Среди русского старожильческого населения (особенно среди казачества и крестьян, рано получивших землю во владение, а затем и в собственность) обычным явлением в прошлом были большие (неразделенные) семьи. Вместе жили и совместно хозяйствовали не только родители, дети и внуки, но и несколько братьев, тут же могли быть сестра с мужем-примаком, осиротевшие племянники и другие родственники. Нередко семья объединяла до 20 и более человек. Во главе семейного коллектива стоял отец или старший брат (большак, старшой), Распорядительницей среди женщин и авторитетом среди мужчин была его жена. Внутрисемейная жизнь определялась патриархальными устоями. Сама церковь предписывала женщинам беспрекословное подчинение мужу. Снох ожидал в семейной жизни тяжелый повседневный труд, от них ждали покорности и повиновения. В то же время все члены семьи участвовали в выполнении хозяйственных дел, на мужчинах лежали наиболее тяжелые полевые, лесные, строительные работы. В семейные дела вовлекались и дети.

После отмены крепостного права и получения земельных наделов появилась тенденция к распаду больших семей. Переселенцы последних десятилетий XIX в. редко решались на переезд большим составом. Вместе с тем проживание старшего сына с родителями повсюду оставалось семейной традицией. Семьи в 7-9 человек были распространенным явлением. В столыпинское время наряду с ними появлялись маленькие семьи - в 4-6 человек.

Свадебные обряды

Свадьбы обычно праздновались осенью или зимой после Крещенья. Свадебный обряд состоял из нескольких этапов и занимал большой промежуток времени. Сватать девушку приезжали крестный с крестной или родители парня, реже - другие родственники. Садились под матицу и заводили разговор иносказательно: "У вас - товар, у нас -купец" или "У вас - курочка, у нас -петушок, сведем их в один хлевушок". В случае согласия проходила затем череда предсвадебных встреч: смотрины невесты, знакомство с хозяйством жениха, сговор (запой, рукобитье), во время которого договаривались о дате свадьбы, размере приданого, размере и содержании кладки - денежном взносе жениха и одежде, которую он покупал невесте (это могли быть шуба, пальто, шелковое платье, ботинки с галошами и др.). Вслед за тем примерно в течение месяца шла подготовка к свадьбе. Весь этот период подруги невесты собирались в ее доме на вечерки, помогали приготовить подарки на свадьбу и приданое: шили, вязали кружева, вышивали.

Все обряды, входившие в свадебный цикл, сопровождались песнями сообразно моменту - грустными, лирическими, величальными, шуточными, прощальными.

Игровой характер свадебных увеселений проявлялся сполна на следующий день, когда зять, а за ним и все присутствующие отправлялись "к теще на блины".

У казаков, например, после шумного (с подбрасыванием и битьем тарелок) веселья в доме тещи, рядились в разные одежды, раскрашивали или закрывали холстиной лицо и с гиканьем, с песнями разъезжали по станице на волах, запряженных в повозки - рыдваны. Заезжали в гости к кумовьям и другим гостям.

Свадьба могла длиться неделю и больше. Несмотря на ограниченное число приглашенных, присутствовать, вступать в пляски, представления, изредка угощаться могли практически все желающие.

Собиратели фольклора констатируют обеднение свадебной обрядности в XX в., исчезновение из нее не только многих грустных, но и ряда игровых моментов. Расширился состав участников, однако были утрачены свадебные "роли" (кроме дружки). Обрядовый песенный фольклор ушел в область истории.

Консультация для родителей

« Семейные праздники и обряды »

В истории русского народа сначала изображали только одну Русь - исторически-общественную, забывая Русь семейную, пожалуй, единственную в жизни русского народа. Мы должны верно и полно изобразить нашу жизнь, представив свой быт со всеми его изменениями. Ни один чужеземец не поймёт так восторгов нашей семейной жизни: они не разогреют так его воображения, не пробудят таких воспоминаний.

От этого наши родные напевы так сладко говорят о Русской душе, о родине и предках; наши былины так щедры воспоминаниями о горе дедовском; наши сказки так радуют нас своими пересказами, родным языком русским; от этого наши игры так утешают молодёжь после работы; от этого на наших свадьбах так резво веселится пылкая русская душа поколений; от этого в суеверных поверьях нашего народа отражается общая мировая жизнь.

Существовала бабушкина педагогика. Материнским чутьём своим, опытным глазом первой видит бабушка в неуверенных шагах и лепете младенца его характер, воспринимает его как Человека. И осторожно, ласково вводит она юное существо в мир. Бабушка всегда рядом, как добрый дух дома. Она многое простит и поймёт, она скорее пожалеет, чем обидит. Ребёнок и бабушка - это привычное сочетание настолько было для нас всех нормой, что когда в городских квартирах мы этого лишились, то не сразу поняли размеры утерянного.

Крестьянские семьи стараются с ранних лет приобщить ребёнка к работе. Деревенские ребятишки многое умеют: покормить и подоить корову, постричь овец, вскопать и засадить огород, скосить траву, постирать, погладить бельё, истопить избу.

Исследователи отмечали, что русские крестьянские дети только по дому были заняты в 85 видах работы. Взрослые не очень и нуждались в помощи детей, могли обойтись без неё. Однако они сознательно привлекали ребят к труду, хорошо понимая его воспитывающую роль.

Русские крестьяне любили хором петь многоголосные песни, песня была частью их жизни. Петь вместе - одной семьёй ощущать себя. Нет одиноких среди поющих. Ни праздники, ни свадьбы, ни проводы юношей в армию не обходились без слёз.

