», вышедшая в издательстве Сретенского монастыря, воссоздает живые картины семейной жизни последних Романовых, показывая высоту их отношений и нравственных идеалов. Императрица Александра Федоровна своей рукой записала полюбившуюся ей цитату: «Это должен быть дом, в котором дети будут расти для истинной и благородной жизни, для Бога». Именно такой видели семью последнего Русского императора их приближенные, оставившие о них свои воспоминания.
Переписка Императрицы Александры Федоровны и ее дочери, Великой Княжны Татьяны Николаевны
Императрица Александра Федоровна была доброй женой и матерью. Она достойно исполняла обязанности Царицы, видя в них долг, возложенный на нее Господом, подвизалась и в благотворительности, помогая тем, кто нуждался, но особенно ценила она свою семью.
Режим для детей был обычным, обязанности, привычные Царской Семье, не тяготили. Император и Императрица были верны принципам их собственного воспитания: большие, хорошо проветриваемые комнаты, жесткие походные кровати без подушек; обыкновенными были холодные купания (теплые разрешались вечером). Подрастая, дети обедали вместе с родителями. Еда была простая: говядина, свинина, борщ и гречневая каша, вареная рыба, фрукты. Не принимая расточительного образа жизни большей части высшего общества России, Николай Александрович и Александра Федоровна хотели постепенно привить чувство настоящих ценностей и своим детям. Благотворное нравственное и духовное влияние ясно обозначилось в их короткой жизни. Один близкий им человек писал: «Они вели скромную жизнь, были просты в обращении и не придавали значения своему положению; у них не было и намека на высокомерие».
Они вели скромную жизнь, были просты в обращении и не придавали значения своему положению; у них не было и намека на высокомерие
Одна из фрейлин Александры Федоровны, Софи Буксгевден вспоминала историю, связанную с Татьяной Николаевной, которой тогда было 18 лет:
«Они не придавали значения своему царскому положению, болезненно воспринимая высокопарное обращение. Однажды, на заседании комиссии по делам благотворительности, я должна была обратиться к Великой Княжне Татьяне как к президенту этой комиссии, и естественно, начала: «Если это будет угодно Вашему Царскому Высочеству...» Она посмотрела на меня с изумлением и, когда я села рядом с ней, наградила меня пинком под столом и прошептала: «Ты что, с ума сошла, так ко мне обращаться?» Пришлось мне поговорить с Императрицей, чтобы убедить Татьяну, что в официальных случаях такое обращение необходимо».
Вечера часто проводились «в семье» - собирались дети, Александра Федоровна и какая-нибудь близкая подруга или родственница в комнате Императрицы. Часы заполнялись музыкой, беседами, рукоделием и чтением. Если Император мог к ним присоединиться - обычно он работал до полуночи над государственными бумагами - то он читал вслух, отдавая предпочтение истории, русской литературе, поэзии или евангельским текстам.
Дети обычно не появлялись на публике, кроме тех случаев, когда этого требовали общественные обязанности или придворные церемонии. Трудно было найти друзей; Императрицу ужасала мысль ввести своих дочерей в компанию чересчур искушенных молодых женщин высшего света с их глупыми и иногда жестокими сплетнями. Это неодобрение распространялось даже на молодых кузенов и кузин, чье воспитание было более привилегированным. Когда у нее родился сын, в товарищи ему Государыня выбрала маленьких сыновей дворцовых слуг, воспитателей и доктора.
Существенной частью воспитания были игры и занятия спортом на открытом воздухе и в парке, окружавшем дворец в Царском Селе, и во время выездов семьи в загородные поместья в конце лета или ранней осенью. Одну-две недели в году проводили на «Штандарте», царской яхте, - единственном месте, где все могли расслабиться и быть самими собой, не опасаясь посторонних глаз. Ходили также на чай, который устраивала их тетя - Великая Княгиня Ольга Александровна и на который приглашались другие молодые люди. Позднее бывали танцы, теннис, прогулки верхом с молодыми офицерами. Император сам сопровождал своих дочерей в театр и на концерты. Вспоминает Софи Буксгевден:
Императрица понимала жизнерадостность юности и никогда не сдерживала их, если они шалили и смеялись
«Императрица в самом деле воспитывала дочерей сама, и делала это прекрасно. Трудно представить себе более очаровательных, чистых и умных девочек. Она проявляла свой авторитет только при необходимости, и это не нарушало той атмосферы абсолютного доверия, которая царила между нею и дочерьми. Она понимала жизнерадостность юности и никогда не сдерживала их, если они шалили и смеялись. Ей также нравилось присутствовать на уроках, обсуждать с учителями направление и содержание занятий.
Татьяна Николаевна, по-моему, была самая хорошенькая. Она была выше матери, но такая тоненькая и так хорошо сложена, что высокий рост не был ей помехой. У нее были красивые, правильные черты лица, она была похожа на своих царственных красавиц-родственниц, чьи фамильные портреты украшали дворец. Темноволосая, бледнолицая, с широко расставленными светло-карими глазами: это придавало ее взгляду поэтическое, несколько отсутствующее выражение, что не совсем соответствовало ее характеру. В ней была смесь искренности, прямолинейности и упорства, склонности к поэзии и абстрактным идеям. Она была ближе всех к матери и была любимицей у нее и у отца. Абсолютно лишенная самолюбия, она всегда была готова отказаться от своих планов, если появлялась возможность погулять с отцом, почитать матери, сделать то, о чем ее просили. Именно Татьяна Николаевна нянчилась с младшими, помогала устраивать дела во дворце, чтобы официальные церемонии согласовывались с личными планами семьи. У нее был практический ум Императрицы и детальный подход ко всему. Она не обладала сильным характером Ольги Николаевны, всегда была под ее влиянием, но в случаях, требующих решительных действий, принимала решения быстрее, чем ее старшая сестра, и никогда не теряла головы».
В течение двадцати лет от рождения Великой Княжны Татьяны Николаевны до ее гибели вместе с семьей в Екатеринбурге записки были частой, если не ежедневной формой общения в семье. Когда Александра Федоровна из-за нездоровья или занятости обязанностями Императрицы не могла подняться наверх в комнаты к детям, она часто писала им письма, и эту привычку, подрастая, они охотно перенимали. В то время как большинство записок и писем относятся к домашним делам, режиму и болезням, есть также и такие, которые живо рисуют духовную жизнь этой дружной семьи.
Александра Федоровна хотя и владела бегло русским языком, свою личную корреспонденцию вела на английском - и потому, что предпочитала его, и для того, чтобы ее дети поупражнялись в нем, особенно две старшие дочери - Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна. Дети по-русски говорили почти исключительно друг с другом и с отцом; французский, английский и немецкий были их школьными предметами.
Хотя Ольга Николаевна и Татьяна Николаевна довольно свободно говорили по-английски, в письменной речи они не достигли совершенства. Письма Татьяны Николаевны отличаются любовью к родителям и ко всей семье; жизнь этой скромной, милой девушки полна теплоты и домашности; безошибочно можно сказать, что она - достойная дочь своей святой матери.
Моя дорогая Мама!
Я надеюсь, сегодня ты не очень устанешь и выйдешь к обеду. Мне всегда ужасно жаль, когда ты устаешь и не можешь встать с постели. Дорогая Мама, я буду молиться за тебя в церкви. Я надеюсь, что сегодня мы сможем сходить с тобой в Анин маленький домик. Пожалуйста, выспись хорошо и не уставай. Может быть, у меня много промахов, но пожалуйста, прости меня. Очень хорошо, что вчера ты не ходила в церковь, а то бы ты наверняка еще больше устала.
Много-много раз целую мою любимую Маму.
Твоя любящая дочь
Я буду молиться за тебя в церкви.
Моя дорогая Татьяна, нежно целую и благодарю тебя за твое милое письмо.
Это прекрасно - ты молишься за свою мамочку; может быть, Бог ей даст что-то хорошее. Но иногда Он посылает болезнь для блага чьей-либо души. Старайся быть как можно лучше и не причиняй мне беспокойства, тогда я буду спокойна, я ведь не могу подняться наверх и посмотреть, как дела с уроками, как ты себя ведешь и как разговариваешь. Веди себя хорошо. Тебя обнимает твоя любящая
Да благословит тебя Бог.
Следующее письмо было написано Татьяной, когда она готовилась к исповеди и Святому Причащению.
Моя любимая, дорогая милая Мама, мне очень радостно, что завтра я приму Тело Господне и Его Кровь. Это очень хорошо. Пожалуйста, прости меня, что я не всегда слушаю тебя, когда ты мне что-то говоришь. Сейчас я постараюсь слушать всех и особенно моих дорогих Папу и Маму. Пожалуйста, попроси у него тоже прощение за меня. Я постараюсь быть очень послушной. Пожалуйста, дорогие мои, спите оба хорошо, пусть вам приснится наш любимый «Штандарт», который сейчас так далеко. Перед Причастием я буду читать все молитвы.
Пусть Бог благословит моих милых Папу и Маму. Нежно вас целую.
Ваша любящая, преданная и благодарная за все
дочь Татьяна.
«Штандарт».
Моя дорогая, милая Мама,
я не могу не думать о том, какой я была нехорошей, не посидела с тобой сегодня днем. Я плачу и чувствую себя такой несчастной без тебя. Я хочу быть с тобой, милая Мама. Пожалуйста, разреши мне. Завтра я не смогу быть с тобой, потому что будет очередь Ольги, и если я появлюсь, она рассердится. Как же мне сделать то, чего так хочется?
Да благословит тебя Бог, милая Мама. Пожалуйста, ответь. Только бы я смогла сейчас придти и поцеловать тебя - тогда бы я успокоилась.
Твоя любящая Татьяна.
Ливадия.
