Марк Ньюсон родился в 1963 году в Сиднее, Австралия. Детство провел путешествуя по Европе и Азии. В Колледже искусств в Сиднее(Sydney College of the Arts) получил художественное образование, узучал ювелирное ремесло и скульптуру. Он начал экспериментировать в области дизайна мебели еще как студент. В 1986 году (через 2 года после окончания колледжа) Ньюсон открывает свою студию POD, которая специализировалась на дизайне мебели и часов.

Первой признаной общественностью работой Марка Ньюсона стал алюминиевый шезлонг "Lockheed Lounge" выставленный в Сиднее в Рослин Окслей Гелери (Roslyn Oxley Gallery) и за который был номинирован на приз Австралийского Совета Ремесел (Australian Crafts Council). Шезлонг "Lockheed Lounge" был снят в клипе Мадонны "Rain", что сделало дизайнера известным всему миру.

Марк Ньюсон , жезлонг "Lockheed-Lounge", 1986
год

В 1987 году
Ньюсон получает предложение от японского предпринимателя Теруо Куросаки (Teruo Kurosaki) начать совместное производство. Дизайнер согласился и переехал в Токио где прожил с 1987 по 1990 год. Компания Куросаки, Ide, производила такие Ньюсовские объекты как Orgone Lounge, Black Hole Table и Felt Chair, которые широко экспонировались в Европе и Азии.

В 1988 году он спроектировал кресло для сиднейского музея "Powerhouse Museum". Эту странную биоморфную форму на трубчатой стальной основе он назвал Embryo (эмбрион).

Марк Ньюсон , Стул Embryo, 1988
год

Марк Ньюсон , Orgone Lounge, 1989 год

Марк Ньюсон , Felt Chair, 1989 год

Марк Ньюсон , Black Hole Table

Ньюсон создал всего десять экземпляров Black Hole Table. Первая причина - эксклюзивность, вторая - использование очень дорогого материала - углеродного волокна. Стол изготовлен из очень твердого материала, называемого карбоновой фиброй. Вместо привычных четырех ножек у Black Hole Table их три, кроме того, стол обращает на себя внимание необычной треугольной формой. Один из этих эксклюзивных столов был продан на аукционе в лондонском Howick Place за 332 тысячи доларов.

В 1991 году Ньюсон открывает студию в Париже, и выигрывает тендеры на проектирование светильников для Flos и мебели для Cappellini & Moroso. В 1992 году Марк покидает Токио с заказами от CAPPELLINI и FLOS и переезжает в Париж.

Работы Ньюсона приобретены различными музеями для постоянных экспозиций. Среди покупателей Музей Современного Искусства в Нью-Йорке, Музей дизайна в Лондоне и немецкий Vitra Design Museum.

С 1995 по 2000 года Ньюсон начинает активно заниматься интерьерами. Он разработал интерьер ресторанов Coast в Лондоне и Mash & Air and Osman Syn в Манчестере. Ньюсон работал с интерьерами в Германии и Токио. В 2004 году он разработал дизайн ресторана Lever House в Нью-Йорке. Главная идея состояла в том, чтобы создать пространство 21 века в одном из самых передовых зданий 20-го, и сделать его совершенно отличным по стилю от самого исторического строения. Ресторан, занимающий 600 м 2 безоконного пространства в здании из стали и стекла, имеет форму кокона из дерева и кожи, совершенно изолированного от внешнего мира. Через входную зону черного цвета вниз по туннелю из белого гладкого кориана посетители попадают в главный зал медового оттенка.

Марк Ньюсон

Марк Ньюсон , Pod Bar в Токио, 1989год

Марк Ньюсон , Ресторан Lever House в Нью-Йорке, 1989год

В 1997 году, Ньюсон переезжает в Лондон, где уже регистрирует “Marc Newson Ltd”, которая стала ориентироваться на выполнение более амбициозных и крупных проектов.

В 2004 году, Марк получил заказ на полную разработку интерьеров новых самолетов “А380” от компании “Qantas Airways”, над которым работал в течение двух лет.

В 2005 году, по версии журнала “Time”, Марк Ньюсон был включен в Top-100 самых влиятельных людей в мире.

На данный момент, помимо практической деятельности, Марк Ньюсон преподает в Колледже искусств в Сиднее (Sydney College of the Arts) и является “Royal Designer for Industry” в Великобритании.

