Soukhotine (ne Tolstaya) T.

4/16 октября 1864 (Ясная Поляна Тульской губ.) - 21 сентября 1950 (Рим). Живописец, график, художник книги и педагог, общественный деятель, мемуарист.

Второй ребенок и старшая дочь Льва Николаевича Толстого и Софьи Андреевны Толстой (урожд. Берс); сестра скульптора и литератора Льва Львовича Толстого.

В детстве увлеклась рисованием под впечатлением от работы И. Н. Крамского над портретом отца. Рисовала пейзажи Ясной Поляны, портреты родных и друзей отца, местных крестьян. В 1881 поселилась с родителями в Москве, в Хамовниках. В 1882 поступила в МУЖВЗ, училась, с перерывами, 15 лет. С 1885 работала в созданном по инициативе отца издательстве «Посредник». Оформляла детские книжки, подготовила к изданию альбомы русских и французских художников, позднее возглавляла художественную часть издательства.

Профессиональным художником себя не считала, но возвращалась к живописи в течение всей жизни и поддерживала тесные связи с художниками. Исполнила более 300 живописных и графических работ, из которых особую ценность представляет галерея портретов отца в разные годы жизни. Ее творческие способности ценили многие художники, посещавшие Ясную Поляну: Н. Н. Ге, В. Г. Перов, Н. А. Касаткин, И. М. Прянишников, Л. О. Пастернак; ее близким другом был И. Е. Репин.

В 1899 вышла замуж за тульского помещика, действительного статского советника, позднее депутата 1-й Государственной думы Михаила Сергеевича Сухотина (1850-1914). Летом 1914, после смерти мужа, вернулась в Ясную Поляну и в дальнейшем направила свою деятельность на пропаганду и сохранение литературного наследия отца. Вместе с матерью, младшей сестрой Александрой и старшим братом Сергеем занималась созданием музеев Л. Н. Толстого. В 1919 по их просьбе управление имением взяло на себя «Просветительское общество “Ясная Поляна” в память Толстого», созданное в Туле в 1917. В декабре 1919 стала хранителем музея в Ясной Поляне, сменив в этой должности Александру, которая была арестована ЧК по делу так называемого «Тактического центра». В 1921, после возвращения сестры из лагеря, жила в Москве, где также участвовала в создании музеев Л. Н. Толстого; в 1923 была назначена заведующей Толстовским Музеем на Пречистенке, а в 1924, после его объединения с домом Толстых в Хамовниках, стала директором объединенного музея. В 1923 выпустила книгу «Друзья и гости Ясной Поляны». В те же годы открыла в Москве детскую художественную школу.

27 марта 1925 с дочерью Татьяной (1905-1996) выехала за границу по командировке Наркомпроса для чтения лекций об отце. Через Прагу попала во Францию. В 1926-1929 жила в Париже. Читала публичные лекции о творчестве Л. Н. Толстого в Сорбонне (1927), Русском студенческом христианском движении (1927, 1928), Союзе молодых поэтов и писателей (1928), Тургеневском артистическом обществе (1928, 1929), выступала с лекциями в разных городах Европы. В 1928 возглавила комитет по празднованию 100-летия со дня рождения писателя.

В июне 1929 открыла и возглавила в Париже Русскую художественную академию, в которой преподавали М. В. Добужинский, К. А. Коровин, И. Я. Билибин, Б. Д. Григорьев, Н. Д. Миллиоти и др.; сама вела уроки рисования для детей. В конце 1930 академия закрылась из-за финансовых трудностей.

В 1930 переехала в Рим к дочери, которая вышла замуж за итальянского юриста Л. Альбертини. Жила на via di Porta Pinciana 36. Собирала материалы о жизни отца, писала статьи и воспоминания, печаталась во французских и итальянских журналах. Продолжала вести дневник, начатый ею в 14 лет (первая публикация дневника состоялась после ее смерти в 1950 в Лондоне на английском языке; в СССР фрагменты дневниковых записей публиковались с 1973). С 1939 участвовала в работе международного благотворительного Толстовского фонда.