Моя дорогая, родная, милая Мама,
я прошу прощения за то, что не слушаю тебя, спорю с тобой, - что я непослушная. Сразу я никогда ничего не чувствую, а потом ощущаю себя такой грустной и несчастной оттого, что утомила тебя, потому что тебе все время приходилось мне все повторять. Пожалуйста, прости меня, моя бесценная Мамочка. Сейчас я действительно постараюсь быть как можно лучше и добрее, потому что я знаю, как тебе не нравится, когда одна из твоих дочерей не слушается и плохо себя ведет. Я знаю, как это ужасно с моей стороны плохо себя вести, моя дорогая Мама, но я на самом деле, милая моя, буду стараться вести себя как можно лучше, и никогда не утомлять тебя, и всегда слушаться с первого слова.
Прости меня, дорогая. Пожалуйста, напиши мне только одно слово, что ты меня прощаешь, и тогда я смогу пойти спать с чистой совестью. Да благословит тебя Бог всегда и повсюду! Никому не показывай это письмо.
Поцелуй от твоей любящей, преданной, благодарной и верной дочери
Избранные записки и письма Императрицы Александры Федоровны ее дочери, Великой Княжне Ольге Николаевне
Великая Княжна Ольга Николаевна, старшая дочь Государя Николая Александровича и Государыни Александры Федоровны, родилась осенью 1895 года. Яркое описание этой молодой девушки было оставлено баронессой Буксгевден, фрейлиной Императрицы и подругой всех четырех сестер:
«Великая Княжна Ольга Николаевна была красивая, высокая, со смеющимися голубыми глазами, чуть коротким носиком, который она сама называла «мой курносик». У нее были очень красивые зубы, изумительная фигура, она прекрасно ездила верхом и танцевала. Из всех сестер она была самая умная, самая музыкальная; по мнению ее учителей, она обладала абсолютным слухом. Она могла сыграть на слух любую услышанную мелодию, переложить сложные музыкальные пьесы, аккомпанировать без нот самые трудные вещи, пальцы ее извлекали из инструмента чудесный звук.
Ольга Николаевна была очень непосредственна, иногда слишком откровенна, всегда искренна. Она была очень обаятельная и самая веселая. Когда она училась, бедным учителям приходилось испытывать на себе множество ее всевозможных штучек, которые она изобретала, чтобы подшутить над ними. Да и повзрослев, она не оставляла случая позабавиться. Она была щедра и немедленно отзывалась на любую просьбу. От нее часто слышали: «Ой, надо помочь бедняжке такому-то и такой-то, я как-то должна это сделать». Ее сестра Татьяна была склонна более оказывать помощь практическую, она спрашивала имена нуждающихся, подробности, записывала все и спустя некоторое время оказывала конкретную помощь просителю, чувствуя себя обязанной сделать это».
Сидней Гиббс, учивший детей английскому, добавляет, что «она любила простоту и обращала мало внимания на одежду. Ее моральный облик напоминал мне ее отца, которого она любила больше всего на свете. Она была по-настоящему верующей».
Когда ей было 20 лет, Великая Княжна Ольга Николаевна получила право распоряжаться частью своих денег, и первая ее просьба была разрешить ей оплатить лечение ребенка-инвалида. Выезжая на прогулки, она часто видела этого ребенка, ковыляющего на костылях, и слышала, что его родители были слишком бедными, чтобы платить за его лечение. С этой целью она немедленно начала откладывать свое небольшое ежемесячное содержание.
Когда началась Первая мировая война, Великие Княжны Ольга Николаевна, Татьяна Николаевна и Императрица Александра Федоровна начали обучаться на сестер милосердия. Всю войну они усердно работали в госпиталях, которые Александра Федоровна устроила во дворцах Царского Села, часто оказывая медицинскую помощь солдатам, только что прибывшим с фронта. Они продолжали свою работу до ареста и заточения семьи в 1917 году.
Баронесса Буксгевден продолжает:
«Ольга Николаевна была предана своему отцу. Ужас революции повлиял на нее гораздо больше, чем на других. Она полностью изменилась, исчезла ее жизнерадостность».
Хотя она и изменилась, заточение ее не ожесточило. Оно, однако, сделало ее очень серьезной. Девушка понимала, в какой серьезной ситуации оказалась ее семья. Ее преданность отцу, удвоенная чистосердечием и непоколебимой верой во Христа, побудили ее писать из Тобольска, во время длительного заключения семьи, следующее:
«Отец просит передать всем, кто остался ему верен, и тем, на кого эти преданные люди могли бы повлиять, чтобы они не мстили за него - он простил всех и молится за всех, но чтобы они помнили, что зло, которое есть сейчас в мире, станет еще более сильным, и что зло можно победить не злом, а любовью».
Любимой темой для разговоров между Государыней и ее дочерьми были молитва и различные выражения отношения человека к Богу, отношения, которые должны быть основой всей духовной жизни
Великая Княжна Ольга Николаевна дорожила письмами и записками матери и переписывала их в переплетенную тетрадь, которая была найдена после ее смерти. Записки и письма Государыни охватывают период 1903-1917 гг. Она начала писать своей старшей дочери, когда той было 7 лет, вероятно, как только девочка научилась читать. В первые годы в своих письмах Александра Федоровна описывает путешествия (которые совершались без детей), а в записках делает разные указания и наставления хорошо себя вести. Эти записки неоценимы: они рисуют в малейших деталях, как Царица воспитывала дочерей (по словам Анастасии Гендриковой, подруги и фрейлины Александры Федоровны, любимой темой для разговоров между Государыней и ее дочерьми были молитва и различные выражения отношения человека к Богу, отношения, которые должны быть основой всей духовной жизни). В период 1909-1911 гг. Императрица часто болела и прибегала к запискам, когда вынуждена была лежать в постели и не могла видеть детей столько, сколько ей хотелось. После 1912 года записки Александры Федоровны к Ольге Николаевне становятся почти исключительно деловыми - она начала рассчитывать на ее помощь в ведении дома и заботе о младших детях. Хотя это и не отражено в коротких записках последних лет, существовала тесная близость между матерью и дочерью, разделявшей ее заботы.
Дорогая Оленька,
папа и тетя Ольга ушли на прогулку в чудесный лес, мои ноги болят от ходьбы, поэтому я осталась дома. Сейчас поезд наконец остановился. Сегодня утром мы совершенно промокли, мой новый непромокаемый плащ был насквозь сырой. Мы видели массу солдат: кавалерию, пехоту и артиллерию. Местность очень красивая. Пока мы стояли в деревне, нас окружили крестьяне и начали разговаривать. Одна женщина спросила меня, как поживаете вы четверо и где я вас оставила. Как это мило с ее стороны! Другие поднесли нам хлеб-соль и самые красивые цветы из их садов. Я сейчас усиленно шью для базара. Мимо нас проходит много поездов, все очень длинные.
Сегодня утром нас приходила повидать старая женщина 98 лет и принесла хлеб-соль - она живет рядом, и мы хотим ее тоже навестить, если будет время. Тетя Ольга нарисовала очень красивую открытку Сарова и собирается ее напечатать.
Интересно, как вы все там? Мне так грустно без моих милых малышек! Постарайся вести себя очень хорошо и помни: локти на стол не класть, сидеть прямо и аккуратно есть мясо. Я вас всех очень нежно целую и Соню тоже. До свидания, милое дитя, да благословит тебя Бог.
Всегда твоя любящая
Ты можешь положить это письмо в свой новый красный футлярчик. Постарайся прочитать его полностью сама. Соня может тебе немножечко помочь. Привет Трине и всем. Будь послушна и учись хорошо.
Дорогая Ольга,
снова весь день шел дождь. Мы ездили в чудный старинный монастырь - Псково-Печерский, он построен в пещерах. Мы видели дядю Мишу и Петю на вокзале в Пскове, и тетя Ольга сегодня вечером ездила с ними в церковь. Я так рада узнать, что у бэби-Царя новый зубик; надеюсь, он здоров и у него ничего не болит. Так как завтра у тебя будет только урок музыки, надеюсь, ты напишешь мне маленькое письмо, а также Татьяне. Здесь много прекрасного вереска. Если бы не было дождя, я бы вышла и набрала букет. Мы видели женщин в красивых старинных костюмах со множеством серебряных украшений, цепочек, кружев и пряжек. К несчастью, было слишком темно, и я не смогла их сфотографировать. Целую тебя и милых сестер очень нежно и остаюсь
ваша любящая
Да благословит вас Бог. Привет Соне и Трине. Я уверена, что вам было очень весело. Если тетя разрешит, вы можете снова пойти туда поиграть с кузенами.
Без даты, 1905 год.
Любимое дитя,
Мама нежно целует свою девочку и молится, чтобы Бог помог ей всегда быть хорошим любящим ребенком. Будь мягкой, любящей, доброй ко всем, тогда все будут любить тебя.
Да благословит тебя Бог.
Учись делать других счастливыми, думай о себе в последнюю очередь
Моя милая маленькая Ольга,
пусть новый 1909 год принесет тебе много счастья и всяческие блага. Старайся быть примером того, какой должна быть хорошая, маленькая, послушная девочка. Ты у нас старшая и должна показывать другим, как себя вести. Учись делать других счастливыми, думай о себе в последнюю очередь. Будь мягкой, доброй, никогда не веди себя грубо или резко. В манерах и речи будь настоящей леди. Будь терпелива и вежлива, всячески помогай сестрам. Когда увидишь кого-нибудь в печали, старайся подарить солнечной улыбкой. Ты бываешь такой милой и вежливой со мной, будь такой же и с сестрами. Покажи свое любящее сердце. Прежде всего научись любить Бога всеми силами души, и Он всегда будет с тобой. Молись Емy от всего сердца. Помни, что Он все видит и слышит. Он нежно любит Своих детей, но они должны научиться исполнять Его волю.
Я нежно целую тебя, милое дитя, и с любовью благословляю. Пусть Бог пребудет с тобой и хранит тебя Пресвятая Богородица.
Твоя старая Мама.
