«Ансельм Кифер - Велимиру Хлебникову. Судьбы народов», первый в России персональный проект современного немецкого художника Ансельма Кифера, который он посвятил русскому поэту Велимиру Хлебникову. На выставке покажут около 30 новых крупноформатных работ, их будут экспонировать в специально выстроенном в Николаевском зале Зимнего дворца трехчастном пространстве из белоснежных фальшстен. Выставка приурочена к юбилею революции: в основе интереса Кифера к Хлебникову некогда выстроенная последним странная нумерологическая теория о том, что переломные исторические моменты между собой разделяют ровно 317 лет, доказывая которую поэт-экспериментатор задолго до революции сумел предсказать события 1917 года.
Кифер - одна из главных фигур послевоенного европейского искусства, ученик Йозефа Бойса и поклонник Георга Базелица - необычный и сложный художник, в своем творчестве умеет удивительным образом сочетать мрачную многослойную экспрессивную живопись, приемы концептуализма и постмодернистские техники инсталляции и перформанса. По мнению отдельных критиков, главное преимущество Кифера на фоне большинства современных авторов заключается в том, что его работы говорят сами за себя и производят сильное впечатление вне зависимости от степени подготовки зрителя. Тем не менее разобраться и правильно интерпретировать его идеи часто бывает сложно.
На основе работ, которые будут представлены на выставке, а также некоторых прошлых знаковых произведений мастера The Villlage объясняет, как устроен художественный язык Кифера.
«Ансельм Кифер - Велимиру Хлебникову. Судьбы народов»
Где: Государственный Эрмитаж (Дворцовая пл., 2)
Стоимость: 400 рублей
Из серии «Оккупация», 1969, черно-белая фотография
Война
Общее место всех биографических справок: Ансельм Кифер родился в небольшом немецком городке Донауэшинген в 1945 году, за два месяца до конца Второй мировой войны. Собственно, бомбежек он не видел, но неустроенность послевоенного времени очевидно стала важным элементом его детских воспоминаний и определила тот интерес, с которым спустя годы он принялся разрабатывать тему замалчивания вины и боли, характерного для немецкого общества 60-х годов. Его первая заметная работа - «Оккупация» - представляла собой серию фотографий, на которых Кифер запечатлел себя в разных точках Европы со вскинутой в нацистском приветствии рукой.
Другой болевой точкой в его искусстве стал холокост. Историю истребления нацистами евреев художник зашифровывал в своих многослойных картинах, для которых, помимо масла и акрила, использовал землю, солому, пепел, свинец, заставляя зрителя воспринимать работы почти на тактильном уровне и одновременно таким образом то ли давая новый виток развитию живописи, то ли просто фиксируя ее пограничное состояние, постепенно уходя за рамки актуальных техник.
Новая выставка Кифера, собственно, тоже о войне: отправной точкой работ, созданных художником специально для Эрмитажа, стала идея русского поэта-футуриста Велимира Хлебникова, писавшего о цикличности судьбоносных военных столкновений, происходящих на воде и суше раз в 317 лет.
«Новое учение о войне. Велимиру Хлебникову», 2016–2017, смешанная техника
Руины
В визуальном плане центральное место в творчестве Кифера занимают картины распада и разрушения. Выжженная войной земля становилась метафорой отдельной человеческой жизни, как, например, в работе «Фуга смерти» - иллюстрации одноименного стихотворения Пауля Целана, - где бледно-желтая пламенеющая солома на одной из картин символизировала косы арийки Маргариты, а на соседней в пепел превращались волосы еврейки Суламифи.
«Маргарита», 1981, смешанная техника
Руинированные башни - собранные из бетонных блоков, с торчащей из щелей арматурой, обозначавшие состояние отчужденности и заброшенности, того вселенского одиночества, что испытывает перед лицом мира поэт - после 11 сентября неожиданно обрели совершенно новый зловещий смысл. Прибавить сюда безжизненные апокалиптические пейзажи, словно бы укрытые слоем проржавленного железа, поля и холмы - и можно подумать, что Кифер смотрит в будущее со страхом средневекового грешника. В реальности все сложнее: «Для кого-то руины - это конец, но если есть руины, то всегда можно начать сначала» - мысль, озвученная однажды художником, заставляет взглянуть на эти видения по-новому, увидеть в них еще и картину сотворения мира.
