПИДом, академика РАМН Вадима Покровского.

Виктор Владимиров: Вадим Валентинович, вы согласны оценкой ситуации Минздравом?

Вадим Покровский: Назвать ситуацию критической нельзя, потому что речь идет об одном проценте (зараженного ВИЧ) населения. Это, конечно, много для Европы. Но в ряде развивающихся стран процент ВИЧ-пораженного населения значительно выше. Например, в Южной Африке — до 20%. Поэтому хорошо, что Минздрав отреагировал. Хотя, конечно, это надо было делать гораздо раньше.

В. В.: Но эпидемия в отдельных регионах — уже реальность?

В. П.: Тут градация довольно условная. Согласно классификации международных организаций, существует три стадии эпидемий. Это начальная стадия, когда выявлены единичные случаи заболевания, которые «завозятся», в основном, из-за рубежа. Вторая стадия — концентрированная эпидемия, когда поражены больше 5% населения. Но вот если в каком-то регионе больше, чем у одного процента беременных женщин обнаруживается ВИЧ-инфекция, тогда говорят о генерализованной эпидемии. В России мы видим примерно 15 регионов, где процент беременных ВИЧ-инфицированных женщин превышает этот самый процент. Главное — эпидемия дает о себе знать. Так, увы, и должно было произойти, потому что никаких эффективных мер профилактики в России в последние пять лет не применялось. Поэтому можно ожидать роста уровня заболеваний и в других регионах. Причем эта тенденция устойчива — она неуклонно растет уже второе десятилетие подряд.

В. В.: Кто сейчас в зоне особого риска. Каким путем россияне чаще заражаются?

В. П.: У нас концентрированная эпидемия двух групп. Среди мужчин-гомосексуалистов больше 10% ВИЧ-инфицированных. Это традиционная группа, она характерна для Западной Европы и США. Но у нас она не самая массовая — значительно больше группа потребителей наркотиков. И здесь заражено больше 20% от общего числа наркоманов. Это больше миллиона человек. Некоторые считают, что до двух миллионов. Это именно внутривенные потребители наркотиков. Вот они формируют основное ядро, резервуар ВИЧ-инфекции, вступают в половые связи с женщинами и заражают их. Число зараженных таким образом постепенно увеличивается. Это особенно тревожно. Потому что это затрагивает основную часть населения. Понятно, в чем основная проблема. Не в том, что где-то один процент заражен, а где-то чуть больше. А дело в том, что речь заходит о гетеросексуальном населении. И это угрожает таким же сценарием развития, как в Африке, где как раз главный путь передачи инфекции — гетеросексуальные половые контакты. Сейчас главная задача в том, чтобы предупредить такое развитие. Поэтому сигнал, который мы давно посылали Минздраву, наконец, услышан.

В. В.: Какова общая статистика по ВИЧ в стране?

В. П.: В середине этого года было свыше 800 тысяч ВИЧ-положительных и 220 тысяч умерли. Всего с начала регистрации зафиксировано больше миллиона ВИЧ-инфицированных. Первый случай, напомню, был выявлен в 1987 году.

В. В.: Сравнима ли ситуация в России и США?

В. П.: США, к сожалению, тут не образец хорошо организованной борьбы с ВИЧ-инфекцией. В зависимости от того, какая администрация находилась у власти, менялись и основные направления профилактики. Одно время, когда президентом был Буш, главной рекомендацией являлось воздержание и верность (между супругами). Обама вначале своего первого президентского срока предлагал заниматься профилактикой среди уязвимых групп, а во время его второго срока главной идей стало выявление всех ВИЧ-инфицированных и предоставление им терапии. Но здесь встал серьезный вопрос, кто будет платить за необходимые препараты. До последнего времени США отставали по охвату ВИЧ-инфицированных лечением — всего 30% по данным на 2015-й год. В Европе, скажем в Соединенном королевстве, говорят уже о стопроцентном охвате. Поэтому как образец более эффективной борьбы со СПИДом надо брать Европу. Мне больше всего нравится опыт Германии. Там в десять раз меньше процент ВИЧ-инфицированных, чем в России, и в разы меньше, чем в США. Потому что в школах введено обязательное сексуальное просвещение, широко используется заместительная терапия среди наркоманов, легализована проституция, и со «жрицами любви» проводятся курсы обучения с тем, чтобы они не распространяли ВИЧ-инфекции. Все это в США представлено мозаично — в каких-то штатах есть, в каких-то нет. Ну а в России нет вообще.