Дорогое дитя,
целую тебя за твое милое письмо. Сегодня вечером А. тоже принесла тебе письмо. Старайся серьезно говорить с Татьяной и Марией о том, как нужно относиться к Богу. Читала ли ты мое письмо от первого числа? Это помогло бы тебе в разговоре. Ты должна положительно на них влиять. Спи спокойно. Крепкий тебе поцелуй от твоей старой
Моя дорогая детка,
спасибо за твою милую записку. Да, дорогая, трудно найти время, чтобы не торопясь обо всем поговорить, но в скором времени мы как-нибудь снова это сделаем. А сейчас я чересчур устала...
Ольга, дорогая, в комнате я или нет, ты всегда должна вести себя одинаково. Это не я за тобой смотрю, а Бог все видит и повсюду слышит, и это Ему мы должны в первую очередь постараться понравиться, делая все, что нужно, слушаясь своих родителей и тех, кто о нас заботится, и побеждая свои недостатки. Скажем, есть вещи, которые тебе нравится делать, но ты знаешь, что я их запретила - стремись их не делать, даже если мое запрещение кажется тебе странным и ты не понимаешь его причины, но я-то ее знаю и знаю, что это для твоей пользы. Быстрее выполняй мои распоряжения, а не тяни время, чтобы посмотреть, делают ли другие. Ты должна показать хороший пример, а другие ему будут следовать. Внуши им, что нужно слушаться меня и Папу, и конечно, Мари и С.И. Я caмa была маленькой девочкой, и меня учили слушаться, и я благодарна тем, кто меня учил и был строг со мной. Спокойной ночи, дорогая Ольга, да благословит тебя Бог. Крепкий поцелуй от твоей старой
Моя милая, дорогая девочка,
я надеюсь, что все обошлось хорошо. Я так много думала о тебе, моя бедняжка, хорошо зная по опыту, как неприятны бывают такие недоразумения. Чувствуешь себя такой несчастной, когда кто-то на тебя сердится. Мы все должны переносить испытания: и взрослые люди, и маленькие дети, - Бог преподает нам урок терпения. Я знаю, что для тебя это особенно трудно, так как ты очень глубоко все переживаешь и у тебя горячий нрав. Но ты должна научиться обуздывать свой язык и, когда чувствуешь, что собираешься сказать что-то нехорошее или грубое, старайся от этого воздерживаться. Быстро помолись, чтобы Бог тебе помог. У меня было столько всяких историй с моей гувернанткой, и я всегда считала, что лучше всего извиниться, даже если я была права, только потому, что я младше и быстрее могла подавить свой гнев. М. такая хорошая и преданная, но сейчас она очень нервничает: она четыре года не была в отпуске, у нее болит нога, она простудилась и очень переживает, когда нездоров Бэби. И целый день находиться с детьми (не всегда послушными) для нее тяжело. Старайся всегда ей сочувствовать и не думай о себе. Тогда с Божией помощью тебе будет легче терпеть. Да благословит тебя Бог. Очень нежно тебя целую.
Твоя Мама.
Избранные письма Императрицы Александры Федоровны к ее дочери, Великой Княжне Марии Николаевне
Наименее известная из всех сестер, Великая Княжна Мария Николаевна, в истории семьи была затенена большой общественной деятельностью двух своих старших сестер и загадочной личностью младшей сестры, Великой Княжны Анастасии Николаевны. Софи Буксгевден, фрейлина Императрицы и подруга всех четырех девушек, вспоминает:
«Мария Николаевна, подобно Ольге Николаевне, была живой, с такою же, как у сестры, улыбкой, овалом лица, цветом глаз и волос, но все у нее было более яркое, а ее глаза - «Мариины блюдца», как говорили ее кузины, были изумительны, глубокого темно-синего цвета... Мария Николаевна одна из всех сестер обладала талантом рисования, наброски ее были весьма хороши. «Машка», - как звали ее сестры, - была в полном подчинении у младшей, Анастасии Николаевны, «постреленка», как звала ее мать».
Сидней Гиббс добавляет, что Великая Княжна Мария Николаевна в 18 лет (в 1917 г.) «была плотной и очень сильной, легко могла меня поднять. Приятной внешности, после болезни (корь) она очень сильно похудела. Она рисовала карандашом и красками и неплохо играла на пианино, но хуже, чем Ольга или Татьяна. Мария была простая, любила детей, немножко склонна была к лени; возможно, из нее бы получилась прекрасная жена и мать». Таким образом, из нескольких фрагментов мы можем сложить портрет простой и скромной молодой девушки, с художественными наклонностями, безусловно, с твердыми убеждениями и развитым материнским чувством. Интересно отметить, что в последнюю ужасную поездку в Екатеринбург, когда детей временно оставили в Тобольске, потому что Алексей Николаевич был слишком болен, чтобы ехать, Николай Александрович и Александра Федоровна взяли с собой именно Марию Николаевну - с тем, чтобы она помогала матери.
Следующие отрывки из переписки между Императрицей Александрой Федоровной и великой княжной Марией Николаевной немного проясняют образ этой наименее известной из всех сестер.
Бранить - не значит не любить
Моя дорогая Машенька,
твое письмо меня очень опечалило. Милое дитя, ты должна пообещать мне никогда впредь не думать, что тебя никто не любит. Как в твою голову пришла такая необычная мысль? Быстро прогони ее оттуда. Мы все очень нежно любим тебя, и только когда ты чересчур расшалишься, раскапризничаешься и не слушаешься, тебя бранят; но бранить - не значит не любить. Наоборот, это делают для того, чтобы ты могла исправить свои недостатки и стать лучше!
Ты обычно держишься в стороне от других, думаешь, что ты им мешаешь, и остаешься одна с Триной вместо того, чтобы быть с ними. Они воображают, что ты не хочешь с ними быть. Сейчас ты становишься большой девочкой - и тебе лучше следовало бы быть больше с ними.
Ну, не думай больше об этом и помни, что ты точно так же нам дорога, как и остальные четверо, и что мы любим тебя всем сердцем.
Да благословит тебя Бог, дорогое дитя. Нежно тебя целую.
Очень тебя любящая старая Мама.
Дорогая Мария,
пожалуйста, раздай всем офицерам в Большом дворце (во время первой мировой войны Государыня превратила Екатерининский дворец в военный госпиталь. - Ред. ) эти образа от меня. Разверни их. Если будет слишком много, то остаток отдай мне обратно. Потом, я посылаю хлеб - освященную просфору и неосвященную; они должны это разогреть и съесть. Я также посылаю образа для наших раненых офицеров, но я не знаю, сколько их у нас лежит, и некоторые не православные. Лишние передай офицерам в вашем госпитале. Надеялась, что ты принесешь мне письмо.
Да благословит и да хранит тебя Бог.
1000 поцелуев от твоей старушки Мамы,
которая очень по тебе скучает.
Данное письмо Александры Федоровны Николаю II наглядно показывает, каким самоотверженным был труд Императрицы и великих княжон во время первой мировой войны.
Любимый, дорогой Ники,
я ходила в Большой дворец (превращенный в госпиталь. - Ред. ) к тому бедному мальчику. Мне все-таки кажется, что края этой большой раны затвердели. Княгиня находит, что кожа не омертвела. Она посмотрела ногу Ройфла и считает, что, пока еще не поздно, следует немедленно делать ампутацию, - иначе придется резать очень высоко. Его семья хочет, чтобы его проконсультировали какие-нибудь знаменитости, но все в отъезде, кроме Зейдлера, который сможет приехать только в пятницу.
Погода мягкая, бэби катается в своем автомобильчике, а потом Ольга, которая сейчас гуляет с Аней, пойдет с ним в Большой дворец к офицерам, которым не терпится его повидать. Я слишком устала, чтобы идти с ними, а в 5 с четвертью в большом госпитале нам предстоит ампутация (вместо лекции). Сегодня утром мы присутствовали на нашей первой большой ампутации (я как всегда подавала инструмент, а Ольга вдевала нитки в иголки - была отрезана рука целиком). Потом мы все принимали раненых в маленьком госпитале (а самых тяжелых в большом). Я принимала искалеченных мужчин с ужасными ранами. Даже было страшно смотреть, насколько они изранены... У меня болит сердце за них; я не буду больше описывать подробности, это так грустно. Я им особенно сочувствую, как жена и мать. Я выслала из комнаты молодую сестру (девушку), а мадемуазель Аннен - постарше, она молодой врач и такая добрая. Есть раны с отравленными пулями. Один из офицеров в Большом дворце показал мне пулю дум-дум, изготовленную в Германии. Она очень длинная, на конце узкая и похожа на красную медь.
Милый мой, до свидания. Да благословит и да хранит тебя Бог. Остаюсь навсегда глубоко преданная,
любящая старая женушка
Все дети тебя целуют.
Введение
Заключение
Литература
Введение
Получить информацию о человеке, обществе, событиях в тот или иной исторический период можно только опираясь на исторические источники. Это и литературные произведения, и документы, и газеты, и частная переписка, дневники, мемуары. Они несут в себе ценнейшие сведения об определенном историческом отрезке времени и событиях, происходивших в этот период.
В настоящее время без исследования исторических источников историк не сумеет рассмотреть ту или иную эпоху объективно во всех ракурсах. Достоверность многих событий определяется рассказами непосредственных участников этих событий или их записями. Историк не будет являться исследованием в полном смысле этого слова, если не обратиться к источникам, не проанализирует и не изучит их.
Количество исторических источников безгранично, но «среди всего этого множества…ученые выделяют большую категорию письменных источников, которые являются основными, главными при изучении письменной истории человечества» . К этому типу источников относятся мемуары и частная переписка, то есть источники личного происхождения. Специфика их в том, что они субъективны и не могут рассматривать все аспекты происходящего. Автор разбирает то или иное событие, давая ему свои личные характеристики, делая определенные умозаключения, которые не всегда совпадали с реальностью. Так, автор передавал то, что знал, видел и чувствовал или то, что хотел «видеть, знать и чувствовать». Поэтому такие источники необходимо рассматривать через призму личности автора, через симпатии и антипатии, вовлеченность. Нередко источники личного происхождения уничтожались самими авторами или адресатами или хранились небрежно.