Похоронена на римском некатолическом кладбище Тестаччо (Testaccio). Завещала Институту славяноведения в Париже книги, архив рукописей и фотографий Л. Н. Толстого (в 1952 в Институте был основан Музей-библиотека Л. Н. Толстого). В 1950 часть архива перешла в дар Дому-музею Л. Н. Толстого в Москве; там же хранятся многие ее произведения.

Ее портреты написали И. Е. Репин (1893), Л. О. Пастернак («Л. Н. Толстой в кругу семьи», 1902; «Л. Н. Толстой с дочерью Татьяной Львовной среди крестьян», 1903) и Н. Д. Миллиоти (1932).

Библиография:

И. Е. Репин: Художественное наследство / Под ред. И. Э. Грабаря и И. С. Зильберштейна: В 2 т. М.; Л., 1948-1949. (Указ.).

Толстая А. В. гр. Т. Л. Сухотина (Толстая) // Возрождение (Париж). 1950. № 12. С. 178-184.

Шербухина Л. Лев Толстой в рисунках дочери // Художник. 1965. № 7. С. 37-38.

Новое о Репине: Статьи и письма художника. Воспоминания учеников и друзей. Публикации / Сост. И. А. Бродский и В. Н. Москвинов. Л., 1969. (Указ.).

И. Е. Репин: Избранные письма. 1867-1930: В 2 т. / Сост. И. А. Бродский. Т. 2. М., 1969. С. 445 (указ.).

Пастернак Л. О. Записи разных лет / Сост. Ж. Л. Пастернак. М., 1975. С. 283 (указ.).

Шаховская З. Отражения. Париж: YMСA-PRESS, 1975. С. 244-245.

Mazzucchelli S. Tat’jana Lvovna Suchotina Tolstaja // Russi in Italia.

Друзья и гости Ясной Поляны. М., 1923.

Воспоминания / Сост., вступ. ст. и примеч. А. И. Шифмана. М., 1976; 1980; 1981.

То же // Lib.ru

Дневник / Сост., вступ. ст. и примеч. Т. Н. Волковой. М., 1979; 1987.

То же // Lib.ru

Racconti e ricordi di Tolstoj raccolti e illustratii della figlia Tatiana. Milano, 1942; 1974.

The Tolstoy Нome. Diaries of T. Sukhotin-Tolstoy. New York, 1951.

Tatiana Tolstoi: Journal. Paris, 1953.

Tolstoi (Soukhotine) T. Sur mon pre. Paris, 1960.

Tolstoj T. Anni con mio padre… Milano, 1976.

Приложения: Связи: География: Составители: Благодарности:

Julia&Keld за предоставленную фотографию.

Татьяна Львовна Сухотина-Толстая

От составителя

Татьяна Львовна Сухотина-Толстая вела Дневник с четырнадцати лет: первая запись сделана ею 28 октября 1878 года в Ясной Поляне, последняя -13 декабря 1932 года в Риме. И за эти пятьдесят четыре года через все записи проходит любовь старшей дочери к отцу и ответное его чувство. «За всю мою жизнь то особенно сильное чувство любви и благоговения, которое я испытывала к отцу, - писала Татьяна Львовна, - никогда не ослабевало. И по тому, что я сама помню, и по тому, что мне рассказывали, и он особенно нежно всегда ко мне относился». Дневник ее, писанный о себе и для себя, проигрывая иногда в полноте и обстоятельности, много выигрывает в искренности и непосредственности. «Если кто-нибудь, когда-нибудь прочтет мой дневник, - заносит она на страницы своей тетради 29 мая 1882 года, - то не осуждайте меня, что я пишу такой вздор и так несвязно. Я пишу все то, что мне только в голову приходит, и искренне надеюсь, что никто, никогда его не прочтет».

Как хорошо, что это не сбылось! Дневник ее много дает читателю для постижения эпохи, среды, быта семьи Толстых и, конечно, главное, сведения, о самом гениальном писателе. Не говоря уж о том, что письма, им написанные, ряд событий, приезды его, отъезды - точно и правильно датируются на основании ее свидетельств.

