В пятницу в Эрмитаже открывается выставка «Ян Фабр: Рыцарь отчаяния - воин красоты» - большая ретроспектива одного из самых известных современных художников. Проектов, подобных по масштабу (а под выставку будут задействованы залы Зимнего дворца, Нового Эрмитажа и Главного штаба), до сих пор не удостаивался ни один современный автор. Причин, по которым музей предоставляет Фабру особые права, несколько, но главная кроется в его трепетном отношении к классическому искусству, в диалоге с которым он строит большинство своих инсталляций.

Опыт подобных эрмитажному проектов у Фабра тоже есть. Восемь лет назад он уже делал нечто подобное в Лувре: в зале парадных портретов раскладывал надгробные плиты, среди которых полз гигантский червяк с человеческой головой, в другом - выставлял железную кровать и гроб, инкрустированные переливающимися жуками-златками, были там и чучела животных, и позолоченная скульптура и рисунки. Фабр - внук знаменитого французского энтомолога Жана-Анри Фабра, которого Виктор Гюго называл «Гомером насекомых». Это важно держать в голове при виде панцирей, скелетов, рогов и дохлых собак, чучела которых он часто использует, - чтобы понять, что все эти шокирующие неподготовленного зрителя предметы - не самоцель, но естественный способ осмысления реальности человеком, который с детства был окружен коллекциями заспиртованных тварей в колбах.

Чучела неизбежно станут самыми обсуждаемыми экспонатами. Например, сразу несколько работ из серии «Черепа», Фабр размещает в зале Снейдерса рядом с его натюрмортами, изобилующими дичью, рыбой, овощами и фруктами, как бы намекая на тлен, что стоит за ломящимися от яств столами. Но чучела - лишь малая часть того, что покажут в Эрмитаже в рамках выставки художника.

The Village составил краткий гид по творчеству Фабра и попросил ассистента куратора Анастасию Чаладзе прокомментировать отдельные работы.

Наука и искусство

В 2011 году на Венецианской биеннале Фабр представил реплику микеланджеловской «Пьеты», в которой фигура Смерти держит на коленях тело художника с человеческим мозгом в руках. Выставка тогда наделала много шума: кому-то не понравилось заимствование канонического христианского образа, кто-то увидел в работе лишь попытку шокировать публику. В реальности идею следует объяснять тем неподдельным восторгом, который у Фабра вызывает призрак средневекового художника-ученого. При этом, учитывая, что со времен да Винчи наука шагнула вперед и реально способствовать научному прогрессу современные авторы не могут, Фабру остается одно - идеализировать и романтизировать образ человека, познающего мир.

«Человек, который измеряет облака» (1998)

комментарий Анастасии Чаладзе:

«Это первая работа, которую видит зритель, если начинает знакомство с выставкой с Зимнего дворца: скульптура встречает людей еще во дворе, сразу за центральными воротами. На мой взгляд, этот образ отлично раскрывает Фабра как сентиментального человека и художника. Мы привыкли к тому, что современные авторы часто обращены к политической и социальной сферам жизни общества, а Фабр остается романтиком: кому-то образ человека, измеряющего облака линейкой, может показаться глупостью, но для него этот герой - символ служения своей идее и мечте».

Кровь

Одна из первых выставок Фабра, которую он показал в 1978 году, называлась «Мое тело, моя кровь, мой пейзаж» и состояла из картин, написанных кровью. Идея использовать собственное тело для работы уже не была нова, однако, возможно, именно Фабр первым сумел перенести опыт из плоскости художественного эксперимента в область осознанного высказывания, не просто намекая на собственную исключительность, но и подчеркивая жертвенную природу искусства. Помимо ранних работ кровью, в Эрмитаж привезли современную инсталляцию «Я позволяю себе истекать» - гиперреалистичный силиконовый автопортрет-манекен, который стоит, уткнувшись носом в репродукцию картины Рогира ван дер Вейдена «Портрет турнирного судьи».

«Я позволяю себе истекать» (2007)

комментарий Анастасии Чаладзе:

«Это метафора вторжения современного художника в историю искусств. С одной стороны, результат печальный: кровотечение из носа - иллюстрация поражения современного художника перед мастерами прошлого. С другой - инсталляция будет размещена между двумя полихромными порталами с изображением сцен из жизни Христа, и это придает всей композиции новый смысл, намекая на то, что Фабр мыслит себя Спасителем от мира искусства. Это довольно смелое заявление, но в нем нет ничего принципиально нового: начиная со Средневековья, у художников было принято переносить на себя муки, чтобы испытать состояния священной истории, отказываясь от богатства и развлечений, чтобы быть ближе к состоянию персонажей, которых они изображали на своих картинах».

Мозаики из панцирей жуков

Одна из наиболее известных техник Фабра - это мозаики, которые он выкладывает из переливающихся панцирей жуков-златок. Ими он выкладывал потолки и люстры королевского дворца в Брюсселе и бесчисленное количество более компактных инсталляций и скульптур. Жуков Фабр совершенно искренне считает чуть ли не самыми совершенными живыми существами и восхищается природной логикой, сумевшей так просто и эффектно защитить этих весьма хрупких существ от опасностей.

«После пира короля»
(2016)

комментарий АНАСТАСИИ ЧАЛАДЗЕ:

«Ванитас - феномен, который был очень популярен в XVII веке, это такое отрицательное, негативное восприятие развлечений, намек на то, что радости жизни - это пустое и надо думать о каких-то более важных вещах. В зале висит знаменитое полотно Якоба Йорданса „Бобовый король“ с изображением пира, а рядом - работа Фабра „После пира короля“, которая не является прямым комментарием, но в каком-то смысле показывает то, что происходит после праздника. Мы видим здесь пустоту, кости и мух, слетевшихся на падаль, и посреди этого одинокую собаку, которая осталась верна неизвестно чему».