«Дух над водой», 2008–2016, смешанная техника
Книги
Кифер - филолог по образованию, в своих работах он начиная с 70-х годов цитирует поэтов и философов: Гете, Хайдеггера, Целана, Бахман. Тщательно выписывает их имена, а иногда и отдельные строки прямо поверх холста, плюс делает собственные книги художника, иногда представляющие собой переплетенные коллекции фотографий и рисунков, иногда - гигантские скульптуры. В 1985 году он купил обветшавшую крышу Кельнского собора, а после многие годы превращал свинцовые листы в страницы многочисленных книг-скульптур, ставших еще одним его узнаваемым образом. Книги Кифер снабжал крыльями, растущими прямо из толщи страниц, грибами, окружал, словно терновым венцом, арматурой бетонных плит, раскладывал стопками по залам музеев и расставлял неподъемные многометровые фолианты на гигантских полках. Одна из его книг будет и в Эрмитаже: парящая над неспокойным морем, она нужна, чтобы яснее передать киферовскую идею божественного, которое для него, без сомнения, заключено в слове.
«Язык птиц», 2013, смешанная техника
«Меланхолия», 2008–2011, смешанная техника
Поэзия
Если книга как предмет, вещь - лишь один из множества визуальных воплощений идей художника, то ее содержание, поэзия, заключенная в слова, лежит в самой основе его метода. Кифер часто посвящает работы поэтам, притом определенным, близким ему по духу. В память Пауля Целана, прошедшего немецкие концлагеря, он собирал гербарий из засушенного папоротника, а австрийской поэтессе Ингеборге Бахман посвятил холст с изображением укрытого туманной дымкой безлюдного каменного поля. В случае с Хлебниковым стихи русского поэта революции не были для Кифера точкой отсчета: он читал их в переводе на немецкий, который мало что способен передать. Однако Кифера впечатлила нумерологическая теория Хлебникова, с помощью которой тот, подобно алхимику, пытался отыскать законы времени и предсказать будущее.
«Морские сражения Велимира Хлебникова», 2016, смешанная техника
Корабли
Одним из центральных образов на выставке стало изображение корабля. «Морские сражения случаются каждые 317 лет», - писал Хлебников, и к этой цитате обращается Кифер. Сначала в 1990-м он подписывает этой фразой серию фотографий с изображением железных стола и стульев, подвешенных над проемом в полу, позднее снабжает полузасвеченные неясные изображения указанием конкретных морских сражений и, наконец, в серии пятнадцатилетней давности впервые использует модели ржавых кораблей, подвешивая их на поверхности картин с изображением иссохших морей и рек.
«Велимиру Хлебникову. Новое учение о войне. Судьбы народов.», 2015–2017, смешанная техника
В серии, созданной для Эрмитажа, в отличие от первых работ, в безлюдную окаменевшую местность киферовских пейзажей как будто возвращается жизнь: окаменелая земля неожиданно дает всходы, обмелевшие реки и моря снова наполняет вода, на горизонте темнеет лес, а небо над безвидной пустыней заполняют спасительные грозовые тучи. Мираж это все или реальность, Кифер рисует то состояние покоя, что на земле только и существует, что в первые дни после окончания войны. И, кажется, даже позволяет себе немного иронии, когда взошедшие по краям какой-то разбитой дороги цветы полностью преображают пейзаж, превращая высохшее дно некогда полноводной реки его прежних произведений в обычную дорожную колею, а гигантскую проржавленную лодку - в игрушку то ли забытую, то ли брошенную за ненадобностью неизвестным ребенком.