Существует традиционное объединение семейных обрядов вокруг важнейших периодов человеческой жизни - рождения, брака, смерти. Отсюда происходит цепочка родильной, свадебной, похоронной обрядности, сопровождающей эти обряды.

Например, в семейном празднике «Именины» считалось духовное рождение значительнее телесного и от этого день рождения оставался незаметным, а день ангела или именины во всю жизнь праздновались каждым, кому позволяло состояние.

Но сейчас, к сожалению, многие увлекательные, весёлые, красочные элементы старинных обычаев незаслуженно забыты. Обычаи, несмотря на их общепринятость, не есть нечто неизменное. Показателен в этом смысле такой семейно-бытовой обряд, как свадьба. Раньше свадьбу играли, как целый спектакль. В настоящее время в том свадебном обряде, который более близок к старинному, отсутствуют многие составные части. Так, сватовство играет условную роль, всё теперь решают молодые, нет горестных обрядовых причитаний.

Большим педагогическим потенциалом обладали обряды, передаваемые от поколения к поколению, служившие сохранению самобытности национальной культуры и воспитания и имевшие яркую этническую специфику. Они были постоянными спутниками всей жизни человека, сопровождали его от рождения до кончины и оказывали самое существенное влияние на становление личности, развитие ее нравственных и эстетических установок.

Группа обрядов, связанных с рождением детей и первым годом жизни ребенка, составляет особую область культуры материнства и детства, в которой отразились рациональные и магические взгляды людей, основы их миропонимания. Многие элементы этой культуры, возникнув в самые отдаленные времена, сохранились вплоть до XX в.; в ее традициях переплелись дохристианские и христианские обрядовые действия, дополненные плодами народного религиозного воображения.

Уже в самом начале создания семьи – на свадьбе – всеми окружающими молодых подчеркивалась важность деторождения. С пожеланием семье многодетности связано немало ритуальных магических обрядов ("Дети – благодать Божья", "Один сын – не сын, два сына – полсына, три сына – сын").

Ознакомимся с некоторыми традиционными взглядами крестьян на женщину – будущую мать. Во время вынашивания ребенка жизнь будущей матери изменялась мало, она занималась той же работой, что и прежде, ее не освобождали от тяжелых видов труда. Разве немного могли облегчить жизнь женщине, рожающей впервые.

Большое значение придавалось различным магическим действиям и суевериям, а также религиозным предписаниям. Существовали, например, запреты сидеть на камне – роды будут тяжелые, шагать через коромысло – ребенок будет горбатым, толкать кошку, собаку – у ребенка будет "собачья старость" и т.п. Опасались порчи, сглаза и даже похищения и подмены еще не родившегося ребенка нечистой силой; чтобы такого не случилось, нужно было регулярно читать молитвы, креститься, причащаться. В последние дни перед родами женщины каялись и причащались в надежде на помощь при родах святых. Молиться рекомендовалось определенным святым: о рождении мальчиков – святому Иоанну Воину, девочек – Марии Египетской.

Предпочтительным считалось рождение мальчиков, ведь девочке нужно было готовить приданое, а выйдя замуж, она уходила в семью мужа, а потому рассчитывать на ее помощь в старости не приходилось. Предпочтение мальчиков подкреплялось также хозяйственно-экономическими причинами: "Мальчик родится – на подмогу, девочка – на потеху", "Растить девочку – что лить в дырявую бочку".

Начинающиеся роды тщательно скрывались, о них не должны были знать посторонние во избежание сглаза и порчи, да и вообще тяжелых родов. Ради благополучного разрешения женщины от бремени использовались различные магические средства; развязывались все узелки на одежде у всех домочадцев, раскрывались все двери, печные заслонки, шкафы, сундуки. Женщина проползала под столом, под дугой, между ног мужа под определенные приговоры. Такая подражательная магия должна была способствовать легким родам.

Роды чаще всего происходили в бане, даже русские царицы в XVI–XVII вв. удалялись в свой срок в мыльню.

Отношение окружающих к женщине, родившей ребенка, было двойственным. С одной стороны, она представлялась, согласно канонам православной церкви, греховной, становилась источником "скверны", но с другой – сама могла пострадать от порчи и сглаза.

В течение первой недели молодая мать считалась особенно опасной, поэтому ее в это время держали либо в той же бане, либо в избе за перегородкой. Роженицу мыли в бане или печи (где не было бань) для восстановления здоровья и очищения от послеродовой нечистоты. Принудительная изоляция приносила и несомненную практическую пользу здоровью роженицы, вынуждая, не имеющих обычно возможности, да и не склонных к долгому лежанию и ничегонеделанью деревенских женщин, отдохнуть и набраться сил. Поскольку считалось, что роды осквернили дом, приглашали священника для обрядового его очищения и чтения специальной молитвы. Частичное очищение осуществлялось крещением младенца; только после этого женщине можно было трапезничать вместе со всей семьей и заниматься домашними делами; но все равно ей нельзя было месить тесто, доить корову, сажать что-либо в огороде. Лишь после молитвы в церкви на сороковой день она считалась очистившейся, с нею возобновляли контакты соседи, она снова могла выполнять все хозяйственные дела.

Для сохранения здоровья ребенка использовались испытанные народные средства: травы, омовения, но этого часто оказывалось недостаточно. Главными считались охранные средства, рекомендуемые церковью: молитвы, святая вода, ладан, перекрестить на ночь и научить креститься подросших детей. Вместе с прогреванием, растиранием в случае простуды обязательными были и средства церковные, им придавалось исключительное значение. В силу разных причин (антисанитарии, недостаточного пригляда за детьми, незнания родителями эффективных способов лечения) детская смертность была велика и воспринималась людьми покорно: "Бог дал. Бог взял".