Разбирая записки двух Екатерин: Великой и Дашковой, необходимо отметить, что они охватывают один исторический период и описывают одни и те же события, но с разного ракурсов и позиций. Вместе они составили «единое тематическое целое, хронологически примыкая друг к другу» . Записки охватывают историю дворцового переворота 1762 года, возведение на трон Екатерины.
Основной проблемой в источниковедении является правильная интерпретация источников. Г.П. Енин подчеркивает, что существуют «белые пятна» в истории, которые «вызваны отсутствием письменных источников..…однако и при достаточном количестве вполне доступных источников остается немало неизведанного в истории» . Поэтому на основе интерпретаций записок Екатерины Второй и Екатерины Дашковой различными авторами рассмотрим ход исторических событий в этот период и субъективную оценку участия этих двух выдающихся женщин в судьбе России, данную ими же. Записки Екатерины II и Е.Р. Дашковой как предмет исторических источников анализировали такие ученые, как А.И. Герцен, Н.П. Огарев, Л.Я. Лизовская, Н.Я. Эдельман, В.Л. Бурцев.
Глава 1. Записки Екатерины II как исторический источник
Екатерина II (Великая), прусская принцесса, императрица России – незаурядная личность, внесшая большой вклад в историю России. Еще молодой принцессой она «поставила» своей целью российский престол и сделала все возможное и невозможное, чтобы взойти на него.
Императрица была образованной женщиной, она написала множество работ, касающихся политического, экономического и социального устройства государства, которые печатались в журналах и вызывали дискуссии не только в самой России, но и в Европе. Не зря прогрессивные современники прозвали ее «философ на троне» , что является несомненным качеством, и воспринималось совершенно адекватно.
Рукопись «Записок» была найдена Павлом, сыном Екатерины II, среди бумаг. На пакете имелась надпись: «Его императорскому высочеству, цесаревичу и великому князю Павлу Петровичу, любезному сыну моему» . Павел хранил рукопись своей матери в большом секрете, доверив исключительно своему другу А. Куракину, через которого копии рукописи, уже после смерти Павла, начали распространяться. Но этот процесс прервал император Николай, хранивший оригинал в императорском архиве и уничтоживший все копии.
Записки Екатерины II уникальны. Это мемуар-автобиография, которая писалась на протяжении нескольких десятилетий и охватывает период правления не только самой Екатерины, но и Петра III, и Елизаветы Петровны. А.Н. Пыпин и Я.Л. Барсков в начале XX века выяснили, что Екатерина II писала «Записки» с момента прибытия в Россию и до самой смерти. Это был отрывочный процесс, интенсивность которого проявилась после 1771 года. Хотя Герцен говорит о том, что рукопись записок обрывается на 1759 году. «Говорят, что существовали разрозненные заметки, которые должны были служить материалом для продолжения» . Но хочу отметить, что дата последних записей Екатерины Великой у различных исследователей варьируется примерно в два, три года. Вполне возможно, что это связано с изначальной секретностью, которую придали этим запискам императорская семья. Но можно предположить, что связано это с временем, когда производилось изучение «Записок» разными исследователями.
Императрица не успела отредактировать «Записки», этому способствовала разрозненность записок и автобиографических отрывков. Исследователи насчитали семь редакций воспоминаний Екатерины, которые дополняют, а порой и противоречат друг другу. Это говорит не только об ее таланте публициста, но и о стремлении к совершенству, а также в оправдании себя, «обеливании» перед российским народом и перед потомками за некоторые поступки, которые современникам казались неблагопристойными и порочащими корону. Е.Р. Дашкова в своих «Записках» не раз упоминала «пятна на ее короне» .
Публикация «Записок» Екатерины II уже сама по себе является историческим фактом, который может многое показать и рассказать. «Записки» Екатерины II долгое время существовали только в рукописном виде, а опубликованы были в 1859 году в той же типографии, где печатались сочинения оппонентов императрицы – Радищева, Фонвизина, Щербатова. «Впервые опубликованы в герценовской Вольной типографии; в России изданы уже после революции 1905 года» . Такой большой разрыв во времени между обнаружением этого труда и его опубликованием связан с секретностью документа. Первая публикация была сделана с копии, а не с оригинала. Вследствие этого опубликованные «Записки» Екатерины II имели большой интерес в европейском, а позже и в российском обществе. «Нет ни одной работы, посвященной политической истории 1760 – 1790-х годов, где бы прямо или косвенно не использовались материалы из «Записок» Екатерины II» .
Таким образом, мы можем с уверенностью считать эту работу историческим источником не только потому, что его писала историческая личность, хотя это имеет определенное значение, но и потому, что описываются определенные исторические события. «Записки» Екатерины II – это своего рода воспроизведение общественно-политической жизни России XVIII века.
Глава 2. «Записки» княгини Е.Р. Дашковой, как источник истории
«Записки» Екатерины II незавершены, поэтому, чтоб дальше продолжить анализ политической истории XVIII века необходимо рассмотреть «Записки» Екатерины Романовны Дашковой. Они так же охватывают события дворцового переворота, воцарения Екатерины II и последующих событий, которые охватывают еще более полувека. «Записки княгини Дашковой особенно важны теперь, после напечатания Записок императрицы Екатерины II: Записки императрицы вдруг прерваны на полуфразе в начале 1759 года, так невольно и ждешь продолжения…особенно рассказа о 1762 году. Первая часть Записок княгини Дашковой служит естественным продолжением и комментарием Записок Екатерины II. События продолжаются с тем же освещением у Дашковой…» Две Екатерины пережили один период, но так по-разному его освещают. Здесь хорошо видно субъективный анализ фактов обоих авторов в изложенном материале. То есть много лет спустя, после переворота, когда обе Екатерины взялись за перо, чтобы писать воспоминания, они придерживались сугубо своих версий участия в свержении Петра III.
Е.Р. Дашкова села за свои мемуары уже в преклонном возрасте. Скорее всего причиной, побудившей написать «Записки» являются Кэтрин и Марта Вильмонт, которые не только уговорили свою подругу написать мемуары, но и принимали участие в работе, копировали ее. Работа над «Записками» продолжалась более полутора лет. Дашкова поставила дату окончания – 27 октября 1805 год. Мемуары Дашковой охватывают время правления Елизаветы Петровны, Петра III, Екатерины II, Павла I и Александра I. Она запечатлела в своих «Записках» огромный исторический материал, который подтверждается историческими и архивными источниками.
«Записки» Дашковой были найдены душеприказчиком в ее архиве в 1810 году, он снял копию с мемуаров. Оригинал «Записок» был вывезен сестрами Вильмонт в Англию, с ним ознакомились многие друзья Екатерины Романовны. В России «Записки» стали известны по рукописи на французском языке, написанную Вильмонт. Первое издание «Записок» Дашковой появились через 30 лет после ее смерти, в 1840 году, в переводе с французского на английский. «Текст «Записок» имел одно примечание мисс Вильмонт и был разделен на 29 глав» . Это издание записок заинтересовало А.И. Герцена. Герцен стал своего рода автобиографом Дашковой, изучил ее «Записки» и написал статью в «Полярной звезде». Эта статья стала предисловием ко многим изданием «Записок» на разных языках. А.И.Герцен опубликовал «Записки» в своей Вольной типографии. Он восхищался этой женщиной, называя ее «новым явлением в России XVIII века» .
Лозинская отмечает, что «Записки Дашковой не историческое исследование. Ученый найдет в них фактические неточности, они субъективны по многим оценкам и по отбору материала» . Автор освещает факты под определенным углом зрения, нередко противоречит самой себе, идеализирует то, что давно перестало быть идеалом, обходит стороной многочисленные немаловажные законодательные акты. Она описывает время дворцового переворота так, как ей хочется его видеть. Но несмотря на это «Записки» Е.Р. Дашковой являются ценнейшим историческим источником.
Глава 3. Переписка двух Екатерин
Не только мемуары Екатерины II и Е.Р. Дашковой являются историческим источником. Существуют письма Екатерины II к Дашковой. Эти письма показывают отношения Екатерин: императрицы и культурного деятеля как двух женщин, подруг, поддерживающих и доверяющих друг другу.
Сохранилось 46 писем Екатерины II к Дашковой. Они подписаны: «Ваш преданный друг», «Ваш неизменный друг» . Писем Дашковой к Екатерине II осталось всего три, они хранятся в частных коллекциях. Это связано с тем, что из предосторожности императрица письма сразу же сжигала, так как за ней в те годы велась постоянная слежка. Надо отметить, что письма 1761–1762 годов были нежные. Историк Д.И. Иловайский отмечает «восторженный энтузиазм Дашковой и игру в чувства, искусственность, присутствие задних мыслей в дружеских излияниях Екатерины» . Это показывает отдаленность Екатерины II, ее несерьезное отношение к молодой девушке. Напротив Е.Р. Дашкова боготворила свою старшую подругу. В более поздних письмах (с 1774 по 1782) Екатерины обсуждали свои печатные и рукописные работы, анализировали реакцию публики, рассматривали деятельность оппонентов. Из писем мы можем узнать о том, как реагировала Екатерина II на печать произведений Фонвизина и Радищева. С помощью писем они обсуждали некоторые дела Академии, когда Е.Р. Дашкова стала во главе.
Я считаю, что письма немаловажный источник, который дает нам более реальную картину отношений двух Екатерин и их отношение к происходящему в России XVIII века. В письмах наиболее полно представлены нам чувства и характеры авторов, их мысли и побуждения, их желания и мечты.
Заключение
Таким образом, одним из главных достижений социально-политической и культурной жизни России XVIII века является написание мемуаров двух великих женщин: императрицы и культурного деятеля, двух Екатерин: Великой и Дашковой, а так же их переписка.
Основное внимание в своих работах они уделяют событиям дворцового переворота, то есть смене власти, и своему участию в этих событиях. Эти мемуары являются своего рода продолжением друг друга, что показывает некоторую преемственность и связь авторов.