Фотографии: обложка, 2, 3, 4, 6, 7, 8 – Charles Duprat, 1, 5 – Atelier Anselm Kiefer
01/06/2017
Павел Герасименко
Масштабная экспозиция 72-летнего немецкого живописца открылась 30 мая в Николаевском зале Эрмитажа
«Ансельм Кифер - Велимиру Хлебникову. Судьбы народов» - это 30 грандиозных холстов одного из самых важных современных художников, специально написанных им к нынешней экспозиции и выставленных в Эрмитаже, для чего Николаевский зал Зимнего дворца на время превратился в галерейный «белый куб». В заглавие выставки, которое художник написал углём на белой стене поверх прохода, разделяющего экспозицию на три фрагмента, равноправно вынесены оба имени.
Кифер - художник-интеллектуал с широким кругом чтения, и Велимир Хлебников занимает в его творчестве особенное место, строчки из стихов и трактатов в переводе на немецкий появляются на многих картинах Кифера. Чтобы описать Хлебникова, мало одного слова «поэт», точнее всего подходит придуманный им самим титул «Председатель Земного шара». Темы хлебниковской историософии и его пророчеств, русского футуризма и русской революции не раз проговорены и самим автором, и эрмитажными кураторами его выставки Дмитрием Озерковым и Ниной Даниловой, так что больше не являются тайной (а значит, разбираться в них уже не так интересно).
Ансельм Кифер. Морские сражения Велимира Хлебникова
Между тем, у Кифера на этой выставке много собеседников, и гениальный провидец Хлебников - только один из них: ими становятся в стенах Эрмитажа все художники и история искусства в целом. Кифером на этой выставке продемонстрирована жизнь самой живописи, настолько самостоятельная и уверенная, что стоящей за работами литературной программой хочется пренебречь.
Хлебниковская нумерология обрамляет ещё несколько универсальных историй. Цифры обозначают не только исторические события, но прежде всего возраст. Кифер родился на 60 лет позже Хлебникова - в 1945 году, и сейчас ему 72 года. Это проект про возраст, а главный собеседник Кифера в Эрмитаже и лучшая пара для его картин - Тициан. В залах эрмитажной Надворной анфилады всё начинается с истории про любознательность молодого художника - «Бегство в Египет» с множеством зверей и растений; затем история про живописную маэстрию зрелого автора - «Кающаяся Мария Магдалина», где ударами кисти одними белилами написан стоящий на переднем плане фиал; и, наконец, история человека далеко за 80 лет, который отказывает зрению в просвещающем потенциале и затягивает взгляд смотрящего в мрачные глубины - «Святой Себастьян», чья живопись выступает предшественником киферовской.
На экспозиции Ансельма Кифера.
Художник до сих пор невероятно продуктивен, но всё же в интонации показанных работ можно уловить, что создавший их человек перешёл уже за половину жизненного срока. Движение руки энергично и точно, но короткий прерывистый штрих рождает ассоциации с работами Сая Твомбли, на которых тоже изображены лодки, - оммаж «Битве при Лепанто» был сделан пожилым мастером и демонстрировался в Старой пинакотеке вместе с первоисточником Веронезе. И, разумеется, для двух венецианцев корабли и лодки были постоянным жизненным фоном.
Выступая в Эрмитажном театре, художник упомянул состояние диалога, в котором находится с картиной: он не прекращается с окончанием работы и даёт её автору нечто не формулируемое в словах. Кифер утверждает энигматичность своего искусства, тайна - важное понятие в мире художника, и в этом он близок ещё одному немцу - Максу Эрнсту, вернувшемуся с фронтов Первой мировой войны. Создавший знаменитые серии коллажей художник отрицал возможность какой-либо рациональной интерпретации изображений, составленных вместе сюрреалистической логикой. Картины Эрнста начала 1940-х годов с рельефной поверхностью живописи - из них всего известнее «Европа после дождя», считающаяся рефлексией на наступление фашизма, - расположены между фигуративным изображением и абстракцией
Ансельм Кифер. 1770 Чесма 1770-951=819 Норманны во Франции
Anselm Kiefer. Photo: Charles Duprat
Живопись Кифера настолько же фигуративна, насколько абстрактна. Практически все работы на выставке в Эрмитаже можно уверенно отнести к пейзажному жанру. Они обладают чёткой структурой: на пересечении двух осей - пологой, обозначающей горизонт, и вертикальной, поддержанной с краёв работы решительно прочерченными линиями, - расположена ржавая подводная лодка, небольшой макет, добавляющий картине объём. В отношении искусства Кифера имеет смысл говорить о «правде материала» - она настолько несомненна, что иногда зритель готов требовать большего: чтобы отлитый из металла макет корабля или подводной лодки не был специально состарен, а покрылся ржавчиной в естественных условиях, например, пролежав в земле.