Рисунки шариковой ручкой Bic

Еще одна необычная техника в коллекции Фабра - рисунки, которые он делает с помощью простых шариковых ручек Bic. Самая известная работа в этой технике - гигантское панно «Синий час» из коллекции Королевского художественного музея Бельгии. Для Эрмитажа художник нарисовал специальную серию реплик на работы Рубенса, которые во время выставки будут висеть в одном зале с оригиналами. Ценность их особенно высока, поскольку Рубенс в судьбе Фабра играет особую роль. Собственно, именно после посещения в детстве дома Рубенса в Антверпене у Фабра, по его признанию, и возник интерес к искусству.

Уже довольно давно в Эрмитаже проходит выставка Яна Фабра . То, как эта выставка организована для меня в новинку: помимо залов, где представлены только работы автора, произведения Фабра интегрированы в постоянные экспозиции главного музея Петербурга. Причем сделано это так, что постоянная экспозиция и экспонаты выставки перекликаются, дополняя друг друга, а часть работ художник создал исключительно для Эрмитажа.

Конечно, самые скандальные экспонаты, наиболее обсуждаемые в прессе и в обществе - «Карнавал мертвых дворняг» и «Протест мертвых котов» - зал, где среди ярких гирлянд и мишуры на крюках висят чучела собак и кошек. Честно говоря, выглядит немного пугающе, особенно собаки.И ведь действительно интересно, что в пространствах зоологического музея сотни чучел не выглядят отторгающе, не вызывают ни у кого возмущения. А вот в качестве арт-объекта (?) уже нервируют.

Некоторые произведения удивляют, например, работы, выполненные синей ручкой BIC. Поражает масштаб, но смысл остался для меня загадкой.

Но знаете почему я очень хотела сходить на эту выставку? Из-за нескольких работ, выполненных в необычной технике. Пару лет назад я рассказывала про , о котором мы узнали в Таиланде. В Эрмитаже выставлялись несколько "картин" Фабра из этих же материалов. А уж когда я узнала, что автор зелёного потолка из надкрылий в одном из залов брюссельского королевского дворца всё тот же Фабр, мне непременно стало нужно увидеть его работы.

Осмотр мы с doktor_watson начали с Главного Штаба.
Текст, выделенный курсивом с сопроводительных табличек выставки.

В 1997 году Яном Фабром и Ильёй Кабаковым был устроен перфоманс «Встреча». Фабр создал для себя костюм жука, а для Кабакова – мухи. Эти насекомые предстали в качестве творческих альтер-эго мастеров. Выбор был не случаен. Для Кабакова муха была важным героем, назойливой обитательницей его коммунальных пространств. Фабр же интересовался насекомыми с юности (...). Художника впечатлило, что жуки-скарабеи имеют более совершенную структуру тела нежели люди. Человеческий скелет облачен в мягкую и уязвимую плоть, а у жуков она спрятана под жестким панцирем. Фабр делает костюмы-панцири для совершения метаморфозы - создания сверхсущества, совмещающего тело насекомого и разум человека. Облачившись в костюмы, художники беседуют об искусстве и истории.

Инсталляции «Карнавал мертвых дворняг» (2006) и «Протест мертвых котов» (2007) можно соотнести с картиной фламандских мастеров XVII века Пауля де Воса и Якоба Йорданса "Повар у стола с дичью". Персонажи инсталляций - умершие уличные животные. Фабр "возвращает" их к жизни путем включения в макабрический карнавал в традициях средневековой алхимии, целью которой всегда было осуществление перерождения одушевленного или неодушевленного объекта.

В следующем зале собраны ранние скульптуры Фабра.
Художник отдаёт дань своему деду-энтомологу Жану-Анри Фабру, показав фигуру, работающую за микроскопом. В этом произведении он вновь говорит об одиночестве, замкнутости и отрешенности как о необходимых состояниях для художника. Вся поверхность скульптуры покрыта гвоздями. Этот приём, широко распространенный в скульптурной и инсталляционной практике 1970-х годов, создаёт удивительный эффект - размытости, неясности очертаний и формы. Тот же герой с поникшей головой и в котелке безвольно завис над землёй в работе "Повешенный II" (1979-2003). Завороженность смертью пронизывает всё творчество Фабра.

Шёлковый занавес под названием "Дорога от Земли до звёзд не вымощена" (1987), расписанный шариковой ручкой словно отделяет реальный мир от мистического мира ночных видений.

Умбракулум - жёлто-красный шелковый зонт, в католичестве символизирующий Базилику Минор, но понимаемый шире, как место, где человек может укрыться от материального мира, думать и работать вдали от повседневности. Ян Фабр наполняет этот образ множеством смыслов, представляя его и как место вне времени, где прекращается цикличность жизни и смерти, и как мир таинственной духовности, заставляющий задуматься об уязвимости человеческого существования. Это и дань современной философии, согласно которой, человек - лишь образ, созданный познанием, неустойчивый и недолговечный. Мишель Фуко предсказывал, что культура будет освобождена от этого образа в результате сдвига в пространстве знания, и тогда “человек исчезнет, как исчезает лицо, начертанное на прибрежном песке”.
Детали инсталляции созданные из костей, - лишь сквозные оболочки, не скрывающие своей пустоты. Новый костяной “скелет”, вынесенный вовне - аналог панциря жука, скрывающего бескостное тело. Вновь Фабр говорит о том, что человек нуждается в некотором прочном “укрытии”. Образ музея в некотором роде тоже можно трактовать как умбракулум. Эрмитаж, созданный Екатериной, тоже “укрыл” коллекцию художественных произведений и стал в наши дни подлинным пристанищем искусства.

