План к произведению бедная лиза н карамзина. Бедная Лиза – анализ произведения. «Бедная Лиза» Карамзина как сентименталистская повесть

В идеальном мире лирики Фета, в противоположность Жуковскому, нет ничего мистически-потустороннего. Извечным объектом искусства - считает Фет

Является красота. Но эта красота не "весть" из некоего нездешнего мира,

это и не субъективное прикрашивание, эстетическая поэтизация

действительности - она присуща ей самой. "Мир во всех своих частях равно

прекрасен, - утверждает Фет. - Красота разлита по всему мирозданию и, как

все дары природы, влияет даже на тех, которые ее не сознают, как воздух

питает и того, кто, быть может, и не подозревает его существования. Но для

художника недостаточно бессознательно находиться под влиянием красоты или

даже млеть в ее лучах. Пока глаз его не видит ее ясных, хотя и тонко

звучащих форм, там, где мы ее не видим или только смутно ощущаем, - он еще

не поэт... Итак, поэтическая деятельность, - заключает Фет, - очевидно,

слагается из двух элементов: объективного, представляемого миром внешним, и

субъективного, зоркости поэта - этого шестого чувства, не зависящего ни от

каких других качеств художника. Можно обладать всеми качествами известного

поэта и не иметь его зоркости, чутья, а следовательно, и не быть поэтом...

Ты видишь ли или чуешь в мире то, что видели или чуяли в нем Фидий, Шекспир,

Бетховен? "Нет". Ступай! ты не Фидий, не Шекспир, не Бетховен, но благодари

бога и за то, если тебе дано хотя воспринимать красоту, которую они за тебя

подслушали и подсмотрели в природе" А. Фет, О стихотворениях Ф. Тютчева,

стр. 65.. Все эти суждения Фета высказаны им в одной из относительно ранних

его статей дошопенгауэровского периода и находятся в несомненном

противоречии с его нарочито парадоксально заостренными "странными речами",

отрицающими наличие чего-либо общего между поэзией и действительностью,

утверждающими, что "поэзия есть ложь и что поэт, который с первого же слова

не начинает лгать без оглядки, - никуда не годится"

Романтическая по пафосу и по методу, лирика Фета вместе с тем сродни пушкинской "поэзии действительности", представляет своеобразный - _романтический_ - ее вариант. Только, говоря о Пушкине, в этом словосочетании логическое ударение следует ставить на каждом из двух слов, говоря о Фете, - на первом из них. "У всякого предмета, - пишет Фет, - тысячи сторон", по "художнику дорога только одна сторона предметов: _их красота_, точно так же, как математику дороги их очертания или численность" А. Фет. О стихотворениях Ф. Тютчева, стр. 64.. Каждый предмет не только многосторонен, он - и единство противоположностей: прекрасное слито с безобразным, ужасным, жестоким. Нежит слух пение соловьев, ласкает глаз расцветка бабочек. Но Фету известно и другое: прекрасные соловьи клюют прекрасных бабочек. Однажды он писал Льву Толстому, что, помимо ума-интеллекта, можно "думать" и "умом сердца" ("...вам спасибо большое, - горячо отозвался Толстой. - _Ум ума и ум сердца_ - это мне многое объяснило") А. Фет. Мои воспоминания, ч. II, стр. 121.. "Умом ума" Фет не только признает, по Дарвину, борьбу за существование всеобщим и непреложным биологическим законом, - как непреложен для него, по Шопенгауэру, ужас жизни вообще, - но и прямо руководствуется им, распространяя его в своей практической деятельности на общественные отношения. Но "умом сердца" он "думает" по-иному: идет на своего рода эстетическое "расщепление атома" - разрыв единства противоположностей. По строкам его лирических созданий, продолжая вековечную поэтическую традицию, звучат и разливаются соловьиные трели; бабочке, которая для него, поэта, - вся из одних крыльев