Однажды на улице я увидела парня в футболке с принтом «The Future is now». Кому-то может показаться, что это всего лишь красивая метафора, но австралийский промышленный дизайнер Марк Ньюсон (Marc Newson) своими работами доказал: этот слоган реален. Глядя на произведения Марка, и впрямь чувствуешь, что то самое эффектное будущее наступило. Мебель, похожая на обстановку космического корабля из фантастических фильмов; интерьеры, словно из 22 столетия; аксессуары, достойные самой прогрессивной молодёжи. Стильно, лаконично, эпатажно,технологично - так в четырёх словах можно описать творчество Марка.

Дизайнер делает всё: от мебели до часов, от посуды и очков до мобильных телефонов. Он является старшим вице-президентом легендарной компании Apple, королевским дизайнером в Великобритании, профессором дизайна Сиднейского колледжа искусств и одним из 100 влиятельных людей 2005 года по версии журнала «Time». Его работы выставляются в музеях по всему миру, снимаются в клипах звёзд, а с самимдизайнером заключают контракты топовые бренды. Что же сделал этот человек, чтобы находиться на гребне креативной волны? Возможно, всё дело в его австралийском происхождении (что-что, а покорять волны этот народ умеет!), или ̶ в огромном желании добавить кислотных красок в пастельную палитру повседневной жизни. «Дизайн ̶это улучшение ситуации и стремление к будущему, продвижение технологии вперёд. Для меня, это отличная возможность улучшить то, что уже есть, упростить, украсить, технологически усовершенствовать», ̶говорит он.

Всё началось с того, что Марка Ньюсона до зубного скрежета раздражали некрасивые вещи. Вместо того чтобы злиться, он решил сделать свои: стильные, футуристические, эстетически совершенные. С плавными линиями,из высотехнологичных материалов, отвечающие концепции биоморфизма. Так в 1986 году на свет появился шезлонг Lockheed, который был номинирован на приз Австралийского Совета Ремёсел и позировал перед камерами в клипе Мадонны. Шезлонг из тонких листов чистого алюминия, стекловолокна и прорезиненной краски Марк делал собственноручно. Не так давно этот предмет ушёл с молотка и стал самым дорогим объектом, проданным на аукционе живым дизайнером. Его цена составила 3,7 млн долларов.

В 1988 году свет увидел другой эпатажный стул, в форме эмбриона и с таким же названием - Embryo. Необычный по своей форме предмет мебели состоит из трубчатой стальной основы, полиуретанового пенопласта и неопреновой оболочки (разновидность синтетического каучука), которая так напоминает гидрокостюмы австралийских сёрферов. Дизайнер утверждает, что это знаковая работа, которая определила весь его дальнейший стиль, грубо говоря - заложила его ДНК. Критики отмечают, что по сей день это произведение можно считать самым технически совершенным из всех работ Марка. Изначально он был создан в качестве экспоната для Powerhouse Museum. «Эмбрион» выпускается в трёх цветах: кислотно-розовом, салатовом и чёрно-белом. Подковообразный стул смотрится очень дерзко и стильно как в домашнем интерьере, так и в офисных помещениях, заявляя одним своим присутствием о прогрессивном вкусе своего владельца.

Пятью годами позже появилось кресло Felt Chair (1993) из полированного алюминиевого основания с усиленным стекловолоконным корпусом и пластины из войлока. Кресло выглядит так, будто на металлический штырь небрежно накинули полотно, которое теперь плавно спускается на пол. Произведение внутри полое, а снаружи имеет комфортные изгибы.

Идея полого пространства так запала Ньюсону в душу, что в том же году он выпустил следующий предмет мебели со стильными отверстиями. Orgone Chair (1993) выполнен из алюминия, по форме напоминает Embryo, а по манере исполнения ̶ Felt Chair. На первый взгляд кажется, что кто-то сверху невзначай пролил жидкий металл, который взял и застыл в самой интересной форме. На самом видном месте дизайнер оставил полость, покрашенную в кричаще-красный цвет, будто поясняя, что не заделал эту дыру специально.

«Подсознательно я думаю, что начал оставлять дыры и пространства, потому что было стыдно скрывать очень качественное производство и отделку. (…) Мне нравится идея создания негативного пространства внутри форм» ,̶ пояснил он. Вместе со стулом Марк сделал шезлонг из того же материала и в том же цветовом варианте ̶ для тех, кто любит гарнитуры. Шезлонг напоминает по своей форме столь любимую австралийцем доску для сёрфинга и также отсылает к легендарному Lockheed.