Надкрылья покрупнее. Все эти костыли и коляски - по сути ведь экзоскелет, как твёрдые оболочки жуков.

Теперь переберёмся в главное здание Эрмитажа. Во дворе вознёс руки к небу "Человек, который измеряет облака". Что ж, в Петербурге всегда найдётся для него работа.

Залы Эрмитажа красивы и без экспонатов:)

Самое популярное произведение на выставке – это человек, разбивший нос о картину. Манекен стоит в луже фальшивой крови, упершись в написанную Фабром копию прекраснейшего, совершенного мужского портрета Рогира ван дер Вейдена. Если вдруг найдется зритель, сомневающийся в смысле произведения, название развеет его сомнение: «Я позволяю себе истекать (карлик)». Смысл искусства в самом искусстве, тайна его непостижима, как ни бейся.

Держава.

Залы, где постоянная экспозиция перемешана с работами Фабра. Работы миниарюрны, ярки, относятся к нескольким сериям. Красный фон позволяет легко выхватывать взглядом "чужеродные" работы и одновременно фокусирует внимание на изображении.

Есть и странные работы. "Человек с палочкой, намазанной птичьим клеем" (1990г), шариковая ручка BIC. Разглядывавший изображение мужчина задумчиво изрёк: "А где же палочка?.."

"Появление и исчезновение Антверпена I". Всё та же шариковая ручка + глянцевая фотобумага. Чтобы рассмотреть изображение, нужно приближаться к нему под острым углом, тогда из синей темноты появляются очертания.

Совы - герои инсталляции "Обезглавленные вестники смерти" (2006), обустроенной наподобие алтаря, - устремили свой холодный взгляд на зрителя, своим молчаливым и торжественным присутствием напоминая о пограничном существовании в стадии посмертного бытия, о переходе от жизни к смерти. Это послание усиливается зимними пейзажами Гейсбрехта Лейтенса (1586-1656), из собрания Эрмитажа, которые размещены по сторонам композиции.

Вот он, тот самый холодный взгляд!

И, наконец, изображения, ради которых я сюда пришла.
Собака - символ верности, искренности и послушания - присутствует на многих полотнах постоянной экспозиции зала. Представленные здесь работы Фабра обращены к этому образу. Восемь зелёных мозаик с изображениями собак, окруженных предметами vanitas (черепа, кости, часы), помещены среди четырёх выбранных Фабром картин из коллекции музея: “Адам и Ева” Хендрика Гольциуса, “Бобовый король” и “Пир Клеопатры” Якоба Йорденса, “Кефал и Прокрида” Теодора Ромаутса.
По мнению Фабра в них нарушается внутреннее психологическое равновесие, приводящее к трансгрессии, которую художник понимает как некий акт излишества, ведущий за собой опыт греха, предательства и обмана. Соотнесенная с ним тема vanitas отражает не только несовершенство мира и его скоротечность, но и идею наказания, связанную с чувством вины. Две скульптуры Фабра, созданные специально для выставки, представляют собой украшенные надкрылья златок и скелеты собак с попугаями в пастях - символ "укуса смерти", который неизбежно прерывает полноту жизни. (...) Зелёный цвет, по мысли Фабра, сочетается с зелёными тонами пейзажей в картинах зала и символизирует верность, присущую собаке.

"Преданные сфинксы метаморфоз и непостоянства" (2016)

"Преданность стережёт Время и Смерть" (2016) из серии "Суета сует, всё суета"

Зал задумывался Николаем I как аванзал Нового Эрмитажа. Он был призван знакомить посетителей с историей русского искусства. Напоминанием об этом служат рельефные профильные портреты известных отечественных деятелей искусства, которые стали источником вдохновения Фабра для создания новой серии "Мои королевы". Героини серии - женщины XXI века, подруги и покровительницы мастерской Фабра, которых художник воспринимает как муз. Величественность погрудных портретов из каррарского мрамора нивелируется ироничной выходкой Фабра - он надевает на своих моделей шутовские колпачки.

Зал фламандских мастеров, где, на мой взгляд, произведения Фабра вписались наиболее органично. Я бы даже оставила эту экспозицию постоянной. Инсталляция ярко показывает, что восприятие изображенной мертвой натуры и непосредственно мёртвой натуры значительно различается.

По дороге к Рыцарскому залу выставка продолжается. Как вам такое платье?

У меня оно вызывает некоторое отторжение: тут уже нет аккуратной упорядоченности, тела жуков представляют собой мешанину.

В рыцарском зале снова возникает ювелирная точность.

Интересно, что панцири, созданные для защиты, здесь украшают оружие нападения. Хотя, может, в этом и есть смысл: использовать оружие только для защиты?

По обеим сторонам от рыцарей появились новые обитатели зала:

В этих доспехах Фабр вместе с Мариной Абрамович устраивал перфоманс под названием "Дева/Воин", в котором два рыцаря, закованные в латы как жуки в панцири, вели нескончаемые ритуальные бои внутри стеклянной витрины. "Для меня быть рыцарем - это самое романтичное, из всего что я могу себе представить, - говорит Фабр. - В творчестве есть надежда. Это всегда вера в надежду, что художник создаёт лучший мир. Когда я не смогу улучшать мир вокруг себя или кого-нибудь, я перестану быть художником"

В Эрмитаже очередь, люди идут смотреть на Яна Фабра.

Только ленивый в эти дни не сходил в Эрмитаж, который подготовил столько выставок к культурному форуму в декабре 2016, что хватило бы и на год. Но большинство идет на скандальную выставку бельгийского художника Яна Фабра "Рыцарь отчаяния - воин красоты".