Вместе с церковными предписаниями исполнялись и различные магические действия, например, долго не засыпавшего ребенка носили в курятник и там нашептывали необходимые заговоры. Нельзя было качать пустую колыбель – у младенца разболится голова, нельзя смотреть на спящего – потеряет сон.

Но главной в жизни ребенка была нежная забота матери, которая ласково называла его "дитятко мое любимое", "гостьюшка моя желанная", старалась оберечь его заговорами. С давних времен в народе известны материнские заговоры, корни которых уходят в дохристианскую эпоху. В них нет упоминания о Боге, ангелах; их персонажи (волхвы, летучий змей, кощей-ядун) как бы воссоздают языческое представление об окружающем мире. Для матери заговор – это попытка уберечь своего ребенка от нечистой силы, подстерегающей человека на каждом тагу.

В колыбель ребенка укладывали обычно после крещения, ее кропили святой водой, окуривали ладаном. А до этого он находился либо в бане, либо в закутке избы с матерью. В первый раз обмывали младенца сразу после появления на свет, тут же купали и "набело" – повитуха слегка парила его в нежарком помещении. Возле новорожденного мальчика клали орудия труда (топор, косу и т.п.), чтобы он вырос умельцем.

Кормили матери детей грудным молоком 1,5–2 года, через 5–6 недель после рождения начинали прикармливать их жидкими кашками или тюрей из хлеба. Разжеванный черный хлеб, завернутый в тряпочку, служил ребенку соской; был у него и рожок – коровий рог с натянутым соском коровьего вымени. Подкармливание ребенка диктовалось необходимостью, так как мать была занята на работе в поле, в лесу.

Кум покупал для младенца крестик и тем приобщал его к почитанию Господа, молитве, соблюдению христианских обрядов.

Наречение именем – важный момент в жизни ребенка. Обычно ему давалось имя святого (по месяцеслову), памяти которого посвящен этот или ближайшие дни. Считалось, что святой будет ангелом-хранителем, небесным заступником человека.

Вместе с христианским именем младенцу обычно давали и некрестильное, защитное имя, прозвище, которое должно было оградить его от зла. Ведь, зная имя, лихие люди или темные силы могли нанести человеку вред. Чужим именем назывались, скрывая настоящее. Такие имена наряду с теми, что давались при крещении, были у русских людей вплоть до конца XVII в. Защитное имя употреблялось в быту. И зачастую только после смерти человека оказывалось, что на самом деле его зовут совсем не так. В старину верили, что зло, обращенное к ненастоящему имени, не коснется человека, которого зовут иначе.

Крестильное имя знали обычно лишь самые близкие родственники, а вот защитное было у всех на устах. Мало кому известно, что при крещении царевич Дмитрий, убитый в Угличе, был наречен Уаром, а боярин Хитрово, знаменитый государственный деятель XVII в., всю жизнь носивший имя Богдан, при крещении был назван Иовом.

Порой защитное имя словно бросало вызов нечистой силе. В документах XV в. упоминается Ивашка, Дьяволов сын, а также зафиксировано обращение женщины к "мужу и господину Негодяю". Первый, Смирный, Паук, Злодей, Нехорошко – такие имена можно было не только услышать, но и встретить в деловых бумагах.

Завершением первого года жизни ребенка была его первая стрижка, также сопровождавшаяся различными обрядами. Это время считалось и окончанием первого периода детства – младенчества.

Понятно, что семейные обряды, соблюдавшиеся людьми на протяжении веков, выполняли и определенные педагогические функции – через них передавались подрастающему поколению знания о хозяйственных обязанностях членов семьи, правила поведения в супружестве, педагогика материнства, нравственные нормы и т.д. Но такая передача осуществлялась не назиданиями, не поучениями, а наглядным примером поведения взрослых, что как раз и не требовало никаких объяснений. Дети просто перенимали определенные образцы поведения, включаясь в исполнение обрядов, осваивая при этом целый пласт духовной этнокультуры.

Долго сохранялись в народе и другие семейные обряды, например похоронный. Несмотря на его печальную тональность, он также закреплял в маленьком человеке ощущение принадлежности к своему клану, неразрывной связи с большим кругом родных, учил сочувствовать чужому горю.

Неважно – с радостным или печальным семейным событием были связаны обряды, важно, что они затрагивали эмоциональный мир детей, духовно их развивали, учили радоваться, приносили ощущение единения с близкими.

Быт и нравы в русской культуре 1930 года

1.4.Семья и семейные обряды

Семья объединяла, как правило, представителей двух поколений -- родителей и их детей. Такая семья обычно представляла собой многочисленный коллектив. Часто в семье насчитывалось 7--9 детей. Если среди детей было более половины мальчиков, то такие семьи не считались бедствующими. Наоборот, они были достаточно «крепкими», так как в них имелось много работников.

Среди основных семейных обрядов можно назвать крещение, свадьбу, похороны. В брак обычно вступали юноши в возрасте 24--25 лет, а девушки в возрасте 18-- 22 лет Идиш. Язык и культура в Советском Союзе: -- Москва, Издательский центр РГГУ, 2009 г.- 303 с..

Брак обязательно должен был получить официальное благословение при церковном венчании. Только такой брак считался законным. Непременным было и крещение каждого ребенка уже в первые месяцы жизни. Отпевание умершего в церкви или на дому также относилось к числу главных обрядов.

После женитьбы сына родители и близкие родственники, как правило, помогали ему построить собственный дом и обустроить его.