А.И. Герцен отмечал, что его идейным замыслом было «целостно представить выдающиеся мемуарные памятники XVIII столетия» . Я считаю, что ему это удалось. В одной книге собрать мемуары Екатерины II и Е.Р. Дашковой, а также их письма в оригинале, на французском, и переведенные на русский с комментариями и замечаниями. «Записки» - это яркие, самобытные литературные и политические документы, где автобиографии представлены в историческом контексте елизаветинского, екатерининского и павловского царствований, что уже само по себе является историческим фактом. Вследствие этого, мемуары и письма императрицы Екатерины II и Екатерины Романовны Дашковой являются историческими источниками, которые показывают нам всю цепочку событий в России XVIII столетия.
Литература
1. Дашкова Е.Р. Записки. 1743 – 1810. Калининград: Янтарный сказ, 2001. 500 с.
М.М. САФОНОВ
«ЗАПИСКИ...» ЕКАТЕРИНЫ II О СЕБЕ И РОМАНОВЫХ
Safonov M.M. Catherine II and the Romanovs in her “Memoires”
Аннотация / Annotation
В статье анализируются «Записки императрицы Екатерины Второй», которые являются выдающимся памятником русской культуры последней четверти XVIII в. Они представляют собой ценнейший источник по истории Дома Романовых и содержат уникальный материал о четырех представителях романовской династии, который не нашел никакого отражения в других источниках: императрице Елизавете Петровне, ее племяннике великом князе Петре Федоровиче, его супруге великой княгине Екатерине Алексеевне, их сыне великом князе Павле. Но самая большая ценность этих мемуаров заключается в том, что они позволяют составить представление о личности самое императрицы Екатерины II.
“Memoires” of Catherine II is outstanding monument of the Russian culture of the last quarter of XVIII century. It is a source of the great value about of Romanov’s history. There is unique evidence about 4 members of royal family: impress Elisabeth, her nephew impress gr. d. Peter, his wife Catherine, their son Paul. But the most interest of “Memoire” is a possibility to get real notion of Catherine II herself.
Ключевые слова / Keywords
«Записки императрицы Екатерины Второй», императрица Елизавета, великий князь Петр Федорович, великая княгиня Екатерина, великий князь Павел Петрович. “Memoires” of Catherine II, Empress Elisabeth, Grand Duke Peter, Grand Duchess Catherine, empress Catherine II, their son Paul.
САФОНОВ Михаил Михайлович – старший научный сотрудник Санкт-Петербургского института истории РАН, кандидат исторический наук, г. Санкт-Петербург; 8-812-784-81-39; Этот e-mail адрес защищен от спам-ботов, для его просмотра у Вас должен быть включен Javascript
Почти четверть века Екатерина II работала над своими автобиографическими записками. Они должны были увековечить образ императрицы в памяти потомков. Но 5 ноября 1796 г. Екатерину сразил апоплексический удар. К исходу следующего дня, не приходя в сознание, императрица скончалась. Внезапная кончина сорвала ее замысел. Точнее говоря, не позволила осуществить его так, как задумала императрица. И не потому что неожиданная кончина помешала окончить многолетний труд. Просто апоплексия, сразившая Екатерину в то ноябрьское утро, не позволила императрице подготовиться к смерти. Екатерина собиралась жить, по крайней мере, до восьмидесяти лет. Она была уверена, что у нее еще есть время. Если бы государыня хотела остаться в памяти потомков такой, какой она описала себя в «Записках», она была должна, точнее обязана, уничтожить черновики и подготовительные материалы. Но она не успела этого сделать. Сама того не желая, Екатерина оставила ценнейший материал для опровержения того, что, в конце концов, написала о себе.
Однако, как это не покажется странным, никто из исследователей в полной мере такой возможностью не воспользовался. Несмотря на то, что существует подготовленное академиком А.Н. Пыпиным авторитетное академическое издание французского текста «Записок...», в котором воспроизведены все собственноручные тексты императрицы, включая подготовительные материалы, а также точный перевод этого памятника на русский язык. Последняя публикация несколько раз воспроизводилась в перестроечное и постперестроечное время.
Екатерина создала две редакции «Записок...». И они очень существенно отличаются друг от друга. Первая редакция относится к началу 1770 гг. (1-194), то есть, написана женщиной, которой шел пятый десяток. Эта редакция создана в атмосфере острой, но скрытой от посторонних глаз борьбы за власть, которая развернулась при российском дворе между приверженцами Екатерины II и сторонниками ее сына Павла Петровича в связи приближающимся совершеннолетием наследника престола. Работа над второй редакцией протекала в середине 1790-х гг., когда Екатерине шел седьмой десяток. (201-461) . Эта редакция писалась тогда, когда власть Екатерина уже достаточно окрепла и перед императрицей стояли уже совсем другие задачи: прежде всего, отстоять свое историческое право на престол, когда в эпоху Французской буржуазной революции был поставлен под сомнение сам принцип монархической власти. Императрица более всего заботилась о том, чтобы представить потомству свой идеальный образ.
Первая редакция охватывает период от рождения Екатерины до 1751 г. Редакция вторая освещает период с момента появления Софии Августы Фредерики в России в 1744 г до 1758 г. Таким образом, время со дня приезда в Петербург в 1744 г. до 1751 г. описан дважды. И оба по-разному.
Кроме того, до нас дошла еще одна автобиографическая записка середины 1750-х гг., написанная не императрицей, а великой княгиней, женой наследника престола, который еще должен был стать императором (467-499) .
Эта записка предназначалась либо для английского посланника Г. Вильямса, либо для его секретаря С. Понятовского. Но, скорее всего, именно для последнего. Она написана тогда, когда Петр III был еще великим князем Петром Федоровичем, то есть при живом наследнике императрицы Елизаветы Петровны. Как самая ранняя, она очень существенно отличается от первых двух и служит важным подспорьем для правильного понимания содержания более полных мемуарных опытов.
В обеих редакциях, созданных в разных политических условиях, представлены два различных автопортрета императрицы. Это различие обусловлено разными задачами, которые ставил перед собой автор мемуаров. Основные персонажи «Записок...» являются лишь аксессуарами автопортрета Екатерины II. Поскольку эти автопортреты разные, то и их аксессуары также различны. Все персонажи мемуаров каждой редакции составляют жестко выстроенную систему образов, в которой каждый образ выполняет свою строго заданную ему автором функцию. Поскольку общая схема первой редакции отлична от общей схемы второй редакции, функции каждого персонажа в обеих редакциях совершенно различны.
Сопоставление этих трех текстов позволяет выявить то, что Екатерина во что бы то ни стало хотела скрыть. Для ученого это самая важная сторона мемуаротворчества императрицы. Умолчания дают исследователю уникальную возможность пренебречь тем, что Екатерина пыталась внушить потомству и определить то, что она на самом деле старалась утаить. Такой подход позволяет восстановить ее подлинные облики, определить сравнительную достоверность образа каждого из Романовых, представленных в этих текстах. В свою очередь, это открывает возможность не только внести существенные коррективы в наши представления о личности Екатерины и ее «родственников», но и по-новому взглянуть на политическую борьбу в российских верхах.
Большинство эпизодов, описанных в «Записках...», носят настолько личностный характер, что они не нашли никакого отражения в других документах. Поэтому только сопоставление их трактовок в обеих редакциях, позволяет определить их сравнительную достоверность. Но сохранился архив Тайной канцелярии. В нем отложился материал, освещающий кадровые изменения Малого двора. Документы Тайной канцелярии, касающиеся лакеев, обслуживающих великую княгиню и великого князя, на первый взгляд, не имеют большого исторического значения. Поэтому эти архивные материалы почти не интересовали ни историков императорского двора, ни биографов Романовых. Именно эти «второстепенные» материалы позволяют правильно понять поведение главных действующих лиц «Записок...», объяснить суть конфликтов Малого и Большого дворов, восстановить то, что мемуаристка во чтобы то ни стало стремилась утаить. Дополненные донесениями иностранных дипломатов эти материалы позволяют восстановить тайную политическую борьбу, которая разворачивалась тогда в петербургских верхах.
Обе редакции «Записок...», и 1770-х гг., и 1790-х, столь сильно разнятся друг от друга, что может даже создаться впечатление, будто бы они написаны разными людьми. В них созданы два совершенно разных образа автора мемуаров, то есть Екатерины. И это само по себе важнейший предмет, требующий самого тщательного исследования. К сожалению, исследователи, ни отечественные, ни зарубежные не распознали этого важнейшего обстоятельства и не воспользовались возможностями, которые открывает сопоставление авторских текстов.
В первой редакции своих «Записок...» Екатерина II старается создать образ довольно непосредственной девушки, очень живой и энергичной, а главное от политики бесконечно далекой. Она не борется ни за престол, ни за власть, совершенно чужда каким-либо интригам, заговорам, тайным козням. Самое провидение предназначило ей корону, сама же она верила в свое предназначение, но ничего не делала, чтобы овладеть скипетром. Это очень чистое и политически совершенно девственное создание. Накануне замужества она еще не знает, в чем состоит «разница обоих полов». И остается таковой и после свадьбы. Она - почти еще совсем ребенок. Недаром врач уверял, что у семнадцатилетней Екатерины голова шестилетнего ребенка, так как «головные кости еще не срослись». Соответственно она и ведет себя: любит прыгать, скакать, обожает жмурки, возню, всевозможные ребяческие проказы и детские игры. Естественно, она увлекается танцами, нарядами, драгоценностями. Ей противостоит Большой двор во главе с императрицей Елизаветой Петровной, женщины грубой, капризной, жестокой, деспотичной. Несомненно, она является главным антигероем первой редакции «Записок...». Именно в ее личности кроются все злоключения и неприятности, которые пришлось перенести Малому двору, прежде всего самой Екатерине.