Кстати, в 1998 году Ньюсон выпустил пластиковую версию «оргонного стула», т.к. захотел сделать этот объект более дешёвым и доступным. Ремейк представлен в салатовом и белом цвете.

В 2013 году дизайнер спроектировал футуристическую кровать из полиуретановых пенных блоков и кожи Bumper Bed , которая одновременно напоминает и автомобильный бампер, и спасательный плот, да и просто примитивный надувной матрас. Серо-красная гамма, закруглённые углы, интересное, вдавленное внутрь, место для сна - Марк вновь подтвердил свой неординарный взгляд на предметный дизайн. Идея этого объекта заключалась в следующем: многие люди спят на надувных матрасах на полу, так почему бы не заменить их на более креативный и удобный вариант.

Стулья и кровать - это малая часть того, что делает Марк. Он не ограничивает себя рамками, создаёт то, что хотел бы видеть вокруг себя сам. Если ему не нравится дизайн чайника или тостера, он достаёт блокнот и начинает делать в нём зарисовки своих моделей, если велосипедили чемодан показалисьмастеру неэстетичными, то он рисует и их. «Я стараюсь смотреть на вещи с точки зрения потребителя. Что они могут хотеть? Чего я хочу? И список становится всё меньше»,̶ говорит он. Но, несмотря на все попытки сделать мир красивее, дизайнера до сих пор расстраивает то, что существует по-прежнему много плохо сконструированных и некрасивых вещей.

Марка Ньюсона вдохновляют культура Японии, художники-конструктивисты, научные журналы и фильмы Кубрика. Возможно, во всём этом можно найти ключ к пониманию того, почему дизайнер создаёт такие необычные вещи. И, конечно, Ньюсон без ума от космоса (не зря его стиль можно назвать «космическим»!) Он уже разработал дизайн полусамолета-полуракеты для компании EADSAstrium, а в самых смелых мечтах планирует создать дизайн международной космической станции. Видимо, все футуристические предметы мебели, сделанные им за творческую карьеру, ̶ подготовка к этой глобальной цели.

Марк Ньюсон (Marc Newson , , Сидней , Австралия , живёт в Лондоне с 1997, имеет дом и студию в Париже) - успешный современный промышленный дизайнер , который работает в области авиастроения, дизайна мебели и товаров, ювелирных украшений, одежды. Он использует стиль дизайна, известный как биоморфизм , для создания красивых и эргономичных вещей. Этот стиль включает плавные текучие линии, полупрозрачность, прозрачность, отсутствие острых углов, использование высокотехнологичных материалов.

Работы Ньюсона представлены в большинстве постоянных музейных коллекций, включая Музей современного искусства в Нью-Йорке, Лондонский музей дизайна, Центр Помпиду и Vitra Design Museum.

Ньюсон является профессором дизайна Сиднейского колледжа искусств, в Великобритании он был назначен «королевским дизайнером».

Напишите отзыв о статье "Ньюсон, Марк"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Ньюсон, Марк

Мама была в ужасе от моей «выходки» и обвинила меня во «всех мирских грехах», а главное – в недержании слова, данного ей, что для меня было хуже любой всепожирающей физической боли. Мне было очень грустно, что на этот раз она не захотела меня понять и в то же время я чувствовала небывалую гордость, что всё-таки «не ударила лицом в грязь» и что у меня каким-то образом получилось сделать то, что от меня ожидали.
Конечно, всё это сейчас кажется немножко смешным и по-детски наивным, но тогда для меня было очень важно доказать, что я, возможно, могу быть кому-то в чём-то полезной со всеми своими, как они называли, «штучками». И что это не мои сумасшедшие выдумки, а самая настоящая реальность, с которой им теперь придётся хотя бы немножечко считаться. Если бы только всё могло быть так по-детски просто...