За первые годы Дневник ее написан по-детски, кратко. О Толстом всего восемнадцать упоминаний, но и они характерны: Лев Николаевич еще страстный охотник, сторонится «светских» знакомых Софьи Андреевны в Туле, «не любит лекарств и никогда, ничем не лечится».

Внутренняя, душевная жизнь отца пока еще незаметна для пятнадцатилетней дочери его.

Дневник молодости более обширен; внимание се главным образом сосредоточено на личной жизни: светских развлечениях, веселье, небольших романах. Но в ней уже постепенно, неуклонно, вполне осознанно начинается внутреннее сближение с отцом, тот процесс, который так искренне отражен на страницах Дневника.

Еще в 1909–1915 годах первый биограф Л. Н. Толстого - П. И. Бирюков, как он пишет в своем предисловии к третьему тому биографии писателя, включил (с разрешения Татьяны Львовны) большие выдержки из ее Дневника (описание, работы с отцом «на голоде», поездку в Петербург к Победоносцеву) в свою книгу, которая вышла в 1921 году на русском языке в Берлине в издательстве И. П. Ладыжникова, а через год была переиздана в Москве. Немного позднее описание ее встречи с Победоносцевым перепечатано в кн.: «Толстой. Памятники творчества и жизни. 3». М., 1923, с. 62–72.

Вскоре после смерти Татьяны Львовны (она скончалась в Риме 21 сентября 1950 года) Дневник был издан отдельной книгой (не целиком):

1) на английском языке в Лондоне, 1950, изд-во Harwill Press.

2) тоже на английском языке, в Нью-Йорке, 1951: «The Tolstoy home. Diaries of Т. Sukhotin-Tolstoy». Columbia University Press.

3) на французском языке с предисловием Андрэ Моруа в 1953 г. Tatiana Tolstoi: Journal. Изд-во Plon. Paris.

В предисловии (стр. X) А. Моруа писал: «Т. Л. Сухотина-Толстая, из скромности, никогда не собиралась печатать свой дневник, начатый ею в 14 лег. Один из ее друзей, писатель и философ, прочитал случайно ее дневник и стал настаивать на его издании. Она согласилась, потому что главным делом своей жизни считала сохранение и распространение идей отца. А Дневник мог этому способствовать. Но она робела и смущалась при мысли, что все будут читать то, что она писала для себя одной».

На русском языке Дневник Т. Л. Сухотиной-Толстой отдельным изданием не выходил ни разу. Выдержки из него Н. Н. Гусев включил в IV том своей биографии Толстого и пользовался им в работе над «Летописью жизни и творчества Л. Н. Толстого».

Отрывки из дневника Татьяны Львовны, начиная с 1970-х годов, стали появляться в газетах и в журнале «Новый мир». Наиболее полная сводка всех предыдущих публикаций - в книге: Сухотина-Толстая Т. Л. «Воспоминания», М., «Художественная литература», 1976, с. 167–240.

В настоящем издании Дневник Т. Л. Сухотиной-Толстой печатается по хранящимся в Государственном музее Л. Н. Толстого в Москве подлинным тетрадям. Их всего двадцать семь: три хранились в Архиве Музея с 1925 года, когда она уехала за границу, остальные двадцать четыре переданы в дар Татьяной Михайловной Альбертини, рожд. Сухотиной, - дочерью Татьяны Львовны, живущей с семьей в Риме.

Дневники Т. Л. Толстой за 1878–1910 годы печатаются с небольшими сокращениями, которые были намечены ею самой. Вторая часть Дневника (1911–1932), когда Л. Н. Толстого уже не было в живых, вошла в настоящую книгу частично, поскольку там есть интересные данные о жизни и творчестве великого писателя.

Считаю приятным долгом принести глубокую благодарность старшему научному сотруднику Государственного музея Л. Н. Толстого, кандидату наук, Эвелине Ефимовне Зайденшнур, которая пятьдесят четыре года плодотворно работает над изучением наследия Л. Н. Толстого. Ее дружеские советы и указания немало помогли мне в работе над Дневником Татьяны Львовны. Ряд сведений о крестьянах я получила летом 1965 года в деревне Ясная Поляна от В. С. Ляпуновой, которая полжизни прожила в семье Толстых и умерла в преклонном возрасте в Ясной Поляне.