Я "зацепила" несколько работ художника, когда ходила смотреть на "Географа" Вермеера Делфтского. Поскольку фотоаппарат был в руках, а работы Яна Фабра разрешено фотографировать, в отличие от других временных выставок, появились фотографии, которыми я и делюсь.
В Интернете, в периодике, и даже по радио об этой нашумевшей и раздражающей акции Эрмитажа сказано достаточно. Эрмитаж подготовил цикл лекций, просвещающих население относительно ценности современного искусства в лице Яна Фабра.

О самом художнике написано много лестного в СМИ: он и самый известный, и знаменитый, и выставки в самых крупных музеях мира. Его дедушка был знаменитым энтомологом, наверняка отсюда идет любовь художника к натуральным материалам естественного происхождения: а это чучела животных, их шерсть и перья, крылья насекомых и т.д. Все это он использует как материал для своего творчества.

А мы смотрим фотографии. Их немного, так как работы художника находятся в разных залах, и мне попалось на глаза всего лишь несколько.

В залах с, так и хочется сказать "традиционным" искусством, работы Яна Фабра замечаешь сразу, они намеренно выставлены так, чтобы бросаются в глаза, не аккомпанируя старым мастерам, а "перекрикивая" их визгливым цветом.

Вот такие сине-зеленые переливающиеся картины выполнены из крыльев жуков-златок. Их много.

Тут же стоят скульптурные группы, наверное так это надо назвать. Если бы такая работа была представлена в зоологическом музее, никому бы не пришло в голову считать это искусством.

Этикетка к работе: "Верность и повторение смерти". Бельгия, 2016. Пластиковый скелет собаки, панцири златки, чучело попугая, металлическая проволока, металлический каркас.

Пояснительный текст к экспонату:
"Собака - символ верности, искренности и послушания - присутствует на многих полотнах постоянной экспозиции зала. Представленные здесь работы Фабра обращены к этому образу. Восемь зеленых мозаик с изображениями собак, окруженных предметами vanitas (черепа, кости, часы), помещены среди четырех выбранных Фабром картин из коллекции музея: "Адам и Ева" Хендрика Гольциуса, "Бобовый король" и "Пир Клеопатры" Якоба Йорданса, "Кефал и Прокрида" Теодора Ромбаутса.

По мнению Фабра, в них нарушается внутреннее психологическое равновесие, приводящее к трансгрессии, которую художник понимает как некий акт излишества, влекущий за собой опыт греха, предательства и обмана. Соотнесенная с ним тема vanitas отражает здесь не только несовершенство мира и его скоротечность, но и идею наказания, связанную с чувством вины. Две скульптуры Фабра, созданные специально для выставки, представляют собой украшенные надкрылья златок и скелеты собак с попугаями в пастях - символ "укуса смерти", который неизбежно прерывает полноту жизни. Переливчатый блеск златок уже в XIX веке привлекал ювелиров и костюмеров Европы, куда мода пришла из Индии. Там крылья златок на протяжении многих веков используют как для украшения церемониальной одежды и тюрбанов, так и при создании картин. Зеленый цвет, по мысли Фабра, сочетается с зелеными тонами пейзажей в картинах зала и символизирует верность, присущую собаке."

В узком коридоре висят другие шедевры художника: надписи, сделанные шариковой ручкой на ткани. Табличка поясняет: "Из серии 29 рисунков "Ткань-BIC". 1978-2006. Ткань, чернила BIC.
Любуемся, осознаем, проникаемся, идем дальше.

""Человек с пером и птенцами орла". Бельгия, 1986. Бумага, шариковая ручка BIC. Частная коллекция.

Это фрагмент большой работы художника, созданной той же шариковой ручкой BIC. Ее уже, кстати, назвали "нетрадиционным" инструментом для искусства, как же, сам Ян Фабр ею рисует! А до этого он рисовал собственной кровью. Так, глядишь, и карандаш станет экзотикой, если его возьмет в руки знаменитость.

Но, конечно, это все были "цветочки", а от произведения, созданные с использованием перьев и чучел животных - это действительно шокирует.

Название этой инсталляции (а какое слово тут еще применишь? Выставка фрагментов чучел сов со стеклянными человеческими глазами?) - "Обезглавленные вестники смерти". Бельгия, 2006. Гипс, стеклянные глаза, перья, льняная скатерть. Коллекция КУКО.

Настоящие перья совы и стеклянные глаза человека - да еще и полный эффект отрубленной головы. Бррр. Чтобы там ни говорили именитые искусствоведы о ценности диалога между современным искусством и искусством прошлого, а выглядит это жутковато. Детям лучше не показывать.

Текст поясняет замысел художника, а то ведь не ясно, что он имел ввиду! И это - не ирония, правда не ясно. Кто все понял без подсказки? А кто не понял и с подсказкой в виде текста?
Вот он, читаем: "Совы - герои инсталляции "Обезглавленные вестники смерти" (2006), обустроенной наподобие алтаря, - устремили свой холодный взгляд на зрителя, своим молчаливым и торжественным присутствием напоминая о пограничном существовании в стадии посмертного бытия, о переходе от жизни к смерти. Это послание усиливается зимними пейзажами Гейсбрехта Лейтенса (1586-1656) из собрания Эрмитажа, которые размещены по сторонам композиции.

В средневековой Фландрии сова считалась вестником смерти и несчастья. Ее связывали с рядом смертных грехов: ленью, обжорством, похотью. В то же время сова, беспомощная днем, пробуждаясь в ночи, прозревает невидимое, а ее одиночество отвечает меланхолическом характеру - признаку тонкого интеллекта. Но это и символ скромности: ее неподвижность и молчание свидетельствуют об отсутствии гордыни.

Экспозиция, состоящая из изображений пернатых, напоминает некую птичью клетку. По задумке Ффабра, эта параллель отсылает нас к истории Висячего сада, где по сей день сохранились голубятни Екатерины II, и к истории самого музея: ведь именно картинные галереи вдоль сада положили начало эрмитажному собранию. Особый синий цвет рисунков апеллирует к "синему часу" - моменту в природе, когда ночные существа уже засыпают, а дневные ще не успели пробудиться: это мистическое время, когда на границах жизни и смерти сливаются различные энергии.