В. В.: Что может повернуть ситуация в России вспять и реально ли это?

В. П.: У нас лечением охвачено 30-35% от необходимого числа. Но это явно мало. Поэтому и министр здравоохранения сказала, что будет просить дополнительные деньги, чтобы лечить как можно больше людей. Основной момент сейчас упирается в средства, которых совершенно недостаточно. Нужно много денег, чтобы охватить всех нуждающихся в терапии. Я не уверен, что это получится быстро. Поэтому надо много денег тратить на обучение населения безопасному половому поведению, на специальные программы для секс-работников, потребителей наркотиков. По моим оценкам, на эти цели требуется не 20 миллиардов рублей, как предполагается расходовать в следующем году, а порядка 100 миллиардов, если не больше.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption Для победы над эпидемией ВИЧ/СПИДа в России необходимо более 100 млрд рублей ежегодно, считает Вадим Покровский

Глава Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом академик Вадим Покровский заявил, что "сдержанно" относится к проекту государственной стратегии по борьбе с ВИЧ, разработанному российским министерством здравоохранения.

В настоящее время число случаев ВИЧ, зарегистрированных в России с 1987 года, превысило миллион. В прошлом году прирост числа ВИЧ-инфицированных составил 8%, то есть 93 тысячи новых случаев.

В российском минздраве считают, что предложенные в стратегии меры позволят снизить темпы прироста эпидемии почти в два раза. Авторы документа, рассчитанного до 2020 года, предлагают тестировать на ВИЧ большее число людей, а также увеличить в 2,5 раза число носителей вируса, которые проходят антиретровирусную терапию.

Проект документа уже внесен в правительство, сообщил минздрав во вторник. Однако Покровский считает, что его необходимо доработать.

"Говорить, что она доведена до точки, когда ее можно назвать "стратегией", конечно, рано. Пока это только концепция", - сказал он журналистам на международной конференции по ВИЧ/СПИДу в Восточной Европе и Центральной Азии, которая проходит сейчас в Москве.

По его словам, каждый пункт документа нужно конкретизировать и прописать под ним конкретные мероприятия, а также финансирование для них. Кроме того, как считает Покровский, документ не предлагает каких-либо новых мер по борьбе с эпидемией.

Как подчеркнул директор Федерального центра по профилактике и борьбе со СПИДом, чтобы победить эпидемию в России, необходимо финансирование в более чем 100 млрд рублей (1,47 млрд долларов) в год. Из них 42 млрд было бы достаточно для старта этой программы, но в российский бюджет на 2016 год пока заложена лишь половина этой суммы.

90 тысяч новых случаев ВИЧ

Авторы стратегии хотели бы добиться, чтобы 30% россиян знали свой ВИЧ-статус, то есть прошли тест, и не менее 60% носителей вируса проходили антиретровирусную терапию. Планируется подготовить новые кадры, а также проводить информационную кампанию - чтобы 90% опрошенных в возрасте от 18 до 49 лет знали о профилактике ВИЧ.

Правообладатель иллюстрации RIA Novosti Image caption В прошлом году на День борьбы со СПИДом тест на ВИЧ прошли крупные чиновники, в том числе бывший главный санитарный врач, помощник председателя правительства России Геннадий Онищенко

Как заявила главный санитарный врач России Анна Попова, несколько лет назад пропаганда профилактики ВИЧ шла гораздо активнее, и большинство людей было осведомлено о ее методах. Теперь власти снова хотят вернуть меры профилактики ВИЧ в информационное поле.

По словам Поповой, в ситуации с ВИЧ в России есть позитивные изменения: охват носителей ВИЧ лечением был увеличен, метод вертикальной передачи вируса (от матери к ребенку) почти прекращен, а темы прироста новых случаев снизились (с 10 до 8%).

Однако Покровский считает, что прирост в более чем 90 тысяч новых случаев едва ли можно назвать "замедлением" эпидемии. По мнению эксперта, стабильный рост числа ВИЧ-инфицированных в России говорит о том, что действующие меры не работают.