Сотрудники Отдела Фондов ГМТ - О.Е.Ершова, Т. К. Поповкина и И. В. Ильенкова - отобрали для Дневника интересные фотографии и помогли мне в датировке их; приношу им мою глубокую благодарность.

В издании сохранена стилистика и орфография автора дневника.

Сергей Львович Толстой Илья Львович Толстой Лев Львович Толстой Мария Львовна Толстая Петр Львович Толстой Николай Львович Толстой Варвара Львовна Толстая Андрей Львович Толстой Михаил Львович Толстой Алексей Львович Толстой Александра Львовна Толстая Иван Львович Толстой География (интерактивная карта)

Сухотина (урожд. графиня Толстая) Татьяна Львовна (4 октября 1864, Ясная Поляна-21 сентября 1950, Рим), старшая дочь Л.Н. Толстого, художница, мемуаристка. Второй ребенок в семье. Родилась в годы работы Толстого над романом «Война и мир», годы «непрерывного труда, при наилучших условиях жизни», впитала атмосферу творчества и семейного счастья.

«Рождение моей дочери Тани было как праздник, и вся ее жизнь была потом для нас родителей, сплошная радость и счастье. Никто из детей не внес такого содержания, такой помощи, любви и разнообразия, как наша Таня. Умная, живая, талантливая, веселая и любящая, она умела вокруг себя устроить счастливую духовную атмосферу, и любили же ее все - и семья, и друзья, и чужие» (Дневник С.А. Толстой).

«Когда она тут, я ее не замечаю только потому, что она точно часть меня, точно она - это я сам. Очень уж она мне близка» - говорил Толстой о старшей дочери 1 .

Владела д. Овсянниково Крапивенского у. Тульской губ. С 14 ноября 1899 г. в Москве за д. ст. с., членом I гос. думы, камергером, новосильским у. предводителем дворянства Михаилом Сергеевичем Сухотиным (1 января 1850, Москва - 8 августа 1914, Кочеты, погребен в с. Суворово Мценского у. Орловской губ.), сыном Сергея Михайловича Сухотина и Марии Алексеевны Дьяковой, 1-м браком женатым с 27 апреля 1877 г. на баронессе Марии Михайловне Боде-Колычевой (3 марта 1856 - 23 июня 1897).

Первоначальное образование получила дома. В 1893-1895 гг. училась в Училище живописи, ваяния и зодчества в Москве. Автор графических портретов Л.Н. Толстого (около 30), исполненных карандашом, углем, сангиной. Написала ряд очерков, объединенных в книге «Друзья и гости Ясной Поляны» (М., 1923) и другие произведения. С 1914 до конца 1921 г. жила с дочерью (Т.М. Сухотиной, в замужестве Альбертини, 1905-1996) в Ясной Поляне. Организовала в Москве школу рисования и живописи (1922). В 1917-1923 гг. хранитель музея-усадьбы Л.Н. Толстого «Ясная Поляна». В 1923-1925 гг. была директором музея Л.Н. Толстого в Москве.

В сложные 1920-е годы, годы Гражданской войны и становления новой власти ей удалось многих спасти от тюрьмы и от смерти. В 1923 г. Т.Л. Сухотина познакомилась со знаменитым австрийским актером Моисси, поставившим спектакль по пьесе Толстого «Живой труп». Он ее уговорил покинуть Россию. Благодаря Масарику, президенту Чехословакии, который был знаком с ее отцом, она получила необходимые визы и уехала за границу в 1925 г. со своей двадцатилетней дочерью. Жила в Праге, Вене, Париже, Риме.

Дети Т. Л. и М. С. Сухотиных:

1. Татьяна Михайловна Сухотина (6 ноября 1905), с 1930 г. замужем за итальянцем Леонардо Альбертини.

4 июня 2015 – 15 марта 2016 Мемориальный музей памяти Л.Н. Толстого «Астапово»

Выставка, посвященная старшей дочери великого писателя Л.Н. Толстого Татьяне Львовне, в замужестве Сухотиной, дает возможность познакомиться с жизнью и творчеством личности талантливой и неординарной.