В предыдущем сюжете , я цитировала слова Юрия Нагибина о том, что каждый открывает в общем-то любое произведение искусства своим ключом. Мне это суждение кажется верным. Я думаю, что художники, вероятно, стремятся не только бездумно "выделиться" и прославиться, но еще и быть понятыми. И для того, чтобы быть понятым, собственно и творят. Произведение искусства - это всегда послание к зрителю и его надо сделать так, чтобы люди восприняли это послание само по себе, без сопровождающих текстов, лекций, радиопередач и кинопоказов. Искусство Яна Фабра непонятно. Возможно, оно обращено к людям будущего, возможно, художник опередил свое время. Я рискну прослыть несовременным человеком и даже показать свою профнепригодность, но выскажу свое мнение: работы Яна Фабра вызывают у меня недоумение, смешанное с отвращением.

На днях я снова собираюсь в Эрмитаж, на этот раз в здание Главного Штаба. Боюсь случайно встретить за поворотом шедевры Яна Фабра.

12 ноября 2016, 17:09

Собачьи скелеты, выпотрошенные чучела птиц, чудовищные рогатые жуки вдруг появились среди позолоченных люстр, картин великих мастеров и белоснежных колонн парадных залов Эрмитажа. В зале фламандской и голландской живописи, например, выставлены два натуральных собачьих скелета, держащих в зубах ярких попугаев. Что это значит, и зачем эти монстры появились в храме классического искусства, которым по праву считается Эрмитаж, посетители понять не могут. Экскурсанты удивляются, качают головами, разводят руками, фотографируют.

Жуткие монстры расставлены в музее без всяких поясняющих табличек, прямо среди известных всему миру картин и скульптур, озадачивая и пугая тех, кто их увидел. Но оказывается, все эти, прямо скажем, пугающие экспонаты, – не декорация для съемок фильма ужасов, а… «художественная выставка» скандально знаменитого бельгийского художника Яна Фабра.

Называется экспозиция работ Фабра «Рыцарь отчаяния – воин красоты». Насчет отчаяния понять еще можно – оно охватывает каждого, кто пришел в Эрмитаж, чтобы познакомиться с настоящим искусством, а вместо этого видит каких-то жутких насекомых и выпотрошенных собак.

В Европе его считают гением. Родился Ян Фабр в Антверпенe. Его дед – знаменитый энтомолог Жан-Анри Фабр, автор книги «Жизнь насекомых». Отсюда, наверное, и интерес художника к крылатым тварям. Учился в Муниципальном институте декоративных искусств и в Королевской Академии изящных искусств. На Западе он сегодня знаменит не только как скульптор и художник, но и еще и как писатель и театральный режиссер. «Мир насекомого, человеческое тело и стратегия войны - три центральные темы, которые он использует в своем творчестве», – пишет о нем Википедия.

Искусство Жана Фабре

Фабр имеет репутацию мастера скандального эпатажа. Одни считают его гением, другие называют ловким мошенником от искусства. Некоторые свои рисунки, чтобы пуще шокировать публику, он писал собственной кровью. И эпатаж работает.

На своих монстрах, расставляемых по всему миру, и театральных ужасах Фабр нажил немалое состояние. У него две фирмы, которые делают на его выставках большие деньги.

Конечно, под свое творчество маэстро подводит философскую базу. Панцири страховидных жуков, как считает Фабр, исполняют роль внешнего скелета и должны символизировать будущее представление о человеке.

Он создал целую коллекцию автопортретов – 36 страшных бюстов в технике бронзовой отливки, где он сам изображен с рогами и ослиными ушами.

CHAPTERS I - XVIII . Аккуратно и тщательно, с огромной любовью и нежностью, Ян Фабр отливал из воска и бронзы реалистичные до мелочей бюсты с собственным портретом. Причем модифицированные в духе Мефистофеля и Люцифера, со всеми соответствующими атрибутами. Шикарные рога в ассортименте, произрастающие не только изо лба автопортрета, но также из его носа и темечка, изящно дополняют и подчеркивают бесноватые гримасы и очаровательные вампирские, а может, демонические клыки. Вероятно, дань моде на все необъяснимое, мистическое и зловещее, а может, автору просто нравится играть с потусторонними силами, изображая их в сатирических скульптурах, которым он предварительно подарил собственное лицо.

Хотя давним поклонникам эпатажного творчества Яна Фабра не привыкать. Их любимец давно именует себя современным мистиком, и потому не смущается сочетать образы святых с демоническими существами, а символы православной церкви изображать в несвойственном им, а в некоторых случаях - и некорректном ключе. В сердце скульптора бушует революционный, бунтарский дух, который и толкает его на вызывающие и чудаковатые поступки, яркими красками расцветившие официальную биографию. Так, он украсил свою улицу табличкой с надписью "Ян Фабр живет и работает здесь", нарисовал целую серию картин собственной кровью, создал невероятную инсталляцию из 1,5 миллионов жуков-скарабеев, а для другой инсталляции соорудил гигантского червяка, увенчав его копией собственной головы, которая не только моргала и раскрывала рот, но даже разговаривала. Так что странные рогатые скульптуры из серии CHAPTERS I - XVIII, целиком отлитые из воска и бронзы, это далеко не предел творческой фантазии автора и его нестандартных идей.

Помимо скульптур, картин и инсталляций, Ян Фабре известен как автор музыкально-танцевальных перфомансов и хореографических постановок.