Выдача замуж дочерей сопровождалась передачей жениху приданого, которое начинали копить сразу после рождения будущей невесты. Многие его части создавались руками самой девушки в добрачный период. Особенно много было вышитых предметов одежды, белья и т. п.

Концепция материнского и супружеского долга женщины вошла в оборот идеологического и политического манипулирования (постоянно готовящейся к войне стране нужна была высокая рождаемость). Сексуальность оказалась тесно увязана с репродуктивностью (в 1935 в СССР прекратилось производство контрацептивов). В 1936 был принят закон, затруднявший развод; через 8 лет разводиться разрешили вообще только через суд. В том же 1936 были запрещены аборты (кроме т.наз. «медицинских показаний»), что явилось поражением женщин в их репродуктивных правах. Провалившее курс на «революцию быта» государство взвалило на плечи «свободных и равноправных» женщин двойную нагрузку, откупаясь от возможных упреков мелкими подачками (введением в 1944 почетного нагрудного знака «Мать-героиня», мизерной платой за содержание детей в яслях и садах) Ф. де Ларошфуко. Максимы. Ж. де Лабрюйер. Характеры, или Нравы нынешнего века. Ш. де Сен-Дени де Сент-Эвремон. Избранные беседы. Л. де Клапье де Вовенарг. Введение в познание человеческого разума. Размышления и максимы. С.-Р. Н. Шамфор. Максимы и мысли: Ф. де Ларошфуко, Ж. де Лабрюйер, Ш. де Сен-Дени де Сент-Эвремон, -- Москва, Пушкинская библиотека, АСТ, 2004 г.- 189 с..

Библиотека и семья

Важный фактор, влияющий на результативность работы библиотеки по организации и руководству чтением детей. - ее содружество, контакты с семьей читателя. В семье формируется личность ребенка...

Быт древних римлян

Семья и воспитание в ранний период истории Рима считалось за цель и главную суть жизни гражданина -- наличие собственного дома и детей, при этом семейные отношения не подчинялись закону, а регулировались по традиции...

Великие люди, внёсшие свой вклад в развитие классической хореографии

Жена -- Чикваидзе Елена Георгиевна (1910-1996), балерина Сын -- Михаил Лавровский (1941), артист балета и балетмейстер Внук -- Леонид Лавровский-Гарсиа (1987), преподаватель актёрского мастерства в РАТИ...

Версаль (дворец и парк) - образец классицизма эпохи Людовика XIV

Трианоном называлась деревня, которую Людовик XIV приобрел в 1668 году с намерением построить здесь павильон для легких трапез; построенный в 1670 году архитектором Лево павильон был украшен сине-белой фаянсовой плиткой...

Дмитрий Михайлович Пожарский – знаковая фигура смутного времени

Отец, Михаил Федорович Пожарский - потомок в 13 колене великого князя Суздальского и Владимирского, а затем и великого князя Киевского Юрия Владимировича Долгорукого. Мать, Ефросинья Федоровна Беклемишева...

Карл Фаберже в Санкт-Петербурге

Карл Фаберже родился в Санкт - Петербурге 30 мая 1846 года. Он был старшим сыном Густава Фаберже, основавшего в 1841 году на Большой Морской улице, д. 11 небольшую ювелирную мастерскую. В 1860 г. семья переезжает в Дрезден...

Китайские культурно-исторические традиции

Конфуцианский культ предков и нормы «Сяо» способствовали расцвету культа семьи и клана. Семья считалась сердцевиной общества, интересам семьи придавалось гораздо больше значения, чем отдельной личности...

Концепты "house" и "home" в британском обществе

Счастливая английская семья имеет свои национальные особенности. Во-первых, основой ее является женщина, одновременно предпочитающая не подчеркивать этого...

Культура античного мира: культура Древней Греции

Женщины в Древней Греции вели весьма замкнутую жизнь даже по сравнению с другими древними цивилизациями. Они не принимали участия в политической жизни государства, зато обладали правом собственности на землю и прочее имущество...

Термин «семья» в китайской грамоте обозначается иероглифом цзя, который графически представляет собой сочетание знаков «крыша дома» и «свинья». Таким образом...

Традиция и обряд как формы сохранения культурных ценностей

"Семейные традиции - это обычные принятые в семье нормы, манеры поведения, обычаи и взгляды, которые передаются из поколения в поколение". С большой долей правды можно предположить...

Традиция как культурообразующий элемент народной культуры

Традиции - это не только то, что отличает один народ от другого, но и то, что способно объединить самых разных людей. Семейные традиции русского народа - наиболее интересная часть истории и культуры Российского государства, которая знакомит нас с опытом наших предков. Начнем с того, что семейные традиции России никогда не обходились без науки генеалогии: было стыдно не знать родословную, а самой обидным прозвищем считалось "Иван, не помнящий родства". Составление подробной родословной, своего фамильного дерева являлось неотъемлемой частью традиций каждой семьи. Когда появились фотоаппараты, люди стали составлять, а потом и хранить семейные альбомы. Этот обычай успешно дошел и до наших дней - наверное, у большинства имеются старые альбомы с фотокарточками дорогих сердцу родных, может быть, уже ушедших из жизни. Кстати, чтить память своих родственников, поминать тех, кто покинул этот мир, тоже относятся к исконно русским традициям, равно как и постоянная забота о престарелых родителях. Давней русской традицией можно назвать и передачу вещей, принадлежащих далеким (и не очень) предкам, своим потомкам. Например, прабабушкина шкатулка или прадедушкины часы - семейные реликвии, которые хранятся долгие годы в укромном уголке дома. История вещей становится не только достоянием отдельно взятой семьи, но и историей народа и всей Родины в целом. Существует также прекрасный обычай называть ребенка в честь кого-нибудь из членов семьи (есть так называемые "семейные имена"). Кроме того, нашей уникальной традицией считается присвоение отчества. Когда малыш рождается, он тут же получает часть имени рода по "прозванию" своего отца. Отчество отличает человека от тезки, проливает свет на родство (сын-отец) и выражает почтение.