«Я очень счастлива тем, что я родилась именно в этой семье, что папа мой отец. Нет дня, чтобы я не чувствовала наслаждения и благодарности за то, что вокруг меня столько интересного, столько хороших людей. Столько я слышу нового и хорошего», – записала она в 1889 году в своем «Дневнике».

Огромное духовное влияние оказывал на дочь Татьяну отец. Он первым увидел её склонности к искусству рисования и пригласил учителя, чтобы развивать природный талант. Мать, Софья Андреевна Толстая, признавалась: «Рождение моей дочери Тани было как праздник… Умная, живая, талантливая, веселая и любящая, она умела вокруг себя устроить счастливую духовную атмосферу, и любили же её все – и семья, и друзья, и чужие». Вся её деятельность в сфере духовной, социальной, этической и эстетической органично совпадала с толстовскими идеями «добра, простоты и правды». Вокруг неё возникала атмосфера непринужденной сердечной доверительности. Размышляя о её необыкновенном магнетизме, современники отмечали, что Татьяна Львовна генетически сочетала в себе «прелесть матери и талантливость отца».

На выставке представлены материалы из фондов ГМТ, многие из которых демонстрируются впервые. Рукописи из архива Толстых, фотографии, альбомы и, главное, художественные работы Т.Л. Сухотиной-Толстой дают возможность лучше узнать не только её биографию и творчество, но и противоречивый характер ушедшей эпохи. Обширность интересов, жажда познания, завидное трудолюбие способствовали тому, что она оставила после себя около трёхсот художественных произведений: акварель, живопись, графика, изящные зарисовки в альбомах. Продиктованные любовью к семье, друзьям, родному краю, эти работы оригинальны, ярки, исторически достоверны. Из личных вещей Татьяны Львовны на выставке создан своеобразный уголок, отражающий её интересы и увлечения.

Т.Л. Толстая. Начало 1880-х. Ясная Поляна

В Ясной Поляне и в московском доме Толстых в Хамовниках царил дух творчества и дружелюбия. Кому выпала удача лично познакомиться с Л.Н. Толстым, воспринимали это подарком судьбы. Пребывание в Ясной Поляне позволило И.Е. Репину, Н.Н. Ге, Н.А. Ярошенко, В.Г. Перову, Л.О. Пастернаку, Н.А. Касаткину, П.П. Трубецкому, И.Я. Гинцбургу создать замечательные полотна, скульптурные портреты, известные произведения живописи и графики. Широк был диапазон встреч и дружеского общения – от И.С. Тургенева, И.Е. Репина, И.Н. Крамского, Н.Н. Ге до М. Горького, К.Д. Бальмонта и др. Со многими из них Татьяна Толстая состояла в переписке, среди них: Ф.И. Шаляпин, Н.С. Лесков, И.А. Бунин, Л.Н. Андреев, И.Е. Репин.

На выставке показаны её графические работы: портреты родных, знакомых и друзей семьи Толстых, крестьян Ясной Поляны. Несомненно, самый большой интерес вызовут портреты Л.Н. Толстого, исполненные художницей углем и сангиной. Она так и не решилась написать живописный портрет отца, но блестяще написала копии его портретов работы И.Е. Репина. Дочь Л.Н. Толстого портретировали знаменитые художники, но одним из самых ярких по праву считается портрет кисти Репина. Выполненный акварелью в тёплых оттенках красного и бордового, он передает лёгкость и живость натуры Татьяны Львовны.

Т.Л. Сухотина-Толстая. Портрет яснополянского крестьянина. 1894 г. Бумага, уголь.

В разделах, посвященных общественной жизни Т.Л. Сухотиной-Толстой, демонстрируются фотографии и документы, связанные с её участием вместе с отцом и семьей в помощи голодающим крестьянам в 90-х годах XIX века. 20 декабря 1891 г., находясь в Бегичевке Рязанской губернии, она не гнушалась любой работы и спешно, в минуты отдыха, отмечала в «Дневнике»: «Я хочу записать всё, что мы переживаем за это время. Во-первых, дела у нас стало так много, что нет времени ни думать, ни читать, ни разговаривать… То приходят просить вписать в столовую, то выдать хлеб на дом, то желают отдать выдачу и ходить в столовую, то в столовой не хватило хлеба, то у нас вышла свекла, то надо ввести новые перемены в столовые, вроде пшена и гороха и т.п.».
После революции 1917 г. Татьяна Львовна открыла в Москве в 1922 г. студию живописи и рисования.