Талант Кифера - археологический по своему складу, ведь археолог - это тот, кто находит очень старые вещи и устанавливает их возраст. В диалоге с Дмитрием Озерковым на сцене Эрмитажного театра Кифер описал свою поездку из аэропорта Пулково в центр города мимо сменяющихся архитектурных стилей как раскрытие перемешанных культурных слоёв от 80-х годов XX века к XIX и дальше.
Фото: Государственный Эрмитаж
Конечно, встречается у Кифера и постмодернистское цитирование. «Дух над водою» - одну из самых больших выставленных работ размером 4 на 5,5 метра - можно прочесть как вольную цитату основополагающей немецкой картины «Монах у моря» Каспара Давида Фридриха, а помещённая на ней свинцовая книга, словно протянутая чьей-то рукой с неба, становится отсылкой к гравюре Дюрера из Апокалипсиса.
Фрагмент работы Ансельма Кифера «Без названия». Фото: Павел Герасименко
Среди кораблей Кифер особенно выделяет подводные лодки из-за их невидимости. Незаметное движение под поверхностью воды происходит точно так же, как и под поверхностью его картин. В толще красочного слоя этой очень фактурной живописи под чёрным и плотным могут скрываться не выступающие наружу яркие краски или же, наоборот, видимая рельефная многоцветность будет основана на земляной тяжести и густоте.
Фото: Государственный Эрмитаж
Стоит сравнить двух знаменитых немецких художников, коллег, знакомых ещё со времён движения Neue Wilde - Ансельма Кифера и Герхарда Рихтера. Кифер в фигуративной живописи максимально нагружает холст - не только красками, но также соломой и цветами, свинцом и металлическими объектами. Рихтер в своих абстрактных работах смазывает живописную толщу с помощью скребка почти механическим движением, перемешивая красочные слои случайным, но как будто точно выверенным образом. Если продолжить археологическую метафору, то Рихтер делает поперечный срез культурного слоя, а Кифер раскапывает несколько слоев сразу. Формируя поверхность картины, один художник движется в плоскости работы и вдоль неё, другой же прежде всего идет из глубины наружу, наращивая на холсте объём. Возможно, что в диалектической борьбе и единстве этих двух художнических методов заключается сила, движущая вперед современную живопись.
Ансельм Кифер. Велимиру Хлебникову. Судьбы народов. Anselm Kiefer. Photo: Charles Duprat
Эрмитаж решился на беспрецедентный проект: один из центральных парадных залов полностью изменил свой облик. Теперь, поднявшись по Иорданской лестнице, посетитель попадает в принципиально новое пространство: колонны Николаевского зала закрыты до капителей белыми стенами. Преобразования понадобились для выставки одного из самых дорогих современных художников — Ансельма Кифера.
О том, что в Эрмитаже готовится нечто особенное, город узнал нехарактерным способом: . Как выяснилось потом, это были декорации для нынешней выставки. Конструкция оказалась непростой — даже не по внешнему виду, а по техническим характеристикам.
«Мы впервые построили стены высотой восемь метров, которые позволяют этот зал увидеть совершенно по-новому, - рассказывает куратор выставки Дмитрий Озерков. - Эти временные конструкции позволяют подчеркнуть и высоту зала, и, скрыв его колонны, увидеть капители. Чтобы построить эти стены и не повредить исторический паркет, была произведена точнейшая инженерная работа. Все картины - а многие из них достаточно тяжелые, свинцовые, - были особым образом распределены. За белыми стенами находятся очень легкие алюминиевые фермы, которые опираются на деревянные пластины, которые в свою очередь лежат на войлоке. И таким образом нагрузка распределяется целиком на все, чтобы паркет не был поврежден».