Почти постоянно великая княгиня подвергается беспричинным притеснениями, обидам. Императрице и людям, которых она уполномочила наблюдать за невесткой, претит ее веселый и общительный характер. Она раздражает их своей живостью. Стареющую императрицу шокирует красота молодости. Ревность Елизаветы вызывают и туалеты великой княгини. Императрица недовольна тем, что невестка тратит много денег на туалеты и постоянно находится в долгах. Но ее раздражение неоправданно, ибо происхождение этих долгов вполне естественно и не может вызвать нареканий. Тем не менее, Екатерина все время подвергается незаслуженным унижениям и оскорблениям. Вплоть до того, что, увидев не ней новое красивое платье, ее бранят за отсутствие детей, тогда как виноват в этом только ее муж, физическое развитие которого не позволяло ему стать отцом ранее двадцатипятилетнего возраста. Вследствие этих причин режим содержания Малого двора постоянно ужесточается. Однако она не может найти этому разумного объяснения, кроме прихоти, капризов и самодурства. Каждый раз, когда Екатерина подвергается эскападам императрицы, это бывает вызвано особенностями характера дряхлеющей государыни, женщины-деспота, пользовавшейся своей неограниченной властью над судьбами подданных. Когда Екатерину совершенно беспричинно бранят, она никогда не знает, за что именно и в чем она провинилась на этот раз.
Совсем иной предстает Екатерина во второй редакции своих «Записок...». От былого образа непосредственного ребенка не осталось и следа. Это кристально чистое в нравственном отношении существо с мужским умом и характером, и в то же время с очаровательной женской внешностью, «благородный рыцарь», единственными жизненными побуждениями которого всегда были «самая строгая честность и добрая воля» (444-445). Разумеется, здесь уже нет ни прыжков, ни возни, ни детских проказ, ни ребяческих забав. Это вполне взрослый человек, «философ в пятнадцать лет», развитый не по годам. Образ резвящегося инфанта «уступлен» мужу, но его ребяческая непосредственность совсем иного рода, чем ранее была у автора. Она граничит с инфантилизмом. То, что ранее подавалось как проявление живой детской непосредственности Екатерины, теперь подается как плод замедленно умственного и физического развития ее мужа, который не может зачать ребенка просто потому, что еще психологически не стал взрослым мужчиной. Этот «отрицательный» инфантилизм служит великолепным фоном, на котором теперь уже интеллектуализм Екатерины проявляется еще ярче. Она умна не по годам. Во всем демонстрирует умственное превосходство и интеллектуальную силу рано развившейся девушки.
Разумеется, новый образ «умной» Екатерины требовал и соответствующих ему интересов. Ее не увлекают ни балы, ни украшения, ни наряды. Ее интересы не в мишуре придворной жизни, они - совсем в другой интеллектуальной области: она прилежно изучает русский язык, читает книги, любит умные беседы. При этом она чрезвычайно набожна, искренне религиозна. Ее считают «прилежным ребенком». И действительно, она еще больше чем в первой редакции, чужда политике. Она ни на что не претендует и во всем сообразуется с волей императрицы, делает, что ей прикажут. Даже в тех эпизодах, где ранее вопреки замыслу автора нет-нет, да и проскользнет интерес к политическим делам, теперь малейшие следы этого тщательно вытравлены. Если в первой редакции ребячливая и непосредственная Екатерина вопреки своим склонностям все же оказывается втянутой в политическую борьбу - во время опасной болезни императрицы у великой княгини-хохотушки и попрыгуньи - появляется, однако, план спасения себя и своего супруга (145-146), то во второй редакции «умная» и искренне набожная жена инфантильного Петра - полу-мальчика, полу-мужчины, даже и не думает ни о чем подобном.
Она, как и ранее, подвергается несправедливым притеснениям. То ее обвиняют в том, что она не любит мужа, то совершенно безосновательно подозревают в амурах с камер-лакеем. Ее унижают совершенно незаслуженно. Но конфликты с Елизаветой и ее окружением происходят на другой почве. Недалекую и ограниченную императрицу с замашками настоящего самодура раздражает интеллект невестки. Ее бранят за то, что она считает себя слишком умной.
Теперь причина постоянного недовольства Елизаветы и надзирающей за Екатериной лиц не в излишней живости и веселости малого двора. Их беспокоит, что «умная» невестка все время тратит деньги. Императрицу беспокоят долги Екатерины, молодой и богато одетой. Но она вынуждена тратиться на наряды, но не по душевной склонности, а потому, что придворный этикет требует, чтобы супруга наследника была богато одета, а это вводит ее в долги. Елизавету раздражают и долги, и наряды невестки, а главное - умственное превосходство великой княгини. Поэтому из окружения Екатерины постоянно один за другим удаляются преданные ей лица, но не потому, что они любят веселье, как это было раньше. Теперь их удаляют исключительно за то, что они преданы Екатерине.
Сходство образов Екатерины в обеих редакциях лишь в том, что она абсолютна чужда политики.
В первой редакции мемуаров противостояние двух дворов - конфликт возрастов: пожилых раздражает живость и подвижность молодежи. В то же время это - столкновение прихоти, капризов, самодурства взрослых с детской непосредственностью юношества.
Во второй редакции «Записок...» конфликты Малого и Большого дворов представлены по-иному. Императрица не столько капризный самодур, как это было ранее, а скорее добрая и ласковая женщина, относящаяся к своей невестке с большой симпатией и даже любовью. Правда, государыня иногда бывает не в духе, подпадает под влияние «зловредных людей», и тогда она проявляет себя как капризный деспот и совершает несправедливые поступки. Кроме того, ей претит интеллектуализм Екатерины, поэтому «зловредным людям» очень легко убедить государыню в том, что великая княгиня считает себя умней других. И это иногда становиться источником неприятных недоразумений. Однако главной причиной, из-за которой Малый двор подвергается все возрастающим преследованиям, является безрассудное, иногда нелепое, а порой просто безобразное поведение Петра, его откровенно хулиганские выходки, которые не могут не влечь за собой справедливого наказания. Петр представлен настоящим монстром. Именно он порождает конфликты Большого двора с Малым. Екатерина пытается пресечь дерзости супруга. Но у нее это не получается, и она вынуждена разделять его печальную участь. Они оба оказываются в «политической тюрьме». Но великая княгиня терпит безвинно за мужа. Кроме того, она сама становится жертвой недоброжелателей. Они очерняют супругу наследника в глазах подозрительной императрицы. Им это часто удается, а она вынуждена страдать совершенно незаслуженно.
Таким образом, в первой редакции антиподами являются императрица Елизавета и великая княгиня Екатерина. Деспот и ее жертва. Для того, чтобы изобразить свою невинность, Екатерина не жалеет черных красок, рисуя отвратительный образ Елизаветы. При этом каждый пассаж о самодурстве государыни, как правило, сопровождает повествование о несправедливом преследовании невинной девушки. Одним словом, чем безобразнее выглядит императрица, тем выигрышней смотрится ее невестка. Обличение Елизаветы - это прием для самооправдания Екатерины.
Совсем иной прием применен во второй редакции. Здесь антиподами являются Петр и Екатерина. Главный «злодей» - великий князь. Именно он является основным источником зла. Петр как бы заимствует у Елизаветы, изображенной теперь довольно-таки привлекательно, образ антигероя. Портрет Петра, нарисованный тенденциозным пером его супруги, это почти что карикатура. Изображая мужа нравственным и физическим уродом, Екатерина тем самым стремилась реабилитировать себя самое.
Обе редакции отражают две попытки конструирования этой исторической неправды. Усилия мемуаристки не пропали даром. Облик, созданный в последней редакции, прочно утвердился в историографии. В 1859 г. Герцен обнародовал текст последней редакции и как бы освятил своим авторитетом образ Екатерины, ею самой представленный. С тех пор именно этот образ и вошел в литературу. Таковой она предстала со страниц сочинений С.М. Соловьева и В.О. Ключевского.
В.А. Бильбасов, автор наиболее обстоятельной биографии Екатерины до ее воцарения, и поныне остающейся самым полным собранием фактического материала, сделал этот облик почти что каноническим. Хотя историк и отмечал определенную тенденциозность «Записок» и «заведомую неправду» он, тем не менее, перенес в свой труд едва ли не все основные положения и самохарактеристики Екатерины из этого текста. Все последующие исследователи в общем-то шли по пути, проложенным В.А. Бильбасовым. Академическая публикация первой редакции «Записок», осуществленная А.Н. Пыпиным, равно как и других подготовительных материалов ко всем редакциям, поставила много вопросов, но не изменила образа Екатерины, нарисованного ей самой в заключительной редакции. Он лишь слегка подправлялся, уточнялся, углублялся на основе данных из других редакций, но в основе своей оставался неизменным. В советское время «Записками...» Екатерины II, как историческим памятником, никто не занимался, даже с целью пропагандистского разоблачения. Да это было и невозможно.
В конце XX-го и в XXI в. в России появился целый ряд некритических сочинений о Екатерине II, в которых в той или иной степени рассматривался вопрос о ее «Записках...» . Эти сочинения носили поверхностный характер и отличались откровенно панегирическим духом. И хотя по большей части они были написаны профессиональными учеными, их работы больше напоминали научно-популярные сочинения, преследующие цель восстановить репутацию Екатерины II, незаслуженно опороченную в советское время.
Для всех этих работ характерна вера в достоверность воспоминаний Екатерины как исторического источника и в абсолютную искренность их автора, чуть не в исповедальный характер мемуаров царицы, написанных «с предельной откровенностью» . Авторы этих трудов свято верили в то, что молодая Екатерина политикой не занималась и лишь безрассудное поведение мужа заставило ее в середине 1750-х гг. для спасения себя, сына и отечества включиться в политическую борьбу. Никто из них не усомнился в достоверности этого образа. Более того, желая «дополнить» заключительную редакцию, современные биографы переносят в свои биографии отдельные эпизоды, описанные в ранней редакции создавая некий «синтетический образ» .
Такое же положение и в зарубежной историографии.