Особая страница жизни Сухотиной-Толстой в 1920-е годы – создание музея Л.Н. Толстого в Москве и руководство им.

Она видела так свое нравственное кредо руководителя: «Очень сознательно добивалась, чтобы в музее всё было дружно, близко и открыто. Я всегда, когда могу, нарушаю официальность и перехожу на человеческие отношения… Я по опыту всей жизни пришла к тому, что дело делается только из-за любви к делу, и большие дела делаются маленькими людьми (маленькими не по их ценности, а по их скромности). И в нашем музее были люди, любящие свое дело, работающие на совесть». В первую очередь к ним принадлежала сама Т.Л. Сухотина-Толстая.

В 1925 г. она выехала в командировку с двадцатилетней дочерью Таней Сухотиной в Европу читать лекции об отце. Дочери Льва Николаевича устроили триумфальный прием в Праге, затем в Вене и Париже. Поступили приглашения прочесть лекции об отце из Англии, Испании, Италии, Швейцарии, Польши, Голландии. В течение нескольких месяцев Т.Л. Толстая посетила эти страны. Лекции имели ошеломительный успех.

«Если я прерываю молчание, – говорила Татьяна Львовна, – то это вызвано тем, что в печати появились книги, написанные друзьями моего отца, дающие фальшивую картину отношений моих родителей между собой и пристрастный, искаженный портрет моей матери».

Т.Л. Сухотина-Толстая. Автопортрет. 7 марта 1919 г. Бумага, цветной карандаш

Так сложились обстоятельства, что Татьяна Львовна и её дочь больше никогда не увидели Россию.

Обладая организаторским опытом, энергией, тесными связями с миром искусства и литературы, Т.Л. Сухотина-Толстая создала в Париже Академию искусств. Прежде всего она стремилась помочь русским художникам-эмигрантам, оказавшимся на чужбине без знакомств и средств к существованию. Они связывали свои надежды с личностью старшей дочери Толстого, зная её открытую, восприимчивую душу и доброе сердце. «Вы из… страны правды, которую открыл Толстой», – писал ей Н. Милиоти. В устройстве Академии ей помогали А.Бенуа, К. Сомов, К. Коровин, М. Добужинский, И. Билибин, Б. Григорьев и другие. Бенуа читал слушателям лекции по искусству, Татьяна Львовна – по истории искусства и литературы.

Впоследствии Татьяна Львовна заявила о себе как талантливая мемуаристка. Её воспоминания об отце, о жизни с родителями в Ясной Поляне издавались большими тиражами в России и за границей и пользуются заслуженной популярностью по сегодняшний день.

Еще один раздел – подлинное открытие выставки: это обширное эпистолярное наследие Т.Л. Сухотиной-Толстой, и прежде всего переписка с выдающимися деятелями русской и зарубежной литературы и искусства, с которыми она поддерживала отношения на протяжении всей жизни.

Материалы из семейного архива Татьяны Львовны дают представление о ней как о прекрасной жене, матери, бабушке. Неиссякаемой любовью была воодушевлена дочь Толстого, согревая окружающих и словом, и личным участием в их судьбах. Недаром Лев Николаевич написал о ней: «Когда она тут, я её не замечаю только потому, что она точно часть меня, точно она – это я сам».

Л.Н. Толстой с дочерью Т.Л. Толстой. 1887 г. Ясная Поляна. Фотография С.А. Толстой

У Л.Н. Толстого есть афоризм: «Ребенок знает свою душу, он любит и бережет её, как веко бережет глаз. И без ключа любви никого в неё не пускает».