"У нас сейчас, к сожалению, растет число случаев ВИЧ-инфекции. Это значит, что то, что мы сейчас делаем, недостаточно эффективно и надо делать что-то принципиально новое. Если в стратегии появится что-то такое, тогда я ее похвалю. Пока что я к ней отношусь очень сдержанно", - сказал он.

Как заявляют активисты и представители международных организаций, российские власти действительно всерьез обратили внимание на проблему эпидемии ВИЧ в стране. Об этом говорит, в частности, участие высокопоставленных чиновников в мероприятиях по профилактике СПИДа и большая открытость российских властей к сотрудничеству с международными организациями.

Правообладатель иллюстрации Science Photo Library Image caption В России заместительная терапия, рекомендованная Всемирной организацией здравоохранения, вне закона

При этом в России по-прежнему сохраняется противодействие заместительной терапии - методам "снижения вреда", когда потребители инъекционных наркотиков принимают опиаты (метадон и бупренорфин) в таблетках или сиропе в строго регулируемой дозе и под присмотром врача. Таким образом, исключается возможность передачи вируса при использовании одного и того же шприца разными людьми.

Заместительная поддерживающая терапия (ЗПТ) одобрена ООН и применяется во многих странах мира, однако в России она противозаконна и встречает резкое противодействие Федеральной службы по контролю за оборотом наркотиков (ФСКН) и значительной части врачебного сообщества.

"Пока что они твердо стоят на позиции, что нельзя лечить один наркотик другим, - отметил Покровский. - Должен быть значительно долгий период, прежде чем люди это осознают. В Швейцарии два референдума проходило по заместительной терапии, и сначала народ проголосовал против, а потом уже большинство проголосовало за. Но у нас голосуют только чиновники".

Вопрос финансирования

В проекте стратегии не говорится об объемах финансирования. Упоминается лишь, что оно "осуществляется за счет средств федерального бюджета и бюджетов субъектов Российской Федерации, а также за счет средств из иных источников финансирования, не запрещенных законодательством".

По данным Покровского, в прошлом году на лечение и профилактику ВИЧ было выделено около 18 млрд рублей, и еще столько же потратили регионы. На 2016 год в федеральный бюджет на эти цели заложили 21 млрд, но борцы со СПИДом настаивают на увеличении этой суммы вдвое.

"Правительство пообещало выделить эти деньги в конце прошлого года, как будто бы вопросы был решен. Но сейчас ищет эти деньги", - сказал он.

Image caption По словам заместителя исполнительного директора ЮНЭЙДС Луиса Луреса, в современном мире есть все для победы над эпидемией ВИЧ, но нужны деньги

По словам эпидемиолога, он понимает, что сразу получить 100 млрд рублей и увеличить охват пациентов, проходящих лечение антиретровирусными препаратами, на 200 тысяч в нынешних условиях нереалистично.

"Для того, чтобы развернуть все мероприятия, которые нам необходимы, нам надо по минимуму, в ценах сегодняшнего дня, дойти постепенно до этой цифры в более 100 млрд рублей. Тогда - да, мы окончательно закроем этот вопрос. Но для стартовых мероприятий нам будет достаточно того, на что мы рассчитывали - около 41-42 млрд", - сказал он.

Как подчеркнул Покровский, Россия может постепенно выполнять Объединенной программы ООН по ВИЧ/СПИД (ЮНЭЙДС).

"Мы должны реалистически понимать, что деньги сразу и на все мы получить не можем, - констатирует он. - Те дополнительные 200 тысяч пациентов, о которых мы мечтаем, - это колоссальная работа. Нужно больше квалифицированных врачей, чем у нас сейчас есть. Надо укрепить лабораторную базу. Это длительный процесс, но в этом году мы мечтаем начать эту базу постепенно наращивать".

Вопрос финансирования носит мировой характер, на конференции заместитель исполнительного директора ЮНЭЙДС Луис Лурес.

Выступая в Москве, Лурес заявил, что у врачей сегодня "есть средства, научные данные и знания, чтобы победить эту эпидемию" в мировом масштабе, но для этого нужно 26 млрд долларов ежегодно.