Вот, например, спектакль "Оргия толерантности" , показанный на последнем Авиньонском фестивале - провоцирующий, резкий сценический пассаж, один из многих, критикующих европейские ценности, идеалы глобализма, общеевропейской интеграции и толерантности.

Глядя на сцену мастурбации, которой начинается спектакль, на нескольких мужчин и женщин в белых трусах и майках, содрогающихся и стонущих на полу и на дорогих кожаных креслах, подбадриваемых криками тренеров-автоматчиков, кто-то начал истерично хохотать. В целом же публика, собравшаяся на "Оргию", встретила стоны мастурбирующих сдержанно, с некоторым чувством сострадания. Видимо, ожидая какого-то более сложного и интригующего сценического сочинения.

Шокирующая сцена чемпионата по мастурбации, когда деловитые тренеры с автоматами призывают продолжать исступленную работу выкриками ("За родину", "За правительство!"). Затем две беременные женщины, оседлавшие тележки из супермаркетов и рожающих прямо в них... чипсы, дезодоранты и пакеты с колбасой. Ужас общества потребления, представленный с такой литературной, в данном случае буквальной точностью, кажется, не особенно трогает сердца "спящих русских" ("Русские, проснитесь! И выучите, наконец, английский", - требует один из персонажей Яна Фабра).

Да и бдительные европейцы были не более впечатлены, когда три года назад освистали программу Авиньонского фестиваля, составленную Фабром, и призвали к ответу своего министра культуры. Тот даже приехал в Авиньон разъяснять им смысл "современного искусства".

В "Оргии толерантности" досталось и этому министру, и самому "современному искусству", и католическому целибату, и мусульманскому фундаментализму, и гей-директорам фестивалей и гомофобам, и Бараку Обаме, и Яну Фабру, возящему спектакль на очередной фестиваль, где его в очередной раз разругают злые критики.

В своих разоблачениях потребительского общества Фабр доходит до пределов саркастической иронии, когда заставляет роскошный кожаный диван совокупляться с не менее роскошной дамской сумочкой, а супермаркетовые коляски - танцевать вальс Штрауса.

Эта оргия тотального критицизма, обрушенная на современную Европу, празднуется сегодня повсюду. Ее следы - в умных романах Мишеля Уэльбека и Фредерика Бегбедера, фильмах Ларса фон Триера и Тарантино. Но примитивность и буквализм фабровского памфлета съедают горечь и соль его разоблачений, лишают их ярости и силы, делают частью того самого распада, который он так желчно диагностирует.

Однако возникает закономерный вопрос: для того, чтобы сказать нам об этом и показать своих монстров, этого бельгийца, который сам себя изображает с дьявольскими рогами, и пригласили в Эрмитаж? Для этого отвели его дохлым собакам и рогатым жукам в виде особого почтения к этому пропагандисту «смерти и уродства» самые престижные залы не только в Главном штабе – филиале Эрмитажа, где выставляется современное искусство, а даже в самом Зимнем дворце?

Фабром восхищаются на Западе? Считают гением? Но на Западе сегодня много чем восхищаются, даже тем, что у нас в России, кроме горстки либеральных эстетов, не нравится никому. У нас последнее время громадные очереди стоят на выставках классиков – Серова и Айвазовского, а залы, где выставляют поделки деятелей вроде Фабра, – пусты. Зачем нам их навязывают? Зачем отводят места в самом главном музее страны?

То, что эта выставка вызовет очередной скандал, никто в Петербурге не сомневался. «В Отделе современного искусства Эрмитажа, – пишет корреспондент самой популярной в городе интернет-газеты «Фонтанка», – потирают руки в ожидании скандала: во всем мире выставки этого автора не обходятся без жарких дискуссий».

«Скажите, картины с этих мест забрали на реставрацию, или что это такое?» – интересуется мужчина у служительницы музея, показывая на чернильные синие картины Фабра, повешенные вперемешку с основной экспозицией (кстати, ради этой выставки на несколько десятков сантиметров раздвигали постоянную развеску). В ответ служительница только с недоумением разводит руками.

Еще более скандальные экспонаты Фабра ждут посетителей в филиале музея – в Главном штабе, расположенном напротив Эрмитажа, на той же Дворцовой площади. Там громоздятся арт-объекты в виде инвалидных колясок, костылей и чучел животных.

Чтобы заранее отвести протесты возмущенных посетителей, в Эрмитаже подчеркивают, что специально уточняли у художника - он собак не убивал, но сотрудничал со службой, занимающейся сбором тел животных, сбитых автомобилями на дорогах.

Что будет скандал, подтвердил уже сам Фабр. Во время встречи с журналистами он одел на себя средневековые доспехи, и в таком виде непринужденно разгуливал перед изумленными акулами пера по бывшим покоям русских императоров.

Получается почти как у Маяковского, который высмеивал нагло поселившегося в Зимнем Керенского:

Дворец не думал

о вертлявом постреле,

не гадал, что в кровати,

царицам вверенной,

раскинется какой-то

присяжный поверенный…

Зачем он это делал? Изображал из себя «рыцаря добра и воина красоты»? Ну, и пусть себе изображает, но только Эрмитаж, славный великими традициями мирового классического искусства, тут при чем? Разве это место для эпатажа и сомнительных экспериментов для зарубежных деятелей со скандальной репутацией?

Увы, скандалы вокруг того, что творится в наши дни в главном музее страны, последнее время вспыхивают постоянно. Недавно в связи с многочисленными жалобами петербуржцев прокуратуре пришлось производить проверку скандальной выставки братьев-англичан Джейка и Диноса Чепменов «Конец веселью». Центральный проект представлял собой 9 витрин-аквариумов, в которых находились небольшие человеческие фигурки, сделанные из пластика. Большинство из них были одеты в нацистскую форму и вовлечены в фантасмагорическое насилие: они повально уничтожали друг друга.