Называть кого-то по отчеству - значит, быть с ним вежливым. Имя может даваться и по церковным книгам, святцам, в честь святого, которого чествуют в день рождения ребенка. А вот семейные традиции, примеры которых в настоящее время практически не найти, это старинные профессиональные династии (то есть когда все члены семьи занимались каким-то одним видом деятельности). Известны целые династии потомственных пекарей, кондитеров, военных, сапожников, плотников, священников, артистов. А теперь хотелось бы разобрать семейные обряды, ставшие обязательными и дошли до наших дней практически не изменив своих традиций. А именно:

1. - традиции свадебного обряда

2. - традиции обряда рождения младенца на свет

3. - традиции похоронного обряда, итак:

1) Традиции свадебного обряда

Свадьбу и видно, и слышно издалека. Трудно найти более красочный и веселый обряд, в котором было бы столько радости и ликования. Это не случайно, потому что празднуется торжество любви, начало новой семьи. Даже в наши дни, когда все сводится чаще всего лишь к посещению загса, нескольких памятных мест и застолью, этот праздник привлекает всеобщее внимание самой своей нарядностью. А уж если в нем есть элементы старинного народного свадебного обряда, тогда это и вовсе становится действом.

Сейчас из предсвадебных, собственно свадебных и послесвадебных обрядов наиболее известны только свадебные. Но интерес к традициям велик - и вот уже мы слышим старинные величальные песни, прибаутки. А как же проходило это искрометное действо раньше, с соблюдением всех правил - от сговорок и рукобитья до княжего стола и отводин?

Невесте полагалось плакать сразу же, как только в доме появляются сваты. Этим она демонстрировала свою любовь к отчему дому, к родителям. За несколько дней до брака родители жениха едут к родителям невесты на рукобитье. И снова она причитает о том, как плохо ей будет на чужой стороне. Перед самой свадьбой - девишник. Приезжает жених с подарками; все, кроме невесты, веселятся, не обращая особого внимания на ее плач. День брака - самый торжественный. Продолжающую причитать невесту готовят к венцу, жениха тоже одевают в лучшее и при этом охраняют. В невестин дом сходятся гости, приезжает говорливый дружка с женихом, "выкупает" место за столом. После долгих переговоров, сдобренных шутками-прибаутками, едут в церковь: жених отдельно, невеста отдельно. После венчания невеста перестает плакать: дело сделано. Новобрачных везут к жениху в дом, где их уже поджидают родители жениха: отец с иконой и мать - с иконой и хлебом-солью. На второй день - "княжный стол" в доме жениха. Третий день - семейный, а также встреча невесты с соседями. И, наконец, отводины тесть зовет к себе зятя с родственниками, молодая прощается с родителями; отводные (свадебные чины) отводят новобрачных в их дом. На этом свадебный обряд считается завершенным. Сговорки Когда сваха порешит дело, т.е. уговорится с родными невесты, на каких условиях отдают невесту, с каким приданым и выводом, - уговариваются также, в какое время приходить в дом невесты для "сговорок". Надо заметить, что сговорки, или пропивание, или слово, дают всегда в доме невесты. Когда придут сватающиеся в дом невесты, то в это время народу - соседей - приходит очень много. Сговорки (или пропивание) бывают очень недолго: разопьют чай и вино, закусят, возьмут у невесты платок и кольцо, а затем сватовья и уходят. Народ же и подруги-девушки остаются. Невесту приводят и сажают в передний угол, за стол, где она должна плакать и причитать. Во все время, когда "сговоренка" просватана, до венца родные не заставляют ее делать никакого дела.

После сговорок каждый день невеста садится за стол и плачет, причитая. Подруги почти во все время у "сговоренки" шьют приданое - белье и платья. Рукобитье в назначенное время, дня за три-четыре до брака, бывает рукобитье. Сват или сватья с отцом и матерью жениха, в сопровождении родственников, едут или идут к отцу и матери невесты в дом для пированья - на рукобитье. Пришедшие по приглашению хозяина садятся за стол, покрытый скатертью. На нем стоят на тарелке пирог-сгибень и соль. Сватья берет правые руки сватов (отца жениха и отца невесты) и соединяет их рука в руку, взяв со стола пирог, обводит им вокруг рук сватов, три раза говоря: "Дело-то сделано, хлебом-солью укреплено, навеки и навеки". Над руками пирог разламывает, а потом одну половину отдает отцу жениха, а другую - отцу невесты. После преломления пирога сватовья иногда меряют, чья половина больше - правая или левая (правая - жениха, а левая - невесты). Есть примета: если половина больше, то у того больше силы, счастья, здоровья, долголетия и богатства. Переломленный пирог должен храниться у жениха и невесты до дня брака, а после венчания новобрачные должны съесть его, прежде всего, но есть надо жениху - невестину половину, а невесте - женихову. После преломления пирога сваты садятся за стол, начинается угощенье. Во время преломления пирога невесту приводят под платком и сажают на лавку, а подруги стоят около нее или сидят. После рукобитья жених посещает невесту каждодневно. Невеста встречает жениха, угощает чаем, сидит за столом, а жених приносит подарки и закуски, гостинцы: орехи, пряники и конфеты. Все такие посещения женихом невесты называются "побывашки", "поцелуи" и "проведки". Так продолжаются посещения жениха до девишника, в котором торжество превосходит все посещения, потому что это - последний день девичьяжитья-бытья. Девишник бывает в последний день или вечер перед свадьбою. К невесте на девишник сходятся подруги, даже приезжают родные и знакомые из других селений. Ранее жениха и прочих гостей приезжает от жениха сваха с сундуком или коробом, в котором находятся разные подарки невесте, а также гостинцы для подруг, детей и прочих зрителей, которые пришли посмотреть на девишник. Невеста встречает жениха, одетая в лучшее платье. Девушки поют песни. По окончании девишника жених уезжает со своими гостями, а народ расходится.