Как оказалось, не только моя мама была в ужасе от содеянного мною. Соседние мамы, услышав от своих детей о том, что произошло, начали требовать от них чтобы они держались от меня как можно дальше… И на этот раз я по-настоящему осталась почти совсем одна. Но так как я была человечком весьма и весьма гордым, то я ни за что не собиралась «проситься» к кому-то в друзья. Но одно – показать, а совсем другое – с этим жить.....
Я очень любила своих друзей, свою улицу и всех кто на ней жил. И всегда старалась принести каждому хоть какую-то радость и какое-то добро. А сейчас я была одна и в этом была виновата только сама, потому что не сумела устоять перед самой простой, безобидной детской провокацией. Но что ж было делать, если я сама в то время была ещё совсем ребёнком? Правда, ребёнком, который теперь стал уже понемногу понимать, что не каждый в этом мире достоин того, чтобы ему стоило бы что-то доказывать... А даже если и доказать, то это ещё абсолютно не значило, что тот, кому ты это доказываешь, тебя всегда правильно поймёт.
Через несколько дней я совсем физически «отошла» и чувствовала себя довольно сносно. Но желания зажечь огонь у меня больше не появлялось уже никогда. А вот расплачиваться за свой «эксперимент» пришлось, к сожалению, довольно долго… Первое время я находилась в полной изоляции от всех моих любимых игр и друзей. Это было очень обидно и казалось очень несправедливым. Когда я говорила об этом маме, моя бедная добрая мама не знала, что сказать. Она очень меня любила и, естественно, хотела уберечь меня от любых бед и обид. Но, с другой стороны, ей уже тоже понемножку становилось страшно оттого, что почти постоянно со мной происходило.
Это, к сожалению, было то «тёмное» время, когда ещё было «не принято» говорить открыто о подобных, «странных» и непривычных вещах. Всё очень строго сохранялось в рамках, как «должно» или «не должно» быть. И всё «необъяснимое» или «неординарное» категорически умалчивалось или считалось ненормальным. Честно говоря, я от всего сердца завидую тем одарённым детям, которые родились хотя бы на двадцать лет позже меня, когда все эти «неординарные» способности уже не считались каким-то проклятием, а наоборот – это стало называться ДАРОМ. И на сегодняшний день никто уже не травит и не посылает этих бедных «необычных» детей в сумасшедший дом, а дорожат ими и уважают, как одарённых особым талантом удивительных детей.
Мои же «таланты» в то время такого восторга ни у кого из окружающих, к сожалению, не вызывали. Как-то, несколько дней спустя после моего «скандального» приключения с огнём, одна наша соседка «по секрету» сказала маме, что у неё есть «очень хороший врач», который занимается именно такими «проблемами», как у меня и если мама хочет, то она с удовольствием её с ним познакомит. Это был первый раз, когда маме на прямую «посоветовали» упрятать меня в сумасшедший дом.
Потом этих «советов» было очень много, но я помню, что именно тогда мама была очень огорчена и долго плакала закрывшись в своей комнате. Она не сказала мне про этот случай никогда, но в этот секрет меня «посвятил» соседский мальчик, мама которого и дала моей маме такой драгоценный совет. Конечно же, ни к какому врачу меня, слава богу, не повели. Но я чувствовала, что своими последними «деяниями» я перешагнула какой-то «рубеж», после которого уже даже моя мама не в состоянии была меня понимать. И не было никого, кто мог бы мне помочь, объяснить или просто по-дружески успокоить. Я уже не говорю – чтобы научить…
Так я в одиночестве «барахталась» в своих догадках и ошибках, без чьей-либо поддержки или понимания. Что-то пробовала, что-то не смела. Что-то получалось, что-то – наоборот. И как же часто мне бывало просто-напросто по-человечески страшно! Честно говоря, я точно также всё ещё «барахталась в догадках» и до своих 33 лет, потому, что так и не нашла никого, кто мог бы хотя бы что-либо как-то объяснить. Хотя «желающих» всегда было больше чем нужно.
Время шло. Иногда мне казалось, что всё это происходит не со мной или, что это просто придуманная мною странная сказка. Но эта сказка почему-то была слишком уж реальной реальностью... И мне приходилось с этим считаться. И, что самое главное, с этим жить. В школе всё шло, как и прежде, я получала по всем предметам только пятёрки и у моих родителей (хотя бы уж из-за этого!) не было никаких проблем. Скорее наоборот – в четвёртом классе я уже решала очень сложные задачи по алгебре и геометрии и делала это играючи, с большим удовольствием для самой себя.