Кроме того, в работах братьев Чепменов имелись христианские символы, распятый Рональд Макдональд, «босховские» уродцы. Под предлогом показа ужасов нацизма были представлены свастики, трупы, кровавое месиво из пластиковых фигурок, героев западной масс-культуры. К христианским крестам Чепмены приколотили плюшевых мишек, что вызвало бурю протестов возмущенных верующих. Как сообщила тогда журналистам помощник прокурора Петербурга Марина Николаева, от петербуржцев поступило 117 жалоб.

Однако за Чепменов вступился тогда лично директор Эрмитажа Михаил Пиотровский. Он срочно созвал пресс-конференцию, на которой энергично обрушился на петербуржцев: «Потрясающий пример культурной деградации общества и высокие рассуждения о кресте, за которыми нет сути религиозной, – гневно заявил глава музея. – Только идиоты могут считать, что выставка оскорбляет крест. Речь идет о страшном суде в наше время. Что искусство, а что нет, определяет только музей, а не уличная публика», – заявил директор музея, не исключив, что многие письма в Эрмитаж «могут быть написаны душевнобольными» .

То есть, по мнению Пиотровского, мы имеем право покупать билеты в Эрмитаж (цены на которые недавно, кстати, резко повысились), но оценивать экспозицию у нас ума не хватит…

И действительно, никаких выводов из массовых протестов против кощунства Чепменов в Эрмитаже сделано не было. И вот теперь уже и в парадных залах Зимнего дворца выставлены жуткие уродцы современных западных «пострелов» при искусстве.

Не будет лишним напомнить и о другом скандале, который уже давно показал, что в главном музее страны далеко не все благополучно. Речь идет об обнаруженных в 2006 году грандиозных хищениях произведений искусства. Как выявила Счетная палата, проверявшая Эрмитаж, разворовывались музейные ценности и денежные средства. Из 50-ти, выбранных наугад, единиц хранения отсутствовали 47, от выставочной деятельности Эрмитажа государство недополучило якобы сотни миллионов рублей, порядка двухсот тысяч экспонатов оказались не закреплены за материально ответственными лицами, сотни были переданы в другие учреждения и не вернулись обратно.

Как удалось выяснить газете «Известия», ревизоры недосчитались в запасниках нескольких десятков икон в позолоченных и серебряных окладах, лампад, чаш и другой церковной утвари; кубков, ковшей, рюмок, солонок, вилок – все из серебра и по большей части с эмалью; часов, портсигаров, брошей, рамочек для фотографий – всего 221 предмет. А произошло всё очень просто. Экспонаты были украдены самими сотрудниками музея и проданы не как материальные ценности – «золото, бриллианты», а как экспонаты с музейным и научным контекстом.

Тогда Пиотровский красиво «перевёл стрелки»: «Это взрыв, это болезнь общества, – говорил он о кражах в Эрмитаже. – Я до сих пор в шоке и не могу понять, как это произошло».

Директор Эрмитажа тогда отделался выговорами от тогдашнего министра культуры Михаила Швыдкого за кражи из музея экспонатов на сумму около трех миллиардов рублей.

Наблюдая за тем, кого выставляют сегодня в самых престижных залах Петербурга, невольно напрашивается вопрос, а зачем нам это нужно? «Эти художники популярны на Западе!» – с презрительной миной на лице бросят нам в ответ организаторы их экспозиций, а то и прямо назовут задающих такие вопросы «идиотами».

Верно, они там и в самом деле, быть может, популярны, потому что на Западе либеральные глобалисты сегодня всем навязывают свои ценности: гей-парады, однополые «браки», высокомерное презрение к нравственности и морали, что подается как высшие достижения «свободного общества», и «современное искусство» под стать этим «принципам».

Но зачем к нам-то тащить весь этот мусор? Зачем отдавать под выставки монстров и странные, никому непонятные «перфомансы» лучшие залы города и страны?

Зададим себе этот вопрос?

А Министерство культуры РФ прокомментировало проходящую в Эрмитаже скандальную выставку Яна Фабра так, параллельно отметив, что руководство музея имеет право организовывать различные проекты не согласовывая их с министерством.

Действительно, выставочный проект «Ян Фабр. Рыцарь отчаяния – воин красоты», представленный в Государственном Эрмитаже, вызвал широкий резонанс, контрастируя с признанными шедеврами мирового искусства. Государственный Эрмитаж, как и другие российские музеи, имея достаточно широкую независимость и свободу, самостоятельно определяет приоритеты выставочной деятельности, их тематическую направленность, художественное решение и дизайн, - говорится в сообщении министерства, отмечая, что такое доверительное отношение позволило реализовать много успешных проектов. Однако, уточняют в ведомстве, выставка Яна Фабра стала исключением.

Выставка «Ян Фабр. Рыцарь отчаяния – воин красоты» – скорее, исключение, подтверждение того, что все формы публичного представления – это не только высокая миссия, но и определенная зона ответственности музея, за которую можно и нужно уметь держать ответ, - сообщает пресс-служба Минкультуры.

Однако пример Константина Райкина показывает, что все проблемы с ответственностью можно решить, просто вставив в свою речь пугающее слово- цензура !!

И все слова против уже куда-то теряются..

В Эрмитаже открывается выставка бельгийского художника Яна Фабра «Рыцарь отчаяния - воин красоты ». Чучела животных и черепа, видео с живым рыцарем в Рыцарском зале и нарисованные ручкой Bic картины - «Бумага» рассказывает, что привезли в Зимний дворец и Главный штаб, что такое карнавал «в стиле Фабра», который пройдет в музее в декабре, и какими провокационными работами прославился бельгиец.