«Ключ любви» дочь великого писателя сохранила в чистоте и неприкосновенности, уберегала себя от чуждых влияний, доверчиво открывая свою душу лишь хорошим людям. До конца жизни она осталась верна нравственным заветам отца.

Т.Л. Сухотина-Толстая умерла в Италии 21 сентября 1950 года. Её дочь Т.М. Альбертини записала: «…старость моей матери была ясной и счастливой. Она жила с мыслью о родине». Сердцем дочь Толстого всегда была с Россией, Ясной Поляной, со своими соотечественниками.

В книгу включены воспоминания и избранные страницы из дневника старшей дочери Л. Н. Толстого - Татьяны Львовны Сухотиной-Толстой. Т. Л. Толстая была одаренной художницей, талантливым и ярким человеком, очень близким Толстому по духу, по искреннему сочувствию его взглядам. Ее воспоминания, часть которых публикуется впервые, живо и интересно рассказывают о ее детских и отроческих годах, о друзьях и гостях Толстого, о трагических событиях последних лет жизни писателя. Вступительная статья А. И. Шифмана.

Татьяна Львовна Сухотина-Толстая
Воспоминания

Детство Тани Толстой в Ясной Поляне

С большой любовью вспоминаю я свое детство.

И с чувством горячей благодарности думаю о тех, кто окружал меня в эту счастливую пору моей жизни.

Я выросла среди людей, любящих друг друга и меня.

Мне казалось, что такое отношение естественно и свойственно человеческой природе.

Я так думаю и теперь.

И хотя я за свою длинную жизнь иногда видела злобу и ненависть между людьми, - я знаю, что такое отношение так же неестественно, как болезнь. И, так же, как болезнь, происходит от нарушения самых первоначальных законов человеческой жизни.

Так же естественны были и внешние условия нашей жизни.

После женитьбы1 отец прожил с своей семьей безвыездно в Ясной Поляне восемнадцать лет, только изредка выезжая в город по делам.

Жизнь в деревне дала мне любовь к уединению, к спокойствию и дала привычку наблюдать и любить природу.

Трем людям я особенно благодарна за свое детство:

Отцу, руководившему нашей жизнью и поставившему нас в те условия, в которых мы выросли.

Матери, в этих условиях украсившей нам жизнь всеми теми способами, которые были ей доступны, и - Ханне, нашей английской воспитательнице, прожившей в нашей семье шесть лет и давшей нам столько любви, заботы и твердых нравственных основ.

Среди этих трех людей, занимавших главное место в моей памяти, прошло мое детство.

Ханна уехала из нашего дома, когда мне пошел девятый год. И с ее отъездом кончилось мое детство и кончилось то безоблачное счастье, которым я жила до тех пор.

Началось мое отрочество. О нем я расскажу в другой книге.

С большой любовью вспоминаю я свое детство. И с чувством горячей благодарности думаю о тех, кто окружал меня в эту счастливую пору моей жизни. Я выросла среди людей, любящих друг друга и меня. Мне казалось, что такое отношение естественно и свойственно человеческой природе. Я так думаю и теперь. И хотя я за свою длинную жизнь иногда видела злобу и ненависть между людьми, - я знаю, что такое отношение так же неестественно, как болезнь. И, так же, как болезнь, происходит от нарушения самых первоначальных законов человеческой жизни. Так же естественны были и внешние условия нашей жизни. После женитьбы1 отец прожил с своей семьей безвыездно в Ясной Поляне восемнадцать лет, только изредка выезжая в город по делам. Жизнь в деревне дала мне любовь к уединению, к спокойствию и дала привычку наблюдать и любить природу. Трем людям я особенно благодарна за свое детство: Отцу, руководившему нашей жизнью и поставившему нас в те условия, в которых мы выросли. Матери, в этих условиях украсившей нам жизнь всеми теми способами, которые были ей доступны, и - Ханне, нашей английской воспитательнице, прожившей в нашей семье шесть лет и давшей нам столько любви, заботы и твердых нравственных основ. Среди этих трех людей, занимавших главное место в моей памяти, прошло мое детство. Ханна уехала из нашего дома, когда мне пошел девятый год. И с ее отъездом кончилось мое детство и кончилось то безоблачное счастье, которым я жила до тех пор. Началось мое отрочество. О нем я расскажу в другой книге.