Будучи в курсе "последних слов" современных ему естественных наук, Фет, в отличие от многих писателей-романтиков, скажем, Баратынского, не рассматривал поэзию, искусство вообще и науку как нечто враждебное, друг друга исключающее: Наоборот, он считал их "двумя близнецами": "у обоих общая цель - отыскать истину", "самую сокровенную суть предмета". Но между ними существует огромная разница - "характеристическое различие" - в методе, в тех способах и приемах, которые они применяют для достижения этой цели. "Сущность предметов, - пишет Фет, - доступна для человеческого духа с двух сторон. В форме отвлеченной неподвижности и в форме своего животрепещущего колебания, гармонического пения, присущей красоты... К первой форме приближаются бесконечным анализом или рядом анализов, вторая схватывается мгновенным синтезисом всецельно. Приведем, - продолжает Фет, - наглядное, хотя несколько грубое сравнение. Перед нами дюжина рюмок. Глазу трудно отличить одну от других. Избрав одну из них, мы можем задавать ей обычные вопросы: что? откуда? к чему? и т. д., и если мы стоим на высоте современной науки, то получим самые последние ответы насчет физических, оптических и химических свойств исследуемой рюмки, а математика с возможной точностию выразит ее конфигурацию. Но этим дело не кончится. Восходя все выше по бесконечному ряду вопросов, мы неминуемо приведем науку к добросовестному сознанию, что на последний вопрос она в настоящее время еще не знает ответа. Этого мало: так как сущность предметов сокрыта на неизмеримой глубине, а восходящему ряду вопросов не может быть конца, то сама наука не может не знать, - a priori - что ей никогда не придется сказать последнего слова... Но вот паша рюмка задрожала всей своей нераздельной сущностью, задрожала так, как только ей одной свойственно дрожать, вследствие совокупности всех исследованных и не исследованных нами качеств. Она вся в этом гармоническом звуке; и стоит только запеть и свободным пением воспроизвести этот звук, для того чтобы рюмка мгновенно задрожала и ответила тем же звуком. Вы несомненно воспроизвели ее отдельный звук: все остальные подобные ей рюмки молчат. Одна она трепещет и поет..."

Себя он ощущает "верховным жрецом" культа красоты ("С бородою седою верховный я жрец", 1884). Свое поэтическое дело определяет как служение "святыне", уподобляя свои стихи "священной хоругви" крестного хода, которую он возносит высоко над толпою ("Оброчяик").

В первый период своего творческого пути (4050-е годы) Фет обретает взыскуемый им идеал совершенной красоты на признанной - под могучим воздействием "классицизма" Гете и Шиллера - родине прекрасного - в искусстве древних Греции и Рима.

В отличие от научного, Фет - мы видели - считал художественное познание синтетическим, схватывающим предмет, во всей его целостности и единстве, всеми органами чувств, которыми обладает человек, и вместе с тем еще одним - "шестым" - чувством, чутьем поэта, воспринимающим предмет "со стороны красоты". Из всех искусств наибольшие возможности для подобного синтетического восприятия и воссоздания предмета открывает, в силу всеобъемлющей природы своего материала, искусство слова - поэзия. И Фет очень широко и очень по-своему возможности эти использует.

Особая острота и тонкость видения воссоздаваемого предмета - необходимое условие для художника-живописца. "Кто из не посвященных в тайну живописи видит на молодом лице все радужные цвета и их тончайшие соединения?

Спрашивает Фет, - а между тем разве они не существуют и разве Ван-Дик и

Рембрандт их не видят?"

Однако полнее и глубже всех проник в "самую таинственную тайну" фетовского лиризма не литературный критик и даже не писатель, а гениальный деятель в области хотя и сопредельного, но другого искусства - П. И. Чайковский, считавший Фета среди остальных поэтов "явлением совершенно исключительным": "Фет в лучшие свои минуты выходит из пределов, указанных поэзии, и смело делает шаг в нашу область... это не просто поэт, скорее поэт-музыкант, как бы избегающий даже таких тем, которые легко поддаются выражению словом"

Шаг Фета в область музыки сказывался и в основном жанровом характере его лирики. Наряду с традиционными жанрами элегий, дум, баллад, посланий он создает новый жанр, который обозначает музыкальным термином: "мелодии" (в I выпуске "Вечерних огней" соответственный раздел открывается стихотворением "Сияла ночь...") Особого жанра песен он не выделяет и лишь двум-трем стихотворениям придает заглавий "Романс". Но ему как поэту-музыканту из всех жанров музыки оказывается особенно близким именно романсно-песенный жанр. Ведь в нем - стык музыки и поэзии: слово и звук органически слиты, стих не говорится, а поется.