Между тем ни один из этих двух образов автора мемуаров, представленных в различных редакциях, не соответствует действительности. Подлинная Екатерина - это та женщина, которая создала эти два образа. Для чего же она сделала это? Для того, чтобы скрыть от потомства свой подлинный облик. Важнейшая исследовательская задача, еще ни кем не поставленная, состоит в том, чтобы, противопоставляя два образа Екатерины, воссоздать подлинный облик императрицы и окружавших ее персонажей из династии Романовых.
Список литературы
Сафонов М.М. Завещание Екатерины II. СПб., 2002.
Дневник А.В. Храповицкого. СПб., 1901.
Сочинения императрицы Екатерины II на основании подлинных рукописей и объяснительными примечаниями академика А.Н. Пыпина. Т. XII. СПб., 1907.
Записки императрицы Екатерины Второй. СПб., 1907.
Записки императрицы Екатерины Второй. М., 1989.
Крючкова М.А. Мемуары Екатерины II. М., 2009.
Сексуальные откровения Екатерины II и происхождение Павла I // Reflextions on Russia in the Eighteenth Century. Edited by Jaachim Klein, Simon Dixon and Maarten Fraanje. Bohlau Verlag Koln Weimar Vien. 2001.
О происхождении Павла I // Император Павел I - взгляд XXI века. СПб., 2004. С. 5-20.
Сафонов М.М. Ангальт-Цербстская девственница // Технология власти. СПб., 2005. С. 208-242.
Писаренко К.А. Повседневная жизнь русского двора в царствование Елизаветы Петровны. М., 2003.
Сафонов М.М. Большой двор против Малого // Российский императорский двор и Европа... С. 95 -101.
Соловьев С.М. История России с древнейших времен. Кн. XII. Т. 23-24. М., 1964. Ключевский В.О. Курс русской истории. Ч. V. // Сочинения в девяти томах. Т. V. М. 1989.
Бильбасов В.А. История Екатерины Второй. Т. XII. Ч. II. Берлин, 1900.
Анисимов Е.В. «Записки» Екатерины II: силлогизмы и реальность // Записки императрицы Екатерины II. Репринтное воспроизведение издания 1859. М, 1990.
Сафонов М.М. «Молодая Екатерина» в отечественной историографии // Мавродинские чтения. 2004. СПб., 2004. С. 46-47.
Мадарьяга И., де. Россия в эпоху Екатерины Великой. М., 2002.
Полностью материал публикуется в российском историко-архивоведческом журнале ВЕСТНИК АРХИВИСТА. Ознакомьтесь с условиями подписки .
Автобиографические записки» императрицы Екатерины II в течение ста лет были окутаны покровом государственной тайны и стали известны в их целом составе лишь в издании Императорской Академии Наук. Впервые записки вошли в лондонское издание той редакции французских «Мемуаров», которую напечатал Герцен в 1859 году; тогда же и там же появился и русский перевод, перепечатанный впоследствии пять раз за границей и трижды в России.
«Мемуары» императрицы проливают много света на личность и деятельность Екатерины II, в них заключается богатый материал для истории русского двора, общества и государства в XVIII веке...
Счастье не так слепо, как его себе представляют. Часто оно бывает следствием длиннаго ряда мер, верных и точных, не замеченных толпою и предшествующих событию. А в особенности счастье отдельных личностей бывает следствием их качеств, характера и личнаго поведения. Чтобы сделать это более осязательным, я построю следующий силлогизм:
Качества и характер будут большей посылкой; Поведение -- меньшей; Счастье или несчастье -- заключением.
Я увидела Петра III в первый раз, когда ему было одиннадцать лет, в Эйтине, у его опекуна, принца-епископа Любекского. Тут были еще принц Август и принцесса Анна, брат и сестра принца-опекуна и правителя Голштинии. Тогда-то я и слышала от этой собравшейся вместе семьи, что молодой герцог наклонен к пьянству и что его приближенные с трудом препятствовали ему напиваться за столом, что он был упрям и вспыльчив, что он не любил окружающих, и особенно Брюммера, что, впрочем, он выказывал живость, но был слабого и хилого сложения.
Мне шел пятнадцатый год; в течение первых десяти дней он был очень занят мною; тут же и в течение этого короткого промежутка времени я увидела и поняла, что он не очень ценит народ, над которым ему суждено было царствовать, что он держался лютеранства, не любил своих приближенных и был очень ребячлив. Я молчала и слушала, чем снискала его доверие; помню, он мне сказал, между прочим, что ему больше всего нравится во мне то, что я его троюродная сестра, и что в качестве родственника он может говорить со мной по душе, после чего сказал, что влюблен в одну из фрейлин императрицы, которая была удалена тогда от двора ввиду несчастья ее матери, некоей Лопухиной, сосланной в Сибирь; что ему хотелось бы на ней жениться, но что он покоряется необходимости жениться на мне, потому что его тетка того желает. Я слушала, краснея, эти родственные разговоры, благодаря его за скорое доверие, но в глубине души я взирала с изумлением на его неразумие и недостаток суждения о многих вещах.
Он сказал графу Дивьеру, своему камергеру, что не было и сравнения между этой девицей и мною. Дивьер утверждал обратное, и он на него рассердился; эта сцена происходила почти в моем присутствии, и я видела эту ссору. Правду сказать, я говорила самой себе, что с этим человеком я непременно буду очень несчастной, если и поддамся чувству любви к нему, за которое так плохо платили, и что будет с чего умереть от ревности безо всякой для кого бы то ни было пользы. Итак, я старалась из самолюбия заставить себя не ревновать к человеку, который меня не любит, но, чтобы не ревновать его, не было иного средства, как не любить его. Если бы он хотел быть любимым, это было бы для меня нетрудно: я от природы была склонна и привычна исполнять свои обязанности, но для этого мне нужно было бы иметь мужа со здравым смыслом, а у моего этого не было.
Во время одного из этих концертов Сергей Салтыков дал мне понять, какая была причина его частых посещений. Я не сразу ему ответила; когда он снова стал говорить со мной о том же, я спросила его: на что же он надеется? Тогда он стал рисовать мне столь же пленительную, сколь полную страсти картину счастья, на какое он рассчитывал.... Я приняла все меры, чтобы заставить его переменить эти мысли; я простодушно думала, что мне это удастся; мне было его жаль. К несчастью, я продолжала его слушать; он был прекрасен, как день, и, конечно, никто не мог с ним сравняться ни при большом дворе, ни тем более при нашем. У него не было недостатка ни в уме, ни в том складе познаний, манер и приемов, какой дают большой свет и особенно двор. Ему было 26 лет...
Великий князь был тогда влюблен в девицу Марфу Исаевну Шафирову, которую императрица недавно приставила ко мне так же, как и ее старшую сестру, Анну Исаевну. Сергей Салтыков, который по части интриг был настоящий бес, втерся к этим двум девицам, чтобы узнавать, какие могли быть на его счет речи у великого князя с двумя сестрами, и чтоб извлечь из них себе пользу. Эти девушки были бедные, довольно глупые и очень корыстные, и, действительно, они стали с ним очень откровенны в весьма короткий срок. Мне показалось, что Сергей Салтыков стал меньше за мною ухаживать, что он становился невнимательным, подчас фатоватым, надменным и рассеянным; меня это сердило; я говорила ему об этом, он приводил плохие доводы и уверял, что я не понимаю всей ловкости его поведения. Он был прав, потому что я находила его поведение довольно странным. .......
Однажды, когда я вошла с этой целью в покои Его Императорского Высочества, я была поражена при виде здоровой крысы, которую он велел повесить, и всей обстановкой казни среди кабинета, который он велел себе устроить при помощи перегородки. Я спросила, что это значит; он мне сказал тогда, что эта крыса совершила уголовное преступление и заслуживает строжайшей казни по военным законам, что она перелезла через вал картонной крепости, которая была у него на столе в этом кабинете, и съела двух часовых на карауле, сделанных из крахмала, на одном из бастионов, и что он велел судить преступника по законам военного времени; что его легавая собака поймала крысу и что тотчас же она была повешена, как я ее вижу, и что она останется там, выставленная напоказ публике в течение трех дней, для назидания. Я не могла удержаться, чтобы не расхохотаться над этим сумасбродством, но это очень ему не понравилось, ввиду той важности, какую он этому придавал; я удалилась и прикрылась моим женским незнанием военных законов, однако он не переставал дуться на меня за мой хохот. ....
100 запрещенных книг: цензурная история мировой литературы. Книга 1 Соува Дон Б
Записки императрицы Екатерины II
Год и место первой публикации: 1859, Лондон
Издатель: Искандер (Александр Герцен)
Литературная форма: мемуары
Записки императрицы Екатерины II известны в нескольких редакциях, между которыми существуют немаловажные концептуальные расхождения. В первом, лондонском, издании публикуется последний по времени, правленный императрицей вариант записок. Здесь в основе повествования - противопоставление Екатерины II и ее мужа, Петра III. Эта оппозиция заявлена в начале записок; в первой фразе текста воедино слиты эпиграф и эпилог:
«Счастие не так слепо, как обыкновенно думают. Часто оно есть не что иное как следствие верных и твердых мер, не замеченных толпою, но тем не менее подготовивших известное событие. Еще чаще оно бывает результатом личных качеств, характера и поведения. […]
И вот тому два разительных примера:
Петр III - Екатерина II».
«Записки охватывают первые пятнадцать лет жизни Екатерины в России: с момента приезда принцессы Ангальт-Цербстской, будущей Екатерины II, в Москву в 1744 году, - до 1758 года. Будущая императрица прерывает мемуары накануне самых любопытных событий: смерти императрицы Елизаветы Петровны, восшествии на престол Петра III и перевороте 1762 года, возведшем на престол великую княгиню, убийстве Петра III.