Подобные операции в Эрмитаже — проект исключительный. Но провести выставку по сюжету требовалось именно в тех залах, которые исторически связаны с темой революции 1917 года. Ведь выставка Ансельма Кифера хоть и является посвящением конкретному человеку - Велимиру Хлебникову, но напоминает о событиях столетней давности в целом.
О выставке Кифера отдел современного искусства мечтал все десять лет своего существования. Ее задумывали сделать одной из первых, но сам художник не спешил в Россию, а собирать его работы по различным музеям и частным коллекциям для Эрмитажа было не так интересно, как сделать персональный проект. В итоге год назад, спустя восемь с половиной лет переговоров, сотрудники показали художнику Петербург, провели его по музею и помогли по-новому увидеть нашу страну и проникнуться эстетикой и атмосферой.
Последнее, как они шутят, удалось особенно хорошо. Если смотреть на работы Кифера с расстояния — видишь простые серые осенние пейзажи: поле, рассеченное колеей, озеро среди травы и деревьев... И только подходя ближе, замечаешь прикрепленный к холсту маленький проржавевший корабль (вот она, судьба революции!) и фактуру работы: Кифер смешивает свой краски с землей, глиной, ржавым металлом, соломой, засушенными цветами.
«Многие из этих пейзажей навеяны русским ощущением природы, хотя в основе их лежат, конечно, немецкие пейзажи, - объясняет куратор выставки Дмитрий Озерков. - Ансельм Кифер родился в 1945 году, буквально под бомбежками, и темы войны, ощущения вины немецкого народа и тоталитаризма проходят центральной линией в его работах».
Как хорошо образованный человек, Кифер знает о культуре нашей страны гораздо больше, чем можно было бы подумать.
«Физически я нахожусь в Петербурге впервые, но в сущности у меня есть ощущение, что я много раз здесь бывал, - признался Кифер на встрече с публикой в Эрмитажном театре. - Я хорошо знаю русскую историю, знаю все, что происходило в течение двух мировых войн, много читал о дореволюционном времени, знаю, ЧТО такое Зимний дворец и ЧТО такое «Аврора». Для меня это было, скорее, возвращение».
В разговоре Кифер легко оперирует именами Достоевского, Маяковского, Эйзенштейна и, конечно, Велимира Хлебникова, который поразил его еще в 1970-х, когда его книги были переведены на немецкий. Причем поразил не словотворчеством, с которым он ассоциируется у всех русскоязычных читателей (как можно догадаться, перевести его поэзию невозможно), - но интересом к нумерологии.
«Кифер читал прозу Хлебникова, посвященную построениям исторического порядка, - продолжает Дмитрий Озерков. - У Хлебникова довольно много текстов - «Время мера мира», «Учитель и ученик» - о том, что мировые события и события в жизни каждого человека происходят с определенным интервалом. Например, путем изучения истории различных личностей Хлебников вывел число "317", которое является периодом для существования земли. Каждые 317 лет, говорил Хлебников, происходит важное морское сражение, каждые 317 лет или 317, умноженные на 2, 3, 4, происходит падение какого-то большого государства. В жизни человека этот период тоже существует, и каждые 317 дней с человеком происходят похожие события. Хлебников это анализировал на дневниках Пушкина и дневнике Марии Башкирцевой, который в конце XIX века был очень популярен. Число "317" выглядит как некий закон, который рулит миром». Таким образом, в частности, Хлебников в 1912 году предсказал революцию 1917 года.
Картины Кифера — с маленькими корабликами, отсылающими к символу русской революции «Авроре» и к словам Хлебникова о морских сражениях, - предлагают зрителю задуматься о месте революции в современном мире. По центру некоторых работ зритель увидит черные потоки, подобные тем, что писали старые иллюстраторы Библии, изображая разрушение Содома и Гоморры. На некоторых картинах — расплавленный свинец. О чем конкретно говорят работы Кифера — во многом решать самому зрителю: аннотации есть, но они немногословны. Публиковать конкретные цитаты из Хлебникова кураторы не стали.