Новобрачных, как перед первым столом после брака, так и княжим, чтоб не возбудить в них аппетита, кормят отдельно, что и называется "покормить молодых на особинку". Подгулявшие гости за княжим столом часто обращаются к новобрачным и говорят: "Горько, очень горько!", Просят: "Нельзя ли подсластить?" Новобрачные должны встать, поклониться, поцеловаться "крест накрест", сказать: "Покушайте, теперь сладко!" Гости допивают из стакана или рюмки и говорят: "Вот теперь очень сладко", - а потом подходят к новобрачным и целуют их. Таким образом, за княжим столом только и слышится "горько", а потому поцелуям нет конца. Гости-супруги, не довольствуясь "подслащиванием" новобрачных, обращаются за словом "горько" муж к жене, жена к мужу и тоже "подслащивают" - целуются. На княжий стол посмотреть приходит очень много постороннего народа. У небогатых хозяев, когда бывает один стол после брака, а княжего стола не бывает, - все церемонии и обычаи происходят за первым столом после брака, как за княжим. Третий день: Из новой родни на третий день остаются очень немногие. Третий день имеет вид праздника семейного. Утром молодую заставляют стряпать и выпекать блины, которые она и подает от печки на стол. После обеда, ввечеру, к новобрачным собираются посидеть девицы, молодые женщины и парни. Молодые люди поют песни, заводят разные игры и пляшут. На этом вечернем собрании новобрачная знакомится с соседями и потчует их: блинами, пирогами, пряниками и орехами. Отводины так называемые отводины бывают обычно через неделю после свадьбы.

Родители жены - мужу (зятю) тесть и теща. Брат жены - мужу ее (своему зятю) шурин. А сестра жены - свояченица. Посему один и тот же человек приходится зятем - тестю, теще, шурину и свояченице. Сноха, она же невестка, - жена сына по отношению к родителям сына. Сноха - от слова сын: "сынова" - "сыноха". Невесткой также называют жену брата. Жены двух братьев - между собою тоже невестки. Таким образом, невесткой женщина может быть по отношению к свекру, свекрови, деверю и золовке. Тетка (тетя, тетушка) - сестра отца или матери. Дядя - брат отца или матери. В зависимости от этого о нем, как и о тетке, говорят с уточнением: "дядя по отцу", "дядя по матери". Нередко младшие называют дядей старшего, независимо от родства. Мачеха - не родная мать детям, вторая жена отца. Дети мужа от первого брака - мачехе пасынки и падчерицы. Отчим - не родной отец, отец по матери, второй муж матери. Отчиму дети его жены от первого брака - пасынки и падчерицы. Шурин, он же шуряк, шуряга - родной брат жены. Деверь - брат мужа. Деверь и золовка - для жены то же, что и шурин и свояченица для мужа. Золовка - сестра мужа. В некоторых местах так называют и жену брата. Золовка обычно указывает молодой, командует ею. Отсюда и само слово золовка - от "зловка". Свояченица - сестра жены, а муж ее - свояк. Свояками называют и двух мужчин, женатых на родных сестрах. Родство это считалось не очень надежным, поэтому говорили: "Два брата - на медведя, два свояка - на кисель". Ятровь (она же ятровица) - жена деверя. Но так зовут и жену шурина. Жена брата по отношению к деверю и золовке - тоже ятровь. И жены братьев между собою - тоже ягпрови. Кум, Кума - крестные отец и мать. Они в духовном родстве не только между собою, но и относительно родителей и родичей своего крестника. То есть кумовство - это не кровное, а духовное родство. Есть и другие степени родства в русском народе, более отдаленные, о которых говорят, что это "седьмая (или десятая) вода на киселе". Порою в большой семье сами с трудом разбираются, кто кому кем доводится, и тут приходят на выручку производные от слова свои: свойственники, свойки, свойники. Свадебные суеверия: Когда на брачующихся надевают венцы и священник говорит: "Венчается раб божий такой-то", - то последний должен креститься и говорить тихонько: "Я, раб божий (имя), венчаюсь, а болезни мои не венчаются". Народ верит, что если у брачующихся есть какие-то болезни да с ними венчают, тогда их никогда не вылечить.

Когда от венца молодую вводят в дом к свекру, то он и свекровь встречают новобрачных у калитки; первый из них дает молодой в руки скляницу с вином или с пивом, а последняя кладет потихоньку в пазуху новобрачной пирог и под ноги кидает хмель. Пирог новобрачные должны съесть пополам перед свадебным столом, на "особинке". Это делается для того, чтобы они жили всю жизнь сыто, в любви и согласии, а хмель рассыпается под ноги, чтобы жили век весело. "Как за первым столом, так и за княжим, новобрачные должны свои ноги переплести или поставить нога на ногу - для того чтобы между ними не пробежала кошка, а то молодые будут жить несогласно, как кошка с собакою".

2) Традиции обряда рождения младенца на свет.