«В мемуарах Екатерины описанию государственной жизни с позиции историка-аналитика предпочитается наблюдение за жизнью двора из собственных покоев. Жизнь двора - это хроника его перемещений, главным образом, из Петербурга и его окрестностей в Москву - и обратно. Посты сменяются балами и пирушками, придворные интриги ведут к ссылкам и свадьбам. Образчик эпизода из частной жизни двора, которыми не пренебрегает Екатерина, - история о том, как вошедший в фавор у императрицы Елизаветы полковник Бекетов потерял милость из-за подозрений в педофилии:
«…он очень скучал и от нечего делать заставлял у себя петь мальчиков-певчих Императрицы. Некоторых из них он особенно полюбил за их прекрасный голос. Бекетов и друг его Елагин были оба стихотворцы, и сочиняли для мальчиков песни, которые те распевали. Этому дано было самое мерзкое истолкование. Все знали, что Императрица ни к чему не чувствовала такого отвращения, как к порокам этого рода. Бекетов, по невинности сердца, беспрестанно гулял с певчими по саду. Эти прогулки были ему вменены в преступление…»
Однако главное внимание автора воспоминаний сосредоточено на том, как сама Екатерина справлялась с неизбежным одиночеством и постоянными интригами против нее при дворе. Уже в пятнадцать лет поняв, что неравнодушна к русской короне, она «старалась снискать расположение всех вообще больших и малых»: «Я показывала великую почтительность матушке, беспредельное послушание императрице, отличную внимательность великому князю, и одним словом всеми средствами старалась снискать любовь публики». Сделать это, учитывая тяжелый нрав всех трех перечисленных особ, было нелегко. Однако матушку вскоре удалили из России, а милость императрицы стоила терпения и трудов. Больше всего достается великому князю, племяннику Елизаветы и наследнику престола.
Екатерина быстро увидела, «что он мало ценил народ, над которым ему суждено было царствовать, что он держался лютеранства, что не любил своих приближенных, и что был очень ребячлив». Изуродованный оспой, играющий со своими лакеями в куклы, пропахший табаком и псиной, Петр вызывал у Екатерины отвращение. «Сердце не предвещало мне счастия; одно честолюбие меня поддерживало», - говорит она о своих ощущениях накануне их свадьбы. Не удивительно поэтому, что умный и «прекрасный как день» камергер Сергей Салтыков быстро завоевал расположение великой княгини, - раньше, чем Петр начал, по воле императрицы, половую жизнь. Именно от Салтыкова, если верить рассказчице, родился Павел, будущий российский император.
Петр давно понял, что «ни он годен для русских, ни русские для него», поэтому, когда с болезнью императрицы усилились дворцовые интриги, Екатерина увидела перед собой три пути: «1-е - разделить судьбу В. князя, какая она ни будет; 2-е - находиться в постоянной зависимости от него и ждать, что ему угодно будет сделать со мною; 3-е - действовать так, чтобы не быть в зависимости ни от какого события». Разумеется, будущая императрица избирает третий путь. «Записки» обрываются на первом после всех несправедливостей откровенном разговоре Екатерины с императрицей Елизаветой.
ЦЕНЗУРНАЯ ИСТОРИЯ
Французская рукопись с самой полной редакцией «Записок» попала к Павлу I вместе с завещанием Екатерины II в пакете, надписанном «Его Императорскому Высочеству Великому князю Павлу Петровичу, моему любезнейшему сыну». В начале ноября 1796 года ее запечатывают особой печатью, которую сломать можно только по распоряжению царя. Вряд ли Павел хотел, чтобы тайная политическая история России, в которой ставится под сомнение его принадлежность к династии Романовых, стала достоянием общественности. Однако по старой дружбе он разрешил познакомиться с рукописью князю Александру Куракину. Последний не замедлил ее скопировать - списки распространились среди дворян.
Николай I Екатерину не любил: считал, что она «позорит род», - он попытался конфисковать все до единого списки ее мемуаров и запрещал читать «позорный документ» своим родственникам.
Император Александр II, в отличие от брата, наоборот заинтересовался мемуарами своей бабки. Сразу по восшествии на престол в 1855 году он потребовал доставить их из Московского архива иностранных дел в столицу. Тогда появились новые списки. В 1858 году некий русский, маленького роста и слегка прихрамывающий, привез рукопись «Записок» в Лондон и передал ее политическому эмигранту Александру Герцену. В сентябре в русской газете «Колокол», которую Герцен издавал в Лондоне, появляется анонс:
«Спешим известить наших читателей, что Н. Трюбнер издает в октябре месяце на французском языке мемуары Екатерины II, написанные ею самой (1744–1758). Записки эти давно известны в России по слухам и, хранившиеся под спудом, печатаются в первый раз. Мы взяли меры, чтобы они тотчас были переведены на русский язык».
«Колокол» в России был запрещен, как и все сочинения политического эмигранта Герцена. Но это не мешало повсеместному распространению журнала на родине Искандера. Говорят, что император читал его так же внимательно, как студенты-радикалы. Может быть поэтому в «Библиографических записках» в 1858 году появились два коротеньких отрывка из мемуаров Екатерины. В конце осени 1858 года мемуары вышли на французском, затем на русском, немецком, шведском, датском языках. Последовали переиздания. Позже стало известно, что некто, переправивший «Записки» в Европу - это Петр Бартенев, известный историк и архивист. Он-то и перевел сочинение на русский язык. Впоследствии этот перевод перепечатывался пять раз за границей и три раза в России.
Российские послы и консулы по приказу правительства бросились скупать и уничтожать издания - а Герцен умножал тиражи. Книга нашумела в Европе. Кое-кто утверждал, что «Записки» вышли из-под пера самого Герцена. В России искали злоумышленника, доставившего рукопись в Лондон, но не нашли. Любопытно, что впоследствии Бартенев был убежденным монархистом и очень сердился, когда ему напоминали об этой истории, пресекая любые намеки на его участие в публикации «Записок».
В 1891 году мемуары прочитал Александр III и наложил на них «дополнительный запрет». После 1905 года в России стали издавать «Записки», перепечатанные с герценовского издания. В 1907 году вышел 12-й том академического издания сочинений императрицы, где из французского текста все же исключили несколько отрывков.
Из книги Книга японских обыкновений автора Ким Э ГЗАПИСКИ ЕВРОПЕЙСКИХ ПУТЕШЕСТВЕННИКОВ
Из книги Записки продюсера автора Кармиц МаринМарин Кармиц. ЗАПИСКИ ПРОДЮСЕРА Фрагменты. Публикуется по: К а г m i t z M. Bande a part. P., Ed. Grasset Fasquelle, 1994. МАРИН КАРМИЦ Публикатор фильмов Марин Кармиц -- продюсер Годара и братьев Тавиани, Куросавы и Хандке, Фасбиндера и Мидзогути, Лоуча и Сатьяджита Рея, Гринуэя и Кассаветеса,
Из книги Повести о прозе. Размышления и разборы автора Шкловский Виктор БорисовичПуть к простому. «Записки сумасшедшего» В «Арабесках» как художественные произведения давались отрывки из исторического романа (местом действия была Украина), повесть о художнике - «Портрет», еще повесть о художнике - «Невский проспект»: в повести этой, кроме того, был
Из книги Беседы о русской культуре. Быт и традиции русского дворянства (XVIII - начало XIX века) автора Лотман Юрий Михайлович«Записки из мертвого дома»
Из книги Обратная сторона Японии автора Куланов Александр ЕвгеньевичКонклюзия Гедеона Вишневского, посвященная коронации императрицы Екатерины 16 мая 1724 г. И. Ф. Зубов. Гравюра резцом и офортом. 1724.Справа - Петр, показывающий Россию на глобусе, вокруг него фигуры Геркулеса, Нептуна и Афины, указывающей на Екатерину I, и аллегорические
Из книги Наблюдая за японцами. Скрытые правила поведения автора Ковальчук Юлия Станиславовна Из книги Загробный мир. Мифы разных народов автора Из книги Новые безделки: Сборник к 60-летию В. Э. Вацуро автора Песков Алексей Михайлович«Записки о поисках духов»
Из книги Загробный мир. Мифы о загробном мире автора Петрухин Владимир ЯковлевичВ. А. Мильчина, А. Л. Осповат Пушкин и «Записки» Екатерины II (Заметки к теме) Для целей настоящих заметок нет необходимости детально характеризовать всю допечатную историю «Записок» Екатерины II. Сейчас нам важно напомнить лишь о том, что при жизни Пушкина текст
Из книги Разговоры с зеркалом и Зазеркальем автора Савкина Ирина Леонардовна«Записки о поисках духов» Гуй - в древнекитайской мифологии душа умершего, а с распространением буддизма так стали называть демонов и обитателей ада. Согласно поздним народным представлениям, гуй похож на человека, но при этим он не имеет подбородка, не отбрасывает
Из книги Этюды о моде и стиле автора Васильев, (искусствовед) Александр АлександровичСамооправдание и самоутверждение: мемуары Екатерины Великой и Екатерины «Малой» В отличие от воспоминаний, о которых шла речь выше, две другие мемуаристки, к обсуждению текстов которых я перехожу, имели совершенно иной общественный статус, и их записки, как правило,
Из книги Масонство, культура и русская история. Историко-критические очерки автора Острецов Виктор МитрофановичЗАПИСКИ ИСТОРИКА МОДЫ Как это начиналось Коллекционерами не становятся - ими рождаются. Я всегда любил вещи, редкостные диковины. Это передалось мне от родителей - у нас в семье каждый был по-своему заражен «вещизмом». Для папы это были разнообразные предметы странной
Из книги О буддизме и буддистах. Статьи разных лет. 1969–2011 автора Жуковская Наталья Львовна Из книги Чёрная кошка автора Говорухин Станислав Сергеевич Из книги Исследования в консервации культурного наследия. Выпуск 3 автора Коллектив авторов Из книги автораЕ. А. Попова. Реставрация картин «Портрет императора Петра I» и «Портрет императрицы Екатерины I» «Портрет императора Петра I» и «Портрет императрицы Екатерины I» кисти неизвестного художника принадлежат собранию Егорьевского историко-художественного музея.При