«Чистое искусство» - целый ряд эстетических концепций в разных странах, утверждающих самоценность, самоцельность художественного творчества, независимость искусства от политики. (Оформилось во Франции в 30-е гг.ХIХ в. В России, в 50-60-е гг сложилось 2 направления в поэзии: гражданская (Н.А. Некрасов) и «чистое искусство» (А.А. Фет, А.Н. Майков, Я.П. Полонский, Л.А. Мей и др.). Теоретики «чистого искусства» - Фет, А.К. Толстой, А.В. Дружинин – утверждали, что гражданское искусство – ненастоящее искусство, что поэта должны привлекать вечные темы (Бог, красота, любовь), искусство не должно быть подчинено временным, преходящим целям. Оно само себе – цель.

Фет сознательно отстаивал концепцию «чистого искусства». «Красота – вот объект поэзии». «Красота, по Фету, - это природа, любовь и песня» (Благой). Для «чистого искусства» характерен уход от социальных тем, погружение в идеальный мир вечной красоты, наслаждение природой, стремление к гармонии, пластичность и яркость в изображении природы, портретные зарисовки, передающие сложное романтически настроенное психологическое состояние лирического героя, интимно-личностная направленность лирики.

Традиционно поэзию Фета считают романтической.

Фет стремится показать многообразные связи человекака и природы, он показывает целые циклы природы: «Весна», «Лето», «Осень», «Снега», «Море», «Вечера и ночи». Сливаясь вместе, они образуют символический пейзаж. Природа одушевлена, так как одушевляют ее чувства поэта. Фет стремится слиться с природой, увидеть ее прекрасную душу.

Особенностью эстетического идеала у Фета является возвышение эстетического идеала. Красота, в представлении лирического героя его стихов – это идеальная сущность мира, и ее приметы он находит в природе, искусстве, женском облике.

Для поэзии «чистого искусства» характерна импрессионистическая манера изображения действительности.

Именно в импрессионизме заключается представление о красоте как о реально существующем элементе мира. Импрессионизм характеризуется передачей первого чистого впечатления от вещей в отрывочных, мгновенно зафиксированных штрихах. Отсюда и поэтизация мгновения в лирике Фета.

Новаторство лирики Фета состоит в том, что он умел с помощью имен передать процесс. Называя ту или иную вещь, поэт вызывает в читателе не прямое представление о ней, а те ассоциации, которые могут быть с нею связаны.

Поэзия «чистого искусства» - поэзия, внушающая определенное настроение. По степени воздействия на человека поэзия уподобляется музыке.

Фет дорожил чувствами мгновенными, ускользающими. В его стихотворениях наблюдается: соединение звуковых, обонятельных, тактильных ощущений.

Основные мотивы: любви, памяти, мимолетности счастья, вселенской гармонии.

Жанры: лирическая миниатюра, пейзажная зарисовка, психологический пейзаж, исповедь.

А.К.Толстой. Творчество поэта.

Алексей Константинович Толстой (24 августа 1817, Санкт-Петербург - 28 сентября 1875)- русский писатель, поэт, драматург, член-корреспондент Петербургской Академии наук (1873).

Создатель баллад, сатирических стихотворений, исторического романа «Князь Серебряный» (1863), драматической трилогии «Смерть Иоанна Грозного» (1866), «Царь Фёдор Иоаннович» (1868) и «Царь Борис» (1870). Автор проникновенной лирики, с ярко выраженным музыкальным началом, психологических новелл в стихах («Средь шумного бала, случайно…», «То было раннею весной»).

В 1898 году постановкой драмы А. К. Толстого «Царь Фёдор Иоаннович» открылся Московский Художественный театр.

Поэмы

Грешница (1858)

Иоанн Дамаскин (1859)

Алхимик (1867)

Портрет (1874)

Дракон (1875)

Памятник в имении Красный Рог

Драматургия

Фантазия (1850; первая постановка в Александринском театре в 1851 году)

Дон Жуан (1862)

Смерть Иоанна Грозного (1866; первая постановка в Александринском театре в 1867 году). Трагедия экранизирована в 1991 году.