Незадолго до родов день и час рождения старались особенно утаить. Даже родильную молитву упрятывали в шапку и только тогда относили священнику в церковь.

Наши предки верили: рождение, как и смерть, нарушает невидимую границу между мирами умерших и живых. Поэтому такому опасному делу нечего было происходить вблизи людского жилища. У многих народов роженица удалялась в лес или в тундру, чтобы никому не повредить. И у славян рожали обычно не в доме, а в другом помещении, чаще всего - в хорошо истопленной бане. Домашние прощались с родильницей, сознавая всю опасность, которой подвергается ее жизнь. Родильницу укладывали около рукомойника и давали в руку кушак, привязанный к брусу полатей, - чтобы держалась. Во все время родов перед святыми иконами зажигали венчальные или крещенские свечи.

Чтобы материнское тело лучше раскрылось и выпустило дитя, женщине расплетали волосы, в избе раскрывали двери и сундуки, развязывали узлы, открывали замки. Бесспорно, психологически это помогало.

Будущей матери обычно помогала немолодая женщина, бабушка-повитуха, опытная в подобных делах. Непременным условием было, чтобы она сама имела здоровых детей, желательно мальчишек.

Кроме того, при родах нередко присутствовал муж. Теперь этот обычай возвращается к нам в качестве эксперимента, заимствованного за границей. Между тем славяне не видели ничего необычного в том, чтобы рядом со страдающей, испуганной женщиной был сильный, надежный, любимый и любящий человек.

Мужу родильницы отводилась особая роль при родах: прежде всего он должен был снять сапог с правой ноги жены и дать ей напиться, затем развязать пояс, а после - прижимать колено к спине роженицы, чтобы ускорить роды.

Бытовал у наших предков и обычай, сходный с так называемой кувадой народов Океании: муж нередко кричал и стонал вместо жены. Зачем?! Этим муж вызывал на себя возможное внимание злых сил, отвлекая их от роженицы!

После благополучных родов бабушка-повитуха закапывала детское место в углу избы или во дворе.

Сразу же после рождения мать касалась рта младенца пяткой и приговаривала: "Сама носила, сама приносила, сама починивала". Делалось это, чтобы ребенок рос спокойным. Сразу после этого повитуха перерезала пуповину, завязывала ее и заговаривала грыжу, закусывая пупок 3 раза и сплевывая 3 раза через левое плечо. Если это был мальчик, пуповину перерезали на топорище или стреле, чтобы рос охотником и мастеровым. Если девочка - на веретене, чтобы росла рукодельницей. Перевязывали пупок льняной ниткой, сплетенной с волосами матери и отца. "Привязать" - по-древнерусски "повить"; вот откуда "повитухи", "повивальные бабки".

После заговаривания грыжи младенца мыли, приговаривая: "Расти - с брус вышины да печь - толщины!", обыкновенно мальчику клали в воду яйцо или какую-то стеклянную вещь, девочке - только стеклянную. Иногда в едва нагретую, чтобы не обжечь, воду клали серебро для очищения и чтобы ребенок рос богатым. Чтобы младенца не сглазили, мыли его первый раз в воде, слегка забеленной молоком, потом "для богатства" клали на вывернутый тулуп. Обмывая младенца, повитуха "выправляла его члены" - исправляла голову, которая обычно бывает мягкой как воск. Во многом от ее умения зависело, каким быть ребенку: круглоголовым, длиннолицым или вообще уродом. Обмывши младенца, пеленали его в узкий длинный свивальник и наголовник. Если боялись, что будет младенец беспокойным, пеленали его в отцовские порты. Чтобы младенец рос красивым и пригожим, покрывали его зеленой материей. Первое время младенца оставляли "на свободе", и лежал он где-нибудь на лавке, пока не забеспокоится, не закричит и не "попросит зыбки". Зыбка - это овальный ящик из луба, с донышком из тонких дощечек, сделать который должен был отец. Если роды происходили в избе, то отцу первому вручали младенца, и он укладывал его в зыбку, как бы признавая тем самым свое отцовство.

На другой день после родов к счастливой матери приходили соседки и знакомые с поздравлениями и приносили ей разные сладости "на зубок". Через неделю, а иногда уже на третий день родильница возвращалась к своим обязанностям по хозяйству - но только после совершения очистительного обряда, известного как "размывание рук". Если молодой матери приходилось выходить на работу в поле, то уход за новорожденным поручался "пестунье" из домашних - старухе, а чаще всего - маленькой девочке-сестричке.

3) Похоронный обряд.

Самым древним из семейных обрядов считается похоронный. Для анализа состояния похоронной традиции и жанра причета были выбраны Старорусский район как место наиболее древнего поселения славян на этой территории и Окуловский, заселенный новгородцами несколько позднее, но располагающийся в центральной части Новгородской области.

Исследователи погребально-поминальной обрядности XIX-XX вв. не раз отмечали определенные расхождения между религиозным и народным истолкованием смерти, соотношения тела и души умершего, дороги в загробный мир и представлений о нем, отношением к культу предков. Христианскому истолкованию смерти как блага на пути в "царствие небесное" противостояло народное представление о ней как о "злодейке", враждебной силе. Похоронно-поминальный обряд у восточных славян включал несколько основных моментов: действия перед смертью и во время смерти; омовение и обряжение покойника и положение его во гроб; вынос из дома; отпевание в церкви (если оно совершалось), погребение, поминки. Таким образом, при всех региональных различиях в погребально-поминальной обрядности восточных славян в ней вычленялись три основных этапа: предпогребальный, погребальный и поминальный, каждый из которых помимо практического мог иметь и иной смысл. Так, процедура омовения умершего помимо гигиенической имела и сакральную, магическую направленность.