В Эрмитаже выставляют художника, знаменитого среди прочего спектаклем с «чемпионатом мира» по мужской и женской мастурбации

Фламандский художник 40 лет известен как режиссер театральных, оперных и танцевальных постановок, перформансист и писатель. Работы внука знаменитого энтомолога Жан-Анри Фабра (что важно для понимания творчества художника) часто вызывают у публики и критиков шок и споры.

В 1978 году на выставке «Мое тело, моя кровь, мой пейзаж» Фабр выставил картины, написанные кровью. Позднее прогремел на весь мир с проектом «Небо восхищения»: художник декорировал потолок и люстру в королевском дворце в Брюсселе полуторами миллионами таиландских жуков.

Фабр был и художественным руководителем международного фестиваля в Афинах, и ставил провокационные спектакли, такие как «Оргия толерантности », который даже как-то привозили в Москву. Постановка начинается с «чемпионата мира» по мужской и женской мастурбации. Там же есть сцена, в которой, сидя на тележках из супермаркетов, беременные женщины «рожают» ассортимент продуктового магазина, и еще многое другое, что неподготовленная публика может назвать непотребством.

Первая в России выставка Фабра, намного менее провокативная, которую проект «Эрмитаж 20/21» хотел провести чуть ли не с момента своего создания, обращена к другой стороне творчества художника. В эрмитажной экспозиции Фабр выступает как «воин красоты», а привезенные в Петербург работы перекликаются с шедеврами мировой живописи.

Сам художник утверждает, что интерес к искусству пробудился в нем после визита в дом Рубенса в Антверпене в 12 лет. Собственно, Питер Пауль Рубенс и Якоб Йорданс - главные источники его вдохновения. Именно в этом направлении и работал художник и куратор проекта Дмитрий Озерков в Эрмитаже.

Дмитрий Озерков , куратор выставки:

Эта выставка другая, это не вторжение. Фабр, современный художник, приходит в наш музей не для того, чтобы с ним соперничать, а чтобы преклонить колено перед старыми мастерами, перед красотой. Эта выставка не про Фабра, она про энергии Эрмитажа в его четырех контекстах: живопись старых мастеров, история зданий, колыбель революции и место, где жили цари.

«Рыцарь отчаяния - воин красоты» - самая масштабная персональная выставка современного художника в Эрмитаже

В Петербург привезли более 200 произведений Фабра. Часть из них сделана специально для Эрмитажа. Экспонаты выставлены сразу в Зимнем дворце, Новом Эрмитаже и Главном штабе; искать их придется среди экспонатов постоянной коллекции, например, в залах Снейдерса, Ван Дейка и Рубенса, в Рыцарском зале и Большом дворе. В Главном штабе работы представлены так, чтобы прослеживался диалог с выставленным здесь же «Красным вагоном» Ильи Кабакова: в трех дворах и залах-трансформерах между ними.

Объяснить такой размах можно, пожалуй, тем, что Ян Фабр наследует традиции классической фламандской живописи, что так важно для главного музея страны и особенно для проекта «Эрмитаж 20/21». Кроме того, в Эрмитаже , что художник, выставляющийся в музее, обязательно делает экспонат специально для них. Фабр как раз такие работы привез.

Работы Фабра выставляют как часть основной экспозиции музея

Свойственное художнику родство с мастерами фламандской живописи прошлого стало поводом для нестандартной развески работ Фабра. Картины, инсталляции и фильмы фламандца экспонируются на равных правах с постоянной коллекцией Эрмитажа и, как считают в музее, «вступают в диалог с признанными шедеврами мирового искусства». Такое экспонирование Фабр уже опробовал, когда делал выставку в Лувре. В парижском зале Рубенса разместили могильные плиты, а на них - даты жизни европейских ученых, переименованных в насекомых.

Кроме того, летом Фабр приезжал в Эрмитаж, чтобы в латах рыцаря, специально созданных для него в Бельгии, пройтись по залам музея для перформанса, запись которого выставлена теперь здесь же. В музее можно увидеть и доспехи Фабра, которые он надевал в совместном с Мариной Абрамович перформансе Virgin/Warrior , а также доспехи из жуков.

Несмотря на умеренный уровень провокации эрмитажной выставки, посетители уже негативно отозвались о работах Фабра

Под фотографией одной из работ Яна Фабра в залах Эрмитажа - чучело кролика в зубах у человеческого черепа - в официальном инстаграм-аккаунте музея разгорелся спор об уместности таких работ в музее.

elena0123450 Это что видят дети?!!!😳🙈 И после этого вы хотите нормальную детскую психику?!

zheniya_ya Бедное животное 😭 что за идиотизм? Автора засушить и на место зайчика 👊

ly_uda Фу, что за отврат????

mimo__prohodila Что это за жесть? 😱

babavera823 Мерзость!

К выставке в Главном штабе пройдет карнавал «в стиле Фабра» и 24-часовой марафон

К проекту «Рыцарь отчаяния - воин красоты» приурочена серьезная образовательная программа. Помимо встречи с художником , регистрация на которую уже, к сожалению, закрыта, в Главном штабе пройдут лекции, показы, дискуссии и круглые столы с участием критиков, искусствоведов, театральных деятелей, музыкантов. А молодые художники создадут театрализованный перформанс-интерпретацию по мотивам творчества Фабра.

В рамках ежегодной новогодней программы Молодежного центра в Главном штабе пройдет карнавал «в стиле Фабра»: парад масок и дефиле костюмов, созданных студентами.

Ближе к окончанию выставки, в ночь с 31 марта на 1 апреля, в том же Главном штабе пройдет интеллектуальный марафон : показ спектакля-перформанса Яна Фабра Mount Olympus продлится 24 часа.

Выставка продлится до 9 апреля 2017 года. Вход в главное здание музея - 400 рублей, в Главный штаб - 300 рублей, комплексный билет - 600 рублей.