Серию из 30 работ для Эрмитажа Кифер создал, по своим меркам, быстро, под впечатлением от визита в Россию. Но это не первые его работы на данный сюжет: так, в июне 2016 года на торгах «Искусство ХХ века и современное искусство» в Лондоне его работа «Велимиру Хлебникову. Доктрина войны: Битвы» поставила рекорд торгов, уйдя с молотка за 2,4 миллиона фунтов при эстимейте 400-600 тысяч фунтов.
«Я погружаюсь полностью в цвет и больше ничего не вижу - я пишу, - рассказывает о своем творческом процессе Кифер. - Возникает промежуточный результат. Я сажусь и думаю: о чем она мне говорит, эта картина? Удивляет? Поражает? Когда я понимаю, я начинаю дальше писать, разрабатывать концепцию. И так повторяется несколько раз, пока не возникает результат. Но не только я работаю над картиной. Если мне не нравится картина, я оставляю ее полежать, даю природе мне помочь. Кладу ее в снег, например, и смотрю, что сделала природа с моей картиной. И это мне помогает понять ее».
Увидеть работы художника можно до 3 сентября, для выставки подготовлена обширная образовательная программа, включающая цикл лекций о фигуре Ансельма Кифера в контексте искусства XIX-XX веков, арт-марафон «Кифер-Хлебников. Пересечения: Живопись-литература-музыка» 1 июля и встречи-дискуссии на выставке.
Алина Циопа, "Фонтанка.ру"
«Искусство — это сложно. Это не развлечение», — говорит немец Ансельм Кифер, автор выставки «Ансельм Кифер — Велимиру Хлебникову. Судьбы народов» . Слышать это неудивительно, ведь главная тема его живописных работ — попытка осмыслить, как стали возможны ужасы прошлого столетия и что значит быть немцем, рожденным в послевоенной Германии. Размышляет об этом Кифер, обращаясь к работам литераторов, попавших в мясорубку катастроф прошлого века. Среди его вдохновителей — немецкоязычные поэты второй половины XX века Пауль Целан и Ингеборг Бахман. Первый прошел нацистские лагеря, вторая сгорела в своей квартире. Есть у художника и живописное посвящение Луи-Фердинанду Селину — писателю, проклятому во Франции за сотрудничество с нацистским режимом. Кифер явно не занимается морализаторством, а пластическим языком пытается разгадать, что двигало людьми по обе стороны баррикад и как нам, их потомкам, теперь жить со знанием о произошедших событиях.
Продолжением этих раздумий стала первая персональная выставка Кифера в России, устроенная Государственным Эрмитажем . В этот раз художник обратился к произведениям футуриста Велимира Хлебникова. Хотя тот и не дожил до прихода нацистов к власти, тема войны его волновала всегда: поэт искал способы не допустить конфликтов, пытался рассчитать, сколько лет проходит между великими битвами (выходило, что 317), и писал пацифистские стихи — вспомним хотя бы его поэмы «Война — смерть» или «Война в мышеловке» . К Хлебникову художник обращается не в первый раз: еще в 2004 году Кифер создал цикл полотен, на которых — любимый поэтом образ брошенных кораблей. У Кифера они таятся в камышах: кажется, стоит забросить угля в топку и дернуть руль — и они немедленно оттуда появятся, как и война, всегда присутствующая на периферии сознания поколения середины ХХ века (сам Кифер родился в последние дни Второй мировой в подвале во время бомбежки).
Полотна для эрмитажной выставки у Кифера вышли огромные — под 2х3 м: необъятная тема требует соответствующих форматов. А материал для живописи — не только масло, но и земля, пыль, глина, ржавый металл — символы человеческого праха, пепла, грязи и ужаса, но и одновременно напоминание о том, что самые неприглядные вещи, даже смерть, могут послужить материалом для великого и прекрасного искусства, которое эту же смерть своим существованием побеждает и преодолевает.
Выставка «Ансельм Кифер — Велимиру Хлебникову. Судьбы народов» открыта в Государственном Эрмитаже с 30 мая по 3 сентября.