Отношение к покойнику всегда было двойственным. Его боялись и поэтому стремились облегчить умершему переход в иной мир, а также обезопасить себя при помощи различных магических действий от возможных отрицательных последствий при соприкосновении с ним.

Приметы и предсказания, предвещавшие смерть конкретного человека или кого-либо из близких, у восточнославянских народов были сходными. Они истолковывались как начало нового отрезка времени в жизненном цикле человека -- "магия первого дня". До сих пор предвестниками смерти близкого человека считают неординарное поведение домашних животных, птиц, разбитое зеркало, выброс цветка никогда не цветущим комнатным растением, бьющуюся в окно птицу, скрип балок, мебели и др.

Смерть человека воспринималась как переселение души в иное пространство -- в загробный мир. Считалось, что души взрослого человека и ребенка различны. Смерть в русской фольклорной традиции воспринималась как враг. Это сохранилось и в текстах, записанных в конце 70-х - середине 80-х годов. В плачах смерть называется "злодейкой", "душегубицей", которая не делает уступок, не внимает мольбам и просьбам. Мертвый спит, оставаясь человеком (покойник - спокойный человек), однако если у умершего были открыты глаза, то их закрывали и клали поверх век медные пятаки. Вполне возможно, что это было связано и со своеобразным откупом от смерти, ибо считалось, что покойник высматривает кого-то из оставшихся в доме живых людей или даже животных, желая забрать их с собой. В таких случаях обычно говорили: "Смотрит - кого-нибудь насмотрит". Монеты (пятаки) оставляли потом в гробу. Интересно, что выкуп в данном обряде проявлялся и иначе, так, например, если долго не могли найти тело утонувшего человека, то существовал обычай бросать в воду серебряные деньги, чтобы выкупить его у воды.

При похоронах не успевших вступить в брак погребальный обряд в определенных чертах совмещался со свадебным. У украинцев девушку хоронили как невесту, а парня как жениха. Голову девушки украшали цветы и ленты. Как парню, так и девушке на правую руку надевали металлическое кольцо, однако этого не делали по отношению к женатому мужчине и замужней женщине. У украинцев Приморья в подобном случае парню к шапке или к груди прикалывали цветок. И юношу, и девушку на кладбище несли молодые парни, у которых на правой руке были повязаны платки, как на свадьбе у старост. Использовались и другие элементы свадебного обряда, в частности устраивалось нечто вроде свадебного шествия со всеми персонажами свадебного торжества: свахой, дружками, боярами и др. В ряде русских областей погребали в специально хранившемся венчальном наряде и замужних женщин. Этот обычай встречался и на Дальнем Востоке.

На кладбище полотенца развязывали, на них опускали гроб в могилу. Затем одно полотенце вешали на крест, сооруженный на могиле, другие отдавали похоронщикам. Оставление полотенца -- символа пути, дороги -- выполняло рольобережного действия. Прежде, чем опустят гроб в могилу, родственники бросали туда копейку (в прежние времена серебряную), это означало, что они покупали себе место рядом с усопшим, а все остальные бросали медь, при этом говорили: "Вот тебе доля - не проси боле". По сути это может быть рассмотрено как откуп. Однако считалось, что деньги нужны были умершему для того, чтобы заплатить за перевоз через реку или озеро на том свете. Известно, что образ реки и переправы в фольклорном сознании - традиционный не только для русской, но и для мировой культуры.

В современном похоронном обряде просматриваются контуры старого, ещё языческого обряда, однако заметно и то, что магическое содержание обрядового действа во многом стерлось. Традиционный похоронный обряд всегда сопровождался причетами (плачами). В Новгородской области о причете иногда говорят "плакать на голос", а в Старорусском районе говорят "голосить", "голушение". Можно отметить явное убывание традиции причети от 70-х к 90-м годам. В середине 90-х годов плачи записываются всё реже и реже. Причитания не имеют устойчивого текста. В них большую роль играет импровизационное начало и, следовательно, поэтические способности самих плакальщиц.

В причитаниях смерть называлась злодейкой, гроб - домовина или домина, дорога - путь-дороженька дальняя, невозвратная. Мёртвых обмывали соседи или родственники простой водой с мылом, вытирали полотенцем, верили, что за обмывание отпускаются грехи. Обмывальщицу благодарили, давали ей, что могли. Одевали покойника те люди, которые и мыли. Одежду готовили заранее. Обязательно хоронили в той одежде, которую завещал умерший, выполняя волю умершего. Умершему обували мягкую обувь, чаще всего тапки. Покойник уходит туда жить, поэтому он должен выглядеть хорошо.

До положения покойника в гроб его клали на скамейку, под него расстилали простыню из самотканого полотна. Пока умерший лежал в доме, в гроб клали иконку, на кладбище её забирали из гроба и приносили домой. В день похорон до дороги разбрасывались еловые ветки, чтобы умерший шел по чистой дороге (ель - чистое дерево), потом ветки сжигали. Тело из дома выносили на руках, ногами вперёд. Покойника несли на кладбище - нести считалось уважительнее.

Гроб несло четное количество человек. За гробом шли родственники, а потом все остальные. Могилу копали в день похорон, но делали это не родственники. Гроб опускали в могилу на полотенцах, а затем их оставляли в яме (могиле). Поминальное кушанье зависело от поста. В пост должна была готовиться постная пища. После похорон сорок дней носили траурную одежду: чёрное платье, чёрный платок. Считали, что душа умершего находится в доме сорок дней. Отмечали поминками девятый, двадцатый, сороковой дни, полгода, год.