I

Родилась я в Ясной Поляне 4 октября 1864 года. За несколько дней до моего рождения с моим отцом на охоте произошел несчастный случай.

В молодости отец очень любил охоту, и особенно осеннюю охоту с борзыми собаками на зайцев и лисиц. 26 сентября 1864 года он взял свою свору борзых собак, сел на свою резвую, молодую лошадь Машку и поехал на охоту. Недалеко от дома в поле выскочил русак.

Отец спустил борзых. "Ату его!" - закричал он и поскакал за русаком. Машка, непривычная еще к охоте и очень горячая, пустилась вскачь во весь дух за зайцем и собаками.

На пути попалась глубокая рытвина. Машка не сумела ее перепрыгнуть, споткнулась и упала на оба колена. Не справившись, она всей своей тяжестью упала на бок.

Отец упал вместе с лошадью. Рука его попала под лошадь, которая придавила ее всей своей тяжестью. Не успел отец опомниться, как Машка вскочила и, оставив своего седока в рытвине, ускакала домой. С невыносимой болью в руке, почти в бессознательном состоянии, выкарабкался отец на гладкое место.

Что делать? Идти он был не в силах. До шоссе, где он мог бы найти помощь, было около версты.

Наконец он собрался с силами и поплелся.

Он рассказывал потом, что в это время он был почти без памяти: ему казалось, что все было очень, очень давно. Казалось, что когда-то, очень давно, он ехал верхом, когда-то травил зайца и когда-то упал с лошади. Все это было давно, давно…

С трудом прошел он версту, пока не дошел до шоссе. Там силы его покинули, он почувствовал себя плохо и лег на землю у дороги.

Так он лежал, поджидая, пока кто-нибудь пройдет или проедет.

Проехали на телегах мужики. Отец собрал последние силы и стал кричать им:

Стойте! Помогите!

Мужики или не слыхали, или не захотели остановиться и проехали мимо. Отец продолжал лежать у дороги. Наконец прошел какой-то пешеход, который его узнал.

Батюшки родимые, да это наш яснополянский граф! - сказал он. - Что же это такое с ним случилось?

Он остановил первую проезжавшую телегу, уложил в нее отца с помощью ехавшего в телеге мужика и направил его в Ясную Поляну.

Отец страдал ужасно.

Дядя, - сказал он мужику, - ты свези меня не в барский дом, а свези в избу на деревне.

Он думал, что если без всякого предупреждения приедет домой искалеченный, он слишком сильно напугает мою мать.

В яснополянском доме в то время был уже подан обед, и моя молоденькая двадцатилетняя мать вместе с своим деверем графом Сергеем Николаевичем Толстым и своей матерью Любовью Александровной Берс поджидала к обеду своего мужа и его сестру графиню Марию Николаевну Толстую.

Там она нашла своего мужа, сидящего на скамейке в ужасных страданиях. Мужик, хозяин избы, держал его, голую до плеча, руку, а деревенская "бабка" ее растирала. Тут находились уже Агафья Михайловна, старая бывшая крепостная девушка Толстых, и тетенька моего отца Татьяна Александровна Ергольская. Дети в избе кричали, было темно, тесно и душно.

Немедленно за доктором в Тулу! - распорядилась моя мать. Отца перевезли в дом.

Приехавший из Тулы доктор стал пытаться вправить руку. Восемь раз он тщетно принимался крутить и вертеть руку отца. Измучивши его до последней степени и ничего не сделав, доктор уехал. Отец провел ужасную ночь. Мать ни на минуту не отошла от него. На другое утро послали в Тулу за другим доктором, молодым хирургом. Отца захлороформировали и наконец вправили руку2. Лихорадка все же продолжалась, и боль не утихала.

Отец еще не поправился после своего падения, как я появилась на свет.

У моих родителей был уже один сын, полутора лет, Сережа, и они очень рады были дочери. Крестил меня друг моего отца Дмитрий Алексеевич Дьяков, а крестной матерью моей была моя бабушка Любовь Александровна Берс.