(Marc Newson, р. 20.10.1963) вошел в историю как автор самой дорогой лежанки в мире. Установив многочисленные рекорды на аукционах, работы Ньюсона составляют около 25% современного рынка art&design. ИНТЕРЬЕР+ДИЗАЙН он рассказал о секретах своих удач.

Высоченного бородатого австралийца знают мужчины во всем мире. Траектория его творческих полетов: от дизайна самолетов к трусам - и обратно. Когда в 2007 году решался вопрос о развитии космического туризма, проектировать корабли пригласили именно его.

Бутик Azzedine Alaïa в Париже. 2009.

В его биографии вообще много нетривиальных шагов. Во-первых, он сознательно учился на ювелира и не жалеет об этом. «Тот, кто может сделать миниатюрную вещь, хорошо выступит и в крупном масштабе». Во-вторых, он дебютировал как герой персональной выставки в самой влиятельной галерее Сиднея. Сразу после учебы получил грант от Австралийского совета по искусству (ок. 7 тыс. долл.); потратил его на то, чтобы сделать и показать семь своих стульев в Roslyn Oxley9 Gallery.

Начинал с лимитированного тиража, потом через галереи (Ньюсона поддержал знаменитый парижский дилер Дидье Кржентовски) пришел к итальянцам (таким, как и ), а уже от них попал в крупные корпорации. «Возможно, мне просто повезло. Конечно, приятно думать, что слава моих вещей основана на узнаваемости и преемственности, ведь в каждом проекте есть частица моего ДНК. Надеюсь, и в креслах, и в самолетах присутствует нечто вневременное».

Lockheed Lounge. 1986. Алюминий, стекловолокно. Тираж: 10 + 4 авторских экземпляра + 1 прототип.

Всеобщую славу Ньюсон получил, когда его алюминиевая кушетка Lockheed Lounge продалась за 1,6 млн долл. на аукционе Phillips de Pury и поставила мировой рекорд цен на произведение современного дизайна, на тех же филлипсовских лондонских торгах в апреле 2015 года лежанка была продана за 2 434 500 фунтов стерлингов, побив собственный рекорд. Lockheed Lounge - постмодернистский опус на тему кушетки мадам Рекамье на знаменитом портрете Ж.-Л. Давида. Обтекаемая форма - идеально гладкая, без швов - собрана из мелких листов алюминия. Ремесленная работа высочайшего качества.

Кресло Extruded Chair. 2007. Мрамор. 8 экз. Gagosian Gallery.

Большую роль в его карьере сыграл галерист Ларри Гагосян. В 2000-х Ларри охотно выставлял не только мебель Ньюсона, но и объекты передвижения: прототипы и модели - лодку Riva, полуигрушечный концепткар Ford 021C, cамолет Kelvin 40, а также концепт самолета EADS Astrium.

Прототип самолета Kelvin 40. 2004. Fondation Cartier.

Пассажирская кабина корабля для космического туризма. 2007. Astrium.

Qantas Sydney First Lounge в Международном аэропорте Сиднея.

«Если бы мне предложили поднимать дизайн в России, я бы начал с космоса и авиации. Запустил бы проекты фантастических интерьеров для самолетов и космических кораблей. Это сильная сторона русских, у них получилось бы... Как устроена жизнь? Работа начинается в 9 утра. Сначала электронная почта, потом с коллегами садимся за компьютеры и рисуем 3D-модели. Позже начинаются бесконечные совещания. На самом деле в студии я дизайном не занимаюсь. Лучше всего мне думается во время длительных перелетов. Всегда ношу при себе тетрадку для эскизов. Никто не может потревожить меня на высоте 300 футов!»

Часы Atmos 561, Jaeger-LeCoultre. 2008. Хрусталь Baccarat.

Помимо реактивных самолетов, машин, велосипедов и лодок, Ньюсон - автор духовок для Smeg, фотокамер Pentax и Leica, чайников и чемоданов, очков и часов. Конечно, предпочитает limited edition и капсульные коллекции, цифровое проектирование и редкое исполнение в золоте, серебре, хрустале, слоновой кости. Его охотно приглашают часовщики и ювелиры , Jaeger-LeCoultre, Boucheron, и, конечно, .

Его работы - во многих крупных музейных коллекциях, в т.ч. МоМА в Нью-Йорке, V & A и Музее дизайна в Лондоне, Центре Помпиду в Париже и Музее дизайна Vitra.